Геометрическая поэзия

Как заговорил снежный воин и правнук атлантов:

«Беги поскорее назад в свои тёплые страны.

Тебе ли здесь мёрзнуть от колкого, злого мороза?

Наш бой, к сожалению, с прайдами – это константа.

Не стоят того твои нежные, девичьи слёзы.

Галопом лети в удивительный мир без печали,

Там горя не знают, и войны его не тревожат.

Мне дед говорил, что там скорбь никогда не видали

И верба растёт под вниманием бархатной кожи.

Ты эту волшебную вербу найди, если сможешь:

Она награждает любого несметным богатством.

Мы отдали б всё за неё, если б было возможно,

Весь мир бы отдали, ведь что ещё нужно для счастья?»

И я поскакала верхом на седом иноходце

Подальше от этой холодной, колючей планеты.

Я слышала храп его в старом, замёрзшем колодце,

Похожий скорее на гром среди тёплого лета.

Я видела, как развевалась косматая грива

И как ударялись о наст ледяные копыта.

Мне холод внушал его взгляд: он был острый, как бритва,

Он мне говорил, что былое ещё не забыто.

Рогатая лошадь рысцой доскакала до места,

Где птицей парила густая седая туманность,

И я отпустила её, словно осенью лето,

Ведь ей угрожала не видная глазу опасность.

В туманности той жили злые огромные змеи,

Прислужницы хитрости и мастерицы обмана.

Они обвивались вокруг чьей-то сломанной шеи

И тихо шипели, исчезнув под толщей тумана.

Зрачки вертикальные резали мглу, как кинжалы,

И слабо мерцали стеклянные радужки нагов.

Собой обвивая холодные острые скалы,

Они уползали на дно ещё тёплых оврагов.

Ко мне вышел рыцарь верхом на огромном драконе,

Скупой властелин и правитель Кошачьего Глаза.

Он молча сидел на камнями украшенном троне,

Как будто не он здесь подписывал злые указы.

«Какая принцесса… Но что ты забыла тут, радость?

Моё королевство – змеиный клубок, без обмана.

И неужель ты не чувствуешь рядом опасность,

О милая дочка судьбе неизвестного клана?

Ты знаешь, родная, есть где-то в пространстве вселенной

Пречистая верба. Волшебный цветок исполняет

Любое желание жизни безнравственной, грешной

И алчные души в стыдливую краску вгоняет.

Ты эту пречистую вербу найди, будь нам другом.

Я слышал от деда, что власть она дарит любому,

И эта мечта, моё сердце пусть будет порукой,

Нас жить заставляет подобно всесильному богу».

И старый дракон, свернувшись в огромные кольца,

Взлетел прямо в небо, навстречу зияющей бездне.

Там где-то мерцали едва различимые звёзды,

И плыли, как рыбы, кометы по мёртвой вселенной.

Мне чудился взгляд чей-то пристальный, цепкий, колючий,

Он будто меня провожал до черты горизонта.

Когда ты успел стать настолько банальным и скучным,

Мой мир, что для жизни был раньше пригоден?

Сменялись пейзажи, и тропики влажной планеты,

Как пар, испарялись и так же, как души, летели.

В ушах ещё фраза звенела «Я слышал от деда…»,

Её говорили богатые царские дети.

Последняя станция вечных напрасных скитаний

Вдали показалась, и бросил дракон прямо с неба

Меня на святую обитель любви и страданий

В надежде, что там я найду ту волшебную вербу.

Под рокот дракона пошла я по звёздной дороге

И вышла к галактике маленьких смелых колибри.

Маячил вдали образ светлый, прозрачный и лёгкий,

И голос мой резал его, словно острая бритва.

Царей там не встретила я, не увидела трона,

Там правили птицы своим королевством видений.

От нечего делать надела на лоб я корону

И стала принцессой прекрасных цветочных владений.

Мне трон из напрасных надежд смастерили те птицы

И сшили из детских мечтаний богатое платье.

В волшебном дворце поселились прекрасные жрицы

И диадему на лоб мне надели крылами.

Я грустно вздохнула и вербу свою посадила,

Которую всё это время держала у сердца,

Почти у порога. Пусть это совсем не могила,

Но там похоронена верба без «б» самодержца.

Пекин

Гудок. Паровоз. Машинист.

Режущий уши свист –

Воздух рассекающий хлыст.

Колёса грохочут, плачут.

Вагоны по рельсам скачут.

Шпалы ничего не значат.

Вдали журавлиный клин

Летит средь небесных руин.

Я с ними. Я еду в Пекин.

Убийца с шахматной доской

Я шёл по Битсевскому парку.

Луна висела над тропой.

Из темноты следил за мною

Убийца с шахматной доской.

Я на мгновение увидел

Его горящий, страшный взгляд,

Лицо с оскалом, как у львицы,

И на зубах змеиный яд.

Бежать? Куда? Вокруг деревья,

Дорог извечный лабиринт.

Я вдруг поверил в те поверья,

Что тянут тайной, как магнит.

Но он реален: вот он, монстр,

Безумный битцевский маньяк,

Горящий взгляд, как бритва, остр,

В глазах плескается коньяк.

– Ты знаешь, друг, – вдруг хриплый голос

Сказал в полночной тишине, -

Путь жизни тонок, словно волос,

Лишать его тебя не мне,

Но я когда-то спор затеял

И сел за чёрно-белый стол.

Безумной магией навеян,

Я кровью весь заляпал пол.

На той доске фигуры шахмат

Все были, каждый, в полный рост,

Но знал бы ты, как значит мало

Для них мной утверждённый ГОСТ.

Мне не хватает лишь последней –

Фигуры белого слона,

И вот сейчас в кольце видений

Передо мной стоит она.

Какой иронией пропитан

Был этот страшный, жуткий зверь!

На тот момент – будь проклят титул! –

Я был в отставке офицер.

– Тебя убью, – маньяк продолжил, -

И доиграю до конца.

Довольно ты на свете пожил,

Создание нашего Творца.

– Послушай, друг, – дрожащий голос

Страх выдал в мёртвой тишине;

Так на бескрайнем поле колос

Дрожит и плачет при луне. –

Я, как и ты, играю честно.

Прошу, хотя бы фору дай!

Исход игры мне неизвестен,

Но попаду, надеюсь, в рай.

Не знаю я твоей фигуры,

Мне нужно начинать с нуля,

Но видно по багровой шкуре:

Я шут у трона короля.

Так дай мне по диагонали

Умчаться сквозь проклятый парк!

Как я боялся, вы бы знали!

Я ждал судьбы условный знак,

И он явился. Словно тигр,

Мужчина бросился за мной…

Потом в кошмарах долго снился

Убийца с шахматной доской.

Волки в овечьей шкуре

Капают капли,

Цапают цапли,

Тянутся к югу леса.

Всё в мире, как прежде,

И в вечной надежде

Куриц ворует лиса.

Луга зеленеют,

Цветы молодеют,

Овец охраняет пастух,

И где-то в деревне,

Почти что как в песне,

Кричит на рассвете петух.

Но овцы не дремлют:

Лишь время к обеду,

А волки уже тут как тут.

Овцы их знают

И с ними играют,

Не успеешь моргнуть – загрызут.

Стадо на пастбище,

И серые лапища

Из-под колечек видны,

А кровь на зубах

Вселяет лишь страх

При свете огромной луны.

Но вы не спешите

Решать, кому выжить:

Я жду необычный конец.

В объятиях страсти,

Забыв про напасти,

Вручу я терновый венец.

Солёную влагу,

Медаль за отвагу

И премию лживой натуре

Получат, я знаю,

В невиданном крае

Волки в овечьей шкуре.

Кошмар

Мне приснился кошмар: стая диких ворон

Надо мной кружит, исполняя танец.

Из груди вырывается то ли смех, то ли стон,

И неспешно подходит ко мне иностранец.

Такие чистые, ясные голубые глаза,

Требующие от меня прямого ответа,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.