Лжесвидетельница и рассказы про Ваньку Жукова

" А что, если нам пожениться с Зиной? Ведь мне через месяц восемнадцать исполнится." -подумал молодой человек и удивился тому, что эта мысль пришла к нему только сейчас. Мысль эта не приходила к нему в голову только потому, что они были рядом и могли, чуть ли не через день, отдавать себя целиком друг другу. Предстоящее расставание было катастрофой, возможно, потерей друг друга навсегда. Пашка не хотел этого. Он уже настолько свыкся с тем, что его любимая и желанная была рядом. А теперь уехать – значит потерять ее. Нет, он этого не допустит. Сегодня же предложит ей руку и сердце…

– Павлик, родненький! Ни о какой женитьбе и речи быть не может.

– Это почему?

– А потому что!

– Почему "Потому что"?

Зинаида прижала его к себе, поцеловала несколько раз в губы, щеки, лоб, встала с дивана, села за стол, подперла голову руками и долго разглядывала посеревшее, казалось, даже слегка осунувшееся лицо своего возлюбленного. Она оторвала голову от ладоней и тихо чуть ли не шепотом начала говорить:

– Потому, Павлик, что я тебя старше на семь лет. Это во-первых.

– Ну и что?

– Помолчи! Не перебивай меня! – уже более громко продолжила женщина. – Во-вторых: я уже была замужем. Мы со своим Сереженькой поженились сразу же после школьной скамьи. Я поступила в медучилище, а он пошел работать в леспромхоз. Счастливы были и беззаботны, пока Сереженьку не забрали в армию. А через год он погиб на Дамасском. Одному богу известно, как я после этого выжила. И руки на себя наложить хотелось. Проклинала себя, что из-за этой учебы, предостерегалась, чтобы не забеременеть. Забеременела бы, родила от него кровиночку. И была бы память на всю мою оставшуюся жизнь о моем любимом. А что теперь? Десяток фотографий в альбоме…

Зинаида замолчала. Пашке хотелось встать, подойти к ней и обнять. Но он этого не сделал. Он каким-то девятым или десятым чувством понял, что нельзя в этот момент врываться в ее мир, нарушать воспоминания о другом, но очень любимом ею человеке.

– Ох, Павлик! Два года ходила я чернее тучи, с невероятным трудом закончила училище. Потом работа, новые заботы и добрые люди рядом со мной. Отходить стала понемногу. Нет не потому, что стала Сереженьку забывать. Я его никогда не забуду. Просто осознание того, что надо дальше жить, заставило выйти из оцепенения.

Пашка шмыгнул носом. Зина вскинула голову : уж не плачет ли? Нет, он не плакал. Просто сидел грустный – грустный, отрешенный от всего. Могло показаться, что он не слышал того, что говорила его возлюбленная. Но он слышал все. И каждое ее слово тяжелой гирей ложилось ему на сердце.

– А потом, я услышала, как ты поешь. Сереженька тоже очень любил петь. Сначала мне показалось, что это он поет, и я пришла на звук песни, стояла в дверном проеме и слушала. Не знаю. что случилось со мной, но мне вдруг захотелось обнять тебя, приголубить. И я решила позвать тебя к себе.

Зина опять замолчала. Встала из-за стола, походила по комнате, потом, присев на другом краю дивана, продолжила:

– Нет! Нет! Я не жалею, что стала с тобой близкой. За эти полгода я приросла к тебе. И, возможно, если бы ты был постарше, я бы согласилась выйти за тебя замуж.

– Так все дело в моем возрасте? Значит, не дорос я до тебя?

– Не в этом дело, Павлуша. Через полгода или год, тебя заберут в армию. И не дай бог, если что-то случится. Второго такого удара судьбы я не переживу. А так, мы расстанемся с тобой и будем жить счастливыми воспоминаниями. Ведь тебе было хорошо со мной?

– Еще и как!

– Вот и мне с тобой было хорошо, я была счастлива! Твоя нежность и страсть разбудили во мне чувства. Я поняла, что могу быть желанной. Так-то вот оно, Павлик. Не расстраивайся и не сердись на меня. Хорошо?

– Даже не знаю, как я буду жить без тебя.

– А ты просто живи воспоминаниями о счастливых часах, проведенных со мной. И, знаешь, будешь в наших краях, заглядывай ко мне, если я, конечно, не выйду замуж.

– Значит, замуж все-таки собираешься. Но только не за меня.

– Глупенький! Я же тебе объяснила почему не могу выйти за тебя.

После этих слов, Зинаида резким движением подвинулась к Павлу, обняла его за шею и страстно поцеловала его, поцелуи постепенно стали взаимными, и они не заметили, как снова оказались в крохотной спаленке на широкой кровати, стараясь подарить друг другу, как можно больше счастья, и наслаждаясь каждым мгновением, отвоеванным у наступающей разлуки.

Глава 8

– Да как же это так, Маргариточка? За какие провинности они тебя в такую даль и глушь отправляют? Неужели не нашлось местечка в нашем городе? Может мне к директору училища сходить, поговорить с ним?

– Мама! Не надо никуда ходить! Ты же прекрасно знаешь, что не директор распределяет, а приходит разнарядка из министерства. Вспомни, как ты попала в этот городок из областного центра? Направили после окончания строительного техникума. Твои родители, наверное, тоже охали и ахали.

– Так меня не в тьму тараканью, а в районный город все-таки направили.

– Да потому, что в тьме тараканьей строительных организаций нет!

– Вот-вот. А ты выбрала это училище – теперь и будешь горе мыкать в этом медпункте среди волков да медведей.

– Мама! Память у тебя короткая. Не ты ли говорила, что костьми ляжешь, но не отпустишь меня от родимого крыльца.

– Ну, говорила. А ты, что не могла характер проявить. Ослушаться!

– Не могла. Ведь только за год до моего окончания школы отец от нас ушел к другой. Не могла я тогда тебе перечить.

– Тогда не могла. А теперь, значит. уедешь черт знает куда. Оставишь меня одну тут куковать.

– Так уж и одну. Сойдешься со своим Дмитрием Васильевичем. Или, Димочкой. как ты его зовешь. И заживете. И я под ногами не буду путаться.

– Ну, это уж слишком! Не надо в мои личные дела вмешиваться.

– Не буду, мамочка! Не буду. Только и ты успокойся и не рыдай о нашей с тобой разлуке. Да у меня еще целый месяц до отъезда. Отдохнуть надо. С подружками нашушукаться.

– Много ли у тебя этих подружек!

– Много не много, а есть с кем посекретничать.

Мать обиженно поджала губы и удалилась в другую комнату.

Дня через два в городок заявилась Женька-мужнина жена. Да не одна, а вместе со своим ненаглядным Толиком. Парень он, и правда, был видный. Не даром подружка сделала все, чтобы женить его на себе. вместе с ними приехал дружок Толика. Симпатичный малый. И, как сказала Женька, не женатый еще пока. В планах у Толика с другом было порыбачить по прудам и озерам. Если повезет, то рыбки насушить и навялить, чтобы было с чем пиво потягивать.

С Женькой Маргарита встретилась в магазине. Подружка была в коротенькой гофрированной белой юбочке и легкой бежевой футболке. Выглядела она при этом, просто шикарно. Стройные ноги вырывались из-под развевающейся при любом движении юбочки, а тонкая футболочка обтягивала фигурку, подчеркивая пышность груди и осиную талию. Маргарита сравнила себя с одноклассницей. Сравнение было явно, не в её пользу.

– Ой, Марго! Да ты прямо расцвела за этот год! Женственные формы отчетливо проявились.

– Скажешь тоже. С тобой я и рядом не стояла.

– Через годик и меня общеголяешь. Видимо дела на любовном фронте в гору пошли.

– Мне бы так хотелось. Но нет в жизни счастья.

– Ладно, не прибедняйся. Меня не проведешь. Был уже кто-то? А сейчас?

– Одинока, как перст.

– А, давай, я тебя с другом Толика познакомлю.

– Смысла нет. Через месяц, как мама выразилась, уезжаю в тьму тараканью.

– Чего? В глушь куда-то распределили?

– Да, в глушь. А может и правда, замутить с дружком твоего мужа? Будет, что в той глуши вспомнить.

– Тогда, давай, завтра с нами на рыбалку. Я своих мужиков на кривое озеро поведу.

– Вот как, своих мужиков. Значит и дружок мужа тоже твой мужчина?

– Что ты мелешь! Толик у меня был, есть и будет единственным мужчиной.

– Ой ли! Я читала в какой-то книге, что из таких как ты, замкнутых в подростковом возрасте, вырастают настоящие б…и.

– Марго! Если ты что-то еще скажешь в таком духе, я к тебе близко не подойду.

– Ну, не дуйся. Я ведь не о тебе конкретно сказала. Просто в книжке так было написано.

– Ладно. Прощаю. Но впредь не смей так даже думать. Так пойдешь с нами?

– Пойду. Во сколько выходим?

– К восьми подгребай к нам.

Утром Маргарита, одетая в спортивные штаны и синюю с длинными рукавами тонкую кофточку, в великоватых материных резиновых сапогах топталась у калитка дома подружки. Вскоре из распахнувшейся двери выпорхнула Женька, за ней, полные какой-то непонятной значимостью, в раскачку шли молодые люди. Женькиного мужа Маргарита уже видела раньше, поэтому пристально разглядывала его дружка. " А что, неплох! Возможно, даже посимпатичнее Толика будет. Да и в плечах явно пошире. Атлет!" – быстро оценила увиденное девушка.

– Привет, Марго! Да ты , как будто, на картошку нарядилась?

– Вот когда комары да оводы тебя жрать начнут, тогда пожалеешь, что на рыбалку в легкой маечке с шортиками отправилась.

– Мне Толик взял запасную одежду. Давай, знакомься с молодым человеком.

Женька вытолкнула вперед красавчика:

– Миша, познакомься. Это моя одноклассница, Маргарита. Классная между прочим, девчонка. Теперь уже фельдшер. Марго! А это Миша, друг моего Толика. Они на одном курсе учатся.

Молодые люди раскланялись друг другу и все вместе двинулись в сторону озера, навстречу уже довольно высоко поднявшемуся на небосклоне солнцу. Идти было километра три – три с половиной. Девушки шли впереди и тихо секретничали, а молодые люди держались чуть поодаль, неся в руках бамбуковые, видимо привезенные с собой из города, удилища и вместительные дорожные сумки. И что они в них напихали?

– Марго! Ну как тебе Миша? – едва ли не шепотом спросила Женька.

– Хорош! – Маргарита ответила так же тихо, чтобы не слышали идущие позади. – Жаль не по зубам мне.

– Почему ты так решила?

– Такие знают себе цену.

– А ты не занимайся самоунижением, поднимай выше планку самооценки и все получится.

– Попробую.

Рыбаки остановились у высокого дуба на берегу озера. Быстро снарядили удочки, насадили на крючки жирных, выкопанных в огороде червей и забросили. Первых поклевок пришлось ждать около получаса. Сначала у Миши, а потом у Толи поплавки начали тихонько дергаться. Потом Мишин поплавок резко пошел в сторону и скрылся под водой. Парень умело подсек и вскоре серебристый трехсот граммовый карась шлепнулся в траву.

– Пошло дело! – радостно крикнул Михаил, снимая рыбу с крючка.

– А у меня, наверное, мелочь пузатая червяка аккуратненько стащила с крючка. Сейчас проверю. – ответил Толя, вытаскивая из воды снасть, крючок оказался голым. – Ну вот. Позавтракала мелюзга.

Толик насадил на крючок нового червя, смачно плюнул на него и снова забросил. В это время у Михаила снова клюнуло и, вскоре, на берегу бился довольно крупный подлещик. Потом к нему добавился еще один и еще. Анатолий злился, бормотал что-то.

– Милый! Вся рыба здесь вокруг Мишкиного поплавка кружится, – сказала Женька. – Пойдем, вон за тот мысок за ветлу. Там, наверное, и тебе повезет.

– Пойдем. Пусть этот везунчик свою рыбу тут сам таскает. – буркнул Толя.

Молодая парочка быстро собрала свои манатки и удалилась метров на сто к огромной, раскинувшей над водой зеленые ветви ветле.

– Миша! А дай, я попробую порыбачить.

– Попробуй. Сейчас я червяка насажу и забрасывай.

Маргарита правой рукой взяла удилище, а левой придержала леску ниже поплавка, размахнулась и забросила.

– О! Да ты прямо мастер. Приходилось рыбачить?

– Да! Отец иногда брал меня с собой.

Поклевка случилась, как только поплавок встал на дыбы. Девушка ловко подсекла и очередная рыбка была отправлена в авоську, приспособленную под садок.

– Миша, а чем вы кроме учебы занимаетесь в городе?

– Хожу в спортзал на тренировки по боксу. Иногда с друзьями в кино хожу.

– С друзьями? А девушки разве нет?

– Девушки пока нет. Рановато еще девушек заводить.

– Не поверю, чтобы у такого красавца и девушки не было. Толпами, наверное, бегают?

– Маргарита! Тяни!

Девушка оторвала взгляд от Михаила и резко дернула удилище. Рыбешка оказалась мелкой уклейкой.

– Такую только кошке. У Женькиных родителей есть кошка?

– Есть рыжий кот.

– Миша! А что, и правда у тебя нет девушки?

– Правда! Правда! А у тебя есть парень?

– К сожалению нет.

– Давай, я твоим парнем буду.

– Шутишь?

– Ничуть. Вот прямо с сегодняшнего вечера и буд твоим парнем. Не все же время мне смотреть на эту влюбленную парочку. – сказал Миша, показав рукой в сторону Толика и Жени.

– А где встретимся?

– Ну, я городок ваш не знаю. Заходи за мной. Поедим жареной рыбки, да и пойдем изучать окрестности.

Маргарита возвращалась домой сияющая – "С таким красавцем сегодня буду гулять по городку. Все знакомые девчонки от зависти сдохнут!"

От зависти никто не сдох. Просто никого из одноклассниц и знакомых по училищу не встретили. Зато с каким вожделением посмотрел на нее Андрей Степанович , спешащий по другой стороне улицы на дежурство в больницу.

Глава 9

Пашка в село вернулся чернее тучи. На расспросы матери огрызался. Его даже не радовало, что ему, только окончившему училище, дали не какую-нибудь развалюху, а почти новенький трактор. Антоха сдавал экзамены в техникум. А кроме него Пашке было некому излить свою душевную боль, не расскажешь же первому встречному-поперечному, как тяжела разлука с любимой. Он с нетерпением ждал своего друга, чтобы поделиться с ним, выплеснуть язвой терзающую его боль.

– Антоха, привет! – друзья крепко обняли друг друга. – Поступил в техникум?

– Поступил, дружище! – сверкая, как новый пятак ответил Антон другу. – Осенью на установочную сессию поеду. А как у тебя дела? Дали трактор?

– Дали. Только радости от этого мало.

– Как всегда развалюху всучили и сказали ремонтируй?

– Нет. Трактор хороший дали. В другом все плохо. Давай, вечером на плотике у наших бань встретимся, поговорим.

– Лады. Побегу родителей порадую. До вечера, Пашка.

Пашка рассказывал долго. Со всеми подробностями передал слова Зинаиды. Иногда у него перехватывало горло и Антону казалось, что друг его вот-вот заревет. Но тот проглатывал, образовавшийся в горле комок и продолжал.

– Вот так-то, друган, и закончилась моя счастливая жизнь.

Антон не знал, что сказать, как успокоить своего друга. Ведь у него не было подобного опыта. Он еще никого не любил и, следовательно, не мог испытать горечь разлуки.

Друзья болтали ногами в прохладной воде речушки и долго молчали. Пашка выплеснул все из себя, а Антон переваривал услышанное изо всех сил стараясь придумать, что сказать другу, успокоить его, помочь ему. Умных мыслей в голову не приходило. Да что тут придумаешь умного. Надо смотреть правде в глаза и говорить правду, какой бы горькой она не была. Ложь, которая бы могла, хоть как-то облегчить душу товарища, в данный момент, возможно, и была бы хороша. Можно было бы сказать: "Потерпи, друг! Зинаида скоро одумается, напишет или приедет к тебе." Но Антон своим еще несформировавшимся разумом понимал, что этого не случиться. Слишком уж аргументированными были объяснения Зины ее нежелания выйти замуж за Пашку. И Антон решился не пожалеть друга, а убедить в правильном решении его возлюбленной:

– Паш, ты только не обижайся, но я скажу, что Зинаида права. Она по-взрослому, имея печальный жизненный опыт, приняла такое решение. Для нее это тоже было не легко. Но она нашла в себе мужество не водить тебя за нос, а сказать пусть обидную, горькую для тебя правду. Ты еще раз подумай. Взвесь ее слова. Попытайся, если можешь поставить себя на ее место. И тогда ты все поймешь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.