Война на море 1812 года. Противостояние Соединенных Штатов и Великобритании во времена Наполеоновских войн

Кроме того, в этой связи следует отметить, что по странному стечению обстоятельств Великобритания, чья система давления на американских моряков была одной из главных причин войны, сама стала, вследствие этой самой системы, своего рода питомником для моряков молодого республиканского флота. Американский моряк ничего не боялся, кроме того, что его мобилизует на службу британский корабль, – он безмерно боялся тяжелой жизни и жестокой дисциплины на его борту, но, оказавшись там, он обычно преуспевал и со временем часто полностью вливался в команду. За период до 1812 года число этих мобилизованных моряков в действительности было больше, чем все число служивших в американском военно-морском флоте, из чего легко понять, что они составляли хороший резерв, на который можно было опереться. К их чести, они никогда не теряли своей преданности стране своего рождения: в начале войны более двух тысяч из них были заключены в тюрьму за то, что отказались служить против своей страны. Когда коммодор Декейтер захватил «Македонского», этот офицер, как мы узнаем из «Морской биографии» Маршалла (т. II, с. 1019), заявил, что большинство моряков его собственного фрегата «Соединенные Штаты» служили на британских военных кораблях и что некоторые были с лордом Нельсоном на «Виктории» и даже служили непосредственно под началом великого адмирала – довольно верное доказательство того, что американские моряки не хуже других[14].

Хороший моряк, каким оказался мобилизованный американец, тем не менее редко упускал возможность уйти с британской службы дезертирством или каким-либо иным способом. Во-первых, жизнь на корабле была очень тяжелой, а во-вторых, американский моряк был очень патриотичен. Он искренне и глубоко любил свой собственный флаг, в то время как, напротив, чувствовал необычайно сильную ненависть к Англии, а не к англичанам. Эта ненависть была отчасти абстрактным чувством, питаемым смутным традиционным уважением к Банкер-Хиллу, а отчасти чем-то очень реальным и живым из-за травм, полученных им и ему подобными. Жил ли этот человек в Мэриленде или в Массачусетсе, он определенно знал людей, чьи корабли были захвачены британскими крейсерами, их товары были конфискованы, а суда арестованы. Некоторые из его друзей стали жертвами гнусного права обыска, и впоследствии о них не было никаких вестей. Много вреда было причинено его другу, достоянию или знакомому, и он надеялся в один прекрасный день рассчитаться за все, и, когда война все-таки разразилась, он сражался тем лучше, зная, что это был его конфликт. Но как я уже сказал, эта ненависть была направлена против Англии, а не против англичан. Тогда, как и теперь, матросы были рассеяны по всему свету, невзирая на национальность, и в результате смешение местных и иностранцев в каждом торговом флоте было особенно велико в Британии и Америке, чьи народы говорили на одном языке и выглядели одинаково. Когда случай заносил американца в Ливерпуль или Лондон, он был вполне готов взойти на борт торгового судна Ост-Индской компании или китобоя, мало заботясь о том, что служит под британским флагом, а оказывавшийся в Нью-Йорке или Филадельфии британец, в свою очередь, охотно нанимался на один из клиперов, невзирая на звезды и полосы стяга на мачте. Капитан Портер, произведя такое опустошение среди британских китобоев в Южных морях, обнаружил, что немалая часть их экипажей состояла из американцев, часть которых записались на борт его собственного судна, а среди экипажей американских китобоев было много англичан. На самом деле, хотя шкипер каждого корабля мог громко хвастаться своей национальностью, в практической жизни он достаточно хорошо знал, что разница между янки и британцем невелика[15]. Оба были смелыми и выносливыми, хладнокровными и умными, ловкими и показывали себя с лучшей стороны в чрезвычайной ситуации. Они выглядели одинаково и говорили одинаково, когда они брали на себя труд подумать, они думали одинаково, а когда напивались, что случалось нередко, то ссорились одинаково.

С ними смешались несколько моряков других национальностей. Ирландец, если он происходил из старых датско-ирландских городов Уотерфорд, Дублин и Уэксфорд или с побережья Ольстера, очень походил на двух главных бойцов, кельто-туранский мужик с запада не часто появлялся на борту корабля. Французы, датчане и голландцы были зажаты дома, у них было достаточно дел на собственном побережье, и они не могли посылать людей в чужие флоты. Однако пришли несколько норвежцев, и из них получились отличные моряки и бойцы. С португальцами и итальянцами, из которых одни служили под британским флагом, а другие под звездами и полосами, все вышло иначе, хотя было много прекрасных исключений, они, как правило, не были лучшими моряками. Они были вероломны, любили нож, не так ловки и в трудном положении скорее теряли либо здравомыслие, либо храбрость.

В американском военном флоте, в отличие от британского, не существовало принудительной вербовки, моряк был добровольцем и отправлялся на любом судне, которое выбирало его воображение. На протяжении всей войны с американской стороны не было «отборных экипажей»[16], за исключением двух последних плаваний «Конституции». На самом деле (как видно из письма капитанов Стюарта и Бейнбриджа секретарю Гамильтону) часто было очень трудно набрать достаточное количество людей[17].

Многие моряки предпочитали служить на бесчисленных каперах, и два вышеупомянутых офицера, настаивая на необходимости строительства линейных кораблей, заявляют, что набирать людей для кораблей низшего ранга было тяжелой работой, пока у противника были линейные корабли.

Одно из стандартных утверждений британских историков об этой войне состоит в том, что наши корабли были в основном или большей частью укомплектованы британскими моряками. Даже если это было бы правдой, это не помешало усвоить уроки, которые она преподает, но это неправда.

В этом, как и во всем остальном, все современные авторы просто следовали за Джеймсом или Брентоном, и поэтому я ограничусь рассмотрением их утверждений. Первый начинает («История», т. IV, с. 470) с застенчивого заявления о «сходстве» языка жителей двух стран – интересное филологическое открытие, которое лишь немногие попытаются опровергнуть. В томе IV, с. 154, он упоминает, что в списке ВМС США в столбце «Где родился» есть несколько пробелов, и в доказательство того, что эти пробелы существуют потому, что мужчины не были американцами, он говорит, что их имена «сплошь английские и ирландские»[18]. Разумеется, они именно таковы, как и все остальные имена в списке. Иначе и быть не могло, поскольку военно-морской флот Соединенных Штатов состоял не из индейцев. При просмотре того же списка военно-морского флота (1816 года) можно увидеть, что лишь немногим более 5 процентов офицеров родились за границей – гораздо меньшая доля, чем могла бы существовать среди населения страны в целом, – и большинство из них приехали в Америку в возрасте до десяти лет. На с. 155 Джеймс добавляет, что британские моряки составляли «треть по количеству и половину по эффективности» американских экипажей. Брентон в своей «Морской истории» пишет: «Говорили, и у меня нет оснований сомневаться в том, что на борту „Конституции“ было 200 британских моряков». Эти заявления являются простыми утверждениями, не подкрепленными доказательствами и настолько расплывчатого характера, что их трудно опровергнуть. Поскольку наш флот был небольшим, возможно, было бы лучше захватить каждый корабль по очереди. Единственными, о ком англичане могли свидетельствовать авторитетно, были, разумеется, те, которые они захватили. Первым был взят «Уосп». Джеймс говорит, что в его команде было обнаружено много британцев, в качестве примера приводится один моряк по имени Джек Лэнг. К слову, Джек Лэнг родился в городке Брансуик, штат Нью-Джерси, но был насильственно завербован и вынужден служить в британском флоте. То же самое, несомненно, относилось и к остальным «многим британским» морякам команды, во всяком случае, поскольку единственный упомянутый Джеймсом (Джек Лэнг) был американцем, ему вряд ли можно доверять в отношении тех, кого он не назвал.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

В заключительном сражении при Тулузе, которое произошло между союзниками и французами, бегство испанцев было настолько быстрым и всеобщим, что вызвало у герцога Веллингтона горькое замечание, что «хотя он и повидал в жизни немало замечательного, но тут он впервые увидел, как десять тысяч человек бегут наперегонки».

2

Насколько можно установить, большинство американских достоверных источников указывает гораздо меньшее число, Лоссинг, например, говорит лишь о 2400.

3

Генерал Драммонд в официальном донесении говорит, что их всего лишь 2800, Джеймс, сообщая подробности, считает, что это 3000 рядовых; добавив 13 процентов офицеров, сержантов и барабанщиков, получаем 3400 человек, а еще надо включить в счет артиллерийских ездовых и т. д.

4

Генерал Драммонд пишет: «Их атаки были направлены против наших орудий настолько решительно, что наши артиллеристы были заколоты штыками во время заряжания, а дула вражеских орудий были в нескольких ярдах от наших». Даже Джеймс говорит: «Однако в целом американские войска сражались храбро, и поведение многих офицеров, особенно артиллерийского корпуса, сделало бы честь любой армии».

5

Лучшее представление о которой можно получить, читая романы Марриетта.

6

Это преувеличение.

7

Когда Брок заявляет, что его силы составляют 330, его противника – 440, а американская следственная комиссия приводит числа 396 и 379, я принял их как 330 и 379 соответственно. Это единственный правильный метод. Я считаю само собой разумеющимся, что каждый командир намеревался сказать правду и, конечно, знал собственные силы, в то время как вполне естественно мог и совершенно добросовестно преувеличивал силы противника.

8

За исключением сражений на озерах, где я, соответственно, уделил одинаковое внимание донесениям как британцев, так и американцев.

9

Которым, к слову сказать, был мистер Паркер, родившийся в Вирджинии и никогда в жизни не бывавший в Англии.

10

В «Найлзе» (еженедельный журнал, издаваемый в Балтиморе Иезекией Найлзом), кстати, можно найти прекрасные образцы традиционного американского стиля «распростертого орла». Помню, как в одном месте он описал «Бессмертного Роджерса», отказавшегося от своей естественной добычи, британцев, «парящим, точно дерзкий белоголовый орлан в своей родной стране», в поисках того, кого он мог бы поглотить. Рассказы, которые он дает о британских боевых кораблях, бегущих от американских 44-пушечных, вполне совпадают с анекдотами Джеймса о том, что последние избегали британских 38- и 36-пушечных, опасаясь, что на них могут установить 24-фунтовые орудия. Взятые вместе, два произведения дают о войне очень хорошее представление, а по отдельности каждое из них совершенно ненадежно, особенно в вопросах суждений.

11

Чтобы получить представление об американских моряках того времени, романы Купера «Майлз Уоллингфорд», «Найденный дом» и «Лоцман» намного лучше любой истории, в «Двух адмиралах» описание маневрирования флота бесподобно. Однако его представление жизни матроса, скорее, в розовом цвете. «Журнал Тома Крингла» следует прочитать из-за информации, которую он дает. Романы Марриетта покажут некоторые из темных сторон жизни моряка.

12

Жителей Великобритании лучше всего обозначать как «британцев» – англичанин является либо слишком узким, либо слишком широким термином, в одном случае означающим жителей лишь части Британии, а в другом – весь англосаксонский народ.

13

Это была фактически гражданская война, и обе стороны вели ее с большой безжалостностью и ожесточением. Я уже говорил о многочисленных обидах американцев, англичане, в свою очередь, смотрели на наших блокадопрорывателей, заходивших во французские порты, точно так же, как позднее мы смотрели на британские пароходы, врывавшиеся в Уилмингтон и Чарльстон. Любопытно видеть, насколько нелогичны писатели. Карьера «Аргуса» и «Алабамы», например, во многом была поразительно похожа, однако тот же автор, который говорит об одном из них как о «героическом маленьком бриге», назовет другого «черным пиратом». Конечно, нельзя сравнивать основания, по которым сражались два корабля, но сами рейды были очень похожи как по характеру, так и по истории.

14

С полной серьезностью Джеймс и его последователи считают, что слова Декейтера эквивалентны заявлению о том, что на его борту были в основном британские моряки, в то время как даже в передаче Маршалла Декейтер просто сказал, что «его моряки служили на борту британского военного корабля», а некоторые «служили под командованием лорда Нельсона». Как и в случае с «Конституцией», «Соединенные Штаты» перед отплытием избавились от большинства британских подданных на борту. Замечание Декейтера просто относилось к количеству его американских моряков, которые были насильственно завербованы на борт британских кораблей. Всякий раз, когда Джеймс говорит, что на борту американского корабля была большая часть британских моряков, объяснение состоит в том, что большая часть экипажа была американцами, которых мобилизовали на британские корабли. Было бы не более абсурдно заявлять о Трафальгаре как об американской победе из-за того, что во флоте Нельсона было определенное количество американцев, чем утверждать, что американцы победили в 1812 году потому, что на борту их кораблей было несколько британских ренегатов.

15

Разница была в пользу американца. В отношении мужества никакой разницы не было. «Эссекс» и «Лоуренс», а также «Фролик» и «Рейндир» защищались с той же упрямой, отчаянной и хладнокровной храбростью, которая характерна для английской расы по обе стороны Атлантики. Но американец был свободным гражданином, равным любому, избирателем, лично заинтересованным в благополучии своей страны и, прежде всего, не имеющим постоянно перед глазами унизительного страха перед принудительной вербовкой. В результате он был более сговорчивым, чем англичанин, более самостоятельным и обладал большим здравым смыслом. В бою «Уоспа» и «Фролика» экипаж последнего, по-видимому, был хорошо обучен обращению с орудиями, поскольку они хорошо целились, но выстрелили не вовремя и так и не исправили ошибку, в то время как их антагонисты, производя бортовые залпы гораздо медленнее, разумно выжидая подходящего момента, нанесли ужасный ущерб. Но хотя между моряками двух народов и существовала определенная небольшая разница, никогда нельзя забывать, что она была гораздо меньше, чем разница между различными людьми одной и той же нации, и, когда британцев в течение нескольких лет обучали такие командиры, как Брок и Мэннерс, превзойти их было невозможно и, чтобы сравняться с ними, нужны были наши лучшие люди.

16

Заявления Джеймса об обратном во всех случаях совершенно безосновательны. Не прав он и в своем утверждении, что на американских кораблях не было юнг: их было почти столько же, сколько у британцев. На «Конституции» – 31, на «Адамсе» 15 и т. д. Итак, когда он заявляет, что наши гардемарины обычно были капитанами и помощниками капитанов торговых судов, в начале войны им обычно было от одиннадцати до семнадцати лет, и, кроме того, они редко или никогда не были в торговом флоте.

17

При чтении томов официальных писем об этой войне, которые хранятся в канцелярии морского министра, едва ли не самое заметное – постоянные жалобы на трудности с поиском людей. «Адамс» когда-то имел экипаж всего из 19 человек, «четырнадцать из которых – морские пехотинцы», – добавляет расстроенный командир. В вахтенном журнале одной из канонерских лодок записан тот факт, что после долгих усилий были завербованы два человека – из тюрьмы, с припиской о том, что они оба были сильно пьяны. Британские корабли было гораздо легче укомплектовать, поскольку они всегда могли прибегнуть к насильственной вербовке.

«Конституция» в начале своего последнего плавания имела на борту необычайное количество опытных моряков, а именно 218 человек, из них всего 92 простых моряка, 12 юнг и 44 морских пехотинца, что вместе с офицерами составляет в общей сложности 440 человек. (См. письмо капитана Бейнбриджа от 16 октября 1814 года, это письмо № 51 в сороковом томе «Капитанских писем» в канцелярии морского министра.)

18

Например, Джеймс пишет: «Из 32 капитанов только один, Томас Тинги, пометил Англию как место своего рождения… Встречаются три пробела, и мы считаем, что это делает честь капитанам Джону Шоу, Дэниелу С. Паттерсону и Джону Орду Крейтону, что они стыдились сказать, где они родились». Мне не удалось выяснить место рождения последнего, но капитан Шоу родился в Нью-Йорке, и я видел, как капитан Паттерсон случайно упомянут как «родившийся и выросший в Америке». Вообще, всякий раз, когда мне удавалось заполнить пропуски в графе «Где родился», я обнаруживал, что это было в Америке. Из этих фактов может показаться, что Джеймс несколько поторопился с выводом о том, что пропуск в графе о месте рождения доказывает, что имярек был уроженцем Великобритании.