Экстремал

Майк Скиннер, их общий шеф, был главным администратором Юго-Западного домена Города и отвечал за сохранение порядка и спокойствия в подведомственном районе. Временами деятельность его администрации пересекалась и сталкивалась с интересами полиции, поэтому сам Скиннер терпеть не мог копов. Те отвечали ему взаимностью, тем более что свою профессиональную карьеру шеф начинал полицейским патрульным.

Тут пришло срочное сообщение. Похоже, что обоим.

– О, лёгок на помине, – недовольно произнесла Лин. – Вставай, приводи себя в порядок – и быстро к шефу. Потом позавтракаем.

Алекс выдернул маленькое виртокно и прочитал поступивший текст:

«Срочно ко мне в кабинет. Скиннер».

– Надо же как рано, – проворчал он. – Нек добру это. У меня последнее время все проблемы возникают с таких вот утренних вызовов к начальнику.

* * *

Кабинет шефа располагался в офисной части здания, несколькими десятками этажей ниже жилых апартаментов. Обычная дверь, а за дверью – приёмная. Алекс и Лин вошли.

– Здравствуйте, Белл, – улыбнулся Алекс, здороваясь с Изабеллой Лауне, секретарём-референтом шефа. Лин тоже выдала что-то приветственное. – Как настроение? Это вам, – и протянул девушке конфетку на палочке. Она такие очень любила.

– Доброе утро, Алекс. Спасибо. Хорошего дня, Лин. Шеф вас ждёт.

Начальник выглядел как обычно. Когда-то давно Скиннер постановил для себя, что на работе надобно присутствовать исключительно в классическом тёмно-сером костюме. Белая рубашка и стального цвета галстук дополняли картину. Лишь так его и видели в офисе все те годы, что Алекс проработал тут. Такого же подхода к одежде он требовал и от подчинённых. Приди шеф в линялых джинсах и футболке с хулиганским принтом, все усомнились бы в его психическом здоровье, а разговоров хватило бы дней на тридцать.

Алекс и Лин вежливо поздоровались с шефом, даже не представляя, что новенького уготовил начальник.

– Присаживайтесь и чувствуйте себя свободнее, – Майк указал на кресла. – Чего такие напряжённые оба? У нас будет дружеский разговор.

Алекс познакомился со Скиннером ещё до того, как тот стал его начальником. С тех пор минуло несколько лет, и шеф совершенно не изменился. Они поддерживали почти приятельские отношения, если это вообще допустимо между подчинённым и работодателем. Временами, когда шеф бывал недоволен и если требовалось «включить начальника», то мог и наорать, и выговор объявить, и премии лишить, и оштрафовать. В любимчиках у него Алекс не ходил, но чувствовал себя в начальственном кабинете вполне спокойно. Ну что мог сделать шеф в случае чего? Оштрафовать? Уволить? Да пускай. Всегда можно перейти в полицию или какую-нибудь частную компанию. Или вон хоть в Городскую администрацию. Там Алекса хорошо знают и охотно возьмут, вакантное место всегда может найтись.

– Обо всём, что сейчас прозвучит в этом кабинете, – продолжил шеф, – никому пока не рассказывайте. Договорились?

Они молча закивали.

– Алекс, – продолжил шеф, – ты в курсе, что твой напарник Пит Дэт сегодня ночью сбежал к бандитам?

Не зная, что тут ответить, Алекс промолчал. Лин – тоже.

– Ну вы что, сговорились, что ли? – Майка явно бесило такое безмолвие. – Чего молчите? Что думаете по этому поводу?

– Но это же неправда! – выпалила Лин, которая чуть не подпрыгнула. – Он не мог так поступить.

– Это почему же? – нахмурился Майк.

– Потому что… ну, так… потому что в этом нет никакого смысла. Зачем ему? Профессиональный офицер. У нас он собирался строить дальнейшую карьеру. Кроме того, в нём была… как это… честь и персональная ответственность, вот.

– Так и знал, что не поверите, – кивнул Майк. – Хотите сказать, что всё это время он находился рядом с вами?

– Нет, конечно, – возразил уже Алекс.

– Тогда откуда такая непрошибаемая убеждённость?

– А почему ты, – со Скиннером он всегда был на «ты», – считаешь, что он именно у бандитов? У каких, кстати?

– В «Бригаде Бесконечного проспекта», а уверенность вот откуда.

Шеф выдернул виртуальное окно и развернул его так, чтобы посетителям было лучше видно. Тут же пошло видео.

Несколько минут Алекс внимательно смотрел и слушал заявление своего напарника. Теперь уже бывшего, судя по всему.

Когда видео закончилось, Скиннер смял виртокно и внимательно посмотрел сначала на Лин, потом на Алекса, выдержал паузу и продолжил:

– Получил это сегодня утром и сразу же послал сообщение вам. Так что сами понимаете.

– А здесь точно Пит? – усомнилась Лин. – Может, просто качественная симуляция? Сгенерировать такое видео – нечего делать. Или он говорил под принуждением?

– Точно он и без всякого принуждения. Он произнёс парольную фразу, подтверждающую, что его слова надо воспринимать так, как они звучат. Сигнала о принуждении тоже не было.

У каждого из сотрудников был свой набор таких фраз. Их знали только двое: шеф и сам обладатель. Алекс и Лин потрясённо кивнули, всё ещё сомневаясь в увиденном. Чтобы Пит, отличник учёбы и блестящий выпускник Академии общей защиты, ветеран нескольких горячих операций с перестрелками, имеющий ранения при исполнении обязанностей, награду от Первого администратора, благодарности от муниципалитета, напарник, которому Алекс в последнее время стал полностью доверять, добровольно перешёл к бандитам? В голове не укладывалось.

– Короче, – шеф шлёпнул ладонью по столу, – у вас время до обеда. До сегодняшнего обеда. Поле этого жду вас у себя с детальными аргументированными соображениями по данному поводу.

– Дополнительная инфа?

– Её нет. Только то, что все мы видели.

– Обоих ждёте? – зачем-то спросила Лин.

– Да, именно так. Идите работайте. А тебе, Алекс, назначу нового напарника.

* * *

– И что ты обо всём об этом думаешь? – спросила девушка, когда они вернулись к себе и проверили блокировку от возможной прослушки.

– Что шеф хочет навязать мне кого-то нового? Откажусь, естественно. Старого вполне хватило. Зачем теперь новый напарник? Наверняка будет стучать по всякому поводу.

– Нет, я про то, что Пит сбежал.

– Ничего хорошего не думаю, – удручённо признался Алекс. – Для меня весьма неприятная новость. Теперь проблем не оберёшься.

– Ну а всё-таки? – не отставала Лин.

– Тут две возможности. Даже три. Первая – это очередная секретная операция Скиннера и то, что мы слышали и видели, – прикрытие внедряемого агента. Второй вариант – у Пита в мозгах что-то перемкнуло, развился острый киберпсихоз и он действительно решил сбежать в банду. Ну и третий вариант – его накормили какими-то психоактивными препаратами и полностью перепрограммировали сознание.

– Второй и третий – по сути, одно и то же. А вот на операцию внедрения как-то не очень тянет.

– Почему это? – не согласился Алекс. – Меня в прошлом году примерно так же перебросили и всем объявили, будто бы я предатель.

– Да, но всё было не так, как сейчас, – возразила Лин. – Совсем по-другому. Тогда шеф собрал всех да и заявил, что ты добровольно ушёл к бандитам. Потом, когда ты уже вернулся и восстанавливался в нашей клинике, тоже всех созвал и объявил, что это была такая операция. Никто не удивился, кстати. А тут он пригласил только нас, да ещё и помалкивать велел.

– Знаешь, при наличии такого видео все и так скоро будут в курсе. Если уже не узнали.

– Не факт. Может, запись только для шефа предназначена? Что? И потом, он не будет проводить такую же операцию с Питом, как тогда с тобой. Использованная схема, отработанный вариант. Наш шеф никогда не повторяется. Наверное, твой напарник всё-таки сам сбежал.

– Непохоже на него, – проворчал Алекс. – Он был весь такой правильный. Достаточно почитать его характеристики, биографию и отчёты. Да и мои собственные наблюдения кое-чего стоят. У него имелось обострённое чувство долга.

– Откуда тебе известно о его чувствах? Ты что, в мозги к нему заглядывал? После такого ранения, как у него, характер мог круто измениться. А версию, что это был его клон, ты даже не рассматриваешь?

– Не рассматриваю. Какой ещё клон? Щёки у парня сияли всеми цветами спектра. Вряд ли клону сделали то же самое. Не забывай, по словам шефа, Пит применил какую-то фразу, подтверждающую истинность его слов.

Ещё до появления в администрации, после тяжёлой огнестрельной травмы лица, Питу поставили сложную аугментацию с яркой подсветкой скул и щёк, которая постоянно меняла цвет и яркость. При ранении у него выбило почти весь лицевой скелет, поэтому лицевые кости заменили имплантами с такими светящимися украшениями. Ничего другого у врачей на тот момент под рукой просто не оказалось, а времени не было. Это сильно сказалось на характере парня. С тех пор Пит ярко сверкал своей физиономией и пока не собирался ничего менять. Только в особых случаях надевал маску или использовал экранирующий грим.

– В общем, так, – продолжал Алекс, – текущие дела я отработаю, а потом буду писать рапорт об увольнении. Дождусь очередного скандала у шефа и уйду под шумок.

– Тут я с тобой согласна. Честно говоря, и сама всё чаще подумываю уйти в бизнес. Что?

* * *

Так или почти так всё и произошло. Я, естественно, в ту пору даже понятия не имел об этих людях. Ничего не знал о случившемся и о Пите Дэте пока не слышал.

Глава 6

Неожиданно

Неожиданно внутри моей головы заговорил Виртуальный гид. «К шефу!» – объявил гид. Что тут поделаешь? К шефу так к шефу. Отправился в кабинет к начальству.

– Судя по результатам тестов, – с порога обрадовал меня сэр Скиннер вместо приветствия, – вы у нас экстремал с заблокированными желаниями и подавленными возможностями реализации своих способностей. Эти блоки необходимо безотлагательно снять, если собираетесь здесь работать.

– Как – снять?

– Детали узнаете от наших медиков. Отправляйтесь к ним прямо сейчас. Дальше они сами разберутся.

– А как же я?..

– А что вы? Продолжите работу, как и планировалось. Световая дорожка вас проводит.

Я вышел из кабинета, спустился на один этаж. Там, у входа, уже поджидал один из помощников шефа, который отвёл меня к главному врачу, красивой темнокожей женщине на вид лет тридцати или около того. Та ввела в курс дела:

– Здравствуйте, Тим. Меня зовут доктор Золгрег, буду заниматься вашим случаем. У вас в организме начнут происходить необратимые изменения. Поэтому мы должны знать, что вам известно о вашей родине. Только самое важное для вас.

А что там самое важное? Я кратко рассказал кое-что о нашем мире и о нас, а также что там делал и как. Говорил довольно долго, но меня не перебивали. Женщина-врач выслушала внимательно, потом сказала:

– Хорошо, что так откровенны. Значит, уже готовы к тому, что с вами произойдёт. Пойдёмте.

Это она о чём? На самом-то деле я ни к чему не был готов, просто плыл по течению. Меня привели в какую-то лабораторию с креслом, напоминавшим зубоврачебное и гинекологическое одновременно. Рядом стояли две девушки в костюмах медиков.

– Располагайтесь. Сейчас мы начнём вас переделывать. Вы станете лучше и сильнее. Сможете делать то, на что раньше у вас просто не хватало сил.

Кажется, опять влип. Я ничего не понял, но начинал догадываться, что сейчас от меня что-то потребуется. Люди в облачении медиков застегнули на моих руках ремни, а на голову надели блестящий шлем с очками и наушниками. Потом медики подключили нечто напоминающее смесь телевизора, компьютера и тренажёра из спортзала. Ещё там имелся экран, на котором я увидел себя в кресле. Но это было не моё тело, а другого человека, в котором удавалось разглядеть себя. Рядом со мной сидел этот же человек и что-то говорил, сам же я смотрел на него как бы со стороны.

Дальше всё стало смутным и нереальным, и я провалился в пустоту.

* * *

Проснулся я в маленьком помещении, похожем на одноместную больничную палату из фантастического кино про врачей-маньяков. Из руки торчала тонкая мягкая трубочка, уходящая прямо в стену. Как только пришёл в себя, рядом проявилась красивая темнокожая женщина в зелёном комбинезоне медика. Судя по торчащему из нагрудного кармана маленькому блестящему приборчику, врач. Кажется, где-то когда-то я уже её видел.

– Тим, вы меня слышите? Как себя чувствуете? – спросила женщина.

– Хорошо, но как-то необычно, – признался я. – Будто я – это не я, а кто-то другой.

– Всё нормально, – улыбнулась врач, – обычная реакция. Деперсонализация называется. Временное расстройство самосознания, скоро пройдёт. Помните меня? Не можете не помнить. Нет? Ну, тогда давайте знакомиться заново. Меня зовут доктор Золгрек, я первый врач амбулатории администрации Юго-Западного домена. У вас просто заблокированы недавние воспоминания. Они вернутся, не беспокойтесь. А ещё у вас возможно появление новых незнакомых чувств, способов действия, восприятия и мышления.

– А это надолго?

– От вашего организма зависит. Некоторое время буду вам помогать. Если что, сразу же обращайтесь, вот кнопка вызова. Что касается изменений, вам теперь с ними жить.

– И что надо делать?

– Вам? Пока – ничего. На что-нибудь ещё жалуетесь?

– Не знаю. Наверное, на всё.

Таким ответом доктор Золгрег явно осталась недовольна:

– Плохая реакция. Я введу вам общеукрепляющий препарат и седативной комплекс.

– Хорошо, доктор. Спасибо.

Доктор Золгрег ушла, а я остался один. Попытался встать, но не смог – оказался накрепко пристёгнут к койке. Всё тело болело. Я попробовал пошевелиться, однако мышцы слушались очень плохо. Руки и ноги были словно чужие.

«Что ж, – думал я, – значит, всё действительно серьёзно».

Сознание оставалось каким-то нечётким. Я ощущал себя лежащим на больничной койке, но сама койка казалась невероятно обширной, и чудилось, что она занимает половину мира. На самом деле её здесь вообще не было. Это был просто рисунок на белом листе. Потолок со стенами выглядели такими же белыми, как и лист, только вместо окна – экран, на котором показывали подвижное изображение. А за ним – пустота. Как и за стенами, за экраном ничего не было, лишь бесконечная пустота космоса. Она смотрелась очень красиво – миллионы звёзд, тысячи галактик. Только почему всего этого я не вижу?

Я снова уснул без сновидений. Просто отключился, а когда пришёл в себя, разум прояснился и заработал так же, как и до процедуры, чётко и ясно. Сам я был накрыт тонкой простынкой, и, судя по всему, никакой одежды на мне не было. А ещё меня отстегнули от больничной койки.

Пока пытался осмыслить своё новое существование, рядом снова возникла доктор Золгрег. Она всё так же профессионально улыбалась:

– Доброе утро, Тим. Как себя ощущаете на этот раз? Опишите простыми словами.

– Офигенно! Замечательно, никогда не чувствовал себя лучше. Кстати, я уже вспомнил всё до того момента, как меня к чему-то подключили.

– Неплохо. Попробуйте подвигать руками и ногами.

Я изобразил движения пловца брассом и сразу же понял, что несколько поторопился. Вероятно, мои чувства отразились в выражении лица.

– Больно? – забеспокоилась доктор. – Где?

– Мышцы болят. Будто всю ночь вагоны разгружал.

– Это нормально, – отмахнулась врач. – Скоро перестанут болеть. Вставайте, пойдёмте.

– Куда? На мне же ничего нет.

– Бросьте. Здесь что, голых мужиков не видели?

– Я так не могу. Может, хоть что-нибудь дадите? – жалобно попросил я.

– Не выдумывайте, – резко оборвала доктор Золгрег. – Вставайте и идёмте. Без разговоров.

Кончилось тем, что я замотался в простыню, которой был накрыт.

Идти оказалось действительно недалеко. В соседнем помещении, напоминавшем переходной тамбур, не было ничего, кроме двух дверей – одна напротив другой – и зеркальных стен по бокам.

– Посмотрите на себя, – велела врачиха. Сама она осталась за пределами тамбура, вдвоём мы там не поместились бы.

Я распахнул простыню. То, что увидел в зеркале, повергло меня в шок, как писали в бульварных романах моего прежнего мира.

На меня смотрел человек с моим лицом, моего роста, но с чужим телом – спортсмена-десятиборца. Идеальная, пропорциональная мускулатура, равномерный слабый загар и гладкая кожа. Я опустил глаза. Да, всё так. Это действительно моё тело.

– Как это? – только и смог выдавить из себя я.

– Вас немного отредактировали, – усмехнулась доктор Золгрег. – Согласно указаниям шефа, для той работы, которая вам предстоит, нужно обладать хорошей физической формой. Это стандарт для наших сотрудников.

– И что теперь делать?

– Ничего. Сейчас выдадут одежду. Мэй, займись.

Доктор Золгрег ушла, передав меня точно так же одетой девушке, маленькой брюнетке восточной внешности, с симпатичным улыбчивым взглядом и таким курносым лицом, будто на меня была направлена двустволка.

Назад в мини-палату я уже не вернулся, зато попал во что-то похожее на примерочную супермаркета. Там уже находилась некая обнажённая особа с идеальной фигурой, которая не обратила на нас никакого внимания. Она аккуратно раскладывала перед собой какие-то шмотки и внимательно их разглядывала. С другой стороны располагался столик с несколькими свёртками в прозрачной упаковке.

– Подберите себе что-нибудь подходящее – и сразу к шефу, – велела Мэй. – Он приказал прийти, как только вы сможете.

На этом Мэй оставила меня и удалилась. Незнакомая женщина закончила изучать одежду, сделала выбор, быстро оделась и тоже ушла, даже не посмотрев в мою сторону.

Я остановился на паре подходящей по размеру обуви, похожей на кроссовки, выбрал штаны типа джинсов, только светло-серого цвета, чёрную футболку с длинными рукавами и что-то типа худи, только без карманов. На футболке имелся невнятный тёмно-серый рисунок, будто прежний владелец пытался избавиться от изображения, но, не преуспев в своём начинании, оставил лишь разводы с расплывчатыми границами. Тем не менее вещи выглядели недавно изготовленными. От них приятно пахло чем-то таким, что не оставляло сомнений в их новизне.

Пока я одевался, каждое движение давалось с трудом, все мышцы немилосердно болели. До кабинета начальника кое-как дошёл, но чувства были такие, будто прошагал целый день.

– Здравствуйте, – поприветствовал я секретаршу в приёмной. Кажется, её звали Белл.

– Добрый день, Тим, – вежливо отозвалась Белл и произнесла, глядя в пространство: – Шеф, пришёл Тим Григ… Да?.. Хорошо.

Потом Белл повернулась ко мне:

– Шеф скоро вас примет. Подождите пока.

Глава 7

Шеф

Шеф скоро меня примет. Это хорошо или плохо? Наверно, всё-таки хорошо. Я ничего не ответил, только кивнул и продолжил стоять, а от нечего делать принялся осматривать приёмную. Смотреть, собственно, было не на что. Практически пустое помещение с рабочим местом референта. Никаких кресел для посетителей не предусматривалось.

Наконец Белл произнесла:

– Проходите, Тим.

Я не стал тянуть и вошёл в кабинет начальника. Шеф сидел за столом, положив руки перед собой. Он внимательно посмотрел на меня, словно пытаясь вспомнить, кто я такой, откуда взялся и зачем пришёл в его владения.

– Ну здравствуйте, Тим. Превосходно выглядите. Как себя чувствуете?

– Спасибо, уже хорошо.

– Отлично. А как вам наше учреждение?

Я ответил, что нравится. Это было чистой правдой, в этом здании всё действительно выглядело как-то по-особенному. Окна выходили на улицу, и там, далеко внизу, можно было разглядеть прохожих, проезжающие машины, рекламные щиты и фонарные столбы, и мне казалось, что это красиво. А ещё в тёмное время суток там летали какие-то светящиеся шарики одного размера, похожие на небольшие шаровые молнии. Сначала я пугался этих плазмоидов, но потом привык. Кто-то разъяснил, что это так называемые «колдовские фонарики». Они вполне безобидны, и не стоит опасаться их.

Я продолжал учиться жизни здесь. Правда, доктор Золгрег пообещала, что я всё сразу буду знать и ничему удивляться не стану, но, видимо, то были лишь метафора, преувеличение, к чему медики обычно не очень склонны.

Майк Скиннер подошёл к окну и жестом указал на один из стульев. Я сел. Теперь можно было разглядеть шефа получше. Он оказался немного выше среднего роста, на вид около сорока лет. Худощавый, с резкими чертами лица. На нём превосходно сидел серый костюм с белой рубашкой, а галстук был завязан приспущенным узлом. Тёмные волосы коротко подстрижены.

Некоторое время Скиннер молча смотрел на город, потом вернулся к столу и остановился передо мной.

– Сидите, сидите. Так как вы себя чувствуете? – спросил он. – Только на этот раз отвечайте честно, без вранья.

– Знаете, временами бывало и лучше, – не стал лукавить я. – Всё болит, еле дошёл до вас.

– Пустяки, это нормально, – отмахнулся шеф и привычно хлопнул ладонью по столу. – Так всегда случается с новичками. Все через это проходили. Мэй уверяет, что вы очень неплохо держались, хорошо всё перенесли, а ей можно доверять, можете не сомневаться. Осваивайтесь со своим новым телом, привыкайте управлять чипом. Как я слышал, капитан Кивз уже загрузил вас работой? Расскажите, что там и как. Отчёт я видел, но мне интересно ваше личное мнение.

Я рассказал.

– Вот и замечательно, – одобрил шеф. – Ваше мнение мне известно, как и мнение капитана. Это дело остаётся за вами, попробуйте расследовать, исходя из ваших сомнений и личных подозрений.

«Интересно! – подумалось тогда. – Они тут нормальные или как? Берут меня, не пойми кого, можно сказать, первого встречного, какого-то молодого растерянного иммигранта, и предлагают расследовать особо тяжкое преступление. Видимо, здесь считается, что после процедуры доктора Золгрег и не такое возможно?»

Вслух, естественно, ничего этого я не сказал. Продолжал слушать шефа:

– Профессиональный доступ к Сети у вас уже есть, так что работайте. Через четыре дня жду здесь. Постарайтесь за это время получить хоть какие-нибудь доказательные и хорошо аргументированные результаты. Умные люди говорят, что аргумент – это то, что убеждает разумного человека, а доказательство – то, что способно убедить даже неразумного. Убедите меня в своей правоте. А чтобы сохранять форму, посещайте бесплатный спортзал. Если не захотите зал – к вашим услугам индивидуальные тренировки. Но это дорого, поэтому лучше всё-таки пока ходить на простые физические тренажёры в зал. Короче, так договоримся. Сейчас идите к себе, где вы там поселились, и приходите в норму, четырёх дней должно хватить. А пока мы подберём вам нового наставника.

– Нового наставника, сэр? А как же капитан Кивз?

– Капитан Кивз – одиночка. Не беспокойтесь о нём. Он индивидуалист и сам себе голова. Случается, что работает в бригаде, но редко и несистематично. Эпизодами. Просил освободить его от вас.

Я не знал, что тут можно добавить, но всё-таки спросил:

– Это плохо, сэр?

– Как вам сказать… – ответил шеф и задумчиво уставился куда-то в потолок. – Это нормально. Не плохо и не хорошо. Капитан Кивз – сложный в общении человек, но отменный профессионал. Если честно, я ждал, что вы сами попросите другого наставника. Кажется, знаю, куда вас прикрепить. А пока идите и отдыхайте.

Я не заставил себя упрашивать и направился «домой» – в здание, где меня поселили. Это был серый унылый небоскрёб с одинаковыми компактными апартаментами для таких же, как я, – недавних иммигрантов и тех, кто ещё не совсем устроился в жизни Города. В моих «апартаментах» имелись одна небольшая комната, санузел и крохотная прихожая. Это сильно напоминало студию, которую я некогда снимал, только комната здесь оказалась поменьше. Я не мог понять, отчего тут столь тесно, но ни у кого ничего спрашивать не стал. Мне и так было хорошо.

Ничего похожего на кухню не предусматривалось: предполагалось, что питаться надлежит в общественной зоне. Сам дом находился довольно-таки далеко от офиса администрации, на другом конце города, но я пользовался муниципальным летающим такси, благо страховка и средства пока позволяли.

Что мне понравилось в этом доме, так это та самая общественная зона на первом этаже, смахивавшая на обычное кафе с прачечной, небольшими магазинчиками и компактным спортзалом. В кафе стояли диваны, удобные кресла и столики, а в углу располагался бар. По вечерам зона заполнялась народом, который не спешил расползаться по своим квартирам. У барной стойки собирались молодые люди и девушки, пили кофе, пиво и коктейли, болтали, смеялись. Обычно после ужина я заказывал что-нибудь лёгкое или кружку пива. Крепкий алкоголь не брал.

На второй день, когда уже заканчивал с едой, за соседним столиком оказалась девушка лет двадцати. Она была в тёмных обтягивающих брюках, белом свитере и каких-то необычных очках. Я поднял голову и с интересом посмотрел на неё. И тут же увидел, что она смотрит на меня. Девушка очень мне понравилась.