По мотивам русской классики. Пьесы

Владимир подходит к Зинаиде, она встает напротив него, кладет ему руку на голову. Вглядывается в его лицо.

Зинаида. Вы меня очень любите? Да?.. Да. Это так… Такие же глаза… (Крутит его волосы себе на палец.)

Владимир. Больно…

Зинаида. А! Больно! А мне? Мне не больно? (Смотрит на маленькую прядь волос в своей руке.) Что это я сделала? Бедный мой мальчик… (Гладит его по голове.) Вот вы всё уверяете, что вы любите меня… А вы могли бы из-за меня совершить безумный поступок, если любите? Молчите… Милый мой мальчик, ты сделаешь всё, что я скажу… Ты не сможешь ослушаться… Ведь я люблю тебя… (Целует его.) Что вы так смотрите на меня, мсьё Вольдемар? (Смеется.) Я положу ваши волосы к себе в медальон. Это вас утешит? А теперь прощайте. Ступайте домой, мсьё Вольдемар. И уж больше никогда… Слышите? Никогда… (Смеется.)

Сцена 11

Комната Владимира. Владимир сидит с книгами за столом, читает. Николай ходит по комнате, погруженный в свои мысли.

Николай (про себя). Вот ведь я дурак!.. А жертвовать собой, видимо, сладко – для других.

Владимир. Что вы хотите этим сказать?

Николай. Вам я ничего не хочу сказать.

Пауза.

Николай. Что вы беспрестанно таскаетесь к Засекиным?

Владимир. Вы теперь говорите, как моя матушка.

Николай. Пока вы молоды, вам надобно учиться, работать. А вы что делаете?

Владимир. Я учусь.

Николай. Какая уж тут учеба! У вас совсем не то на уме.

Владимир. Ну, не могу же я все дни сидеть только за книгами.

Николай. Я не спорю… В ваши годы это в порядке вещей. Да выбор-то ваш больно неудачен.

Владимир. Я вас не понимаю.

Николай. Разве вы не видите, что это за дом?

Владимир. Вы точно как матушка. Нет, не вижу.

Николай. Тем хуже для вас. Но я считаю долгом предостеречь вас.

Владимир. Да вы же сами…

Николай. Мне-то что сделается? Меня ничем не пробьешь. А у вас кожица еще нежная. Воздух там для вас вредный – заразиться можете.

Владимир. А я, может, только там и дышу.

Николай. «Только там и дышу». Разве это нормально? Разве то, что вы чувствуете, полезно вам?

Владимир. Да что же я чувствую?

Николай. Не хитрите. У вас еще, слава богу, что на душе, то и на лице. А впрочем, что толковать? Я бы и сам не ходил, если б… Если б я не был такой же чудак.

Владимир. Да я уж и неделю не ходил. Зинаида Александровна сказывается больной. Хотя вчера утром видел ее и отца. На дороге, которая вела в город. Они ехали рядом. А потом их догнал Беловзоров. Он так потешно скакал и гремел саблей.

Николай. Я вот удивляюсь: как вы, с вашим умом, не видите, что делается вокруг вас?

Владимир. А что же такое делается? Зинаида Александровна и вправду, видимо, больна: ездила целое утро верхом и бледная… Вот отец был красен, как рак.

Николай. Настаиваю: атмосфера дома Засекиных вам вредна. В оранжерее тоже приятно пахнет – да жить в ней нельзя.

Пауза.

Владимир. Она кого-то полюбила.

Николай. Как вы это поняли?

Владимир. Она становится все страннее и все непонятней. Целыми часами сидит у себя в комнате одна. Гуляет одна. Прежде за ней такое не водилось…

Николай. Ну, стараться понять женщину – себе дороже.

Владимир. Что я для нее?.. Другие для нее лучше, чем я. Ну и пускай. Зато другие только скажут, что сделают, а я сделаю.

Николай. Что, например?

Владимир. Спасу ее из рук неприятелей. И весь облитый кровью умру у ее ног.

Николай. Возьмитесь лучше за Кайданова!

Сцена 12

По тропинке между дачами идет Зинаида с розой в руке, ей навстречу выходит Владимир. Увидев Зинаиду, хочет свернуть в сторону.

Зинаида. Мсьё Вольдемар!.. Ну, что же вы! Дайте мне руку.

Владимир подходит к Зинаиде, она берет его за руку.

Зинаида. Мы давно с вами не болтали.

Владимир. Вы всё еще нездоровы?

Зинаида. Нет, теперь все прошло. (Рассматривая розу.) Я немножко устала, но и это пройдет.

Владимир. И вы опять будете такая же, как прежде?

Зинаида (поднося розу к лицу). Разве я изменилась?

Владимир. Изменились.

Зинаида. Я была с вами холодна – я знаю. Но вы не должны были обращать на это внимания… Я не могла иначе… Ну, да что теперь об этом говорить!

Владимир. Вы не хотите, чтоб я любил вас, вот что!

Зинаида. Нет, любите меня. Но не так, как прежде.

Владимир. Как же?

Зинаида. Будемте друзьями – вот как! (Дает Владимиру понюхать розу.) Послушайте, ведь я гораздо старше вас. Я могла бы быть вашей тетушкой. Ну, не тетушкой – старшей сестрой. А вы…

Владимир (перебивая). Я для вас ребенок.

Зинаида. Ну да, ребенок. Но милый, хороший, умный. Которого я очень люблю. А знаете что? С нынешнего дня я жалую вас к себе в пажи. И не забывайте: паж не должен отлучаться от своей госпожи. Вот вам знак вашего нового достоинства. (Вдевая розу в петлю куртки Владимира.) Знак нашей к вам милости.

Владимир. Прежде я получал от вас другие милости.

Зинаида. А! Какая у него память! Что ж? Я и теперь готова…

Зинаида приближает свое лицо к лицу Владимира, но целует его в лоб.

Зинаида (направляясь по тропинке). Ступайте за мной, мой паж.

Сцена 13

Гостиная в доме Засекиных. Вечер. Зинаида стоит у окна. Николай Иванович стоит поодаль у стены. Майданов и Беловзоров расположились на диване, Владимир – в кресле.

Зинаида. На что похожи эти облака? Они похожи на пурпуровые паруса на золотом корабле Клеопатры, когда она ехала навстречу Антонию. Помните, Майданов, вы недавно мне об этом рассказывали.

Майданов. У вас поэтическое воображение, Зинаида Александровна. Я всегда вам это говорил.

Беловзоров. Антоний – это кто? Генерал?

Зинаида. А сколько лет тогда было Антонию?

Беловзоров. Если не генерал, то тогда молодой.

Майданов. Да, молодой.

Николай. Извините, ему было за сорок лет.

Зинаида. За сорок…

Зинаида садится в кресло.

Зинаида. Мсьё Вольдемар, по праву пажа вы должны сидеть подле меня.

Владимир садится рядом с Зинаидой на стул.

Зинаида. Майданов, что у вас за тетрадь?

Майданов. Это новые стихи.

Зинаида. Почитаете потом. Господа, давайте рассказывать сны. Вот вам, Беловзоров, что снилось?

Беловзоров. Да я не особо и не помню. Но вот однажды был сон: я накормил свою лошадь карасями. А потом смотрю: а голова-то у нее деревянная! (Хохочет.)

Майданов. Вот у меня был чудный сон…

Зинаида. Опять могильные склепы, ангелы с лирами и говорящие цветы? Увольте нас, мсьё поэт.

Николай. Трудно отличить сон от выдумки.

Зинаида. А вот и давайте – пускай каждый расскажет что-нибудь выдуманное. Беловзоров, вы первый.

Беловзоров. Я ничего выдумать не могу!

Зинаида. Какие пустяки! Каждый может выдумать.

Беловзоров. Это у нас господин Майданов выдумщик, а я – человек объективный.

Зинаида. Ну, вообразите себе, например, что вы женаты. Такое можете вообразить?

Беловзоров. Такое могу.

Зинаида. Ну, и расскажите нам, как бы вы проводите время с вашей женой.

Беловзоров. Что уж тут рассказывать, как все проводят, так и я.

Зинаида. Вы бы ее заперли?

Беловзоров. Запер.

Зинаида. И сами бы сидели с ней?

Беловзоров. И сам сидел бы с ней.

Зинаида. Прекрасно. Но представим: ей это надоело, и она бы изменила вам?

Беловзоров. Я бы ее убил.

Зинаида. А если бы она убежала?

Беловзоров. Я бы догнал ее и убил.

Зинаида. Так. Ну, а положим, я была бы вашей женой, что бы вы тогда сделали?

Беловзоров. Я бы себя убил…

Все, кроме Беловзорова, смеются.

Зинаида. Я вижу, у вас недолгая песня.

Николай. А что выдумали, Зинаида Александровна, вы?

Зинаида. Что я выдумала… Представьте себе великолепный чертог, летнюю ночь и удивительный бал. Бал этот дает молодая королева. Везде золото, мрамор, хрусталь, шелк, огни, алмазы, цветы, куренья – одним словом, роскошь.

Николай. Вы любите роскошь?

Зинаида. Роскошь красива, я люблю всё красивое.

Николай. Больше прекрасного?

Зинаида. Это что-то хитро, не понимаю. Не мешайте.

Зинаида вскакивает. Во время рассказа ходит по комнате, изображая.

Зинаида. Итак, бал великолепный. Гостей множество, все они молоды, прекрасны, храбры, все без памяти влюблены в королеву.

Майданов. А женщины есть в числе гостей?

Зинаида. Нет. Или погодите – есть.

Николай. Всё некрасивые?

Зинаида. Прелестные. Но все мужчины влюблены в королеву. Она высока и стройна; у ней маленькая золотая диадема на черных волосах. Все толпятся вокруг нее, все расточают перед ней самые льстивые речи.

Николай. А она любит лесть?

Зинаида. Какой несносный! Всё перебивает… Кто ж не любит лести?

Беловзоров. Можно вопрос? У королевы есть муж?

Зинаида. Я об этом и не подумала. Нет, зачем муж?

Беловзоров. Конечно, зачем муж?

Майданов. Молчание!

Зинаида. Merci. Итак, королева слушает эти речи, слушает музыку, но не глядит ни на кого из гостей. Окна раскрыты от потолка до полу; а за ними темное небо с большими звездами да темный сад с большими деревьями. Королева глядит в сад. Там, около деревьев, фонтан. Он белеет во мраке – длинный-длинный, как привидение. Королева слышит сквозь говор и музыку тихий плеск воды. Она смотрит и думает: вы все, господа, благородны, умны, богаты, вы окружили меня, вы дорожите каждым моим словом, вы все готовы умереть у моих ног, я владею вами. А там, возле фонтана, стоит и ждет меня тот, кого я люблю, кто владеет мною. На нем нет ни богатого платья, ни драгоценных камней, никто его не знает, но он ждет меня и уверен, что я приду. И я приду, и нет такой власти, которая бы остановила меня. Захочу – и пойду к нему, и останусь с ним, и потеряюсь с ним там…

Беловзоров. Это выдумка?

Николай. А что бы мы сделали, господа, если бы этими гостями были мы и узнали про этого счастливца у фонтана?

Зинаида. Постойте, постойте, я сама скажу, что бы каждый из вас сделал. Вы, Беловзоров, вызвали бы его на дуэль. Вы, Майданов, написали бы на него эпиграмму… Впрочем, нет – вы не умеете писать эпиграмм. Вы сочинили бы на него длинный ямб. (Смотрит на Николая.) Вот про вас я не знаю…

Николай. Я бы посоветовал королеве не давать балов, когда ей не до гостей…

Зинаида. Может быть, вы правы. Что же касается до вас, Вольдемар… Впрочем, довольно; давайте играть в другую игру.

Майданов. Мсьё Вольдемар, в качестве пажа королевы, держал бы ей шлейф, когда она побежала в сад.

Зинаида. Я никогда не давала вам права быть дерзким (указывая на дверь) и потому прошу вас удалиться.

Майданов. Помилуйте, княжна…

Беловзоров. Княжна права!

Майданов. У меня и в мыслях не было оскорбить… Простите меня.

Зинаида. Пожалуй, останьтесь. Мы с мсьё Вольдемаром напрасно рассердились. Вам весело жалиться… На здоровье. Господа, давайте петь!

Зинаида салится за пианино, играет и поет. Беловзоров и Николай Иванович встают рядом с ней подпевают. Майданов подходит к стоящему в стороне Владимиру.

Майданов. Господин паж, не сердитесь напрасно. Ведь не я назвал вас пажом. Но позвольте вам заметить: вы худо исполняете свою обязанность.

Владимир. Почему?

Майданов. Паж должен быть неотлучным при своей королеве. Должен все знать и наблюдать… днем и ночью.

Владимир. Что вы хотите сказать?

Майданов. Я, кажется, ясно выразился: днем – и ночью. По ночам как раз и жди беды. Советую вам не спать и наблюдать, наблюдать изо всех сил.

Владимир. Вы думаете, в рассказе был намек?

Майданов. Вы мне потом спасибо скажете. Запомните: в саду, ночью, у фонтана…

Сцена 14

Поздний вечер. Гостиная в доме Владимира. В кресле, не зажигая света, сидит Марья Сергеевна. Входит Владимир.

Марья Сергеевна. Это ты, мой дорогой? Ты опять был у этой авантюрьерки?

Владимир. Матушка, почему вы сидите в темноте?

Марья Сергеевна. Эта женщина способна на что угодно… Эта их беспорядочность, обтерханные горничные, сломанные ножи и вилки, сальные огарки… А манеры?!.. Ну, чего ты дуешься, как мышь на крупу? Останься, посиди со мной… Не надо света… Твой отец – он теперь почти не бывает дома. И вдруг полюбил верховую езду… Мой дорогой, кончается лето… Я так надеюсь, что ты поступишь в университет. А как твой роман?

Владимир. Мой роман?

Марья Сергеевна. Николай Иванович, рассказал мне о твоих литературных успехах.

Владимир. А, вы об этом…

Марья Сергеевна. А что – и знаменитые дипломаты могут быть писателями.

Владимир. Я его забросил…

Марья Сергеевна. Я так люблю тебя, мой дорогой. Может, не всегда и показываю это. Но ты моя единственная отрада… Какой-то ты сегодня странный. Ты не заболел? Это все их неблагополучное общество. Не понимаю, зачем туда ходит месье Майданов. Это авантюрьерка совсем не про него. Он такой оригинальный поэт. Читал мне на днях своего «Убийцу». Я в восторге.

Владимир. Матушка, где английский складной ножик, который мы купили мне недавно?

Марья Сергеевна. Что за странные пристрастья – то это ужасное ружье, то нож. Мой нежный мальчик, ты превращаешься в дикаря. Хорошо, хорошо… Посмотри в письменном столе.

Владимир выходит.

Марья Сергеевна. Авантюрьерка – каких свет не видывал…

Сцена 15

Ночь. Тропинка между садами. В темноте крадется Владимир. Прячется за кустом в укромное место. Ждет, прислушивается. Достает нож, раскладывает его. Делает движения рукой, словно поражает противника.

Владимир (вполголоса, разыгрывая сцену). Куда идешь? Стой!.. Сознайся – или смерть!.. Я докажу изменнице, что умею мстить… «Ты весь обрызган кровью! О, что ты сделал?» – «Ничего!»

Владимир прислушивается, отползает за куст, выглядывает из-за него, готовясь к нападению.

На дорожке появляется Петр Васильевич, закутанный в плащ и в надвинутой на лицо шляпе. Идет, не заметив Владимира, к даче Засекиных. Владимир выходит из укрытия, смотрит ему вслед, нож выпадает у него из руки, он не замечает этого. Разворачивается и убегает в сторону дома.

Сцена 16

Комната Владимира. Он лежит на диване лицом вниз. Входит Николай Иванович. Кладет на стол книги. Смотрит на Владимира. Молчание.

Николай. Я тут кое-какие книги принес. Времени осталось немного. Думаю, пригодятся.

Владимир садится, смотрит на Николая Ивановича.

Николай. Что это вы смотрите как кролик, у которого вынули половину мозга?

Владимир. Мне кажется, во мне что-то умирает…

Николай. Ну, вы, братец, бросьте эту меланхолию. Волноваться перед экзаменом – это нормальное явление.

Владимир. Я не хочу знать, любят ли меня. И не хочу сознаться себе, что меня не любят.

Николай. Все вас любят – и матушка, и отец.

Владимир. Нет, они не любят меня… Но я не про них… Мне нужно поделиться с кем-нибудь…

Николай. Вы знаете, что можете довериться мне.

Владимир. Да. Сегодня была страшная сцена между отцом и матушкой. Она упрекала его в неверности. Он сперва оправдывался, а потом… потом сказал жестокие слова о ее возрасте. И она заплакала… Еще она дурно отзывалась о княгине, и о ней… Зинаиде Александровне.

Николай. Да, история очень нехороша. Ну, теперь уж что свершилось, то свершилось.

Владимир. Я боюсь думать, что будет дальше.

Входит Петр Васильевич, кладет на стол нож Владимира.

Петр Васильевич. Молодой человек, это ваше? Негоже пажам терять свое оружие. Собирайтесь. Мы уезжаем в город. (Уходит.)

Владимир. Он думает на меня! Боже мой! Он думает: это я донес! Но это не я! Поверьте мне! Это не я… Да, я видел. Но это не я.

Николай. Нужно пойти и сказать ему об этом.

Владимир. Матушка получила сегодня утром письмо. Кто написал – неизвестно. Вся беда из-за этого письма.

Николай. Вся беда в увлечениях. Что в них пользы? Куда бы волна ни понесла – все нехорошо. Человек хоть на камне стой – но на своих ногах.

Владимир. А вы стоите?

Николай. Стараюсь. Хочу смотреть на женщину человеком, а не комнатной собачкой. И вам советую.

Сцена 17

Гостиная в доме Засекиных. Зинаида сидит в кресле. На коленях книга. Входит Владимир. Она поднимается ему навстречу.

Владимир. Я пришел проститься, княжна. Вероятно, навсегда. Мы уезжаем…

Зинаида. Да, я слышала. Спасибо, что пришли. Думала: уже не увижу вас.

Молчание.

Зинаида. Не поминайте меня лихом. Иногда я мучила вас…

Владимир. Зачем вы играли мною?

Зинаида. Я виновата перед вами, Володя.

Владимир. Зачем вам была нужна моя любовь?

Зинаида. Я очень виновата… Сколько во мне дурного, темного, грешного… Но теперь я не играю вами. Я вас люблю – вы и не подозреваете, почему и как…

Владимир. Я все знаю…

Зинаида. Никто не может знать всего…

Зинаида подходит к нему, снимает с волос ленту, повязывает ему вместо галстука. Обнимает его за голову, целует.

Владимир смотрит на ее руку, берет ее за запястье.

Владимир. Что это?

Зинаида отдергивает руку, прячет за спину.

Владимир. Это рубец. От хлыста. Я видел такое у сына конюха. Кто вас так?.. Он?