Полная версия
Невидимые лягушки
Екатерина Малиновская
Невидимые лягушки
© Е. Малиновская, текст, 2024
© В. Лысенко, дизайн, 2024
© Формаслов, 2024
«Невидимые лягушки»: молчание разрушающего взгляда
Название новой книги красноярского поэта Екатерины Малиновской выбрано, на мой взгляд, чрезвычайно удачно – мимо такого не пройдёшь, закон «запретного плода» работает во всей своей красе. Читатель, оказавшийся в Эдемском саду современной поэзии, непременно захочет разобраться в том, что это за лягушки такие и почему они невидимы.
Первыми нас встречают «Странные сны», звучащие в тройном объёме, – раздающееся эхо острого, как золотые углы равностороннего треугольника, авторского непонимания. Глухие бессонные крики, чужое ощущение, молчание людских голосов, чёрно-белые кадры, испуг – всё это создаёт пространство, в котором человеческое одиночество и тёмный страх – главные состояния.
Иногда в неземной темнотеВ гости ко мне без спроса заходят теЧей невидимый череп без носа зубов и глазНаверняка напугает до смерти смелейших васПожалуй, ключевое достоинство стихов Малиновской – их убедительность. Автор с такой непоколебимой интонацией говорит нам о страшном, что от этого становится ещё страшнее. Нет, не так – одной речью не напугать. Автор не говорит – он словно обнюхивает тебя, пробует на вкус и рассматривает одновременно. Он выступает и в качестве тихого наблюдателя и как действующее лицо.
Один неземной полёт на стихотворном самолёте пробирает и захватывает дух. Читательский дух. Создаётся ощущение, что тобою управляют и ведут в страшно-прекрасный мир, где странная синяя комната, пробивающаяся через широкий дверной проём, стоит во главе мироустройства.
Особенно хочется отметить стихотворение «Мне снился Париж…», где лирический герой-поэт присваивает себе окружающую действительность:
Это мой воздухЭто мой сумракСладкий Парижский сумракЗа воздухом, сумраком и сладким Парижем возникает ряд ассоциаций, которые делают эту самую картинку своеобразной и лирическо-истинной, чувствуя позвоночником (шестым чувством) её (реального мира) незлую улыбку.
Дюймовочка в свадебном платье, слышащая ещё живое дыхание мёртвого жениха, где снова умерло что-то (кто-то?), но за этой смертью обязательно возникнут листья, частички праха, развеянного по ветру, которые скроют меня от резкой боли в глазах – на этом и заканчиваются «Странные сны».
Мой солдат будет ждать меняВ мокром лесуВсе другие исчезли…Случайно проходила мимоТак начинается следующий цикл, одноимённый названию книги. Ожидание апокалипсиса и дешёвого чёрного пластика. Тайное разрушение. Мотив смерти никуда не потерялся, скорее – скрылся за белой ракетой и склонился над всемогущей силой любви.
И мы увидели друг друга,Глаза и губы через тьму.Всё созданное до этого, как бы сопротивляясь самому себе, предстаёт убогим окном, где свет едва-едва силится.
И тут возникают те самые «невидимые лягушки» со своим нежным «ква» и мягким звуком прыжка – единственные настоящие и естественные, безымянные и невидимые во всём этом страшно-прекрасном мире.
Момент соединения мёртвого и живого – фундамент поэтики Малиновской, о чём автор напрямую нам заявляет:
Единственный смысл существования живыхсуществ на Земле —Это смерть живых существ.Процесс взросления мимолётен и сумбурен: с одной стороны – буквы, не узнающие друг друга, с другой – запах и вкус первых летних бычков. Сквозь эту призму воспоминаний прослеживается вся тяжесть собственной философии Малиновской. Мне кажется, что возраст поэта существует в двух категориях: либо ребёнок, либо старик. Екатерина Малиновская относится, скорее, к первой.
В следующем стихотворении книги – свободном и повествовательном – она открыто в этом признаётся: «Тридцать лет // Ой Господи // Чего? Узнал? Был здесь?». И вслух нельзя сказать, и нет радости особой, и хочется плакать…
В стороне стою, мечтаю я,Тихая живаяСтатуя.Здесь уже можно сделать вывод о том, что Малиновская невидима. Она как бы есть, но тут же её и нет. На поэта смотрит только незваный гость – читатель. Такие стихи могут разглядеть не все, ведь где не видно мертвеца, там и меня не видно.
И всё-таки какую-то деталь я пропустил, что-то сбежало с картины… То ли время застыло, то ли голос тих и музыка бездонна, то ли пустота оставляет ад, но единственно-верного ключа к этой книге я подобрать не могу.
В недавнем сне явился знак,И вижу я, смеётся какВчерашний друг средь бела дняВ кругу оставивших меня.Третий цикл «Последствия любви», разъясняющий творческое созидание поэта, его выдох- и вдохновение, завершает сборник. И как такой же пишущий я понимаю, что это явление нельзя пересказать. Это скучно, мило и нелепо! Среди всех существующих слов сложить лёгкий трепетный смычок из нежных строк не просто. Не сомневаюсь: литературоведы ещё изучат эти стихи, их прочитают умные и странные мужчины. Ещё разгадается одна немая тайна сибирской судьбы. Ещё услышит спящее ухо слова будущие сыновьи.
Но только не я. Для меня – стихотворное молчание Малиновской рождает внутри инородные чувства. Мне полюбилась её зеркальная моська. Мне хочется испытывать себя в этих стихах. Поэты сами по себе мучатся.
Меня по старинке волнует еще в этойжизненной круговертиПроблема отсутствие смерти.Именно своей оптикой интересна такая поэзия. Во всём многообразии современного стихосложения Екатерина Малиновская стоит отдельным столпом. Она – нежная и настоящая. Она – невидимая лягушка, которая хочет окаменеть и взлететь. С самого детства хотела летать.
И, благодаря этой поэтической книге, я и сам смог проникнуть в тело и душу, дух и разум «невидимой лягушки».
Далеко пойдёт.
Павел Сидельников, поэт
Странные сны
Родня
Иногда по ночамЯ бываю, бываю тамКуда никогда не дотянется взор человеческийТам где души не ходят летаютИ людские молчат голоса замираютЗолотые углы где звенят бесконечных звёздИногда в окружении одеялГолой рукою во тьме ядовитый ловлю кинжалЧувствуя древнюю сталь ледяного большого злаИ не боюсь, не боюсь так что бесы бесятсяТак и скрипит, КощейВ тишине ночей твоя скорлупа-иглаСлышу хрустящий трескИ хрустальный плакИногда в неземной темнотеВ гости ко мне без спроса заходят теЧей невидимый череп без носа зубов и глазНаверняка напугает до смерти смелейших васНо у меня все на месте прошли фейсконтроль ночной Зубы, глазные яблоки, кости —У каждого всё с собойХоть и крылаты на входе мои ребятаНо всех со своим пускаютИ ни один из странных гостей никогда не пытался меня убитьБесы ловцы мертвецы приходили поговоритьШумно вокруг потопать мол бойся бежим ужеСкромно потрогать за палец живой на краю кроватиА иногда поплакать ведь яТерпеливаяДуши, что дети, за партой тихонько себе сидятЗнают они я сердечно люблю озорных ребятА напугают в шутку – из класса не выгонюБудущую роднюСтранные сны
1Мне снятся странные сныМне снятся странные сныМне снятся странные сныМне снятся странные сныВот например вчера снилась покойная бабушкаУвидела её на крыльце школыИ так я бежала-бежалаИ так улыбалась-смеяласьИ плакала яИ она плакалаИ очень мы были рады друг другуТолько вот был один подлог:У неё не было ногЛежала она подтекала кровьЛужицей бедная моя любовьБабушка, бабушка, бабушка…Как странно – и смех и грех —Люблю тебя больше всехА ты ведь была злая-злая!Вот и я наверное злюка такаяНо это только покаМне снятся странные сныМне снятся странные сныЯ вижу себя со спиныИ снится всё время лифтСтрашный мой старый лифт он всегда застреваетСловно бы снова и снова меня убиваютЛестницы двери и грязненькое оконцеСловно бы текст мой читает Олег ЧухонцевТихо спокойно и голос его дрожитМёртвый отец в палате живой лежитТабличками говоритСам он немой а губы объели рыбыТак что он пользуется листом А4И улыбается молча мне шире, шире Насколько это возможно в весёлом снеИ холодок по спинеМне снятся странные сныКак будто бы мы влюблены всё большеКак будто бы пол становится тоньшеКак будто бы Я – это больше не яКак будто Земля обрела краяИ все мы за руки тихо плачемИ прыгаем вниз в голубую тьмуЯ чувствую – скоро я всё поймуНаверное я не могу иначеКроме как каждый день засыпать иВидеть странные сны2Прошлой ночьюЯ намазала свою бабушку специальным кремомЭто был как бы тональный кремНо в нём что-то было примешано лично мнойКакой-то секретный ингредиентЯ не помнюА жальТак вотЯ намазала бабушку кремомВсё её тело, морщинистое лицоДаже остались от крема такие разводыИ вокруг глаз будто патчи застывшая маска для глазЯ сняла её я сковырнулаЛишнее всё отвалилось и бабушка стала моложеСтала моложеМоложеМоложеИ с каждой минутой она на глазах молоделаСтала она молодой-молодой восемнадцати лети красивой настолькоЧто я во сне удивилась не может ведь быть!Чёрненькая круглолицая бабушка взгляд озорнойЩёки блестят и играют глаза и ресницыЧем-то похожа была на Наталью ВарлейСтранно…Ты стала моложе чем в стареньких снахГде ты пошла вдруг ногами потом побежалаГде снова выросли ноги и вновь каблукии умеренный клёшСтала красавицей милойА я постарелаЯ засыпаю с колючим платком на спинеЧтоб поскорее не чувствовать боли смотретьна тебя молодуюЧтобы отдать тебе доброго белого светаСвета любвиМне не жалкоУснула…Бери!Самолёт
Я в самолёте летелаВот моё тёплое телоВот его тело холодноеТело в телеСловно бы мы в нашей тёплой постелиТы самолётом большим обнимаешь меняи несёшь в облакаВот они белые вижу меня ты поднялчтобы мне показатьБелое синее небо оно голубоеЗнаю теперь почему ты большое такоеВедь самолёты мужчины взлетая несут своихмаленьких женщинЧтоб показать облакаНеба хватит на все самолётыА кто-тоТолько проводит глазами наш медленный взлёти опустит тоскливо глазаОн боится летатьОн боится разбитьсяИли выжить увидеть горящие крылья боитсяБелые кости изломанных крыльев в кровиИх не собрать не зашить можно только уйтиТихо глаза опустивЯ не из тех не боюсь я любить самолётыИх приземленья и взлёты их быт и заботыКак довезти уберечь накормитьЗа водою сходитьПледом укрыть а потом всё собрать не забытьБыло такое признаюсь боялась, бояласьТихо глаза опускала и шла с пепелищаИ провожала глазами чужие полётыНо тем сильнее теперь я люблю самолётыИли точнее один неземной самолёт«Мне снился Париж огромная площадь на ней…»
Мне снился Париж огромная площадь на нейОгромный театрВ его дальних отсеках отель-хостели весь этот хостел – поездЧерез театр проходит несколько станцийневиданного метроВагоны его на земле а не подОни прозрачные даже наверное пластиковыес зелёным оттенкомВ них небольшие тонкие стулья такие же тонкиепоручниОни из чёрной пластмассыНо всё остальное в ПарижеСтарое и зелёноеНаполовину арабскоеЗабытое и сыроеВлажное от вековой сырости дороже которойво сне для меня не было ничегоЗабытые мокрые здания нетронутые модерномПочти как в Индии или ТунисеНастолько были родными что яХотела рыдать через каждый шагПросто стоять и рыдать от счастьяОт радости узнаванияЯ бродила по театру туда-сюда, поднималасьпо влажным сырым ступенямКасалась ладонями камня испытывая такоеблаженствоЧто на руках до сих пор осталось то сладкоечувствоСырость парижских стенЯ хотела дышать и дышать бесконечно сладким,как забродивший инжир, воздухом моегоСумрачного ПарижаСырого зелёного будто когда-тоОн затонул и вот в нём сноваСнова живут людиИ никому из безумных владык до Парижабольше нет делаВсем плевать никто ничего не чинит не трогаети не строитНе устанавливает лесаИ не произносит противное мнеСлово цивилизованныйЭто мой Париж, не троньте его, не звоните,не говорите со мнойЭто мой воздухЭто мой сумракСладкий парижский сумракИ каждый камень которого яКоснулась, отныне и навсегда будет мнойи никто вокруг никогдаНикогда не узнает об этомИ никто никогда не поймётКто же всё-таки здесьНастоящий колонизатор«В странную синюю комнату…»
В странную синюю комнатуПриходят из небытияСтранно каким-то чудомТам оказалась и яМолча сидела в креслеПохожем на парикмахерскоеЧувствуя за спинойЧью-то немую теньЯ поняла – это женщинаСтарая и седаяОна тихо мыла мне головуМокрые пряди моиВ тихих её рукахС ней будто что-то не тоНоЯ спокойно глядела вперёдПрямо перед собойВ широкий дверной проёмНо только вот без дверейТакое окошко-дверьНаружу из синей комнатыТам было отраженоВсё сущее, я наблюдалаЗа размеренной жизнью мираЯ видела прошлое будущееЭтими вот глазамиКоторые были закрытыТам бегали дети звенели звонкиЛетних велосипедовЯ слышала шелест крылПтиц утопающих в небеДвижение облаковАтомы тёрлись бокамиЯ слышала этот трескНо вдруг окошко погаслоРезкая боль в глазахКоторые были закрыты но больБудто пробила векиПревратившись в чёрный квадратИ вместе с болью включили память:У меня за спиной кто-то естьКонец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
