Семь безликих святых

– Кого допрашивали?

– Парня моего возраста. Он, разумеется, ничего не знал.

– Значит, они воспринимают нас всерьез, – вмешалась Пьера, довольно кивая. Еще несколько мятежников повторили за ней. – Это хорошо. Они обеспокоены.

Так уж ли это было хорошо? Роз почему-то сомневалась.

– И что теперь? – Вопрос исходил от Йозефа, крупного мужчины, потерявшего руку во время своего последнего пребывания на севере. – Мы заляжем на дно или дадим им повод для страха?

Роз знала Пьеру достаточно хорошо, чтобы предугадать ее ответ. Как и следовало ожидать, выражение лица главы мятежников не изменилось, когда она заговорила:

– Времена действовать втайне прошли. Я предполагала, что сегодняшнее собрание будет посвящено разработке дальнейших планов по возвращению пропавших членов нашей команды, однако Роз предоставила мне интересную информацию.

Эрнесто – мятежник, который терпеть ее не мог, – бросил на нее презрительный взгляд. Она с самодовольным видом посмотрела на него в ответ.

– Один из последователей Палаццо убит. – Губы Пьеры изогнулись в кривой усмешке; женщина выдержала драматичную паузу, когда по залу прокатилась волна потрясения.

Глаза Насим сверкнули, но первым молчание прервал Цзэминь:

– Кто именно?

– Они не сказали, – ответила Роз, как только вопросительный взгляд Пьеры остановился на ней. – А это имеет какое-то значение?

Пьера покачала головой.

– Не особо. Главное, чтобы сейчас все вели себя чуть более осторожно, чем обычно. С большой долей вероятности их подозрение, судя по словам Роз, пало на мятежников. Теперь все наши действия становятся более рискованными, однако, если виновного не найдут сразу, мы станем для них еще большей угрозой, чем есть. Не скажу, что расстроена этим фактом. Вдобавок ко всему главный магистрат Форте делает все возможное, чтобы раскрыть убийство последователя. А это явный сигнал для людей вроде нас, – ее взгляд упал на Дева, – кто потерял одного из своих товарищей и до сих пор не получил ответы.

На таверну тяжелым одеялом опустилось молчание, которое вскоре сменилось возмущенным гомоном. Йоланда с мрачным видом покачала головой. Роз вслед за Пьерой посмотрела на Дева: тот, похоже, даже не слушал их. Он уставился немигающим взглядом на свой полупустой стакан, будто желая утонуть в коричневатой жидкости.

– Ты, наверное, шутишь, – Насим вскинула брови, и Роз вспомнила, что они с Девом не присутствовали при ее предыдущем разговоре с Пьерой. – И это после того, как они ничего не предприняли в отношении мертвого мальчика? В отношении… – она умолкла на полуслове, потому что собиралась произнести имя Амели.

Вновь наступила неловкая тишина; Роз мысленно упрекнула себя за то, что вместе со всеми поддалась ей. Возможно, Амели больше не было в живых, но ее имя заслуживало того, чтобы его произносили вслух. Все время обходить факт ее смерти не принесет пользы.

– Амели Вильнев, – решительно сказала Роз. – Она заслуживает такой же справедливости, как и любой последователь.

Ее слова привлекли внимание Дева. Он поднял глаза, бросив на нее благодарный взгляд, и вскинул подбородок. Роз ответила тем же. Они ведь были мятежниками, разве нет? Они произносили имена своих погибших товарищей, а горе использовали в качестве оружия. Они справлялись со своими печалью и гневом, давая сдачи.

И если Дев еще не готов это сделать, то Роз сделает за него.

– А пока что, – продолжила Пьера уже мягче, – мы должны еще немного напугать Палаццо. Если допустить, что нас не подозревают в убийстве, офицеры стражи, должно быть, сильно расслабились, сорвав нашу попытку побега из тюрьмы. – Затем она повысила голос: – Вот почему нашей следующей целью через неделю станет Меркато. Думаю, вы согласитесь, что он олицетворяет все плохое, что творится в этом городе. Не знаю, как вы, а я устала чувствовать себя расходным материалом. Когда Палаццо нужны люди, чтобы сражаться в их войнах, кого они призывают? Нас. Им плевать, что мы умираем на передовой, и уж точно плевать, что мы умираем в нашем собственном чертовом городе.

Роз согласно закричала вместе с остальными мятежниками. Коллективная движущая сила их злости была подобна наркотику.

– Может, они и заставили нас принять их святых, – сказала Пьера, – но мы не станем принимать их правила. Не при таких условиях. Не когда отец Роз, обезглавленный, преждевременно слег в могилу. – Она кивнула Роз в знак солидарности. – Не когда брат Насим каждое утро просыпается на передовой, а Йозеф едва вернулся к нормальной жизни. – Пьера обменялась взглядами с каждым из них. – Мы не расходный материал. Но именно так относятся к нам как на поле боя, так и за его пределами. Так давайте покажем Палаццо, что с нами нельзя шутить. Давайте покажем людям, что мятежники никогда не оставляют друга в беде. – Она с нарочитой медлительностью расплылась в улыбке. – Давайте сожжем Меркато дотла.

Йозеф заулюлюкал, и еще несколько мятежников повторили за ним, воодушевленные перспективой столь дерзкой демонстрации сопротивления.

– Что ж, – проговорила Насим, как только в зале стало тихо и Пьера удалилась вглубь таверны. – Это будет весело. – Затем она скрестила ноги в лодыжках, скривив губы в усмешке: – Дев, что ты…

Но тот уже направлялся к двери, пустой стакан одиноко стоял на барной стойке. Насим заметно поникла, когда он вышел на улицу.

– Дело не в тебе, – сказала Роз, положив ладонь на руку Насим в надежде утешить ее.

Плечи девушки опустились, на лице отразилось горе.

– Мне просто кажется, что я должна как-то помочь ему облегчить страдания.

– Ты уже помогаешь ему своим присутствием. Ему просто нужно время.

Роз собиралась добавить что-то еще, когда по таверне внезапно разнесся громкий гнусавый голос, принадлежавший Эрнесто.

– Интересно, когда Пьера уже перестанет принимать каждое слово Ласертозы на веру, – говорил он своему другу Баситу, в его тоне сквозила насмешка. – Уверен, половина из того, что она якобы подслушала, – Эрнесто изобразил пальцами кавычки, – полная чушь. Наверняка это она разболтала Палаццо о нашем плане вытащить Фредерика из тюрьмы и о замысле с Меркато, бьюсь об заклад, тоже расскажет. – Он заметил на себе взгляд Роз, и его губы изогнулись в усмешке. – В конце концов, она последовательница, черт побери. Какова вероятность, что это не она предательница?

Басит и еще несколько человек поблизости согласно загудели. Роз уже вскочила с места, но Насим схватила ее за куртку.

– Не надо, Роз. Ты же знаешь, что он просто пытается вывести тебя из себя. Уж кто у нас здесь сраное трепло, так это он.

Роз с трудом повернулась к ней. Стиснув зубы, встретилась взглядом с большими карими глазами Насим.

– Но люди верят ему. В этом и проблема. Половина мятежников считает, что мне нельзя доверять.

– Пьера доверяет тебе. Я доверяю. Дев доверяет. У тебя полно союзников здесь, просто они не такие громогласные.

– Знаю. – Однако сказать ей, что этого недостаточно, Роз все-таки не осмелилась. Только ее преданность делу – и ничья больше – постоянно подвергалась сомнению. И хотя она ценила неизменную поддержку Насим, было ясно, что подруга не понимает ее. Если нападение на Меркато сложится неудачно, люди вроде Эрнесто решат, что это ее вина. Если все пройдет гладко – сочтут за везение. – Просто мне кажется, тут нет победителей.

– Мне жаль, – сказала Насим, при этом глядя на оставленный Девом стакан. В итоге Роз решила закрыть тему. У людей имелись проблемы посерьезнее, чем у нее. В конце концов, по улицам Омбразии рыскал убийца.

Только она подумала об этом, как в ее голове начали созревать идеи. Что, если смерти Амели и безымянного парня были каким-то образом связаны? Роз знала, что юношу нашли на берегу реки, но никто не утверждал, что он действительно утонул. Вдруг каким-то чудом она сумеет раскрыть убийство Амели? Или даже оба? Дев наконец успокоится. А остальные мятежники уяснят раз и навсегда, что она на их стороне.

– Слушай, – обратилась она к Насим, неожиданная срочность в ее голосе заставила подругу поднять глаза. – Что, если смерти связаны?

Насим нахмурилась.

– Каким образом? Нам неизвестно, как была убита Амели, но она точно не утонула.

– А если парень тоже не утонул?

– Его нашли на берегу реки, Роз.

– И что? – Увидев озадаченное выражение лица Насим, Роз продолжила: – Послушай. Возможно, это не совпадение. Если я выясню, как они погибли – если они действительно погибли одинаково, – то, возможно, найду улики, которые приведут нас к их убийце.

– Такая вероятность есть.

– Выбор нового преемника последователя состоится послезавтра, а церемонии избрания всегда проходят в Базилике. Там же находится городской морг. Он закрыт для посещения, но я могла бы проникнуть туда на фоне всеобщей суматохи. Мне хочется взглянуть на тело парня. Убедиться, действительно ли он утонул или нет.

Насим долгое время разглядывала ее. Роз знала о ней практически все. Она жила с бабушкой. У нее были младшая сестра и старший брат – последний сейчас воевал на севере. Насим страстно ненавидела последователей, потому что им, в отличие от брата, ничего не угрожало. Она боялась умереть, не оставив следа в этом мире. Она любила отчаянно, но доверяла с опаской. И, наконец, ценила справедливость превыше всего.

– Думаешь, знание о том, кто убил Амели, поможет Деву? – спросила Насим, и в ее мягком голосе зазвучала нотка надежды.

Роз пожала плечами.

– Возможно. В любом случае хуже от этого не станет.

Если морг заперт – что вполне вероятно, – то весь механизм замка был создан последователем Терпения. А значит, открыть его своим прикосновением мог лишь тот, у кого имелся доступ.

Роз явно не входила в число этих людей. Но поскольку ей самой довелось соорудить немало замков, то она наверняка могла бы справиться и с этим, будь у нее достаточно времени.

Она на это надеялась.

9. Роз

Роз стояла рядом с Базиликой, когда зазвонили колокола.

Она окинула взглядом пьяццу, над которой возвышалась церковь. Теплый воздух наполняли голоса, люди толпились у прилавка, где продавали свежую рыбу, а неподалеку музыкант играл на органетто[6]. Сгущались сумерки: для центра города это всегда было самое оживленное время.

«Здесь слишком много людей», – думала Роз, проталкиваясь сквозь толпу, окружавшую церковь снаружи. Ей было интересно, не боялись ли последователи Смерти, что и на этот раз выберут их, учитывая произошедшее с последним представителем.

Назначаемые в Палаццо последователи избирались из числа своих самых могущественных коллег. После чего они принимали решения в отношении политики, а также совместно с главным магистратом и советниками управляли всей Омбразией. Семь человек несли ответственность за весь город: шесть представителей и Форте – и ни одного заурядного среди них. После победы над Хаосом в Первой войне святых воплощение Силы вернулся на юг: именно он установил эту систему правления. Но вскоре умер от чумы, и его место занял главный магистрат. С той поры так и повелось.

Роз ткнула локтем под ребра ближайшего к ней мужчину, расчищая себе путь к входу в Базилику. Здание из гладкого серого камня, украшенное искусными замысловатыми узорами, находилось в центре квартала Смерти. Огромная арка обрамляла главный вход, отличавшийся деревянными дверями с эмблемой последователей Смерти – череп со звездами вместо глаз. Над ними располагалось превосходное изображение шести безликих святых, по одному на каждую священную гильдию. На месте седьмого святого красовалось неаккуратно вырубленное в камне углубление. Их головы были склонены в вечной молитве. Но Роз, как всегда, старалась не смотреть на них чересчур пристально.

Она больше не верила святым. Ее отец был прав – как жаль, что его уже не было в живых и она не могла сказать ему об этом. Ведь если город действительно происходил от святых, то почему лишь единицы были наделены магией? И почему остальные горожане обязаны поклоняться им? Истинное божество, по мнению Роз, не должно иметь фаворитов. Если святые хотят почтения от нее, то для этого им придется доказать, что они этого достойны. И неважно, что она потомок святой Терпения.

Роз прошла к скамьям вместе с остальными посетителями, среди которых в основном встречались последователи. Она всегда невольно с интересом подмечала особенности разных гильдий: последователи Изящества носили ярко-голубые одежды, Силы – традиционно черные. Последователи Смерти – белые мантии, а Терпения – темно-бордовые. Лица последователей Милосердия отличались скучным выражением, а Хитрости – лукавой усмешкой. По наблюдениям и подсчетам Роз, около трети населения обладало магией, хотя большинство жителей, несмотря на это, поклонялись святым. В домах, как правило, можно было встретить статуэтки одного из святых покровителей, а Базилику и другие небольшие храмы в городе посещало большое число верующих. Она даже видела, как люди оставляли подношения у своих дверей.

После церемонии в распоряжении Роз будет всего несколько минут, чтобы незамеченной прокрасться вниз. Она жалела, что не сделала этого раньше, во время прибытия гостей: тогда бы ей не пришлось сидеть здесь все торжество. Однако если в Базилику люди входили наплывами, то выходить из нее будут все одновременно.

Главы гильдий – те, кто управлял текущими делами последователей, пока их представители заседали в Палаццо, – стояли перед алтарем. А за ними по ступеням, ведущим на трибуну, поднимался главный магистрат Форте.

– Добрый день! – громко произнес он, дойдя до места. Затем, сплетя пальцы рук, окинул взглядом собравшуюся публику. На его лбу выступили капли пота – не знай Роз его, решила бы, что он нервничает. – Спасибо всем, что собрались сегодня здесь. С последней церемонии восхождения прошло немало времени, и я осведомлен, что последователи Смерти выдвинули несколько превосходных кандидатов.

Роз закатила глаза. С последней церемонии прошло совсем немного времени, и все присутствующие об этом знали.

– Сегодня, когда мы отправляем нового последователя в Палаццо, святые смотрят на нас, – продолжил Форте, опустив глаза; перед ним, скорее всего, лежал текст. Его речь сделалась ритмичной и невыразительной, когда он принялся читать по бумаге: – С этого дня и впредь им предоставлена честь внести свой вклад в управление нашим городом. Мы с советниками будем работать с ними сообща, дабы достойно представлять Омбразию. – Теперь Форте заговорил серьезнее, его взгляд устремился к изысканно украшенному потолку: – Знаю, что у многих из вас есть вопросы, и в свое время вы получите ответы на них. Несчастный случай, унесший на прошлой неделе жизнь одного из последователей, был всего лишь несчастным случаем. Такая трагедия больше не должна повториться.

Он поправил очки дрожащей рукой, и Роз внезапно стало не по себе. Неужели главный магистрат знал что-то, чего не знали они? Неужели имелся повод для беспокойства, о котором остальные ничего не подозревали?

– А теперь, – сказал Форте, переведя дух, – хорошо известная всем вам история. – Он открыл лежавшую на трибуне книгу – не что иное, как «Святые и жертвоприношение», – и начал читать: – Когда мир еще был молод, солнце только-только взошло на небосклон, Сила опустил свой взор на землю и обнаружил, что ее мало. Тогда он расколол ее на части и создал долины, а потом сотворил самую высокую из вершин. – Прервавшись, главный магистрат перевернул страницу. – В самом сердце гор Силы вспыхнуло пламя Терпения. Именно она породила огонь, а Хаос привел его в движение. Но тепло не должно было излучать ярость, поэтому Терпение, чтобы умерить вспыльчивый нрав своего возлюбленного, создала дождь. Этот дождь подарил жизнь самым разным видам растений и животных, которые человечество могло использовать для своего выживания. Однако людям не хватало умений, тогда Хитрость наделила их знаниями, а Изящество – способностью творить. Много лет человечество процветало, но благополучие не длится вечно. Для создания требовались ресурсы, а земля не могла много дать. И тогда Хаос подарил людям войну.

Базилика наполнилась тихим бормотанием. По всей видимости, присутствующие, как и Роз, впервые услышали, чтобы кто-то прочитал эту историю, нисколько не исключив роль Хаоса.

Форте поднес палец ко рту и вновь перевернул страницу.

– Человечество воевало много лет. Милосердие и Смерть, бок о бок наблюдавшие за ним, пришли к общему решению. Люди получали ранения, поэтому Милосердие даровало им исцеление и лекарства. А поскольку этого оказалось недостаточно, Смерть подарила им покой. Место успокоения, когда их время на земле подходило к концу.

Форте поднял глаза от книги.

– И вот сегодня мы чтим шестерых из этих святых. Сила, Терпение, Изящество и Хитрость благословили нас ремеслом. Милосердие и Смерть – глубочайшим пониманием человеческой жизни. – На миг показалось, будто Форте хочет сказать что-то еще, но он лишь поджал губы и подозвал женщину, должно быть главу гильдии Смерти.

Высокая, статная, рот растянут в мрачную линию. Она вручила главному магистрату небольшой кожаный мешочек, содержимое которого Форте мгновенно вытряхнул. Десятки крошечных полосок бумаги закружились в воздухе, словно бледные мотыльки. Публика замерла. Роз наблюдала за тем, как все листки, кроме одного, осели на пол. Оставшаяся полоска бумаги продолжала парить в воздухе, ныряя, вращаясь и выделывая безумные пируэты, пока Форте не поймал ее.

– Сальвестро Агости, – прочитал он. Слоги эхом разлетелись по обширному пространству, сложившись в незнакомое для Роз имя. Раздались аплодисменты – вначале редкие, а после переросшие в какофонию; со скамьи в передней части зала поднялся высокий мужчина. Его шелковый костюм наглядно демонстрировал богатство, пальцы украшали роскошные кольца. Он был похож на человека, готового принять власть. Нет, не совсем так: он был похож на человека, рассчитывавшего на это.

Весь остаток церемонии Роз блуждала мыслями, отгородившись от монотонного выступления Форте. Неприятные ощущения становились невыносимыми. Даже если бы ее не окружали последователи, она бы все равно в местах богослужения чувствовала себя самозванкой. Располагавшийся под храмом морг будто взывал к ней, напоминая об истинной причине ее прихода, поэтому она ни слова больше не слышала из речи о святых и святости.

Примерно через час вокруг Роз поднялся шум, и она вдруг осознала, что гости начинают вставать со своих мест и расходиться. Она вскочила на ноги. Все внимание толпы было приковано к выходу из Базилики, и никто, похоже, не замечал, как девушка двинулась к двери в дальнем углу храма.

Она скользнула внутрь, будто так и должно быть, дверь захлопнулась за ней с тихим, гулким щелчком, заперев ее на лестничной клетке.

Свечи, вставленные в светильники, озарили каменные стены, и ее тень вытянулась. Ступая на цыпочках, она спустилась по ступеням, с каждым выдохом из ее рта вырывалось теплое облачко, которое мгновенно рассеивалось на губах. Здесь, внизу, было холоднее. И тише. Казалось, будто сам воздух застыл и тяжестью давил на грудь Роз. Она побежала по коридору, повернула налево и снова налево, пока не оказалась у открытой двери. За ней она разглядела длинную комнату из белого мрамора.

Морг был не заперт. Или же кто-то уже находился внутри.

С бешено колотящимся сердцем в груди Роз выглянула из-за края дверного проема. Мысленно молясь, чтобы в морге было пусто, она оглядела ряды металлических столов – при виде накрытых простынями тел ей пришлось подавить внутреннее отвращение. Здесь пахло смертью: тошнотворная смесь гнили и бальзамирующего состава – но не это вынудило ее застыть на месте.

Кто-то стоял возле одного из тех самых столов. Кто-то знакомый и в то же время неузнаваемый, чье присутствие заставило ее принять защитную позу. В форме его фигура выглядела внушительной: медные регалии; красная нашивка на руке, напоминающая рану; сапоги, отполированные до чернильного блеска.

Настороженность Роз испарилась, и она вошла в морг, дважды щелкнув каблуками сапог.

– Дамиан.

Она протянула его имя, вложив ненависть в каждый слог, хотя их новая встреча стала для нее сродни удару в живот. Разумеется, у него был доступ в морг. И все же какого черта он здесь делал?

Дамиан застыл и уставился на нее, словно она призрак. Затем спохватился, его лицо сделалось непроницаемым, и по нему пробежала тень. Любому другому он показался бы грозным, но Роз не боялась его. Благодаря сапогам она была с ним почти одного роста, его широкие плечи говорили о том, что он больше полагался на силу, а не ловкость. Ее снова поразило то, насколько сильно он отличался от того прежнего, знакомого ей мальчишки. Мальчишки, за которым она когда-то гонялась по улицам и которого целовала в темноте.

Но главная причина, почему она не сбежала, читалась в чертах его лица. Если в прошлый раз он выглядел измученным, то сейчас – еле живым.

– Россана.

– Меня зовут Роз, как вам прекрасно известно, офицер.

Дамиану сделалось не по себе. Вот и славно. Он встал перед металлическим столом, загораживая собой тело.

– Почему ты произносишь его так?

– Как так?

– Будто это ругательство.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Mio signore (итал.) – мой синьор.

2

Merda (итал.) – дерьмо.

3

Пьяцца (итал.) – базарная площадь.

4

Tesoro (итал.) – милая, дорогая.

5

Buon giorno (итал.) – доброе утро.

6

Органетто (другое название – портатив) – миниатюрный переносной орган.