Развод. Уходи навсегда

Я поняла простую, в общем-то, мысль: давай людям то, что сама хочешь получить от них. Каким ты боком поворачиваешься к окружающим, такой ответ и получаешь от них.

Вероятно, отчаяние и боль предательства близкого мне человека всколыхнули во мне те далёкие ощущения.

И я повезла своего сына в конюшню.

Хотелось почувствовать нужность этому миру?

Возможно.

В Битцевском парке, что сильно напоминает настоящий лес, зима уже устоялась во всей своей красе, лёгким инеем заботливо покрывая каждую веточку, каждую иголочку на сосенках.

Тонкие и гибкие ветви берёз в хрустальных ледяных чехольчиках тонко и чуть слышно позвякивали вдоль тропинки.

Пахло свежестью и зимой, и пар от нашего дыхания превращался в иней на щеках, ресницах и волосах.

Я оставила машину на стоянке, чуть дальше от комплекса специально, чтобы иметь возможность пройтись по лесу. Мне не хватало общения с природой. Не хватало её честности.

Мы провели с Данилкой в конюшнях время до обеда. Сын проехался верхом почти самостоятельно. Конь был на корде, длинном поводе, что в руках у тренера, и пару кругов Данилка с восторгом и горящими глазами провёл на спине лошади. Затем много наблюдали за занятиями на манеже.

Особенно мне глянулась аккуратная, словно куколка, девочка в костюме жокея на ухоженном жеребце. Такая сосредоточенная и серьёзная.

Картинка, да и только!

Запах опилок, конюшни, негромкие голоса, чёткие команды. Простой и понятный мир. И оттаявший, льнущий ко мне Данилка.

Домой вернулись поздно. Владислав, к счастью, уже спал…

Маришка подлетела к столику, за которым я ждала её в кафешке, будто ураган. Искрящаяся и праздничная. Когда она, глядя на меня своими всепонимающими глазами, спросила: «Как дела?», я не выдержала и разрыдалась в голос, пряча лицо в ладонях.

– Да, подруга, иногда лучше не задавать таких вопросов! – Маринка подождала, пока немного успокоюсь и, приобняв, проводила к умывальникам.

– Это точно. Рискуешь получить подробный отчёт, – я плеснула несколько раз себе в лицо ледяной водой и, наконец-то, смогла спокойно выдохнуть.

– Ну? – с нетерпением подалась вперёд Маринка, когда мы уже сидели, вооружившись каждая своей чашечкой с кофе.

– Найди мне хорошего, очень хорошего юриста по бракоразводным делам. И лучше не затягивать. Хочу подать на раздел и, скорее всего, на развод до праздников, – попросила я Маринку.

– Ничего себе ты зашла с козырей! – присвистнула подруга, – Влад чудит?

– Чудит – это не то слово. Полным ходом у него роман со своей бывшей, которая у него же в секретарях. Вот так, – я отвела взгляд в сторону окна, поймав себя на том, что мне стыдно.

Не, ну ни фига ж себе! Он гуляет, а мне стыдно! Фантастика! Как глубоко в нас засело патриархальное воспитание и представление, что если муж загулял, то прежде всего виновата жена, выползает из глубин моего подсознания, как мерзкая подколодная змеюка!

Я встряхнулась, вздохнула и перевела взгляд на Маринку.

– А ты знаешь, в последнее время твой Влад подбивал клинья к моему Валичке. Хотел совместный бизнес замутить. И Валичка интересовался у меня – кто такой и что собой представляет твой муж. Потом справки наводил. И не захотел с ним связываться. Резко сдал назад. Я переспрашивала позднее: «Почему?» А он только хмыкнул и глаза отвёл.

Вот скотина! Раскопал ведь всё, а мне не сказал! Партизан! – распалялась подруга. – И знаешь что? А пойдём-ка, навестим твоего благоверного. У него же офис здесь недалеко? – предложила Маринка и подхватилась с места. – ну, что сидишь? Пойдём! Посмотрим, так сказать, на парочку в естественной среде!

– Только без битья посуды!

– Ну, это уж как получится! Не обещаю, но постараюсь! – весело отозвалась подруга, хватая меня за руку.

Как же мне не хватало сейчас Маринкиной лёгкости и уверенности!

Как меня придавила и унизила измена мужа!

Я настолько привыкла за последнее время к этому удушающему чувству вины и беды, что даже не замечала, как меня скрутило, как сильно задело его предательство.

Маринка тем временем, пока я разбиралась со своими страхами, дотащила нас до офиса моего мужа и просочилась внутрь.

Я стушевалась перед охранником, но подруга сказала уверенно и громко, что жена Владислава Леонидовича желает навестить своего супруга с подругой, взмахнула нашими паспортами и, не успела я очнуться, как была уже в приёмной мужа перед его раскрытой дверью.

Где-то сбоку что-то чирикала Ирина Андреевна, вытаскивая себя из-за стола. Ей путь преграждала Маринка, делая вид, что не замечает, создавая неудобство секретарше. Но их обеих Владиславу было не видно.

Он видел только меня. И его глаза наливались ненавистью и злостью. Верхняя губа приподнялась, чуть дрожа, обнажая кончики зубов.

– Ты! – прошипел он, вставая со своего кресла и тяжело нависая над столом, – проверяешь меня?

Десятая глава

Я застыла в дверном проёме, оглушённая его агрессией.

Владислав шагнул мне навстречу с таким видом, будто хотел ударить.

– Милочка, вы мне мешаете! Где ваше воспитание? – разнеслось громкое возмущение моей подруги по приёмной.

– Славик! Откуда у тебя столь невоспитанная секретарша? Представь! Она меня толкнула! Она на всех твоих посетителей кидается, или только жена возможного инвестора удостоилась такой чести? – выплыла подруга в проём двери и, обняв меня за плечи, чуть подтолкнула внутрь.

Муж, услышав голос подруги, словно налетел на стену. Растерянность мелькнула во взгляде, и он шагнул последний шаг нам навстречу, уже приветливо улыбаясь.

– Не ожидал! Какими судьбами? – чмокнул нас в щёки по очереди, предлагая присаживаться.

Маринка прошла к стоявшим у стены креслам, и расположилась там с удобством. Я села напротив. Так, чтобы видеть всех участников спектакля, раз уж мне подфартило попасть в партер.

– Славик, ты неважно выглядишь! Постарел! Подурнел! – протянула подруга, пристально разглядывая моего мужа.

– Не называй меня так. Я не люблю, когда сокращают моё имя, – попросил Владислав.

– А мне нравится наблюдать, как ты злишься, но ничего мне не можешь сделать. Терпи, Славик! – усмехнулась ему в лицо Маринка.

Ирина Андреевна появилась в открытом проёме, чтобы закрыть дверь в приёмную, и я заметила, как мой муж дёрнулся, подавив с себе намерение ей помочь.

– Милочка, подайте нам кофе, пожалуйста! – обратилась к секретарше Маринка тоном избалованной стервы.

Подруга щебетала ни о чём, периодически намекая, что, она в курсе планов своего мужа и Владислав слушал её, дёргаясь всякий раз на «Славика».

Прошло, наверное, минут пятнадцать, когда двери кабинета открылись, и вплыла Ирина Андреевна с напитками.

Владислав подскочил со своего места и, буквально долетев до секретарши, перенял у неё поднос. Сам донёс до стола. И сам подал нам кофе.

Маринка смотрела на это, приподняв правую бровь и ухмыляясь. А я отчётливо понимала: что бы ни говорил и ни думал себе мой муж, он уже на крючке у Ирины.

Плотно.

До самых печёнок.

Кстати, Ирина смотрела на меня. И в её взгляде было превосходство и… злость?

А злится-то отчего? Неужели Владислав ещё сопротивляется ей?

Я перевела взгляд на мужа и успела заметить его быструю нежную улыбку, предназначенную не мне.

Чёрт.

Больно!

И обидно. Я вижу откровенную манипуляцию моим мужем и ничего не могу сделать.

Потому что он не видит никого, кроме неё.

Он любит её. Или любит свои воспоминания о любви. Уже не разберёшь.

Важно, что я только раздражаю и злю Владислава. Что бы я не говорила ему или не делала, всё, буквально каждый чих обернётся против меня. Я мешаю их счастью. Я лишняя. И наш сын тоже лишний. Мой сын.

Мой мальчик, который стал не нужен. Который теперь мешает своему отцу.

И этого я Владиславу никогда не прощу!

– Славик! А отчего твоя секретарша не знает, какой кофе нужно подавать твоей жене? – вовремя Маринка влезла со своей репликой, возвращая меня в реальность.

Я больше не желала участвовать в этом спектакле и отодвинув от себя чашку, встала из-за стола.

– Нам пора, Марин. Всё, что хотела, я уже увидела, – сказала по возможности ровным тоном, не глядя на мужа.

Маринка хмыкнула, тоже встала, и мы направились одеваться в приёмную.

– Так что решил твой муж? – Владислав подавал мне одежду, спрашивая при этом мою подругу.

– Скажи, Славик, а когда к тебе приходили ребята от моего Валички говорить о делах, ты им тоже вместо секретарши, словно официант, подавал напитки? – ответила ему Маринка и покровительственным жестом похлопала его по плечу.

Я не помню, как мы выходили на улицу, как дошли до Климентьевского переулка. Меня трясло от ярости. Я думала, что документы на развод нужно подавать срочно.

Какая же дрянь эта «хорошая девочка»! И какой щеночек на поводочке мой муж.

– Подруга! Я ищу тебе адвоката. Не паникуй! И не кисни! – ухватила я последнюю фразу Маринки.

– Извини, я тебя не слушала. – повинилась и посмотрела ей в глаза. – Видела, какой чушок? Ведётся на неё так, что больно смотреть.

– Да на тебе лица нет! – воскликнула подруга. – я тебя отвлекаю уже минут пятнадцать, а ты будто замкнулась в своей скорлупе!

– Не хочу начинать развод при ребёнке. Вот отвезу Данилку к маме на каникулы и тогда развернусь во всю ширь. А сейчас никак нельзя допустить скандалов при сыне. Понимаешь меня? – спросила подругу.

– В тебе слишком много порядочности для нашего мира. За это я тебя люблю и ценю. – Маринка остановилась посредине дороги и, повернувшись ко мне, крепко обняла. – Ты не одна! Я не дам тебя в обиду!

– Я сама себя не дам в обиду, не переживай. Просто это очень больно, когда рушится построенная за десять лет семья, – тяжко вздохнула я.

– Ты мне вот что скажи, отчего ты до сих пор работаешь простым провизором? – спросила Маринка.

– После декретного отпуска так повелось. И мне было удобно два дня проводить с сыном. Да я и не хочу идти в заведующие. Честно сказать, работа волнует меня сейчас в последнюю очередь, – ответила, принюхиваясь.

Пахло шоколадом и немного жжённым сахаром. Мы с Подругой топали уже около шоколадной фабрики. Где-то рядом есть Рот Фронтовский специализированный магазин. Хочу сладостей!

Маринка, видя, как я оживлённо закрутила головой, засмеялась и, чуть толкнув меня в бок, сказала:

– Я помню, как ты любишь шоколад!

Мы ещё часа полтора, отвлекаясь от увиденной в офисе картины, закусывали неприятности конфетками и гуляли по Замоскворечью. С его сетью переулочков между бывшими купеческими кварталами это было несложно. Рассматривали многочисленные церкви. От классических колонн портика Иверской до словно сошедшего из древнерусских времён узорчатого каменного крыльца и низкой двери входа храма Николы в Пыжах, чтобы невольно кланялись при входе.

– И давай-ка к нам переходи работать. Игнатьев будет счастлив тебя видеть в своей команде. Он спрашивал меня о тебе. Сожалел, что ты не продолжила работать с ним, – Уже расставаясь увещевала меня подруга.

– Обещаю подумать!

А вечером меня ждал дома сюрприз.

Одиннадцатая глава

Владислав был дома. И вёл себя так, словно ничего и не было, словно всё у нас в семье как прежде, как раньше. Может, только чуть более экспрессивно и эмоционально, чем нужно. Они с Данилкой разворачивали в комнате новую железную дорогу с дистанционным управлением.

Что-то очень сложное и технологичное.

Данилка был очень оживлён, радовался отцовскому вниманию и с интересом занимался конструктором. Муж ползал на коленях по полу наравне с сыном. Они сооружали какой-то тоннель для прохода поезда, и рассуждали, пройдёт ли сигнал управления на двигатель паровозика сквозь материал тоннеля.

Я стояла в дверях Данилкиной комнаты и наблюдала с горечью за этой сценой. Почему-то мне в каждой фразе Владислава слышался иной подтекст.

Потеря доверия в семье подобна ржавчине или плесени. Если уж попала она на фундамент здания, то незаметно меняет всю структуру материала.

Так и мне.

Вроде бы нужно радоваться вниманию отца к ребёнку, а мне почему-то хочется чуть ли не с кулаками на него кинуться. Или вцепиться в его растрёпанную шевелюру.

Что же ты почти два месяца нам мозги полоскал, с каменным лицом вокруг нас ходил, словно чужой?

Сына от себя отталкивал.

А теперь мне больно смотреть, как Данил тянется к мужу. И обидно невозможно как.

Тем временем Владислав заметил меня и расцвёл улыбкой.

А я вздрогнула. Что это он?

– Милая, ты дома? Присоединяйся к нашему строительству! – пригласил, взмахнув рукой.

– Я… – хотела придумать повод отказаться, но глянула на Данилку, в его сияющие глаза и согласилась, – только переоденусь и вернусь. Я быстро!

Как бы я ни относилась к мужу сейчас, портить вечер ребёнку не имела права.

Переодевшись, присоединилась к строительству. Как девочке, мне доверили собирать кустики и деревья. И придумывать как можно украсить или оживить пейзаж.

Вечер закрутился, протекая временем сквозь пальцы. Это было странно.

Мы оба с мужем делали вид, что ничего не происходит, словно то, что мы сидим как можно дальше друг от друга – это случайное совпадение, а то, что мы стараемся разговаривать только с Данилкой, это тоже вполне нормальное поведение.

После, уже перед сном, Владислав подошёл ко мне в спальне, когда я сидела на кровати и устроившись рядом, протянул мне бирюзовую коробочку с серёжками. С серьжищами…

– Прости меня! Я всё осознал! – сказал он, проникновенно глядя мне в глаза.

– Опять? – не сдержалась я.

– Вероника! Я понял, как был неправ по отношению к тебе и к сыну! Я увидел сегодня себя будто со стороны, и решил немедленно, пока не поздно, попытаться исправить свои ошибки!

Я убрал Ирину, больше её не будет в нашей жизни. Давай попытаемся, попробуем восстановить нашу семью. Ведь нам есть, что терять! – муж всё говорил и говорил, будто по писаному, а я чувствовала себя в театре абсурда.

– Ты уволил Ирину Андреевну? – переспросила я.

– Я перевёл её в другой отдел. – ответил он.

Не понимаю, что происходит? Слишком много «Я» для меня одной.

Владислав привлёк меня к себе и запустил руки мне в волосы. Затем прижал крепче и опустил спиной на кровать, прижимая своим тяжёлым телом к постели.

Мне стало сложно дышать. То ли от тяжести его тела, то ли от его запаха, от понимания происходящего.

Он склонился поцеловать меня и замер на минутку, разглядывая мои глаза.

Что уж он в них увидел, не знаю, но это на его решимость не повлияло.

И муж прикоснулся губами к моим губам.

– Нет! Пусти! – я резко отвернула голову в сторону и упёрлась руками ему в грудь.

Не хочу! Противно. Не верю! Обман! Мерзко!

– Почему? – Спросил муж.

– Не хочу! – посмотрела я ему в глаза.

– Что же с тобой так сложно-то? Я ведь стараюсь! Постарайся и ты, пойди мне навстречу! – недовольно пробурчал Владислав, откатываясь с меня.

А я испытала такое облегчение, что у меня даже закружилась голова.

– Мы с тобой идём на корпоратив через три дня. Там будут приглашённые гости, возможно, партнёры. Я бы хотел, чтобы ты блистала и выглядела на все сто, – сообщил мне мой муж.

– Поняла, – сказала я, отворачиваясь от него и закутываясь в своё одеяло.

Почему-то стало ужасно обидно. Больно. Горечь собралась в горле едким комом.

Закрыла глаза и сделала вид, что засыпаю. Слушала, как Владислав шуршал по комнате, как вздыхал и переставлял что-то на тумбочке. Ощущала, как просел матрац под его весом. Как он лёг на своей стороне кровати.

Слёзы тихо стекали из-под закрытых век на подушку.

Я знала, что мой муж тоже не спит, но никто из нас не посмел повернуться друг к другу…

А утром позвонила Ираида Александровна. Она, оказывается, вчера днём приехала в Москву, и мой муж её внезапно встречал.

Я хмыкнула, так вот откуда дует ветер перемен в его вчерашнем поведении.

– Вероничка! Я хочу с тобой встретится! Пожалуйста, привези ко мне внука. Я соскучилась! – лила мёдом моя свекровь.

Знакомые «Я» пожаловали…

– Завтра? – спросила я.

– Сегодня! Сейчас! – экспрессивно ответила Ираида Александровна.

– Сейчас Данилка в школе. А после школы у него сегодня бассейн. А вот после, к вечеру, завезу его к вам, тем более что завтра занятий не будет.

– Жду с нетерпением! С подарками! Вас обоих! – сказала свекровь и положила трубку.

Чёрт! Ещё нужно озаботиться подарками для неё и её мужа!

Двенадцатая глава

Поход в салон и приведение себя к лоску я решила совместить со свиданием с Маринкой. Она нашла мне юриста по семейным делам и очень его хвалила. Но отчего-то, проказливо хихикала, когда рекомендовала этого юриста. Говорила, что его кредо – заставить бывшего пожалеть. Посмотрим. Звучит ободряюще.

Мне рядом с подругой становится немного легче.

Будто та плита, крыша моего семейного дома, безнадёжной тяжестью придавившая меня в последнее время к земле, растворяется в Маринкином жизнелюбии.

Я поймала себя на том, что считаю дни до самолёта, билеты на который, кстати, было купить не так просто. Мне, я так поняла, случайно повезло нарваться на отказ по брони именно на то число, что я планировала. И теперь я с нетерпением жду, когда поеду к маме.

Ираида Александровна, к слову, была мягче булочки и слаще мёда. Так старательно меня нахваливала, что даже неловко. Никогда за десять лет нашего с ней знакомства я ещё не была такой «нашей девочкой», как в эту встречу.

Свекровь хвалила и Данилку тоже. Он самый умный и самый красивый, и самый любимый её внук. Ну… Поскольку иных внуков рядом не наблюдается, то конечно, мой Данилка самый-самый.

– Я так счастлива была, когда мой сын женился на тебе. Это было нашим спасением. Я верила, что он переболел этой профурсеткой и всё позади. Больше всего я боюсь повторения прошлого кошмара. И умоляю тебя, подумай, не руби сплеча! – сказала мне Ираида Александровна перед расставанием.

– Я думаю, что уже поздно что-либо думать. Он любит её. Он ради неё готов на многое. Бросить к её ногам наше благополучие единым движением, лишь бы ей было хорошо. Что там рубить, если всё уже отвалилось? – с горечью произнесла я и добавила. – Я не буду стоять между ними. И я не буду запасной и удобной женой. Я себя ценю и не позволю так унизить.

– Владислав обещал мне, что порвёт с Ириной! Клялся, что любит только тебя! – воскликнула Ираида Александровна.

– Вы видели их вместе? Очень поучительное зрелище. Все иллюзии смывает в момент, – я тяжело, рвано вдохнула, пряча слёзы. – Единственное, что я не понимаю, так это – зачем? Зачем меня втянули в эти больные отношения? Если они любят друг друга, то почему сделали несчастными вокруг себя столько людей? За что? За что перекособочили мою жизнь? Мужа Ирины обидели, обрекли на безотцовщину моего Данилку? Сами извелись и перевернули старость родителей? Что за вселенский эгоизм и безответственность? Я не понимаю! Как так можно? Это же не по-человечески!

Я всхлипнула, и Ираида Александровна, эта железная женщина, шагнув мне навстречу сжала мои плечи в своих объятиях.

– Как бы ни сложилось, не лишай нас с Данилкой общения, пожалуйста! – попросила она.

– Какой мне смысл лишать сына бабушки? У него их всего две. Если только ваше общение не во вред ему будет, – пожала я плечами и, наконец–то, покинула квартиру свекрови…

К моменту, когда я вышла к Владиславу при полном параде, он успел немного занервничать. Но с уложенными волосами, которым в салоне слегка освежили цвет, сделав мой родной более глубоким и шоколадным, и в новом платье, весёлой вишнёвой шелковой волной обнимающим меня за талию, я чувствовала себя настолько уверенно, что восторг в глазах мужа восприняла как данность.

Именно так и положено смотреть ему на свою молодую жену!

Он накинул мне на плечи мех подаренного пальто, и немного сжал их, шепча в ухо комплименты. Чуть касаясь дыханием подаренных им же серёг.

В зале, куда мы вошли с мужем, уже было много людей. Но наше появление не прошло бесследно. Нас заметили.

И женщины, и мужчины.

Я знала, что выгляжу эффектно. Высокий каблук диктовал осанку и походку. Шёлк юбки вился и ластился вокруг моих колен.

Муж подвёл меня к стоящим немного в стороне мужчинам и, представив, обратился к одному из них с вопросом. Явно продолжая ранее начатую беседу.

Поскольку в последнее время Владислав не делился со мной своими планами, я не имела ни малейшего представления, о чём они говорят, и чего хочет добиться мой муж.

Это было… неловко.

Перевела взгляд на гостей, которые то тут, то там собирались небольшими компаниями. С удивлением узнала некоторых знакомых. Вон в компании, чуть правее от импровизированной сцены салютует мне бокалом наш с Маришкой одногруппник. Рыжий и всегда жизнерадостный Костик, любимец компаний и девчонок.

Таким стал импозантным, что если бы не рыжие кудри, то и не признала бы.

Маринка обещала, что прибудет со своим Валичкой тоже.

А вот, кстати, и они.

Валичка, жгучий полноватый брюнет с чуть выпуклыми чёрными глазами и хрящеватым, породистым носом, уверенно вёл под руку красавицу-жену прямо ко мне.

И здоровался, показательно, только со мной. Даже не дёрнувшись в сторону Владислава.

Маришка прощебетала что-то на корпоративном языке и подхватила меня под руку, уводя от мужа.

Заиграла чуть громче музыка. К нам подошёл смутно знакомый мужчина и, поздоровавшись с Мариной, попросил, чтобы та представила его мне. Пара комплиментов и приглашение на танец.

Почему бы и нет?

Мужчина, Ярослав, вёл в танце уверенно. Был в меру экспрессивен и в меру сдержан. Прекрасно двигался, создавая у меня ощущение надёжности партнёра в движении. Точно ловил ритм и ненавязчиво задавал рисунок танца.

В общем, я получала почти забытое удовольствие. Когда доверяешь другому и в результате случается слаженное и выверенное действо на двоих.

Мне было хорошо.

Комплименты были чуть за гранью, но именно «чуть».

И чувствовала я себя именно вишней в шоколаде, немного с коньяком, как и шептал мне на ухо Ярослав.

Забыв о муже и о его пренебрежении мной.

До тех пор, пока не увидела недалеко от себя страстно танцующую пару. Каждое их совместное движение – продолжение движения другого. Они словно единое целое. И они неприлично близко друг к другу. Мой муж и Ирина Андреевна.

В точно таких же, как и у меня, серьгах.

Тринадцатая глава

Всё моё игривое настроение сползло с меня, словно талый снег с нагретой земли.

Моментально вспомнила, где я, с кем и в каком качестве, когда я увидела эту пару.

Остановилась и попросила своего партнёра проводить меня к выходу.

Он на секунду замялся, изумившись, и, естественно, предложил мне руку, но мы не успели сделать и десятка шагов, как меня поймала Маринка.

Ха!

Я собиралась по-тихому скрыться с места действия втайне от подруги? Угу…

– Видела, как она в него вцепилась? Как в последний шанс. – прошипела она, утягивая меня от Ярослава в сторону и вручая в руки бокал.

– Марин, он мне клялся, что порвал с ней, буквально на днях! Как она вообще сюда попала? – обида всё-таки прорвалась, как я её не давила.

– Может, чьей-то спутницей? – спросила подруга.

– Ещё скажи, эскортницей! – ответила я, и мы, переглянувшись, дружно прыснули смехом.

– О чём веселитесь? – Валичка не оставляет Маришку надолго и стоит уже рядом с нами тут как тут.

– Уговариваю вот Веронику пойти к Игнатьеву работать, – улыбнулась ему подруга.

– Оу! Это ты хорошо придумала! У нас как раз намечается новый проект. Целая программа. Соглашайся, не пожалеешь! – Валентин повернулся ко мне всем корпусом и энергично заговорил о намечающихся перспективах.

– После праздников, – пожала я плечами.

Почему бы и не попробовать что-то новое?

– Жду! Ты обещала. Помни! – Маринкин муж погрозил мне пальцем и добавил, салютуя бокалом и очаровательно улыбаясь. – Хотя такая очаровательная женщина имеет право быть забывчивой.

– О чём вы тут разговариваете? – подошёл к нам Владислав.

– Соблазняем твою жену, пока ты занят. – усмехнулся Маринкин муж и, отвернувшись, завёл разговор с проходившим мимо представительным мужчиной.

Маринка демонстративно посмотрела куда-то поверх головы Владислава, а ко мне вновь подошёл Ярослав с приглашением на очередной танец.

Почему бы и нет?

– С удовольствием! – улыбнулась и вложила свою ладошку в руку тепло улыбнувшегося мужчины.

Что-то знакомое было в его чертах. Будто знакомое…

Я чувствовала себя желанной рядом с этим Ярославом. Мне нравились его аккуратные прикосновения, то, как уверенно он вёл меня в танце. И очень… уважительно и сдержанно при этом, явно соразмеряясь с моими желаниями.