Интернальность

Виталий внезапно замолчал и отойдя от двери, присел на капот.

– Чего ты тянешь?– сказал раздраженно Егор и подсел к своему брату. Но тот, продолжая молчать, достал из пачки вторую сигарету и, не спеша закурил.

Выпуская клубы дыма, Виталий несколько раз глубоко вздохнул, тихо выругался и продолжил:

– Знаешь, братишка, есть на Земле особые МЕСТА. Их немного, но они есть. Где они точно расположены никто не знает. Даже те, кто там побывал.

Шутливый тон, которым до этого был окутан рассказ Виталия, бесследно исчез, приобретя исключительно серьезный оттенок. Егор слушал своего старшего брата и не мог понять, к чему тот клонит. Только что речь шла о старике, а теперь о каких-то таинственных местах. И вроде бы это не шутка, но звучит как-то нелепо.

– МЕСТА эти нельзя найти самому. Только если тебе кто-нибудь покажет, или отвезет туда.– продолжал свой рассказ Виталий.

– Брат, ты сейчас мне правду говоришь, или снова думаешь, что я еще ребенок и мне можно всякой ерундой мозги запудрить?– Егор, наконец, не выдержал и прервал брата.

Виталий посмотрел разочарованным взором, сквозь пелену сигаретного дыма и покачал головой.

– Я же говорил, что ты не поверишь. Напоить тебя надо было. Как я тогда напился.

– Ты хочешь сказать, что тебе спьяну старик привиделся, и ты сразу иначе жить захотел?– Егор по-прежнему, крайне недоверчиво относился к рассказу своего брата.

– Прекрати!– вдруг резко сказал Виталий.– Ты спросил, я рассказываю. Так что будь добр выслушай, а потом суди сколько хочешь.– он судорожно затянулся и выпустил объемные клубы дыма.– Это МЕСТО… Я там был. Целых четыре дня… Это МЕСТО, там любой получает шанс стать другим. Залечить свои раны. Свою душу. Но это опасное МЕСТО. Если ты не справишься, то навсегда останешься там. Навсегда.

Виталий умолк и нервно, в три затяжки, докурил сигарету.

– Не хочешь, не верь. А я там был. Был ли тот старик, или он мне только померещился в пьяном угаре, я не знаю. Но в том МЕСТЕ я оказался уже будучи трезвым. И сто раз тогда пожалел о том, что согласился отправиться туда. Но в результате я вернулся. И, как видишь, совершенно другим человеком. Я смог примириться с самим собой, наладить свою жизнь. А ты заладил: сказки, сказки.

Егор слушал своего брата и никак не мог поверить, что ему говорят правду. Все звучало слишком туманно: особые МЕСТА, неизвестно где, даже если ты там побывал, шанс на исцеление, какие-то опасности. Что за МЕСТА? Как так неизвестно где? В наш-то век, когда вся поверхность планеты под присмотром спутников. Что за исцеление? Каким образом? Медикаментозно, или при помощи гипноза? И, в конце концов, какие такие опасности?

Слишком много вопросов.

С другой стороны, факт есть факт. Виталий, после своего внезапного исчезновения и последующего чудесного возвращения, действительно изменился. Будто в свое отсутствие он познал какую-то сокровенную тайну жизни, истину, позволившую ему скинуть с себя бремя вины. И это приводило в замешательство.

– Хорошо, допустим, ты говоришь правду.– сказал, наконец, Егор.– Смог бы ты отвезти меня туда?

– Я? Тебя?– удивленно посмотрел на него старший брат.– Нет, ни за что.

– Ты чего-то боишься?

– Да, боюсь. Боюсь, что тыне справишься и тогда мы тебя навсегда потеряем. Навсегда.

– С чего ты решил, что я не справлюсь?– возмутился Стрельцов.– Ты же смог. Или что, ты вновь мне в няньки набиваешься? Считаешь, что это не могу, то не могу. Всегда так считал. А я, как видишь смог в жизни сам кое-чего достичь. Квартиру купил, семью завел…

– Ага. И потерял.– Виталий серьезно посмотрел на своего брата. Тот же замолк, получив серьёзный «укол в больное место».

– Спасибо, брат. Спасибо за откровенность.– произнес после небольшой паузы, с горечью и обидой Егор.– Лишний раз о сыне мне напомнил.

– Я не про сына тебе говорил. Я не зверюга, чтобы людей истязать, давя им на слабые места. Я про Лизу тебе говорил. И про то, что ты ее бросил. Ты не развелся с ней. Ты ее бросил. Оставил одну в доме, где было все то, что вас объединяло. Наедине с горем. А сам бежишь.

Виталий посмотрел на Егора с укором. Тот посмотрел на своего брата, как загнанный зверь на охотника.

– Что скажешь? Неправду говорю? Не бежишь? А думаю, что бежишь. Так же, как и я пытался отстраниться с помощью алкоголя, ты пытаешься отгородиться от всего своими высокими намерениями. Но эта вина она всегда будет с тобой, где бы ты не был. Будь ты в пьяном угаре, или в другом городе. Память, вот кто главный предатель. Думаешь, что все забыл, что стало дышать легче, а тут раз! На тебе! И снова достаешь из кармана сигареты. А может думаешь и выпить слегка. Да только вся суть в том, как ты реагируешь на все эти воспоминания. Либо покуришь украдкой, вздохнешь пару раз, успокоишься и живешь дальше. Либо сжигаешь все мосты и несешься прочь от всего, как товарный поезд. А последний вагон не отцепил. Да и не можешь отцепить. Вот и тянет он тебя обратно, в прошлое. Куда бы ты не ехал, и как быстро ты не ехал. Так и с тобой, братишка.

Виталий закончил свою речь и закурил в третий раз. Часто моргая на ветру, он смотрел в даль и нервно сжимал губы, каждый раз выпуская дым. Наверно, он уже жалел о том, что рассказал. Слишком далеко зашел этот разговор.

Егор тоже молчал. Он понимал, что брат прав. От начала и до конца.

Так они и стояли, не говоря ни слова.

3.

И вновь дорога пробегала за окном. Вновь машина неслась по трассе.

Братья не проронили ни слова за последние пол часа.

Говорить больше было нечего.

Егор пытался представить себе, как он будет жить дальше, на новом месте. Куда пойдет работать, где и какое жилье постарается себе подобрать, что будет делать потом….

Потом…

Странное слово. Оно лишено конкретной привязки ко времени или месту. Словно после этого слова вообще ничего существовать не будет. Бескрайняя пустота, из которой должно появиться нечто, что обретет форму, время и место, став будущим. Тем будущим, которое представляют себе люди, планируя свою дальнейшую жизнь. Тем будущим, к которому стремятся, которое пытаются превратить в реальные вещи, наполняющие человеческое окружение. Но вот в чем проблема. В мыслях Егора не было никакой конкретики. Какая работа, какое жилье, какое будущее. Только слова и не больше.

Стрельцов чувствовал себя кораблём в порту, который рвется в море, хочет отдаться всецело власти волн и ветра, но могучая цепь и тяжелый якорь не позволяют ему вырваться на свободу. Вместо этого жестокие шторма угрожают перевернуть судно, и тот груз, что лежит на дне и не дает сдвинуться с места, стремиться утянуть в пучину. Егор знал, что было этим якорем. Но перерубить связующую цепь у него никак не получалось.

А что если и на новом месте все повторится заново? Душа не обретет покой и прошлое вновь потянет на дно. Что тогда? Бросить всех и всё? Снова бежать?

Но разве можно делать это бесконечно!

Нужно разорвать круг! Нужно разорвать цепь!

И вновь мысли Егора вернулись к разговору о таинственном МЕСТЕ.

Говорил ли правду Виталий? А если нет, то зачем ему сочинять такие нелепые сказки? Он ведь понимает, что его младший брат уже не маленький ребенок. Однако, что-то было не так в этой истории. Рассказ Виталия лишен деталей. Тех самых деталей, которые делают реальной даже самую невероятную историю. Поехал в это МЕСТО. А когда прибыл, то стало страшно. Но потом вернулся и смог начать жить заново. Вот и всё. И ничего о том, что увидел, как выглядит это МЕСТО, что так напугало и как в итоге смог исцелить свою израненную душу. Спрашивать снова было бесполезно. Виталий явно не хотел углубляться в эту историю. Но почему? Он до сих пор напуган? Давал клятву молчать? Почему так не хочет, чтобы его брат отправился в это МЕСТО? Неужели лишь только потому, что не верит в него?

Егору вдруг захотелось это выяснить, и он нарушил молчание.

– Брат, ты действительно уверен, что я не способен справиться со своим чувством вины?

Виталий ответил не сразу.

– Потерять любимого человека, зная, что его смерть стал последствием твоих поступков, незавидная судьба. Сердце разрывается на части. Поначалу даже жить не хочется. А когда это чувство проходит, то ты словно дерево, глубоко ушедшее корнями в землю, неспособен сдвинуться с места. Я был таким деревом. И ты сейчас такой же, как и я.

– Но ты смог преодолеть себя. Смог измениться. В том самом МЕСТЕ.– подхватил его слова Егор.– Почему же ты думаешь, что я не смогу?

– Я просто боюсь тебя отправлять туда.– признался Виталий.– Риск слишком велик. Я бы не хотел потерять младшего брата.

– А сам, тем не менее, отправился.

– Видишь ли, меня туда направил посторонний человек. Он не был мне ни другом, ни отцом, ни братом. Ему-то терять точно было нечего. Если уж он вернулся оттуда, значит у него все хорошо было. А тут родная кровь. Пойми, я не прощу себе, если и ты пропадешь где-то далеко, в неизвестном МЕСТЕ. Я ведь даже не смогу найти тебя тогда.

Егор посмотрел на Виталия и с удивлением заметил, что у того наворачиваются слезы. Впервые за долгое время, он видел своего старшего брата готовым заплакать. Впервые за много лет.

Но вопрос уже созрел в голове Егора. Он не мог не задать его.

– А что бы ты предпочел? Чтобы твой брат пропадал у тебя на глазах?

Машина взвизгнула тормозами и замерла у обочины.

Виталий, тяжело вздыхая отстегнул ремень и собирался снова выйти из машины, но его Стрельцов остановил его, крепко схватив за руку.

– Брат, постой! Хватит курить.– взмолился Егор.– Если ты не врешь и все правда. Если в этом МЕСТЕ я могу исцелиться. Мне нужно туда. В конце концов, если я не справлюсь, то хуже точно не станет. Ты же понимаешь, что есть вещи и похуже смерти. Ты же это понимаешь!

– Я не говорил о смерти.– Виталий отрицательно покачал головой.– Там я увидел, что может быть страшнее смерти.– он ненадолго закрыл лицо рукой, явно напряженно размышляя о чем-то.– Ну, да бог с тобой! Хочешь в это МЕСТО. Будет тебе это МЕСТО.

Машина снова завелась и поехала, но уже совсем в другом направлении.

За окном пробегали неизвестные Егору деревеньки, леса и озера, проплывали на горизонте небольшие города, словно огромные корабли в море. Солнце постепенно подползало к краю неба. Вечерело.

Братья не разговаривали.

Каждый принял свое решение и говорить теперь больше было ни о чем.

4.

К тому времени, как перед глазами Егора возникла табличка с надписью Северск, была уже ночь. Табличка выскочила из сгустившейся темноты, и он едва успел прочитать название города. Об этом населенном пункте Стрельцову не было известно ровным счетом ничего. Типовые двухэтажные жилые дома пролетали за окном. Изредка между ними вырастали более привычные жителю большого города пятиэтажные и девятиэтажные коробки. Потом в ночи потянулся показавшийся бесконечным высокий забор из бетонных плит, которым обычно обносили промышленные объекты. Наверняка это небольшой город, с населением не более ста тысяч, коих много на необъятной территории нашей страны. Скорее всего, в прошлом, во времена СССР здесь располагался какой-нибудь крупный завод, или фабрика, обеспечивающий работой большую часть населения. Местное предприятие было ядром города, вокруг которого вращалась вся жизнь: строились магазины, новые дома, прибывали и убывали различные грузы. Потом, в девяностые, после распада страны, развалился и сам завод, также и другие подобные ему градообразующие предприятия. Теперь этот город был городом без явного будущего. С одинаковой вероятностью он мог, как зачахнуть окончательно, так расцвести заново. Большего сказать было нельзя: было слишком темно. однако, Виталий вел машину уверенно, не особо сбавляя скорость.

– Ты знаешь куда ехать?– Егор посмотрел на брата.

– Знаю, конечно. В этом городе особо не заблудишься.– голос Виталия прозвучал глухо. Было видно, что он сильно вымотался за время пути. К тому же явно он сильно переживал по поводу принятого им решения. Наверно, еще не поздно было сказать «нет» и повернуть. Но Виталий этого не делал.

– Этот город и есть то самое МЕСТО?– Егор снова повернулся к окну и стал вглядываться в ночную мглу.

– Нет. Но отсюда ты сможешь добраться туда. Нам нужно на местный автовокзал.

Виталий круто повернул руль, и машина резко съехала с трассы на узкую городскую двухполосную дорогу.

– Едва не пролетел мимо впотьмах.– пояснил он, не отрывая своего усталого взгляда от асфальта несущегося нескончаемым полотном в свете фар.

Егор тоже посмотрел в темноту и смог разглядеть впереди лишь небольшую площадь, на которой стояло несколько междугородних автобусов и небольшое одноэтажное здание, размером едва большее чем магазинчики на автозаправках. На крыше здания тускло-красным светом горела надпись «Автовокзал».

Виталий припарковал машину на противоположной части улицы у небольшого продуктового магазина. Заглушив двигатель, он устало развалился в водительском кресле и, не поворачивая головы, покосился на брата.

– Все, дальше я с тобой не пойду. Теперь ты должен сам.

– Мне нужно будет сесть здесь на какой-нибудь автобус?– Егор внимательно изучал автовокзал, пытаясь предположить какой из стоявших там автобусов его.

– Не на какой-нибудь, а на конкретный.– продолжил Виталий.– Рейс «0000». Купишь на него билет. Он недорогой. Главное, чтобы он еще не уехал. Этот рейс ездит раз в сутки. Мне так рассказывали. Не повезет, застрянешь здесь на целый день.

– Так это все-таки город. Пусть и небольшой. Не пропаду.

– Вот и хорошо. А я тогда заправлюсь и домой поеду. А то моя волнуется. Три раза уже звонила. Лишь бы не перенервничала, а то еще родит раньше времени. Пока я в дороге.

– Поезжай, брат.– Егор положил левую руку на плечо Виталию и протянул ему ладонь правой руки.– Дальше я и вправду сам справлюсь.

Но, неожиданно Виталий, вместо обычного рукопожатия, подался вперед и крепко обнял Егора. Словно увидеться им уже было не суждено.

Стрельцов вышел из салона сам достал сумку с багажом. Проходя вдоль машины со стороны водительского места, он нагнулся к Виталию.

– Я позвоню, как доеду. Или СМС напишу.

– Не выйдет, братишка, в том МЕСТЕ телефоны не ловят. Вышек нет.

Они пожали друг другу руки.

Егор спешно перебежал через дорогу к автовокзалу, а машина Виталия, развернувшись, нырнула в темноту.

Стрельцов остался один в незнакомом ему городе.

Оглядываясь по сторонам, он миновал стоянку и зашел в здание автовокзала. Внутри все было ожидаемо скромно. Пара скамеек, одна касса, один общий туалет. Никакого зала ожидания или столовой, чтобы можно было перекусить. А после проведенного в дороге дня, есть хотелось. Однако, главное сейчас было купить билет.

Егор подошел к кассе. В девять часов вечера очереди не было. Вряд ли она вообще здесь часто образовывалась. За толстым стеклом сидела кассир, немолодая женщина сорока пяти лет с грустным безразличным взглядом. Она непрерывно водила мышкой и что-то печатала на своем компьютере, не отрывая глаз от монитора. Даже когда Егор нагнулся к окошку и поздоровался, работница автовокзала лишь произнесла дежурное приветствие, нисколько не изменив выражение своего усталого лица.

– Мне бы билет на рейс «четыре ноля», пожалуйста, до…– Стрельцов замешкался. Куда едет автобус ему было неизвестно. Подняв голову, он посмотрел на табло с графиком отправления и стал искать нужную ему информацию. Рейс «0000» стоял в списке самым последним, но напротив него не было проставлено ни времени, ни пункта назначения. Егор с недоумением посмотрел на кассира. Женщина в окошке, услышав про «четыре ноля», внезапно изменилась в лице. Глаза ее с подозрением посмотрели на желающего приобрести билет.

– Рейс «0000» прибудет ориентировочно через час.– сказала кассир, быстро и монотонно, начиная звонко клацать по клавишам. Она распечатала билет, назвав сумму. Егор расплатился.

– Автобус прибудет без объявления.– произнесла работница автовокзала, просовывая билет в специальную нишу.– Отбывает так же без объявления. Смотрите, не пропустите. Следующего ждать долго придется. К тому же в полночь мы закроемся до утра.

– Я в курсе.– кивнул Егор.– Автобус ходит раз в сутки.

Услышав это, кассир заметно удивилась.

– Насколько я знаю, на «четырех нолях» дважды никто не ездил.– она наклонилась вперед и посмотрела поверх своих очков, прямо в глаза Стрельцову, будто пыталась что-то увидеть.

– Я в первый раз. Просто мне кое-что рассказывали об этом рейсе.

После этих слов лицо кассира вновь приобрело свой устало-безразличный вид. Интерес к визитеру был исчерпан.

Помня сказанное о прибытие автобуса, Егор решил выйти на улицу и ждать там. Пусть даже придется постоять и больше часа. Альтернатива, провести ночь и целый день в неизвестном городе душу не грела.

Кушать хотелось еще больше прежнего.

Стрельцов нашел какую-то старую грязную скамейку. Постелив взятую из вестибюля автовокзала газетку, он присел, поставив сумку себе на колени. Пока есть время, можно было утолить голод. Егор извлек из сумки припасы, купленные еще с утра в магазине и принялся не спеша есть, глядя по сторонам.

Ночь была тихой. Будто большая часть города вымерла. В нескольких метрах, на стоянке завелся автобус. Он грузно подрулил к платформе и, один за другим, в него стали садиться немногочисленные пассажиры. Не заполнившись и на треть, автобус зафырчал выхлопной трубой и растворился во тьме. Вслед за ним последовали и другие рейсы. Прошло всего пол часа, а стоянка возле автовокзала опустела. Не было ни транспорта, ни людей. Егору стало не по себе. В нависшей тишине и мгла казалась осязаемой завесой, скрывающей от него весь остальной мир, или же скрывающей его от мира. В этот момент мужчина вдруг почувствовал невыносимое одиночество и тревогу. Ему даже стало казаться, что за ним следит кто-то. Несколько раз Егору виделся высокий силуэт. Будто какой-то незнакомец в длинном плаще ходит вокруг и наблюдает за оставшимся в одиночестве ночным путником.

Стрельцов хотел уже вернуться в вестибюль от греха подальше, но тут в ночи раздался угрюмый рокот двигателя. По звуку можно было понять, что приближается либо грузовик, либо автобус, причем очень старый. Двигатель работал неровно, ворчал то быстрее, то медленнее, периодически пыхтел, издавая серию хлопков. Егор замер на скамейке, вглядываясь в том направлении, откуда доносился этот звук. Вдали замаячили две звездочки фар. Приближаясь, они синхронно раскачивались, вверх-вниз, из стороны в сторону. Постепенно во тьме стали прорисовываться очертания машины. Это действительно был автобус. Он ехал не спеша, подпрыгивая на ухабах. В салоне практически не было освещения. Так же плохо подсвечивалась и табличка с номером. Егор никак не мог рассмотреть, что это за рейс, но интуиция подсказывала ему, какие именно цифры должны красоваться над лобовым стеклом этого транспортного средства.

Когда автобус вынырнул на свет, то все стало ясно. Это был рейс «четыре ноля». Старый, потертый временем ЛиАЗ, белого цвета с жёлтыми подпалинами по бокам. Такие выпускали еще в советское время, в годах семидесятых. Как этот мастодонт дожил до наших дней, да и еще в рабочем состоянии, было загадкой. Чихая мотором, автобус остановился у платформы и с лязгом распахнул складывающиеся гармошкой створки дверей. Егор с недоверием посмотрел на темноту салона, струящуюся из проема, но медлить было нельзя. Сигнала к отправлению не будет.

Он медленно поднялся со скамьи и направился к платформе, пристально разглядывая автобус. Сказать, что тот был старый, значит слукавить. От времени краска из белой превратилась в грязно-серую. Местами она потрескалась, вздыбилась хлопьями и облетела, обнажив изрядно поржавевший металл кузова. Желтые подпалины по бокам были почти полностью заляпаны дорожной грязью, а покрышки на колесах выглядели изрядно потрепанными, не внушающими доверия. Не лучше дела обстояли и внутри. В салоне пахло керосином. Всюду были серо-коричневые потеки. Прорезиненная оболочка на металлических поручнях отсутствовала повсеместно, кое где ее заменяла синяя изолента, намотанная неравномерными слоями. Сиденья были старые, с низкими спинками, продавленные, обивка на них местами рваная, с многочисленным заплатками и торчащим наружу поролоном.

Водитель автобуса был под стать своему железному коню. Лет шестидесяти, невысокий, с маленькой круглой головой в кепке-бескозырке, с крупными, на выкате, редко моргающими глазами и сморщенным лицом землистого цвета. Вид у него был не самый радушный. На входе он внимательно проверил билет, а потом также внимательно рассмотрел Егора. На вопрос, как долго придется ехать, шофер угрюмо ответил «долго» своим хриплым достаточно низким для его комплекции голосом, а потом добавил «часов пять наверно».

– А куда едем хотя бы?– без особой надежды поинтересовался Егор.

– А куда ты билет брал? Не читал что ли?– вновь проворчал человек за рулем.– Садись и не тяни кота за хвост. Ехать пора.

– Я что, один буду?– удивился Стрельцов, испуганными глазами оглядывая салон.

– А здесь аншлагов не бывает. Наше направление не самое популярное.

Понимая, что ничего содержательного из это беседы не выйдет, Егор выбрал себе место в конце салона и расположился, подложив сумку под локоть.

Автобус снова заурчал, закряхтел, затрясся и медленно, как бы не хотя, тронулся с места. Запах керосина в салоне стал сильнее и Стрельцов решил пересесть к окну, чтобы не задохнуться. Устроившись окончательно, он достал из кармана телефон и написал СМС Виталию: «Я поехал., пожелай удачи». Но ответа так и не последовало. Прежде чем Егор смог дождаться сообщения от брата, связь пропала окончательно.

Теперь дорога превращалась в настоящее испытание.

Сети не было, интернетом пользоваться невозможно, не было даже книги, или журнала. Егор сто раз пожалел, что не взял из вестибюля автовокзала еще одну газету. Пусть самая затрапезная, она бы пришлась теперь как нельзя кстати, чтобы скоротать время в пути. В результате ничего не оставалось, как смотреть в окно. Хотя бы можно проследить, куда будет ехать автобус и узнать где же расположено это самое МЕСТО.

Егор стал вглядываться во мглу, но ничего конкретного рассмотреть не мог. Было слишком темно. Даже луна и та предательски скрылась в облаках. Лишь мелькание призрачных силуэтов и причудливых форм за стеклом. Это монотонное движение успокаивало, усыпляло. Егор и не заметил, как его веки закрылись и он заснул.

5.

Разбудил Стрельцова хриплый низкий голос шофера, известивший, что автобус скоро достигнет точки назначения. Разлепив тяжелые веки Егор обнаружил, что заснул, упершись лбом в стекло. А за окном, тем временем рассветало. Небо было пасмурным, похожим единородную серую массу, которую практически целиком заслоняли голые скрюченные ветви деревьев.

«Я заснул? Наверно, это из-за керосина. Но сколько же я спал?– спросил сам себя Егор.– Речь шла, вроде бы, о четырех-пяти часах».

Он попробовал выгнуться, но тут же заохал и схватился за поясницу. Мышцы были словно дерево. Любое малейшее движение отзывалось тупой ноющей болью. Все тело было словно гипсовая статуя, неспособное гнуться и двигаться. Стрельцов явно спал больше обозначенного времени.

Дорога, по которой мчал рейс «четыре ноля» была старой, ее явно не ремонтировали очень много времени, так как местами асфальт раскрошился, где-то сильно осел, а где-то наоборот сильно вздыбился. Автобус на этих ухабах и впадинах скакал как бешенный. Непонятно было, как такой раритет еще на части не разваливается, особенно после такой разудалой поездки. Егор еще раз осмотрелся по сторонам и ему показалось, что лес, окружающий дорогу по-настоящему зловещий. Ни одной птицы, ни одного живого существа. Даже листва вся опала и пожухлым ковром лежала на земле.

Странное МЕСТО.

И тут Егора осенило.

А ведь и правда! Это оно. То самое МЕСТО. Непонятное, загадочное и жуткое. Как в сказках.

Автобус начал замедлять ход. Дорога стала менее извилистой и ухабистой. Асфальтовое покрытие кончилось и дальше шел хорошо укатанный пологий грунт.

Егор окончательно пришел в себя после долгого сна и пересел поближе к выходу.

– Конечная скоро!– гаркнул шофер, не сводя своих выпученных глаз с дороги.

– Конечная?!

– Да. Она самая. Дальше я не поеду. Так что приготовься высаживаться очень быстро. Я ждать не буду. Мне еще обратно в город надо.

Шофер круто заложил руль и автобус едва не лег на бок, вписываясь в крутой поворот. На бок едва не лег и Егор, с трудом успев схватиться за поручни.

– Вы поосторожнее вести можно!– гневно крикнул Стрельцов.

– А ты меня водить не учи. Это я здесь езжу каждый день, а не ты!– огрызнулся в ответ лупоглазый водитель.– Все приехали!

Автобус резко затормозил у поржавевшего указателя, рядом с которым располагался небольшой бетонный потрескавшийся навес и металлический ржавый остов скамейки.