Полная версия
Между днем и ночью. Книга 1. Вода идет
«Ты почему не пришла на совет» – спросил великий князь.
«Я и так все знаю, что там было» – ответила женщина, заняв место посередине постельной.
«И что скажешь» – отойдя от окна и заглянув в глаза женщине спросил Ведослав.
«Что говорить, нет единства у северян, Годун жаждет власти и наводит смуту, тебе верны только твои близкие, но все твои недруги боятся тебя, так как у тебя есть Алкун и его дружина» – Ведара сделала паузу и посмотрела на великого князя.
«Тебя великий князь ждет война, которую ты еще не видел, освободи Ратмира и его дружину, и тебе будет намного проще, не один тумэт не ступит на твою землю» – продолжила Ведара.
«Это все» – холодно спросил Ведослав.
«Нет, когда придет зима, отправь корабли на восток» – Ведара развернулась и пошла к выходу.
«Ты на совет придешь» – вслед спросил князь.
Ничего не ответил Ведара вышла из постельной.
Ужин проходил в кругу семьи, как узнал Алкун, который опоздал на совет, ужин в честь совета проходил вчера. За столом в основном разговаривала княгиня, она расспрашивала Алкуна и Изяслава, Мирон, как всегда, молчал, а Олег, показывая свою значимость, задавал вопросы государственной важности великому князю, который в свою очередь с неохотой отвечал сыну. Первым ужин закончил Мирон, он как всегда молча встал и отправился к выходу, где в дверях столкнулся с Годуном. Не обращая внимания на Мирона Годун, обратился к брату «Не помешаю великий князь»?
«Присаживайся и не называй меня так, здесь все свои» – ответил Ведослав.
«Спасибо брат за приглашение, но мне бы с тобой с глазу на глаз поговорить» – вопросительно спросил Годун.
«Ну что же пойдем, я как раз закончил» – согласился Ведослав.
«Пойдем на стену прогуляемся» – великий князь проговорил, вставая из-за стола.
«Пойдем» – согласился Годун.
На стене, которая защищала княжий дворик повсюду горели факелы, охрана, увидев великого князя и его брата вытянулась по струнке. Два брата одного роста, шли рядом, они росли вместе, в детстве и юношеском возрасте они были не разлей вода. Затем, когда выросли они прошли не одну битву с тумэтами, заработали не один шрам на теле, а разлучил их отец, который отправил Годуна править другим княжеством, хотя тот зная, что Ведослав займет место великого князя хотел остаться у брата воеводой. Но на тот момент их отец был не приклонен, и как считает Годун, Ведослав мог повлиять на отца, но не сделал ни чего, что бы Годун остался с ним. А дальше время взяло свое, они отдалились друг от друга, Годун до сих пор, таит злобу на брата, а Ведослав чувствует свою вину перед ним.
«Брат, ты извини, что так вышло на совете, может я где погорячился и был не прав» – говорил Годун.
«Ладно брат не бери в голову, ты лучше ответь мне, ты действительно думаешь, что с тумэтами можно заключить перемирие» – спросил Ведослав.
«А почему нет, куда им деваться, либо заключить с нами мир, и уплыть опять же с нами, либо уйти на дно океана» – утвердительно проговорил Годун.
«После вековой войны с нами они на это не пойдут, да и мой народ не поймет меня» – как будто рассуждая, проговорил Ведослав.
«А ты представь, сколько наших людей погибнет в этой войне, придётся тебе Ведослав нас вести в бой» – продолжал настаивать Годун.
«Да и поведу, а ты представь мы заключим мир с тумэтами и одной прекрасной ночью получим кинжал в спину» – оставаясь на своем, говорил Ведослав.
«Ладно Ведослав тебе решать, ведь пока ты великий князь» – согласился Годун, хотя вот это «пока» резануло слух Ведославу, вроде ни чего особенного, но что-то насторожило.
«Ты за этим звал меня поговорить» – спросил Ведослав.
«Заметь брат ты начал, этот разговор, не я» – ответил Годун.
«А зачем тогда звал» – спросил Ведослав.
«Повидать брата, вспомнить нашу с тобой юность» – Годун явно, что-то не договаривал. Это заметил и великий князь.
«Ой ли» – он посмотрел на брата.
«Да ты прав, но и за этим тоже» – тут Годун не лукавил, когда он вспоминал битвы рядом с братом, как он Ведослава раненого выводил с поля боя, ему хотелось плакать, а потом он сильно злился на брата и ему хотелось убить его.
«Не томи брат» – после паузы заговорил Ведослав.
«Что Ратмир действительно подослал к тебе убийцу» – Годун остановился и посмотрел брату в глаза. Повисла пауза, Ведослав развернулся и подошел к краю стены, локтями облокотился на холодный камень.
«За день до того, как Ратмиру приехать от тебя, на вот этой самой стене на меня хотел напасть ранее не знакомый мне человек и если бы не мой гридень который поплатился жизнью, меня уже не было бы в живых» – тихо проговорил Ведослав смотря куда то в темноту.
«Так, а Ратмир причем тут» – также тихо спросил Годун.
«У этого человека был кинжал, который я подарил Ратмиру на десять весен. А когда Ратмир приехал, он не мог пояснить, где у него мой подарок» – продолжил великий князь.
«А что пояснил человек, который напал на тебя» – не унимался Годун.
«После не удачного нападения он съел какой-то яд, и сразу же умер» – также тихо продолжал Ведослав.
Ведослав улыбнулся брату, попытался сделать голос веселей, «пойдем».
«А помнишь» – великий князь обнял брата и начал рассказывать историю как они в детстве принесли на кухню вместо сухого хвороста мокрый, а кухарка мучилась разжигая его.
Когда Алкун говорил «на нашем месте» он говорил о сеновале на конюшне, где сейчас и лежали на сене два брата с соломинками во рту.
«Расскажи, как ты смог пропустить удар от обычного тумэта» – спросил Изяслав.
«Да я и сам удивляюсь, но я запомнил его лицо, может еще повстречаю» – ответил Алкун.
«А ты был у тумэтах в их городах» – теперь спрашивал Алкун.
«Конечно был» – Изяслав ответил так как будто Алкун спрашивал «а кушал ли ты яблоко».
«И что» – спросил Алкун.
«Да ни чего особенного, конечно у них в городах грязней, чем у нас, у мужчины может быть несколько жен» – без интереса ответил Изяслав.
«Что слышал про Ратмира» – неожиданно изменив голос на более серьезный спросил Алкун.
«Да все тоже, что и все» – продолжал отвечать на вопросы брата Изяслав.
«А, что думаешь» – привстал на локоть снова спросил Алкун.
«Думаю все это дело рук Годуна» – выплюнув соломинку говорил Изяслав.
«С чего ты решил» – настойчиво спросил Алкун у брата.
«А ты сам подумай, Ратмир был в гостях у Годуна, кстати по настоянию Годуна, и дал бы Ратмир убийце кинжал, подаренный ему отцом. Скорее всего кинжал Ратмиру подменили, когда он был у Годуна, и отдали убийце» – обосновал Изяслав.
«Да это и псу понятно, а что делать, я как начал все разузнавать, так отец меня на тумэтов направил» – проговорив Алкун снова откинулся на спину.
«Отец верит Годуну, он его любит, брат как ни как, а тот видит это и пользуется, а сам спит видит как сесть на престол великого князя, но чувствую с последними событиями скоро престол великого князя ни кому не понадобиться» – продолжал Изяслав.
«А давай к Ратмиру в темницу спустимся» – предложил Алкун.
«Ага, а потом в кандалы, ты видишь отец больше Годуну верит, чем родному сыну» – ответил Изяслав.
«И что делать» – второй раз спросил Алкун.
«Я поговорю с Яглой, думаю она меня отпустит на пару деньков, и я заскочу в гости к дядюшке» – уверенно проговорил Изяслав.
«А кстати, что с Яглой» – снова приподнялся на локти спросил Алкун.
«А что с Яглой» – задал ответный вопрос Изяслав, делая вид, что не понимает интонации, с которой говорил Алкун.
«Да видел, как ты смотрел на нее и как хоте убить Балуя, когда тот подмигнул ей» – ухмыльнувшись ответил Алкун.
«Я хочу Яглу взять в жены на первый день следующего лета» – повернувшись к брату лицом уверенно проговорил Изяслав.
«Первый день лето» это когда будущие мужья и жены приходят к князьям в своих княжествах и просят его объявить их мужем и женой, и все это происходит в первый день лето, таковы традиции севера.
«Это ты хочешь, а она» – спросил Алкун.
«Если честно, то я Ягле ничего не говорил» – ответил Изяслав.
«Да она с характером, может и не согласиться» – проговорил Алкун вставая с сена.
«Я спать» – зевая, сказал Алкун и побрел с конюшни.
Краюшек солнца появился на восходе, а Ведара уже не спала и стояла на стене, защищающей княжий дворик. Она стояла так, что ее не видели стражники на стене и снизу ее не было видно, зато она видела всех прекрасно. Ведара наблюдала как в низу в княжьем дворике по пояс сверху раздетый Алкун занимался с мечом. Алкун сегодня встал по раньше, так как еще немного и прислуга начнет шнырять туда-сюда, будет отвлекать от занятий. Наблюдая за Алкуном Ведара, задумалась, и у нее на глазах появились слезы, но это произошло только на секундочку. Слезы ее быстро вернули в реальность, смахнула их она быстро ушла со стены.
Сегодня шел третий день совета, все члены совета находились на своих местах. Выступал Евпатий, он говорил, что примет любое решение великого князя и хоть сейчас даст команду, что бы жители Шаваша покинули свои дома, и отправились на север. А тем временем Навой, облаченный в темную накидку с головой, спускался с факелом по бетонным ступеням в темницу. Повсюду, было сыро, поэтому факел иногда «шипел», Навой шел следом за стражником. Они спускались все дальше и дальше вниз, стражником был сосед Навоя по родительскому дому, Навой его-то через Алкуна и пристроил в княжью дружину. Они спустились в самый низ, и пошли по коридору по обе стороны коридора располагались двери, примерно через пять дверей находились стражники. Они остановились у одной из дверей, стражник открыл ее и впустил внутрь Навоя. Зайдя в темницу Навой осветил ее факелом и у дальней стены увидел в кандалах Ратмира. Две деревяшки, скрепленные между собой в которых имеется прорезь для шеи и кистей, прикрепленные к стене цепями. Закованная в кандалы голова Ратмира свисала, длинные не стриженые волосы уже достигли плеч, и борода дошла до середины груди.
«Что опять княже» – спросил Навой. Ратмир, узнав голос Навоя поднял голову.
«Да придушил тут одного» – ответил Ратмир имея в виду стражника.
«Алкун спрашивает о твоем здоровье и просил передать, что он с Изяславом обязательно тебя отсюда выручат» – сказал Навой.
«Как там брат» – спросил Ратмир имея в виду Алкуна, так как с другими братьями он отношения не поддерживал, ну если только с Изяславом, а Алкун для него, наверное был самым родным он его любил больше остальных.
«Хорошо, только от тумэтского копья немного пострадал» – ответил Навой.
«Живой» – спросил Ратмир немного улыбнувшись.
«Да живой, рана затянулась» – в ответ улыбнулся Навой.
«Передай брату, что со мной все в порядке, пусть ищут у Годуна» – сказал Ратмир.
«Хорошо передам» – Навой стоял и не знал толи ему идти толи Ратмир еще, что-то скажет.
«Иди, а то скоро новая стража заступать будет» – сказал Ратмир и в этот момент открылась дверь, «Пора» послышалось из-за нее.
Навой стоял посередине постельной, Алкун только что выслушал рассказ гридня стоял у окна.
«И все» – спросил Алкун.
«Да все» – ответил Навой.
«А что так мало» – разочарованно спросил Алкун.
«Времени не было» – виновато ответил Навой.
«Ладно» – проговорил Алкун, у него в голове путались мысли и было только одно желание, спуститься в темницу и освободить Ратмира.
Алкун вышел из постельной и отправился искать великого князя. Нашел он его на стене, великий князь стоял и любовался закатом.
«Отец нам надо поговорить» – голос Алкуна звучал так настойчиво, что это не понравилось Ведославу, а также князю не понравилось, что гридень его сына опять ходил в темницу к Ратмиру.
«Не сейчас» – ответил Ведослав.
«Сейчас отец» – так Алкун никогда не разговаривал с отцом.
«Ты что не видишь, что Ратмира подставили, что твой брат пользуется твоим доверием» – тон, которым говорил Алкун набирал силу, но, впрочем, великий князь не дал ему договорить.
«Пошел вон» – закричал Ведослав, так что его далеко было слышно.
Алкун ушел также быстро, как и появился. А с другой стороны к Ведославу шел Годун, подойдя к брату он вопросительно посмотрел на него.
«Не спрашивай, что пришел» – Ведослав хмурился.
«Я могу прийти позже» – вопросительно продолжал смотреть на брата Годун, хотя сам все понимал.
«Говори» – настроение Ведослава портилось.
«Брат, если ты не хочешь посылать к тумэтам гонцов с миром, то хоть можешь выполнить мою просьбу» – как-то по-братски нежно проговорил Годун.
«Какую» – уже мягче, чем прежде спросил Ведослав.
«Отправь Балуя с Алкуном, пусть мой сын поучится у твоего воинским навыкам, ведь сейчас лучше война, чем Алкун на нашей земле не найти, а заодно и моего младшего Микулу отправь с дружиной к Евпатию в подмогу, ведь Шаваш будет первым городом на пути тумэтов, если они конечно дойдут» – Годун продолжал вопросительно смотреть на брата.
«А как же твой Ступень, его же тоже надо оборонять» – спросил великий князь.
«Мое княжество далеко на западе, тумэты к нему не пойдут, ведь когда придет вода она первый город Ступень заберет, мне больше нужно думать, как достроить свои корабли, так что бы их хватило на всех и переправить в Барун». – Годун сказал давно заученную фразу, которой он давал понять брату, что он согласен с ним по необходимости плыть на восток. На счет воды он был прав, и это понимал Ведослав.
«Хорошо я подумаю» – ответил Ведослав.
«Подумай брат» – Годун похлопал брата по плечу и отправился в ту сторону откуда пришел.
Шел седьмой день совета, все члены совета, да и другие его участники выступили не по одному разу, но Алкуна великий князь больше не поднимал, он держал на сына обиду, даже на ужин больше не приглашал. А Алкун в свою очередь обижался на отца за то, что он держит своего сына в самой дальней темнице и идет на поводу у своего брата.
Великий князь встал с престола прошелся по палате, снова сел и заговорил:
«Я вас всех выслушал, принял все ваши советы, и решил» – великий князь сделал паузу и снова сел на престол.
«Алкун» – великий князь за долгое время обратился к сыну.
Алкун встал.
«Возвращаешься к своей дружине, но берешь с собой Балуя с его дружиной, и разбиваете лагерь между белым камнем и Шавашем, да стоите так, чтобы не один тумэт не прошел» – великий князь сказал это так, что возражений не должно быть. «Белый камень» это огромная глыба, которая стоит на границе с тумэтами, именно она разделяет земли северян и тумэтов.
Алкун посмотрел на Балуя, и понял, что это для него не новость, значит это проделки Годуна.
«Олег» – великий князь посмотрел на старшего сына, он встал.
«Отправишь своего гридня Милагора с миром к тумэтам, послушаем что они скажут» – Ведослав кивнул, и Олег присел.
«Мирон» – Ведослав посмотрел на молчуна.
«Возьмешь по три сотни дружинников с каждого княжества, кроме Ступени и будешь готовить их слаженности в бою, а к осени выдвинешься в Табаш, а если потребуется и раньше выдвинешься к Алкуну» – Ведослав был серьезен.
«Ягла» – обратился к девушке великий князь.
«Завтра с рассветом заступаете в дозор» – Ведослав сказал так, что всем стало ясно, что с Яглой он все обсудил за ранее, и то, что они обсуждали это не для посторонних ушей.
«Евпатий» – он перевел взгляд на брата.
«Берешь Микулу с его дружиной и готовишься к возможной осаде Шаваша» – великий князь обратился к брату мягче, чем к остальным, ведь от него никогда не поступало возражений.
«Остальные князья возвращаются к себе в княжества, готовят дружину, которая по первому моему зову должна прибыть на подмогу, и корабли» – великий князь встал, давая понять, что совет окончен. Все встали и ждали, что скажет еще великий князь.
«Вечером жду всех на праздник» – Ведослав сказал и отправился к выходу.
Столы на улице в княжьем дворике были накрыты, вино и пиво было налито по кувшинам и чашам, играли гусли, праздник был посвящен окончанию совета. Первым слово взял Ведослав, он говорил долго, о том, что северянам нужно сплотиться, за ним говорили князья, в основном прославляли великого князя. Солнышко котилось к закату и наступали сумерки.
Ведара стояла в стороне и наблюдала за торжеством, она знала, что сзади к ней подкрадывается Годун.
«Можешь не стараться» – проговорила Ведара.
«Как у тебя это получается» – спросил подошедший сзади Годун.
«Спрашивай» – взгляд из-под накидки Ведары упал на чашу с вином в руках Годуна.
«Отвечай, ты же знаешь, что я хочу у тебя спросить» – сделав глоток проговорил Годун.
«Не быть тебе великим князем и не одолеть ни Алкуна, ни Ратмира» – проговорила Ведара.
«А от куда ты знаешь, что я именно это хотел спросить у тебя» – отвернувшись от Ведары и посмотрев в сторону стола, где уже хорошо подвыпивший сидел Балуй. Но ответ не последовал, а когда Годун повернулся то Ведары уже не было, покачав головой он отправился к столам.
Балуй был уже изрядно выпивший и подливал из кувшина еще себе вина.
«Может, хватит» – спросил подошедший Годун.
«Отец, я нормально» – отвечал, Балуй.
Годун забрал у сына чашу с вином.
«Иди охолони» – настойчиво проговорил Годун и отобрал у сына кувшин с вином. Балуй покорно встал и отправился в сторону конюшни, где стояла бочка с водой, ему нужно было умыться.
В стороне от стола стояла Ягла и наблюдала за князьями, которые захмелели от выпитого вина и клялись в вечной верности великому князю. Со стороны стола к ней направлялся Изяслав с двумя чашами в руках.
«Выпьешь» – подойдя предложил Изяслав, протягивая Ягле оду из чаш с вином.
«Раз принес то выпью» – улыбнувшись, ответила Ягла.
«Расскажешь, что от нас хочет великий князь» – спросил Изяслав.
«Потом» – ответила Ягла.
«Ты мне не доверяешь» – вопросительно посмотрел на нее Изяслав.
«Как никому другому, но потом» – сделав глоток из чаши ответила Ягла.
«Ты меня отпустишь на пару дней, я хочу заглянуть в гости к Годуну» – серьезно спросил Изяслав.
«Нет» – снова отказом ответила Ягла.
«Почему» – вопросительно посмотрел на нее Изяслав.
«Я же говорю потом, кстати с вином по аккуратнее нам до рассвета выдвигаться» – серьезно ответила Ягла.
Сзади послышались шаги к ним подошел Алкун.
«Ну как вино» – спросил он у Яглы.
«Вино как вино, я в нем не понимаю» – ответила Ягла.
«Ты когда выдвигаешься» – задала встречный вопрос Ягла.
«Завтра с рассветом, не чего ждать» – ответил Алкун. Ягла только кивнула.
«Брат можно тебя на пару слов» – Алкун обратился к Изяславу, тот кивнул, и они пошли в сторону о чем-то разговаривая.
Со стороны конюшни вывернулся, Балуй с мокрой головой он увидел Яглу и направился к ней.
«Что скучаешь» – Балуй, был уже не такой хмельной.
«Что надо» – грубо ответила Ягла.
«Пойдем, прогуляемся» – Балуй, попытался обнять за талию Яглу.
В ответ. Балуй, получил удар в колено ногой, а когда от боли начал наклоняться Ягла несильно нанесла удар ладонью в нос. Не сильно, но точно, этого хватило, что бы у Балуя из носа потекла кровь. Лицо Балуя перекосило, и он ринулся на Яглу, но он сделал только шаг и оказался на пятой точке, а когда обернулся то перед собой увидел Алкуна и чуть позади улыбающегося Изяслава.
«Побереги силу для тумэтов» – сказал Алкун.
«Иди спать завтра с рассветом выходим» – после паузы добавил Алкун.
С одним из лучших воинов севера не поспоришь, Алкун с дозорными направились к столам а… Балуй, продолжал сидеть на пятой точке растирая кровь по лицу.
Там за границей в двух днях пути от нее в степи разбит большой лагерь, с многотысячным войском. Уже было темно, весь лагерь был освещен светом от костров. Посередине лагеря выделялись два шатра, один великого хана Бухату а второй его жен. Бухату лежал на подушках в глубине шатра, вот уже почти три сотни дней Бухату со своим войском кочевал по степи. С тех пор как участилась дрожь земли, и вода начала затоплять его землю, он начал готовиться к войне с северянами и все время проводил в степи. Бухату решал сам за свой народ ему подчинялись все беспрекословно, он не собирал советов, он просто дал указания всем ханам его земли, что бы они привели свой народ к границам с севером. Завтра должны были подойти первые ханства с войском, а обычный народ подойдет позже.
«Ну что передал твой хан» – Бухату лежа на подушках на «ломанном» северном обратился к человеку, сидевшему на против, него. Человек был северянином, он начал пересказывать все, что великий князь Ведослав говорил на совете, он пересказал какие указания Ведослав всем раздал.
«Это хорошо» – задумчиво проговорил Бухату.
«Что с Ратмиром» – после паузы спросил Бухату у северянина.
«В темнице» – ответил тот.
«Это хорошо» – опять повторил Бухату и задумался.
«А правда говорят, что Алкун такой же искусный воин, как и его брат Ратмир» – сделав еще одну паузу спросил Бухату.
«Разное говорят, одни говорят, что Алкун искусней чем, Ратмир другие наоборот» – отвечал северянин.
«Передай своему хану, что действуем как договаривались» – хан махнул рукой и северянин встал и вышел из шатра.
Не успело солнце взойти, а «верхушка» Тумэтской земли уже сидели в шатре у великого хана. Скрестив ноги, они седели полукругом лицом к Бухату, который восседал, также скрестив ноги на возвышенности, сделанной из ковров и подушек. По обе стороны от Бухата ближе к ханам сидели два его сына, в стороне от всех сидел самый младший сын великого хана Чирхай. Ему было восемнадцать весен от рождения, но великий хан возлагал на него большие надежды, он умен, и в воинском деле уже превосходил своих старших братьев, за что они его и не любили.
«Нас ждет великая война, мы будем бороться не за «добро» северян как мы делали всегда, а за то, чтобы остаться жить, все войско я отправлю на север, а кто ослушается меня тот умрет долгой и мучительной смертью. Нам будет предстоять сильный враг, их намного меньше чем нас, но надо признать, что их войско слаженней и мечи длиннее чем у нас, но мы сможем их победить за счет своей храбрости» – проговорил Бухату и обвел все своим взглядом.
«Оронар расскажи нам про Алкуна, на самом деле он так хорош как о нем говорят» – Бухату обратился к своему старшему сыну, который сидел от него с правой стороны.
«Великий хан, Алкун хороший воин, но он не ровня Ратмиру, я, лично переодевшись простым воином поразил его копьем, но он остался жив. А как нам всем известно по глупости великого князя севера он лучшего война с его войском держит в темнице. А по тому это наш великий час, мы возьмем города севера» – ответил отцу Оронар.
Все услышанное от сына великого хана порадовало присутствующих, кроме Чирхая, он-то понимает, что слова брата это всего лишь поднятия боевого духа. Чирхай разговаривал с войнами, они рассказывали, что, когда Оронар поразил копьем Алкуна он противостоял сразу семерым тумэтам. Чирхай всегда втайне от всех хотел лично познакомиться с великим воином севера Ратмиром и научиться у него воинскому делу, а теперь после рассказов об Алкуне он хочет и с ним познакомиться.
«Хабул, что с нашим народом» – великий хан обратился к своему второму сыну, который сидел с левой стороны от него.
«Войска и люди будут прибывать в ближайшие дни, первых ждем сегодня. Вода забирает нашу землю, с каждым днем она все больше и больше поглощает степь, войны готовы к войне» – бодро ответил Хабул.
«Хабул ты со своим войском остановишься в двух днях от Шаваша и будешь ждать моего сигнала к осаде города. Да и возьмешь с собою Чирхая.» – великий хан проговорил и посмотрел на младшего сына.
«Оронар ты со своим войском и войском хана Хулана пойдете к войску Алкуна и принесете мне его голову» – великий хан перевел взгляд на молодого хана, который сидел с левого края.
Хулан только, что стал ханам, его отец умер от старости и правления его ханством перешло к старшему сыну. Хулану тридцать две весны от роду, в битвах он был только с тумэтами, когда ныне покойный хан Арулад хотел завладеть его ханством и по разрешению великого хана этот вопрос разрешался пятидневной битвой, в которой Хулан проявил себя искусным воином. В битвах с северянами Хулан никогда не участвовал.
«Для меня это великая честь» – поклонившись ответил Хулан.
«Может кто-то хочет сказать» – великий хан обратился ко всем присутствующим.
«Великий хан разреши мне» – из угла раздался голос Чирхая.
«Говори» – разрешил Бухату.
«Великий хан нам нужны корабли для того, чтобы отправиться на запад, вода поглотит не только нашу землю, но и землю северян, у нас нет кораблей, а у северян они есть, может попробовать с ними договориться и заключить мир» – неожиданно для всех присутствующих сказал Чирхай.
Узкие от природы глаза Бухату расширились, не был бы Чирхай его сыном он сам бы тут же отрубил ему голову, а так великий хан громко засмеялся, и все присутствующие, подражая Бухату засмеялись.