Потерпевший особо крупного размера

– Например, против того, чтобы Мерло Оливкович на меня так пялился.

– Мершод Олимжонович, начальник первого департамента, – нетерпеливо поправил Егор. – Интересно, и отчего он на тебя так укоризненно смотрит? Может потому, что в его департаменте с некоторых пор забот прибавилось? Вот такая кипа жалоб и претензий! – ворчал Лебедев.

– Мне-то что с того, я работаю в шестом департаменте, у нас ни одной жалобы, все счастливы, что наводит на мысль…

– Маргоша, половина персонала в Отделе с псориазом. Ты рассказала все, что произошло в деревне Горра?

– Нет, Егорушка. Забыла самое главное, – ласково пропела девушка. – Я там крылья потеряла.

– В смысле?

– В самом прямом смысле, – вытаращила она глаза. – Смородина меня с крыльями принесла. Есть свидетели, у меня крылья при себе были. Две штуки, правая и левая, темненькие, чуть прозрачные. А теперь их нет? Прижали земноводные.

– Самохвал, ты что, издеваешься? – просительно добавил он.

Устали все. Рабочий день начался не с планерки, а с допроса. Каждого участника спец операции развели по разным комнатам и с пристрастием допросили. События последних двух месяцев восстанавливали по крупинкам, сопоставляли сведения всех сторон, в том числе со стороны партнеров, то бишь драконьих гнезд. Основные слушания еще впереди, пока собирали информацию, улики, фото и видео материалы, если такие имели место быть.

– Маша, – Егор поставил стул и сел ровно напротив девушки сразу после того, как Мершод покинул переговорную комнату, – ты должна понимать, что нам важна каждая деталь, и ровно для того, чтобы вас защитить. А ты мне про крылья.

– Хорошенькое дело, у меня крылья украли, а я должна оправдываться. Лебедев, в чем суть претензий? Деревню Горра тоже мы?

– Спровоцировали войну, как ты не понимаешь? Как бы наши партнеры не сошлись на том, чтобы нас обвинить. Теперь улавливаешь суть?

Самохвал тяжело вздохнула и наморщила лоб. При всей своей разбитной натуре, девушка она понятливая, тревогу руководителя разделяет, хоть и недолго.

– Рано или поздно драконы меж собой договорятся. А виновные понесут наказание. Как думаешь, кого проще назначить виновным?

Лебедев открыл вторую по счету бутылку минеральной воды, шикнул на брызнувшие газы и продолжил рассуждать.

– Я думаю, ответ очевиден. Беспризорная химера, у которой нет хозяина, и которая без приглашения заявилась в чужой дом…

– Где ее приняли и накормили, – добавила Марго. – Смею заметить, с большим почтением, на десерт клубника…

– … вполне подходит под образ злоумышленницы, на которую можно списать все грехи и расходы, – подытожил Егор. – Поэтому нам нужно тщательно отработать твое алиби. Почему ты выпрыгнула из лодки? Почему с твоим приходом начался пожар? И так далее. Понимаешь, о чем я?

Маргоша раздраженно застонала и прихлопнула стаканчик от кофе с громким характерным звуком.

– У нас есть доказательства. Они сами сбросили сообщение, дескать, ты ждёшь нас у водопада. Заманили в ловушку.

– Ну, и где этот телефон? Утопили в реке? Даже если так, ты думаешь в мессенджере так сложно удалить отправленное сообщение? Аппарат не ваш, вы его выкрали. Улавливаешь ход мысли?

– Егорушка, вот мое алиби: деревню мы не жгли, на перерождение драконов не отправляли. Мы работники горного института, искали золото, проводили геологоразведку. С нами доктор и эколог. Да, лодку снесло течением в водопад. Да, я выпала из лодки от счастья, радости бытия, единение с природой и так далее. Смородина меня спасала, она пловчиха, КМС по плаванию. Из водопада попали в озеро, а дальше добрались до ближайшего поселения людей в поисках помощи. Можно уже в туалет сбегать? Витюне личный рабочий стол выдали, а я сижу здесь, как чужая.

Шестой департамент, специализирующийся на четвертом европейском гнезде, разместился в отдельной комнате со стеклянными перегородками. Большие панорамные окна Отдела выходили на набережную Москвы-реки в районе Ленинской слободы. Великолепный вид на зимний город и серое небо. По реке проходили баржи и белые прогулочные катера, на эту картину можно смотреть вечно с чашечкой кофе в руках и невольно медитировать.

Маргоша на раздачу столов не успела, ее отпустили последней, у окна уже сидели Смородина и Рогачев, друг напротив друга и молча таращились на суету улиц белого города. После Тайги панорама особенно занимательная, ритм мегаполиса не идет ни в какое сравнение с неспешной природой.

– Сохатый, я у окна, – развеяла их медитацию Маргоша. – Скидывай с подоконника копыта.

– Не Сохатый, а Рустам Сергеевич, – беззлобно ответил тот. – Мне окно не нужно, я напротив Смородины, и это не обсуждается.

– Садись рядом, Сеструха, – подала голос Женька, не сводя глаз с темных разводов на глади воды, которые остаются после теплохода. – Я тебе стол заняла.

Женька в который раз набрала номер Кая, но ответ не изменился. Абонент вне зоны действия сети. Он ушел на метаморфозу, и словно нет его на этом свете, а цифровой голос в трубке – связующая ниточка с ним, действует на нее успокаивающе. Можно позвонить ещё и ещё раз, и представить, как сквозь пространство вышек и серверов пробьется импульс к его аппарату.

Маргоша недовольно разместилась в офисном кресле и зло уставилась на Рустама.

– Что-то быстро ты реабилитировался, Рустам Сергеевич. Приятно удивляешь. Неужели силу воли отъел на таежных грибах?

Рогачев действительно удивлял, после вчерашнего срыва быстро пришел в себя, испытывал чувство недовольства собой, скромно сидел напротив Женьки и погружался в собственные нерадостные мысли.

Вокруг пяти новых рабочих мест уже суетился Чили, подключал их к сети и настраивал приложения. Виталина вышла в интернет и погрузилась в изучение медицинских клиник.

– Разделите мое возмущение, – пыхтела Самохвал, – деревню Горыныча тоже мы. Я ещё должна доказывать, что была там сугубо против своей воли. Павлуша, лапы убрал.

– Я кабель подключаю.

– То, что ты кобель, не обсуждается. А вот то, что ты подключаешь его к моим колготкам в районе бедер, это уже перебор. Лидуха, на разведку сходила? Где здесь кафешка?

– На втором этаже, там же спортзал. Мы с Евгенией Баюновной и Рустамом Сергеевичем купили абонементы. Там сауна и бассейн. Она теперь мой личный тренер.

– Пф… значит, я пропустила самое скучное, – заключила Маргоша. – Народ, предлагаю отпраздновать наше триумфальное возвращение в Москву грандиозным шухером где-нибудь на теплоходе. Завтра выходные, суббота в салонах красоты, а воскресенье… О, явился. Давно не виделись. Егорушка, нашими трудами тебе достался самый спокойный департамент. Маешься от безделья?

Возвращение в Отдел бебе прошло скомкано. Они долго мечтали, как разнесут его в порыве праведного негодования, и было за что, трудно отрицать вину спец служб в произошедшем. Методы работы Отдела до сих пор вызывают возмущение и здоровую злость, но и то, и другое затерялось в утренней суете. Лебедев собрал сонных подчиненных в одну машину, всю дорогу распекал их так по-отечески, так знакомо, что они пришли в себя только в…

– Приговорной комнате, – Маша прочла табличку на двери и сделала свои выводы.

Две переговорные комнаты принадлежали департаменту четвертого гнезда. Большая и малая комнаты оборудованы всем необходимым для работы с драконьими гнездами.

– Коротко и по существу, – заметил Лебедев. – Мы аутсайдеры. На нас пишут жалобы три гнезда. Наше гнездо молчит, ни одной встречной претензии. Эдак мы признаем свою вину и понесем ответственность за убытки.

– А может Симеон Ионович заболел? – предположила Смородина. – Ты говорил, что помимо младших на перерождение ушли несколько драконов. Может их адвокат…

– В гнезде Кая на метаморфозе один, – ответил Егор Игоревич. – Пострадал только Младший. Остальные живы, здоровы и счастливы, что в корне отличается от других гнезд. В первом департаменте три дракона на метаморфозе, во втором двое, в третьем ещё три. Противостояние вышло на новый уровень, черные сняли добропорядочные маски и вступили в бой. Как обычно. Количество погибших химер: пять в первом департаменте, ну и… по три-четыре в двух последних. У Кая тоже минус, пока не объявили сколько.

– Гм…

– Может им, действительно, плевать на жалобы, – Рогачев закинул на стол грязные кроссовки сорок пятого размера и приложил ко лбу холодненький корпус проектора. – Со спец службами они не работают, сам говорил. Что с ними сделают? По судам затаскают?

– А кто в гнезде становится Младшим, пока главный на перерождении? – интересовалась Женя.

– Хороший вопрос, – кивнул Егор. – Ждём ответ от каждого гнезда. Для начала нам бы дипломатов восстановить. Все трое тоже выбыли, а четвертого не было.

– Кто доносы пишет, тот и дипломат, – сделал вывод Рустам.

– Логично. Тогда со стороны Одина это химера, со стороны Горра это пять старших драконов, а со стороны Вийя лучший адвокат страны, нанятый за неприличную мзду. Кстати, самый дельный вариант. Он нас по государственным судам затаскает со всеми издержками. Мы Радмиру Всеволодовичу всю политическую карьеру к четям отправили. Трудно ему омолодиться лет так на пятьдесят и заявить, что омолаживающие корейские маски его в пацана обратили.

– Пластическая хирургия шагнула далеко вперед.

– Очень смешно, Рустам Сергеевич, – осел в кресло Лебедев. – Но бездействовать мы не можем, иначе нас признают профессионально непригодными и заменят к едрене-фене.

– А может мы сами жалобы напишем? – предложила Виталина. – В качестве, так сказать, ответного дружеского жеста.

– Мысль дельная, я уже думал над этим, – поморщился Егор. – Но в этом случае все наши бумажки пойдут за подписью сотрудников департамента. А нужны личные знаки драконов или членов гнезда. Поэтому вы, геологи-неудачники, возвращаетесь на кафедру. Гнездо Кая базируется в горном институте, там с понедельника приступите к работе. Все как обычно. С восьми утра здесь, с двенадцати там. С восьми вечера снова здесь.

– Лебедев! – возмутилась Маргоша. – Мы вообще-то с трудовым кодексом знакомы…

– Самохвал, напоминаю, у тебя шея под угрозой. Крайней окажешься, и не будет шеи. И твоей прекрасной головы тоже не будет. С виновными химерами не церемонятся. Сожгут тело, и дело с концом. Даже не съедят, побрезгуют отравиться тайской паразиткой.

Маргоша невольно подтянулась в кресле и зло поджала губы. Свое исключительное положение она понимает и принимает, но насчет «паразитки» устала слушать «комплименты». Да, нежить, но всякий раз говорить о том, лишнее. Вряд ли подобные трудности испытывают прочие химеры, пришло время заявить о своих правах.

– Смородина, ты слышала? Наших бьют. Лебедев, я буду жаловаться своему дракону. Это задевает его честь. И попрошу больше не употреблять в мою сторону подобных сравнений.

– Не понял, – опешил Егор.

– Я – дракон, – честно призналась Женька. – Егор Игоревич, тут такое дело. Если коротко, у нас пятое гнездо. По всем косвенным признакам я – дракон, а химера, Мария Андреевна, моя. Попрошу без оскорблений, Маргоша права.

– Юридический парадокс, – подтвердил Рустам. – Она ее кормит и защищает, все признаки рептилоидных отношений. Драконы признают это неопровержимым доказательством со всеми вытекающими последствиями. Первый в мире дракон со стопроцентными генами человека.

Лебедев обвел Незнамок таким взглядом, что те поневоле почувствовали себя неуютно.

– Да вы что, издеваетесь?

– Егор Игоревич, что вы сразу? – обиженно буркнула Смородина. – Сами говорили, одна неучтенная химера, первая за всю историю. Теперь она учтенная, приписана ко мне, что в том плохого? Помимо прочего среди нас глава ЗУДвПРАЧ, Общества «За уравнивание драконов в правах с человеком».

Взгляд Лебедев стал настолько многозначительным, что Незнамки виновато пожимали плечами. Директор департамента давился смехом и утирал сухие слезы, вновь и вновь, смотрел в лица своих подчиненных и снова дергался от смеха.

– Вернемся к нашим вопросам, – качал головой Егор Игоревич. – Виталина Андреевна, что за проблемы со здоровьем? Мне стоит побеспокоить наши медицинские связи? К слову, у нас своя поликлиника, живо на ноги поставим.

Девушка покраснела до корней серенькой кофточки и потупила взгляд.

– Кстати, Егорушка, у нас есть медицинские связи в пластической маммологии? – Маргоша подошла к офисной доске и нарисовала фломастером женскую грудь, подумав, снизу пририсовала объемные ягодицы.

– Егор Игоревич, нет у нас никаких проблем, – пискнула девушка. – Просто диспансеризация, что плохого? Рогачеву вчера плохо было, все мы пострадали…

– Мне нужны связи по медицинской части, – охотно подтвердил Рустам. – Я в институте восстановиться хочу. В остальном мне помощь не требуется, пластическая маммология просто вариант специализации, – благородно прикрыл он Виталину.

– Неожиданно, – признал Егор. – Нет проблем, восстановим. Крутись, как хочешь, но помни, работа прежде всего.

– Я медицинскую юриспруденцию рассматриваю. Заочно учиться буду, ночами. Вчерашнего инцидента больше не повторится. Мне выучиться нужно, семью кормить, любимую женщину содержать.

– Ой ли, Сохатый? Какие-то слова незнакомые. На словарь Ожегова в палате наткнулся? – ерничала Химера. – Это он тебя, Смородина, содержать собрался. Титькин адвокат.

– Рогачев, – одобрительно кивал Лебедев, – что по части юристов предлагал? Родители сильно заняты? Подключай связи, нам внештатные юристы в ближайшее время очень понадобятся. Отвечаешь за юридическую защиту нашего гнезда, в смысле, департамента. Лидия Александровна, на вас поступила особая директива.

Девушка расширила глаза и привстала от волнения.

– Вы положительно влияете на мужскую составляющую драконьих гнезд, особенно на драконов с большим числом метаморфоз. У них свои, особые критерии женской красоты, – Лебедев смерил исхудавшую талию лаборантки оценивающим взглядом и кивнул на высокую грудь. – Потому диета запрещена, потрудитесь вернуть былую форму.

– А…

– Будете участником переговоров, посмотрим, что получится. Кофе подавать, гостей встречать…

– Мити-грити1 с красным дипломом, – потешалась Химера. – Лидок, не отчаивайся, абонемент не пропадёт. Сохранять форму несложно, один торт на завтрак, один на ужин, на перекус пряники.

– Евгения Баюновна, что с лицом? – не обращал на нее внимание Лебедев.

– А что с лицом?

– Как будто похудела, осунулась. Глаза на мокром месте. Так, по мелочи, будто… в салон красоты успела? Похорошела. Вы мне с диетами бросайте, нам силы потребуются. Талоны на еду выписать?

– Егорушка, тебе бы оказаться на нашем месте с таежным детоксом, – защищала подругу Марго. – Даже у тебя на фоне рёбер грудь появится.

– Пик формы, Егор Игоревич. Двести отжиманий с утра, даже не вспотела. Есть хочу все время. От талонов не откажусь.

Лебедев взволнованно встал, подошел к Смородиной и оттянул веко.

– Напрягаете, Евгения Баюновна, такими ответами. Вы у нас случайно не химерствуете? Всякое может быть. Полторы недели в расщелине, не шутки.

– Обижаете, Егор Игоревич, я ее первым делом проверил, – подошел Рогачев. – Сердце бьется, температура в норме, женские праздничные дни отметили клюквенным просекко. Абсолютно здоровый человек. За химерство я его… без всяких адвокатов отправил бы в небытие.

– Ну, если проверил… Женя, работаешь с гнездом черных. От них пояснение ситуации, формирование дипломатических каналов и встречные иски против гнезд. Виталина, разбираешься со здоровьем и присоединяешься к Смородиной.

– А я? Егорушка, обо мне забыл, – Маргоша кокетливо поправила декольте на груди и всем своим видом выразила желание броситься в работу с головой.

– А ты, как я и предупреждал, – хмуро ответил он, – сидишь в офисе и носа не высовываешь. На тебе документы и архив. От нашего департамента формируешь подробный отчет о проделанной работе за все месяцы. И если я останусь недоволен, то сдам тебя в утиль.

– Это… как?

– Это больно. Переведу под Мершода. Он отправит тебя на выездное задание в гнездо Горра, откуда ты уже не вернешься. Причем, клубника к тому не будет иметь никакого отношения. Вопросы остались?

– Егор Игоревич, Марии Андреевне потребуется помощь, – подал голос Чили. – Я же с этой командой пришел, готов в любом деле оказать поддержку.

Лебедев смерил коллегу недобрым взглядом.

– Чили, скройся в департаменте аналитики. Мария Андреевна, приступайте к выполнению задания. Все, что поведали на утреннем собеседовании, излагаем на экране монитора. Формат а4 тридцать листов. Почему ещё сидим?

Друзья сели возле мониторов и приступили к творчеству. Занятие скучное, утром сумбурно и сбивчиво они донесли информацию до соответствующих слушателей, под запись. Зачем заниматься тем же, но уже на цифровой носитель? Вкратце последние три-четыре месяца не изложишь, а учитывая отсутствие литературных талантов, любая объяснительная превращается в список глаголов и местоимений. За подсказкой можно обратиться к ближнему, а заодно сопоставить факты и списать упущенные детали.

Марго тем временем прошлась по офису, ознакомилась со всеми стратегически-важными объектами, обошла секретарей и помощников, убедилась в своем превосходстве, чем поспешила поделиться с друзьями. Озарение по части Отчета на нее не снизошло, она считала минуты до окончания рабочего дня, охотно делилась подсказками и сочными комментариями, пока ее не прервал звонок:

– Мария Андреевна Самохвал? – раздался в трубке голос с незнакомого номера.

– Она самая, таинственный незнакомец.

– Вам доставка цветов, выйдите, пожалуйста, встретить курьера и расписаться. Адрес Ленинская слобода, верно?

– Смородина, – счастливо пропела та, – мне требуются благодарные зрители. Цветы привезли. Кто бы это мог быть? Мм… Чили исправляет ошибки, Лебедев извиняется, Эдик прощальный подарок или тайный воздыхатель в Отделе появился?

Девушки спустились на улицу без верхней одежды, оценили роскошный букет из множественных роз и поставили подпись. И все бы на том закончилось, но курьер сообщил, что в машине коробка с подарком, пригласил забрать. Марго охотно засунула моську в тойоту и… начала втягиваться туда, как кролик в нору.

Сеструха рефлекторно схватила химеру за ноги и потянула на себя. Машина рванула с места. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что участники цветочной церемонии были больше обескуражены, чем напуганы. Курьер понял, что дело принимает неожиданный оборот и рванул наутек. Женька отстояла подругу, выдернула ее из ловушки, не считаясь с лошадиными силами тойоты. А Машка с визгом упала на обледенелый асфальт и словила удар бампером. Курящие работники офиса с интересом наблюдали за стихийным шоу.

– Это что за…? – вопила Самохвал. – Женёк, меня что, только что похитили? Ты номера запомнила?

Девушка зло отряхивалась, туфли отлетели в сторону, колготки окрасились в грязные рваные дыры на коленях, на виске сначала расплылся черный отек, а затем включилась регенерация, и синяк начал светлеть. Цветы в корзине сиротливо стояли у входа.

– Попытка похищения, – растерянно бормотала Смородина. – Что в машине было? Стекла тонированные, вечер, ничего не видно.

– Парень какой-то странный, в черных очках и перчатках! За волосы меня схватил, лохмы выдрал. Смородина, ты так дернула, что я без скальпа осталась.

Идеально уложенные волосы регенерации не поддавались, на голове вздыбились оборванные «ручки» для похищения.

– Сеструха, что-то я насчет цветов и тайного поклонника не уверена, – бубнила Женька, отступая под сень стеклянного входа. – Не нравятся мне такие подарки. Сейчас как рванет в наш первый рабочий день, и будут собирать наши клочки, да по всему южному административному округу столицы.

– Лебедев, – орала та в трубку, – у нас тут Чэпэ.

Из трубки в ответ надрывался голос начальника, а Маргоша только пучила глаза.

– Да я, вообще… да сам ты… кто, я? Да иди ты… я предупреждала, если бахнет, я здесь не причем… Гусь ты, а не Лебедев, этот, как его, птеродактиль… Егорушка, забери меня, пожалуйста, я боюсь…

В цветах ничего не нашли, только розы из цветочного магазина, свежие, красные. Номер машины отследили по видеокамерам, не арендованная, не в угоне, числится за добропорядочным гражданином, который припарковал ее на Ленинской слободе и работал в соседнем офисе. Камеры с места угона зафиксировали мужчину и женщину самого обычного вида с тёмными очками на глазах. Дальнейшее отслеживание их местонахождения не имело смысла, машину вернули на законное место, а злоумышленники скрылись, затерявшись в толпе автобусной остановки.

Разбор происшествия затянулся до поздней ночи. Лебедев поначалу включился в работу, но опыт подсказывал ему всю бесперспективность поисков.

– Это могут быть твои бывшие?

– Егорушка, я встречалась с приличными людьми, – огрызалась Маргоша. – Меня незачем похищать, я всегда на связи!

– А Лева-форсаж? – набрасывала версии Виталина.

– Самохвал, десять часов вечера, – зевнул Рустам. – Домой хочу. Кто может охотиться на нечисть? Силы добра?

– Рогачев, сам ты нечисть, от тебя потом подъезд сколько раз приходилось отмывать. Лева-форсаж женат, трое детей! – возмущалась Химера. – У него легальный бизнес, автосервис, он по мелочи не работает. Мы с ним в социальных сетях лайкаемся.

– А может психи?

– А может это драконья мафия? – кривлялась Машка. – Может меня, правда, горынычи заказали? За что, я вас спрашиваю? Палец я у Миролюбы не откусывала, кровь выпила из поданного фужера…

– Рановато делать выводы, – согласился Егор. – Гнездо Горра винит в происшествии черных драконов, химеру не поминают.

– Сам говорил, что меня обвинят. Алиби мне готовил!

– На всякий случай, просчитываю шаги, подстраховаться всегда полезно. Маша, я в случайности не верю, в психов ещё меньше. До завтра покопайся в автобиографии, может будут мысли.

– А ты букет пробил? Кто покупал и где?

Егор устало потер глаза.

– Сколько цветочных палаток в Москве? Интернет-сайты без регистрации. Машунь, сколько работы, чтобы вычислить, что купил букет неизвестно, кто. Либо женщина, либо мужчина. Курьера трясти бесполезно, ему сказали подвести клиентку к машине, он выполнил за копеечную мзду. Езжай домой.

– Я теперь боюсь, – огрызалась та.

– С тобой Смородина на пике формы. Молодец, Женька, вытащила тебя из машины. Быстро сообразила. Возьмите такси.

В такси продолжали вяло накидывать версии, самая приличная из которых пылкий ухажер, влюбившийся в прекрасную незнакомку.

– Я бы тебя украл, – заметил Чили. – Только привезти некуда. В моей квартире твои предки поселились. Может пустишь меня к себе?

– Лучше отчет за меня сделай, – рычала та. – Видишь, мне некогда.

– Марго, ты же знаешь, за секс любой каприз. Отчет так отчет.

– Да иди ты… Перевелись нонче рыцари, не тот мужик пошел. Если они знают, где я работаю первый день, значит, адрес квартиры уже вычислили, – рассуждала она, не отвлекаясь на мелочи.

– Кто они? – тревожно спросила Виталина.

– Сеструха, не переживай. Может ошибка какая? Если бы тебя заказали, уложили бы выстрелом в сердце.

– Точно. Они этого не сделали, потому что я химера. Пулей меня не пробить, потому хотели именно похитить. Так все, звоню Лебедеву, переночую у него.

– Давай, от греха подальше от Смородинки, – развернулся с переднего сиденья Рогачев.

– Сохатый прав, – сбросила звонок Маргоша. – Со своим драконом спокойнее.

Глава 3

Возвращения на кафедру Женька ждала и боялась. Противоречивые чувства, словно, чем дольше она оттягивает этот момент, тем дольше сохраняется надежда, что схватка драконов не случилась, все они введены в заблуждение какой-то невероятной ошибкой. Не было ничего, цепь случайных совпадений, которым даже она не может дать объяснения с того самого момента, как провалилась в проклятую расщелину.

По крохам можно собрать события того дня. Они с Каем прилетели к утесу, почти в сумерках исследовали место и нашли полость, расщелину. Женька смогла не только пролезть, но и провалиться в пещеру. На обратном пути она отметила, что там метров пятнадцать глубины. Большое чудо, что она не убилась. В свете своего падения она все больше убеждалась, что Кай был прав, отговаривая ее продолжать поиски. И прав был, когда не верил в жилу. Не было никакой жилы, не могла она так реагировать на два мелких самородка. А ее нюх – самообман и вера в чудеса.

О событиях, произошедших после ее падения, она знает только слов… даже очевидцев нет, только версии. Пока Кай занимался тем, чтобы вытащить ее, к утесу подтянулись силы неприятеля. Гнезда Горра, Вийя и Одина объединились против одного зарвавшегося чужака. Кай был вынужден оставить спасательную миссию и вступить в схватку. Наверное, очень волновался и спешил покончить с неприятелем, от того излишне рисковал и совершал ошибки.