Я – не он

– Здравствуй, Давид, меня зовут Питер, я буду ассистировать доктору Роджеру. И помогу тебе… м… найти свое предназначение. – на последней фразе он как-то неестественно запнулся, и хоть я плохо видел его из-за положения моего тела, что-то мне подсказывало, что в этот момент он переглянулся с Роджером. И мое зерно сомнения стало прорастать с бешеной скоростью.

– Все в порядке? – я говорил лишь ради того, чтобы гнетущая тишина не вдавливала меня ещё сильнее в эту капсулу, я пытался убедить себя, что все вполне логично и правильно, но в глубине души я знал, что это не так.

– Да, Давид, ты можешь нам доверять. – обычно после таких фраз, первое, что делать точно не надо – это доверять. С этими словами купол надо мной недобро загудел, было ощущение, что завели старый топливный генератор. Врачи стали совсем странно себя вести, перешёптываться и эмоционально жестикулировать. До меня долетали лишь обрывки фраз.

– …сам знаю… сообщи, но не… да… сейчас… – я не мог разобрать, кому принадлежит шепот, но по грубой и властной интонации, мне показалось, что это Питер.

– Давид, еще пару минут. – Роджер пытался усыпить мою бдительность и сделать вид, что все происходящее в порядке вещей, но вряд ли у него бы получилось, я всем нутром чувствовал неестественность происходящего и дикое желание убежать.

– Да-да, я не тороплюсь, – я пытался показать свое спокойствие и невозмутимость, нельзя было поддаваться панике, пусть не знают, что я подозреваю неладное, – Это же отличный повод прогулять школу.

Еще минут 15 молчания, и наконец, долгожданное:

– Вставай, Давид, мы закончили. – Роджер произнес это победно, восторженно и даже немного по-детски.

– И что с моими результатами?

– Ооо, твои результаты… потребуется некоторое время на расшифровку, но будь уверен, тебя ждет грандиозное будущее, – на этой фразе Питер как-то странно переглянулся с Роджером, я, вставая, тактично сделал вид, что не заметил этого импульса.

– Извините, а могу я… ну, это… воспользоваться туалетом? – я максимально сделал вид человека, у которого есть срочная физиологическая нужда.

– А, ну, да, конечно, я понимаю, Роджер проведет тебя. – Питер указал на выход и пронзительно посмотрел Роджеру в глаза, будто не вербально дал ему приказ, на что тот кивнул и вышел из кабинета, жестом побуждая меня следовать за ним. В молчании мы прошли пару пролетов, я ощущал какую-то дикую напряженность и нетерпение со стороны Роджера, но я не должен был показать ему свои сомнения.

– Тебе сюда, постарайся не задерживаться, – он сказал эту фразу несколько резко, но тут же одернулся, – Сегодня еще много работы, сам понимаешь. – Роджер попытался улыбнуться, но это скорее напоминало оскал.

Я прошел в уборную: одно броневое окно, одна дверь, у которой дежурит Цербер, 4 раковины и 4 кабинки, я умылся холодной водой, чтобы заставить голову думать и замер, глядя в зеркало, одно я знал точно, мне нельзя возвращаться к этим докторам, я чувствовал, что происходит неладное.

– Что же мне делать? – прошептал я, ища в собственном отражении ответ, после этих слов, вентиляционная решетка над зеркалом как-то странно стала раскачиваться, будто кто-то толкает ее изнутри.

– Может, поможешь, или так и будешь стоять, как вкопанный, – женский звонкий голос прозвучал из вентиляции, и хоть я понятия не имел, кто это и зачем, доверившись интуиции, я машинально поднялся на раковину и снял решетку. Из вентиляционного лабиринта на меня смотрело светлое лицо, окропленное веснушками, рыжие кучерявые волосы падали на глаза, но я смог разглядеть их зеленый изумруд и белоснежную улыбку.

– Привет, Давид, я Эмили, и я тебя спасу, – она подмигнула мне и протянула руку, я ни на секунду не задумываясь, последовал за ней, этот голос, это лицо, все в ней располагало к доверию, я знал, что она на моей стороне, что бы эта сторона не означала.

Глава 3. Горькая правда.

Еще два дня назад я выбирал художественный ВУЗ для поступления, фильм на выходные, колу с сахаром или без и, какое постельное белье застелить на неделю… а сегодня я выбираю между девушкой Эмили, которую вижу впервые, и чокнутыми докторами, которые по всей видимости, хотят меня сдать на органы, и, хотя выбор ВУЗа и фильма вряд ли назовешь роковым, он мне давался сложнее, в текущей ситуации, по-моему, выбор был очевиден.

Я бежал за Эмили, абсолютно не задаваясь вопросами, куда, зачем и почему. Я, слепо следуя за ней, просто был уверен, что поступаю правильно, и это меньшее из зол.

– Сюда! – Эмили указала на синий седан, припаркованный в 100 метрах от нас, и в этот момент тревога стала нарастать, так как я услышал приближение чокнутых докторов.

– Давид, стой! – на секунду я замешкался и обернулся на голос Роджера, он тоже замедлил шаг и продолжил. – Надо было сразу тебе все рассказать, но мы должны были убедиться в своих догадках, останься, и я расскажу тебе всю правду, тебя ждет грандиозное будущее, но только с нами ты добьешься этих высот! Давид, не глупи! Другого шанса не будет!

– Давид, быстрее! – голос Эмили отрезвил меня от гипнотических речей Роджера и вернул в реальность. Я добежал до машины Эмили и сел на переднее пассажирское, Роджеру ничего не оставалось, как крикнуть что-то нам вслед, бессмысленно преследуя нас еще пару метров на своих двоих и, по всей видимости, попытаться запомнить номер автомобиля.

– Ну, что, красавчик, адреналин зашкаливает? – Эмили посмотрела на меня игривым взглядом и вдавила педаль газа.

– Что это вообще было??? – слишком много вопросов крутилось в голове, но сомневаюсь, что сейчас я был готов переваривать эту информацию.

– Ты избранный, Давид! – она сказала это как-то театрально, протягивая гласные и кривя голосом.

– Что…?

– Хахахах – ее звонкий смех заполнил каждый сантиметр салона автомобиля, казалось, что она каждый день спасает кого-то и для нее это обычное дело, настолько она была непринужденна и спокойна, – Поверил? Я же угораю! Фильмов пересмотрел что ли? – она немного помолчала и потом продолжила совершенно другим тоном, серьезным и даже взрослым что ли, – Я не уверена, что должна стать тем человеком, который расскажет тебе правду, могу лишь сказать, что меня прислала Джанин, и я здесь, чтобы помочь тебе.

– Джанин? Поэтому она уехала?

– Да, но она совсем недалеко от столицы, в укромном месте, но пока мы не можем так рисковать и отправиться к ней, ЦИЛ знает о ней, а значит рано или поздно ОНИ, – она интонационно выделила это местоимение, – Выйдут на нее.

– Кто ОНИ? – я постарался повторить ее интонацию.

– Некоторые представители… эм… – она подбирала слова, чтобы более точно охарактеризовать их.

– Сектанты?

– Хахахах, – опять этот звонкий смех, как-будто мы не мою судьбу обсуждали, а какую-то смешную ситуацию. – Не совсем, хотя можно и так сказать, в некотором роде. Это радикалы, фанатики, следующие своей цели, их много и они будут идти до конца.

– И что же является их целю?

– Локально – ты, глобально – власть.

– Я?

– Давид, потерпи, мы доберемся до укрытия, и ты узнаешь то, что должен.

– То есть не все?

– Как я уже сказала, не уверена, что могу рассказать тебе все, для твоего же блага.

Остаток дороги мы провели в гнетущем молчании, в голове крутились вопросы и догадки, одна страшнее другой, через пару часов мы остановились на заправке.

– Воспользуйся местным телефоном, звонок к тебе домой все равно отследят, но пока они сюда доберутся, нас уже тут не будет, а родителей твоих предупредить надо.

– И что я им скажу?

– Что угодно, главное, чтобы они уехали на время.

– Я понял. – сказал я на выдохе и направился к таксофону.

Трубку подняла мама, ее голос был встревожен.

– Давид, это ты? Включи видеосвязь, хочу быть уверенной, что ты в порядке!

– Мам, я не могу, я звоню с таксофона… – я хотел продолжить, но мама перебила меня.

– Давид, приходили какие-то люди, искали тебя, говорили, что ты нарушил закон и скрываешься! Милый, скажи, что это не так?

– Мам, я пока сам мало что понимаю, главное, верь, что твой сын не преступник, пожалуйста, отправляйтесь с папой в отпуск на пару месяцев, я обещаю, что за это время разберусь со всем.

– Милый, пожалуйста, скажи мне, где ты, мы приедем с папой и заберем тебя. – я услышал, как мама заплакала, но не мог впутать в это родителей, потому что сам не до конца понимал, какой риск ждет меня.

– Мама! Пожалуйста, успокойся и поверь мне! Так будет лучше и безопаснее для нас всех. Я вернусь. – я помолчал немного, но слыша мамины всхлипы, понимал, что она не в состоянии ответить и решил, что надо прощаться. – Мам, мне надо идти, передай все отцу и уезжайте! Я сам найду вас. – я знал, что мама не захочет прекращать разговор и потому, не дождавшись ее ответа, положил трубку.

Еще через пару часов мы были на месте, Эмили съехала с трассы на проселочную дорогу.

– Почти приехали, автомобиль оставим здесь, остаток пути пешком. Возьми сумки с багажника и иди за мной.

– Укрытие – избушка в лесу?

– А я смотрю, к кому-то вернулось чувство юмора? – Эмили удовлетворенно улыбнулась, она была рада, что мой шок начал сменяться принятием ситуации. – Но вообще, ты почти прав, дом действительно в чаще леса, он спрятан от лишних глаз, и в нем почти нет электроники, а значит его будет трудно отследить.

Через 15 минут пешей прогулки, мы были на месте. Дом, хоть и был небольшим, но выглядел вполне прилично, не смотря на общий ретро антураж, было видно, что дом построен относительно недавно. Эмили подошла к входной двери и посмотрела в глазок, который отсканировал ее глаз и одним автоматическим щелчком замка дверь отварилась. Внутри было вполне уютно, старый, но надежный камин, большой мягкий диван, и сотни книг на полке, которые, по всей видимости, давно здесь пылятся.

– Это дом моего дедушки, но он давно здесь не был.

– Это видно по пыльным книгам. – я сказал это с улыбкой, и Эмили ответила мне тем же.

– Ты голоден? На заправке выбор невелик, но кое-что достать удалось, – она принялась раскладывать покупки, – Знаешь, я думала ты другой.

– Другой? Стоп, а почему, ты вообще думала обо мне?

– Ну, да, я думала встречу меланхоличного художника, а передо мной атлет, – она показала на мои накаченные руки.

– Да, отец всегда говорил мне, что спорт укрепляет дух и с детства приучал меня к физическим нагрузкам.

– Твой отец мудрый человек, – заметя мою грусть на лице, она продолжила, – С ними все будет хорошо, Давид. Люди, которые тебя ищут, хоть и фанатики, но не идиоты, они не будут так рисковать, им нужен ты, причем целый и невредимый.

– Надеюсь. И все же, может, поделишься, в чем моя ценность?

– Да, думаю кое-что тебе пора узнать. – она вздохнула, будто подбирала слова, чтобы не напугать меня, – Инициализация работает не так, как думает большинство. Лефарт когда-то изобрел не машину, исчисляющую природные способности человека, а… – она сделала паузу и продолжила, – А аппарат, который показывает предыдущее воплощение души.

Мне потребовалась минута, чтобы осознать услышанное.

– Души? Ты сейчас про реинкарнацию? Это шутка такая? – я ждал, что сейчас вот-вот Эмили опять разразится своим заразительным смехом и переведет все в шутку, но этого не случилось.

– Да. Сначала они не знали, как применить это открытие, ведь сообщив людям о том, что реинкарнация не миф, началась бы паника среди верующих, ученых, фанатиков, и просто среди людей, которые потеряли своих близких, и жаждут, во что бы то ни стало найти их в новом воплощении. Лефарт настаивал на том, чтобы оставить это открытие без открытия, прости за тавтологию, но в итоге…

– …в итоге его просто сместили и продолжили работу без него. – я закончил фразу за Эмили, хоть и не до конца понимал свою роль в этой истории, но она как-будто прочитала это на моем лице.

– Задаешься вопросом, при чем тут ты? Люди, которые ищут тебя: Питер, Роджер и еще 10 000 человек по всему миру с тем же мировоззрением – неонацисты.

– Что???

– А ты думал, они все лысые и на байках? Большинство из них умные и образованные люди, хоть и «слегка» помешанные на идее чистой крови.

– Они ищут последователей своей дикой идеологии?

– Быстро схватываешь.

– То есть в прошлой жизни я был… нацистом?

– Давид, ты должен понять одну очень важную вещь про реинкарнацию! Душа – чистая субстанция, энергия, в которой нет морали, нет зла и добра! Эти представления человек приобретает в течение жизни. Душа – лишь основа для наших талантов и способностей, плацдарм, фундамент, а свой «дом» мы выстраиваем сами. И если в прошлый раз душа воплотилась таким образом, не факт, что в следующий раз все повторится.

– Тогда не понимаю этот странный интерес неонацистов ко мне. Если я – не он, точнее, не тот, кем был, то есть… я запутался.

– А вот тут самое интересное, после ухода Лефарта, ЦИЛ решил использовать программу под видом инициализации личности и проверять всех поголовно, причем преподнося информацию таким образом, чтобы люди сами в очередь выстраивались. Программа не совершенна, она считывает информацию только о предыдущем воплощении, и потому доподлинно неизвестно, сколько раз душа воплощается, также, провести эту процедуру можно только в определенном возрасте с 18 до 19 лет, как ты знаешь, но кое в чем они все-таки преуспели, на основе программы Лефарта они создали еще одну, которая возвращает воспоминания с прошлой жизни.

– То есть, другими словами, они хотят, как это выразиться… призвать в мое тело… эм… другую личность?

– Грубо, но да, в целом так.

– И кем же я был? Надеюсь не Евой Браун?

– Этого я не знаю. Давай поедим, а потом задашь все вопросы.

– Хорошо.

После ужина я зажег камин и продолжил закидывать Эмили вопросами. Она села на пол и поднесла ладони к огню, ее рыжие локоны как-будто отражали свет пламени, а зеленые глаза при этом освещении казались еще более зеленые, не смотря на юный вид, подозревал, что Эмили уже успела прожить жизнь, наполненную тяжелым опытом.

– А откуда ты знаешь столько информации?

– Один мой родственник являлся сотрудником ЦИЛа, кстати, сама я инициализацию не проходила.

– А сколько тебе лет?

– 21.

– Отлично сохранилась, – я посмотрел на нее с усмешкой, надеясь, что она подарит мне мимолетный взгляд, но Эмили не отрывала глаза от огня и лишь краешком губ слегка улыбнулась. – А откуда ты знакома к Джанин?

– Мы учились вместе в ВУЗе, она была старше на несколько курсов, мечтала попасть на работу в ЦИЛ, а я знала все, но не могла тогда раскрыть ей правду. Позже она сама все узнала.

– Вот, что Джанин пыталась мне сказать…

– Да, она хотела предупредить тебя, но не успела, а потом обратилась ко мне.

– А почему ты решила мне помочь?

– Этот вопрос пока мы оставим без ответа, у меня есть свои цели. Но тебе не о чем волноваться, я не желаю тебе вреда.

– Ты помогла мне, не важно, зачем. И я благодарен тебе.

Эмили наконец повернула голову в мою сторону и посмотрела на меня измученным взглядом.

– Почему ты не стала проходить инициализацию? Без нее труднее поступить в ВУЗ.

– Честно? Было страшно. Страшно узнать, кем я была в прошлой жизни. Возможно, этот ответ породил бы во мне ненависть к себе самой на всю жизнь… хотя, я и понимаю, что прошлая жизнь никак не отражается на нынешней. Но ничего не смогла поделать с этим страхом.

– Ты и страх? Странно слышать эти слова в одном предложении.

– Спасибо, но все чего-то боятся. Пойдем спать, завтра расскажу о наших дальнейших планах.

Глава 4. Новый день – новый путь.

Не смотря на всю усталость и избыток пережитых эмоций, я практически не спал ночью, все время думал о родителях, о бессмертии своей души, неонацистах, Эмили, Джанин, ЦИЛ и вся эта ложь, в которую так слепо верит весь мир. Может Лефарт был прав? Может, люди не готовы к этой правде? Но и весь этот фарс с инициализацией личности порождает слишком много проблем и опасности. И все ради чего? Чтобы построить идеальное будущее из благодарных и занятых «своим делом» людей? А оправдывает ли цель средства? Ведь убеждая людей в том, что у них нет выбора, они внушают им правильность единственно выбранного пути. А так ли это? Или же все дело в эффекте плацебо?

– Тоже плохо спал? – Эмили вышла из ванны, однако в отличие от меня она выглядела свежей и отдохнувшей.

– А по тебе и не скажешь, что плохо спала, отлично выглядишь.

– Подмазываешься? – сказала она с наигранным подозрением. – Не стоит! Ты и так мне нравишься. – Эмили подмигнула мне и принялась собирать запасы.

– Нас ждет долгая дорога?

– На самом деле нет, для начала, наведаемся к Джанин, а потом хочу познакомить тебя с одним человеком. Но сюда мы уже не вернемся, потому хочу быть готова к непредвиденным ситуациям.

– А что потом? Прятаться вечно?

– Для начала, необходимо выяснить, успели ли наши доктора сообщить своим предводителям о тебе. Вряд ли они сделают это после твоего побега, слишком подставятся, однако, они могли это сделать после первой инициализации. Если нет, то задача упрощается, а если все же успели…, то подумаем об этом потом.

– Зачем им нужны такие, как я?

– Они верят, что возродив «старую гвардию», они смогут развязать войну и установить мировое господство. А сделать это в мире, где армия стала редким явлением, достаточно нетрудно.

– Ты консерватор?

– Я – реалист. И хочу, чтобы люди сняли свои розовые очки и увидели, наконец, что назревает конфликт, в который будут втянуты все. Неонацисты – не единственна группировка, поверь. Их много, и они набирают армию.

– Вербуют по средствам инициализации?

– И с помощью нее тоже. Проще же возродить соратник, чем взрастить.

– То есть этой технологией… пробуждения… владеют не только неонацисты?

– Конечно, нет. Таких, как ты выразился, сект много, я знаю 4, самые крупные и самые радикальные.

– Неужели этому некому противостоять?

– Есть, но об этом позже. Я должна быть уверена в тебе.

– Уверенной, что я не стану фашиком? – после сказанного я не смог сдержать смех, настолько это звучало нелепо и неправдоподобно. Эмили тут же расхохоталась, обстановка разрядилась, и я даже почувствовал прилив бодрости.

– Пей кофе и поехали, здесь больше не безопасно. – Эмили похлопала меня по плечу и отнесла часть вещей в автомобиль.

Сделав последний глоток, я вышел следом за ней с оставшейся частью вещей, Эмили вернулась, закрыла все двери и окна в доме и села в машину.

– Ехать примерно часа два, можешь компенсировать свой недосон.

– Поздно. Кофе сделал свое дело.

– Значит, нас ждет двухчасовая музыкальная пауза. – Эмили завела машину и включила радио.

И все же, спустя некоторое время усталость взяла верх, и, по всей видимости, я вырубился.

– Эй, друг, просыпайся, мы приехали. – Эмили аккуратно похлопала меня по руке, но этого оказалось достаточно, чтобы пробудиться. Я огляделся по сторонам и не узнал местность, мы точно были не в столице. Эмили припарковалась у небольшого супермаркета.

– Где мы?

– В Данде. Бывал тут?

– Я не был нигде, кроме Сайнс-сити.

– Данд – небольшой городок к северу от столицы, местное население в основном занимается виноделием, и потому контингент здесь возрастной. Тебе надо приобрести сменную одежду, обрати внимание на кепку и очки, слишком заметный.

Мы зашли в магазин и выбрали все самое необходимое, но, когда выходили, Эмили как-то странно посмотрела на двери, я хотел проследить за ее взглядом и повернуть голову, но не успел… потому что произошло то, чего я точно не мог ожидать от Эмили… она обхватила мою шею двумя руками, развернула на 180 градусов и прикоснулась своими губами к моим, сладкий вкус малины и запах хвои ударил в нос, я чувствовал ее нежные, хоть и слегка потрескавшиеся губы и казалось, что время замедлило свой ход, я прикрыл глаза и погрузился в момент, пожалуй, лучший в моей жизни, но такой не долгосрочный, через пару секунд она отпряла от меня и посмотрела мне за спину. Затем Эмили пригнулась за вешалками с вещами и рукой показала следовать за ней. Я увидел мужчину, который о чем-то спрашивал у продавца, мы подкрались достаточно близко, чтобы услышать их разговор.

– Так Вы не видели этот автомобиль?

– Я че тут охранником работаю? Моя задача следить, чтоб на вешалках все размеры весели, а не слежка за чужими машинами. – тучная продавщица была явно не настроена на разговор. – У Боба спросите, он тут администратор, а у меня времени нет, он у кассы самообслуживания.

Эмили взяла меня за руку и тем же маршрутом, пригнувшись, повела к выходу.

– Они знали, что Джанин тут, и теперь ищут нас, будем молиться, что они не успели до нее добраться. – Эмили практически в полете запрыгнула в машину и завела ее, я еле успел повторить тот же маневр, пока она не тронулась.

– Думаешь, они могут причинить вред Джанин?

– Если найдут кое-какие документы, могут, даже не сомневайся!

Через пару минут мы были на месте.

– По старой схеме, автомобиль не светим, оставляем здесь, остальную часть пути пешком. Вещи не бери.

– Я понял.

– И еще… в бардачке…

Я открыл бардачок, там лежало оружие, огнестрельное. Раньше я никогда его не видел, а тем более, не держал в руках.

– И что мне делать с этим?

– Дай, – Эмили достала пистолет, сняла с предохранителя и передернула затвор, – С помощью этой мушки целишься, потом жмешь на спусковой крючок и бум, запомнил? Держи.

– Да. Надеюсь, он не пригодится.

– Пошли.

Мы вышли из автомобиля, Эмили все время оглядывалась и, судя по всему, нервничала, но не за свою безопасность, она переживала за Джанин. Мы подошли к небольшому многоквартирному дому.

– Нам нужен 3 этаж. Подымимся по пожарной лестнице.

Не смотря на всю небезопасность мероприятия, рядом с Эмили я чувствовал себя в полной безопасности, она была уверена в своих действиях, ею двигала глобальная цель, потому и тени страха не было на ее лице и в ее действиях. Лучшего напарника я и желать не мог. Поднявшись на 3 этаж, мы замерли у нужного окна, мельком я увидел, что в комнате был беспорядок, здесь явно что-то искали, а, возможно, даже боролись. Щемящее чувство поселилось в сердце, я пытался гнать дурные мысли, но тревога за Джанин окутала разум. Эмили разбила стекло, убрала оставшиеся торчащие осколки их рамы, и залезла внутрь, я последовал за ней.

– Кажется, никого, – я прошелся по всем помещениям, все вокруг напоминало поле боя, перевернутые полочки, разбросанная одежда, осколки разбитого стекла. Эмили прошла на кухню и открыла духовой шкаф, затем отодвинула решетку и достала оттуда папку с документами.

– Что это?

– Это то, что они искали. Помимо нас, конечно.

– Откуда ты знала, что она там?

– Мы как-то с Джанин видели этот прием в одном старом фильме, договорились в шутку, что, если нужно будет спрятать что-то важное, то спрячем тут. Тогда мы не знали, как нам пригодится эта шуточная договоренность. – она еще раз осмотрелась вокруг, – Я не вижу следов крови, это хорошо, значит Джанин жива, а тот факт, что они не нашли то, что искали, удваивает ее шансы.

Наш разговор прервал шум за входной дверью квартиры, кто-то пытался зайти.

– Быстро! К окну! – Эмили схватила меня за руку и потащила к самодельному ею входу. Мы вылезли через окно и встали вдоль стены, Эмили аккуратно закрыла шторкой окно, чтобы скрыть следы. В квартиру зашел тот же мужчина, которого мы видели в магазине, он разговаривал с кем-то по телефону:

– Да, решил вернуться сюда, так как автомобиль этой курицы был замечен в городе… да, да… ну, судя по обстановке, если они тут и были, то уже ушли… да, сейчас проверю… да, но не факт, что бумаги вообще у нее, это только догадки…

Эмили жестом показала мне, что пора уносить ноги, мы тихо спустились по пожарной лестнице, но стоило нам спрыгнуть на асфальт, как с окна 3 этажа показалась голова нашего преследователя, который не собирался просто наблюдать, как мы удаляемся и вылез следом за нами.

– Бежим! – Эмили слегка подтолкнула меня и сорвалась с места.

Как-то слышал мнение, что убегающему всегда проще, чем догоняющему, дескать, у него больше мотивации, наверно, этот принцип работает при условии, что ты хотя бы имеешь понятие, от кого и зачем бежишь, но навряд ли наш преследователь навязчивый торговый агент. Я пытался не оборачиваться назад, сердце стучало с такой скоростью, что отдавало в виски. Но когда на горизонте появилась машина Эмили, открылось второе дыхание и появилась надежда, что, возможно, сегодня нас не убьют. Добравшись до авто, я, наконец, смог перевести дыхание:

– Кто он такой? – но не успела Эмили среагировать на мой вопрос, как послышался глухой щелчок со стороны багажника, хоть раньше я никогда и не слышал звук выстрела, сразу понял, что это был он.