Искра в бушующем море

Прошептала заклинание перемещения и закрыла глаза, наслаждаясь забытыми ощущениями объятий изменяющегося пространства. На землях детей Повелителя неба это заклинание было без надобности, и теперь приходилось вспоминать его на ходу, но обаяния своего оно не утратило. Сила пронизывала каждую частичку тела, балансирующего пушинкой на ветру.

Элла очутилась на залитой солнцем вершине холма. Посмотрела вокруг. Далеко-далеко на юго-западе красовался вулкан, Горло богов. Строгим хозяйским взглядом он взирал на окрестный лес, деревушки и поля. А на востоке со схожей возвышенности подкрадывались к морю крепостные стены Тмара, самого большого города в этих землях.

Почему Тмар называли именно про́клятым городом, Элла могла только предполагать. Проклятья как такового на городе не было, была скорее дань, которую Тмар платил небожителям за благополучие. Легенды гласили, что, заложив первый камень, владелец земли заключил договор с богами. Ему хотелось славы и богатства, хотелось, чтобы город процветал, и боги пообещали ему желаемое. Взамен они просили самую малость – глаз красного морского змея, пятиглазого исполина, хозяина здешних вод. Цена показалась градоначальнику приемлемой.

Время шло, а добыть глаз так и не удалось. Небожители будто затеяли игру, они сами оберегали змея от посягательств. Первый градоначальник отправился в Мир мертвых, а второй выторговал другие условия: за свое процветание город обещал платить жизнями жителей. С тех пор время от времени боги взимали свою дань, способы каждый раз были разные, неизменным оставалось лишь одно – в Мир мертвых отправлялось несколько десятков горожан. Предупреждение о договоре висело у каждых ворот в город, но Тмар манил красивой жизнью и большими заработками, поэтому никогда не пустовал. Градоначальник не оставался у Тмара в долгу, такого количества нанятых для защиты города магов не было больше нигде. Элла тоже надеялась найти тут и место, и учителя.

Она сняла капюшон – у Изумрудного моря оказалось теплее, чем на побережье детей Повелителя неба – и направилась к ближайшему входу в город. Шла долго, хотелось вспомнить, каково шагать по обыкновенной дороге, а не той, что с помощью магии ведет к месту назначения. Земля хлюпала под ногами, голые деревья напоминали старух-попрошаек, пророчащих беду, но Элла гнала дурные мысли прочь. В конце концов, время побеждает любые чувства, а у дочери демона его хоть отбавляй.

У ворот толпилось человек пять с пожитками и гружеными телегами, пахло лошадьми и ожиданием. Каждого приезжего просили представиться, назвать цель приезда и прочитать вслух предупреждение о договоре с богами. Элла встала в очередь прямо за пожилым крестьянином. Судя по его телеге, старик решил переехать. Он мял шапку в руках и нервно переминался с ноги на ногу. Подошла его очередь, и часовой, кивнув в знак приветствия, протянул ему бумагу. Крестьянин виновато пожал плечами, букв он не знал. Элла вызвалась помочь, но рядом возник офицер и сообщил, что это его обязанность. Уткнулся глазами в лист и начал читать.

Чародейка слушала и не могла отделаться от мысли, что где-то в этом договоре есть подвох, но где именно, разобрать сходу было сложно. Хорошо бы взять бумагу с собой и изучить на досуге. Наконец, когда настала ее очередь, она представилась, сообщила, что ищет работу, прочла вслух положенное и попросила дать ей лист с договором. Постовой покачал головой: другого экземпляра у него не было. Раздосадованная, Элла попрощалась и вошла в город. Ее окликнули почти сразу. Чародейка оглянулась, увидела офицера и остановилась, позволяя нагнать себя.

Мужчина лукаво улыбался и размахивал листом бумаги. Вероятно, лишний все-таки нашелся.

– Держи, Лисичка, – подмигнул он, протягивая ей предупреждение.

– Спасибо, – улыбнулась Элла в ответ, сложила листок вчетверо и сунула его в торбу.

Посмотрела на собеседника: молодой, на вид не больше двадцати пяти, отлично сложенный красавец с гривой светлых волос, закрывающих шею, и теплыми серыми глазами. Улыбка удивительно шла ему, хоть и показывала морщинки вокруг глаз и рта. Он еще раз подмигнул.

– Домашний маг нашего градоначальника ищет себе подмастерье, – тут офицер покосился на вытатуированные письмена на руках Эллы. – Видно, ты уже не новичок, но, поговаривают, в наших краях Драк – самый сильный маг, и если тебе нужна работа, не зазорно пойти к нему.

Чародейка опустила глаза, не думала, что офицер слышал ее.

– Спасибо. Как мне его найти?

Блондин рассмеялся:

– Я думал, такие, как ты, Лисичка, не нуждаются в деталях. Мне казалось, вы всегда знаете, где отыскать вашего брата.

Элла покачала головой.

– Я могу найти его, но на это уйдут силы, их запас не бесконечен, так зачем тратить понапрасну?

– Его дом за стенами, с севера, – офицер опять подмигнул. – Голубой двухэтажный особняк, ни с чем не перепутаешь.

– Спасибо, – в очередной раз поблагодарила Элла.

Блондин осторожно дотронулся до ее плеча.

– Так легко не отделаешься… Хочу увидеть тебя еще раз.

Чародейка закатила глаза:

– Если он наймет меня, ты знаешь, где меня найти.

– А если нет? – мужчина явно не собирался отступать.

– А если нет, – вздохнула Элла. – Я сама тебя найду. Завтра у этих же ворот в полдень. Идет?

– Идет. Меня зовут Корак, я командую местным гарнизоном.

Собеседница кивнула и направилась на север. Офицер вернулся на пост.

В ста шагах от ворот на небольшой светлой площади бродячие артисты развлекали горожан. Точнее, выступал один, играя задорную мелодию на флейте, а второй, улыбаясь и сжимая в руках шапку с помпоном, обходил зевак. Рядом с музыкантом красовалась крытая повозка, тент ее время от времени подрагивал, видимо, готовился выйти к публике кто-то еще. Элла остановилась послушать музыку. Хотелось раствориться в воздухе и поплыть вслед за веселыми звуками. Западный ветер принес запах жареного мяса, и она поняла, что жутко голодна. Закрыла глаза, пытаясь разобраться в расположении городских харчевен. Безуспешно. Вокруг мешалось много людей, а много сил тратить не хотелось. Лучше спросить кого-нибудь после.

Наконец, артист вышел из повозки. Музыкант оторвался от инструмента, шагнул в сторону, пропуская мужчину в черной хламиде с массивной золотой цепью на шее, в колпаке, покрытом яркими перьями, и шутовских туфлях с бубенчиками. Тот натужно улыбнулся и развел руками в знак приветствия.

– Всего за одну монету дядюшка Нерф предскажет ваше будущее. Кто желает расспросить судьбу? – громко провозгласил музыкант.

Толпа одобрительно загудела. Дядюшка оказался всеобщим любимцем. Он подошел к миловидной девушке и, заглянув ей в глаза, громко сказал:

– Тебя ждет скорое замужество.

Элла ухмыльнулась. Конечно, ждет. Такие цветочки не мозолят глаза родителям долго, на товар быстро находится купец. Так себе предсказание!

Не дожидаясь монетки, дядюшка приблизился к хорошо одетому мужчине, улыбнулся и сообщил вполголоса:

– А тебя – хороший барыш от нового дела.

Мужчина молча протянул серебряный. Элле стало смешно. Ежу понятно, дядюшка Нерф – шарлатан, но, демон его возьми, очень обаятельный. Тем временем горе-предсказатель оказался рядом. Метнул на чародейку недовольный взгляд и ехидно поинтересовался:

– Госпожа маг сомневается в моих способностях?

Элла покачала головой.

– Не сомневаюсь, – примиряюще улыбнулась и демонстративно удобнее перехватила посох. – Просто я думаю, что могу предсказать судьбу не хуже.

В глазах дядюшки промелькнул игривый огонек. Он подмигнул и предложил:

– Баш на баш? Ты предскажешь мою судьбу по руке, а я – твою. Посмотрим, кто окажется точнее.

– Идет, – усмехнулась Элла в ответ.

Нерф протянул ей ладонь. У чародейки перехватило дыхание. Сердце пропустило удар, и язык прилип к небу. Ладонь была ледяной и абсолютно гладкой. Ни одной линии, ни следа от ежедневных движений, ничего. Только подушечки на тыльной стороне. Элла посмотрела на нее вторым зрением. Следов магии тоже нет. Покачала головой. Достала из кармашка на поясе золотой и протянула его артисту:

– Сегодня вечером тебя ждет веселая пирушка в кругу друзей.

Нерф довольно улыбнулся и спрятал монету в карман.

– Полагаю, это точное предсказание.

Элла подала ему свою руку. Дядюшка сжал ее ладонь в кулак.

– Невозможно предсказать судьбу тому, кто творит ее сам, – заглянул собеседнице в глаза, облизнул губы и продолжил. – В ближайшие дни тебя, Искорка, ждет много новых людей и встреча со старым знакомым.

Чародейка растеряно кивнула.

«Ошпаренные кони, – пронеслось в голове, – и про Искорку знает».

Артист отвернулся и улыбнулся в толпу:

– Кто следующий?

– Значит, Искорка? – прозвучал над ухом Эллы знакомый голос.

Она повернулась в сторону невесть откуда возникшего Корака. Вдохнула исходящий от него аромат мяты.

– Лучше Элла. За Искоркой слишком длинный шлейф воспоминаний.

Офицер кивнул и улыбнулся.

– Собирался пойти домой пообедать, но увидел в толпе тебя и решил, ты не будешь против, если я покажу тебе местечко с приличной едой.

– Конечно, – Элла зашагала прочь от толпы. – Если честно, я бы медведя сейчас съела.

– Медведей там не готовят, но что поесть – найдем.

Блондин увлек чародейку за собой. Свернули с площади в узкий мрачный переулок, где двухэтажные дома стояли вплотную друг к другу и балконы загораживали свет, но вокруг пахло морем и было на удивление чисто. Потом нырнули в арку между строениями и очутились на улице пошире. На первом этаже дома из желтого кирпича сразу за аркой работала лавка булочника. Элла закрыла глаза и вдохнула аромат свежего хлеба, но тут же одернула себя: не стоит заходить в лавку со съестным на голодный желудок.

Наконец, миновав кондитерскую и лавочку с сушеными фруктами и ягодами, молодые люди оказались около харчевни «Быстрый свин». Свежеокрашенная вывеска щеголяла с душой нарисованным жирным поросенком и тарелкой с картошкой, изображенной с такой нежной тщательностью, что хотелось съесть ее немедленно. Корак распахнул дверь, пропуская спутницу внутрь.

В большом, до отказа заполненном людьми, тускло освещенном помещении с низкими потолками пахло тушеной капустой. Блондин перекинулся несколькими словами с хозяином, и им предложили крохотный стол у окна. Пара тарелок и кружек – вот и все, что можно было вместить на нем, но зато он стоял немного в стороне от остальных. Кормили запеченной форелью, тушеными овощами и пирогом с капустой, утолить жажду предлагали темным, немного горьковатым, но на удивление холодным пивом.

Элла отправила в рот кусок пирога и добродушно поинтересовалась у Корака:

– Этот дядюшка Нерф… Как часто он приезжает сюда?

Офицер ухмыльнулся:

– Лучше спроси, как часто он уезжает отсюда. Я живу в Тмаре восемь лет, и не было дня, чтобы Нерф не давал представления на площади. Мне кажется, он обитает где-то неподалеку, – Корак потер ладонью гладко выбритый подбородок. – Как он тебе? Он маг?

Элла пожала плечами:

– Не похож. Силы не чувствуется. Но что-то странное в нем есть.

Блондин прожевал кусок рыбы, отхлебнул пива и предложил:

– Хочешь, познакомлю вас завтра? Он славный малый, хоть и надменный немного.

Элла покачала головой:

– Не думаю, что встречаться завтра – хорошая идея. Я не готовлю приворотных зелий и вряд ли могу пригодиться тебе.

Корак поперхнулся пирогом. Откашлялся и наградил Эллу таким насмешливым взглядом, что она тут же сообразила – сморозила глупость. Посмотрела на блондина и пролепетала:

– Тебе же зелье нужно? Обычно молодые мужчины хотят сделать приворот, ну или просят снадобье для постели. Чтобы подольше… Ты понимаешь, о чем я?

Офицер вздохнул и залпом допил пиво. Наклонился ближе и посмотрел собеседнице в глаза. Прошептал:

– Если дойдет до моих желаний, никаких зелий нам с тобой не понадобится. Понимаешь, о чем я?

Элла покраснела. Поежилась. О том, что Кораку интересна вовсе не чародейская помощь, она даже не подумала.

Глава третья

Дом Драка, домашнего мага градоначальника Тмара, действительно было не спутать ни с каким другим. Небольшой двухэтажный особняк нежно-голубого цвета смотрел фасадом на море, а непарадной стороной обращался к городским стенам. С треугольными выступами и башней, весь в длинных узких окнах, он напоминал миниатюрную крепость, еще одно укрепление на подступах к городу. Вокруг росли деревья, пока голые, но обещающие подарить все удовольствия весны уже через полнолуние.

Элла остановилась перевести дух. Никогда еще ей не приходилось наниматься на работу. У отчима в этом не было необходимости, колдун Кнут помогал ей из корыстных побуждений, а за учебу у Эскала заплатил отец, деньгами или услугой, чародейка не знала. Отец велел не думать об этом, и она не думала.

Достала из торбы гребень, расчесала свою красно-рыжую шевелюру, потерла лицо руками, прогоняя неуверенность, и подошла к калитке. Интересно, какой ее видят окружающие? Раньше она казалась себе длинной кочергой с ржавой ручкой, веснушками на вздернутом носу и зелеными глазищами. Авар рассказал ей, что глаза у нее малахитовые, веснушки манящие, а рост и худоба только добавляют грации. Впрочем, что только не скажет влюбленный мужчина, хорошо, если правдой будет хотя бы половина! Элла посмотрела на свои руки с вытатуированными письменами и тяжело вздохнула. Хотелось верить, что умение ладить со всеми изображенными на ее теле сущностями поможет найти нового наставника. Рисунки на теле невозможно было подделать, они возникали сами, как только маг одолевал преграду или создание, наделенное силой.

Калитка легко поддалась, и, миновав тропинку через сад, чародейка подошла к двери. Взялась за холодную от морской сырости колотушку, снова вздохнула и постучала. Дверь открыл мужчина неопределенного возраста, среднего роста, худой, с темным ежиком на голове и гладко выбритым подбородком. Он смерил гостью оценивающим взглядом и заговорил, пропуская ее внутрь:

– С чем пожаловала госпожа маг?

Элла поежилась. Серые глаза мужчины смотрели испытующе и колюче, будто он и не рад ей вовсе.

– Я хотела бы получить место подмастерья, – вполголоса сказала она.

Взгляд собеседника смягчился. Он состряпал что-то наподобие улыбки и сообщил:

– Господин дома. Как мне представить госпожу мага?

– Элла, – чародейка тоже улыбнулась. – Элла, дочь Тэона.

– Того самого? – пошутил слуга, намекая на демона-хранителя Обители нитей судьбы в Мире мертвых.

– Того самого, – выдохнула Элла, досадуя, что шутка собеседника не удалась.

На лице мужчины не отразилось никаких эмоций. Он кивнул и проводил гостью в кабинет, где велел дожидаться господина.

В комнате привычно пахло можжевельником, Элла усмехнулась, гадая, найдется ли хоть один маг, в доме у которого не обитает аромат этого вездесущего кустарника. Окна-бойницы пропускали мало света, но его хватало, чтобы осветить огромный стол, заваленный книгами, и многочисленные стеллажи со всякой всячиной. Элла улыбнулась: предыдущие ее наставники отличались любовью к порядку, Драк, судя по всему, аккуратистом не был.

Она подошла к окну и посмотрела на море. Сине-зеленая гладь ухала тяжелыми волнами по каменному берегу с такой вальяжной властностью, что становилось понятно, где именно заканчиваются владения хозяина здешних мест – Горла богов.

– Когда окна открыты, шум стоит невыносимый, – раздался за спиной бархатный уверенный голос.

Элла повернулась в сторону собеседника. На нее смотрел мужчина, высокий и статный, с немного раскосыми карими глазами, орлиным носом и тонкими, будто сжатыми от обиды губами. Несколько прядей длинных, до пояса, черных волос, были убраны в косички с вплетенными в них бусами, а узкая коротенькая борода делала его похожим на воина. Чародейке он отчего-то напомнил кобру. Руки мага скрывали рукава, но даже видимых знаков было достаточно, чтобы понять, какой силой он обладает. Насчет Эскала утверждать было сложно, а Кнуту он явно не уступал. Драк в свою очередь окинул гостью взглядом и задумчиво произнес:

– Значит, ты ищешь себе место, Элла, дочь Тэона?

Чародейка ухмыльнулась, маг отличался убийственной точностью. Кивнула:

– Хотела бы найти наставника, – она робко улыбнулась. – Но денег у меня немного, и я готова работать в счет обучения.

– Повремени с деньгами, – Драк прикусил губу и потер рукой подбородок. – Я слышал только об одной Элле с черным посохом. И ее ищет отчим-опекун. Он даже обещал награду тому, кто доставит ее домой.

Гостья сжала посох и приготовилась использовать защитное заклинание.

– Я не вернусь к Оталу. Даже если мне придется убить кого-нибудь.

Маг рассмеялся. Громко, раскатисто, от души.

– Демонова пасть! Не пори чушь, – произнес он, вытирая воображаемые слезы. – Не те там деньги предлагают, чтобы выдавать собрата. Сколько тебе до совершеннолетия?

– В конце осени мне исполнится двадцать один, – Элла сдвинула брови, стараясь понять, врет Драк или нет.

Мужчина хмыкнул.

– Двадцать пять золотых каждое полнолуние. Защиты от отчима не обещаю, он сейчас важная птица – председатель Совета земель, но и выдавать ему не буду. Согласна?

– Ты не спросишь, что я умею? – чародейка удивленно приподняла бровь.

– Мне хватает того, что я вижу на твоих руках, – отрезал маг.

– А чему ты можешь научить меня? – поинтересовалась Элла и удивилась своей настойчивости.

Драк приблизился почти вплотную и, глядя гостье в глаза, прошептал:

– Я исполню твою мечту.

– Откуда ты знаешь о моей мечте? – так же тихо ответила Элла.

– Вижу следы от множества неудачных попыток ее осуществить, – покачал головой Драк. – Ты хочешь овладеть превращениями, я жизнь свою готов на это поставить. Я помогу. Только помни, когда они тебе покорятся, тебе будет нужно совсем другое.

– По рукам! – чародейка сделала шаг назад и протянула магу ладонь.

– Договорились! – кивнул Драк и пожал руку ученицы. – Где ты остановилась?

Элла пожала плечами:

– Нигде. Сейчас пойду искать жилье.

– Можешь пока пожить у меня, – погладил бороду маг. – Это не очень прилично, но лучше, нежели ты впопыхах поселишься в сомнительном месте.

– Спасибо! – Элла кивнула.

Хозяин продолжил:

– Тормак, слуга, покажет комнату. Располагайся. К вечеру прогуляйся в город, только посох не забудь. Завтра с утра поговорим, когда будет ясен предмет разговора.

– Хорошо, – Элла кивнула. – Что именно я должна увидеть?

Драк усмехнулся:

– Ты все поймешь вечером, не спеши. Не почувствовать это невозможно.

Позвонил. Пришел тот же мужчина, что впустил ее в дом, выслушал приказы хозяина и попросил Эллу следовать за ним. Отвел гостью на второй этаж, в самую дальнюю комнату.

Здесь царила прохлада, пахло морем и шумел прибой, сырой ветер проникал внутрь сквозь открытое окно и топтался по столу, ковру, кровати. Элла поежилась. Подошла ближе и, вдохнув напоследок морского воздуха, опустила раму. В спальне будто сразу потеплело. Тормак отдал ей ключ и откланялся.

Чародейка заперлась, пристроила у двери посох и торбу и, скинув плащ и ботинки, разлеглась на кровати. Закрыла глаза. Ну вот, она сделала это! Нашла себе нового наставника. Если судьба будет благосклонна, заботы отвлекут от грустных мыслей, времени думать об Аваре у нее не будет. Что велел сделать Драк? Прогуляться вечером по городу? Отлично! Наконец-то она не будет заперта в четырех стенах в одиночестве.

Там, за завесой, за три года Элла так и не стала своей. Авар оказался тем связующим звеном между детьми Повелителя неба и дочерью Тэона, что создавал вокруг нее компанию. И как только они расторгли помолвку, Элла осталась совершенно одна. Исчезли немногочисленные друзья Авара, для них она никогда не существовала отдельно, неизвестно отчего пропали ее приятельницы – то ли и впрямь испугались испортить отношения с Силатой, то ли просто не захотели больше общаться с брошенкой-чужачкой. До разрыва с желтоглазым общение с Эллой сулило будущие выгоды, после – ничего, кроме самого общения, она предложить не могла.

Жилище ее пряталось в заколдованном парке, чтобы попасть к ней в гости, требовалось сойти с проложенной дороги, и потому забежать к ней ненадолго было просто невозможно. Бывали дни, когда и словом-то перекинуться было не с кем. Учитель появлялся все реже, то ли чувствовал себя виноватым, то ли решил, что объяснять больше нечего. Только книги, зелья да ежедневные занятия Искусством скрашивали уединение Эллы. Со временем еще появились сомнительные ухажеры, от которых чародейка и сама предпочла бы скрыться. Кмырские поклонники злили неимоверно, но по тому, как они вели себя, что себе позволяли, Элла с досадой заключила – она осталась без защиты. Одна на чужой земле, среди непохожих на нее существ, способных растерзать ее при первой возможности.

Теперь Элла среди людей. Нет, для них она тоже чужая, но внешних отличий не видно, даже если смотреть внимательно, а значит, есть шанс, что в Тмаре получится стать своей. А там, как знать, может, удастся избавиться от мыслей о бывшем. Забыть, что пришлось отдать возлюбленного, потому что не можешь подарить ему наследников. Проклятая переменчивая сущность! Если бы сразу вынесли приговор, сообщили, что ничего не выйдет, – было бы легче. Но нет, надежда теплится и сейчас, вот только от нее хочется выть на луну, будто ты шестиглавый волк из лабиринта под Миром мертвых. Только боги знают, как она хотела детей от Авара! Пусть похожих на него, а не на нее. Все равно! И требовалась для этого самая малость! Ненадолго, на несколько дней стать такой же, как он. Не смогла! Воспоминания о долгих месяцах утомительных занятий, бесполезных заклинаниях, слезах и усталости – вот и все, что осталось от ее попыток.

В дверь постучали. Элла нехотя поднялась с кровати и открыла. Драк не попытался войти, лишь протянул через порог маленькую, с ладонь, бутыль из изумрудного стекла с деревянной пробкой.

– Возьми, – широко улыбнулся и потер рукой подбородок. – Вместилище воспоминаний. Думаешь о чем-то рядом с ним, потом закрываешь, и прошлое больше не беспокоит.

Чародейка нахмурилась:

– Это еще зачем?

Улыбка наставника стала еще шире, он пожал плечами и, согнув руки, показал потолку свободную ладонь.

– Не спеши отказываться. Выглядишь ты, дочь Тэона, – краше в гроб кладут. Если учитывать твой возраст, долго гадать не придется: дело в мужчине. Управлять чувствами опасно, а воспоминания спрятать можно. Возьми, – тут наставник перешел на доверительный шепот. – Станет легче.

Ученица ухмыльнулась, но бутылку взяла, кивнула в знак благодарности и хотела было закрыть дверь, но Драк не дал. Подмигнул и продолжил с той же интонацией:

– А если не поможет, моя спальня через дверь. Я не очень люблю магов в своей постели, вдруг окажусь нехорош, и меня превратят в лягушку, но когда надо помочь, я готов рисковать.

Элла рассмеялась. Брюнет вроде и предлагал непристойность, но делал это так забавно, что обижаться было невозможно. Он, ничуть не смущаясь, продолжил:

– Перед тем, как уйти в город вечером, поешь. Меня, скорее всего, не будет, но Тормак в твоем распоряжении. И не глупи там, не ввязывайся ни во что серьезное. Поняла?

– Поняла, – кивнула Элла. – Поесть и не ввязываться.

– Точно! – Драк поднял вверх указательный палец левой руки. – Это лучшее, что ты можешь сейчас сделать, – тут он стал серьезным. – У меня все. Можешь наслаждаться своими страданиями.

Развернулся и направился к лестнице вниз. Элла заперлась, поставила бутыль на тумбу и снова улеглась на кровать. Мысли об Аваре отпустили ненадолго, и чародейка сама не заметила, как заснула.

Проснулась от стука в дверь, Тормак пригласил к столу. Элла поужинала, надела вязаный шерстяной балахон поверх платья, накинула плащ, прихватила посох и отправилась в город.

Весна уже вступила в свои права, на улице оставалось светло даже после ужина. Зима оборонялась отчаянно – ветер дул ледяной. Чародейка натянула оба капюшона: от плаща и от балахона, продела пальцы рук в петли, что притаились на шерстяных рукавах. Такой вариант рукавов, переходящих в митенки, ей нравился куда больше перчаток самих по себе: и пальцы свободны, и потерять невозможно. Вошла в город через крепостные ворота, дежуривший там солдат кивнул ей, как старой знакомой. Элла усмехнулась: в Тмаре слишком хорошо принимают магов.

Город не спал. Еще бойко шла торговля на маленьком рыбном рынке неподалеку от ворот. Лавочки и не думали закрываться. Жители чинно прогуливались по улицам. Кто-то неторопливо возвращался с моциона по побережью, кто-то спешил по делам. Элла последовала за толпой и вскоре оказалась на большой площади, где шло представление уличных артистов. Она поискала глазами знакомые лица, но ни музыканта, ни дядюшки Нерфа среди выступающих не было.

Давали дурацкую комедию о превратностях любви между безземельным юношей-сиротой и единственной дочерью крупного землевладельца. Толпа одобрительно гудела, в ящик около импровизированной сцены сыпались монеты, но Эллу представление не впечатлило. То ли актеры переигрывали, то ли сам сюжет был до того не нов, что немного раздражал. Стоять на месте утомляло, но чародейке казалось, что все самое интересное начнется именно здесь, и она терпеливо ждала.