Я, звездный рыцарь, или Выйти замуж за героя

– Ненавижу эту планету!

– Совершенно с вами согласен.

Карла даже подпрыгнула. В двух шагах от нее стоял и нервно пожевывал губами какую-то палочку худощавый тип, от ботинок до шеи затянутый в темно-синий комбинезон, поверх которого была наброшена накидка из разноцветных полос разной длины.

– Отвратительное место. Серое и унылое, – сказал незнакомец, кивнув на пейзаж за окном. – Какое счастье, что я вечером отсюда улетаю.

– А вот я не могу улететь, – вздохнула Карла. – Меня не выпускают…

– Почему? Вы – международная преступница? Или член правительства? А может…

– Ни то, ни другое, ни третье, что бы вы ни придумали. Я просто женщина.

– Хм, – незнакомец окинул ее скептическим взглядом. – Должен признать, что вы к себе несправедливы. Вы не просто женщина, вы – ужасно красивая женщина.

– Оставьте свои комплименты при себе, – отмахнулась Карла. – Что мне в этой красоте, если я не могу использовать ее по назначению!

Она отошла на несколько шагов, присела на ближайшую скамейку. К ее удивлению, незнакомец последовал за нею и присел рядом, сохраняя, однако, приличную дистанцию.

– Прошу мне простить мою навязчивость, – помявшись, заговорил он, – но всему виной скука. Я тут никого не знаю, а ждать отлета мне еще несколько часов… Кроме того, вы явно нуждаетесь в утешении и поддержке.

– Я нуждаюсь в том, чтобы улететь отсюда! – парировала Карла. – Но мне не продают билета! Видите ли… вы ведь нездешний?

– Да. Я с Элизиума.

Карла пропустила название его планеты мимо ушей. В империи столько обитаемых планет, миров и приравненных к планетам астероидов, что запомнить все названия – ума не хватит. Поэтому она просто кивнула.

– Так вот, у нас на Ка-Пессе свои законы. У нас женщина, которая приняла участия в программе размножения, но пока не родила согласно этой программе ребенка, не имеет права покидать планету. То есть, если ты бездетна, тебе путь в иные миры заказан.

– Какое варварство! – протянул незнакомец. – На дворе конец одиннадцатого века космической эры, а тут какое-то дикое средневековье!.. Впрочем, на некоторых планетах законы еще хуже. Например, вы знаете, что жителям Старой Земли нельзя посещать другие обитаемые планеты?

– Вот как? – землянки были Карле не интересны, она переспросила просто из вежливости.

– Вот так. Участвуешь ты в программе или нет, имеешь детей или нет – не важно. Важно другое – раз ты родился на Старой Земле, там и оставайся, а про другие планеты забудь. Вот где дикость! Вот где варварство! У нас все-таки законы помягче…

– Да уж, помягче, – девушка опять расстроилась. – Пока не родишь ребенка, не имеешь права улетать… А я не могу ждать десять месяцев. Мне улететь надо сейчас!

– Сегодня?

– Ну, – она покосилась на противоположный конец зала, где открывался выход в зал таможни, и где сейчас полным ходом шла посадка на челнок до шаттла. – Хотела сегодня, но мне не продали билета. И, подозреваю, не продадут ни на какой другой рейс…

– А, простите, куда вы направляетесь?

– На Вангею.

– Надо же, какое совпадение, – криво усмехнулся незнакомец, – я тоже лечу на Вангею. Только на частном транспортнике. Он сейчас на нижней орбите Ка-Пессы и скоро будет здесь. За мной обещали спустить гравиплатформу*

(*Гравиплатформа – именно с помощью этого устройства пришельцы обычно похищали в недалеком прошлом землян для своих исследований. Прим.авт.)

– Ого, – уважительно покачала головой Карла. – Даже так?

Она мало, что знала о космических кораблях – сфера ее интересов лежала в области биржевых сводок, светской хроники и последних новинок моды, а также любовных романов. Дальние миры и космические перевозки девушку интересовать стали буквально с прошлой недели – с тех пор, как она узнала, что Гурий Хват реальный персонаж, просто живет на Вангее.

– Да, – ее собеседник отчего-то смутился. – Я понимаю, что это старье. Гравиплатформы, наверное, остались только в музеях или где-нибудь на совсем отсталых мирах, которые только-только начали осваивать космос, но… старое – не значит «никуда не годное»! Старушка способна за один раз поднять груз в четыреста пятьдесят килограммов и без паузы совершить подряд три «ходки»! Потом, правда, нужен получасовой перерыв, чтобы система перезагрузилась и охладилась, но нам пока как-то хватает ее мощностей.

– Вы путешественники?

– Торговцы. Частные перевозки мелких и срочных грузов, доставка курьерской почты, выполнение мелких поручений и чартерных рейсов на небольшие расстояния. Оплата принимается натурой, наличными и кредитками всех обитаемых миров по заранее обговариваемому курсу, принимается и система взаимозачетов. К оплате мы не принимаем только домашних животных, комнатные растения и секс.

Последнее обстоятельство понравилось Карле. Хоть сейчас на дворе просвещенный одиннадцатый космический век, а она сама девушка весьма свободная, но не настолько, чтобы торговать своим телом направо и налево, особенно ради высшей цели.

– Скажите, а вы местную валюту принимаете? – спросила она и почувствовала, что голос внезапно сел.

– Кроны Ка-Пессы? Принимаем, а как же! И кроны, и межгалактические кредитки. А вы что, хотите нас нанять?

Если бы он промолчал, Карла тоже не сказала бы ни слова. Но мужчина, как говорится, первый начал, и девушка храбро кивнула:

– Да. Мне надо отсюда улететь. И как можно скорее. Но, как я уже говорила, с планеты меня не выпускают…

– Хм, – мужчина задумался. – Это дело не такое простое, как кажется на первый взгляд! С одной стороны, вы совершеннолетняя, а с другой, вам запрещено покидать планету. Если нас заловят с вами на борту, будут неприятности. Вам, может быть, ничего не будет, а вот нас могут лишить лицензии, заставят заплатить крупный штраф и запретят появляться в системе. Это в лучшем случае. В худшем могут осудить как работорговцев. А тут у нас несколько постоянных клиентов, которых не хочется терять…

– Я заплачу! – Карла достала кредитную карточку. – Тут почти полторы тысячи в ка-песских кронах. Это, если не ошибаюсь, четыреста с чем-то межгалактических кредиток. У меня больше ничего нет, я много денег потратила на пластику, визажиста и подбор нижнего белья для встречи с женихом, но…если этого не хватит…

Рука и голос дрогнули. Что, если он скажет – «мало»?

– Дело не в этом, – звездопроходец задумался. – Есть техническая сторона вопроса. Не все из нашего экипажа будут в восторге от пассажирки. И, кроме того, как пройти таможню? Они знают, что мы торговцы и обязательно просканируют корабль. Песчаную крысу или, скажем, горсть семян я бы мог пронести в кармане, но вы… хм…

– Помогите мне, – Карла вцепилась в руку мужчины. – Мне во что бы то ни стало надо покинуть Ка-Песс и попасть на Вангею как можно скорей! Меня ждет жених. Я не могу себе позволить потерять его! Наша история… это очень сложно и хрупко. Многое зависит от того, как быстро мы встретимся. Дорога каждая минута!

– Ну, – мужчина посмотрел на тонкие пальцы, которые изо всех сил стискивали его запястье. – Меня зовут Берген. Просто Берген.

– Карлайла. Можно просто Карла.

– Придется нам подождать, Карлайла.

Никогда еще время для Карлы не тянулось так медленно. Все электронные табло словно отключились. Солнце прилипло к небосводу, тени казались кляксами. От волнения девушка не сводила глаз с взлетного поля, разбитого на секторы наподобие гигантской шахматной доски примерно два километра в длину и километра три в ширину. Там на некоторых «клетках» стояли корабли – два челнока, ожидающих погрузки на большие проходящие лайнеры и фрегаты. Они были настолько велики, что не могли опуститься на планету, а зависали над нею в плотных слоях атмосферы, пока челнок доставлял на борт пассажиров и грузы. Кроме челноков, тут был еще один шаттл и десяток частных судов и торговцев. Некоторые корабли на борту имели знак и герб какой-нибудь крупной торговой ассоциации, но примерно половина щеголяла «неизрисованными» бортами. Девушка поймала себя на мысли, что пытается отыскать среди них того самого торговца, что вызвался ей помочь.

– Не старайтесь, Карлайла, – Берген каким-то чудом угадал ее мысли. – Нашего «Лебедя» тут просто не может быть. Сейчас он находится на теневой стороне планеты и явится сюда лишь с наступлением темноты. Мы не любим афишировать нашу деятельность. Дело в том, – добавил он извиняющимся тоном, – что, как в вашем случае, нам приходится иногда нарушать закон…

– Я поняла, – ответила девушка со спокойствием, которого на самом деле не ощущала. – Вы – пираты?

– Как вы можете такое подумать? Мы – всего-навсего торговцы. Мы даже не вольные звездопроходцы. Мы не спешим открывать новые миры – мы предпочитаем идти по пятам за настоящими звездопроходцами или летать проверенными трассами. Кроме того, разве пираты стали бы волноваться о том, как пройти таможню?

Карла была вынуждена согласиться. Действительно, «черные» звездопроходцы просто-напросто облетели бы таможню по широкой дуге, а на предложение остановиться для досмотра послали бы чиновников в долгий пеший поход по народной тропе, которая не зарастет до тех пор, пока будет жив хоть один человек.

Однако ничто на свете не может длиться вечно. Корабли в порту стартовали и прибывали на место через строго определенные интервалы, в тридцать минут, за исключением частников, которые трижды нарушали планы, взлетая и садясь, когда угодно. Когда погасли бортовые огни восьмого по счету стартовавшего корабля, Карла заметила, что стало темнее. Следующий челнок стартовал в глубоких зеленых сумерках, и едва погасла его огни, как Берген схватил девушку за руку.

– Пошли.

Вдвоем, не спеша, как обычная парочка, они вышли из здания космопорта и направились прочь от стоянки таксофлайеров, углубляясь в проход между складами и техническими зданиями. Не знавшая, куда ее ведут, Карла начала нервничать.

–Что происходит? Куда вы меня тащите?

– На место встречи, куда же еще! Или ты думаешь, мои люди опустятся прямо посреди поля? Иди спокойно, не дергайся!

Карла оторопела. Ее чуть насмешливый вежливый и спокойный спутник преобразился в холодного жесткого циника. Такие как раз и набрасываются на девушек в темном переулке, насилуя и грабя. Карлу саму никогда не грабили и не насиловали, но она слышала и читала леденящие душу истории. А вот теперь, благодаря своей доверчивости, и поучаствует.

Они отмахали километра два или три, уходя все дальше от освещенной части порта, и наконец остановились за каким-то низким зданием с плоской крышей. Дальше расстилалась равнина, покрытая чахлой редкой травой, в которой тут и там темнели проплешины. В этой части взлетного поля корабли приземлялись редко. Если бы не следящие вышки, вообще казалось, что они покинули территорию космопорта.

– Будем ждать.

Карла поежилась. Вечерний ветер стал холодным, и она начала мерзнуть. Потом вспомнила, что в сумке на самом верху лежит прекрасный плед. Она полезла было за ним, но Берген хлопнул девушку по руке:

– Стойте спокойно.

– Но я замерзла. А там плед. Дайте мне…

– Потерпишь, – он переходил то на «ты», то на «вы» и то и дело косился по сторонам, словно вот-вот на них набросятся враги. – Немного осталось.

– Сколько?

– Почем я знаю? – мужчина глянул на наручный комм. – Еще около получаса. Стоим и ждем до полуночи. В двенадцать никого не будет – возвращаемся в порт.

– Зачем?

– Отдохнуть, вздремнуть, перекусить и ждать следующей ночи. И так трое суток. Если корабль не придет через трое суток, предлагается все бросать и добираться до места своим ходом.

Карла чуть не взвыла от досады и обиды. Неужели, все зря? Трое суток ожидания – впустую? Но она должна вылететь отсюда и воссоединиться с Гурием Хватом! И ничто не встанет на ее пути!

Злость придала девушке сил и прогнала холод и усталость.

– Я должна убраться с этой планеты! – заявила она. – Здесь меня ничего не держит. С работы я уволилась, модуль сдала, друзья знают, что я уже улетела, мама…

Мысли и речи девушки дали сбой. Мама отговаривала ее улетать. Мама знала, что дочку не выпустят с Ка-Песса. Она наверняка сидит сейчас и ждет, когда Карла вызовет ее по комму и попросится переночевать. Нет! Лучше в гостиницу! Здесь, при коспоморте, расположены аж две – для людей и гуманоидных рас. Другой вопрос, что ее, коренную ка-пессянку, могут в их и не пустить – дескать, вы имеете право поселиться в городе.

Ах, да! И как же она сразу-то не поняла…

– Послушайте, Берген, – она потеребила своего спутника, – а вы можете достать мне другие документы?

Тот покосился на девушку с каким-то непонятным, диким изумлением:

– А с чего вы взяли, что я могу это сделать?

– Но это же очевидно! Вы собираетесь улетать с этой планеты, и делаете это втайне. Мы торчим тут уже полчаса, на ветру, в глухом уголке, в тени, стараясь не привлекать к себе внимания. Ждем корабля, который должен нас забрать в условленное время. Более того – если он не придет на место встречи, нам придется убираться отсюда, используя какие-то обходные пути, которые у вас, наверняка, есть. Кроме того, вы весьма уклончиво сообщили мне о своей работе, цели, и ничего не сказали о том, кто вы и откуда. С какой планеты, наконец!

– Но вы же не спрашивали… – мужчина улыбнулся.

– И вы так активно стали доказывать мне, что вы не пират, а обычный торговец, – не слушая его, продолжала девушка, – что вывод напрашивается один. Вы самый настоящий пират и есть!

Ответить Берген не успел. Послышалось низкое, постепенно нарастающее гудение. Над их головами что-то мигнуло, после чего какая-то тень накрыла часть звездного неба. Резкий порыв ветра заставил людей шарахнуться под защиту ближайшего ангара – вернее, их просто швырнуло под его стену. Гудение стало громче, а в следующий миг его перекрыл рев сирен.

– Демоны космоса! – выругался Берген. – Они там что, пьяные?

Тень качнулась, нависая над ангарами. Все погрузилось в тень, а потом внезапно вспыхнул свет. Такой яркий, что Карла на несколько секунд ослепла. Она крепко зажмурилась, морщась от резкой боли в глазах и чувствуя, как по щекам бегут слезы.

– Точно, пьяные. Ну, мать их в…

Остальные слова мужчины потонули в реве и пронзительном металлическом звоне.

А потом девушку дернули за руку. От неожиданности она споткнулась, упала на колени.

– Шевелись! – рявкнули над ухом. – Если не…

Снова рев. Карла подхватилась, вслепую помчалась на голос. Если бы не рука, которая все еще сжимала ее запястье, она бы не убежала далеко. Налетела на что-то, какое-то препятствие. Но ее резко вздернули вверх, заставив на него взобраться.

– Держись!

«За что?» – хотела спросить все еще не открывавшая глаза девушка, но тут под пальцы попался какой-то шест. Она вцепилась в него, чувствуя, как их стремительно возносит – чуть ли не всасывает – вверх. Желудок остался далеко внизу, на планете, а внутри на его месте образовалась жуткая сосущая пустота, от которой Карлу чуть не стошнило. Голова закружилась, и когда полет внезапно остановился и платформа, на которой она стояла, с чмоканьем заняла устойчивое положение, девушка покачнулась, едва не падая.

В ушах стоял гул, глаза щипало от слез, к горлу подкатывала тошнота, ноги дрожали и подгибались. Она лишь краем сознания воспринимала, что рядом кто-то есть. Слышались смутные голоса – двое или трое яростно переругивались на незнакомом языке. Потом ее крепко схватили за локоть, дернули.

– Отцепись! – послышался знакомый голос. – Слышишь?

Карла разжала пальцы. Ее стащили с платформы, которая оказалась невысокой, всего по колено, и куда-то поволокли. Девушка шла, как во сне, протянув вторую руку вперед и ощупывая пространство.

– Сюда! Давай! – еще несколько слов на чужом языке.

С шелестом отъехала переборка. В лицо пахнуло холодом, таким сильным, что мигом замерзли слезы. Карла распахнула глаза, свободной рукой раздирая слипшиеся ресницы. Проморгалась. Помещение было металлическим – пол, стены, потолок. Вдоль стен тянулось несколько металлических труб, покрытых слоем инея, местами намерзшего толстым слоем. Сверху свешивалось полтора десятка крюков, на которых болталось что-то вроде огромных коконов, тоже покрытых инеем. Вдоль стен на полу тянулись ряды ящиков разного размера, некоторые друг на друге, так что оставался лишь сравнительно небольшой проход.

– Ч-что эт-то? – от холода зуб на зуб не попадал.

– Твоя каюта, – сказал Берген. – Дай руку.

Она протянула дрожащую кисть. Вынырнувший откуда-то сбоку незнакомый мужчина со странной синеватой какой-то чересчур гладкой, как воздушный шарик, кожей ловко прижал короткими толстыми пальцами к ее запястью… шприц?

Укола Карла не почувствовала. Просто внезапно тело налилось свинцовой тяжестью, а горло перехватило.

– Ч-что…– последний раз шевельнулись губы, и сознание упало во мрак.

– Ничего, – сказал тот, кто представился ей как Берген, бережно укладывая бесчувственное тело в щель между ящиками. – Ты все хорошо проверил, док?

Тот, кого он назвал доком, пожал округлыми плечами:

– Процедура стандартная. Дозу я, правда, взял примерную, не было времени рассчитать…

– Ладно. Пошли.

Переборка с шипением встала на место. Свет погас. Включилось автономное питание.

Глава 3.

Планета была безжизненной. В том смысле, что, несмотря на наличие атмосферы, давления в девять десятых единицы и приемлемого температурного режима – из тридцати часов местных суток часа три-четыре можно провести на поверхности, не боясь превратиться в ледышку или поджариться до хрустящей корочки – жизнь на поверхности практически отсутствовала. Ибо не выполнялось одно из непременных условий существования оной – наличие свободной воды или другой жидкости, выполняющей роль местного «универсального растворителя». Человечеству были известны планеты, где роль такого растворителя выполняли, кроме привычной окиси водорода, его многочисленные разновидности – так называемая тяжелая вода, аммиак, плавиковая кислота и другие соединения. Там, где имелась жидкость – не важно, какой формулы – там имелась и жизнь. Здесь воды практически не было. В жидком состоянии. Примерно девяносто процентов суши были покрыты льдами, и лишь теоретически кое-где под их слоем сканнеры показывали наличие свободной жидкости. Да, моря тут имелись, но на глубине в несколько десятков метров под толстым слоем льда. Посему и планету не спешили колонизировать. Но жизнь на ней была. Человек – такая скотина, которая привыкает ко всему.

Словно в насмешку над жестоким климатом, планета была до того богата всеми остальными минералами, что ее успешно разрабатывали аж три горнорудные компании, расположившиеся на трех разных материках и принадлежавшие трем разным расам.

– Это для нас огромный плюс и огромный же минус, – говорил Бодяга, склонившись над обзорным экраном, на котором медленно вырастала система. – Три компании конкуренты друг друга и ни за что не полезут на территорию соседей, что бы ни случилось. В данных условиях это равносильно вторжению в соседнее государство и объявлению войны. Так что они будут сидеть смирно и ни во что не вмешаются. А плохо то, что их все-таки три. И ничто не мешает им сообщить своему начальству, что у соседей не все в порядке.

– И что с того? – пожал плечами Минк, занимавший место пилота. – А то ты не знаешь политиков? Пока новость дойдет до того, кто по рангу должен ею заинтересоваться, да пока в верхах примут решение, да пока приказ пройдет сверху вниз по всем инстанциям – ищи комету среди метеоров!

– Это смотря какие политики, – скривился капитан. – Одна из компаний принадлежит частному лицу. Некий Верховный Диктатор всея Энарии.

– И что?

Вместо ответа Бодяга отправил запрос в инфранет.

Энария оказалась небольшим государством, занимавшим всего одну звездную систему. Из трех планет заселена была только одна, еще на двух – небольшие колонии. Энарцы не представляли угрозы ни для Великой Звездной Империи, ни для Лиги Двадцати Миров, ни тем более для Союза Свободных Планет, в который они то входили, то выходили в зависимости от положения дел. Опасны они были разве что для таких же маленьких, но гордых государств, с которыми то воевали, то торговали. На эту планету, которая из-за отсутствия жизни получила лишь номер – АЕ-116-43/дубль-4 – Энария претендовала по одной простой причине – энарцы ее и открыли, но освоить полностью не хватало ресурсов. Вот они и продали две трети территории двум конкурентам – Союзу Свободных Планет одну треть и меорам вторую. Но формально-то они хозяева и оставили за собой право вмешиваться. Так что, если энарцы захотят, они-то все и испортят.

– Значит, надо просто сделать так, чтобы они не успели или не смогли этого сделать, – промолвил Минк.

– Правильно! И это, – капитан Бодяга в упор посмотрел на Шоррена, – уже твоя задача!

После того памятного разговора это был едва ли не первый раз, когда тот покинул свою каюту и отправился куда-то, кроме гальюна или камбуза. Сидеть в четырех стенах было и безопасно, и тревожно, и скучно. Шоррен понял, что отвык от безделья и чуть ли не с ностальгией вспоминает Гудзон и учебку в полицейской академии. Пусть он порой уставал так, что ног не чуял, пусть ненавидел такую жизнь и мечтал ее изменить – но это была жизнь! А сейчас? Он даже точно не мог сказать, сколько прошло дней – они все сливались в одни нудные сутки.

Он уставился на экран, изучая систему. На отдельном вирт-окошечке медленно вращалась трехмерная модель планеты, о которой шла речь. Сплошь ледяные скалы, из которых кое-где торчат камни, ледяные ущелья и сглаженные ураганами равнины, похожие на гигантские катки. Условные границы пролегали по самым высоким скалам и представлялись на экране в виде пунктирных точек.

– В чем состоит моя задача? – переспросил он. – Хотелось бы подробностей.

– Какие тебе еще нужны подробности? – заворчал навигатор из новеньких, который Шоррена не знал.

– Помолчи, Вер, – отмахнулся Бодяга. – Парень имеет право знать… Ты нам должен помочь, – начал он таким тоном, что Шоррен похолодел. – Ты ведь не маленький мальчик, и с тобой можно обойтись безо всех этих сказочек и баек, зачем мы туда летим?

Шоррен кивнул. В том, что задумали на «Вольном Ветре» не было ничего из ряда вон выходящего. «Черные» звездопроходцы часто перебивались подобными «подработками». Находили колонии или разработки, нападали на них, перебив охрану и получая тройную добычу – всю добытую руду, которую можно продать, технику, которая тоже денег стоит, а также припасы, ну и, самое главное и ценное – это люди. На таких колониях персонал как на подбор – нет ни стариков, ни маленьких детей, ни слабых женщин. Можно брать всех подряд и прямиком переправлять на рынки рабов, порой даже не утруждая себя переоформлением документов. Более того, работяги, захваченные на шахтах, редко устраивали бунты. Чаще всего они равнодушно воспринимали перемены в судьбе – не все ли равно, на кого работать? Трудности с захватом руды, техники и рабов возникали крайне редко – если в шахте обнаруживалась мощная охрана, о которой забыли предупредить, или если сами работяги оказывались слишком агрессивны и оказывали сопротивление. Схема обычно была проста – проникнуть на территорию колонии сначала небольшой группой, запудрив мозги на КПП, а потом открыть переходной шлюз изнутри, запуская группу захвата и обесточив сигнализацию.

– И для тебя у нас особенное задание!

Начинался новый день, солнце медленно вползало на горизонт, и льды окрашивались розовым и синим цветом, поблескивая так, что резало глаза. Только солнцезащитные очки и спасали от ожога сетчатки. Солнце не в силах было растопить льды, но, тем не менее, на скалах и на восточных и южных склонах ледяных гор воздух порой прогревался настолько, что можно было кататься на лыжах в легком свитерке и даже загореть. Правда, загар был оранжево-кирпичного цвета и обгореть до ожога второй степени было легче легкого. Поэтому желающих превратить это местечко в горнолыжный курорт не находилось.

Большая часть поселения была скрыта во льдах – на поверхности торчали только крыши, похожие на линзы. Благодаря оптическому эффекту в домах поддерживалась приемлемая температура, солнечные батареи в течение дня могли зарядиться настолько, что за ночь как раз успевали отдать тепло и к утру никто не превращался в ледяные глыбы. Разве что в случае внезапной аварии, но таковых тут не случалось уже лет пять. Более того, поселок рос, монтировали новые мощности батарей, так что не так давно встал вопрос об увеличении численности населения. А это значит, что к рабочим и обслуживающему персоналу могут добавиться члены их семейств. Для кого-то это было долгожданной встречей с родными и близкими, а для Ыйгун – лишними проблемами.

Она поправила очки, всмотрелась в горизонт. Из-за отсутствия водяных паров видимость была отменная – практически только торчащие наподобие острых зубьев глыбы льда и ограничивали обзор. Да слабое человеческое зрение тоже могло подвести. Но точку в небе она видела прекрасно. Несколько минут назад со спутника, на котором расположилась перевалочная станция, передали сообщение о том, что к ним вылетает представитель Интергалакпола.