Калининград. Заметки поехавших

Тем вечером, прежде чем с квадратной головой возвращаться домой, требовалось навестить продуктовый магазин, в том числе ради покупки заказанного Сашей сока. Проходя мимо филиала аптеки, которую прежде предпочитали обходить стороной, я зашел за парацетамолом. Решение было спонтанным, особенно на фоне состоявшегося днем ранее разговора, когда в адрес именно этого лекарства жена выпустила изрядную долю скепсиса. Тем не менее выдача браузера твердила об обратном: согласно данным, парацетамол однозначно являлся самым эффективным жаропонижающим средством при ковиде.

Таблетки-то я купил, но шел не за ними, а за продуктами. Дальше же вышла засада: «Магнит» внезапно оказался закрытым на ремонт. Сперва я даже не поверил собственным глазам, ведь прежде мы посещали его с завидной регулярностью. Обогнув рабочих, выкладывавших плитку на пандус, я подобрался к двери, чтобы подергать ручку. Но чуда не случилось. Так, мой стройный маршрут перекорежило в черт-те что. Впрочем, исполнить крюк до другого супермаркета мне суждено не было: едва я перешел Комендантский проспект, на телефон пришло сообщение от Саши: «Мне плохо». Не оставалось ничего, кроме как бросить задумку и без продуктов, но с таблетками метнуться домой.

Жена лежала на кровати. Лежала с температурой, превышавшей 38 °С, и полным пониманием, что все очень скверно. В ходе беседы я уже было сдался и предложил вызвать врача, параллельно с тем обдумывая комбинации по уклонению от теста. Я тогда не учитывал, что врачи реагировали на вызов куда медленнее обыкновенного: слишком уж велика была загрузка службы. Но после того как Саша вернула к реальности, сообщив, что раньше, чем через сутки, врача ждать не стоит, я принял окончательное решение расчехлить пакован купленных «колес». Ждать у моря погоды смысла не было, ситуация подталкивала к самостоятельным действиям.

И к общему облегчению, таблетка подействовала: уже через пару часов температура жены упала до 37,3 °С и удерживала столь низкую планку весь вечер и утро.

Позитивные сдвиги нас ободрили, однако уже через сутки выявились новые сюрпризы, на этот раз в Сашиной ротовой полости. Там, в районе задней стенки выскочили гнойные пломбы – белые, жирные. Прежде мы с подобным не сталкивались, к тому же и выглядели они отвратительно. Сказать, что зрелище меня нехило напрягло – ничего не сказать. А уж что творилось в голове у жены можно было лишь догадываться. Правда, нет худа без добра: с этого момента начались обильные полоскания.

Не считая непродолжительной вылазки в магазин, выходные мы провели дома: кто лечился, а кто долечивался. Нужно отметить, что на улице в те дни гостила лютая жара. Даже с работы нас отпускали раньше, дабы окончательно не спечься в комнатах без кондиционера. В ночное же время сырыми оказывались и простыни с подушками, и единственная нательная одежда – трусы.

Всю неделю я улаживал последние детали перед заказом кухонного гарнитура: помещение уже было отремонтировано, но еще пустовало. В то время Саша лежала с температурой, чуть выше пороговых 37 °С, не помышлявшей ни подниматься, ни снижаться. Учитывая, что с понедельника у нее отсутствовало обоняние, в диагнозе мы не сомневались. Зато гнойные пломбы во рту регулярно крошились, уменьшаясь в размерах на радость созерцателей процесса, то есть нам.

На фоне борьбы с недугом организм жены успел ослабеть, тем более что и на улицу Саша выходила только в случае крайней необходимости. Так что задача перед ней стояла непростая: в кратчайшие сроки набрать форму, а затем держать ухо востро, дабы не получить осложнение уже во время поездки. Это бы тоже стало той еще феерией.

К следующим выходным (а улетали мы в среду) температура больной окончательно нормализовалась, оставив кашель и больное горло на произвол. Жена на фоне этой победы приободрилась и начала возвращать себя в чувства.

Дело дошло аж до генеральной уборки. Причем драили жилплощадь тщательно, в том числе под диванами, где скопился целый пласт пыли, из которой можно было слепить второго кота. На зачистку, надо сказать, мы отважились не только из-за любви к порядку. Конечно, скорый приезд мамы мотивировал как нельзя сильнее, но и о причинах недавнего переселения никто не забыл. Прежде отъезда требовалось отыскать тот дурацкий наконечник градусника, что неделей ранее выскочил, как пробка из бутылки, и засел где-то в неведомом тайнике.

Но пропажа так и не нашлась. Квартира, за исключением коридора, уже могла похвастать свежим ремонтом, и сложно было даже предположить, куда осколок мог деться в герметичных, казалось бы, помещениях. Приняв на веру, что наконечник засел где-то в трухлявой прихожей, мы свернули поиски. Но, несмотря на то что источник потенциальных испарений локализовать не удалось, ночевать в спальню все же вернулись. Чего теперь, кирпичами ее заложить, что ли? А заодно и коридор.

На улице по-прежнему стояла невыносимая жара за +30 °С, оттого оставшиеся до поездки дни мы преимущественно провели дома, словно аккумулируя силы. Исключением стала ночь на понедельник.

Как я уже говорил, за неполных пару лет добрый дядя ковид успел наворотить немало дел, устроив переполох по всем фронтам. С его же подачи был перенесен на 2021 год чемпионат Европы по футболу. Вопреки здравому смыслу, турнир тогда состоялся, и свои несколько матчей мы смогли посетить, но тут речь о другом. В Санкт-Петербурге, как и во время чемпионата мира – 2018, имелась возможность наблюдать турнир на большом экране, размещенном под открытым небом. Подобные пространства возводились в городах, принимавших игры, и именовались «фан-зонами». Это были настоящие центры притяжения всех любителей футбола.

И вот тем воскресным вечером мы отправились в фан-зону на Дворцовой площади смотреть финал. Мало того что игра начиналась поздно (в 22:00), так еще и у команд не вышло выявить чемпиона в основное время – действие продлилось еще на полчаса, а затем и на серию пенальти, которую зрители досматривали уже в темноте. В метро же тем временем отчаливали последние поезда.

Едва решающий удар был сделан, толпа начала расползаться. Из вариантов быстро добраться до дома оставалось лишь такси, но таких, как мы, насчитывалась не одна тысяча. Закрытое метро в сумме с динамическим ценообразованием услуг извозчиков делали свое дело: стоимость поездки аномально возросла. В связи с этим мы решили переждать ажиотаж, посеменив по направлению к Троицкому мосту. У нас было самое большее полчаса до его развода. При неудаче мы оказались бы лишены кратчайшего пути к своей берлоге через Петроградку.

Погода была комфортной: сквозь теплоту, исходившую от нагретых днем мостовых, дул прохладный ветерок, такой редкий в ту пору. На душе стало еще лучше после того, как мы, успешно преодолев Неву, перекусили в Burger King за заправкой на Кронверкской набережной. Мы двигались по Каменноостровскому проспекту в сторону дома, транзитом через Каменный остров. Шли не спеша, решив, что нужно ловить момент, пока имеются силы, и прогулка доставляет удовольствие. Людей на улице практически не попадалось, машин – тоже. Стояла гробовая тишина: только мы, желтые фонари и темное предрассветное небо. Если и существует идеальное время для променада – это было оно.

Дойдя до станции метро «Черная речка», от идеи заказать машину мы окончательно отказались. Проложив в 2ГИС маршрут до дома, мы решили, что доберемся и на своих двоих. Но уютные улочки со «спавшими» домами радовали недолго. На смену им пришли промышленные зоны с разъезженными тяжелой техникой дорогами. Однако и тот участок пути вдоль производственных помещений, огороженных бесконечными заборами, был успешно преодолен. За ним шли уже куда как более знакомые новостройки близ Богатырского проспекта. Домой мы вернулись засветло, в пятом часу, прошагав с футбола не меньше 12 км.

К концу пути меня начала беспокоить правая стопа в районе кубовидной кости. Нечто похожее случилось в конце упомянутой поездки в Ярославль, причем тоже на фоне длительных пеших прогулок. Тогда боль за несколько часов ходьбы разрослась до таких масштабов, что дорогу к вокзалу я осиливал уже заметно хромая. Впереди предстояло пешее исследование Калининградской области в режиме нон-стоп, а тут на тебе! Приехать в отпуск после преодоления стольких трудностей, чтобы просто посидеть на заднице в сквере, пропуская все самое интересное, было бы сродни не ехать туда совсем. Ситуация беспокоила. Гели, которыми я в экстренном порядке начал обмазывать ногу, кажется, не слишком помогали. Зато накануне отъезда я охотней расстался с деньгами за две пары ортопедических стелек (мне и Саше). И на том спасибо.

Итак, оставив своего пушистого на попечение мамы, уместив весь скарб в два рюкзака и один чемодан, в среду, рано утром, мы отправились в аэропорт. Оставалось надеяться, что планы перелета не свернет какой-нибудь форс-мажор вроде неудачного замера температуры на входе, а дальше уже будь что будет!

II

14.07. Среда

Добираться до аэропорта предстояло не с первыми петухами, зато в час пик. И пока потертые колесики чемодана перепрыгивали препятствие за препятствием на пути в метро, я гадал, встречусь ли под землей с кем-то из помятых поутру коллег. И пусть одного я разглядел, вдаваться в подробности предстоящего вояжа не пришлось, ведь сами мы остались незамеченными.

Затратив на дорогу чуть больше часа, мы оказались в аэропорту. До измерения температуры вновь прибывшим не дошло. Это, с одной стороны, было к лучшему, с другой – выходило так, что даже в такое «интересное» время к перелету допускался любой, кто мог ходить.

Правда, переживать о том было некогда. Стоило отыскать свой рейс на информационном табло и надеяться на вылет без задержек. Очень уж не хотелось прозябать в аэропорту в ущерб долгожданному отдыху, тем более такой опыт уже имелся. Но, к радости, наш самолет, в отличие от некоторых других (в том числе и калининградских), обещал вылететь по расписанию.

И на борт действительно запустили вовремя. Другое дело, что пилот долго ездил взад-вперед, осмелившись расстаться с землей минут на двадцать позже запланированного. Я даже успел сперва задремать, затем – очнуться, а после – пролистать до конца журнальчик из кармана сидения. Время тянулось крайне медленно.

В полете я собирался ознакомиться с гидом по Калининграду, что лежал в рюкзаке, но не вышло: теплый салон морил меня, не щадя. Словно хорек, я ерзал, путаясь в дремоте, но в душе моей теплилась надежда, что из аморфного состояния выведет стюардесса, предложив, вопреки новой грустной традиции, перекусить халявной едой. Все же летим не в Архангельск, а практически в Европу! Но нет: вода или газировка – вот какой выбор нам предоставили.

Ближе к посадке девочке, летевшей с бабушкой позади нас, стало холодно, и милостивая бортпроводница принесла ей плед. Абсолютно новый, в целлофане. Я тогда подумал: хороший же, однако, сервис! Очевидно, кусок материи для авиакомпании ничего не значит, зато как приятно пассажирам. Но когда перед приземлением приятный голос из динамиков потребовал вернуть его назад, мое наваждение рассеялось. Собственность! На английском эту часть спича опустили.

Время в Калининграде отставало от московского на час. Таким образом, фактически разломав если не пространство, то хотя бы время, на перелет мы затратили чуть больше получаса.

Международный аэропорт имени императрицы Елизаветы Петровны, он же Храброво, был построен на месте немецкого аэродрома Повунден, функционировавшего с 1935 года. Там с лета 1943-го дислоцировалась пятая эскадра «ночных охотников» люфтваффе (название германских военно-воздушных сил периода нацистской Германии). Колыбелью же гражданской авиации он стал только в начале 1960-х, когда другой кенигсбергский аэропорт – Девау, один из старейших в мире и первый в Европе, оказался не у дел. Так вышло, поскольку после внедрения в эксплуатацию турбовинтовых самолетов «Ан-10» (взамен поршневых «Ил-14») понадобилось летное поле с бетонным покрытием. И лучшие условия технике смог предложить как раз-таки Храброво, до того использовавшийся строго для военных целей. Это была наша первая встреча с ним.

Переминаясь в ожидании багажа у ленты, мы раздумывали над планом действий. Наша мини-гостиница находилась в центральной части Калининграда, примерно туда же возил пассажиров экспресс № 244-Э. Представитель каршеринг-компании, скучавший за информационной стойкой, уже успел выдать мне все, что знал о графике движения автобуса, и полученные сведения грозили временными потерями: вероятность успеть на ближайший виделась минимальной, в то время как интервал движения кареты составлял аж 40 минут. На что-то рассчитывать можно было, лишь получив багаж за считанные секунды.

Когда наш чемодан выпал первым, показалось, что это – знак свыше. А осознание собственной исключительности всегда немало воодушевляет. Так что мы, окрыленные, выскочили на улицу в предвкушении приятной развязки. Шансы на успех появились слишком неожиданно.

На улице было жарко. Впрочем, не так, как на автобусной станции в Симферополе, где едва выйдешь из прохладного здания аэропорта, тебя, словно из фена, умывает воздух, подогретый раскаленным асфальтом. Так, наверное, прибывают в ад. В Калининграде же в тот день было по-летнему тепло, но без излишков.

Обладая запасом всего в несколько минут, приходилось думать быстро: прозябать час на выселках не хотелось.

Разобравшись, в какой стороне остановка, мы ломанулись к ней, но никакого автобуса на платформе не было, а людей – всего горстка. Уже на месте худшие расклады подтвердились: наш экспресс, заполнившись до отказа, отчалил с опережением графика. Так себе знак вышел с чемоданом, конечно, – больше похоже на издевку.

Пока я ковырял приложение, пытаясь выяснить стоимость такси, к остановке, как ни в чем ни бывало, подъехал еще один № 244-Э, следующий. Отправляться раньше положенного он, к сожалению, не помышлял. Зато комфортные места мы нашли и себе, и чемодану, который пристроили при входе прямо перед собой.

Часы показывали половину первого. Хотелось пить. Но питье питьем, кто же в дороге откажется от небольшого перекуса? Так что, оставив Сашу дежурить, я отправился в станционный магазин, где, к слову, было ужасно холодно: кондиционер работал буквально в режиме Антарктиды. Тем не менее среди ее снегов мне все же удалось найти и двойной батончик Snickers, и литр холодного чая.

Вернувшись в салон открытого настежь автобуса, я тут же пристал к водителю: меня интересовало, докуда едет транспорт. Питер приучил, что экспресс промежуточных остановок не делает, а значит, требовалось продумать маршрут от пункта назначения до дверей гостевого дома.

Правда, прежде чем получить информацию, стоило изрядно потрудиться клещами, ее извлекая: шофер оказался очень колоритным персонажем. Это был, вне всяких сомнений, король перевозок, о чем свидетельствовал высокомерный тон его ответов. В разговоре мужик предпочитал не слишком углубляться в детали, запуская пластинку шаблонных фраз. Впрочем, то, что его экспресс останавливался на каждом шагу, было лишь на руку: нас обещали высадить всего в 10 минутах от гостиницы с забавным названием Quokka.

Перед тем как отчалить с Храброво, водила хотел стрясти деньги за провоз багажа. Просьба подготовить наличные звучала странно, учитывая, что минутами ранее проезд был оплачен картой. Узнав, что кэша на руках нет, и крякнув, мол, это совсем неправильно, он грустным удалился к водительскому. Впоследствии мы узнали, что компания-перевозчик плату за багаж не взимает.

Мы сидели справа в первом ряду. Половину дороги нам довелось наблюдать отличную панораму через лобовое, остальную ее часть – туловище человека, которого водитель сперва подобрал по ходу движения, а потом забыл высадить в оговоренном месте. Пассажир был явно не рад пешей прогулке, но его возмущение уже не могло что-либо исправить.

Нашему чемодану тоже пришлось попутешествовать по передней площадке, так как на нее один из пассажиров, севших еще в аэропорту, сгрузил негабаритный багаж (музыкальный инструмент или что-то вроде того), чем спровоцировал внушительный тетрис имевшейся там поклажи.

Едва мы сошли с автобуса, как вклинились в самую гущу городской суеты. Широкий Ленинский проспект гудел, будучи переполненным автомобилями. Неиссякаемые потоки людей «текли» по тротуарной плитке в обоих направлениях и, кажется, были готовы подхватить. А толпа, преграждавшая им дорогу у светофора, предавала течению турбулентности. Внутри этого круговорота шли и мы, катив чемоданчик. Дело было неподалеку от огромной площади (площади Победы, как позже выяснилось).

Обогнув площадь, мы попали в искомый квартал, который оказался отнюдь не прост: надпись «съемка запрещена» при повороте на улицу Генделя как бы намекала, что соседство будет бодрящим. Еще бы! Ведь буквально в шаге от гостиницы располагались управление ФСБ, управление ФСИН, следственный изолятор и еще какие-то уважаемые структуры.

Но прежде чем продолжать повествование, расскажу о нюансах, возникших при бронировании жилья в Quokka. Они, в общем-то, нам, параноикам, не позволяли быть до конца уверенными, что внутри ждут.

Начну с того, что, несмотря на всю нарочитую приветливость в голосе, присущую представителям компаний на рынке услуг (в частности, в сфере гостиничного бизнеса), степень их податливости строго ограничена. То есть ты не сможешь рассчитывать на джакузи в душевой хостела, даже если будешь крайне убедителен или же пригрозишь отказом от бронирования. Равно как и не стоит рассчитывать на предоставление особых материальных благ прежде внесения задатка. Это не плохо и не хорошо – это так работает и к этим, казалось бы, логичным вещам уже давно приучили. Оттого и очередной звонок потенциальному арендодателю воспринимался скорее как выяснение правил игры, нежели попытка составить общие.

Мини-гостиницу с названием, позаимствованным у смешной зверюшки, мы заприметили все на том же Booking. Номера в наличии имелись, перечень удобств был понятен, но у нас, как обычно, возникла куча вопросов, по которым всегда сподручнее пробежаться при телефонном разговоре. Интересовали как бытовые нюансы, так и, конечно же, возможность оформления договора на аренду. Стоимость проживания в Quokka несколько превышала определенный на то финансовый лимит, однако по соотношению между ценой и качеством из всех доступных именно это место виделось наиболее удачным. Тем более что и расположение, и рейтинг заведения были отличными.

Трубку поднял молодой человек, который на все каверзные вопросы дал именно тот ответ, какой мы бы хотели услышать. И даже более того – подсказал вариант, как можно немного снизить стоимость проживания. Оказавшись слегка обескураженным таким потоком вежливости, мы забронировали даты, договорившись о внесении небольшого задатка сразу после выставления счета на оплату. Отчетные документы тоже пообещали, разве что у администрации не имелось под рукой образца договора – согласились заполнить любой типовой, что мы привезем. Даже на картинку из интернета соглашались! Не сервис, а песня! Но паранойя не давала до конца поверить, что бронирование состоялось – слишком уж все было гладко.

Сомнения должны были развеяться, начни договоренности превращаться в дело: сперва – в переписку по электронной почте, а затем – в получение подтверждения бронирования. Но в дело ничего не перерастало. За пару недель ожидания счета я даже несколько раз напомнил о себе звонком, но каждый раз слышал одно и то же елейное «да, конечно, все сделаем».

В один прекрасный день сообщение я все же получил. Только вот счета в нем не нашел: в письме предлагалось перевести деньги физическому лицу по номеру телефона. Не то чтобы я был против взаимодействия с «физиком», скорее переживал, что могут возникнуть проблемы с отчетностью. Ведь, напомню, часть денег, израсходованных на проживание, я намеревался вернуть, а для этого были необходимы чеки и квитанции. В случае с переводом что-либо доказать стало бы проблематично. Так что я известил молодого человека, что предпочел бы рассчитаться оговоренным способом. На что, разумеется, получил ответ: «Да, конечно, все сделаем».

Время шло, люди планировали летний отпуск, варианты на Booking исчезали, а счета на внесение предоплаты мы на руках так и не имели.

Учитывая, что телефонные разговоры с администрацией сводились исключительно к «да, конечно, все сделаем», пришлось идти на отчаянные меры. Я отыскал контакт владельца гостиницы и накатал ей в WhatsApp «портянку» на два экрана, поясняя почему мне требуется счет, а еще больше – определенность. Месседж был прочитан, но ответа на него не последовало.

При очередной телефонной беседе знакомый голос многозначительно сообщил, что с формированием счета возникли трудности. Морально к чему-то подобному я уже был готов, но, по сути, ситуация сводилась к выбору: либо мы прощаемся с компенсацией 50% стоимости проживания (именно столько требовалось в качестве предоплаты), либо в экстренном порядке подбираем себе другое жилье из оставшихся в наличии. Оба пути виделись на редкость неудачными, и мне ничего не оставалось, кроме как проявить изрядную порцию наглости, предложив осуществить бронирование без предоплаты. На что, к своему великому удивлению, я снова услышал знакомое «да, конечно».

И вот мы вновь перешли в режим ожидания, на этот раз – ожидания подтверждения брони. Booking в нашем общении уже не участвовал, потому подтверждение – единственная «ценная» бумага, на которую могли уповать в суровых реалиях рыночных отношений. С момента первой беседы прошло несколько недель, а мы по-прежнему не имели гарантий, кроме устных. Положение было щекотливым.

Однако спустя еще несколько телефонных напоминаний долгожданный файл был получен. Казалось бы, вот он – шанс выпроводить из головы червячка сомнений. Но тот совсем не торопился уходить, слишком обжился. Тем смешнее, что недели спустя, прорабатывая проект договора для гостиницы, я неожиданно обнаружил, что письмо с бронью от Quokka исчезло из почты. Я долго не мог поверить в случившееся, однако не оставалось ничего, кроме как расписаться в собственном разгильдяйстве. Позже документ мне выслали повторно, но сказанного факт не отменяет. Договор же условились заполнить уже по приезде.

Так что, преисполненные желанием начать путешествие длиной в отпуск, мы переступали порог мини-гостиницы с небольшой опаской. Даже несмотря на то, что мой звонок накануне заселения подтвердил силу имевшихся договоренностей.

Впрочем, волнение быстро улетучилось, когда на ресепшене нас встретила хозяйка, некогда оставившая без ответа послание в мессенджере. Уяснив для себя ряд организационных нюансов и попытавшись внести оплату, которая почему-то не прошла (оплатить получилось только вечером), мы перешагнули порог номера.

Условно его можно было поделить на две части: прихожую и спальню. В первой стоял письменный стол, диван и платяной шкаф, а на стенах вывешены телек и зеркало – классическая прихожая. Вторая же располагалась слева от входа и состояла из большой двухместной кровати. Деревянное окно при ней было аккуратно окрашено в белый и комплектовалось римскими шторами, опускавшимися с помощью шнурка. Забегая вперед, скажу, что к подобным манипуляциям мы прибегали ежедневно, ведь в трехэтажном здании гостиница занимала первый, и, учитывая, что окно выходило на тротуар, зашторивание было единственным способом не посвящать зазевавшихся прохожих в собственный быт.

К слову, Quokka базировалась в здании бывшего студенческого общежития, построенного в начале XX века. А того же периода V-образное здание напротив – некогда здание королевской консистории (учреждения по церковным делам) – оказывало нам немалую услугу, преграждая солнечным лучам путь в комнату, где, несмотря на регулярный дневной зной, духоты не ощущалось. Хотя днями, как правило, мы и сами в номере не бывали. Зато, возвращаясь домой под вечер, регулярно констатировали в нем умеренную прохладу.

Стены и потолок в зоне прихожей, как бы дико это не звучало, были оклеены желтыми обоями с узором. Но, несмотря на то, что ремонт выполнялся сугубо косметический, за счет хорошей работы дизайнера, помещение оставляло приятное впечатление.

В желании слегка сэкономить, мы выбрали «лот» без удобств: те находились прямо за стенкой, но делить их предлагалось с другим двухместным номером. Данный нюанс сочли некритичным, поскольку в гостинице все равно собирались лишь ночевать. У нас тут, понимаете ли, Калининград!

Калининград (нем. Königsberg) – самый западный областной центр России и второй по численности населения город Северо-Западного округа (после Санкт-Петербурга), вместивший около полумиллиона человек на площади 225 км2. Его праотец Кенигсберг был основан в 1255 году на месте небольшого прусского поселения при крепости Твангсте и носил свое уже более как привычное современнику название вплоть до 4 июля 1946 года. Калининград – территория, где в мертвый узел сплелись Тевтонский орден, Третий рейх, короли, герцоги, коммунизм и многое другое, приправленное коктейлем из бесконечных войн. Это ж каким блендером требовалось замешать смесь, чтобы на выходе получился русский город на прусской земле, где на Центральной площади уже как полвека стоит недостроенное двадцатиэтажное здание в стиле советского брутализма?! Нам предстояло, если и не разобраться в исторических перипетиях до конца, то как минимум познакомиться с местом, ощутить на себе всю его атмосферу. И откладывать мы не стали.