Полная версия
На этом берегу. Стихотворения
«Грустен снег в начале звонкого апреля…»
Грустен снег в начале звонкого апреля,Но и грусть бывает светлой по весне.Снова кажется, в венке цветочном ЛеляПо тропинке через сад идёт ко мне.Всё такая же – как прежде, так и ныне,Словно с предками связующая нить.Улыбаюсь юной солнечной Богине,Не грустя о том, чего не возвратить.А она проходит мимо молчаливо,Не подняв своей прекрасной головы.К чутким пальцам почки тянутся пугливо,Сберегая зелень будущей листвы.Пусть года летят, как птицы, – быстро-быстро,Но с заветным попрощаться не дано:Снова нежность вербной веточкой пушистойНа рассвете постучит в моё окно.«Апрель – лазоревые очи…»
Апрель – лазоревые очи,Задорный смех то здесь, то там.То снег нежданный нам пророчишь,То улыбаешься цветам.О чём поют твои свирели,Что прячут сказки между строк?О том, как шла по лесу Леля,Несла подснежников венок —Украсить влажные поляны,Зажечь кострами берега.Душа от запахов медвяныхБыстрее тает, чем снега,Всей сутью радость принимая.Весны украсив колыбель,Ты уступаешь время МаюУже, застенчивый Апрель.А ветер вслед так нежно дуетИ шепчет жарко, будто пьян.И дождь не плачет, а танцует,Любуясь зеленью полян.…А он смотрел на гладь затона,И только видел, уходя,Как раскрываются бутоныПод поцелуями дождя.Взамен преодоления
«Но вот она, с небес упала птица, —
Остывшая, доступная лежит».
Д. Чупраков
Спеши, Душа! Пусть горечь не догонитТу, чьи шаги так быстры и легки.Перо лежит доверчиво в ладони,Летят с ветвей цветущих лепестки.Но путь ложится чёрной полосою,Когда теряешь силу и мечту.Разломан ствол у яблони грозою,Подбита птица камнем на лету.Я к ним спешу, до самого рассветаПою водой, вздыхая тяжело:«Срастётся ветка, лишь наступит лето,Расправится помятое крыло»!Весь Божий мир – Поэта вдохновенье,Того, кто дарит в хороводе днейПарение – взамен преодоленья,Полёт – взамен бездвижности твоей.«Это – о чести. (Пусть мудрости мало…»
Это – о чести. (Пусть мудрости мало,Хоть и дожил до седин).В стаи сбиваются только шакалы,Ты же – один на одинВ каждый свой бой без сомнений и страхаГордо и вольно иди,Меч обнажив и льняную рубахуРезко рванув на груди.Важно, чтоб злоба души не достала,Трусость не свила сетей.В стаи сбиваются только шакалы,Ты же – гораздо сильней.Кто-то красуется как на параде,Весь в орденах, пустозвон.Что нам награды? Ведь сила – лишь в Правде,Рус только Правдой силён.И коль поманит шакалия свораПротив врагов подсобить,Помни: не стаи, а Правды опораТы, и тебя не сломить.Пища души
Так просто услышать другого, любя,Почувствовать, слиться, поверить.Но есть те, кто слышит всегда лишь себя.О, им так легко лицемерить!Притворно вздыхать, извиняться навзрыд…Раскроешь доверчиво душу,А он тебя перцем посыплет обид,И ну – с удовольствием кушать.Душе тоже пища нужна и постой, —Чтоб сладить с житейскою вьюгой.Питайтесь улыбкой, добром, красотой!Не надо питаться друг другом.Не стоит судить, за другого решать,Делиться дурным настроеньем.Чтоб не было душно, нам надо ДЫШАТЬНе распрями, а вдохновеньем.Тогда не порвётся доверия нить,И мигом исчезнут преграды.Умеет душа и без слов говорить,Лишь только прислушаться надо.До чего студёны нынче росы
Отогревшись, может быть, от стужи.
Хоть устало сердце, а горит!
Когда так хреново всё снаружи,
Нас спасёт лишь то, что есть внутри.
Пусть одеты мы не по погоде —
Так весна! И сладка эта дрожь.
Если делать, то, к чему пригоден,
То однажды пользу принесёшь,
По крупицам Правду вспоминая.
Потому, средь самых злых вестей,
Бережёт нас Мать-Земля родная,
Ждёт и любит всех своих детей.
Мы говорили с тобой до утра, и всё же
Ты обернулся опять, отойдя от двери:
«Но расколдует нас всех от унынья кто же?
И отчего я тебе так бездумно верю?»
Это весна, милый друг, и по всем поверьям
Будет любовь вновь касаться сердец крылами.
Просто сегодня прав тот, кто сажал деревья,
Чтобы зелёная сень вновь цвела над нами.
Он обнимает ребёнка, забросив гаджет,
Кормит котят в подворотне и птиц с ладони.
Смотрит в окно, удивляясь с восторгом: «Как же
Пахнет волшебно пыльцой средь привычной вони!»
Пишет стихи по ночам, убирает мусор,
В общем, живёт по душе, не нося личины.
Не нападает, хотя не бывает трусом, —
Просто он против насилия без причины.
Маленький шаг, незаметный с высот чиновных,
После – другой. Пусть не быстро – кто как умеет.
Если бы так же все делали поголовно,
Стало бы, может, у нас хоть на чуть светлее.
Лишь о великом мечтая, на малость – скупы
Те, кто всю жизнь измеряют успехом личным.
Есть доброта в этих малых крупинках глупых,
А добротой и спасается мир обычно.
Не безжалостность стали разящего насмерть меча,
А упрямство ростка, чьи зелёные тонкие руки
Сквозь асфальт протянулись на свет. И бутона свеча
Распустилась доверчиво… Спи под свирельные звуки
Нашей новой Весны. Спи, мой Свет, далеко до утра.
Мы так верили в жизнь, что надолго прогнали метели.
А теперь колыбельную песню поют нам ветра
И звенит тёплый дождь в вышине на исходе апреля.
Скоро Солнце вернётся, светя с каждым днём горячей.
Только помни всегда, по заветной гуляя аллее, что цветы
Иногда и сильней, и надёжней мечей,
Потому что и жизнь, и любовь – тоже смерти сильнее.
Шестое чувство
Он слишком часто пишет о геройстве,На битву не сходив ни на одну.Но есть одно, особенное свойство —Настроенность на странную волну:Когда крыла мои сминает гореИ слёзы боли вдруг бегут из глаз,Он словно чует тех, с кем я в раздоре,И их бежит утешить в тот же час.И в этом величайшего искусстваДостиг, так браво рифмами звеня.Похоже, у него шестое чувство —Созвучье с теми, кто клянёт меня.Ломаная песня
Слабаку так непросто на свете живётся,
Как ни прячет себя за жестокости щит,
Страх сквозь грубость сквозит. И ему достаётся,
И личина суровая не защитит.
Оттого и срывается там, где не нужно,
Пряча стыдный, гнилой, небогатый свой скарб.
Под надменностью злой и под позой натужной,
К сожаленью, обычный скрывается раб.
На прогорклой муке, знать, замешано тесто:
Как его не лепи, он не станет сильней.
И когда просто ставишь «героя» на место,
Он лишь плачет от тщетности злобной своей.
Бывает плохой конец у самой прекрасной повести,
Бывает, что тот, кто грел, вдруг падает сам без сил.
Прощать можно всё почти. Но знаешь, прощая подлости,
Себя унижаешь ты и тех, кто тебя любил.
А подлость – она в душе всегда, а не только к случаю,
Как ржавчина на мече, как в яблоке – червяки.
Лишь тот, кто и зол, и слаб, другого задорно мучает,
Такому не отвечай и не подавай руки.
За рваными строчками просто прятать смыслы,
Кончаются точками дни, только мы зависли
Вне времени и пространства, в бою с судьбою.
Завидное постоянство – быть лишь собою,
Ни с этими и не с теми, струной – без кожи.
Им кажется, мы не в теме. Мы в теме всё же,
Но матрицу словно взломали, чуть-чуть, слегка.
А там – цифры, коды, скрижали… И бед века…
Когда говоришь про реальность без лести, прямо,
За честностью видят банальность глупцы и хамы.
Им кажется, если поноса нагнать и мути,
То можно прожить вполне сносно и в этой жути.
Им кажется, сильные те, кто жестоки, грубы.
…А помнишь – как на высоте холодеют губы,
Застряв в обожжённом горле, дрожат слова…
Когда ты на воле, как кружится голова!
Я на пороге сижу, за порогом море.
Мудрая чайка молчит, над гнездом паря.
Вычерпать бы до капли последней горе,
Горе, которого в нашей земле – моря.
Где на последний век не нашлось героя,
Где разменяли доблесть на звон монет.
Белые крылья над чёрной, как ночь горою,
Белая песня – ни слов в ней, ни звуков нет.
Я на пороге. Так горестно и тревожно,
Море всегда жестоко в недобрый час.
Крылья растут по пёрышку, осторожно,
Те, что поднимут в небо когда-то нас.
Фатальность бывает разная
(Всяк игры ведёт с судьбой) —
Смиренная, несуразная
И та, что у нас с тобой.
Смирённые с неизбежностью
Лишь смотрят из-за плеча.
Мы – жизнь сберегаем нежностью,
Но помним про сталь меча.
Любуюсь дорогой равного
И в танце кружа стихий,
Рождаются смыслы заново,
Как дети и как стихи.
Такие ж, как мы, мятежники,
Которым вдруг повезло, —
Цветут на лугах подснежники
Метелям и льдам назло.
Между теплом и днями снежными
«Свежий ветер самых нежных слов…»
Свежий ветер самых нежных словПролетал над мятными лугами.Он играл с речными берегами,Целовал созвездия цветов,А потом пригрелся на груди,Рядом с сердцем задремав так сладко.Я его баюкала украдкойИ шептала: «Радость – впереди».В ароматах самых дивных строкК нам вернётся северное лето,И пока слова ещё не спеты,Я сплету из них тебе венок.«Между теплом и днями снежными …»
Между теплом и днями снежными —Один лишь вздох.Придёт за грозами мятежнымиВесёлый Бог.Придёт, счастливый и воинственныйВ лучах зари,Шепнёт с улыбкою таинственной:«Дыши! Твори!Встречай весну необычайную,Оставь покой,Забудь тоску свою случайную,Звени и пой»!Между теплом и днями снежными —Всего лишь миг.И пахнут ландышами нежнымиСтраницы книг.«Невский цветными украшен зонтами…»
Невский цветными украшен зонтами,Радости нам подавая пример.Пахнет весенней водой и цветамиВетер, спустившийся с ладожских шхер.Снова мосты над Невою запели,Вмиг растопив задержавшийся лёд.Дышит дождём в середине апреляГород смущённый и трепетно ждёт —Может быть, песни, а может быть – встречиС тем, кто расскажет ему про Весну.Мокрый, душистый, застенчивый вечерСамую нежную тронул струну,И в ожиданьи заветного словаВдруг над волнами зажглись все огни.Небо в полярном сиянии сноваНам обещает счастливые дни.Пряничный вечер
«Под сахарной крышей счастливое детство…»
Под сахарной крышей счастливое детство:Над дверью подкова. В окошках герань.Печь пряники – самое верное средство,Целящее душу. Мы в самую раньС тобою поднимемся, шкафчик заветныйОткроем и специй вдохнём аромат.Пока за окном Солнце в неге рассветнойЦелует бутоны и будит наш сад.Зарделись все яблони, словно невесты,Счастливая вновь наступает пора.А дома – раскатано пряное тесто,И печка натоплена жарко с утра.Весна душу трогает с бережной лаской,Льёт в реки целебной воды серебро.Наш пряничный домик – ожившая сказка,В которой всегда побеждает добро.Жизнь продолжается всегда
«А в жизни так: всё важное даётся…»
А в жизни так: всё важное даётсяСвоим трудом с удачей пополам.Ты слышишь? Светлый май уже смеётся,В цветном венке бежит навстречу нам.Всё будет хорошо, пустой тревогойГрядущего заветного не тронь.И, как всегда, идти своей дорогой.Пусть горечь прежних дней возьмёт Огонь —Развей по ветру пепел и досаду,Никто не причинит тебе вреда.Пускай Земля в себя вберёт преграды,А слёзы смоет вещая Вода.Дыши всей грудью, принимай любоюСвою судьбу, пока ты жив – твориИ оставайся каждый миг собою,А о плохом ни с кем не говори.В конце концов, всё сложится счастливо,Смотри! Звезда упала в старый сад.В лучах зари идёт по лесу Жива,Несёт всем нам здоровье, мир и лад.«Как нынче ослепительна гроза!..»
Как нынче ослепительна гроза!Я через ливня бурного распевБогов могучих слышу голосаИ нежный хор лесных зелёных дев.О чём бы ни грустил ты, всё равно —Беги под дождь, тебя обнимет май!А если на душе темным-темно,Садись к окну и просто вышивайУютный дом, закат, цветущий сад,Малиновку на зимнем фонаре…Наш мир вокруг – живой. И он нам рад!Когда вослед затейнице ЗареРассыплет Ночь по небу звёзд хрусталь,Беги купаться в лунные лучи,Смывай с себя томящую печаль!Пой о любви, а о тоске – молчи.И будут крылья белые – сильны,И будет светлым каждый новый день.В грозу всегда чудные снятся сныИ ароматней нежная сирень.Страничка из семейного альбома
«Простая довоенная девчонка…»
Простая довоенная девчонка,С бантами косы, глазки-огоньки.Она ещё, смеясь, бежит вдогонкуЗа шариком воздушным вдоль реки.Она ещё не ведает утраты,Так далеко и чуждо слово «смерть».На выпускной идёт со старшим братом —Хотя б через окошко поглядеть.Прижавшись лбом к стеклу, стоит, любуясь,(Прекрасным балом сказка началась),Как девушки, смущаясь и красуясь,С курсантами танцуют венский вальс.«Ах, мне бы к ним! – мечтает. – Невозможно…»Пылают щёки, сердцу горячо.Вдруг ласково, легко и осторожноРука легла на девичье плечо.– «Сударыня! Пардон, Вы так красивы,Какой у Вас заметный алый бант!» —Она взглянула – перед ней смешливыйСтоял широкоплечий лейтенант.– Вам сколько лет? – Тринадцать.– Ах, простите, На бал нельзя, не в той ещё поре.Вы танцевать, наверное, хотите?А музыка слышна и во дворе.Он приобнял так чутко, как ребёнка,Кружил легко и успевал шептать:– «И у меня, Машуня, есть сестрёнка,И тоже страшно любит танцевать».Раскланялся, подвёл опять к окошкуСчастливую, в вишнёвых лепестках.Шутил, целуя ручку понарошку,А у Машуни – кровь стучит в висках.Сирени ливнем солнечным умылись,Любовь пришла внезапно, как гроза…(Ей сквозь года до смерти часто снилисьЕго, такие нежные, глаза).Всего лишь танец – как давно всё было!Но не затмили этот день года.Он пошутил, она же не шутилаИ не забыла больше никогда.«Прошло три дня. И вдруг… Война настала…»
Прошло три дня. И вдруг… Война настала.Былого не осталось ничего…Машуня так с тех пор и не видалаРодного лейтенанта своего —Погиб в июле, сразу, в сорок первом.Она не знала и всю жизнь ждала.Когда от горя в жгут свивались нервы,Когда беда, казалось, верх брала,Её надежда зыбкая на встречуХранила от невзгод, давала сил.Ночами снился тот июньский вечер,И милый, что на танец пригласил.Когда ползли по Ладоге машиныИ так далёко были все свои;Когда на льду кругом взрывались миныИ пасти раскрывали полыньи,Не плакала она. Ребят поменьшеСобою грела, обнимала вновь.Девчонка, а сильнее взрослых женщин,И силу ту давала ей любовь.Она в эвакуации осталасьПри школе, стала мамой для сирот.Делилась всем, любила, не ругалась,И принимала каждый «лишний рот».«Ведь это наши, русские ребята!» —Шептала, поборов тоску и страх.И в Ленинград вернулась в сорок пятомС голодными мальцами на руках.«Дочь младшая – отцовская отрада…»
Дочь младшая – отцовская отрада,И до войны, как розочка, цвела.Погибла мама в первый год блокады,А мачеха… А мачеха былаСуровей, чем «владычица морская»Из сказки. Ей «чужих» не нужен взвод.Ушла Машуня из дому, рыдая.Устроилась работать на завод.С утра гудок, и будни трудовые,И вечером ещё один гудок.Испуганные, тощие, смешные,А старшему всего седьмой годок —Но с детства по-хорошему упрямы —К окну всё время тянутся, наверх,Ждут пацаны свою вторую маму —Единственную, лучшую из всех.А в воскресенье Маша месит тестоДа варит суп – мальчишкам на обед.Теперь троим ребятам – мамы вместо.А ей самой – всего семнадцать лет.Май в Городе
На яблонях почки краснеют. В ладонях зари
Нева обратилась волшебной молочной рекою.
Здесь камешек каждый о вечном со мной говорит,
Трепещут оград кружева, когда глажу рукою
Холодный чугун. Тихо песню заводит волна,
Как будто зовёт издалёка, и плачет, и вторит.
Сиреневый сумрак, шаги, милых глаз глубина.
Мы те же, что прежде, поверь мне, мы встретимся вскоре.
А Город проснулся и снова с весною воскрес,
Вокруг оглядевшись смущенным и радостным взором.
И белая ночь вышивает по шёлку небес
Шпиль крепости тонкий и солнечный купол собора.
Усыпаны дороги лепестками
«Берёзы плачут светлыми слезами…»
Берёзы плачут светлыми слезами,Волнуя тихим шелестом подруг.Смотрю на мир весенними глазами —Зелёными, как тот цветочный луг,Где Солнце улыбалось и играло,Лучи пуская в яблоневый сад,Где я тебе венок плела в КупалуЛет тысячу, наверное, назад.Наш путь ложится скатертью льняною,Течёт туманов ранних молоко.Мой добрый друг! Пойдём скорей со мною, —Как после ливня дышится легко!И шёпот звёзд, и белой ночи млечность —Всё как тогда и всё как суждено.Так в спящий дом с утра стучится Вечность —Сирени тонкой веточкой в окно.Тянусь к тебе влюблёнными руками,А ветер льнёт ко мне со всех сторон.Усыпаны дороги лепестками,Душистыми и нежными как сон.«У Яблони ветка – как будто крыло…»
У Яблони ветка – как будто крыло,(Застенчива Лебедь-царевна).Я к ней прислонилась, и сердце прожглоИ болью, и радостью древней.Нежнее касания лёгкой руки,Светлее спешащего маяНад сонной Землёю летят лепестки,Душисто её обнимая.Душа моя с ними – везде и нигде,Вспорхнёт, полетит и вернётсяИ вдруг растворится в студёной воде —Не солью, а капелькой солнца.Прислушайся – песня поныне звучитВ далёкой Велесовой чаще.С тех пор родники да лесные ключиЕщё холоднее и слаще.По осени нити рябиновых бусПротянутся ало над ними.Напьёшься, знакомым покажется вкус,Но так и не вспомнится имя.Свет в окне
Когда сирени в маленьком садуСклоняются, цветами тяжелея,Меж туч ищу я первую звезду.А ночи всё белее и белее,И всё теплей вечерние дожди,И всё красней на яблонях бутоны.А сердцу вдруг становится в грудиИ сладко, и томительно до стона.Я выхожу в душистый старый сад,Где феи на цветочном дремлют ложе,Сиреневый вдыхая звездопадИ яблоневый сон не потревожив.И радуясь внезапной глубинеПривычных слов, под доброй сенью маяМолюсь за тёплый свет в твоём окне,За песню, что поёт душа живая.***Не знаешь, ёжась в тишине,Присев на стареньком пороге,Как греет свет в твоём окнеВсех, кто продрог, устав в дороге.Не верится, но это так —Простые вещи всемогущи.Твоё окошко – как маякДдля странников, во тьме бредущих.Пути и думы нелегки,Но вспомни, кем ты был вначале.Касанье лёгкое рукиСснимает вмиг с души печали.И это самый верный щит,Надёжное, живое счастье —Дома, в которых свет горит.Сердца, в которых есть участье.Так не жалей в ночи свечей,Пусть прочь от них сбегают тени.Порой сильнее всех мечейУлыбка, веточка сирени…Боярышник зацвёл в начале лета
«Облачко скользнёт по небу тенью…»
Облачко скользнёт по небу теньюИ за миг расплавится в огне.Дышит отцветающей сиреньюСад мой в мимолётной тишине.Низко к травам клонятся бутоны,В листьях росы дремлют, как в ладье.Только колокольчик тонким звономПровожает день в небытие.Что за сон русальей ночью снится,Чьи доносит ветер голоса?…А Закат-вещун крылом Жар-ПтицыОбнимает сонные леса.И кипит, кипит живое пламя,Выжигая вязь небесных строк —Древней сказки облачное знамя,Юной были солнечный исток.«Ночи русальи, берёзовый свет…»
Ночи русальи, берёзовый свет,Чувства прозрачные неуловимы.Мы с тобой добрую тысячу летХодим по этим дорогам незримым.Черпаем воду из древней реки,Трогаем стены ладонью горячей,Но от ответов опять далеки.Нет, не безпамятны, просто незрячи:Не различаем ни званий, ни лицТех, кто приходит в сиянье рассвета…Гнёзда устроили в нишах бойницЛасточки – вестницы нового лета.Мне здесь давно каждый камень знаком,Так же играет река с берегами.Крепость иным говорит языком —Как и Земля, что поёт под ногами.Слово и жжёт, и ласкает внутри,Души нам режет, как будто осока.Пишется летопись кровью зари,Светом закатным, берёзовым соком…В миг, когда в сердце стихают бои,Время тугою сжимая пружиной,Гордые, славные, деды моиВ небе проходят могучей дружиной.Душа – цветок
