Твой личный враг

Глава 2

– Девушка, мы готовимся к посадке, – слышу сквозь дрему. – Пожалуйста, приведите спинку кресла в вертикальное положение.

Открываю глаза и в первый момент даже не понимаю, где нахожусь. В ушах гудит, горло пересохло. Пока кусочки реальности складываются воедино, механически выпрямляюсь в кресле и поднимаю спинку. Молоденькая стюардесса с профессиональной улыбкой забирает у меня плед и идет дальше по проходу. В этот же момент монотонный голос командира объявляет о том, что самолет приступил к снижению. Загорается табло «Пристегните ремни», а я глазею в окно на бескрайнюю синеву моря в золотистых лучах заходящего солнца.

Через некоторое время на горизонте появляется кромка берега, а спустя буквально две минуты шасси самолета ударяются о бетонку, турбины ревут, пассажиры хлопают в ладоши, командир благодарит за то, что мы воспользовались авиалиниями.

С удивлением думаю о том, что двухчасовой полет прошел для меня как одно мгновение – даже не ожидала, что отключусь сразу, как только окажусь в воздухе. Видимо, напряжение последних дней зачетной недели, помноженное на нервозность, вызванную предстоящей поездкой, дали о себе знать.

Пока пассажиры толпятся в проходе, достаю из рюкзака телефон и перевожу его в активный режим. Не могу сдержать улыбку, когда на экране появляется первое сообщение.

«Малыш, жду тебя».

Сердце сладко екает, и хочется петь.

Мои каникулы действительно начались.

Из самолета выхожу одной из первых и по железному рукаву топаю в аэропорт. В ожидании своего чемодана звоню маме, чтобы сообщить, что добралась, а потом нетерпеливо брожу вокруг багажной ленты. Знаю, что там за стеной в жалком десятке метров стоит мой Сашка, поэтому ожидание, даже короткое, воспринимаю как наглое вмешательство вселенной в свою личную жизнь.

Наконец лента приходит в движение. Едва завидев яркий чехол своего двадцатикилограммового Samsonite, подбегаю и хватаю его с ловкостью, которой позавидует продвинутый культурист. Предстоящая встреча меня окрыляет, так что я несусь прочь из багажного отделения к раздвижной двери с надписью «Выход» в город, даже не замечая тянущий меня к земле вес. Жадно озираюсь по сторонам в поисках знакомой фигуры и замираю, когда мой взгляд упирается в теплое золото глаз моего парня.

Перестаю контролировать улыбку на лице и мчусь прямо в распахнутые объятия Сашки. Балласт в виде чемодана сбрасываю где-то на полпути и в следующий миг повисаю на высокой мускулистой фигуре бойфренда, утыкаясь носом в его шею и с наслаждением вдыхая знакомый запах. Сашка пахнет мускусом и свежестью. Домом и теплом. И дружбой. И радостью. И, наверное, любовью.

Наши губы встречаются. Губы у Сашки мягкие, ищущие, с привкусом кофе. Обхватываю его за талию, ощущая под пальцами напрягшиеся мускулы, и приподнимаюсь на носочки, чтобы углубить поцелуй. Язык, не встретив препятствия, проникает в рот и жадно мечется в теплой глубине. Просто блаженство.

Сашка останавливается первым: его глаза потемнели, дыхание сбилось, а на щеках алеет румянец.

– Сумасшедшая, – бормочет он, ласково поглаживая мою щеку.

– Просто рада тебя видеть, – не испытывая ни малейшего смущения отвечаю я с широкой улыбкой.

– Пойдем, – протягивает Сашка руку и в привычной манере переплетает наши пальцы. – Тебе здесь понравится.

Лично у меня нет в этом ни малейшего сомнения, ведь все, что мне нравится, уже здесь.

Мы покидаем здание аэровокзала и идем на стоянку, где Сашка оставил арендованный на ближайшие десять дней автомобиль.

Несмотря на календарный декабрь, на улице по-весеннему тепло. Воздух мягкий и сладкий. Небо ясное. И кое-где на деревьях я даже замечаю зеленые побеги. Жмусь к крепкому мужскому плечу и жмурюсь от чистого, ничем не замутненного счастья.

До отеля, расположенного на горнолыжном курорте Роза Хутор, мы едем минут тридцать по новенькой дороге с живописными видами на горы и бурную реку. Я с интересом глазею по сторонам, Сашка непринужденно крутит баранку. Одна его рука лежит на руле, вторая гладит мою коленку, отчего по телу разливается приятное тепло. В его жесте нет собственнических замашек, в нем лишь инстинктивная потребность прикасаться ко мне. Я знаю, потому что сама чувствую то же самое: чтобы мне было комфортно, мне достаточно поглаживать его руки, плечи, складку на лбу, ощущая кончиками пальцев теплоту кожи.

Пока я упиваюсь его близостью, Сашка рассказывает мне про график игр на ближайший месяц и жалуется на боль в лодыжке, которая беспокоит его с самого лета. Я хочу сказать ему, что не стоит пускать все на самотек – давно пора показаться врачу, но его ладонь неожиданно покидает насиженное место на коленке и ползет вверх, не оставляя в моей голове ни одной внятной мысли.

– Соскучился по тебе, малыш, – шепчет он.

Я вспыхиваю как лампочка.

– Я тоже.

Когда мы добираемся до места, курортный городок встречает нас синей сумеречной дымкой. У меня появляется ощущение, что мы едем внутри иллюстрации из детской сказки: здания в европейском стиле окружили речку, повсюду горят огоньки, на обочинах белеют сугробы, а деревья надежно укутаны в снежные коконы. Контраст между тропическим побережьем и снежной горной деревней такой разительный, что я сверяю часы – не верится, что мы были в пути только полчаса.

Машина тормозит возле главного входа в отель. Сашка выходит первым: достает из багажника мой чемодан и передает его беллбою, а потом открывает дверцу для меня.

– Я поставлю машину на паркинг, – говорит он, протягивая мне ключ. – А ты пока загляни на ресепшен – при заселении просили скан твоего паспорта.

Я послушно киваю. Сашка уезжает, а я стою и с глупой улыбкой смотрю ему вслед. Только после того как машина скрывается за заснеженным поворотом, захожу в отель.

Просторный холл в этот вечерний час заполнен людьми. В воздухе приятно пахнет апельсинами и корицей. Мягкий свет сотен лампочек создает уютную атмосферу. Улыбающийся администратор тепло приветствует меня и, пока я достаю документы, рассказывает о развлечениях и услугах, которые отель может мне предоставить.

Рассеянно слушаю его и с любопытством смотрю по сторонам, когда чувствую какое-то неуловимое изменение в атмосфере вокруг меня. Воздух будто разгоняется, а по спине ползет неприятный холодок. Озираюсь в поисках источника дискомфорта и дергаюсь, будто меня ударили, когда взгляд упирается в пеструю толпу в модных горнолыжных костюмах.

В самом центре различаю пугающе знакомый профиль.

Волевой подбородок, прямой нос, пухлые губы, которые просто не должны быть у мужчины, густые брови и копна черных непослушных волос с каплями растаявших снежинок – идеальная картинка физического совершенства, от которой у меня на затылке волосы становятся дыбом.

Даниил Благов небрежно обнимает за плечи миниатюрную брюнетку. Судорожно сглатываю набежавшую слюну, но, как мазохист, не могу отвести глаз от этой пары. Девчонка красивая. Свежее лицо, длинные черные волосы, совсем немного макияжа. Жгуче хороша. Стоит ко мне вполоборота и ловит каждое слово своего спутника.

Благов подается вперед и что-то шепчет ей на ушко, отчего губы брюнетки изгибаются в томной усмешке, а потом вдруг поворачивает голову и смотрит прямо на меня своим дьявольским синим взглядом, в котором я отчетливо читаю вызов.

– Мирослава Владиславовна, – настойчивый голос портье выводит меня из транса. Я поспешно отвожу глаза от высокой фигуры в центре зала и в замешательстве смотрю на человека, который протягивает мне паспорт. – Дополнительный ключ от номера и ваши документы. Приятного отдыха.

– А, спасибо, – смущенно бормочу я, дрожащими пальцами забирая карту и паспорт со стойки.

Компания в центре зала взрывается громким смехом. Ключ выскальзывает из моих пальцев и падает у ног. Опускаюсь на корточки, чувствуя на себе пристальный взгляд, от которого мне отчаянно хочется спрятаться.

Соберись, Громова!

Крепко сжимаю пластиковый ключ в руке и планирую устроить Благову тотальный игнор, но в этот миг передо мной откуда ни возьмись появляется Сашка.

– Ты чего как привидение? – с беспокойством спрашивает он, прикасаясь к моей щеке кончиками теплых пальцев.

– Наверное, давление в горах. – Детский лепет, я знаю, но в этот миг это единственное объяснение, на которое способен мой онемевший от шока мозг.

– Пойдем, тебе надо прилечь, – заботливо говорит мой парень. – Ты давно ела?

Я не голодна. Я точно знаю. В шереметьевской кофейне я слопала огромный сэндвич с индейкой и черничный маффин, но хватаюсь за этот предлог, как за спасительную соломинку, чтобы Сашка не углублялся в причины моего идиотского поведения. Не могу же я сказать ему, что мне стало дурно от пронзительного взгляда совершенно чужого мне мужика, которого я вижу второй раз в жизни.

Сашка тянется ко мне всем телом и прижимает к себе. Я кладу голову ему на плечо и послушно следую к лифту. Он что-то говорит, но я глуха к его словам. Чувствую покалывание в районе лопаток и точно знаю, что Благов смотрит. Мечтаю быть выше этого безумства, но сдаюсь почти сразу: оборачиваюсь через плечо и натыкаюсь на горящий взгляд потемневших синих глаз.

Несмотря на то что на его руке висит девчонка, наглец пожирает меня глазами с таким откровенным голодом, что мне становится не по себе.

Да, не по себе. Предпочитаю признать это сейчас, чтобы иметь возможность справиться с этой слабостью впоследствии.

Губы Даниила Благова изгибаются в насмешливой улыбке, а бровь издевательски ползет вверх, словно он точно знает ход моих мыслей и предвкушает победу.

Теснее прижимаюсь к Сашке, кладу ладонь ему на ягодицу и отвечаю Благову такой же холодной улыбкой.

Не дождешься, придурок.

Глава 3

В бизнесе как на войне, говорят многие. Мой отец, Владислав Громов, предпочитает вести дела цивилизованно, но даже у него на этом поле есть враг, с которым они находятся в перманентной готовности к нападению.

Владимир Благов.

Папа говорит, что, если этот человек появляется на горизонте, сделка на пятьдесят процентов не выгорит.

Я лежу на кровати в номере отеля и изучаю потолок, отчетливо понимая, что отцу еще повезло: появление Даниила Благова сводит шансы на то, что мой отпуск будет хорошим, практически к нулю. Интуиция меня редко подводит, а сейчас она вопит об опасности.

В немом бессилии бью кулаком подушку.

Ну что за дурацкая ирония судьбы? Каникулы мечты с любимым парнем стремительно летят в трубу по вине сына злейшего врага моего отца. Я чувствую, что Благов здесь для того, чтобы все испортить. И меня злит, что я ничего не могу с этим поделать.

В расстройстве закрываю приложение для бронирования отелей и откладываю телефон. Свободных номеров в других местах на курорте на новогодние каникулы нет. Я не привереда, и сейчас особые обстоятельства, но вряд ли Сашка согласится переехать в хостел на высоте тысяча сто метров над уровнем моря.

Во мне тлеет малюсенькая надежда, что Благов может уехать до Нового года. В конце концов, не будет же он торчать тут всю неделю? У него наверняка насыщенная светская программа в Москве – каждый день новая девица с пропиской в ЦАО. Я действительно думаю, что шансы на то, что он вернется в столицу, избавив меня от необходимости лицезреть его в Сочи, есть. Просто я привыкла не ждать, а действовать, и меня бесит, что сейчас я абсолютно ограничена в маневрах.

Журчание воды в ванной прекращается, и я пытаюсь вернуть на лицо выражение беззаботности. Через двадцать минут мы должны встретиться внизу в ресторане Seasons с Ленкой, ее парнем Костей и несколькими его знакомыми. С ребятами мы дружим со школы и, несмотря на то что я и Сашка теперь прописались в Москве, а они остались в Ростове, сохранили отличные отношения. Так что я с нетерпением жду совместного ужина.

Слышу звук открывающейся двери и приподнимаюсь на кровати. В дверном проеме стоит Сашка, и единственное, что на нем из одежды, – махровое полотенце, обернутое вокруг бедер. Вторым полотенцем он интенсивно трет волосы, отчего его развитые ежедневными тренировками мускулы ритмично двигаются под бронзовой кожей, а меня бросает в жар.

Офигенный у меня парень.

Сашка откидывает полотенце на кресло и смотрит на меня. Его взгляд скользит по ногам в прозрачных чулках, проходится вдоль подола юбки, задерживается на груди, прикрытой тонким свитером, и упирается в глаза.

– Обалденно выглядишь, малыш, – констатирует Сашка. Его низкий голос с хрипловатыми нотками посылает возбуждающие стрелы книзу моего живота, и я довольно улыбаюсь.

Встаю с кровати и нежно прикасаюсь губами к его губам, но когда Сашка пытается прижать меня к себе, со смешком изворачиваюсь:

– Ты мокрый. У меня на юбке останутся разводы. Дурацкий шелк.

Сашка рычит и притягивает меня к себе. Расстояние между телами сохраняет, чтобы шелковая юбка не пострадала, но смачно и крепко целует меня в губы.

– Припомню тебе это ночью, – шепчет он.

* * *

К ужину мы спускаемся точно в назначенное время. На мне серебристая юбка миди из текучего шелка и свободный кашемировый свитер с высоким воротом. Волосы я собрала в небрежный узел на затылке, глаза подвела, а губы красить не стала – бесполезное занятие, потому что Сашка обычно сцеловывает любую помаду еще до того, как подадут первое блюдо.

Друзей я замечаю, как только мы входим в ресторан – их диванчик расположен к нам лицом в ближайшем от входа углу. За столом они не одни – оживленно беседуют с парнем и девушкой, которые сидят к нам с Сашкой спиной, так что я не могу разобрать, знаю их или нет.

Поднимаю руку, чтобы махнуть Ленке, но в этот момент парень напротив нее чуть поворачивает голову, демонстрируя идеальный профиль, и я столбенею.

Это просто смешно.

Я хочу развернуться и трусливо сбежать, но одергиваю себя. Да, похоже, что знакомым Костика по невероятному совпадению оказывается Даниил Благов, но это не повод вести себя как неврастеничка.

Продолжаю идти вперед, ощущая на пояснице теплую ладонь Сашки. Сердце грохочет как отбойный молоток, нервы натягиваются, а ноги с каждым шагом наливаются свинцом. Когда до стола ребят остается всего пара шагов, мы наконец попадаем в поле зрения Ленки. Она вскакивает с места и с широченной улыбкой бросается мне навстречу.

Я скучала по ней. Очень. Но пока она обнимает меня, я словно в замедленной съемке наблюдаю, как со своих мест поднимаются Костя и Благов. Вздергиваю подбородок: последнего я должна встретить холодной и уверенной, а не испуганной и смущенной.

Он во всем черном. Шелковая рубашка-косоворотка, черный пиджак, узкие черные брюки. Красив. Так красив, что мое сердце падает вниз и бьется где-то в районе желудка.

Смотрю, как Костя представляет Благова Сашке, как они жмут друг другу руки, а у самой по спине ползет струйка холодного пота, потому что наступает мой черед.

– Даня, познакомься с Мирославой, – говорит Костя. – Мира, Даниил Благов.

Наглец оборачивается ко мне, впиваясь в меня своим синим взглядом. Молчит чуть дольше, чем того позволяют приличия. Неужели, удивлен?

Я тоже молчу, но у меня просто язык прирос к гортани, так что я бы и под пытками не смогла вымолвить ни слова. Нахожу в себе силы лишь поднять руку, чтобы поздороваться.

Синие глаза смотрят на меня в упор, потом перемещаются на мою протянутую руку. В следующую секунду крепкие пальцы обхватывают мою ладонь, и я каким-то неведомым органом чувствую, что непроницаемое выражение на его лице не сулит мне ничего хорошего.

– Мы знакомы, – лениво произносит Благов, а потом делает немыслимое: дергает меня за руку, так что даже Сашка не успевает ничего сделать, и на одно короткое мгновение прикасается горячими губами к моей щеке.

Ощущаю, как по телу разбегается непроизвольная дрожь, сердце бьется быстрее, отдаваясь в груди глухими ударами, а в том месте на щеке, которое он отметил своими губами, покалывает.

Когда он отстраняется, на его лице цветет привычная циничная усмешка. Я знаю, что он знает, что я хотела бы сохранить наше знакомство в тайне, но своим беспардонным поведением как бы намекает мне: будет так, как хочу я.

Нечеловеческим усилием воли я сдерживаюсь, чтобы не влепить ему пощечину на виду у друзей и гостей ресторана, который в этот вечерний час забит битком. В его глазах читаю откровенный вызов, будто он ждет, что я именно так и сделаю.

– Здравствуй, – мысленно аплодирую себе, потому что мой голос звучит ровно и спокойно, несмотря на то что мне хочется разорвать его на куски. И, предвосхищая волну вопросов, поворачиваюсь к своему парню и добавляю: – Наши родители знакомы.

Сашка галантно отодвигает для меня стул, и я машинально сажусь на него. До того как занять место рядом, он на мгновение задерживает свою руку у меня на плече – этот жест внимания, такой знакомый, такой родной… По моему телу прокатывается теплая волна, и я чувствую облегчение. Сашка рядом. Со всем остальным я справлюсь.

Когда все усаживаются, Костя представляет мне Веру, спутницу Даниила. Не хочу смотреть на нее, но правила приличия не оставляют мне шансов.

– Привет, – говорю я с пластиковой улыбкой.

– Привет, – отвечает она.

Даю себе две секунды, чтобы рассмотреть ее. Этого оказывается достаточно, чтобы понять, насколько она великолепна. Прямые иссиня-черные волосы блестящим водопадом лежат на плечах, эффектно контрастируя с молочно-белой кожей. Правильные черты лица с экзотическим разрезом глаз подчеркнуты искусным макияжем. На ней платье из последней коллекции Gucci за две тысячи евро. Я знаю, потому что смотрела на него в интернет-магазине. Не девочка, а картинка. Идеальная пассия для Благова на… Сколько там у него подружки задерживаются?

Неделю?

Костя извлекает из ведерка со льдом бутылку шампанского. Раздается легкий хлопок, и золотистая искрящаяся жидкость течет в бокалы.

– За знакомство, – говорит он.

– И за приятные неожиданности, – добавляет Благов.

Его голос звучит спокойно и неторопливо, и в словах нет ничего криминального, но смотрит он прямо на меня, наплевав на то, что могут подумать остальные, а от его улыбки низ моего живота сводит сладкой судорогой.

Это просто нелепо.

Слышу одобрительный гул и звон хрусталя, но отказываюсь от шампанского. Плевать, как это выглядит со стороны, я лучше умру от жажды, чем пойду на поводу у этого типа. К тому же лучше мне сохранять трезвую голову.

– Не люблю неожиданности, – говорю я спокойно, выдержав пристальный взгляд Благова, и демонстративно отставляю бокал.

Сашка наклоняется ко мне и нежно целует в висок.

– Ты в порядке, малыш? – спрашивает он тихо.

Я знаю, что Благов смотрит. Чувствую его тяжелый взгляд, скользящий по лицу, поэтому поворачиваюсь к своему парню и коротко прикасаюсь своими губами к его губам.

– Голова немного болит. Не хочу пить.

Он согласно кивает: на лице лежит печать беспокойства, в глазах – искреннее участие. Чувствую себя отпетой мошенницей, потому что у меня, разумеется, ничего не болит. Разве что мозг плавится от навязчивого внимания Благова.

Я принужденно улыбаюсь, ощущая, как в ушах отдается биение собственного сердца, и совершенно не представляю, как переживу сегодняшний вечер.

К счастью, в этот миг к столу подходит официант с меню, и я могу сделать вид, что занята изучением блюд. Так и делаю, хотя слова и картинки перед глазами расплываются. Ну не могу я думать о еде, когда Благов сидит напротив. Он слишком наглый. Слишком вызывающий. Слишком привлекательный. Его просто слишком много, чтобы я могла быть спокойной.

Сколько шансов давала вселенная на то, что именно он окажется знакомым Кости? Один на миллион? Мне хочется истерически рассмеяться, потому что все происходящее не поддается никакому разумному объяснению.

Беседа за столом проходит мимо меня. Даже Ленка после нескольких попыток разговорить меня и получив на все свои вопросы односложные ответы, бросает это занятие и теперь ковыряется в своей тарелке с уткой под клюквенным соусом. С Благовым я общаюсь исключительно с помощью холодных взглядов. Ненавижу его. Испортил мой вечер, а смотрит так, словно делает мне великое одолжение.

Когда приносят еду, я без аппетита смотрю на свой экзотический салат, который заказала в порыве безумия, просто тыкнув в первую попавшуюся строчку. Это прям апофеоз этого вечера: еще и голодной останусь!

У Сашки на тарелке огромный лобстер, который не вызывает во мне энтузиазма, а у Благова, как назло, огромный кусок мяса с соусом. Дразнящий запах чеснока и специй, который исходит от подливки к стейку, наполняет мой рот слюной. Не блюдо, а амброзия. Нервно облизываю кончиком языка губы и таращусь в его тарелку.

Благов принимается за еду, а я как зачарованная сижу и не могу отвести взгляд от длинных пальцев, которые уверенно орудуют ножом и вилкой.

– Хочешь кусочек? – раздается вдруг.

Точно воришка, застигнутая на месте преступления, я медленно поднимаю глаза.

Благов ловит мой взгляд. Лицо остается непроницаемым, но в глубине глаз тлеют насмешливые огоньки. Это его первое прямое обращение ко мне за весь вечер после той демонстрации при встрече.

Качаю головой и смотрю в свою тарелку. Одна трава и грибы. Ну что за невезуха?

– Мира, ты что-то покраснела, – слышу голос Сашки у своего уха. – Ты точно здорова? Хочешь, провожу тебя в номер?

Я киваю. Да, я готова уйти, чтобы закончить эту извращенную пытку Даниилом Благовым. Плевать на испорченный вечер, у меня будут другие только с теми, кого я хочу видеть за столом.

– Мне действительно нездоровится, прости, – говорю я. – Я пойду отдохну, а ты оставайся.

Встаю из-за стола под удивленные взгляды собравшихся и озвучиваю банальную отмазку про головную боль. Сашка поднимается следом за мной и, легонько прижав меня к себе, целует в щеку.

– Я скоро, малыш, – шепчет он.

Я киваю и ухожу.

В номере механически смываю макияж и переодеваюсь в пижаму с шортами. Ложусь на большую двуспальную кровать лицом к окну и уныло смотрю в темноту, подсеребренную луной. За окном шумит река, но урчание моего желудка заглушает ее. Мысленно ругаю себя за то, что не додумалась поклевать хотя бы тот паршивый салат.

Раздается стук в дверь. Я вскакиваю на кровати, прижимая колени к груди. У Сашки есть ключ, а больше я никого не жду. Когда стук повторяется, сползаю с кровати и на цыпочках подхожу к двери. Глазка, как назло, нет. Прикладываю ухо к деревянной поверхности, но не слышу ни звука. Наверное, ошиблись?

Не может же Благов быть настолько безбашенным, чтобы притащиться в мой с Сашкой общий номер. Или может?

После секундного колебания совсем немного приоткрываю дверь, чтобы иметь возможность захлопнуть ее, но, к моему удивлению, там стоит не Благов.

– Обслуживание в номер, – с профессиональной улыбкой произносит молодой парень в форме официанта.

Я шире открываю дверь и отхожу, чтобы он мог вкатить свою тележку.

– Я должна оплатить? – спрашиваю в замешательстве.

– Все уже оплачено, – он улыбается. – Приятного аппетита.

Я киваю, как болванчик. Когда за официантом закрывается дверь, подхожу к тележке и снимаю с единственной тарелки металлическую крышку.

Комнату заполняет дурманящий аромат чеснока, специй и отлично приготовленного мяса.

Глава 4

Утро я встречаю в боевом настроении. Просыпаюсь ни свет ни заря, высовываю нос из-под невесомого пухового одеяла и долго лежу, глядя на сопящего рядом Сашку. Он добрый, красивый, и я его люблю. Пусть Благов испортил мне вечер и ночь, но впереди каникулы, которые я ему так просто не отдам.

В комнате царит полумрак. Подхожу к большому окну от пола до потолка, открываю тяжелые портьеры и замираю от восторга. Воздух за окном кажется золотым от ярких лучей восходящего солнца, которые многократно отражаются от снежных покровов. Но самое главное, передо мной предстают совершенно умопомрачительные горы, которые, как величественные стражники, охраняют долину. Вчера в сумерках я просто не увидела, что они кольцом опоясывают курорт, поэтому сегодня оказалась не готова к такому великолепному зрелищу.

Позволяю себе насладиться моментом и мчусь в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Когда возвращаюсь в комнату, замечаю царящий тут беспорядок.

Ночью, стараясь не разбудить меня, Сашка вытряхнул из сумки все свои вещи в поисках чего-то необходимого, и теперь его джинсы, свитера и футболки кучами свалены на полу и кресле. Его усилия были напрасны – я прекрасно слышала его возню, но по мотивам, которые мне самой сложно объяснить, предпочла сделать вид, что сплю.

Переступаю через пустую сумку и подхожу ближе. С кровати доносится мерное глубокое дыхание. Смуглое мускулистое тело ярким пятном выделяется на фоне белоснежных простыней. Сашка спит на животе, распластавшись поперек кровати и обнимая одной рукой подушку. Присаживаюсь на краешек постели и любуюсь его лицом. Сон смягчил брутальную резкость его черт. Темные длинные ресницы отбрасывают мягкие полукруглые тени на его щеки, слегка приоткрытые тонкие губы кажутся теплыми и нежными. Разглядываю его со смешанным чувством любопытства и легкого смущения. Сашка всегда будет моим первым и единственным мужчиной. За время, которое мы вместе, я успела хорошо изучить его, но просыпаться с ним по утрам вот так, как сейчас, – нахожу в этом столько новой интимности, особого доверия. В этот миг особенно остро чувствую вину за вчерашний вечер и особенно за ночь и очень хочу все исправить.