Полная версия
Семеро детей Ялакай. Алтайские сказки
Семеро детей Ялакай. Алтайские сказки
© Ю. Прохоцкая, иллюстрации, 2023
© Оформление серии. АО «Издательство «Детская литература», 2023
* * *
О празднике Дьылгая́к
Дьылгаяк – древний алтайский праздник весеннего равноденствия. Он – языческий и очень похож на русскую Масленицу. Дьылгаяк празднуется в марте, когда на Алтае начинается пробуждение природы, зимняя стужа уходит и потихоньку наступает весна. Что же делают алтайские народы в эти дни? Как празднуют?
Конечно же, готовят много угощений. Чем обильнее и вкуснее еда в эти праздничные дни, тем богаче будет год – и урожай взойдёт, и скот будет хорошо пастись и приносить приплод, и охота будет удачной. Блюда, которые готовят в Дьылгаяк, называются кочо (мясной суп), боорсок (кусочки теста, обжаренные в масле), курут (кислый сыр), быштак (национальный алтайский сыр), чегень (напиток из кислого молока).
А ещё во время празднования Дьылгаяка играют в алтайские народные игры – алтай куреш (борьба) и токпок чачыш (метание булавы).
Хан Ер-Боко и пастушок Тойпынак
Каких только людей не повидал на своём веку Алтай! Вот и про Ер-Боко настала пора рассказать.
Жил на Алтае очень богатый хан. Звали его Ер-Боко. Широкий, как кедр, огромный, как алтайский медведь. Добра у него было – видимо-невидимо, ни в одном аиле[1] не скроешь. Скота – как пчёл в улье, не сосчитаешь. Сундуки с сокровищами вокруг его аила громоздились до самого неба, горы алтайские закрывали.
Ер-Боко был прожорлив, как горностай, – губы и усы его были в масле от жирной пищи. Он спал на мягком меху, нежил свои бока. Днём носил овчинную шубу, обшитую чёрным шёлком, цеплял на пояс острый нож в золотых ножнах, и подвешивал мешочек, украшенный чёрным бисером. Ноги прятал в сапоги из красной кожи, на голову нахлобучивал чёрную баранью шапку с серебряной кистью.
Ер-Боко любил хвастаться своим могуществом и богатством – выйдет из аила, встанет перед народом, упрёт руки в бока:
– Разве живёт на Земле ещё один такой же могучий хан, как я?
– Что ты, что ты, – отвечали все кругом.
Однажды мимо стойбища Ер-Боко проезжал на маленьком кауром[2] коне такой же маленький старичок Содойбаш, сухой, как тростник.
– Эй, Содойбаш, – крикнул ему Ер-Боко, – живёт ли на Земле ещё один такой же могучий хан, как я?
– Видеть не видел, а только слышал, – ответил ему Содойбаш. – У истока пяти рек, говорят, у подножья пяти гор есть глубокая пещера. В ней живёт диковинный медведь. Спереди он белый, как день, а сзади – чёрный, как ночь. Вот кто силён, вот кто могуч!
Стегнул Содойбаш хлыстиком своего маленького коня и поехал дальше. Не по нраву пришёлся хану такой ответ. Вернулся он в свой аил и завопил оттуда своему войску:
– Э-э-э-эй! А ну-ка, все ко мне!
Воины столпились в аиле.
– Садитесь на коней и отправляйтесь искать пещеру! Привезите мне сюда этого медведя. Я посажу его на цепь в моём белом аиле. Что захочу, то и сделаю с ним – будет у меня вокруг костра бегать-плясать! Изжарю его, если пожелаю! А вернётесь без медведя – всем головы прикажу отрубить, и жён-детей ваших не пощажу!
Вздрогнули могучие воины, зазвенели их тяжёлые доспехи. Побоялись повернуться спиной к хану и, пятясь, вышли друг за дружкой из белого аила.
Ездили они по горам алтайским, по лугам и тайге, вот только не нашли истока пяти рек. Не заметили и подножья пяти гор и пещеры глубокой не отыскали. Каждый камень подняли, каждую птицу окликнули, у своего эха спрашивали – не повстречали медведя, спереди белого, как день, сзади чёрного, как ночь. Подожгли они от досады лес и отправились обратно в стойбище.
Когда появился на горизонте ханский аил, то спешились они с лошадей, на колени опустились, ползком поползли. Впереди них ползут их дети малые и жёны молодые, плетутся позади старики в овечьих шубах, боятся слово вымолвить, боятся пощады у хана просить.
Понял Ер-Боко, что не удалось его войску медведя отыскать. Разозлился, глаза от гнева засверкали, как молнии. Распахнул он дверь своего аила, только выйти хотел, чтобы головы рубить, как вдруг споткнулся и упал. Это ему под ноги кинулся Тойпынак, пастушок-сирота.
– Великий хан Ер-Боко, пощади своих воинов и детей их малых! Жён молодых не тронь, отпусти!
Подбежали к Тойпынаку два стражника, схватили парнишку за обе ноги.
– В кипящий котел его бросить! – завопил разъярённый хан. – Кровь из него выпустить! Голову ему отрубить! Хочешь жить, Тойпынак-пастушок? Тогда приведи сюда медведя чёрно-белого!
И пошёл Тойпынак сам не знает куда. Смотрит – а впереди подожжённый лес горит, тайга полыхает.
Птицы улетают из полыхающей тайги, лягушки спешат в воде схорониться, змеи в норы уползают от огня, звери несутся прочь, куда глаза глядят. И вдруг видит мальчик – медвежонок сидит на кедре, вцепился всеми четырьмя лапами в ствол и плачет от страху. Спрыгнуть боится.
Тойпынак снял медвежонка с кедра, вынес его на руках из пылающего леса и отпустил восвояси, а сам дальше пошёл. Шёл он, шёл, пока не потерял все силы от голода и жажды. Прилёг отдохнуть на мягкий мох, смотрит в небо, а над ним ветка еловая качается. На иголочке висят три росинки. Открыл рот Тойпынак, росинки скатились с иголочки ему на язык. Только он их проглотил – сразу понял, о чём между собой два ворона говорят.
– Кар-р-р, кар-р-р, что ты тут делаешь, друг мой?
– Кар-р-р, кар-р-р, я во-о-он того человека сторожу. Умрёт он скоро, будет мне пожива!
– Кар-р-р, кар-р-р! А я на болото полечу, там жеребёнок по шею увяз! Умрёт он скоро, будет и мне пожива!
И полетел второй ворон на болото.
«Ну уж нет, не дам я жеребёнку сгинуть», – решил Тойпынак. Собрал последние силы, встал и побрёл к болоту.
А впереди коростель[3] бежит, дорогу ему указывает.
Привёл коростель Тойпынака к болоту, бегает по бережку, кричит, охрип даже:
– Тойпынак, башинан тарт! Чадынан тарт! Тарт-тарт-тарт! Тойпынак, за голову тащи! За хвост тащи!
Ухватил Тойпынак жеребёнка за гриву и вытянул!
– Кар-р-р, кар-р-р! – закричал ворон. – Этот молодой конь теперь долго будет жить, Тойпынаку служить!
Мальчик погладил жеребёнка:
– Ты спасён! Беги теперь, куда хочешь!
Но жеребёнок уходить отказался:
– Твой путь, Тойпынак, отныне и моим будет. Куда ты идёшь? – Я иду к истоку пяти рек, к подножью пяти гор, к глубокой пещере. Говорят, медведь там живёт, спереди белый, как день, сзади чёрный, как ночь.
– Если пошёл – надо идти, если идёшь – надо дойти.
И пошли они дальше вместе.
Путь их длился семь дней. Совсем Тойпынак потерял надежду медведя отыскать.
На восьмой день, на рассвете, жеребёнок вдруг громко заржал. Перед ними возвышались пять снежных вершин, как пять могучих великанов в белых шапках.
И вот из глубокой-глубокой пещеры вышли мохнатые, как семьдесят туч, семьдесят медведей. В лапах несли они деревянные подносы с угощениями и кожаные ташауры[4] с питьём.
Впереди всех медленно шёл самый огромный зверь. Его лапы были как могучие кедры, на спине у него десять медведей могли бы уместиться. Шерсть его спереди белая, как день, сзади чёрная, как ночь. Все медведи на задних лапах ступали, этот шагал на четырёх. Близко-близко он к Тойпынаку подошёл, низко-низко склонил к нему огромную голову.
– Ну, здравствуй, мальчик Тойпынак, – проревел медведь-великан. – Ты сына моего младшего из горящей тайги спас. Пока солнце по небу ходит днём, а луна светит ночью – не забуду я о тебе. Проси, чего пожелаешь, угощенья нашего медвежьего отведай.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Сноски
1
Аил – Жилой шалаш, юрта.
2
Кау́рый – Рыжий. Так говорят о масти лошадей.
3
Коросте́ль – Небольшая птичка.
4
Ташау́р – Сосуд-бутыль, сделанный из кожи.
