Шанс для рода Шустовых. Том 3

Камень стоял, как ни в чем не бывало. Я поднял его и взвесил в руке.

Что ж, продолжим эксперименты.

Достав часы из кармана, я коснулся коронки и произнес нужные слова.

Сфера окутала меня, и лес вокруг выцвел.

Гранит по-прежнему был со мной.

Поставив его на внутреннюю поверхность сферы, я спел ДДТ. Шевчук был бы доволен, узнав, что его песни преодолели границы миров.

Камень засветился. Я опасался, что стена снова возникнет там, где была до этого, но я бы этого не заметил, пока сижу в другом потоке времени. Но эксперимент есть эксперимент. Не попробуешь не узнаешь.

Я представил как вокруг камня строится крошечная гранитная стена. Начались какие-то вибрации, но стена не появилась. Похоже что-то было не так. Я сильно подозревал, что сфера не позволяет камню работать как надо.

Да уж, взаимодействие артефактов стоит еще изучить. Надо бы попытать Буянова, может он что-то знает на эту темы.

Я вышел из сферы и увидел, как вокруг камня образовался крошечный вариант того, что я видел совсем недавно. Отлично! Теперь точно хорошо. Артефакт меня слушался.

Осталось выяснить совсем немного.

Я сосредоточился и создал фантомный топор. Если стена уязвима к магии, то мой топор ее разрушит.

Взмахнув невесомым оружием, я саданул им по куполу. Ничего не произошло. Купол выстоял. Теперь дело за физическим уроном. Жаль, что у меня не было ничего тяжелого под рукой. Я осмотрелся и поняв, что искать такую вещь на поляне бессмысленно.

Отошел на несколько метров, нашел сухое дерево и выломал дубину приличных размеров.

Вернулся и врезал ей по магической стене. Результат то же, что и с топором. А как на счет того, чтобы долбануть по ней много раз.

Я принялся лупить по куполу дубиной, пока та не сломалась, рассыпавшись в моих руках буквально в щепки.

Наклонился и осмотрел купол. На гранитных зубцах были видны повреждения. Похоже, у этой стены есть запас прочности. Вот только каков он? Думаю, тут без полевых испытаний не обойтись. Но на них у меня уже точно не было времени.

Я заставил артефакт деактивироваться, поднял камень и пошел обратно в деревню. Оставалось еще одно испытание.

Романа Дмитриевича я нашел недалеко от лазарета. Он общался с невысокой заведующей этого заведения.

Дождавшись, когда они закончат разговор, я обратился к старосте. Рассказал ему то, что от него требуется и отдал гранит, предварительно напев незамысловатый мотив.

Роман Дмитриевич был немного растерян. Похоже, он ничего не знал о подобных артефактах. Зато, если все получится, я смогу спокойно покинуть деревню, не переживая, что вернусь к пепелищу.

Староста установил артефакт в центре открытой площадки.

Я рассказал, что нужно делать вплоть до мелочей, то, что знал сам.

Роман Дмитриевич отошел на несколько шагов и фальшиво запел «Ветер».

Я почувствовал, будто попал обратно в свой мир и сейчас сижу в караоке-баре, где горе-певец терзает микрофон своим вокалом.

– Что нам ветер, да на это ответит, – пел староста.

Припев закончился, и я взглянул на камень.

Глава четвертая

Проклятый каменюка стоял как ни в чем не бывало. Даже светиться не начал. Может быть, фальшивое исполнение его не устроило?

Роман Дмитриевич затравлено посмотрел на меня, когда слова припева закончились. Я улыбнулся, стараясь подбодрить его. Подошел и похлопал по плечу.

– Не выходит… – пожаловался староста.

– Да все в порядке. Давайте попытаемся еще раз. Только попробуйте просто произносить слова, не петь. Возможно, камень сработает и при таком раскладе.

– Хорошо, – согласился Роман Дмитриевич.

Я снова отошел на стратегически верную позицию. То есть подальше от камня и старосты, пытающегося с ним совладать. Отсюда я мог следить за ситуацией и в случае чего подстраховать или накинуть щит, если дело пойдет совсем плохо.

Роман Дмитриевич готовился основательно. Откашлялся, прочистил горло. Было забавно на него смотреть. Он всегда довольно уверенно командовал подчиненными, отлично справлялся со своими обязанностями. А тут он явно был не в своей тарелке, но вариантов не было. Мне придется уехать, а оставлять людей без защиты, я не хотел.

Староста выдохнул, словно собираясь окунуться в ледяную воду и произнес слова, на этот раз просто стихом.

Не помогло.

Где-то в глубине души я ожидал такого исхода, но надеялся, что все получится.

Роман Дмитриевич сильно расстроился. Было видно, что он переживает.

– Не волнуйтесь, – произнес я, как можно бодрее. – Я что-нибудь придумаю. Без защиты я вас не оставлю.

Наверное, стоит попробовать самому активировать камень. Я сначала собирался спеть, но потом решил просто проговорить фразу. Стоило все же проверить работает этот способ или нет.

После произнесения последнего звука этого странного заклинания камень засветился. Точно так же, как тогда на поляне. Значит петь было не обязательно, это меня радовало, а вот что огорчало, так это невозможность пользоваться артефактами обычным людям. Или это уникальный случай?

В общем, проверять еще было что. Как вернусь из столицы, займусь экспериментами.

Я решил, что настрою стену прямо сейчас, вдруг потом не будет времени заняться этим.

Представив размеры требуемой стены, так чтобы она оказалась за пределами деревянного частокола и даже чуть дальше, чтобы не снести заостренные колья, я пожелал, чтобы стена сразу была невидимой. Не хватало мне еще паники среди населения, когда народ увидит лезущие из земли камни.

Камень мигнул, словно лампочка накаливания, при просадке напряжения и раздался гул. Вот об этом я не подумал. Хотя не уверен, что звуковые эффекты можно было бы убрать.

Но одного гула камню было мало. Еще и земля начала ходить под ногами. Трясло так, будто мы на вулканическом плато, где-нибудь на Камчатке или в Японии, того и гляди из-под земли Годзила появится.

Народ стал выбегать из домов, носиться в панике по улице. Кто-то принялся спасать имущество. Черт! Надо было предупредить людей о проведении подземных испытаний.

– Тихо! – старосте удалось перекричать гул. – Без паники!

Народ замер, уставившись на Романа Дмитриевича.

– Успокойтесь! Все в порядке! Возвращайтесь к себе, скоро все закончится.

Люди успокоились, но возвращаться в дома не спешили. Гул и подземные толчки продолжались.

Я прикрыл глаза и взглянул на деревню в поисках энергетических возмущений. Все вокруг было залито свечением. Вокруг бушевали такие потоки энергии, что я со своими фантомами показался себе ребенком с деревянным самосвалом рядом с двухсоттонным «Белазом».

Вокруг шла стройка века. Энергетический отпечаток возводимых стен, что я видел, впечатлял.

Я добавил пожелание замкнутости купола сверху, но при этом он должен был свободно пропускать воздух. Подумал и представил те самые защитные поля, что мне продемонстрировал артефакт на поляне.

Осталось решить вопрос с входом и выходом из-под купола. И лучше бы его сделать избирательным.

– Роман Дмитриевич, сейчас кто-то из жителей деревни отсутствует?

– Да несколько человек ведут работы в лесу, кто-то уехал в город за провизией.

– Хорошо. У меня просьба. Не могли бы вы встретить их за воротами по приезду? Причем метрах в пяти от деревни, не ближе.

Староста непонимающе на меня посмотрел.

– Я пытаюсь обеспечить безопасность людей, – объяснил я. – Но для того, чтобы все жители имели возможность свободно покидать и возвращаться в деревню, моя защита должна их знать. Вот поэтому я прошу вас встретить людей, как только они вернутся, и сопроводить их внутрь.

– Хорошо, Никита Васильевич, – наконец произнес староста. – Все сделаю.

– Отлично.

Я вновь вернулся к управлению артефактом. Полной уверенности, что у меня получится настроить протоколы доступа не было, но попробовать стоило.

Перво-наперво, я определил всех, находящихся внутри периметра людей, как имеющих свободный доступ. Тех, же кто войдет внутрь в сопровождении старосты, я тоже распорядился поместить в список свободного доступа. Не знаю получилось ли у меня второе, но первое я собирался проверить прямо сейчас. Точнее, как только завершиться строительство.

Камень стоял в центре деревни и мерцал. Народ уже собрался в кружок. Рассматривал диковинку. Староста объяснял всем, что это такое. И просил не уносить его с собой.

Да, предупредить, что его с места не сдвинешь, я забыл, но думаю, это мелочи.

Я понял, что возведение стены завершено, когда камень перестал мерцать и стал излучать ровный приятный свет.

Вот и отлично, ночью еще и светильник бесплатный.

Хотя, кто знает, насколько это все бесплатно. Энергии на поддержание этого защитного сооружения шел вагон и маленькая тележка. Но меня интересовал другой вопрос. Что это за энергия? Она берется из потоков, что питают мои магические способности? Или это энергия того духа, чей осколок заточен в граните?

Если рассуждать логически, то я бы предположил, что эта энергия ко мне отношения не имеет. Вроде как из слов Шанса я понял, что связь человек-дух – это своего рода пара проводников. Через нас качается энергия из мира духов, где ее полно, в этот мир, где есть её недостаток. Таким образом, подобной парой проводников является дух и его осколок. Один находится в том мире, другой в этом.

А значит, они качают энергию, не относящуюся ко мне. Если это так, то вообще отлично. Вот только интересно, а куда энергия уходит из этого мира? Если сюда постоянно идут тысячи потоков, а их не меньше. Как я понял из книги Буянова, что в каждой стране есть род, и чаще всего не один, кто отвечает за защиту границ государства. И этот род имеет духа-покровителя. Так повелось совсем недавно, всего-то около трехсот лет назад, но это не важно. Энергия идет сюда, тут тратится, а что дальше?

Я не могу сказать, что в своем мире разбирался в физике, но школьная и институтская программа была мне знакома. И помнится был там такой закон: «сохранения энергии». Вот он то и должен как-то регулировать эти процессы. Нужно будет поговорить об этом с Буяновым, а еще лучше с Шансом.

Что ж, пришло время проверить мои способности программиста. Получилось ли создать допуск людям. Да и мне самому. Но могло оказаться так, что меня пропустят, так сказать, по блату. Так что я решил взять с собой кого-нибудь знакомого.

Осмотрев людей, собравшихся рядом с камнем, я увидел Машу. Девушка стояла чуть в сторонке, но внимательно и с интересом следила за происходящим. Я помнил, что она на меня злилась, но понадеялся, что все это уже в прошлом.

– Маша, привет! – я убедился, что девушка на меня взглянула и махнул ей ручкой.

Маша широко улыбнулась и помахала мне в ответ.

– Иди сюда! Чего там стоишь? – позвал я её.

Девушка подошла и встала рядом со мной.

– Пойдем прогуляемся до леса, – предложил я.

Маша покраснела, как спелый помидор, но закивала в ответ и принялась отряхивать с себя невидимые пылинки.

Да что же это такое? Любое мое предложение принимается ею, как приглашение заняться сексом? Ладно, пусть. Тут её снова ждет облом.

– Хорошо, Никита Васильевич, – согласилась девушка.

Краска с её лица уже схлынула, и мы отправились к воротам.

Через деревянные ворота мы прошли спокойно, но я так и думал, что периметр стены находится чуть дальше. Теперь главное было идти как ни в чем не бывало, не нервничать.

Я чуть ускорил шаг, видимо все-таки был на взводе. Маша шла за мной следом, когда неожиданно взвизгнула.

Я обернулся и увидел ошалело смотрящую на меня полностью обнажённую девушку. Её одежда валялась в метре от нас.

Маша принялась прикрываться, но со стен уже понеслись свист и улюлюканья.

Я метнулся внутрь и схватил одежду девушки.

На всякий случай оглядел себя, со мной все было в порядке. Что случилось я сообразил быстро. Стена пропустила человека, но ничего более. А у меня все же был блат.

Маша быстро одевалась, вся пунцовая, и временами посматривая на меня с какой-то детской обидой. Словно это я стащил с нее одежду перед всем честным народом.

Полностью восстановив свой первоначальный вид, Маша собралась броситься назад в деревню, приняв все это за злую шутку.

Я едва успел крикнуть ей:

– Стой!

Но девушка уже стояла по ту сторону стены снова абсолютно голая. Свист и крики со стен были громкими, и, мне кажется, сильно задевали девушку.

Черт! Я снова схватил одежду и бросился к Маше.

Она дернулась и собралась бежать в чем мать родила, лишь бы подальше от меня. Мне хотелось смеяться вместе с ребятами на стене. Не над Машей, конечно, а над ситуацией, но я понимал, что делать этого нельзя.

Я едва успел схватить девушку за руку. Силой подтащил к себе и прикрыл своим телом от наблюдателей. Маша сначала принялась брыкаться, как норовистая кобылка. Так же сопела и раздувала ноздри, но все же успокоилась и принялась одеваться. Я не стал отворачиваться и поглядывал на обнаженное тело.

Маша была девушкой красивой и с отличной фигурой. Там было на что посмотреть, но я конечно же не имел никакого желания портить отношения с Настей в угоду своим сексуальным фантазиям.

Девушка оделась и фыркнув, зашагала обратно в деревню. Крики и свист на стене стихли. Я видел, как Маша вошла в ворота, вся красная от стыда, даже шея была пунцовой.

Стоило догнать ее и извиниться. Но сперва надо было перенастроить доступ. Не хватало мне еще толпы голых мужиков в деревне. А то, что кто-нибудь куда-нибудь соберется идти, я не сомневался.

Я сосредоточился и все исправил.

Вышел за пределы стены и сделал еще пару шагов для верности. Идти и искать кого-то в деревне, чтобы проверить новые настройки мне было лень, так что я просто позвал парней из стражников, кто был на стене. Мне показалось, что они коротко кинули жребий, кому идти ко мне.

Когда один из них вышел и направился в мою сторону, остальные прилипли к стене и внимательно наблюдали, что же произойдет. Ну словно дети малые.

Парень подошел ко мне, оставшись одетым, как был.

Вот и славно. Теперь все работало, как надо. Осталось только проверить вариант со старостой, но когда вернутся люди с работ или из города я не знал. Но думаю, если что-то пойдет не так, мне сообщат. А пока у меня были и другие дела.

Я вернулся в деревню и поискал глазами Машу. Все же я хотел извиниться перед девушкой за столь неожиданное принуждение к стриптизу. Но ее нигде не было видно.

Следующим пунктом моего назначения был дом Анфисы Петровны. Я очень надеялся, что она смогла разобраться с ножом.

У входа снова сидел Афоня.

– Там Машка, – предупредил меня охранник.

Я кивнул.

Отлично, сразу и этот вопрос решу.

Войдя внутрь предварительно постучав, но не дождавшись ответа, я застал рыдающую на груди мадам девушку.

– Ой, – только и произнес я.

– Проходите, Никита Васильевич, Маша уже уходит.

– Я не хотел, честно. Маша, извини.

Я понимал, что никакой барин не станет извиняться перед своими работниками, но я был другим. Да и Маша не была моей прислугой или работницей. Мне было искренне жаль девушку, но большей слабости я проявлять не собирался. Не падать же мне ей в ноги и вымаливать прощение?

– Вот видишь, Маша, Никита Васильевич не нарочно.

Девушка немного успокоилась и теперь сидела на стуле рядом с Анфисой Петровной и косо на меня смотрела.

– Ну все, девочка, беги. Тебе пора.

Маша поднялась и пошла на выход.

– Все в порядке? – спросил я, когда она проходила мимо.

– Да, – ответила Маша и чуть заметно улыбнулась.

Кажется ей действительно было достаточно моего извинения. Вот и отлично.

Как только дверь закрылась, Анфиса Петровна уставилась на меня с немым укором.

Пришлось объяснять ей, что произошло.

– Вот значит как? – задумчиво произнесла мадам, как только я закончил. – Очень интересно.

– Вы не знаете откуда мой отец взял этот камень?

– Говорил, что привез с Урала, когда к своим в гости ездил.

Я помнил, что там живут наши родственники. И мне вдруг захотелось как-нибудь их навестить. А заодно расспросить, где отец раздобыл артефакт. Было бы неплохо разжиться такими в большем объеме. Мой внутренний хомяк обоими лапками поддержал эту идею, и снова скрылся на втором плане, пока я не решил снова куда-нибудь его отправить.

– Я кое-что узнала от вашего ножа, – как ни в чем ни бывало произнесла мадам.

– Это очень хорошо, – оживился я. – Еще один работающий артефакт никогда не бывает лишним.

– Там снова про ветер.

– И почему я не удивлен?

Анфиса Петровна усмехнулась.

– Ветер из трубы плач.

– И это все? – недоуменно спросил я.

– Пока все. Он очень невнятно бормочет. Там есть что-то еще, но я пока не могу разобрать. Может если еще с ним поработаю, то смогу сказать больше.

Я бы с удовольствием оставил нож у мадам, но что-то меня подталкивало взять его с собой. Не знаю что, но эта мысль настойчиво лезла мне в голову.

– Я заберу его на время поездки, а по возвращении, он снова будет в вашем распоряжении.

– Хорошо, – согласилась Анфиса Петровна.

Я забрал нож и убрал его в ножны.

– Мне нужно собираться. Хочу выехать, как только будем готовы.

– Все верно, – поддержала меня мадам. – Не стоит опаздывать на свой первый прием у императора. И возьмите с собой деньги в столице все очень дорого. И еще одно. Я взяла на себя смелось и через посыльного организовала вам встречу с управляющим заводом, тем, что выпускает алкоголь.

– Отлично! – я действительно обрадовался.

– Он вас встретит на последнем почтовом стане. Там и познакомитесь. Его зовут Чаплыгин Олег Матвеевич.

Я поблагодарил мадам за такую предусмотрительность и вышел.

Нужно было проверить готовность Насти. И если девушка собралась, то выдвигаться. Ждать утра особого смысла не было. Так у нас в запасе будет несколько часов если что-то пойдет не так в дороге.

По пути я нашел старосту и попросил распорядиться подать карету по первому требованию. А заодно, зайти в хранилище и взять из моего сундука десять рублей серебром. Я не думал, что мне понадобится такая сумма, но я еще в прошлой жизни понял, что запас карман не тянет.

Когда я вошел в комнату, Настя сидела на кровати, сложив руки на колени.

– Тебя ждала, – улыбнувшись произнесла девушка. – Хотела поговорить.

Я кивнул, присаживаясь рядом.

– Извини меня еще раз, за такое поведение.

– Я не сержусь, – ответил я абсолютно честно.

– Уверен, что нам стоит ехать?

– Да.

– Тогда можем выдвигаться у меня все готово.

Я оглядел комнату. У кровати стояли две небольшие дорожные сумки. Видимо, туда девушка упаковала наши вещи. Рядом лежала холщевая сумка откуда доносились очень аппетитные запахи. Не знаю, что нам положили в дорогу, но пахло это обалденно.

– Идем, – просто сказал я и собрался было взять сумки.

Настя странно на меня взглянула. Не барское это дело носить тяжести?

Да и черт с ним. Искать сейчас человека, кто погрузит наши вещи в экипаж мне не хотелось.

Подхватив все сумки, включая сумку с едой, я вышел в коридор.

Навстречу мне бежал Петя, ведя за собой Пружинку.

Оба кинулись ко мне и с энтузиазмом принялись скакать вокруг. Причем, как только я посмотрел на собаку и встретился с ней взглядом, Пружинка замерла и присела на пол.

– Петя, я уезжаю на несколько дней. Мастер Лин за тобой присмотрит.

– Хорошо, братец. Пружинка останется?

– Конечно!

– Ура! – завопил мальчишка и унесся к себе в комнату.

Собака, оглядываясь на меня, последовала за ним.

– Я предупредила Ивана и Лушку, – сказала Настя. – Если хочешь можешь найти их сам, но они сейчас где-то бродят. Пожалуй, Лушку можно найти поблизости от Степана, а Иван, кажется, собирался тренироваться с Лином.

– Ты молодец, – похвалил я Настю. – Пусть занимаются, не будем их отвлекать.

Староста встретил нас у входа. Протянул мне тяжелый кожаный кошелек и схватил из рук сумки.

– Экипаж сейчас подадут.

Староста кому-то кивнул.

Ждать пришлось недолго. К самому дому подкатила переделанная карета с прибитым к двери Горным Змеем, и мы быстро погрузились.

Раньше мне нравилось выезжать в ночь. Особенно на поезде. Возникало какое-то странное щемящее чувство в груди. Оно было одновременно и тоской по оставленному дому и радостью новых открытий.

Выезжать в ночь в конном экипаже, да еще с прицелом на дальнее путешествие мне еще не доводилось. Так что я первые полчаса, пока мы ехали до Суздаля, просто сидел и пялился в окно.

Настя, прильнув ко мне бочком, кажется, задремала. Я приобнял ее покрепче, и укрыл каким-то дорожным покрывалом, лежащим на сиденье напротив. Девушка поворчала и снова уснула. Возможно, ей доводилось совершать дальние поездки в каретах.

Из Суздаля шла одна дорога на запад. На нее мы и собирались выехать, когда я заметил, как с другой стороны города навстречу нам движется карета, запряженная четверкой лошадей. Мы со своей парой двигались значительно медленней.

На перекрестке наши экипажи поравнялись и оба свернули на западный тракт.

Я не успел задернуть шторку на окне, хотя подумывал об этом, когда въехали в город. В окошко я заметил, что такая же шторка в соседнем экипаже, движущимся параллельным курсом приоткрылась.

За ней в вечернем полумраке я разглядел довольно улыбающееся лицо Корсакова.

Глава пятая

Таиться смысла никакого не было. Я не представлял планов Корсакова, но подозревал, что именно сейчас прямое столкновение было невозможно. Император, похоже, вызвал всех на ковер, и затевать перебрасывание экскрементов друг в друга, а еще не дай бог с летальным исходом было полным пренебрежением к указу. А значит мы были в относительной безопасности. Самому же нападать на Корсакова было не лучшей идеей все по той же причине.

Так что я приосанился, улыбнулся Корсакова и посильнее отдернул шторку.

Тот прищурился, вглядываясь, и вдруг улыбка сползла с его лица, как старая кожа со змеи. Следы остались, что выглядела погано. Он явно заметил мою спутницу.

Губы Корсакова дрогнули, но я не стал вслушиваться в то, что он там бормочет. За то из-за его спины показался Гончаров. Они ехали в столицу в одной карете, а это о чем-то да говорило. Хотя с этими двумя и так все было понятно.

Гончаров уставился в окно. Я демонстративно приобнял Настю. Девушка заворочалась, но не проснулась.

Я усмехнулся и показал в окно знак «Виктория». Сомневаюсь, что кто-то из них его знал. Но мало ли? Вдруг я не один здесь такой переселенец. Нет. Никакой реакции не было, лишь легкое недоумение на лицах. Я убрал указательный палец, оставив лишь средний и задернул шторку.

Экипаж Корсакова умчался вперед, я довольно четко слышал удаляющийся стук лошадиных подков. И мы остались одни на пустой дороге.

Примерно через полчаса сумрак сгустился, заставив меня всматриваться в темноту. Можно было зажечь свечу, но я не хотел вставать и будить Настю.

Мерное покачивание кареты, ровный ход и покрикивания кучера на лошадей ввели меня в состояние легкой эйфории. Мне было хорошо от того, что я куда-то еду, что мимо проносится верста за верстой, что где-то совсем рядом подковы стучат по плотно укатанной земле, что не нужно срочно куда-то бежать, что-то делать, а можно просто сидеть и смотреть в темноту.

За спиной осталось несколько недель, проведенных в новом мире, а я несся вперед, обнимая ту, которая стала для меня очень близкой, ту, которую я хотел сделать счастливой.

Я посмотрел на спящую девушку и легонько погладил ее по руке. Настя зашевелилась и открыла глаза.

– Темно, – констатировала факт девушка.

– Зажечь свечу?

– Нет, пожалуй, так лучше.

Я улыбнулся сам себе, вспомнив, как совсем недавно думал о том, чтобы поехать куда-нибудь вдвоем с Настей. Провести парочку экспериментов по изучению влияния движения экипажа на стабильность и допустимость поступательных фрикционных движений, производимых между людьми разного пола.

Подумав об этом, я как-то неожиданно для себя понял, что уже какое-то время обнимаю Настю и касаюсь кончиками пальцев ее груди через одежду. Осторожно поглаживаю, подбираясь все ближе и ближе к соску. Девушка поняла, что происходит и улыбнулась.

– Ты чего? – с притворным удивлением спросила она, уже догадываясь, что я отвечу.

Я не стал ничего говорить, а просто развернул её к себе лицом и развязал тесемки на одежде. В глубоком разрезе ворота стала видна ее большая грудь.

Наклонился к дверям и запер засовы на той и на другой.

Стянул с себя рубаху, затем помог избавится от верхней части одежды Насте.

Девушка сидела передо мной с обнаженной грудью. Её большие перси покачивались вверх и вниз в такт движению экипажа. Матовая кожа в темноте казалась фарфоровой, а темные точки набухших сосков черными.