Тащила по лестнице свой огромный чемодан и проклинала Дэпа. С каждым пролётом ругательства становились всё более изощрёнными и витиеватыми. Печальная девушка с бледным лицом, которая следовала за мной, не выдержала, вытащила блокнот и, прислушиваясь, принялась тщательно конспектировать мою пламенную речь. Я же, взмокшая и вымотанная тремя сутками на перекладных, материлась совсем уже откровенно.

Вниз спускался высокий черноволосый парень с кукольным лицом актёра и накачанной фигурой модели. Услышав мой хриплый голос, остановился и, царапнув взглядом, который вогнал бы меня в краску, не будь я такая уставшая, высокомерно проговорил:

– Тебе повезло, что новичкам ещё не успели провести вживление серьги Моргана, иначе в свой первый день учёбы драила бы полы в туалете!

Посмотрела на него исподлобья и прорычала сквозь зубы:

– Отвали, придурок… Делать нечего? Иди займись своим заднеприводным дружком, красавчик!

– Что ты там бормочешь? Говори громче!

Несмотря на усталость, во мне шевельнулись остатки благоразумия: парень был выше и сильнее, да и вёл себя слишком нагло для простого студента. Поэтому я не стала повторять слова, а едва удерживая тяжеленный чемодан на весу, прошипела:

– Пропустите.

Он склонился:

– Что ты сказала? «Простите»? – Довольно сощурился и, поигрывая какой-то серебристой штуковиной, продолжил издевательским тоном: – А ну извинись, миксованное отродье! Да так, чтобы поверил твоему искреннему раскаянию!

Понимая, что сейчас ноша перевесит, и я полечу по лестнице вслед за дребезжащим чемоданом, который может расколоться, и все увидят огромные трусы Дэпа (я же умру от стыда!), скрипнула зубами и рявкнула:

– С дороги свали, придурок!

Он застыл, хватая ртом воздух, – наверняка не привык к наездам с такой-то внешностью, но мне сейчас на всё было глубоко начхать. Будь он трижды красавцем и четырежды правым, мне главное – не опозориться при всех! Поэтому изо всех сил дёрнула чемодан и, боднув брюнета в живот, оттолкнула его в сторону. Тот, не ожидая удара, повалился, а я наконец втащила тяжёлую ношу на четвёртый этаж студенческого общежития и, откинув мокрую от пота чёлку, победно улыбнулась.

– Как ты посмела? – злобно оскалился парень. Поднимаясь, надвинулся на меня. – Да я тебя…

– Койел, – осадил его невысокий мужчина с маленькими бегающими глазками. Провёл небольшой ладонью по широкой залысине и спросил: – И вообще, что забыл студент вульффака на четвёртом этаже? Напомню, что здесь проживают нестандартные.

Несмотря на то что был на голову выше преподавателя и шире в плечах, парень тут же стушевался, как-то поник и тихо ответил:

– Сегодня я ответственный за порядок, тич Ровьюр, а новенькая…

– Новенькие – моя забота, – прервал его мужичок. – Возвращайся на свой этаж, Койел.

Тот слегка поклонился и пошёл к лестнице. Проходя мимо, шепнул:

– Я тебя запомнил, – и добавил, словно выплюнул: – Нестандартная!

Я пожала плечами:

– Рада, что у тебя хорошая память, – и, не удержавшись, съехидничала: – Стандартный!

Наградив нас таким взглядом, от которого у милого паренька, который стоял рядом, светлые волосы встали дыбом, Койел сбежал по ступенькам на площадку ниже. Рыкнул на студентов, заставив их прижаться к стене, да исчез внизу. Я же, потянув за собой чемодан, направилась по коридору четвёртого этажа. Меня догнала бледная девочка с блокнотом.

– Извини, что спрашиваю, – робко проговорила она, – но мне очень интересно, зачем тебе такой огромный чемодан? Ты шопоголик?

Я выдохнула: ну конечно! Сейчас начнётся разоблачение. И громко, чтобы меня пять раз не переспрашивали о том, о чём говорить неприятно, ответила:

– В чемодане вещи Дэпа… в основном.

– А кто этот Дэп, – не отставала девочка, – и за что ты его так ненавидишь?

Я остановилась и, посмотрев на примолкших студентов, призналась:

– Дэп – моя вторая ипостась. Это очень высокий мускулистый парень с квадратной челюстью, злобной душой и полным отсутствием мозгов!

– А ему нужна своя одежда? – удивилась девочка.

– Поверьте, – ухмыльнулась я, – его и одетым встретить не особо приятно. А без одежды он…

– Стой, – перебил изящный синеокий юноша. Откинув светлую чёлку, он внимательно осмотрел меня. – Хочешь сказать, что превращаешься… в человека?!

– Да, я урод, – привычно улыбнулась я.

– Это ты урод? – простонал пухлый пацан с кучерявой головой. – Да я руку готов отдать за такую ипостась! Я вот превращаюсь в крота. Слепой, беспомощный, вечно в земле копаюсь. Всегда обитал в подвале, и меня мутит от одной мысли, что придётся жить на четвёртом этаже!

Словно подтверждая свои слова, он поспешно прислонил ко рту бумажный пакет. Услышав характерные звуки, девочки скривились, а пацаны громко выразили своё возмущение.

– Вам-то хорошо, – оглушительно заявила высокая, под два метра, девица с татуированной лысой головой и проколотым языком. – А я вот в бабочку превращаюсь! Представляете, какое уродство?! Не говоря уже о том, что каждый раз боюсь, что её кто-то ненароком прихлопнет.

– А я…

– Стоп! – строго рявкнул тич Ровьюр. Заметив, что за ним никто не идёт, вернулся и, осмотрев нас, вдруг мило улыбнулся. – Знакомство намечено на вечер, там и поделитесь своими способностями. А сейчас у вас всего час на заселение. Распределение по списку зачисления: я называю, вы заходите в комнату. Через час спускаетесь к входу в общежитие. Всё понятно?

Я кивнула и снова потащила чемодан, вслушиваясь в произносимые имена. Услышав «Найка и Царья – комната семь», тут же свернула и втянула за собой чемодан, который занял почти всё свободное пространство небольшого помещения с двумя кроватями и одним столом. Шкафчик тоже нашёлся, в узкой нише. Проблема в том, что там только-только мои шмотки поместятся, и я понятия не имею, куда девать вещи Дэпа.

– Ты Найка?

Я обернулась: с порога на меня смотрела курносая девочка с обилием веснушек на круглом лице и двумя задорными рыжими косичками, торчащими в стороны. Я подняла глаза на её спутника, который был выше девочки на голову, и невольно ахнула при виде нежного овала лица, правильных черт, белокурых волос и пухлых чувственных губ. Само совершенство!

– Это принц, – понимающе хмыкнула моя новая соседка. – Слюни подотри, у него уже и невеста есть!

– Ты?!

От изумления не сдержалась, а Царья хитро скривилась:

– Да хотя бы и я! – и, насладившись моей растерянной физиономией, тут же расхохоталась: – Да нет, конечно! Всё как положено – принцесса. А я так, поквакать выскочила.

Она обогнула мой чемодан так привычно, словно он стоял здесь всегда, и нам приходилось долгое время жить с этим безобразием посреди комнаты. Затем бросила свой компактный рюкзачок на одну из кроватей и вернулась к порогу, где её терпеливо дожидался самый настоящий принц. Протянула руку:

– Ну пока. Наконец ты от меня избавишься. Поздравляю!

Я растерянно наблюдала, как на лице мистера совершенство то расцветает робкая улыбка, то его прямые брови сходятся на переносице, словно он и сам не очень понимает, рад он такому повороту событий или не очень. Неловко пожал руку Царьи, а девушка вдруг приподнялась на носочки и звучно чмокнула его в нос.

– Ну, Царья… – несчастным тоном простонал принц.

Но я на него не смотрела, так как во все глаза наблюдала за скачущей по полу лягушкой, в которую Царья превратилась сразу после поцелуя. Принц закатил глаза, выругался совсем не по-королевски и, присев на корточки, подхватил лягушку. Поднялся и, глядя в выпученные глаза земноводного, печально спросил:

– Всё никак не наиграешься?

И, вытянув свои прекрасные губки трубочкой, нежно прикоснулся к лягушачьей морде. Перед ним снова появилась Царья, а я изумлённо протянула:

– Чтоб мои глаза на затылок сбежали, это что сейчас было?!

Царья мельком глянула на меня и снова пожала руку принцу:

– Ну всё, иди. Передавай родителям это…

Она снова потянулась губами к его носу, но принц уже был настороже и вовремя избежал поцелуя. Царья рассмеялась и, бодро кивнув на прощание, изо всех сил захлопнула дверь. Надеюсь, она не разбила при этом чудесный царственный носик! В это же мгновение всё веселье с Царьи словно ветром сдуло: девушка сгорбилась, шмыгнула носом, поплелась к кровати, упала на неё и, свернувшись калачиком, затихла. Периодически я слышала всхлипы и видела, как подрагивают её худенькие плечи. Почесала затылок: м-да… невеста точно не она.

Не мешая соседке предаваться вселенской скорби, осторожно повернула чемоданище и, открыв, вытащила из него свои вещи. Сложив их в шкафчик, уселась на свободную кровать и попыталась придумать, что делать с этим прямоугольным чудовищем. С одной стороны, оно не должно быть в комнате, для этого не предназначенной, с другой – всегда быть под рукой… под лапищей Дэпа.

Царья медленно поднялась и, утирая нос, хмуро уставилась на меня. Я приподняла брови:

– Что?

– Спрашивай, – буркнула она. – Ты достаточно долго ждала. Кстати, спасибо, что дала время успокоиться.

– А разве надо спрашивать? – осторожно уточнила я и пожала плечами. – У меня тоже, знаешь ли, полно ответов, которые я не готова давать, но которые у меня постоянно требуют. Так что я, как никто, пойму и лучше помолчу.

Царья робко улыбнулась:

– Кажется, мы с тобой подружимся. А первый шаг к серьёзным отношениям – откровенность… в пределах разумного, разумеется. Так что, – она смело кивнула, – спрашивай.

– Уговорила! – Я перебралась на её кровать и тихо уточнила: – Давно влюблена?

Уголок её рта дёрнулся, Царья помолчала немного, но ответила:

– Три года почти. С того самого дня, когда подтвердила, что он настоящий принц.

– В смысле подтвердила? – удивилась я. – Анализ крови брала? Или вымеряла соотношение расстояния между носом и верхней губой к длине его стопы?

Царья неопределённо махнула рукой:

– Ну ты же видела только что – как. Я из древнего рода лягушек-царевен. – Она скривилась. – Детскую сказочку, в которой принц поцеловал лягушку, а та превратилась в девушку, на которой он и женился, помнишь?

Я растерянно кивнула:

– Так это не ложь?

– Ложь! – резко ответила Царья. – Никто ещё не женился на лягушке! Но с помощью лягушек-царевен определяли принадлежность к королевскому роду. Вот и меня прислали по просьбе одного бездетного короля, который хотел убедиться, кто же из женщин, утверждающих, что понесли от него сына, не лжёт. И как видишь, такой нашёлся… – Она невольно улыбнулась. – Король чёрен, как ночь, глаза карие, а тут такое пушистое создание. Шума было много, поэтому приходилось проверять парня снова и снова, и снова… В конце концов это мне понравилось. А потом пришла весть…

Девушка помрачнела так, что даже рыжие косички опустились и веснушки потухли. Я не собиралась расспрашивать, что за весть, и так видно, что Царье даже вспоминать об этом больно, но она тихо продолжила:

– Их не стало. Моей семьи. Я последняя из древнего рода лягушек-царевен.

– Погоди, – нахмурилась я. – А почему ты поступила в академию оборотней? У тебя же это… типа рефлекс.

Она вскинула голову, и её зелёные глаза сверкнули таким упрямством, что даже я позавидовала.

– Хочу научиться управлять этим! – заявила она.

– Зачем? – ещё больше удивилась я. – Тогда твоему э… подтверждению не будут верить.

– Зато я смогу спокойно любить того, кого хочу, – пробурчала она.

А я, догадавшись, громко хлопнула себя по лбу. Ну конечно! Кому бы понравилось превращаться в лягушку при каждом поцелуе? Теперь понятно, почему на лягушках-царевнах не женятся… Что с ней делать-то потом?! Сплошная трансформация и расстроенные нервы.

– Удачи, – улыбнулась я.

– Спасибо, – фыркнула она.

– Эй! – Дверь распахнулась, на пороге, возвышаясь даже над чемоданом, возникла лысая девушка, которая превращается в бабочку. – Время на заселение уже закончилось, чего лясы точите? – Облизнулась и, хищно улыбнувшись, добавила: – Пора наводить красоту! Надеюсь, эта серьга Моргана будет хорошо сочетаться с моим любимым пирсингом.

Когда они втроём спустились, внизу уже толпились студенты нестандартного факультета: девочки нервно посмеивались, а парни молча посматривали на немолодую изящную женщину с большими голубыми глазами и маленькими аккуратными губками. Волосы её струились по плечам золотыми волнами, а облегающие брюки подчёркивали стройность длинных ног. О такой учительнице мечтают все мальчишки… Найка помрачнела: Дэпу она точно понравится, а вот тиче явно не придётся по нраву его неуклюжее внимание.

– Все собрались? – высоким звонким голосом спросила женщина. Студенты беспомощно озирались, так как ещё не успели запомнить софакультетников и не могли ответить на вопрос.

– Простите, тича, – проблеял синеокий мальчик-одуванчик, – кажется, мой сосед…

Но ей, похоже, ответ и не нужен был, женщина сухо перебила:

– Опоздавшие сами виноваты в своём скором исключении. За мной!

Мы недружной толпой потопали за ней по широкой дороге, вымощенной разноцветными камнями сложной мозаики. Я с интересом смотрела под ноги, узнавая складывающиеся из кусочков пазла изображения различных зверей, в основном волков и лисиц, что неудивительно, как вдруг увидела человека и застыла. В спину мне врезался кудрявый пухлик.

– Ты чего? – потирая нос, с обидой спросил он.

– А ты глаза разуй, крот перекормленный, – заступилась за меня высокая девушка. – Не будешь на других налетать. Или ты и в человеческой ипостаси слеп, как… крот?!

Парень всхлипнул и быстро побежал за другими студентами. Царья посмотрела толстяку вслед.

– Зачем ты так? – спросила она. – Он же не нарочно.

– Тебя забыла спросить, – холодно фыркнула девица и широкими шагами направилась по дороге.

Царья тронула мою руку:

– Что с тобой? Тебе плохо?

Я показала на рисунок, от которого не могла отвести взгляда.

– Это же… Дэп!

Царья с интересом посмотрела на изображение гориллоподобного парня с распахнутым ртом и сжатыми кулаками и передёрнула плечами.

– Повезло же тебе… как утопленнику.

– Да уж, – пробормотала я и изумлённо покачала головой. – Но почему он тут? Судя по всему, это изображение здесь давным-давно. – Сердце пропустило удар и бешено забилось. – Неужели?..

Дальше я продолжать не смогла. Это могло быть случайностью, совпадением, изображением человека, который превращается в волка или лису, но… вдруг в академии уже учились студенты с диагнозом, подобным моему? Надежда оказалась настолько болезненной, что я едва могла дышать, ноги стали ватными, перед глазами всё поплыло.

– Царья, – несчастным голосом простонала я, понимая, что сейчас упаду в обморок, – кажется, мне действительно плохо.

Она засуетилась:

– Что же делать? Все уже ушли!

Попыталась поддержать меня, но, так как я была выше, лишь заскрипела зубами. Я же, не в силах больше сопротивляться навалившемуся недомоганию, покачнулась, приготовившись к болезненному падению на камни, зажмурилась и повалилась… но удара не последовало. Ощутив сильные руки, изумлённо распахнула глаза: неужели хрупкая Царья умудрилась удержать меня? Но вместо конопушечного личика увидела удлинённое, болезненно бледное лицо очень странного парня: нос с заметной горбинкой, сжатые в полоску губы, взгляд абсолютно чёрных глаз устремлён перед собой, а длинные облачно-белоснежные волосы собраны в хвост. Больше похож на призрака, чем на живого человека… Но он нёс меня на руках!

– С-спасибо, – выдавила я.

Он не ответил, даже не посмотрел на меня, а широко шагая, продолжал так же молча нести. На лице ни тени эмоций! Царья же взволнованно крутилась вокруг нас и причитала:

– Может, её в медпункт? А здесь есть медпункт? В академии должны быть медики! Или нет? Это же магическая академия… Хоть целители какие. Да что же делать?

Парень, никак не реагируя на её подпрыгивания, продолжал спокойно нести меня. Мне уже было намного лучше: в ушах не шумело, перед глазами не скакали разноцветные пятна. Скорее всего, смогу идти сама, но почему-то не хотелось говорить об этом.

– Гляньте-ка! – Услышав знакомый голос, вздрогнула и сжалась в комочек. Койел, который стоял в окружении мрачных парней с горящими глазами, насмешливо скривил свои совершенные губы. – Нестандартные шествуют! – В том, что он узнал меня, не сомневалась, ибо брюнет тут же вставил шпильку: – Девчонка так струсила перед серьгой Моргана, что её приходится тащить! Помните, я рассказывал? Это та самая, которая будет с утра до ночи драить наши туалеты… – Правый уголок его рта пополз вверх. – Уж я об этом позабочусь.

Он подошёл и, подняв руку с зажатым в ладони тренировочным шестом, преградил парню, который нёс меня на руках, дорогу.

– Ради такого удовольствия лично отконвоирую её к доку Фулле и сразу добавлю штрафные очки за утреннюю выходку. Но сначала накажу за наглость. Отпусти её, нестандартный.

К моему ужасу беловолосый парень действительно опустил руки. Я его не винила: если бы на меня надвинулась толпа волков-оборотней, я бы тоже добровольно отдала всё, что они просят. Но сейчас жертвой была я, и сердце заколотилось так быстро, что перехватило дыхание. А когда Койел надвинулся на меня, по спине прокатилась ледяная волна. Он с удовольствием вдохнул – даже крылья носа затрепетали, – словно ощущал запах моего страха.

– Где же твоя дерзость, нестандартная? – прорычал он. – Не так просто хамить вервульфу, когда за спиной нет тича? Приготовься, будет чуточку больно… а, может, и не чуточку.

Взмахнул шестом, Царья испуганно вскрикнула, а я зажмурилась, но удара не последовало. Приоткрыла один глаз и с изумлением распахнула глаза: беловолосый парень, выступив впереди меня, одной рукой удерживал палку, которую Койел схватил двумя. Вервульф попытался выдернуть шест, но лишь скрипнул зубами да злобно уставился в непроницаемые чёрные глаза нестандартного:

– Нарываешься?

Тот молча дёрнул конец шеста вниз и одним ударом ноги сломал палку. Наступила тишина. Парень схватил меня за руку и потащил по дороге, а Койел проводил нас таким взглядом, что я невольно поёжилась, ощущая, как зачесалось между лопаток. Царья восхищённо подпрыгивала рядом с беловолосым:

– Это так круто! Как ты его… – Она выразительно оскалилась, разыгрывая злость Койела, а потом изобразила холодную безучастность моего спасителя и махнула рукой. – Хрясь! Как тебя зовут? Я Царья, а она…

Парень неожиданно выпустил мою руку и пошёл вперёд так стремительно, что мы быстро отстали. Царья растерянно смотрела на его прямую спину.

– Чего это он? – Сощурилась: – Может, глухонемой?

– Нет, – покачала я головой. – Он же отпустил меня, когда Койел велел.

– Слышь, соседка, – помрачнела лягушка-царевна. – Зря ты на вервульфа наехала. Он теперь точно не отстанет. Особенно после того, что сейчас случилось. Из-за тебя Койел дважды был вынужден отступить. Хищники этого не прощают, я при дворе короля такого понасмотрелась – кровь в жилах стынет!

– Не сожрёт же он меня, – уныло протянула я и тут же улыбнулась. – А если попытается, то подавится Дэпом. Он же ни в чью глотку не пролезет!

– Кстати, – оживилась Царья, – а почему твоя ипостась не проявилась? Ты же была в опасности? Слышала, у обычных оборотней это происходит рефлекторно.

– Вот именно, – ухмыльнулась я. – У обычных. А мы с тобой нестандартные.

Посмотрела на прямую фигуру молчаливого парня, который быстро направлялся к широкому зданию академии, и вздохнула. Вроде он помог, и не раз, но почему же я вместо благодарности ощущаю лёгкую обиду? Вспомнила весьма выразительный взгляд, которым он пронзил Койела, и по спине побежали мурашки. Словно у беловолосого были личные счёты с вервульфом. Не конкретно с этим, а в целом.

– А куда нам теперь? – растерялась Царья. – Куда все подевались?

Я поискала светлую фигуру своего спасителя, но и того след простыл. Выругалась, а соседка нахмурилась:

– И почему ты ругаешься, словно пойманный в ловушку верфокс?

– Извини, – покаялась я. – Тлетворное влияние второй ипостаси. Понимаешь?

– Нет, – хмыкнула та. – Я же не квакаю!

– Постараюсь сдерживаться, – пообещала я.

Царья радостно подпрыгнула, словно лягушка, а я невольно рассмеялась – не квакает, но всё же от второй ипостаси кое-что есть! – и спросила:

– Что такое? Муху проглотила?

– Наши! – воскликнула она, тыкая пальцем в группу студентов.

Я посмотрела, как из дверей в правом крыле академии выскочила довольная, как бабочка, обожравшаяся нектара, наша татуированная сокурсница, и кивнула:

– Бежим!

В белоснежном кабинете, на стенах которого висели, словно в каком-нибудь древнем замке, головы животных, я ощутила себя редким жуком на столе энтомолога. А когда увидела маниакальную улыбку, с которой нас встретила крупная мускулистая женщина, то готова была рвануть обратно со всех ног.

– Новенькие! – прошелестела женщина необычайно нежным и тихим голосом маньяка, трепетно обожающего своё дело. – Проходите, садитесь…

Я обречённо плюхнулась на холодный стул и с ужасом смотрела, как приближается почти точная копия моего Дэпа, только противоположного пола. Может, по дороге в академию мы видели изображение этой женщины? Нет, у выложенного мозаикой монстра не было груди, а вот у приближающегося она имелась, и весьма внушительных размеров!

– Нехорошо опаздывать! – мягко пожурила она, протыкая моё ухо толстенной иглой: я поморщилась от неожиданно раздавшегося хруста и, стараясь не шевелиться, дабы не лишиться мочки, пискнула:

– Простите. Нас задержал один вервульф…

– Деточка, – перебила она всё тем же нежным голосом и, продевая в дыру крупную гладкую серебристую серьгу, предупредила: – Если хочешь без проблем пройти обучение в академии, запомни главное правило: никогда не оправдывайся. Это признак слабости, а в мире оборотней слабость – недопустимая роскошь.

Она отпустила ноющую мочку, и я, дотронувшись до горящего распухшего уха, пробормотала:

– Да какая разница? Нестандартные оборотни всё равно изгои общества. Волки и лисы всегда будут считать нас слабыми.

– Какая глупость, – фыркнула женщина, приближаясь к побледневшей Царье. – Взять хотя бы тича Ровьюра. Его вторая ипостась – тайпан. И я ещё не встречала оборотня, который назвал бы вашего декана слабым.

Я сглотнула: так вот почему Койел спал с лица, стоило Ровьюру нахмурить брови! Теперь и я буду делать всё, что тич прикажет. А лучше держаться от него подальше. Встрепенулась: декан?

– Вот и всё, – проговорила женщина, отпуская выдохнувшую Царью. Улыбнулась: – Меня зовут Фулла, я док академии, вторая ипостась – волк. Обращайтесь по необходимости.

Она улыбнулась так, что я невольно вздрогнула и пообещала себе не посещать медицинский кабинет без крайней необходимости… А такая необходимость могла наступить только тогда, когда оторвут что-нибудь важное, например, голову. Вежливо оскалилась и, подхватив под руку Царью, которая, морщась, щупала серьгу, вытащила соседку на улицу. К нам подошла татуированная девушка:

– Это прекрасно, правда? – восхищённо проговорила она, прикасаясь к своей серьге. – Жаль, что только одна.

– Ни капельки не жаль, – снова поморщилась Царья и потрогала загадочное украшение. – Интересно, а что с ней произойдёт при смене ипостаси?

– Ничего, – хмыкнула высокая девушка и, показав проколотый язык, добавила: – Это же не просто цацка, а магическая вещь! Её внедряют всем студентам, чтобы…

– Наказывать? – догадалась я, вспоминая слова Койела.

– Не только, – покачала головой девушка с пирсингом. – Серьга Моргана накапливает одиночные баллы. Оценки, которые будут выставлять тичи, штрафы за провинности, дополнительные очки за общественно-полезную деятельность и посещение факультативов… Своего рода дневник учащегося, который всегда с тобой, даже в изменённом состоянии. Каждый тич в любое время может просканировать его и выявить уровень твоего рвения к учёбе.

– Только тич? – уточнила я, вспоминая странную серебристую штуку в руках вервульфа. – А другие студенты?

– Староста факультета и дежурные по общежитию или академии, – подтвердила девушка мои подозрения. – И просканировать, и начислить штрафные баллы…

– И назначить наказание? – не отставала я, боясь, что слова Койела правда, и мне придётся сутками драить туалеты.

– Я же говорила, – слегка раздражённо отозвалась она, – что начисляются баллы за общественно-полезную работу. Если ты выполнишь поручение старосты, компенсируешь баллы штрафа.

– Блеск, – мрачно буркнула я, надеясь, что вредный вервульф, которому я не понравилась с самого начала, не староста, и будет награждать меня штрафными очками лишь во время дежурств.

1 2 3...5 >

На страницу:

Перейти

1 из 5