Полная версия
Однажды во Вселенной
Однажды во Вселенной
Руфат Мустафа-заде
Иллюстратор Алёна Кузнецова (Eleance)
Дизайнер обложки Алёна Кузнецова
© Руфат Мустафа-заде, 2018
© Алёна Кузнецова (Eleance), иллюстрации, 2018
© Алёна Кузнецова, дизайн обложки, 2018
ISBN 978-5-4493-9614-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
«Однажды во Вселенной» — не совсем обычная книга. Она посвящена вопросам космологии, и написана в комбинированном стиле, в котором тесно переплетены научные гипотезы и художественный вымысел.…
Вселенная, параллельные миры, пространство и время на протяжении почти всего повествования перекликаются в ней с «человеческой» полудетективной, полуфантастической историей. Через захватывающий сюжет читатель узнаёт о теориях и гипотезах, находящихся в распоряжении современной науки для ответа на основные вопросы мироздания…
Автор «Однажды во Вселенной» — не учёный-физик и не писатель-фантаст. Отчасти этим обусловлен выбор им самого жанра произведения, который лучше всего может быть охарактеризован как «научно-фантастический роман-сказка». Да, несмотря на то, что в «Однажды во Вселенной» обыгрывается разнообразная информация, касающаяся астрономии, физики, генетики, по сути книга представляет собой сказку, и факты лишь создают фон, на котором она может раскрыться во всей своей полной красе.
«Сказочность» роману придаёт, прежде всего, то, что повествование ведётся от лица Солнца — рядовой звезды рядовой галактики, Галактики Млечный Путь. Поначалу, в первых главах книги Солнце рассказывает о самом себе, об окружающем его космическом пространстве, затем же, «осознав собственную незначительность в масштабах Вселенной», «снисходит» до планет своей системы, одной из которых является планета Земля…
Через планету Земля Солнце «выходит» на её обитателей — людей. И, таким образом, со второй части романа «астрономическая сказка» начинает сосуществовать с выдуманной человеческой историей.
Точкой отсчёта здесь является 2098-ой год, местом действия — находящаяся в вымышленном государстве Атрон таинственная «Школа клонов». Довольно неожиданно предстают перед читателем главные герои «человеческой части» романа: «будоражащий силой своего интеллекта магнитное поле Земли», шестнадцатилетний ученик «Школы клонов» под кодовым именем М-1023 (Ми), его старший приятель — подсобный рабочий той же школы, физически одарённый атлет — С-9704 (Си) и «всесильный» начальник бюро «науки и безопасности» государства Атрон — Галактион.
Необычайные приключения, в которые попадают М-1023 и С-9704, так же, как и их диалоги, призваны заставить читателя задуматься над миром вокруг нас. Но вместе с тем по ходу развития сюжета «наука» органично переплетается с «загадкой М-1023» — юноша далеко не сразу после своего рождения оказался в «Школе клонов».
В чём смысл жизни, которую мы себе представляем, и в чём смысл существования Вселенной — опять же той, которая доступна нашему пониманию? Возможно ли существование других вселенных? Познаваем ли мир нашими органами чувств, или мы находимся в плену бесконечных иллюзий?
Конечно, в рамках нашего обычного пространства эти вопросы обречены остаться без чёткого, однозначного ответа. Однако жанр сказки раскрывает горизонты воображения…
Часть I.
Астрономическая сказка
Глава 1. Я – Солнце
Я не помню момента своего рождения. Но знаю, что жизнь мне дала умершая звезда, а возможно, умершие звёзды, поэтому меня и называют звездой второго-третьего поколения. Знаю также, что сформировалось я, как и все звёзды, из туманности — пылающего водородного царства1.
Именно там прошло моё детство и оттуда мои первые яркие воспоминания…
В частности, явственно помню свой дикий страх, когда под воздействием неведомых для меня сил я вдруг начало сжиматься со страшной силой в собственном космическом заточении.
«Это — болезнь. Мне с ней не справиться. В конце концов, произойдёт взрыв — меня разнесёт на мелкие кусочки», — думало я, за 100 000 лет сжавшись в 100 000 и став плотнее в миллионы миллиардов раз.
Однако, к счастью, я заблуждалось. Сжатие не убило меня, а лишь привело к повышению температуры и давления в моём ядре. В результате оно воспламенилось, запустился ядерный синтез, и началась моя настоящая жизнь…
Радости моей не было предела, когда я смогло, наконец, покинуть звёздную колыбель. Космическое пространство завораживало меня, мне оно казалось невероятно прекрасным.
Хотя, выпущенное на свободу, я очутилось во власти хаоса. Вокруг меня на бешеной скорости проносились небесные тела, а мне было невдомёк, кто я, куда я мчусь и по чьей, собственно, воле…
Опять же к счастью другие – старшие звёзды с помощью радиосигналов втолковали мне, что на самом деле сила гравитации управляет мной, благодаря ей я совершу полный оборот вокруг центра Галактики Млечный Путь и это не займёт у меня слишком много времени — за всю свою жизнь я успею совершить несколько десятков таких оборотов.
— Что же мне предстоит увидеть на своём пути? — вопрошало я соседние звёзды.
— Мы не можем тебе этого сказать, — невозмутимо отвечали они. — У каждого светила – своя орбита. То, что увидишь ты, возможно, мы не увидим никогда.
Как показало будущее, старшие звёзды не обманули насчёт гравитации и циклов. За приблизительно 250 миллионов земных лет2 я совершило свой первый оборот вокруг центра такой огромной для меня, но такой ничтожной по сравнению с бескрайней Вселенной, Галактики Млечный Путь.
Рисунок: «Солнце и Галактика Млечный путь»
Находясь ближе к краю Галактики, чем к её центру, мне тем не менее посчастливилось оказаться свидетелем удивительных событий — рождения и смерти звёзд, их взрыва и таинственного исчезновения. Наблюдая за жизнью вокруг, я быстро прощалось со своими детскими иллюзиями и мечтами о супермассе. Звёзды-гиганты сжигали себя за какие-то 40—50 миллионов лет — сущий пустяк по нашим звёздным меркам3.
Конечно, космические масштабы не могли оставить меня, молодое светило равнодушным. И во всём проглядывалась система, какой-то порядок. Но откуда всё взялось, в чём первопричина? Звёзды, галактики, необъятная, во всяком случае для меня, Вселенная…
«Надо же, моё путешествие закончилось практически там же, где оно и начиналось. В чём же тогда состоял его смысл, если всё вернулось на круги своя?» – завершив свой первый оборот вокруг загадочного центра Галактики Млечный Путь, я испытало некоторое разочарование.
«Кто знает, а может, второй, третий и т. д. обороты прояснят что-нибудь?» — я попыталось было с ним бороться и вдохновить себя на дальнейшие поиски сути мироздания. Но мысль о будущих оборотах лишь вызвала во мне тоску! Цикличность как бы подтверждала мою собственную незначительность в масштабах космического пространства.
Ведь мои 250 млн. лет безусловно меркли по сравнению с витком совершаемым Галактикой Млечный Путь вокруг чего-то недоступного мне…
Глава 2. Непрожитая жизнь
Совершив свои второй и третий обороты вокруг центра Млечного Пути, я сделало ещё несколько очень важных для себя открытий. В частности, я выяснило, что сам центр нашей Галактики постоянно смещается, и поэтому в строгом смысле я не кружусь вокруг него по одной и той же орбите! Непостоянство моего орбитального пути, помноженное на непостоянство моей скорости4, позволило мне понять, почему продолжительность моего галактического года варьирует в достаточно широком диапазоне5.
С каждым витком вокруг галактического центра я обрастало знакомствами с новыми и новыми звёздами. Естественным образом пришло понимание того, что звёзд только в нашей Галактике несметное множество6. Но, в отличие от меня — звезды в одиночку рассекающей космическое пространство, более половины из них оказались не сами по себе, а вовлечены в звёздные системы: либо двойные, либо даже тройные, как мой сосед Альфа-Центавра7.
Да, я было одиноко, хотя порой мне казалось, что некоторые звёзды подлетают ко мне очень близко, и что вот-вот мы с ними образуем единое звёздное целое. Но стоило мне только всерьёз задуматься об этом, как они тут же стремительно удалялись по весьма замысловатой причудливой траектории8. Видимо, их движение тоже было подчинено неизбежным циклам.
Окружённому миллиардами звёзд мне было не уйти от поиска смысла нашего существования. «Хорошо, — продолжало свои рассуждения я, — если всё рано или поздно закончится, то тогда в чём суть?» Непостижимость смысла приводила меня в уныние…
Рисунок: «Солнце и его соседи»
Не скрою, случались дни, когда меня посещало дикое желание вырваться из своей орбиты. В принципе, увеличив выработку гелия из водорода, я теоретически могло набрать ту скорость, которая бы позволила мне выйти за пределы Галактики Млечный Путь. Но чем бы это обернулось в дальнейшем? В лучшем случае я бы могло примкнуть к одной из соседних галактик, например Туманности Андромеды. В худшем же — моим уделом стало бы ещё более бессмысленное скитание по бескрайним просторам космического пространства. К тому же от повышения интенсивности сжигания водорода меня предостерегал и инстинкт самосохранения. «К собственному топливу нужно относиться бережно, иначе его не хватит на отпущенные тебе миллиарды лет», — отрезвляло я себя.
Время шло… Познавая мир вокруг, я постепенно осознало неполноценность своих первичных представлений о верховенстве «его величества скорости» во Вселенной. Оказалось, что орбитальная скорость большинства звёзд Галактики Млечный Путь почти не отличается от моей собственной.
— Как же такое может быть? — удивлялось я. — Ведь у нас у всех разные массы и разное местоположение относительно галактического центра. Как может звезда, будучи одинаковой со мной массы, но находясь при этом намного ближе к центру Галактики, двигаться с той же орбитальной скоростью, что и я? Как же она тогда умудряется удерживаться на своей орбите?
— Объяснение очень простое, — отвечали на мой вопрос старые всезнающие звёзды, — дело всё в том, что почти вся масса нашей Галактики содержится не в звёздах или газе, а в неведомом для нас веществе — тёмной материи9, которая и удерживает звёзды в пределах Млечного Пути.
— И где же находится тёмная материя? — звёзды посмеялись над моим детским вопросом.
— Она потому и тёмная, что ничего неизвестно о её структуре, — просигналили они. — Но, думается, что она рассредоточена по всему Млечному Пути.
— Хорошо, а что же тогда находится в центре нашей Галактики? — я рассчитывало, что ответ на этот вопрос многое мне прояснит.
— Чёрная дыра10, как и в центре почти всех галактик, — вместо «откровения» на свет появилась очередная загадка.
— Что же такое чёрная дыра?
— Чёрная дыра — это всего лишь сколлапсировавшая, сжатая звезда11, — как мне показалось, несколько пренебрежительно отозвались мудрые светила.
— Что же происходит там?
— Об этом тебе никто не расскажет, — отвечали мне звёзды, — так как тот, кто попадал туда, никогда обратно не возвращался. Слишком уж велика там сила гравитации, что даже сам свет не в состоянии преодолеть её.
— Значит, чёрная дыра — чёрная только для нас. Сама же по себе она — сосредоточие света, — логически умозаключило я.
— Похоже на то, — согласились со мной звёзды.
— Однако в будущем мы всё равно окажемся там? — предположило я, поразившись собственной догадке.
— Совсем не обязательно, — ответ звёзд меня ещё больше озадачил. — Мы — звёзды, откровенно говоря, можем и сами превратиться в некоторое подобие чёрной дыры после своей смерти.
— Значит, и я смогу стать чёрной дырой? — с надеждой спросило я.
— Нет, тебе это точно не грозит, — холодно возразили звёзды, — слишком уж мала твоя масса12 и тебе никогда не удастся её нарастить…
***— А что-то ещё может произойти с нами, если забыть про чёрные дыры? — созерцая космическое пространство, я дозрело и до этого вопроса.
— Да, — степенно ответили мне звёзды. — Некоторым из нас повезёт взорваться на исходе жизни, и светом собственного блеска затмить сияние даже целой Галактики13!
— Это, должно быть, очень яркая смерть! — в восхищении воскликнуло я. — От звезды, вероятно, ничего не останется.
— Нет, — улыбнулись звёзды. — Совсем не так. Именно яркая смерть дарует бессмертие — обязательно останется ядро и материал для новой жизни14…
— Здорово, значит, мне ещё может повезти, — обрадовалось я.
— Нет, тебе точно нет, опять виновата твоя малая масса15. Да и не забывай, что ты звезда 2-3-го поколения. У тебя уже была жизнь, а возможно, и не одна, — звёзды безапелляционно отрезали мне путь к бессмертию.
— Как же она была, если я ничего не помню?
Звёзды молчали. На этот вопрос они не знали ответа…
Глава 3. Обречённые планеты
Совершив ещё 6—7 оборотов и отчаявшись докопаться до истины, находящейся вне меня, я, наконец, задумалось над тем, что находится в моей власти.
— Если ты считаешь своё существование бессмысленным, то посмотри на тех, кто зависит от тебя и, соответственно, влечёт ещё более бессмысленное существование, — посоветовала мне одна старая, умудрённая жизнью звезда. — Это обязательно излечит тебя от хандры.
Да, она была совершенно права. Пусть я — Солнце внешне ничем не примечательная, вполне рядовая звезда для Галактики Млечный Путь, однако… есть много небесных тел, для которых я — безусловная величина, причина и источник их существования. По вашей людской терминологии вокруг меня кружатся 8 планет, 5 карликовых планет, 415 спутников и более 3000 комет16. Для меня же они все одинаковы. Я – Солнце слишком огромно, чтобы различать планеты, спутники планет и карликовые планеты.
Впрочем, одна планета всё же удостоилась моего внимания. Нет, не обольщайтесь. Это была не Земля, а самая большая планета моей системы — планета Юпитер.
Этот полосатый газовый шар вёл себя в высшей степени заносчиво. Он был меньше меня по массе в 1000 раз, но имел наглость полностью игнорировать мои радиосигналы — посылаемые мною, признаться, не из-за необходимости, а больше от скуки.
Как позже я выяснило, Юпитер был не просто планетой, а «неудавшейся звездой»17. То есть, чтобы стать звездой ему не хватило совсем немного, плотности и массы. Неудивительно, что Юпитер не питал особой симпатии ко мне — Солнцу. Гордый — он сам излучал больше энергии, чем получал её от меня, при этом ещё и жертвуя своими размерами18. Более того, ведомый завистью и желчью, он специально окружил себя множеством спутников19, чтобы хотя бы в своей системе казаться себе Солнцем.
Другие мои планеты по своим размерам серьёзно уступали Юпитеру20. Потому мне они казались совсем незначительными, не стоящими моего внимания, шлейфом, следующим за мной…
Но галактическая хандра взяла своё – источая радиоволны я вышло на Сатурн – вторую по массе и размерам планету своей системы. Должно сказать, что в ней я не нашло ничего примечательного. Меня абсолютно не тронули её астероидные кольца, а во всём остальном она походила на уменьшенную копию Юпитера.
Наверное, на Сатурне следовало бы остановиться, только моя тоска не давала мне покоя. Протосковав миллионы лет, я с помощью рентгеновских и гамма-лучей решилось-таки исследовать свои следующие по величине планеты. Это были Уран и Нептун, или Нептун и Уран. Сами планеты-соседи на протяжении многих лет исступлённо спорили, кто же из них мощнее. В пользу Урана говорили бо́льшие размеры, а в пользу Нептуна бо́льшая масса21. Но обе планеты при ближайшем рассмотрении оказались мне одинаково неинтересны…
«Дальше изучать свои владения уже нет никакого смысла, — заключило я. — Наиболее крупные объекты — газовые гиганты я просмотрело, а что может быть интересного в мелких планетах22? Видимо, нужно мне сосредоточиться на своих привычных звёздных делах».
И тут… Стоило мне только закончить эту мысль, как до меня дошёл чрезвычайно слабый, едва распознаваемый радиосигнал. Далеко не сразу я сообразило, что исходит он от 3-ей по удалённости моей планеты.
— Когда ты, наконец, дойдёшь до рукава Персея? — суть сигнала меня несказанно удивила. Никакая планета до Земли (да, это была она!) не посылала мне сигналы и тем более не интересовалась моим маршрутом. По правде говоря, саму планету Земля я вообще тогда считало двойной планетой — слишком уж большим и массивным казался мне её спутник по отношению к ней самой23.
Как бы то ни было, Земля пробудила во мне любопытство, и я охотно поддержало беседу.
— Думаю, что совсем скоро. Лет через миллион, — мой ответ был искренним. Миллион лет ведь совсем ничто для 250 миллион летнего путешествия.
Рисунок: «Орбита Солнца и рукава Млечного пути»
— Да уж, а ты не могло бы передвигаться чуть побыстрее? — в дерзком сигнале Земли недвусмысленно отразилось её раздражение.
— А зачем тебе это надо? — больше удивилось, чем разозлилось я. — Нам всё равно придётся пройти почти весь путь вместе. — Ты погибнешь совсем ненамного раньше, – добавило я после небольшой паузы.
— Ты так думаешь? Ты в этом уверено?
— Да, конечно. Что же может помешать тебе кружиться вокруг меня, пока я не состарюсь, не превращусь в красного гиганта подобно Бетельгейзе24, и не поглощу тебя? – я было очень заинтриговано беспокойством Земли.
Земля на сей раз ничего не ответила. Её сигналы исчезли столь же внезапно, как и появились…
***Прошло около миллиона лет. Войдя, наконец, в рукав Персея, я вспомнило о странном радиосигнале и просьбе небольшой планеты.
«Может, с ней, действительно, тогда что-то произошло, может, мне стоило чуть поторопиться?» — вдруг подумало я, после чего не стало посылать радиосигналы, а направило к Земле своих микроскопических шпионов — нейтрино25… Нейтрино спустя всего 8 минут26 успешно выполнили свою миссию, я узнало, что с Землёй всё в порядке, она жива и ничто ей не угрожает.
— Что же побудило её послать мне тогда сигнал? — эту загадку я переадресовало своим старым знакомым — всезнающим звёздам.
— Даже не знаю, — ответила одна из них, — у меня никогда не было спутников.
— А у меня были, — отозвалась другая, входящая в тройную звёздную систему, — только вот, к сожалению, довольно быстро им приходил конец.
— Почему?
— Потому что трудно быть планетой трёх Солнц. Наши несчастные спутники никак не могли обрести свою орбиту, и лихорадочно метались под действием сил гравитации между нами. В результате все они неминуемо приближались к одной из нас слишком близко, для того чтобы продолжать существовать…
— Постойте, а я слышала, что однажды во Вселенной одна планета просила свою звезду о чём-то подобном, – с некоторым опозданием вмешалась в беседу третья звезда.
— Что это была за звезда, ты не помнишь? — мгновенно отреагировало я.
— Нет, это было миллиарды лет тому назад, да и не в нашей Галактике, а может, я что-то путаю, — старая звезда почему-то испугалась своих нечаянно брошенных слов…
Глава 4. Несносные паразиты
Только спустя десятки миллионов лет до меня дошёл следующий сигнал с планеты Земля.
— Ты когда долетишь до рукава Центавра? — на этот раз поинтересовалась она.
— Скажу, если объяснишь, зачем это тебе нужно, — наученное горьким опытом, ушло от прямого ответа я.
— Конечно, объясню, — просигналила Земля, — всему виной мерзкие паразиты, обитающие на мне. Своей активностью они убьют меня. Кажется, я умру намного раньше отведённого мне срока.
— Паразиты? Убьют? Ты шутишь. Никто не будет убивать то, благодаря чему он живёт, — засмеялось я.
Но Земле было не до смеха.
— Так, когда же ты войдёшь в рукав Центавра, чтобы излучения сверхновых погубили паразитов? — её сигнал был буквально пропитан накопившейся злостью.
— По моим расчётам не так уж и скоро, — откровенно ответило я, — лет миллионов через пятьдесят.
— Пятьдесят миллионов лет! — сокрушённости Земли не было предела, — нет, я этого не выдержу.
— Почему? – искренне удивилось я.
— Ты не знаешь, что они со мной вытворяли и вытворяют, — жаловалась Земля. — Долбят мою поверхность, чтобы услышать биение моего сердца, без устали испытывают на мне энергию атомных ядер. Да, пока они не причинили мне непоправимого вреда, но очень боюсь, что совсем скоро это произойдёт.
— А что же случилось в прошлом, когда ты в первый раз обратилась ко мне? — спросило я. — И почему ты потом так внезапно исчезла?
— Обратилась я к тебе, да, из-за них — паразитов. Но, к счастью, почти сразу после моего сигнала они вымерли вследствие своих же опытов. Поэтому я больше не беспокоила тебя. Несколько миллионов лет жила спокойно.
— Несколько миллионов лет? — переспросило я.
— Да, именно. К сожалению, затем они появились снова. Даже не имею понятия откуда27.
— И сразу же принялись докучать тебе? — таинственные паразиты всё больше и больше завладевали моими мыслями.
— Нет, не совсем. Вначале они находились на очень низкой ступени развития. Им понадобились тысячи лет, чтобы достичь высот предыдущей своей цивилизации.
— И теперь они, ты считаешь, снова опасны, ты хочешь избавиться от них, — резюмировало я.
— Да, это моё самое заветное желание, — согласилась Земля, — избавиться от них раз и навсегда.
Так, под влиянием жалоб планеты Земля я, наконец, задумалось над формами жизни, которые могли на ней существовать.
Кто же не даёт ей покоя? Какие организмы? — мне оказалось не так уж и просто разобраться в этом.
Может, наиболее крупные по размеру? Моя солнечная логика, впитавшая в себя законы гравитации, уверяла, что чем массивнее объект, тем он сильнее.
Но, внезапно подумалось мне, у микромира вполне могут быть свои законы. Масса объектов наблюдаемых мною ничтожно мала и, может, ею стоит пренебречь…
— Послушай, Земля, кто же именно доставляет тебе наибольшие неудобства? – я, заплутав, потерялось в земной биомассе.
— Неужели это незаметно? — удивилась Земля.
— Мне — Солнцу нелегко погружаться в твои микромиры.
— Этот вид — человечество из отряда приматы, — тяжело вздохнув, внесла ясность Земля. — На редкость несносные существа. Как я уже сообщала тебе, они время от времени исчезают, но неизбежно появляются снова. Не так давно я догадалась, что их исчезновение имеет связь с прохождением тобой определённых участков Млечного пути…
***Земля была права. Жизнь на ней во многом зависела от моего орбитального движения. Одни виды исчезали, другие появлялись, но были, как выяснилось, и те, что исчезали, а потом появлялись снова.
Идеальные условия для жизни на Земле возникали, когда я пребывало в рукаве Ориона. Если же я заходило в рукава Персея, Центавра или Стрельца, то происходящие там вспышки сверхновых обдавали планету светом и жаром – губительными для всего живого.
