Разрывая разум

«Ну конечно, все сходится, – уже вслух роптал Виктор. – Вот полоумный старик. Не знал, как от меня избавиться и начал надо мной свою омерзительную игру. Думал, я не догадаюсь, кто за этим стоит. Эй, старик! – взглянув наверх, закричал Виктор. – Давай прекращай весь этот балаган. Я тебя раскусил». А в ответ даже муха не пролетела. И Виктор еще быстрее начал ходить в этой клетке, словно волк в зоопарке, чувствуя собственную безысходность. _

Эта идея о заговоре так въелась в голову Виктора, что она, словно вирус, начинала разъедать его разум. И с каждым шагом по очередному кругу ему становилось все яснее, как все обстоит на самом деле, в реальности. «А! Я все понял! – воскликнул он и остановился на месте. – Не было никакой измены, – с радостным безумием на лице продолжил он обращаться куда-то в пустоту. – Я вообще и не прилетал, это все мои галлюцинации. Cтал бы человек, как баран, cтоять и восхищаться какими-то воротами целых полчаса. Ворота как ворота. Да таких в каждом дворе найдешь. Чушь какая-то. Наверное, лежу сейчас в клинике для душевно больных, весь обколотый транквилизаторами в смирительной рубашке, лыблюсь, как идиот, и давлюсь своими же слюнями».

Из ниоткуда внезапно послышался щелчок, как будто кто-то щелкнул выключателем. Виктор оглянулся. Позади него замерцали огоньки тусклых фонарей, такие обычно бывают в любом из баров, над барной стойкой. Затем, словно по волшебству, из воздуха, возникла и сама барная стойка. Только почему-то бармена за ней не было, никого не было, и то самое злополучное зеркало за ней, с которого в принципе, все и началось. Виктор, испугавшись дальнейшей неизвестности, все же нашел в себе силы, чтобы взять свою волю в кулак. Он обошел стойку и подошел к зеркалу, но к своему удивлению и к большому сожалению, никого там не обнаружил, в том числе и самого себя.

– Не порядок! – Так не должно быть. – Раз есть зеркало, а по виду, это оно и есть – значит по логике и сути в нем просто обязано присутствовать и мое отражение.

И как только он это произнес, зазеркальное отражение Виктора вышло под занавес, словно в театре. Не хватало только цветов и оваций. Виктор смотрел на свое отражение в зеркале, а оно смотрело на него. Он чувствовал дыхание своего зеркального близнеца, и оно почувствовало, как сильно бьется сердце в груди оригинала. Тогда он взял и ладонью прикоснулся к зеркалу, ладошка Виктора, будто ножом по маслу, резко пронзила это необычайное пространство и оказалась по ту сторону экрана. Зеркальный друг не стал медлить и тут же схватил его за руку. Виктор интуитивно одернулся, пытаясь вытащить руку из параллельного мира, но безуспешно. Ловушка сработала, и Виктор, как зверек, повелся на приманку. И теперь из-за своего любопытства и глупости будет висеть на чей-то стене трофеев. И чем больше Виктор сопротивлялся и злился, тем больше его поглощало зеркало. Вот-вот и он полностью окажется в объятиях собрата, который в порыве страсти показал свое истинное лицо демона. Теперь Виктору действительно было не до шуток и всяких там предположений. Ибо ему в глаза заглядывал сам вселенский ужас, который уже не растворишь никаким алкоголем и никогда не забудешь до самого конца мироздания. Чудовище все больше и больше притягивало его к себе, а он сопротивлялся, словно дикий котенок перед своим первым купанием в ванной. Зеркальный яд уже начал проникать в душу Виктора. Да он и сам почувствовал, как его воля постепенно слабеет, а тело становится ватным. Еще чуть-чуть и Виктор полностью сдастся и растворится в зазеркальном небытии. Но тут произошло чудо. Зеркальный монстр остановился и перестал поглощать Виктора, как будто что-то почувствовал или услышал. Виктор тоже замер. Все его нутро и разум просто выли от адской боли из-за такого грубого и причем без всякого на то согласия, перемалывания его сущности и тела. Он вдруг сообразил, что его спасло, а демона так насторожило. Легко и ненавязчиво пела чья-то душа. Чуть слышно, чуть дыша. Откуда-то из пространства доносилась мелодия волшебной флейты. И хотя источник этой блаженной музыки был не известен и не осязаем, мелодия воистину была, будто свежий мед на губах. И при этом еще и отпугивающая потусторонних всяких нехороших привидений.

Монстр, сковавший в своих объятиях Виктора, ослабил хватку, оглянулся и прислушался. Виктор даже успел заметить, как у демона шелохнулись уши, если эти странные волосатые отростки можно было назвать ушами. Потом этот вурдалак заглянул прямо в душу Виктора и, не открывая своей пасти, произнес: «Я за тобой еще вернусь». Затем ехидно и зловеще ухмыльнулся и бесследно исчез. А у Виктора внезапно закружилась голова и потух свет.

В доли секунды пронеслась молния, в разуме у Виктора заморгали цветные лампочки, и он сразу очнулся. Вернувшись в реальность, неожиданно для себя он обронил бокал с коньяком, который разлетелся вдребезги, ударившись о пол. Все обратили на этот маленький инцидент внимание. Наступила полнейшая тишина в баре. Даже музыканты перестали играть, пары танцевать, а люди разговаривать между собой. Все зеваки с вопросительным взглядом в недоумении глядели на Виктора. Слишком уж давно здесь никто не буянил и тем более, не разбивал посуду. И эта неловкая ситуация продолжалась буквально полминуты, а затем все вернулось на круги своя. Уставшие музыканты опять заиграли, а одинокие пары под эту музыку продолжили медленно танцевать на том же месте, где их прервали. Шум и суета вернулись опять в свое привычное русло. Только безмятежный бармен, не обращая никакого внимания на окружающих, продолжал до идеального блеска натирать родные бокалы.

А Виктор тем временем еще раз перед всеми извинился и с очень большой неохотой развернулся и посмотрел в зеркало. И на этот раз кроме родного потрепанного вида больше там ничего не увидел и более того, его отражение в зеркале соответствует всем человеческим стандартам на сегодняшний день. И что это было с ним, он, конечно же, так до конца и не понял. Было понятно одно, что тело его покрылось холодным потом не просто так. И не просто так трясло, от такого адреналинового фреш-вливания на полную мощность в его кровь. Виктор окликнул бармена и попросил у него новый бокал. Бармен, в свою очередь, подчиняясь воли клиента, разочарованно подал ему один из многих своих шедевров, над прозрачностью которого он бился чуть ли не час. Виктор, ухмыльнувшись, извинился еще раз и при этом пояснил своему временному другу, что он случайно разбил бокал из драгоценной коллекции того и что он Виктор, очень сильно сожалеет о содеянном и пообещал, что впредь будет аккуратен с чужим инвентарем.

– Просто, мне почудилось кое-что, а так все в порядке. Больше такого не повторится! Я вам обещаю!

И действительно, остаток времени, проведенного в этом замечательном заведении, прошел без эксцессов по крайней мере. В дальнейшем, конечно же, возникали кое-какие мелкие неурядицы между другими посетителями бара, но они точно проходили без участия Виктора. C его стороны все было тихо и мирно, как он и обещал. Наш друг налил себе из бутылки коньяка чуть больше обычного и выпил залпом, даже не поморщившись. Взял сигару, при этом раскурив ее заново, и, как всегда, затянулся полной грудью не ради ароматного экстрима, а чтобы снять очередной стресс. Виктор осушил бутылку драгоценного коньяка до дна и попросил у бармена новую. Дмитрий, так величали бармена, извинившись перед дамами, с которыми поддерживал разговор до этого, взял из барного запаса свежую бутылку коньяка и подошел с нею к Виктору.

– У Вас все хорошо? – поинтересовался бармен у Виктора.

– Да! Лучше не бывает. Если не брать в расчет одно не очень приятное обстоятельство.

– Какое же?

– Мне кажется, я схожу с ума, – сказал Виктор.

– Что? Извините! – переспросил Дмитрий и с непонимающим взглядом и посмотрел на того. _

– Да все нормально! Я пошутил, – усмехнувшись, сказал Виктор, наливая сам себе в бокал коньяк из новой бутылки.

– Вы знаете, – извиняясь, сказал Дмитрий. – Я за свою недолгую жизнь видел всяких людей по специфике моей профессии, но таких потерянных и странных, как вы, вижу впервые. У вас, наверное, большие неприятности на работе? Извините еще раз за совсем не корректный вопрос.

– Все нормально, Дмитрий, – ответил Виктор и добавил: – Просто неделька выдалась не из легких, вот и сказывается усталость и потеря небольшого процента нервных клеток. А так все просто супер, – провозгласил Виктор и отхлебнул приятную дозу из своего бокала.

– Понятно, – сказал Дмитрий и, вежливо попрощавшись, вернулся на исходную, к дамам, и продолжил беседу уже с ними.

А Виктор, оставшись наедине с бальзамом для своей потрепанной души, рассуждал уже про себя:

«Да, знал бы ты, Дмитрий, в чем истинная причина моего состояния, точно бы сказал, что этот парень не в себе и нуждается в полной госпитализации. Причем, срочно и надолго, а лучше навсегда. Ибо, он угроза не только для себя, но и для общества».

Налив очередную порцию в свой бокал и поднеся его ко рту, Виктор внезапно ощутил на себе обжигающий взгляд со стороны и машинально повернул голову. Одна из сидевших неподалеку дам оценивающе осматривала своего соседа по барной стойке, то есть его. А когда их взгляды нечаянно встретились, она ни капельки не смутилась. Виктор тоже не растерялся и поднял бокал в знак приветствия, кивнул и улыбнулся милой незнакомке, а затем чуть-чуть пригубил коньяк. Она в ответ также улыбнулась и вежливо кивнула головой. Но каждый из них по-прежнему остался сидеть на своих местах. Затем ее внезапно отдернула подруга и их взгляды разошлись. Та ей что-то шепнула на ушко, и они громко засмеялись.

В этот момент Дмитрий взял в руки свой очередной натертый до блеска фужер, приподнял его над собственной головой и постучал слегка по нему вилкой, а затем всем присутствующим объявил о закрытии бара. И хотя музыканты остановились и приступили потихоньку собирать свои инструменты, некоторые пары по вселенской инерции, по-прежнему обнявшись, продолжали двигаться в танце. Музыка играла у них в душе. Другие же посетители, не обращая ни на кого внимания, что-то бубнили себе под нос и явно не собирались покидать свой милый и уютный ковчег, требуя продолжения банкета. И если честно признаться, то в данный момент могло просто показаться со стороны, что персонал бара и их посетители воспринимались скорее, как одна большая семья. И хотя те и другие выглядели уставшими, но за вечер, проведенный вместе, так можно сказать, сроднились и казались близкими родственниками, собравшимися по случаю какой-то очень важной даты, а теперь наступила пора, расставаться. И смотря на все эти по-своему милые лица, Виктор понимал, как все-таки ему сегодня повезло, что он очутился именно здесь, а не где-то в другом месте. Ведь таких мест, как это, действительно по-семейному, где люди приходя отдыхают душой, в стране, да что там греха таить, на всем белом свете почти не осталось. Только в таких местах люди отдыхают от своих повседневных забот, знакомятся, встречаются, влюбляются и вместе радуются, новому дню. Да и просто, отмечая какое-нибудь торжество, однозначно, делая из этого всего добрую традицию. Уставший Дмитрий тоже все понимал и любил это место, но хорошего помаленьку, и он молча выключил свет над баром. Тем самым дав всем понять, что на сегодня, действительно хватит и еще минуту другую и он передаст свои полномочия секьюрити.

Дамы не стали ждать особого приглашения на выход. Попрощавшись с барменом и помогая друг другу встать из-за стойки, поспешили к выходу. И прежде чем скрыться из виду одна из них, та самая, которая до этого осмотрела всего Виктора, развернулась и послала ему воздушный поцелуй. Виктор еще раз ей улыбнулся. Потом допил, что оставалось в бокале, закусил долькой лимона и, немного поморщившись, сунул сигару в рот. Встал, придерживаясь одной рукой за стойку бара, достал портмоне из внутреннего кармана. Взял из него несколько крупных купюр и положил их под край бокала. Слегка, по-отцовски, похлопал Дмитрия по плечу и направился, как и все к выходу. Выйдя на улицу, Виктор вытащил сигару изо рта и вдохнул полной грудью свежего ночного воздуха, отчего у него cразу закружилась голова.

Глава 5.

На улице моросил дождик. Было темно и пусто. Казалось, что город весь вымер и Виктор остался в нем единственный пассажир.

Только редкие фонари горели на фасадах домов и мерцающие лампочки были, словно звезды на ночном небосклоне. Виктор, как ни странно, оказался самым последним из посетителей, кто покинул заведение. Честно, он даже и не понял, куда так быстро все рассосались. Он даже не успел ничего спросить у охранника. Виктор только успел обернуться, поднять руку и произнести: «А…» Тот просто кивнул, улыбнулся и захлопнул дверь перед его носом, закрыл ее на замок изнутри. «А-а… а где я нахожусь? – А куда мне идти?» – дверь в ответ только угрюмо молчала. «Ну и ладно, – сказал Виктор и добавил: – Все равно мне некуда идти. И вдруг на него после таких слов нахлынули разом три сестрицы, которых звали грусть, тоска и печаль. И он тут же отошел от двери. Виктор взглянул наверх, на вывеску. Но название заведения так же ему ничего не говорило и не давало ни малейшего намека хоть на какой-нибудь ориентир. Бар, просто бар! «Да, очень креативно», – произнес вслух Виктор и махнул рукой. Затем, развернувшись, будто находясь в одной из сказок, он подошел к развилке, размышляя, куда ему теперь идти: направо или налево. Крутя головой в разные стороны, Виктор осознал, что даже уже и не помнил, с какой стороны пришел сюда. «Вот незадача!» – воскликнул он.

«Да, и как мы теперь поступим? – наш друг cпросил вслух у самого себя. А так весело все начиналось, – продолжал Виктор разговаривать сам с собой. – А теперь что? – подведем итоги: мы вновь одни, как и раньше, – все телефоны разряжены и ты даже, не удосужился их зарядить, пока мы были в баре, – с претензией в голосе Виктор обращался к родному второму «я». – И в данный момент, что? – вопрошая высказался он, а после недолгого молчания опять начал что-то бубнить… – Да и самое интересное и странное то, что поблизости сейчас с нами нет ни людей, ни машин, а ведь мы находимся с тобой, заметь, не в пустыне, а в огромном городе. Так что, разжиться хоть какой-нибудь информацией о нашем месторасположении не представляется возможным. И что теперь делать? И куда идти? Ей-богу, хоть монету подбрасывай!

Виктор по-прежнему стоял на распутье, как в той сказке, так и не сдвинувшись ни на дюйм cо своего места. На какой-то момент он просто закрыл глаза. И вдруг ему на ум пришел еще один проверенный предками метод: доверить родную судьбу интуиции. Виктор, не открывая глаз, не стал откладывать этот незамысловатый способ в долгий ящик, а, подняв руки, сразу приступил к его реализации. Это было совсем не сложно. Всего-то нужно – жестикулировать указательными пальцами в воздухе, задавая немудреные вопросы родимой судьбинушке. В какую же сторонушку все же ему бедному податься? Но затем, что-то услышав, наш друг остановился на минуточку в своих бессмысленных экспериментах и, прислушавшись, замер на месте, при этом опустив руки по швам. В его направлении наконец-то послышались чьи-то шаги. «Вот спасение!» – воскликнул Виктор. Явно это были шаги человека и, судя по звуку, явно женщина приближалась к нему быстрым шагом. Но, капельку постояв и поразмыслив, неожиданная радость Виктора сменилась на некоторое волнение: «Нет, не может быть. Женщина одна, да еще в таком безлюдном месте, как такое возможно? Что-то у меня от таких мыслей холодные мурашки по всему телу». – Виктору cтало чуточку не по себе от его не очень приятных умозаключений. И все же он остался стоять неподвижно на своем месте. Любопытство брало свое. Он смотрел в сторону приближающегося звука шагов и ждал того, кто появится из мрака ночи. И вот на горизонте чуть погодя, показался силуэт женщины, который замедлив свой шаг, уже неторопливо приближался к Виктору.

– Я же говорил, что женщина! – не ожидая от самого себя, вдруг радостно воскликнул он вслух. – Этот нежный цокот женских каблуков ни с чем невозможно спутать. –Извините, девушка, – сказал Виктор.

Девушка остановилась. Неожиданно для себя Виктор признал в ней ту cамую милую незнакомку, свою соседку по барной стойке, которая весь прошедший вечер не сводила, с него глаз. И что греха таить, и он с нее.

– Извините, – еще раз повторил Виктор. – Я совсем бы ни в коем случае не хотел бы вас напугать и тем более беспокоить по разным мелким пустякам в такой поздний час такую красивую и очаровательную девушку, как вы. Но не смогли бы вы в эту ну очень замечательную ночь подсказать заблудшей овце, то есть мне, дорогу. А если быть точнее, то указать путь в знакомые для меня дебри. И как единственная яркая звездочка на этом темном небосводе, осветить мне путь домой, а то я совсем потерян для этого бренного мира, и мой компас сломан и сбит с толку.

– Да вы романтик, как я погляжу, – мягким и нежным голосом произнесла девушка.

– Наверное, да! – не возражая, согласился с ней Виктор, пожимая плечами.

Она тоже сразу признала Виктора и так же, как он, была рада, что ее милый незнакомец все еще был здесь. И очень боялась того, что она разомнется с ним и больше никогда его не встретит.

– А я вас узнала, – произнесла она и улыбнулась.

– Не поверите, но я вас тоже не забыл. Моя милая, милая соседка.

– А почему вы еще здесь и до сих пор не уехали? – cпросила девушка и добавила: – Ведь бар уже закрыли как с полчаса, если не больше. Или на вас так подействовал ваш дорогой коньяк, что вы забыли напрочь дорогу домой.

– Нет! Дело совершенно не в этом, – начал объяснять Виктор.

– А в том, что, да, я действительно опьянен, но заметьте, пожалуйста, вовсе не алкоголем. Нет! Ни в коем случае.

– А чем тогда? – поинтересовалась девушка.

– Правильнее всего было бы сказать не чем, а кем, – сказал Виктор и продолжил дальше свое рассуждение вслух. – Вами, однозначно вами, я опьянен, а еще этой волшебной ночью, наполненной до самых краев свежими ароматами весны и, конечно же, этим теплым дождиком, как парное молоко. И кстати, я прямо сейчас сильно завидую и немного ревную вас к нему.

– И почему можно завидовать дождику и вдобавок и ревновать меня из-за него.

– Да всему! И в первую очередь тому, что он такой злодей в это cамое мгновение своими теплыми капельками касается вас. К вашим шелковистым волосам, к глазам, сияющим, словно звездочки на сказочном небосводе, к вашему милому носику, к вашим мягким…

– Остановитесь! Достаточно! Прошу вас, хватит, не продолжайте. Я всю цепочку поняла, – прервав Виктора, произнесла девушка. – Это совсем непристойно с вашей стороны говорить незнакомой девушке при первой встрече такие откровенные комплементы, – и улыбнувшись, добавила, что в древние времена это считалось дурным тоном и его могли бы за такие манеры вызвать на дуэль ее ближайшие родственники.

– Хорошо! – произнес Виктор. – Извините, если я вас чем-то обидел, но поверьте, это не со зла. Просто это состояние моей души, а она на данный момент поет и слагает душевные прозы о вас. А если мы до сих пор не знакомы, так это поправимо. Меня, к примеру, зовут Виктор. А вас?

– Ну вы и наглец. Сразу видно, за словом в карман не полезете.

Виктор улыбнулся и продолжил говорить, предаваясь романтическому настрою:

– Наверняка вы мне не поверите, но у меня такое чувство, что вы будто родная моему сердцу. Хотя, наверное, это со стороны выглядит очень странно, но в действительности я испытываю именно такие чувства. Наверное, из-за этого я такой с вами раскрепощенный и простой.

Девушка смущенно заулыбалась и, на мгновение опустив свои глаза, произнесла:

– А меня Виталина.

– Как, как? – переспросил Виктор, услышав такое имя впервые в своей жизни.

– Виталина, – повторила девушка и посмотрела Виктору в глаза.

– Виталина! – воскликнул Виктор. – Какое необычное и загадочное имя! – и произнес его еще раз вслух по слогам, словно заучивая наизусть: – Ви-та-ли-на!

Потом Виктор посмотрел на девушку и нежно спросил:

– А что означает такое прекрасное и волшебное имя, если не секрет?

– Приблизительно, оно означает «дарующая жизнь», и это вовсе не секрет, – сказала Виталина.

Виктор на минуту замолчал и задумался, повторяя в уме расшифровку имени этого милого создания, а затем подошел к ней и, взяв ее руки, поднес их к своей груди и с серьезным видом произнес:

– Знаешь, что Дарующая жизнь, а ты веришь в судьбу? Ты не подумай, я не сумаcшедший какой-нибудь. Просто ответь: ты веришь, что наша с тобой встреча не случайна?

Виталина стояла и молча смотрела на Виктора, а он продолжал излагать от чистого сердца.

– Я тоже раньше не верил. Думал, что все только в наших руках. Но то, что сегодня, вернее вчера, произошло со мной, однозначно перевернуло мой кругозор на сто восемьдесят градусов. И я, весь такой непробиваемый, не то что уверовал, а принял все происходящее просто за вселенскую истину. И теперь я знаю и понимаю, что дороги Господни неисповедимы. И где-то там, наверху, не только следят за нами, но и направляют на путь истинный, подавая нам знаки. И то, что я тебя сегодня повстречал, считаю истинным проведением. Ты, как добрый знак свыше, как звездочка на моем темном небосводе. Понимаешь? – сказав это, Виктор нежно поцеловал своими губами бархатные ручки молодой девушки.

Виталина снова смущенно улыбнулась и продолжила молча слушать Виктора, но в ее прекрасных глазках читалось, что она польщена тем, что мужчина, который ей понравился с первого взгляда, видит в ней не только женскую милую внешность, но и что-то большее.

– Ты сегодня спасла меня от неминуемой гибели, – продолжал Виктор приводить аргументы в пользу этой судьбоносной встречи. – Ты даже не представляешь, – говорил он, – ты просто подарила мне новую жизнь, дала тягу к новым свершениям и вернула надежду в мое будущее.

Глава 6.

Окрыленный таким разворотом в судьбе, Виктор шел рядом с Виталиной. Он был на седьмом небе от счастья, свалившегося ему на голову, как будто солнышко на снежный и замерший ком, в одночасье растопившее его обледеневшее сердце. Счастлив, как никогда прежде. Еще утром вчерашнего дня он даже и не мечтал об этом. И не мог даже во сне представить, что за одни только сутки его жизнь так круто изменится. За одно только мгновение перевернется вся его сущность, словно орбита метеора в космосе. И все-таки правильно возвещали когда-то мудрецы в древности про судьбу, что она злодейка. Одним словом, мистика какая-то и ничего более. Виктор шел рядом, будто мул, покорно подчинившись собственной судьбе, рядом с девушкой, которая еще несколько часов тому назад ему была совсем чужой. А теперь он был готов ради нее горы свернуть, реки пустить вспять. В одно мгновение она для него стала всем. И воздухом, без которого человек не может дышать, и пищей, без которой человек просто умрет, и музой, без которой человек явно не сможет творить. А она, та, что идет рядом с ним шаг в шаг, о чем-то говорит, а он словно опьяненный ее чарами слышит лишь волшебную мелодию эльфов из сказки. Виктор поражен и сломлен, только в хорошем понимании этих слов. Его сердце разорвано в клочья атомной бомбой любви, а осколки разбросаны в долине чувств и только лишь она может собрать их воедино, как букет полевых цветов, и поставить в вазу с водой к себе на подоконник ранним летним утром. «Да, смейтесь надо мной, топчите меня в грязь, убогие, если вы не понимаете моих чувств. Ну почему вы не смеетесь, а словно ехидные твари наблюдаете за нами? А я знаю, вы просто завидуете нашей любви и вы боитесь этого чувства, потому что оно растопчет вас, как и меня. А я теперь свободен, мне не страшны тиски вашего бремени. Мне удалось разорвать эти цепи невежества и лицемерия. Да, именно я, такой весь из себя консерватор, просто беру и склоняю свое колено перед этой женщиной. Я по уши в нее влюблен. Я упиваюсь этим чувством и купаюсь в лучах ее света, дарующих мне тепло и покой, и новую жизнь». Он шел рядом с ней, словно с ангелом спустившимся с небес. Он был просто околдован ее внутренним и внешним миром. «Виктор и Виталина навсегда!» – записал он это в своей книге бытия, и точка на этом. Дарующая моему эго тепло, свет и надежду.

Уже рассветало, и хотя солнце еще не показалось на горизонте, его лучики уже сверкали, бегая то там, то здесь, словно игривые зайчики по потайным уголкам уступающей тьмы, согревая и освещая все вокруг.

– Жалко, – произнесла девушка.

– Что жалко? – спросил Виктор.

– Жаль, что эта волшебная ночь заканчивается, но ничего с этим не поделаешь. Время берет свое.

– Да, – cогласился с ней Виктор.

И двое влюбленных стояли напротив друг друга, как в старой и доброй романтической черно-белой киноленте на фоне восходящего солнца, короли всего живущего, и смотрели друг другу в глаза, не произнося слов, и радостно улыбались. Затем девушка внезапно сказала:

– Ну вот и сказки конец, и карета вновь превратилась в тыкву.