На кофейной гуще

Работа пошла веселее и всего через пару часов Аня смогла выдохнуть с облегчением. Василиса кивнула, подтверждая, что такой вариант ее устраивает, и они вместе вывесили афишу на сайт в раздел «актуальное». Уточнив, что работать можно столько, сколько нужно, Аня решила начать сегодня с соцсети, где в пару кликов создала группу «Арт-Галерея Василисы Новицкой», указав в контактах города Калининград и Светлогорск. Описание взяла с сайта, немного подредактировав скучные части, написала первый пост с общей информацией, загрузила пару альбомов фото и добавила следующим через час информацию с афишей выставки. Дело оставалось за малым – оплатить рекламу и ждать появления подписчиков. На всякий случай, закрепила афишу и добавила небольшую статью про тенденции современного искусства с красочными фотографиями.

Закончив, Аня с удивлением увидела, что на часах уже почти пять. Василиса сидела на диване с чашкой чая и книгой:

– Ты вообще знаешь, что у людей бывают обеденные перерывы? – спросила она, – а мы еще в Светлогорск собирались ехать, может, перенесем на завтра? До обеда сделаем дела, потом поедим и погуляем. Я, знаешь ли, люблю всё делать размеренно.

Услышав это, Аня рассмеялась. Вот уж чего, а подобного от Василисы она никак не ожидала. Впрочем, кто знает, что в ее понимании быстро. Но с планом она была согласна полностью, сейчас больше об ужине думалось, чем о поездке.

– Ты права, с обедом я опоздала. Нужно срочно компенсировать.

– Тут недалеко нормальная сушная, самое быстрое из возможных вариантов. Кстати, у тебя есть банковская карта?

– Есть, но она связана с маминой. Думаю, мне нужна будет новая, надо бы сходить открыть. И привязать к новому телефону с новой симкой, – улыбнулась Аня, складывая ноутбук в рюкзак. Она уже выслушала от мамы заявление, что та скоро вернется, ведь на карте почти ничего не осталось, что весьма вовремя дало понять, что контроль не прекращается ни на секунду.

– Жуть какая, конечно, давай зайдем в банк, у меня тут знакомый есть, сделает в разы быстрее, там электронная за день делается, пластик тебе за неделю привезут, а не за месяц, как обычно. А то я обещала тебе аванс, а сама держу на голодном поводке, стыд-то какой.

Успешно реализовав все планы и получив десять тысяч на виртуальную карту и десятку наличными «на всякий случай», Аня вернулась домой с тортом и сладостями, как обещала. Случай наступил быстро, оплачивать виртуальной картой настоящие покупки она пока не умела. Выглянув на балкон, девушка сразу увидела Костю, он что-то рассматривал на небе:

– О, привет, ты чрезвычайно удачно тут оказался. Я вернулась, заглядывайте, как сможете.

– Хорошо, мы с радостью. Так, через балкон рисковать не будем, хоть и удобно, главное сообразить, в какую сторону нам поворачивать. Сидеть будем тут, вот тебе мой стул, я люблю исключительно его, такие вот причуды. Желик, нас зовут в гости. Ты уже стала красивой или мы попозже заявимся? – крикнул он, выглядывая в комнату, – она уже стала, так, мы идем.

В этот раз они прибыли всем семейством, с трехлетним сыном Мирославом во главе. Аня как раз успела вскипятить чайник.

– Привет, соседка, – Анджела задорно улыбнулась, потряхивая пачкой печенья, как маракасом, – предлагаю постелить вот этот плед, а у Кости игрушки, мы с малым останемся в комнате, а вы садитесь на балконе, чтобы он стол не видел.

Она как-то очень быстро всё организовала, всех построила, и даже успела нарезать торт.

– Такое ощущение, что вы в Калининграде все очень шустрые, – покачала головой Аня, глядя на происходящее.

– Это балтийские ветра так гоняют, – засмеялся Костя, – мы всегда стремимся вперед. Хотя, думаю, просто тебе так везет. Как по мне, так тут все ужасно медленные.

– Значит, вы местные, настоящие балтийцы? – спросила Аня с улыбкой.

– Я да, родился в Балтийске, хотя папа и неизвестный моряк, остановившийся лишь раз в том порту, а мама переселилась после распада Союза, но я почти коренной. А вот Анджела с большой земли, перебралась в институте и не жалеет, верно?

– Еще чего, жалеть, мне нравится, – улыбнулась та, одновременно успевая играть с ребенком и поддерживать беседу, – а ты откуда?

– Из Москвы. Забавная вышла история, всё началось с того, что я опоздала на поезд. Должна была вернуться домой из Смоленска, но как-то не сложилось.

– Ничего себе? А почему опоздала? Наверное, там какая-нибудь жутко романтичная история вышла?

– Увы, но романтики никакой. Просто не хотела ехать, вот и затянула по своей же глупости. Билетерша так настаивала на билет сюда, что вдруг решилась. А потом всё само сложилась. Нашла гостиницу, встретила Василису, та предложила работу. Теперь вот открываем выставку в галерее, пытаюсь вести соцсеть и просто любуюсь этим прекрасным городом.

– Ничего себе, обожаю выставки! – воскликнула Анджела.

– Покажешь группу? И вообще, надо тебя в друзья добавить, еще вчера надо было, и в чат соседский – вспомнил Костя.

– Подписывайтесь, вот код, – протянула Аня телефон, – и буду очень рада, если рекомендуете друзьям. Как тебе? Не слишком убого?

– Да не, пойдет, – расплылся в улыбке Костя, – видно, что только начинаешь, сыровато, мало информации, но в целом для одного дня вполне себе. Надо к себе перекинуть, пусть ребята посмотрят.

– Там завтра еще конкурс репостов за картину будет, моя идея.

– Неплохо, совсем неплохо. Ну ты голова, – кивнул парень.

Быстро темнело, потянуло холодным ветром с Балтики. Попрощавшись, соседи ушли к себе, а Аня осталась одна. На часах было всего девять, спать совсем не хотелось, и она вышла прогуляться. Немного не рассчитав с одеждой, девушка быстро замерзла, и заметив знакомый поворот, решила навестить Марка Антоновича и разведать, есть ли у него чай.

Зайдя в кафе, девушка удивилась: народу было столько, что не протолкнуться. Некоторые стояли у бара, за стойкой которого суетился незнакомый парень.

– Привет, – сказала Аня, когда он удостоил ее вниманием, – а Марка Антоновича нет?

– Нет, по вечерам он нечасто бывает. Любит утренние смены.

– Вот как, жаль, надеялась застать его. Ну видно, не судьба, – сказав это, девушка собралась уходить, но не тут-то было.

– Погоди, не беги. Давай угощу тебя, раз расстроил. Мы сварили отличный глинтвейн. Такой ароматный, ум-мм?

– Идет, давай один. Но не больше, завтра рано вставать, – кивнув, она села на высокий стул.

– Значит, я угощаю и задаю вопросы, – усмехнулся парень, – кто ты? Почему я тебя раньше не видел? И откуда ты знаешь Марка Антоновича?

– Меня зовут Аня, и сегодня я впервые оказалась здесь, в кафе.

– Ошибка! Это не кафе, а шкаф-бар.

– Чего? Какой еще шкаф-бар? – прыснула девушка.

– Ну, концепция у нас такая. Знаешь, Ань, шкафов ведь очень много разных бывает: буфетный, платяной, стенной, а у нас шкаф-бар. Кто-то говорит, что это как в сказке, где герои забрались в шкаф, только мы ведем не в волшебную страну.

– Ну почему же, – задумчиво сказала в ответ девушка, глядя на свет через бокал с горячим напитком, – приключения тут тоже найдутся. Это почти как с джином. Тоже в бутылке, и тоже может исполнять желания.

Бармен рассмеялся:

– Практически. Это ты хорошо подметила, мне бы и в голову не пришло.

– А это не я, – махнула рукой Аня, – это из сети. Жаль, у интернет-цитат практически не найти авторства, так бы я смогла сказать, кто это придумал.

– Заменяешь свои мысли цитатами?

– Так формируется чувство юмора и репутация веселого человека. Надо же как-то выживать, если свое не особо выходит.

– Это верно. Вернемся к шкафу, так вот, некоторые считают, что это из-за того, что помещение маленькое, и мы тут как в кладовке сидим, употребляем. Другие говорят, что тут уютно, закрыто и спокойно, как если залез в шкаф от грозы. А вообще, это в старые времена еще Марк Антонович придумал, и как-то повелось. И в связи с этим повторю вопрос. Откуда ты его знаешь?

– Говорю же, зашла утром выпить кофе. Он сварил классный, мне понравилось, захотелось еще.

– На ночь? Ты либо мастер сна и тебя ничем не напугать, либо пьешь молоко с жалкой капелькой кофе.

– На самом деле я думала попросить чай, – смутилась Аня.

– Не обижайся. Мне ужасно любопытно, как чего и откуда. Просто я знаю не так много людей, к кому он выходит лично, по утрам тут вообще-то табличка «закрыто». Это очень, скажем так приватный клуб.

– Видимо, моя начальница туда вхожа, – девушка пожала плечами в ответ.

– Повезло тебе, – присвистнул парень, – как глинтвейн?

– И правда очень вкусный. Спасибо за беседу, рассказ и напиток. Пойду домой, теперь вроде сон начал подбираться.

– Заходи, если будет скучно. Тут у нас сегодня тухло, а так живые выступления часто, только напиши заранее, я тебе столик оставлю. Вот.

И парень быстро вывел на бирдекеле номер телефона и подписал «Слава». Подмигнув, он ловко забрал стакан на мойку и повернулся к другим посетителям. Ане ничего не оставалось, кроме как забрать картонку, слезть с табурета и направиться домой.

Кристиночка

– Всё, обед, а потом поедем в Светлогорск, – безапелляционным тоном заявила Василиса, забирая посылку у курьера.

В глубине души, хотя, скорее желудка, Аня полностью поддержала ее инициативу. После трех часов за компьютером, без отрыва от производства, глаза начали слезиться. Зато, она привела группу во вполне себе приличный вид, разместила рекламу, и заметила, что появляются первые подписчики. Для открытия выставки добавила отдельную страницу мероприятия, где понемногу начала выкладывать работы Ильи Березковского и рассказывать о его творчестве, надеясь привлечь публику.

Перекусив, женщины вышли к красной машине, и на полной скорости направились к трассе, ведущей к морю.

– Значит, насколько я помню, ты обещала мне рассказать свою историю, – с важным видом сообщила Василиса, когда они устроились в полосе на автобане.

– Там и говорить особо не о чем. Закончила магистратуру в МГУ, как того хотела мама, собиралась в аспирантуру. Но, к счастью, смогла сбежать. И надеюсь, избежать этого всего в принципе.

– Но, почему? – удивилась Василиса, – это весьма не плохой путь, довольно интересный. Или ты хотела чего-то другого?

– Всё куда хуже, – вздохнула Аня, отворачиваясь к окну, – я сама не знала, чего хочу. Как будто у меня не было моей жизни. Наверное, поэтому я взбунтовалась. Всё началось с романа. Никогда ни с кем не встречалась, потому что мама не то, чтобы была против, но постоянно внушала, что замуж надо выходить девственницей. Поэтому останавливала общение на уровне кафе-цветы-кино. И ведь даже не боялась, просто действительно не хотела.

– Значит, не видела подходящего. Это же тоже не легко, встретить своего человека. По щелчку пальцев не случается. Я понимаю тебя, тоже до встречи с мужем ни с кем особо не гуляла.

– Ну, в общем, когда дух борьбы достиг своего апогея, я познакомилась с мужчиной. Хотя, как с мужчиной. Мы ровесники, так что скорее с парнем. По мозгам так точно не с мужчиной. Пол года мы гуляли по выходным, всё шло неплохо, познакомила его с мамой, и представляешь, он ей понравился! Она даже практически благословила наш союз. А потом он признался, что приезжает в Москву к тете, а сам из Смоленска. Ездить ему просто так стало накладно, и он предложил переместиться на его территорию. В общем, я дурочка, согласилась. И приехала в Смоленск, остановилась в гостинице, мы погуляли, а когда пришла пора прощаться, мой кавалер не двусмысленно намекнул, что раз у нас появился номер, стоит уже и уединиться.

Аня замолчала, отвернувшись в окно. Василиса не стала ее торопить, дождавшись, пока девушка продолжит сама.

– Я думаю, ты уже поняла, что, когда я отказалась, он меня бросил. Знаешь, мне не то, чтобы не хотелось или было страшно, просто стало как-то противно от всего этого. Я примчалась, оплатила отель, а потом еще и ноги раздвинула? Зачем тогда он во всей этой цепочке? Наверное, я дура, но хочется романтики, блин.

– Лепестки роз и создание пожароопасной ситуации кучей свечей? – усмехнулась Василиса.

– Именно, чтоб всё красиво. Вот девочки понимают, – вздохнула Аня, – а этот прям в голос захохотал, неужели ты меня до свадьбы хочешь попытаться продинамить, говорит.

– Знаешь, это еще повезло. Ну, что он просто ушел.

– Да, я тоже так решила. Вернулась в отель, купила обратный билет и уже представляла, как печально вернусь домой. Но умудрилась опоздать на поезд. Тут оно и закрутилось.

– Я знаю одну барышню, она бы точно сказала, что это всё неспроста. И даже предположила бы, что это я тебя звала через пространство, так мне была нужна помощница.

Они одновременно расхохотались.

– О, смотри, подъезжаем. Готовься, сейчас ты попадешь в самый очаровательный город на земле!

В ответ Аня только хмыкнула. Впрочем, ее скепсис быстро сменился, стоило выехать к озеру, а после подняться вверх по крутому подъему, направившись по сплетению маленьких улочек. Они остановились на одной из них, у вывески «Арт-Галерея Василисы Новицкой», такой же, как и в Калининграде.

Как обычно, выпорхнув из машины, Василиса прошелестела длинными юбками в сторону входа. Расположилась галерея в маленькой доме на первом этаже. Вначале они оказались в магазине, где с витрин ярко сверкнули побрякушки из янтаря, с полок смотрели одинаковые домики, сидели домовые, сплетенные из соломы, а на верхних полках стояли самые разные картины и тарелки.

– Творения местных художников, – подсказала хозяйка, – я позволяю им приносить всё сюда, цену определяют сами, но чтоб не заламывали. Беру небольшой процент. Некоторые уходят очень хорошо, другие стоят с прошлого лета, и понять, в чем дело я порой не могу.

В ответ Аня лишь кивнула, прогуливаясь между витрин, рассматривая украшения с некоторой очарованностью. Она сразу приметила серьги и кольцо, решив, что обязательно купит себе что-нибудь янтарное, когда зарплаты станет хватать на такое.

– Идем в зал, там интереснее, – крикнула Василиса, стуча каблуками в сторону двери. С продавцом она успела наговориться.

Это зал выглядел так, как будто примыкал к основной калининградской части, прячась за скрытой дверью большого или третьего – та же отделка, тот же цвет стен и как будто тот же вид за окном – зеленый и по-майскому яркий.

Но картины были другими, и это сразу чувствовалось по атмосфере.

– Кристиночка, обожаю ее. Держу зал уже почти месяц, хотя продажи совсем маленькие, скорее просто для души. Я даже купила одну домой, хотя редко себе позволяю подобное, – улыбнулась Василиса, – это странное, но искусство, не интерьерка, для ценителей.

– А почему не в основной галерее? – удивилась Аня.

– Там коммерция, тут душа. Ну или совсем ерунда, чтоб не позориться перед почтеннейшей публикой. Хоть они все и редкостные дураки, – колко произнесла Василиса.

– Выглядит и правда очень душевно, – улыбнулась Аня, – знаешь, я бы тоже купила бы, если б смогла. Ну или была бы коллекционером.

– Слушай, она же тут сейчас. Гостит в моей летней квартире, как я ее называю. Пойдем, познакомлю тебя, устроим девчачьи посиделки и останемся на ночевку. Кристиночка, она такая, ох, я позвоню!

И, выхватив телефон из сумки, Василиса убежала в холл. Воспользовавшись тишиной, Аня вновь обошла весь зал. Что-то в этих работах привлекало, казалось, это были больше, чем картины. Художница смешивала краски очень странным образом, выводя силуэты, сочетания, добавляла перья, блестки, листы, высушенные цветы, странички журналов и книг. Казалось, всё это не сочетается никоим образом, но ей удалось нащупать странную гармонию.

– Кристиночка предложила ужин в нашем любимом месте на набережной, поэтому давай бросим машину здесь, и пойдем пешком. До завтра мы с тобой никуда не спешим, значит знакомимся с городом ногами.

– Я думала, с городами глазами знакомятся.

– Ох, это еще не любовь. Настоящий способ полюбить город – это обойти его весь, споткнуться на каждой пятой кочке, два раза угодить в лужу и один перебежать по газону. Ну или дорогу в неположенном месте, хоть это и неправильно. Но тогда у вас появится тайна, – загадочно промурлыкала Василиса, исчезая в дверях.

Выйдя на улицу, Аня с удовольствием вдохнула свежий морской воздух, сочетающийся с запахом смолы – повсюду росли сосны. К кафе добрались быстро, выйдя на главную улицу, две женщины в похожих шляпках спустились с лестницы к большим солнечным часам, остановились у перил набережной, посмотрели на море, молча каждая о своем. А после, свернув, оказались на стеклянной веранде.

Там, за столиком у стены, сидела крайне странная девушка, притягивающая взгляды своим образом. Не удивившись ни на секунду, Аня свернула следом за Василисой в ее сторону. Больше всего поражала прическа – ярко-красные волосы были подняты в высокий начес, куда, подобно ее картинам, были вплетены бусинки, перышки, блестки, заколки и стразы. На лице у художницы красовались цветные стрелки, а ресницы были покрашены тушью разных оттенков.

– Кристи! – закричала галеристка.

– Васек, – усмехнулась она, поднимая бокал с шампанским, – я практически не сомневалась, что увижу тебя сегодня. Но я не думала, что ты будешь не одна.

С этими словами девушка зорко взглянула на Аню, как будто считывая информацию о ней. Остановившись на стоптанных кроссовках, она тихонько вздохнула и покачала головой.

– Это моя помощница, Аня, второй день на работе, собственно, мы и приехали галерею посмотреть.

– Ваши картины просто поражают. Это нечто завораживающее, – улыбнулась Аня, стараясь скрыть неловкость.

– Спасибо, а то я уже удивилась, решила, вдруг у тебя нет вкуса, – сказав это, Кристина неожиданно расхохоталась, – не обижайся. Я из тех художников, для кого внешнее куда важнее внутреннего. Никогда не любила все эти пространные рассуждения, что автор хотел сказать этой работой. Да ничего. Что ты фиг так нарисуешь, только и всего. Представляю, как Пикассо и Дали хохотали в ответ этим умникам с энциклопедиями. Так вот, официант! Я надеюсь, ты бросишь руль и выпьешь шампанского, – обратилась она к Василисе.

– Только услышала, что мы с тобой встретимся, как оставила машину и даже ключи в галерее. Ты не против, если мы останемся с ночевкой? Устроим девичник.

– Хорошо, но есть одно условие. Нам бутылочку вот этого вкусного, – обратилась она к официанту, показывая на свой бокал. – Ты разрешишь мне покрасить Ане волосы?

Мнение самой девушки она даже не спросила.

– Именно этого я и хочу. Настоящий девичник, с разговорами до утра, танцами в пижаме, фильмами про любовь и блинчиками в пять утра, – мечтательно мурлыкнула Василиса.

– И еще большую пиццу закажем. Тебе страшно?

– Мне классно, – улыбнулась Аня, – всегда мечтала покрасить волосы и вообще измениться. Кажется, я слишком много думала о внутреннем и ломала голову философией. Поэтому теперь я тоже хочу красивые волосы.

– Насколько красивые? – глаза Кристины загорелись, она уже явно что-то задумала.

– Самые красивые, – шепнула Аня, наклонившись к столу.

– Ох, ну и попала ты, подруга, я просто вижу на тебе оранжевый, – сказала Кристина, расставляя пальцы наподобие камеры, – и еще челку, да, сделаем прямую с переходящими в каскад прядями. Слушай, а ты вообще красишься?

Противопоставить рентгеновскому взгляду было нечего, Аня немного поникла.

– Я не умею. Ни краситься, ни одеваться, ни выглядеть нормально. Меня растили библиотечной мышью, мама ходила в сером и хотела, чтобы и я ходила в сером.

– И соседу была примером, – кивнула Василиса, – значит, не зря я за тебя взялась. Тебе же всё это жутко не нравится! Никакая ты не серая внутри, зачем же быть такой снаружи?

– Признаться, еще никогда не смотрела на это с такой стороны, – покачала головой Аня.

Она наклонилась к бокалу и попробовала шампанское. Впервые за свою жизнь девушка пила столько разного алкоголя, и уже начинала немного переживать. Впрочем, этот вкус ей понравился, а газики смешно били в нос. Принесли еду – морские деликатесы, часть из которых она тоже пробовала впервые.

У новой жизни был совсем другой вкус, и он нравился куда больше. Но что это – свобода или бунтарство? Глядя на женщин, сидящих рядом, Аня легко могла ответить. Кристина была той еще бунтаркой, она демонстративно шла наперекор обществу, стараясь подчеркнуть свою инаковость. А вот Василиса была свободной. Она была собой, жила по своим правилам, и в какой-то степени такой Ане и хотелось быть.

– Нет, – неожиданно даже для самой себя произнесла она, – я не хочу оранжевый. Я хочу синий и зеленый, но только кончики, чтобы был переход, как морская волна. Как будто я опустила волосы в море, и оно осталось со мной.

– Ого, – уважительно кивнула Кристина, – мне нравится. И, насколько я помню, такие тюбики тоже были. Знаешь, а в тебе что-то есть. Ты как кекс, прячущий изюминки. А что тебе нравится в моих картинах?

– Блеск, – твердо ответила девушка, – они сияют, прямо горят. И переходы цветов. Градиенты волшебные, серьезно.

– Да, в этом я мастер. Ладно, если все наелись, идемте творить.

Расплатившись, они вышли на свежий воздух, и сразу оказались под брызгами моря.

– Эй, ее трогай, это она хотела познакомиться с тобой поближе, – захохотала Василиса, отпрыгивая в сторону.

– Как приятно, – засмеялась Аня, подставляя лицо, – море рядом, это же мечта.

– Иногда они должны сбываться, – объявила Кристина, да так громко, что перекричала половину чаек.

Вместе они отправились вдоль по набережной, находя всё новые поводы посмеяться, после долго поднимались по маленькой боковой лестнице, и, наконец, через парк мимо янтарь-холла вышли к высотному дому, находящемуся за отелем. Нажав кнопку предпоследнего этажа в лифте, Василиса улыбнулась:

– Не терпится показать тебе вид из окна. Я специально взяла повыше.

Быстро пройдя через комнату, они вышли сразу на балкон. По-хозяйски распахнув окна, Василиса открыла дверь. А за ней начиналось чудо – море со всех сторон, сосны, казалось остались где-то внизу, далеко-далеко, зато облака можно было потрогать рукой.

– Здесь потрясающе, – только и смогла произнести Анна.

– Да, я тоже, когда вошла, сначала и внимание не думала на эту квартиру обращать, планировала взять ближе к озеру. Но балкон всё изменил. Теперь я приезжаю сюда, когда надо как следует продуть мозги, ветер бывает такой, что нужно держаться за перила, чтоб не улететь.

– Расправив крылья, – шепнула Аня в ответ.

– Именно. Теперь вот нашла квартиранта. То, что предполагалось, как спальня, теперь мастерская, а кухня-гостиная отдана для жизни. Но мне даже нравится, дух свободного художника неплохо оживляет квартиру.

– Вы долго там? – высунулась Кристина, – я нашла такие потрясающие краски для волос. Всё-таки в работе колориста есть плюсы, можно немного утащить с работы для домашней мастерской. Идемте!

Ослушаться такой громкой барышни было невозможно, поэтому они переместились в боковую комнату, обойдя стандартный диван-шкаф-телевизор. Про себя Аня отметила, что планировка квартиры и мебель очень похожа на ту, что у нее, видимо, Василиса не очень грузилась при выборе. Зато мастерская заметно отличалась. Белые когда-то стены теперь были заляпаны краской, тут и там виднелись точечки от особо ярых взмахов кисточки, на полу был пролит глиттер всех цветов, у дальней стены стояло несколько мольбертов разных размеров. В центре всего этого великолепия Кристина выставила стул со спинкой, высокий столик, куда теперь ставила баночки и раскладывала тюбики. На спинку она повесила накидку, цвет которой уже невозможно было определить:

– Это чтобы защитить одежду, – объяснила девушка, одевая Анну, – хотя, я бы этот свитер не жалела.

– Я и не жалею особо, – кивнула та, – думаю, зарплата решит вопрос гардероба. Потому что, когда нет денег, красивой быть сложно.

– Брось, у тебя вполне получается. Впрочем, такой возраст, а за ним, да, красота начинает требовать денег, – согласилась Василиса.

Она не стала мудрить, и просто села на подоконник, чтобы следить за процессом, и, а открыла окно, отчего шум моря проник в комнату. Окрашивание заняло много времени, в какой-то момент Кристине понадобилось включить свет, потому что на улице стемнело, а она всё накладывала растворы, краски, фольгу, мыла, и снова, и снова, и так по кругу. В конце мастер быстро защелкала ножницами, за несколько минут создав челку и каскад из прядей у лица.

– Готово! И всего три часа, хорошо, что без смывки обошлось. Иди сюда, тут розетка ближе, – скомандовала Кристина, – сейчас я буду учить тебя их укладывать.

Сначала художница долго объясняла про фены, пока Аня не смогла назвать каждый из них и точно обозначить для чего они нужны. Потом показывала, как именно работать двумя самыми простыми. К тому моменту девушка решила, что волосы уже и сами высохли. А потом началось волшебство – из разномастных прядей получились элегантные локоны, синие, зеленые и фиолетовые, удивительно сочетающиеся между собой.