Глупая

– Тера Азалия? – тихо спросила курица.

– Я, тварь сияющая, – «мило» поприветствовала её мама мужа.

Быстро достигнув стола, она тут же уселась за него.

Черноволосая, смуглая, темноглазая – сын точно удался в маму. Вот только я представляла теру Азалию постарше. Разницы более десяти лет между ней и Тео я не заметила.

– Артемио! – пискнула Сабита.

Он даже не повернулся к ней.

Тера Азалия поставила локти на стол и сложила пальцы в замок.

– С чем на этот раз пожаловала? – спросила она, глядя на гостью. – Очередного извращенца сдавать или просто жизнь попортить?

Сабита растерянно осмотрелась. Тео налил и подал мне сок. Как чувствовал: от странного предвкушения у меня пересохло в горле.

– Это наши личные дела с Артемио, – нашлась Сабита.

– Вот как? – переспросила тера Азалия, не скрывая своего скепсиса. – Значит, просто жизнь попортить. Не спорь! – внезапно резко отрезала она. – Я прекрасно знаю, какой предлог ты нашла на этот раз.

– Это не предлог, – попыталась возразить гостья.

– И именно из страха за свою никчёмную жизнь ты целый день разъезжаешь по центру? Или ты считаешь себя настолько ценной, что Артемио лично будет следить за твоей безопасностью?

– Со мной был Эйо, – вскинув голову, ответила Сабита. – А Артемио пообещал мне защиту.

Тера Азалия посмотрела на сына.

– Эйо – это который? – уточнила она.

– Мой помощник.

– Хорошо, – кивнула мама Тео и снова взглянула на гостью. – Какая жалость, правда? – спросила она у неё, улыбаясь. – Пару снимков рядом с Артемио не помешали бы тебе, да?

– Начинай есть, – шепнул мне муж, чуть наклонившись. И тут же сам взялся за приборы.

– Это чушь какая-то! – воскликнула Сабита. – Артемио, я не намерена терпеть такое отношение к себе.

– Ну так собирай своё барахло и вперёд – на выход! – предложила тера Азалия. – Уверяю, никто даже не взгрустнёт о тебе.

– И ты позволишь вот так выгнать меня? – вопрошала курица у Тео. – Ты же обещал!

– Артемио обещал защиту. От девочки. Которая якобы пыталась убить тебя. Мага сияния, – каждая фраза сопровождалась лёгким кивком. – Почему ты не обратилась к родителям? Ты же единственная у них. Неужели догадываются о том, что их дочурка была пособницей мужа-извращенца? – тера Азалия притворно ахнула и прикрыла рот рукой.

– Это только ваши выдумки.

– Конечно-конечно, я верю, что ты избавилась от мужа не от того, что он решил избавиться от тебя, заменив более молодой и менее капризной любовницей, – мама Тео пригубила сока. – Просто ты очень сознательная супруга, и только спустя десять лет поняла, кто такой Мартин Корто. Не жалко девочек-то? Скольких он убил? Девятерых? Десятерых? А ведь у них впереди была целая жизнь.

– Не обвиняйте меня в преступлениях того мерзавца, – глядя на стол, проговорила Сабита. – Артемио знает, что я не имею никакого отношения к тому, что совершал Мартин Корто.

– Так почему же родители отказали тебе в помощи? – не отставала тера Азалия.

– Они не отказали! – вскрикнула гостья. – Они оберегают моего сына! Эта ненормальная вызнала обо мне всё! – пояснила она, уже не скрывая слёз.

Вскочив из-за стола, Сабита уронила стул и выбежала из столовой.

Мама Тео удовлетворённо вздохнула, придвинула к себе тарелку и взяла вилку, но внезапно замерла.

– Если ты посмеешь оторвать свой зад до окончания ужина, я не посмотрю, что ты женатый мужчина и надеру тебе уши до синевы, – тихо проговорила она, накалывая мясо на вилку. А затем, лучезарно улыбаясь, осмотрела всех присутствующих и добавила: – Приятного аппетита!

– Мама, ты перегнула палку, – произнёс Тео, тем не менее оставаясь на месте.

– Ещё даже не начинала гнуть, – отмахнулась тера Азалия. – Такие, как Сабита, обесценивают женские слёзы. Не стоит это поощрять.

Прожевав несколько кусочков мяса, она запила их соком и вопросительно взглянула на сына. Тео же на маму не смотрел, пришлось его легонько пнуть. Он среагировал сразу же, повернувшись ко мне.

– Мама, – одними губами пояснила я, косясь на теру Азалию.

Конечно, всё проделанное не осталось незамеченным. Но мама Артемио лишь мило улыбнулась. Это немного порадовало меня, но одновременно напугало. Пока внимание теры Азалии касалось Сабиты, было спокойнее.

– После ужина, мама, – произнёс Тео и вернулся к еде.

Ко мне аппетит так и не вернулся. Не удержавшись, я чуть прильнула к мужу и спросила:

– Мне начинать бояться?

– Не стоит, – ответил он.

И ведь не ясно, понял ли он, о чём я его спрашивала, или нет.

– Съешь хоть что-нибудь, – попросил Артемио.

– Не хочется, я мороженого подожду.

– Не будет мороженого, если не поешь, – нагло заявил он.

Причём так серьёзно, что о шутке не возникло ни единой мысли.

Показательно наколов мясо на вилку, я отправила его в рот и демонстративно прожевала.

– Доволен? – спросила у мужа.

– Ещё раз десять так, и буду доволен, – ровно отозвался он.

Если бы не тера Азалия, которая хоть и делала вид, будто совсем не слышит нас, а на самом деле внимала каждому слову, я бы ушла вслед за Сабитой. Потому что Тео меня допёк! Но… но я же не психованная курица, в конце концов!

– Как вы смотрите на то, чтобы полакомиться сладким в общей гостиной? – спросила мама Артемио, откладывая приборы.

– Джениса? – повернулся ко мне муж.

Я только пожала плечами. Неважно, в каком месте я буду наслаждаться долгожданным мороженым. Да и вообще, хоть узнаю, где находится общая гостиная.

Располагалась она на первом этаже, недалеко от столовой. На удивление, уютная, в спокойных древесно-красных цветах, она была заполнена светом, падающим из-за стеклянных квадратных панелей, крепившихся на потолке. Два дивана, стоявших напротив друг друга, разделялись двумя столиками, между которыми было расстояние примерно в три шага. И оно позволяло беспрепятственно пройти к креслам, размещённым перпендикулярно к диванам. Я сразу же юркнула в одно из них.

Катрис, отговорившись занятостью, отказалась от продолжения ужина. Тера Азалия уселась на один из диванов, а Тео, к моему недовольству, занял соседнее с моим кресло.

– Джениса, – обратился он ко мне, – пусть и запоздало, но позволь представить тебе мою маму, теру Азалию.

Запоздало, и ничего не добавишь. Я, собственно, и не смогла ничего сказать, лишь недоуменно хлопала ресницами.

К тому же ко мне пришло понимание, что бесполезно жаловаться на мужа, который оставил без внимания мои слёзы на церемонии. Не с таким отношением его маменьки. Да и вообще, наверное, не стоит сетовать ни на что. Теру Азалию так просто ни в чём не проведёшь – это видно сразу.

– Тера, будучи женой мага тьмы, имеет определённую защиту ото всех, не представленных ей, – пояснила мама Тео. – Никто не вправе обращаться к ней, минуя мужа. Даже его родители.

Несколько мгновений я обдумывала информацию, задержав холодную ложку во рту.

Обычай мне понравился. Получалось, что я могла смело игнорировать всех, с кем не была знакома. Не придётся глупо улыбаться и пытаться быть вежливой, вспоминая, кто мой собеседник, как это часто происходило на приёмах, куда меня вытягивал папенька. И вообще, можно же будет попросить никого не представлять мне… Тьма! О чём я думаю! Никаких приёмов вместе с мужем!

Рассердившись на себя, я захватила большой кусок мороженого и, вкусив его, постаралась успокоиться. Немного получилось.

– Катрис ты не представлял, – заметила я, обращаясь к Тео. – И Сабита ночью приходила… Тера Азалия, мне очень приятно с вами познакомиться.

Мама Артемио улыбнулась, но похоже, мой упрёк не прошёл мимо неё.

– Я искренне сожалею, что так вышло, Джениса, – произнёс муж, кладя руку на подлокотник моего кресла.

– Да мне, в общем-то, всё равно, – пожала плечами, зачерпывая мороженое. – Сияние подобных ограничений не имеет.

– В традициях Тьмы и Сияния много отличий, хотя с каждым годом они всё менее осязаемы. Люди выбирают то, что им больше по нраву, не глядя на храмы, – примирительно произнесла тера Азалия. – Но наша семья чтит обычаи Тьмы, ведь маги более других нуждаются в помощи покровительницы.

Я кивнула. Намёки мама Артемио делать умеет. Не планируй я разорвать союз, уже побежала бы изучать «тьмушные» правила. А так это дело ещё может повременить.

– А сколько вам лет? – не удержалась я от вопроса. – Вы просто кажетесь такой молодой, – тут же испытала неловкость.

– Мне шестьдесят пять, – ответила тера Азалия.

– О… Поразительно! – выдохнула я.

У меня появилась ещё одна причина разорвать наш с Тео союз. Несмотря на большую разницу в возрасте, вскоре я стану выглядеть старше мужа. Хотя все прелести измены мне предстоит познать гораздо раньше, я в этом не сомневаюсь. Если даже и существует отдача, о которой рассказал Артемио, не думаю, что его остановит такая мелочь. Тем более, по его словам, он не раз уже испытывал её, пусть и от лиц других людей. Вполне вероятно, существует способ избежать и эти неприятные последствия, и Тео знает о нём, как я и догадывалась.

Какое-то грустное мне мороженое попалось! Ни одной весёлой мысли не пришло!

Отставив креманку, я прижалась к противоположной от мужа стороне кресла. Мало ли, вдруг постарается достать. Надо бы ограничить его прикосновения. Они потом думать мешают.

– Джениса, – тера Азалия тоже отставила своё лакомство, – можно взглянуть на твою вязь? Мне до сих пор не верится, что Тьма настолько благоволила моему сыну.

Благоволила? Никогда не рассматривала вопрос с этой стороны.

– Можно конечно, – ответила я и встала с места.

Приблизившись к маме Артемио, стянула митенки, положила их на стол и показала ладони.

– Позволишь? – спросила она, протянув руку.

Кивнула. Пусть трогает. Вдруг сотрёт?

– Мама, не надо! – внезапно окрикнул Тео, одновременно с прикосновением её пальцев.

Меня ударило разрядом тока. Слабо, но одёрнуть руку я попыталась. Не сумела. Тера Азалия схватила её.

– Что вы делаете?

– Мама! – ещё раз крикнул муж. Уже громче. И ближе.

Оказавшись за спиной, он помог мне высвободиться. Но сам тут же обнял, положив руки на мой живот.

– Не нужно было этого делать. Я же просил тебя.

– Зато теперь ты можешь быть уверен в том, что ошибся в догадках. А мне не следует ждать скорого появления внука.

– Что?! – возмутилась я, пытаясь избавиться от объятий. Тщетно. Не биться же мне в них, как мухе в паутине?

– Джениса, – вздохнул муж, и не думая выпускать меня, – позволь объясниться.

– Позволь мне присесть, – спокойно попросила его.

Мы уселись. Но не так, как я хотела. Тео нагло утянул меня к себе на колени. И это при маме!

– Тут достаточно места, чтобы разместиться порознь, – заметила я.

– Да, но так мне приятнее, – возразил Тео.

– Артемио! – в гостиную ворвался Эйо. – Артемио, Поль рожает!

Помощник мужа был необычайно взволнован. Тео, видимо, тоже это заметил, раз ссадил меня со своих колен.

– Ты только представь, она весь день молчала! – возмутился он и тут же осёкся, увидев нас. – Простите! – рассеянно извинился. – Тётя Азалия, Джениса, рад вас видеть, но…

– Эйо, дорогой, не нужно, – мирно отозвалась она. – Почему ты тут? Ночь уже вошла в права, стоит поспешить принять своего первенца.

– Я буквально на минуту, тётя Азалия. Артемио, знаю, ты не хотел, но придётся провести допрос. Энмах требует отчёт к утру, а я…

– Поспеши к Поль, – остановил его изъяснения Тео.

– Спасибо! – тут же кинул Эйо и исчез.

– Тебя проводить? – обратился ко мне муж, поднимаясь.

Я с недоумением взглянула на него. Неужели он опасается оставлять меня наедине со своей мамой?

– Нет. Я ещё не услышала объяснений.

– Хорошо, – не стал он спорить. – Не жди меня, ложись спать, – наставлял он, а затем обернулся к тере Азалии. – Мама, я надеюсь на тебя.

Деловой какой, всем указания выдал.

Не дожидаясь ответов, Тео исчез. На этот раз без показушности.

Я вернулась к своему уже прилично подтаявшему мороженому, а тера Азалия взялась за фруктовое желе.

– Так зачем вы мне больно сделали? – поинтересовалась я, не собираясь оставлять этот вопрос без ответа.

– Прости за неприятные ощущения. Обычно моя магия воздействует незаметно, – покаянно произнесла она.

Хотя не могу с уверенностью утверждать о её искренности.

Освободив руки, я уселась ровнее, показывая своё полное внимание.

– Определённая группа людей более чувствительна к моему личному дару, – пояснила мама Тео.

– Тера Азалия, вы показались мне достаточно прямой и откровенной. Не нужно говорить загадками. Убегать, не дослушав вас, я не стану. Да и излишней нервозностью не страдаю.

– Два месяца назад Артемио сообщил мне о своём скором браке. Быть может, ты уже знаешь, что у магов тьмы подобные вещи считаются личными, и вмешиваться в них никто не имеет права.

– Подождите, а как же закон о помолвке без участия детей? Разве это не вмешательство? – перебила я.

– Не тот случай, – улыбнулась тера Азалия. – Меня, как и любую мать, конечно, заинтересовала столь поспешная женитьба, – продолжала она. – Вот только Артемио не пожелал рассказывать деталей. Той же ночью у Эмиля явилась во тьму долгожданная дочь, и стало не до разговоров.

– У вас недавно родилась дочь? – поразилась я.

– Не у меня, Джениса. У Эмиля, моего мужа.

Я кинула взгляд на её руки. Вязь только на пальцах. Наверное, поэтому мама Тео так легко говорит о рождении дочери у её мужа.

– Вижу, ты не совсем понимаешь, – заметила она.

– Совсем не понимаю, – призналась я.

– Давненько я не рассказывала о себе, – с неким воодушевлением произнесла тера Азалия. – Позволь устроиться поудобнее.

Не успела я ничего ответить, как мама Тео отставила свою вазочку и скинула туфли, а затем уместила согнутые ноги на диване.

– Ты тоже можешь не стесняться меня, – предложила она. – И, давай, опустим «тера»? После моих слов оно будет неуместно.

– Хорошо, Азалия, – приняла я, хотя свою позу оставила без изменений. Пока удобно и так.

– Мой личный дар открылся очень поздно, – начала она. – Ничего, что я с самых истоков?

– Так даже лучше, – заверила её.

– Так вот, долгое время и я, и родители считали, что Тьма обделила меня даром. Это, конечно, безумно огорчало, не буду скрывать. А в двадцать пять моя способность раскрылась, – последнюю фразу Азалия произнесла в задумчивости, видимо, мыслями переносясь в прошлое. – Ох, я уже и забыла, как это сложно – вспоминать былое!

– Может, не стоит тогда? – больше из вежливости, чем из желания, спросила я.

– Нет-нет, – отказалась Азалия. – В этом есть особое удовольствие. Поведать о себе, в очередной раз взглянуть на всё будто со стороны.

– Наверное, – неуверенно согласилась с ней.

– Как я уже сказала, в двадцать пять лет у меня внезапно раскрылся личный дар. И это было… ошеломляюще. Первая ночь с мужчиной закончилась невероятным разочарованием и чувством гадливости. К себе. Не скажу, что отличалась романтичностью и грезила о мужчине, у которого буду единственной, но оказаться сорок седьмой в списке побед на любовном поприще – уже слишком. Наверное, я смогла бы даже это простить, стерпеть, если бы наряду со всеми прошлыми любовницами не увидела ребёнка.

– То есть вы можете видеть… весь прошлый опыт и детей? – уточнила я.

– Мне понадобилось время, чтобы разобраться со своей способность. Мой личный дар – это умение видеть родственные связи по прямой линии, беременность, отца ещё не рождённого ребёнка. Удивительный и очень ёмкий дар, – Азалия произнесла это так, словно копировала чью-то фразу. – Но наказание жестоко, – тут же отрезала она. – Поначалу я думала, что сойду с ума от той грязи, в которую мне приходилось окунаться. Лишь через несколько лет я привыкла воспринимать наказание, как удобное знание.

– Так в чём оно заключается?

– Ты всё верно поняла, я вижу всех любовников или любовниц, в зависимости от пола собеседника.

– То есть, вот, совсем видите? Сам «процесс»? – заинтересовалась я.

– И узнаю человека, если он мне знаком, даже без чёткого лица, – кивнула Азалия.

– Жестоко, – согласилась я с одним из предыдущих высказываний. – Это же… не могу представить такого!

– О, поверь, за сорок лет я настолько привыкла, что удивить или поразить меня сложно, – Азалия тихо засмеялась.

Искренний смех мамы Тео только убеждал в правдивости её слов. Вот только…

– И вы сейчас смотрели, были ли у меня мужчины? – не скрывая возмущения, спросила я.

– Джениса, – почти с упрёком произнесла она, – поверь, я не настолько любопытна. Но будем последовательны, хорошо?

– Нет, вы ответьте, – заупрямилась я.

– Артемио предполагал, что ты ждёшь ребёнка, и потому твой отец потребовал исполнения ранее заключённого договора. Я же хотела развеять все сомнения по этому поводу. Если бы у тебя и были мужчины, мой сын не узнал о них от меня. Пусть я и мать, но к тому же ещё и женщина, и понимаю, когда болтать не следует.

– Вы хотите сказать, что договор был заключён больше, чем два месяца назад? – зацепилась я.

– Именно это я и сказала, – кивнула Азалия.

Моя теория разрушилась. Не мог же папенька заранее знать, что я натворю? Или догадывался? Нашёл мои записи? Разобрался в них? Верилось слабо. И Артемио, выходит, ожидал пузатую невесту, потому и не стремился к настоящему браку. Но ведь не зря муж спрашивал о Дженго? А ещё эта странная настойчивость на сыне. Уж не пытался ли Тео помочь мне, показать, что примет ребёнка, несмотря на этой якобы обман?

Я окончательно запуталась…

– Простите, Азалия, я прервала вас, – вернула нить разговора.

Не стоило показывать своей неосведомлённости. Но, быть может, этот эпизод пройдёт незаметно, если увлечь маму Тео её собственными воспоминаниями? Попытаться, в любом случае, нужно.

– Научившись контролировать дар, я сумела зажить нормальной жизнью. Хотя к мужчинам относилась настороженно. Соблазн выведать всё об их прошлых связях был велик, и не всегда удавалось перебороть его. Кобус Футол ворвался в мой мир настолько стремительно, что у меня и мысли не возникло лезть в его прошлое. Это был вихрь, закруживший в порыве страсти.

Я уже поняла, что последует дальше. Об этом Тео мне рассказал.

– Мы должны были пожениться. Но буквально за несколько дней до назначенной церемонии явилась эта сияющая дрянь!

– Мать Сабиты? – уточнила я.

– Артемио уже поделился этой историей? – догадалась Азалия.

– В общих чертах.

– Ну, и я не стану вдаваться в подробности. Кобус бросил меня, женившись на той, которая носила чужого ребёнка. А ведь он действительно был уверен в своём отцовстве.

– Вы до сих пор злитесь на него?

– Злюсь? Нет. Я его ненавижу, Джениса. Если бы он просто ушёл, я, возможно, смогла бы простить его. Но Кобус, поверив науськиваниям сияющей шлюхи, растоптал меня, обвинил во всех немыслимых деяниях, причинил такую боль, что я едва поднялась после неё. Я до сих пор помню каждое его слово, входившее раскалённым металлом прямо в душу. Но главное, Кобус знал, что причиняет мне боль, и делал это намеренно. Такое не прощают, Джениса.

Зря я задала этот вопрос. Похоже, он вскрыл давнюю рану.

И, тьма, судя по недавнему рождению дочери у нынешнего мужа Азалии, её жизнь так и не наладилась!

Во мне боролись любопытство и чувство такта. Первое требовало продолжения истории, второе – оставить эту тему в покое. Не уступало ни одно из них.

– Эмиль – настоящий подарок Тьмы, – Азалия решила дилемму за меня. – Мы знали друг друга с детства, хотя я не скажу, что были близки. Между нами не было ни любви, ни страсти, только дружба, – она взглянула на свои руки. – Мы ни дня не прожили как муж и жена, даже не целовались.

– Тогда почему вы поженились? – недоумевала я.

– Мы встретились в храме. Я наблюдала за танцем теней. Артемио обязательно должен показать тебе его, – между тем заметила она. – А Эмиль просто пополнял запас тьмы. Тогда я была уже на четвёртом месяце беременности и не знала, как сказать отцу, что он должен принять внука во тьму. Ни о каком браке даже мысли не возникало, – Азалия сменила позу. – Мы сами не заметили, как влились в танец. Тени кружили нас, направляли, сталкивали. В какой-то момент перед нами всё сплылось в единое пятно, настолько быстр стал танец. А затем несколько теней взяли наши руки. Как сейчас помню лёгкое жжение на пальцах. Из храма мы вышли уже связанные «дружеским» союзом.

– Это же невероятно!

– Тьма благоволит тем, кто почитает её. Хотя я очень боялась реакции Эмиля. Как и он моей, – Азалия задорно улыбнулась. – Но, как я уже сказала, мы всегда оставались друзьями. Несмотря на это, Эмиль не имел связей с женщинами, пока не принял Артемио во тьму. Но и после я не следила за ним. А семнадцать лет назад он встретил Асиду. Она родила ему двоих сыновей и дочь.

– А как же вы?

– А что я? – удивилась мама Тео. – У меня прекрасный сын и чудесный муж, какие бы отношения нас не связывали.

– Я не об этом…

– Ах, ты о мужчинах. И они были. Кто-то дольше, кто-то мимолётно… Сердце моё остыло, а любовь так и не смогла в нём затеплиться. Но я от этого не страдаю.

– Азалия, вы несколько раз упомянули о принятии ребёнка во тьму, – и снова я меняю русло разговора. – Это какой-то ритуал или что?

– Ритуал, – кивнула она. – Родами называется. У магов тьмы ребёнка принимает только отец, или старший мужчина в семье, но больше никто не допускается на это таинство.

– То есть и Эйо сейчас сам роды принимает? – поразилась я.

– Или уже принял и сейчас находится в храме. Чем скорее Тьма увидит своё дитя, тем лучше для него.

– Но ведь есть больницы…

– И роды проходят значительно тяжелее. И уровень магии у таких детей значительно ниже, – кивнула Азалия. – Даже глаза, как у обычных людей.

Я не решилась спорить. Хотя бы потому, что раньше не слышала о таком обычае магов тьмы.

– Ну а теперь я готова выслушать тебя. Откровенность за откровенность – ведь честный обмен?

Похоже, моё первое впечатление о маме Тео оказалось верным. Она слишком проницательна, чтобы так просто забыться.

– О чём именно вы хотите узнать? – я старалась сохранять внешнее спокойствие.

Важно показать, что мне нечего скрывать. Тогда и не будет долгих расспросов.

– Почему ты вышла замуж за моего сына?

– Мне папенька велел, – честно ответила на вопрос. – Я даже имени жениха не знала, – добавила для убедительности. – А что Тео говорит? Ну, кроме моей мнимой беременности?

– Тео? – с интересом переспросила она.

Я еле удержалась от того, чтобы не ударить себя по губам. Как-то неловко вышло.

– Ему нравится, когда я так называю его, – ляпнула первое пришедшее в голову оправдание. – Так что он рассказал?

– Ох, Джениса, вырос уже Артемио из того возраста, когда рассказывал мне всё, – посетовала Азалия, покачав головой. – Конечно, я и сама была такой: самой мудрой и знающей, не приемлющей советов и поучений. Но ведь так хочется уберечь ребёнка от ошибок. Впрочем, вряд ли тебе это интересно.

Она спустила ноги на пол и провела руками над столом. На нём образовалась тёмная дымка, из которой постепенно стали проявляться очертания чашек.

– Ты какой чай предпочитаешь? – поинтересовалась Азалия.

– А можно молоко? – попросила я. – Только с магией.

– Конечно, – ответила она, и тут же одна преобразилась в стакан. – Магия какая? Полная усвояемость?

– Наверное, – пожала плечами. – Мой друг, маг сияния, всегда что-то делал с молоком, прежде чем дать мне его. Он и пристрастил меня к нему.

– Кажется, я поняла.

Лёгкое шевеление пальцев, и стакан оказался передо мной.

– Наверное, ты однажды пожаловалась, что не любишь молоко, так? – уточнила Азалия.

– Спасибо, – поблагодарила я, взяв стакан. – Да, раньше я его терпеть не могла. А бабушка норовила напоить меня им. Зато потом она очень обрадовалась новой привычке, – припомнила то время, когда познакомилась с Гирдом.

Азалия, уже с чашкой в руках, снова забралась на диван с ногами.

– Артемио тоже отказывался пить молоко, если я не убирала его запах, – поведала она, сделав глоток.

– Вы сейчас то же самое сделали? – разочарованно спросила я.

Гирд не признавался, как именно магичил. Но я-то навоображала намного большее, чем простое устранение запаха.

– Не только, ещё повысила усвояемость до полной. В будущем напомни обучить этому Артемио. Он в общей магии не так силён, больший упор был на управлении личным даром.

Я, разумеется, промолчала. Вряд ли Азалия волновалась обо мне, скорее, как и папенька пару месяцев назад, представила много маленьких внуков.

– Вернулась, дрянь! – внезапно проговорила она.

– Сабита? – догадалась я.

– Она, – прошипела мама Тео.

– И вы её чувствуете?