Полная версия
Рыжий, вперед!
Магик?! У меня от удивления челюсть отпала! Меня лечит аж сам магик?!
– Простите, господин магик. Ваше высоко благородие… – От волнения совершенно позабыл как требуется обращаться к этим высокопоставленным господам. – Но, но на всю Россию же вас всего тыща?!
Голос дал петуха и я умолк, то бледнея, то полыхая жаром от избытка чувств.
– Сейчас, имеющих потенциал, больше, инициированных да, чуть меньше тысячи. – Профессор достал платочек и принялся вытирать руки. – Вот и вы, голубчик, обладатель потенциала. Сможете ли пройти инициацию мне не ведомо, но ваши занятия с моими аспирантами, направлены в эту сторону. Так что учиться и учиться, с особым рвением и пониманием, что стоит на кону.
– Вы из-за этого взялись возиться с моими протезами?
– Вот еще! – Профессор рассмеялся. – Это, молодой человек, моя основная специальность! Надеюсь, с вашей помощью, сумею вписать свое имя в скрижали! Так-с вот! Вы, Игорь Викторович, первый обладатель эндопротеза на ядерном питании с прямым суггестивным управлением!
– Семен Лазаревич! Я ведь не ученый, скажите русским языком!
– Эх, молодой человек. Вам однозначно требуется учиться! Карьера военного для вас закрыта, это понятно, но в вас есть потенциал!
Семен Лазаревич принялся бродить по палате, что-то тихо бормоча под нос. Потом остановился и принялся меня рассматривать, как будто впервые увидел.
– Попытаться можно, главное, правильная презентация.
Чему-то улыбнувшись, профессор отправился по своим делам, а я со вздохом подсел к окну. Тут же, с тихим урчанием, явился его величество кот.
– Держи, ненасытный! – Просунул ему сосиску. – Вот съеду с квартиры, кто тебя такого кормить станет?
На меня глянули желтые глаза с выражением вселенской скорби по моим умственным способностям. Умяв сосиску, рыжий завалился на спину, подставляя мне участок над переносицей для почесывания. Под моими пальцами завелся моторчик и весь подоконник задрожал в унисон с наглым, рыжим, шерстяным наглецом.
глава четвертая
Семен Лазаревич заявился с обходом в неурочное время. Вокруг него и еще одного важного господина, роились люди в белых халатах. Аспирантки с аспирантами понятно, но кто вон те угрюмые здоровяки? Новые санитары? Тогда кто этот важный? Ведь наверняка не пациент, зачем тогда столько дюжих санитаров? Профессор что-то рассказывал важному господину, а мне в глаза бросились начищенные до зеркального состояния сапоги… Аж пот пробил, подбросило на постели и стоило огромных усилий не заорать!
– Une telle réaction est-elle normale? Je pense que votre patient est en colère. ( Подобная реакция нормальна? Мне кажется ваш пациент не в себе. (Говорит на французском.) – Важный господин с удивлением покосился на меня. – Est-ce qu'on reporte le spectacle pour un moment plus approprié? (Отложим показ для более подходящего времени? (Говорит на французском.)
Черт! Я своим испугом, да, да, испугом, себе врать не надо, похоже сильно Семену Лазаревичу подкузьмил. Надо попытаться спасти положение, если еще не поздно.
– Excusez-moi, messieurs! Vous ne m'avez pas trouvé au bon moment, et vos bottes, Monsieur. Ils me poursuivent dans des cauchemars. (Прошу прощения, господа! Вы застали меня не в самое удачное время, да еще ваши сапоги, господин. Меня до сих пор в кошмарах они преследуют. (Говорит на французском.) – Встал, оправил пижаму и представился. – Igor Viktorovich Kagan, le deuxième cent du cinquième corps cosaque du don. Je suis en convalescence à l'occasion d'une blessure! (Игорь Викторович Каган, хорунжий второй сотни пятого Донского казачьего корпуса. Нахожусь на излечении по случаю ранения! (Говорит на французском.)
– Semyon Lazarevic, Sie haben nicht gewarnt, dass er Französisch spricht. (Семен Лазаревич, вы не предупредили, что он говорит на французском. (Говорит на немецком.) – Господин с улыбкой глянул на профессора. – Фельдмана ко мне. Так значит ты казачок из пятого донского?
– Das stimmt, Herr! (Так точно, господин! (Говорит на немецком.) – Я застыл во фрунт. – Semyon Lazarevich etiam anglicam et hispanicam docet. (Семен Лазаревич учит еще английскому и испанскому языкам. (Говорит на латыни.)
– Ишь ты каков! На латыни еще говоришь! Чего тогда сапог моих испугался? – Важный господин присел на принесенный стул. – Давай, рассказывай. Да не тянись, в больнице все таки.
– Вы, ваше благородие, не обижайтесь. Очень уж мне подобные сапоги в память врезались. На набережной господин один вот в точно таких же сапогах были. Я в них как в зеркале тогда метателя увидел, до сих пор отсутствующие нога и рука ноют, стоит вспомнить. Зачем на него прыгнул, сам не пойму, теперь вот здесь приходится обитать. – Меня аж передернуло от воспоминаний. – Так что, неосознанная ассоциация на зрительный триггер, постепенно справляюсь, но пока так.
В палату протиснулся военный в белом халате.
– Вызывали, Ваше Величество?
Меня как обухом по голове стукнули, царь!!! Твою же мать! Мне ведь по уставу положено его Величество в м… лицо знать! Вот это залет… Вытянулся в струнку и стою, только глаза почему-то на лоб лезут.
– Так значит особой сотни казак был? Погиб, взорвавшись вместе с бомбистом? Так, я тебя спрашиваю? – Царь, хоть и сидел на шатком стуле, казалось навис над военным. – Все пиписками с Семеновым меряетесь? Так вот, передай дружку своему, Петру Анисимовичу, мое вами обоими неудовольствие! Свободен!
Отчитав военного, звания я так и не разобрал под халатом, Алексей Николаевич Романов, наш государь всея Руси, повернулся к Семену Лазаревичу.
– Порадовал ты меня, Семен Лазаревич! Я уж извелся весь, годовщина уж, а я даже свечку за спасение не знал кому поставить. Работу оценил, одобряю. Грант на кафедру твою выделю, личный. – Царь глянул на меня и рассмеялся. – Вольно, казачок! Вольно! Отдышись! Подумай, чем я могу тебе помочь? Не в благодарность, с этим я сам разберусь, о чем мечтаешь скажи, вдруг помогу?
– Ваше Величество. Ему бы в магинститут. – Семен Лазаревич склонился к уху царя. – Я вторую тему не стал афишировать, но кажется нащупал дорожку к развитию дара до инициации.
– Для этого ты его языкам учишь? – Тихо спросил Алексей Николаевич.
– Не только этому. Там сложная зависимость и требуются исследования…
– Понял. Ладно, пиши заявку на финансирование в спец канцелярию. – Царь сердито глянул на профессора. – Все время забываю, что тебе палец в рот не клади, без руки останешься! Все, казачок, выздоравливай! С сентября на учебу, смотри не опозорь донцов!
Делегация удалилась, а я потом еще несколько минут наблюдал как разъезжаются авто с больничной территории. Мысли разбегались по черепу, совершенно не желая быть пойманными и обдуманными. Царь! Я видел царя!!! Да что там, я получается царя спас!!! Тут же навалились сомнения, может то и не царь был, просто в таких же сапогах? Настроение скакало от эйфории до обиды, царь сказал ласковое слово, и все?! Внутри все бурлило, хотелось что-то этакое сотворить, сочинить или взорвать, не знаю!
– Так-с, Игорь Викторович! – В палату ворвался профессор. – У нас с вами три месяца! Готовы?
– К чему? Вы же вроде закончили с протезами?
– Причем здесь протезы? – Семена Лазаревича распирало. – Нам дали добро на другую тему! Будем из вас делать магика!
– Магика?! Из меня?! – У меня чуть глаза на лоб не вылезли. – Как?!
– Успокойтесь, Игорь Викторович. Операций для этого не понадобится. – Профессор как-то неуверенно глянул на меня. – Вы же не откажете мне в помощи?
– Я вроде и так помогаю?
– Видите ли, Игорь Викторович. Я бы хотел показать вас на защите, диссертацию без практического материала не принято, но я понимаю как вам это…
– От меня что будет требоваться? Я бы не хотел чтобы на меня потом на улице тыкали, смотрите, экспонат идет!
– За это не волнуйтесь! На лице у вас маска будет, а остальное у вас как у всех, разве что протезы. Так я могу на вас рассчитывать?
Через две недели я понял, как опрометчиво согласился. В огромном зале университета, где амфитеатром спускались к центру места для зрителей, мне пришлось стоять совершенно голым целый день. Ладно если бы там были одни старики профессора! Чуть не сотня молодых девиц пялились на меня во все глаза! Да у меня маска эта дурацкая чуть не вспыхнула, так я от стыда горел! Семен же Лазаревич заливался соловьем, совершенно не обращая внимания на мое состояние.
– Прошу обратить внимание на соединительный контур! Именно в нем происходит совмещение нервного волокна и иннервационного электрода! Живая ткань здесь заканчивается, образуя мозолистое тело, далее мы видим сам протез.
Профессор бубнил и бубнил, вгоняя меня в ступор. Когда он вдруг начал развинчивать протез, я чуть не упал от неожиданности. Этот бессердечный вивисектор, чуть не забыл кто это вообще такие, вынул внутреннюю начинку и разложил ее на столе, а потом еще и ногу разобрал! Так что дальше я слушал, сидя на твердой табуретке, неприятно впивающейся в мой голый и тощий зад.
– Господа! В этой работе мне удалось сделать неожиданное открытие! – Профессор сделал театральную паузу, обвел аудиторию гордым взглядом и произнес в тишине. – Я понял как появились магики!!!
Минут через пять, когда шум чуть утих и можно было разобрать отдельные голоса, он поднял руку, призывая к тишине.
– По профессиональной привычке вести журнал наблюдений с учетом всех факторов, я начал измерять энергетический фон пациента с момента поступления. – Семен Лазаревич снова взял паузу и отпил из стакана. – Так вот! Месяц никаких изменений фона не происходило! Однако, после установки протезов, фон начал неуклонно расти!
Дальше я снова ничего не разобрал, потому что начался такой гвалт, что уши заложило. Старички профессора в голос спорили друг с другом, перекрикивали даже молодых студентов! Накричавшись, все снова обратили внимание на Семена Лазаревича.
– Мной выдвинута теория о воздействии структурированного радио-нуклеинового излучения на костный мозг. Это теория! – Профессор даже повысил голос, пытаясь перекрыть разговоры. – Из-за потери левой бедренной и плечевой кости, пациент остался с половинной способностью восстанавливать клетки крови. Я принял решение и с блеском, подчеркну это особо, выполнил сложнейшее вмешательство и разместил костный мозг непосредственно в протезе! Новейший ядерный реактор, тут надо отдать должное институту прикладных исследований и лично академику Сильвестрову, возможно и дал ту реакцию, которая привела к появлению в организме пациента повышенного энергетического фона! Причем организм пациента стабильно вырабатывает его в настоящий момент и без участия реактора!
Старички словно с ума посходили, меня принялись не просто разглядывать, меня принялись щупать и тискать! Причем теплые и прохладные, тонкие и пухленькие женские ручки интересовались, по моему, не протезами… Я уже на одной ноге был готов бежать подальше, когда все опомнились и отогнали наглых девиц. Правда, меня тут же обступили седые старцы, но они, Слава Богу, интересовались другими органами. Пришлось вынести осмотр и ощупывание, кто-то принес несколько приборов и даже собирались взять несколько анализов! Семен Лазаревич был в восторге! Он упивался моментом, дирижировал происходящим как оркестром и вообще ощущал себя всемогущим творцом в окружении ангелов.
Вечером, когда я обессиленно сидел в кресле кабинета профессора, он похлопал меня по плечу и даже плеснул мне коньяка в пузатый бокал.
– Давайте выпьем, Игорь Викторович! Сегодня был великий день! – Он глотнул из бокала. – Теперь ни один противник нам не страшен, я выбил у них все козыри! Да что там! Дай Бог, вы сумеете стать магиком, тогда звание академика, да что там! Президента академии!
– Семен Лазаревич, а мне что дальше делать? Я даже не знаю где этот институт, да и экзамены… Мне ведь даже пойти на них не в чем! – Осмотрел свою пижаму, которую уже год ношу. – Дальше участка я в этом никуда не доберусь.
– Это все ерунда. – Профессор поморщился, оглядев меня. – Проведем как статью расходов на проезд. Вы только подумайте, академия наук!!!
глава пятая
Было непривычно чувствовать себя гражданским человеком. Всю сознательную жизнь я ходил в форме. С десяти лет в кадетском казачьем корпусе, потом учебная сотня, затем войска, война… Два ордена с медалью лежали в чемоданчике, между рубашками и другим бельем, да выписка о ранении и инвалидности, все что осталось от моей прежней жизни и мечтаний. Где теперь тот молодой казак, что мечтал о славе, о подвигах на поле брани, о молодых румяных казачках… После долгих раздумий все таки отписал маме, мол жив, здоров, направили учиться, так что все со мной хорошо. Наврал аж самому стыдно стало, но думаю это лучше будет, чем без вести пропасть… Возвернуться на побывку не решился, хотя и время было, и билет Семен Лазаревич предлагал, но… Не хочу! Нечего на Дону инвалиду появляться, еще жалеть начнет мама… Лучше уж так, весточку отписал и хватит.
Локомотив парил, излучая мощь реактора, я нашел свой вагон и прошел в купе. Интересно тут как! До этого все армейскими эшелонами доводилось, с десятком в товарном, да чтобы броня рядом была, а тут! Диван мягкий, столик, чай подают!
Состав шел до Ревеля, где и находился этот институт, точнее до заново отстроенного города. Старый Ревель, как и база балтийского флота, был уничтожен ядерной бомбардировкой в Отечественную. Немцы думали что мы от такой мощи бомбы дрогнем и сдадимся, а в ответ… Половина Европы теперь гнилые ядерные болота. Вокруг Балтики тоже теперь не лучшие места, но Россия большая, а вот Европе пришлось полной ложкой хлебнуть за свою подлость. Из-за этих самых болот и появились, говорят, магики. Вроде как те, кто рядом служили, от радиации пострадали. Многие умерли, а некоторые получили способности сопротивляться излучению. Вот из них вроде как магики и получаются. Так что новый Ревель город магиков, хотя их и всего тысяча. Ладно, чего гадать, приеду, узнаю.
В вагон вошел офицер и я вскочил по привычке, вытянулся, потянулся честь отдать, но увидел недоуменный взгляд офицера и покраснел.
– Из унтеров? Уволены или как? – Поручик поставил чемодан и повесил шинель на крючок. – Давно из войск?
– Хорунжий пятого Донского, в отпуске по ранению, год уже.
– Из казаков значит? Давайте знакомиться, поручик Власов. Вы до Ревеля или раньше сойдете? – Офицер быстро устроился на диване и нажал кнопочку звонка. – Вы как к чаю относитесь?
Появившийся проводник учтиво выслушал заказ и исчез, прикрыв дверь купе.
– Да я впервые в таком вагоне, не знаю что за чай тут подают, вдруг не понравится. – Не говорить же офицеру, что денег у меня всего ничего, а ехать еще сутки.
– Вы не переживайте, все это в стоимость билета входит. Завтрак, обед и чай с булочками, так что не потратитесь.
Я аж покраснел, вот же! На билете вон написано, с питанием!
Поручик улыбнулся и расстегнул пуговицы рубашки, сняв галстук.
– Простите что интересуюсь, вы по какой надобности в Ревель? Я ведь из пограничной стражи, служу в городе, так что могу подсказать, если что. Городок там маленький, можно сказать военный, все на виду. Если к кому в гости, то и подвезти могу.
Поручик говорил с улыбкой, но я прямо кожей чувствовал холодный, профессиональный интерес.
– Учиться направили, в институт.
– О! Так вы возможно будущий магик! Такому знакомству очень рад!
Дверь купе с тихим шелестом открылась и на столик опустился поднос с чаем и булочками. Запах выпечки вызвал обильную слюну и я не удержался, взял горячую сдобу с корицей. Вот интересно, они прям в поезде их пекут или на какой-то на станции? Какая вкуснятина!
– Теперь можно и до обеда дожить! – Поручик отставил пустой стакан в металлическом подстаканнике. – Мне часто приходится на этом поезде путешествовать. Когда по службе, когда в отпуск, так что распорядок вызубрил наизусть. Пройдем узловую и можно отправляться в ресторан, как раз время к обеду будет.
Наш вагон состоял из двухместных купе, причем везде были одни мужчины. Я даже подумал, что женщины почему-то не ездят в поездах, но по пути в ресторан попалось несколько вагонов чисто женских, там и проводниками были женщины! Поезд мягко покачивался, в окнах пролетали лесные пейзажи, изредка сменяясь смесью кустов и редких сосен. Поручик не надоедал расспросами, предпочитая разговор чтению книги, я же перебирал в голове инструкции, выданные профессором. Вроде ничего сложного, взять извозчика до приемной института, сдать документы, потом отправиться в гостиницу и уже там ожидать известий. За вестями придется наведываться лично, зачисление в момент не проходит, так что не известно сколько мне придется ждать. Мысленно пересчитал финансы, три рубля наличными, еще двадцать чеком, это деньги подотчетные. Еще орденские можно получить, мне за год девять рублей положено, рубль за медаль, три за первого и пять за второго Георгия. Интересно, сколько за гостиницу сдерут?
Утром, умывшись и побрившись прямо в купе, оказалось за маленькой дверкой справа не второй гардероб, а небольшой умывальник, позавтракал в ресторане и оказалось пора собираться. Поезд прибывал в Ревель.
Извозом тут занимались не извозчики, а водители мобилей, что меня несколько выбило из колеи. Поручик только усмехался в свои тонкие усики, наблюдая мой ошалелый вид.
– Игорь Викторович! Позвольте подвезти вас! – Он махнул рукой в сторону зеленого, приземистого мобиля. – Мне в комендатуру, а это как раз по дороге к институту. Вам же в ректорат?
– Мне документы сдать, для поступления. – Я с сомнением покосился на военный мобиль. – Не уверен что это ректорат.
– Туда, туда! Садитесь!
Молодой солдатик выскочил и открыл дверцу без стекол, приглашая нас занять места. Ладно, даже если он меня в комендатуру отвезет, ничего страшного. Сдам документы не сейчас, а чуть позже! Однако мобиль высадил меня у дверей серого здания, на фронтоне которого сияла буквами надпись «Магический Институт».
– Удачи вам, Игорь Викторович! Буду рад продолжить знакомство!
Я пожал протянутую руку, удивляясь такому панибратству офицера. Ему ведь всего пара званий осталась до дворянства! Пусть личного, но глядишь дослужится до есаула, точнее до майора, будет наследное. Казакам дворянство как зайцу пятая нога, у нас и звания свои, и честь своя! Разве только атаман Всевеликого Войска Донского граф, но это скорее для политики, ему же с генералами ручкаться. О чем я думаю?! Надо документы сдавать, да с гостиницей разбираться, а я тут о дворянстве! Толкнул дверь и остолбенел, закрыто? Перевел дух, глянул внимательно и сплюнул с досады, дверь на себя открывается! Потянул, выдохнул и прошел во внутрь.
Документы приняли под роспись, вручили книжечку с расписанием экзаменов, где стояли мои инициалы, число и время начала проверки, потом отправили в кабинет под номером восемь.
– Молодой человек, без отметки из этого кабинета, вас к экзаменам не допустят, не ждите!
Странно, зачем документы тогда приняли? Минут двадцать искал этот самый кабинет, пока не догадался спросить у прохожего, какого-то старичка. Тот хмыкнул и показал на лестницу вниз. В подвал что ли? Кабинет и правда оказался там, единственный во всем длинном коридоре. У меня забрали книжечку, заставили раздеться до белья и отправили за раздвижную стальную дверь.
– Как лампочка загорится, можете выходить.
Через пару минут я уже одевался, недоумевая, что это было. Если проверяли на туберкулез, то зачем штаны снимать было? Странные тут порядки. Мне вернули книжечку, где под моим именем и фамилией появились цифры.
– Что они значат, не подскажете?
Мужчина в синем халате равнодушно кивнул на какую-то таблицу на стене. Другой покачал головой и приветливо сказал.
– Это ваш рейтинг силы. Не беспокойтесь, для поступления как раз хватает.
Рейтинг? Семен Лазаревич ничего такого не говорил. Однако раз хватает, то голову забивать не буду, надо гостиницу искать.
глава шестая
Первым экзаменом шел русский язык. Благо меня аспиранты натаскали, уже не с такими ошибками пишу, но все равно тревожно было, вдруг не примут? Однако в книжечке поставили три бала, значит удовлетворительно, не совсем тупой выходит! Пока ожидал результат, мало интересовался кто рядом. За то, получив книжечку обратно, огляделся и чуть не окосел. Вокруг ходило столько красивых девушек, что в пору было впасть в ступор! Блондинки, брюнетки, рыженькие, а ноги!!! Да что там ноги! В такой жар бросило, что решил выбраться на свежий воздух, остыть. Мелкий дождик бросил в лицо морось брызг и пропал, уступив место солнцу, но мне хватило. Успокоившись, понял что на меня эти девушки внимания не обращали, были заняты своими переживаниями. С одной стороны хорошо, но вроде и обидно. Ладно, сначала экзамен, потом буду с девушками знакомиться.
Через неделю все экзамены закончились, неудовлетворительно нигде не получил и с легким сердцем направился в холл, где вывесили списки поступивших. Моя фамилия оказалась за чертой поступивших, правда с припиской «собеседование с ректором». Выходит я один экзамен пропустил? Вот черт! Надо скорее к этому самому ректору бежать!
После нескольких попыток найти самостоятельно, прибег к испытанному варианту, спросил. Мужчина с волевым лицом и отлично поставленным голосом перехватил какого-то парня и поручил отвести меня по назначению. Тот скривился, но ничего не сказал, только подхватил меня под руку и потащил по коридорам и переходам. Оказавшись перед приемной, чуть отдышался и вошел. Там сидела женщина и что-то писала.
– Простите, что, уже никого? Я не знал что еще собеседование должно быть, могу я сейчас его сдать?
– Кого сдать? – Женщина сняла очки, потом снова их одела и протянула руку за книжечкой. – Каган, значит? Подождите, я сообщу Руслану Иогановичу.
Женщина подняла трубку телефона, нажала кнопочку на основании и тихо проговорила.
– Каган на собеседование. Да, в приемной. Хорошо.
Телефонная трубка мягко опустилась на основание и на меня взглянули внимательные глаза.
– Молодой человек, вас примут через сорок минут.
Я осмотрелся, заметил стулья у стены. Взглядом указал на них, женщина кивнула и я устроился в уголке. Прикрыл глаза, постаравшись успокоиться, казак спит, служба идет! Перед глазами проявилось несколько смутных образов, вот еще напасть на мою голову! Мало мне всяких дымок наяву, так еще и с закрытыми глазами что-то мерещится! Показалось, что где-то впереди, вроде там где стена и дверь кабинета, мерцает тонкая пленка. Даже как искорки по ней пробегают! Это точно от нервов! Кто только выдумал эти гостиницы! Два с полтиной за номер! Через пару дней деньги, что Семен Лазаревич дал, кончатся, а я до сих пор не знаю что дальше делать? Профессор сказал что все на месте решится и дальше институт будет с жильем разбираться. Ему хорошо говорить, а вдруг не поступлю? Где деньги на билет и проживание брать? Наградные тратить?
– Проходите. – Женщина указала на дверь в кабинет. – Ректора зовут Руслан Иоганович Коробко. Не забудьте поздороваться.
Вошел в кабинет и слегка оробел, но тут же взял себя в руки. Ректор выглядел настоящим генералом! Усы, мощная фигура, гордая посадка головы и взгляд! Отчеканил три шага строевым и гаркнул.
– Хорунжий Каган на собеседование прибыл! Здравия желаю, господин ректор!
Ректор из строгого генерала вдруг превратился в смешливого старичка и прыснул тонким, визгливым смехом.
– Прибыл! Ох, повеселил казачок! Садись, давай поговорим, чего тебя к нам занесло. – Он указал на стул напротив. – Экзамены провалил, да-с. Однако бумаги твои… Рассказывай, с чего это сам Преображенский за тебя просит?
– Семен Лазаревич? Так он это, протезы мне ставил. Потом сказал что у меня способности появились.
– Протезы? Зубов что ли? – Ректор вдруг округлил глаза и выдохнул. – Да не может быть! Значит вы тот самый его пациент! Однако! Но, но как с учебой? Да и инициация…
Старичок погрузился в размышления и даже принялся что-то писать, нервно покусывая вечную ручку. Минут через десять он покачал головой и перечеркнул написанное, вскочил и нервно прошелся.
– Значит так, молодой человек! Скидок на вашу немощь не дам!
Меня от его слов подбросило со стула, захотелось рявкнуть на этого… Показал бы я ему немощь, будь мы на поле боя! Сквозь стиснутые зубы прохрипел.
– Премного благодарен, ваше благородие, не нуждаюсь! – С пару секунд сверлил его взглядом и выдохнул. – Разрешите идти?
– Экий ты горячий! Сядь служивый, выслушай спокойно. – Ректор усмехнулся и принялся вещать. – Наше заведение выпускает лучших! Элиту магиков! Здесь не место лентяям и мажорам, я требую от студентов только отличных показателей и глубочайших знаний! Так вот, тебе придется догонять остальных по совершенно не профильным предметам. Не вижу какую гимназию вы окончили, но уровень так себе.
