Династия проклятых. Изумрудный дракон

– С удовольствием буду наблюдать. Расскажите, как яд действует, если попадает на кожу.

Отставив чашку в сторону, я прошел следом за Магом, который увлеченно колдовал над цветком руками, снимая с него мерцающий купол и, когда защита пала, я ощутил дивный сладкий и одновременно свежий аромат фолкрации.

– Никак он через кожу не действует. Только при попадании внутрь или в открытую рану. С противоядием все сложно. Эликсир спейти крайне трудно изготовить. Я бы точно не сумел. Ингредиенты редкие, да и магия нужна сильная, чтобы собрать их воедино в правильной пропорции.

– Что ж, я собираю яды, а не эликсиры, – рассмеялся я, внимательно наблюдая за тем, как Транд аккуратно подцепил каплю, и она вязкой субстанцией перетекла в колбу. Маг быстро ее закупорил и вручил мне.

– Будьте осторожны при перелете, господин. Вещь очень хрупкая…

– Как раз об этом я и хотел попросить вас позаботиться. Яд надо поместить в мягкий мешочек и крепко привязать его к ноге моего дракона. Справитесь?

– Постараюсь, – кивнул он и задумался. Почесал затылок, и его взгляд вдруг просиял.

– Ждите меня на крыше. Я сейчас все устрою!

Шустрость Мага никак не вязалась с его тучностью. Он вмиг выбежал из оранжереи, а я не стал терять времени зря. Глотнул на дорогу чая и вышел в зал. Окинул картины на стенах отрешенным взглядом и вздохнул. Мне предстояла рискованная миссия, исход которой был неизвестен. Я балансировал на грани и глубоко в душе боялся сделать неверный шаг, но меня успокаивала мысль о том, что если мою причастность к преступлению раскроют, Астрид это не коснется. Она не узнает ни единой подробности моего страшного плана. Так будет лучше для нее самой!

Поднявшись по лестнице на крышу, я не обрадовался проливному дождю, который за считанные секунды пропитал мантию водой, заставляя ткань противно липнуть к телу. Холодный ветер трепал мокрые волосы, а тучи заволокли мерцающую луну в черную пучину, погружая мир в непроглядную тьму. Дорога в замок обещала быть трудной, но это меньшее за что я сейчас волновался. Остаться незамеченным и не разбить по пути колбу – вот что главное!

– Господин! – сквозь завывание ветра послышался голос Мага. Он с трудом поднялся по лестнице и, качаясь, остановился рядом со мной. – Я завернул колбу в мягкую материю и поместил в бархатный мешочек. Наложил на него заклинание и теперь даже в случае падения разрушится лишь заговор, а колба останется целой, – с гордостью сообщил Транд.

– Благодарю, – я не спешил принимать из его рук мешочек, ведь еще надо повязать на лапу после превращения. – Отойдите подальше и прижмитесь к крыше, иначе не устоите.

Как только Маг выполнил мои рекомендации, я сел на корточки и прижал руки к груди, чтобы не раскинуть крылья во время перевоплощения. Крайне осторожно и медленно принимал истинную ипостась и поспешил взмыть ввысь, чтобы не задеть Транда. Облетел дом вокруг и завис над крышей, вытягивая лапу так, чтобы мужчине было удобно привязать к ней мешочек. Качаясь от потоков ветра, он выполнил все в лучшем виде. Проверил надежность узла и махнул мне рукой на прощание. Я полетел над домами, взмывая все выше и выше. Чешуя дракона хорошо защищала от холода и влаги, и вскоре я и думать забыл о неблагоприятной погоде. Мечтал поскорее добраться до замка, а когда снизился и увидел его пики, сердце заколотилось от волнения и страха. Стражи внимательно оглядывали окрестности, но мне повезло, что их внимание было направлено на главную площадь, со стороны которой пребывали послы. Плавно опустившись на край пропасти, я проследил за тем, чтобы мешочек не пострадал. Принял образ кармазина, нащупал камзол, который впитал в себя влагу и наспех облачился в него. Выудил склянку и спрятал ее в кармане брюк. Посмотрел на предрассветное небо и быстрым шагом направился к тайному ходу.

Совсем скоро уже сидел в своих покоях у камина с трубкой в руках, в парадном камзоле и гладил по карману, в котором покоился смертельный яд. Выпускал дым, собираясь с духом, и ждал, когда прислужник придет оповестить о начале делового приема. Не моргая смотрел на огонь и прокручивал в голове план. Если все пройдет успешно, уже завтра…

Стук в дверь прервал мои размышления. Слуга бегло проговорил приказ королевы и скрылся за дверью. Пора спускаться!

Уже в коридоре я понял, что совершить задуманное будет не просто. Тронный зал охраняла королевская стража, впуская внутрь только по списку. Я вошел в помпезное помещение одним из первых и тут же прошел по зеленой ковровой дорожке к трону королевы, которая восседала за столом. Мельком взглянул на ее кубок, улыбнулся и склонился в почтении.

– Займите место рядом с Туланом, Пармис. Возможно, в этих переговорах понадобиться и ваша помощь.

– Да, ваше величество, – с удовольствием согласился я и исполнил приказ, стараясь не думать о вещи, что покоилась в кармане, но все же невольно подносил к нему ладонь, чтобы в сотый раз убедиться, что яд на месте. Вскоре все мое внимание устремилось в сторону гостей королевства. Поприветствовав посла из Дагайна, я заметил, что в зал вошел Хакон. Королевской походкой с гордо поднятой головой он вышагивал по центру в сторону трона Хаамы, которая заранее не дала распоряжения поставить рядом с собой еще один трон для сына, выказывая явное к нему пренебрежение. Но Хакон не растерялся! Нагло вклинился между мной и Туланом с победоносной улыбкой и принялся приветствовать послов с таким видом, что он уже король Звинси. Я заскрежетал зубами, пряча злобу под учтивой улыбкой. Появление принца прогнало все мои потаенные страхи и перекрыло пути к отступлению. Сегодня или никогда!

– Я так и не успел поблагодарить тебя за поддержку, Пармис, – шепнул он мне на ухо. – Обещаю, что как только я взойду на престол, назначу тебя своим главным советником.

– Очень лестное обещание, друг мой. Буду рад, – зря он строил на будущее далеко идущие планы и раздавал обещания, которые в итоге окажутся пустыми! Я позабочусь о том, чтобы Хакон так и не добрался до трона! Гнев бурлил во мне жгучей рекой, и унять его было невозможно. Зато я отлично прятал его внутри, умудряясь вникать в дела королевства и отвечать на редкие, но точные вопросы Хаамы. При этом с огромным удовольствием наблюдал за тем, как королева откровенно игнорирует присутствие сына и всякий раз обходит его стороной, ни в чем с ним не советуясь и не поучая. Ровно то же самое происходило и со стороны приближенных королевы. Никто и словом с Хаконом не перемолвился, полностью поддерживая Хааму. Принц подорвал свой авторитет среди знати. Я единственный, кто разговаривал с ним так же непринужденно, как всегда, но он вряд ли догадывался, что в моем лице он обрел самого лютого врага!

Когда с официальной частью приема было покончено, визит перешел в небольшое торжество. Гости расселись за столами поодаль от правительницы, а Хакон вышел на королевский балкон, чтобы раскурить трубку. Он заметно нервничал и звал меня с собой, но я не мог упустить удобного случая занять место по левую руку от королевы, поэтому отказался, ссылаясь на желание отужинать. Делал вид, что увлечен трапезой, а на самом деле внимательно следил за каждым, кто приближался к королевскому столу, включая прислугу. С осторожностью бросал взгляды на дядю, скрыть от которого нужный жест будет не так просто. Но благоприятный момент вскоре представился! Хаама склонилась над бумагами, отставив свой кубок в мою сторону, а Тулан увлеченно что-то ей пояснял. Будто в бредовом сне я опустил руку в карман и, разглядывая зал, откупорил колбу. Наклонил ее так, что вязкая капля прилипла к кончику указательного пальца, и аккуратно выудил руку наружу. Немного сжал ладонь, прикрывая каплю большим пальцем и положил руку на стол. Сделал вид, что потянулся за закуской и попутно окунул кончик пальца в кубок с вином. Незаметно размазал следы вина по ладони и со спокойной душой приступил вкушать вяленое мясо, вгрызаясь в него зубами и прожевывая кусок за куском. Попутно наблюдал за присутствующими и понял, что никто ничего подозрительного не заметил. Теперь оставалось дождаться самого важного! Мир, будто замер и сгустился над хмелем в драконьем кубке, но королева не спешила испить из него. От напряжения у меня пот выступил на лбу. Я боялся, что за весь вечер она так и не притронется к вину! Благо к этому ее подтолкнуло появление Хакона. Она со злостью зыркнула на сына и сделала роковой глоток!

ГЛАВА 5

Хакон

Я так и не дождался окончания торжества, посвященного переговорам с послами. Никогда не чувствовал себя так гадко в кругу приближенных! Оставаться в тронном зале и дальше не видел никакого смысла. Поддержка Пармиса не помогла отстраниться от презренных взглядов остальных. Мать сделала все, чтобы ко мне отнеслись холодно, и я еще больше возненавидел ее за это! Но в ближайшее время лучше не показывать злобу до тех пор, пока происшествие с Астрид не уляжется. Нужно умерить пыл и притвориться раскаявшимся во всех злодеяниях кармазином. Лучше всего начать с жены, у которой стоило попросить прощения и наладить хотя бы поверхностно хорошие отношения. Поэтому я решил заглянуть к ней в палату, чтобы справиться о ее здоровье, покаяться и спокойно поговорить о том, что случилось.

Но меня ждало огромное разочарование! Королевская стража попросту не пропустила меня к собственной жене, тыча в лицо особым списком и распоряжением, подписанным королевой! Чаша моего гнева переполнилась, и злоба полилась через край, обжигая душу. Вечер был окончательно и беспросветно испорчен! Я решил не настаивать на визите, не поднимать скандал, который еще больше усугубит и без того не простую ситуацию. Изобразив наносное понимание, я поднялся в свои покои, приказал прислужнику накрыть на стол и привести ко мне любую доступную кармазинку для утех, но вовсе не потому, что мне хотелось близости. Просто я не желал коротать этот вечер наедине с полным кубком, ведь Пармис все еще на приеме, а кроме него мне и выпить-то не с кем.

И вот снова меня окутало противное чувство щемящего одиночества, а холодная комната лишь вторила моим чувствам, заставляя содрогнуться. Давно мне не было так леденяще холодно, будто горячая драконья кровь перестала течь по венам. Впервые за долгое время мне захотелось согреться искусственным теплом, и я приблизился к камину. Присел на корточки и начал его разжигать, не дожидаясь прислужника. Вскоре огонь полыхнул и едва не обжог мою руку. Укусил жаром и принялся пожирать поленья, стараясь поскорее превратить их в пепел. Словно завороженный я смотрел на танец пламени и думал о будущем королевства. Вспоминал об обещании, данном на отцовской могиле, и размышлял о том, как поскорее его исполнить, но Астрид сплошной стеной отрезала меня от благородной цели! Как бы мне не хотелось этого делать, но от нее придется избавиться. Сейчас я не видел в ее кончине смысла, ведь взамен умершей супруги мать навяжет мне новую пассию другой расы. И только когда стану королем, смогу выбросить ее из своей жизни, чтобы жениться на кармазинке. Хотя уверен, что мне будет жаль прощаться с этой прелестной водной герцогиней! Мы могли бы создать страстную пару и гореть в огне всевластия вместе, но, увы! Всему виной ее водная кровь!

Дверь покоев распахнулась, и я поднялся на ноги, отошел от камина и сел за стол, наблюдая за тем, как прислужник его сервирует. Не сразу заметил темнокожую девушку в черном пеньюаре, которая мялась на месте, боясь переступить через порог без разрешения. Всего лишь на одно мгновение она напомнила мне Тори, и меня захлестнули воспоминания о ее первом визите в мою комнату. Тогда она тоже не решалась войти без одобрительного жеста. Держала в руках послание от королевы и смотрела на меня своими огромными глазами, в которых я сразу утонул. Наверное, тогда я в нее и влюбился. Но разве мог подумать, что за манерами благородной дамы скрывается настоящий вулкан запретных страстей и пороки на грани страшного и такого унизительного предательства?!

– Проходи и садись за стол, – приказал я девушке, и она с опущенной головой просеменила к креслу. Неуверенно устроилась в нем и украдкой посмотрела на меня из-под опущенных ресниц. – Как зовут?

– Дитта, господин. Служу на королевской кухне уборщицей.

Я усмехнулся самому себе. Никогда бы не подумал, что когда-нибудь захочу разделить трапезу с уборщицей!

– Угощайся, Дитта, – указал я жестом на закуски и напитки. Сам же испил из кубка, с усмешкой наблюдая за ее неловкими движениями и попытками соблюдать королевский этикет. По мне так лучше бы руками ела! – Танцевать умеешь, Дитта? – прищурился я, разглядывая ее аккуратную грудь, соски которой проглядывали сквозь прозрачную ткань пеньюара.

– Нет, господин, я плохо танцую, – пожала она плечами, припав губами к кубку.

Хуже собеседника не найти! Что она могла мне рассказать? Чем повеселить? Сразу видно, что в этой пустышке нет ничего кроме привлекательного тела.

– Тогда иди под стол. Будешь доставлять мне удовольствие своими пухлыми губами. Если хорошо постараешься, больше не будешь служить на кухне. Займешься уборкой моих покоев, – в ее глазах вспыхнул азартный блеск, а на лице растянулась улыбка, с которой она нырнула под стол и аккуратно стянула с меня брюки.

Я ощутил легкое влажное прикосновение ее языка к головке моей плоти и прикрыл глаза от наслаждения. Каждая женщина ублажала меня ртом по-разному. Кто-то начинал нежно и осторожно, кто-то сразу заглатывал мой орган почти целиком, обсасывая его до стонов и хрипоты, как делала это Тори, чем доводила меня до кульминации за считанные минуты. Я и сейчас скучал по ее страстным ласкам. Дитте не удалось повторить пируэты языка Тори, но она старалась доставить мне удовольствие, и у нее это выходило достаточно неплохо. Жаль, что прогнать мысли, что роем носились в моей голове, ей так и не удалось. А все они вертелись вокруг Астрид. С огромным любопытством я представлял ее губы на своей плоти и гадал, что и как она бы делала с моим органом, чтобы утолить мой голод. Не думаю, что моя благоверная стала бы осторожничать, скорее всего, пустила бы в ход зубы! Но и это прекрасно, если в меру! Я любил боль, любил запах крови и страх в глазах. Обожал гортанные стоны и мольбы. Тогда в темнице Астрид сполна насытила меня своей агонией, но это насыщение прошло слишком быстро, а новый голод лишь усилился. Я уже кусал губы в предвкушении следующей нашей дикой близости. Уверен, на сей раз, и она получит удовольствие от порочного соития где-нибудь в королевском саду. В тайной беседке, что раскачивалась над пропастью под порывами хлесткого ветра. Рядом со смертельной опасностью упасть в бездну наслаждения и погибнуть от страсти. На краю ее животного страха я хотел овладеть ее хрупким телом и заставить кричать…

Эта откровенная фантазия усилила удовольствие до такой степени, что я бурно, до боли в паху излился в рот прислужницы, прижимая ее голову к животу, заставляя ее глотать мое семя. Представлял, что это Астрид с вожделением вкушает мою сущность, наслаждаясь вкусом своего единственного мужчины, и впадал в нирвану от ощущения безграничной страсти к собственной жене.

Прислужник без стука ворвался в мои покои, и я ногой грубо отбросил от себя Дитту. Подскочил с места, натянул штаны и хотел наказать кармазина за наглость, но весть, которую он принес, обескуражила!

– Королева Хаама скончалась. Советник Тулан просит вас зайти в королевские покои, чтобы проститься с усопшей.

Я застыл на месте, пораженный посланием. Не сразу поверил словам прислужника. Они никак не укладывались в голове. Несколько часов назад я находился рядом с матерью в тронном зале! Она не могла так скоро умереть! Не могла так же скоропостижно покинуть меня, как и отец когда-то! Это слишком подло даже для нее! Мне и так всю жизнь ее не хватало! Я так и не получил от нее той любви, которой хотел, но всегда надеялся, что когда-нибудь она меня услышит и поймет. Просто обнимет, в конце концов! Просто прижмет к груди и скажет, что на самом деле любит и всегда любила! Что это царское положение не позволяло ей проявлять искренние чувства ко мне! Неужели я никогда не услышу этих слов?! Не верю! Нет! Пока сам не увижу ее мертвую, не поверю никогда!

Я не помню, как добежал до покоев матери. Ворвался в заполненный приближенными королевы холл, растолкал их и протиснулся в спальню, где на кровати лежала моя мама с бледным лицом и закрытыми глазами, укрытая одеялом. Тулан стоял на коленях перед ее постелью, прижимал к губам ее руку и рыдал так громко, что заглушал гомон толпы. Сотрясался от горя и выкрикивал слова любви. Прощался с ней и тут же злился, что покинула так скоро. Его истерика врезалась в мое нутро дикой болью. Наконец, я понял, что ее больше нет. Что она на самом деле умерла. Что я остался совсем один. Последний представитель нашей королевской династии.

Я медленно подошел к Тулану и опустился на колени рядом с ним. Коснулся холодной щеки матери и не смог сдержать слез. Мертвое и прекрасное лицо самого родного человека леденело в моих руках. А ведь я никогда не говорил ей, что она самая красивая женщина из всех, что я встречал. Так часто грубил и усмехался. Не успел сказать главных слов, что таились в душе, ожидая нужного часа. Как же я сейчас жалел, что всегда думал только о себе, что не успел ее простить и попросить прощения. Но хотя бы сейчас сказал:

– Я люблю тебя, мам. Прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя терять, – слезы покатились из глаз с новой силой. Такие же горькие, как в тот день, когда не стало отца. Теперь я понимал, как тяжело ей было не проронить ни слезинки на похоронах мужа. Она всегда была сильнее меня. Хотела видеть во мне достойного правителя, а я всегда ее подводил. Но сейчас, на смертном одре я мысленно обещал ей исправить все ошибки и быть таким же сильным, как она. – Ты будешь мной гордиться, – шепнул отчаянно и почувствовал, как теплая рука Тулана опустилась на мое плечо. Я обнял его в ответ, забывая прежние обиды и неприязнь. Мы плакали над ее телом вместе, и в этот миг я не думал о престоле. Ни за что бы не променял власть на ее жизнь!

– Хакон, Тулан, простите, но советники собрались в королевском кабинете, чтобы зачитать завещание Хаамы. Необходимо его заслушать и уже начать готовиться к погребению, – ровным тоном оповестил Пармис. Как же я завидовал его хладнокровию! Только Великий Дракон знал, настолько меня прельщала его размеренная, не отягощенная властью жизнь, и как сильно я хотел бы поменяться с ним местами!

– Да. Идем. Пригласите Эрлинга. Надо установить причину смерти, – отозвался Тулан.

– Маг уже в пути, – ответил Пармис, и мы одновременно поднялись на ноги. Советник еще мгновение подержал свою королеву за руку и аккуратно уложил ее на край постели, нежным касанием прощаясь с женщиной, которую так сильно, до безумия любил. Только сейчас я сумел поверить в их любовь. Раньше мне и в голову не могло прийти, что советник испытывает к моей матери светлые и искренние чувства.

Мы шли с Туланом рядом, следуя по коридору за Пармисом. Мне хотелось узнать, почему так произошло, и я не удержался от вопроса:

– Что случилось?

– В конце торжества ей стало плохо. Хааме давно нездоровилось. Переживания плохо на ней сказывались. Мы поднялись с ней в покои, и она прилегла. Я подумал, что уснула, а потом коснулся ее руки…

Я слушал и представлял, как это было. Ну неужели так скоро? Почему лекарь не трубил о ее болезни? Что-то здесь не так!

Мы вошли в кабинет, где за круглым столом сидели советники матери в составе пяти кармазинов. Тулан был шестым и самым главным. Я занял ее трон, а Пармис сел по левую руку от меня. Тулан по правую. В центре стола лежало завещание, написанное рукой матери. Я пальцем подтянул его к себе и начал читать.

Когда закончил, потерял способность говорить. Смотрел на расплывающиеся перед глазами буквы и не мог поверить в смысл слов. НЕТ! Не может такого быть, чтобы моя родная мать завещала престол водной герцогине! Чтобы так предать меня! Так опорочить весь наш род! О, Великий Дракон! За что мне все это? Почему? Как она могла так поступить?

– Это подделка, – со злостью смял я бумагу и с отвращением бросил на стол, словно она была пропитана ядом. – Она никогда бы этого не сделала!

– Простите, принц Хакон, но о тайном завещании она оповестила и меня, и Пармиса. У нас есть еще один подлинный экземпляр. Она озвучила свою волю, как на словах, так и на бумаге, – заговорил Тулан.

– Хотите сказать, что моя мать лишила меня престола?! – вскочил я с места и гневно ударил по столу, заставив советников в страхе затаиться и втянуть головы в шеи.

– Да, Хакон! – выступил Пармис. – Мы не могли не озвучить ее волю.

– Не понимаю! А ты откуда все это знаешь?!

– Пармис командует тайной канцелярией дворца. Приказ королевы не позволял ему распространяться о своей деятельности, но в связи со смертью Хаамы приказ о неразглашении потерял силу. Теперь только Астрид вправе решать, как действовать дальше. Отныне она законная королева Звинси, – отрапортовал Тулан.

– Какая-то чушь! Распорядитесь привести мою жену сейчас же!

– Но королева Астрид не совсем здорова и… – проговорил Пармис.

– ОНА – НЕ королева! В первую очередь, она принцесса и моя законная жена, если кто забыл! Плевать на ее состояние! Я приказываю ее привести и немедленно! – закричал я, и Пармис кивнул, принимая приказ к исполнению. Вышел из кабинета, а я рухнул на трон и схватился за голову.

ГЛАВА 6

Астрид

Я обещала себе быть сильной, но с большим трудом справлялась с испытанием, что выпало на мою долю. Как только Пармис покинул палату, я встала с кровати и начала ходить по комнате, будто зверь в клетке. Мерила помещение шагами, сжимая ткань сорочки. Вскоре проделала в ней огромную дыру, но не перестала выплескивать душевную боль, занимая руки хоть каким-то действием. Отчаянная, рыдающая и одновременно смеющаяся в своей истерике женщина терлась о стены палаты. Я не узнавала в ней себя! Всегда сдержанная, хорошо воспитанная Астрид умерла! Ее заменила безумная принцесса, жаждущая мести и живущая одной единственной мыслью – жестоко отомстить! Фантазии из снов и реальность переплетались. Я искренне верила в то, что Пармис сейчас убивает Хакона, наматывая его кишки на кулак, и эта кровавая картина придавала мне сил! Я отчаянно боролась с желанием выскользнуть из комнаты. А когда стало совсем невыносимо, я призвала Луту. Следила за ее полетом, и движения ее крыльев меня успокаивали, хотя я и так полностью потерялась во времени и пространстве. И все же продолжала нарезать круги до тех пор, пока усталость меня не сморила окончательно. Я уснула в дальнем углу палаты в сидячем положении и проснулась от требовательного голоса незнакомца.

Потерла глаза и увидела, как в помещение входит целая делегация прислужников. Кто-то нес в руках пышное темно-зеленое платье, украшенное золотым кружевом, кто-то с трудом заносил трельяж с зеркалом. Кармазинки вошли с бархатными мешочками в руках.

– Что происходит? – спросила я, когда узнала Лавису среди остальных незнакомых лиц.

– Госпожа Астрид, вас срочно вызывают в королевский кабинет, – послышался мужской голос, и я увидела на пороге Пармиса. Он прислонился к косяку и скрестил руки на груди. Хитро подмигнул и улыбнулся краешком губ. Я едва не захлебнулась от счастья видеть его вновь! Захотелось броситься в его объятия и ощутить от него силу, которая заражала меня здравым смыслом и вселяла в душу надежду на будущее.

– Отчего такая срочность? – вздохнула я, понимая, что моей мечте об объятиях не суждено сбыться, ведь слишком много посторонних глаз вокруг. О, Великий Дракон! Настанет ли то время, когда не нужно будет прятать свою любовь от посторонних?! Когда проявление наших чувств будет естественным?!

– Королева Хаама скончалась. Супруг и советники ее величества ожидают вас для важного объявления, – доложил Пармис, и прислужники преградили мне путь к нему плотной ширмой. Я развернулась к зеркалу и села на стул. Всмотрелась в отражение своего бледного лица и опустошенных пережитым горем глаз. Как же так скоропостижно она могла умереть? Почему?! Я этого никак не ожидала, и лишь спустя мгновение до меня дошла страшная мысль – теперь Хакон станет королем! Я почувствовала, как сердце забилось в груди в таком бешеном ритме, что у меня аж дыхание перехватило! Уж лучше бы он отошел в мир иной, чем его мать! Что же теперь будет с моей жизнью?! Полная власть отныне в руках чудовища! Это конец всему и осуществить месть не получится! Скорее он со мной расправиться, чем я с ним! И Пармис теперь ничего не сможет сделать! Надо бежать! Сегодня же покинуть замок навсегда или умереть!

От страха я настолько растерялась, что не было сил задавать Пармису вопросы о причинах смерти правительницы. Да и какая теперь разница, от чего она скончалась?! Эта ужасная новость выбила почву из-под моих ног, и я совершенно не могла понять реакции Пармиса. Почему он сообщил мне об этом с таким довольным лицом? Очередная маска? Или возник новый план побега? Как же я устала теряться в догадках! Все слишком шатко! Никакой определенности! Гадко осознавать, что собственная жизнь зависит лишь от поступков кого-то другого. Зачем Хакон так срочно захотел меня видеть? Не терпится с издевкой посмотреть мне в глаза, чтобы увидеть в них первобытный страх перед безграничной властью? Не удивлюсь, что именно для этого и вызывает!