Полная версия
Солдаты свободы
Алексей Евдокимов
Солдаты свободы
Часть первая. Секретный архив
Белоруссия. Минск
Столица Белоруссии была освобождена от фашистской оккупации третьего июля тысяча девятьсот сорок четвертого года. С севера и с юга советские танки ворвались в город и после кратковременного, но ожесточенного боя заняли центральную площадь Минска. Здесь их с цветами встретили жители города. Через три дня на минский аэродром приземлился выкрашенный в защитный цвет «Дуглас». В числе пассажиров, которых он привез, были две женщины, очень похожие друг на друга. Они отличались только цветом волос. Одна из них была блондинкой, а другая брюнеткой. Модный платье и широкополые соломенные шляпы женщин вызывали у сидевших рядом с ними офицеров и генералов немой вопрос, но ответ на него они получили лишь после приземления самолета. У его трапа женщин ждали несколько легковых автомашин, а стоящий рядом с ними капитан-«смершевец» поприветствовал брюнетку словами.
– С приездом, товарищ майор!
Брюнетка бросил на капитана недовольный взгляд.
– А без этой показухи не могли нас встретить, товарищ капитан? – с укором, сказала она.
Капитан сконфуженно опустил глаза и распахнул дверцу автомашины. Женщины сели в неё.
– Куда поедете, товарищ майор? – спросил брюнетку капитан, садясь рядом с водителем.
Женщины переглянулись, затем брюнетка сняла шляпу и растрепав по плечам густые чёрные волосы ответила.
– В город мы не поедем, надо, чтобы нас видело как можно меньше людей. Особенно её… – брюнетка кивнул на свою соседку. Та тоже сняла шляпу и поправила на голове коротко постриженный золотистые волосы. – Жители Минска ее хорошо знают, – пояснила брюнетка.
Она несколько секунд размышляла и затем спросила:
– А вы знаете поселок Киржачи, товарищ капитан?
– Знаю, там сейчас размещено одно из подразделений, нашей тридцать первой армии, – ответил капитан. – Кажется, танковый полк…
– Тогда поедем туда, – сказала брюнетка. – Я хорошо знаю эти места. Там будет наша база. Разместите в посёлке радиостанцию для связи с Москвой и радиопеленгации и роту войск по охране тыла. Через два дня из Москвы прилетит ещё несколько сотрудников нашего управления и доставьте в Киржачи вашего пленника, товарищ капитан. Я хочу с ним побеседовать.
– Слушаюсь, – ответил капитан и дал команду водителю. – Поехали в Киржачи, сержант!
Швейцария. Берн
В жаркие летние месяцы столица Швейцарии Берн почти пустела, так как его жители уезжали на берега Женевского озера или в альпийские курорты. Альпы всегда манили к себе не только туристов, но и коренных жителей страны, предпочитавших проводить там своё свободное время.
Сойдя с поезда, прибывшего из Берлина, Анна Мария Зегерс увидела вокруг себя лишь тех жителей города, которые были вынуждены оставаться в нём в силу служебной необходимости: полицейских, водителей автобусов и трамваев, служащих и чиновников городской администрации. С момента своего первого визита в Берн в ноябре прошлого года Анна уже в десятый раз совершала эту поездку. Теперь она ехала сюда не как турист или коммерсант, а как государственный служащий, так как помимо звания капитана государственной безопасности в НКВД, она получила звание обер-лейтенанта в вермахте и состояла на службе в «Абвере». Этому поспособствовал её знакомой генерал-майор Ханс Остер, так как став женой подполковника Ганса Бауэра, Анна оказалась в курсе многих тайн «Абвера» и по законам этой организации должна была помогать своему мужу в его служебной деятельности. В обязанности Анны входила доставка дипломатической почты второму секретарю посольства Германии в Берне доктору Штраусу, который по совместительству являлся резидентом «Абвера» в этой стране.
Приехав в посольство, Анна зашла в кабинет Штрауса и, поприветствовав его взмахом руки, поставила на его стол увесистый портфель. Доктор Штраус, седой пятидесятилетний здоровяк с обветренным и загорелым лицом, с любезной улыбкой спросил ее:
– Что на этот раз вы привезли прекрасная, фрау Бауэр?
Анна с безразличием пожала плечами.
– Мне это не говорят, господин Штраус, – ответила она. – В мои служебные обязанности входит лишь доставка этого портфеля из Берлина в Берн.
Доктор Штраус поднял саквояж и со значением покачал головой.
– Кажется, я догадываюсь, что в нём… – сказал он.
Штраус встал из-за стола и подошёл к стоящему в углу кабинета сейфу. Открыв его, он стал класть на полки сейфа толстые пачки долларов.
– Я могу идти, господин Штраус? – спросила его Анна.
Доктор Штраус кивнул головой. Анна по-военному повернулась и вышла из кабинета. Для нее не было тайной содержимое портфелей, которые она почти каждый месяц возила из Берлина в Берн. Ганс сказал ей, что в них будут фальшивые доллары, которые в изобилии печатались в одном из концентрационных лагерей Германии, свезёнными туда из всех оккупированных стран Европы фальшивомонетчиками. Немецкие спецслужбы таким образом старались подорвать экономическую мощь США. Они расплачивались фальшивыми долларами со своими агентами и покупали на них в нейтральных странах недвижимость и произведения искусства.
Выйдя из посольства, Анна направилась к магазину Шандора Радо, которому она привезла очередное сообщение от генерал-майора Ханса Остера. Взглянув на витрину магазина, она вдруг увидела в ней карту Саксонии. По договоренности с Радо это означало сигнал опасности. Сердце Анны тревожно забилось. Она прошла мимо магазина и стала вспоминать, что ей следовало в этом случае делать. Запасной явкой для связи с Радо, служила католическая церковь на окраине Берна. Анна направилась туда. Встреча должна была состояться во время вечернего богослужения. Анна взглянула на часы… до богослужения еще оставалось два часа. Она зашла в небольшое кафе и заказала себе чашечку черного турецкого кофе.
Сигнал опасности встревожил Анну. До этого дня все ее встречи с Радо, происходили без происшествий. Допив кофе, Анна вышла из кафе и, внимательно оглядываясь по сторонам, пошла к церкви. Вдруг впереди она увидела знакомую фигуру Радо. Тот шёл ей навстречу и, судя по всему, был сильно взволнован. Глаза Анны и Радо встретились. Радо чуть заметно кивнул ей и повернул голову в сторону небольшого парка у церкви. Анна тоже кивнула. Они пошли к парку и вскоре затерялись среди растущих в нем густых акации и кленов. Увидев, что рядом никого нет, Анна догнала Радо и с тревогой спросила его:
– Что случилось, Шандор?
Не поворачивая головы, Радо ответил:
– У нас два провала. Арестованы мои радисты и связной, который приезжал сюда из Парижа.
– Передать сообщение в Москву вы теперь не сможете? – спросила Анна.
– Нет, – ответил Радо.
– Но как же передать туда материалы от Остера? – растерянно воскликнула Анна.
Радо протянул ей руку.
– Давайте их сюда, – предложил он. – Мне, видимо, придётся уехать из Берна в Париж. Его недавно освободили войска союзников. Попробую связаться там с представителями советского посольства в Лондоне.
Анна дала Радо кассету с микроплёнкой.
– Теперь вам придется искать другой канал связи с Москвой, – сказал Радо.
Они попрощались и Радо, надвинув на лоб шляпу исчез за растущими вдоль дорожки деревьями.
Белоруссия. Посёлок Киржачи
Командировка в только что освобождённый Минск для майора Зоси Скавронской и капитана Олеси Кебич стала полной неожиданностью. Их вызвал к себе комиссар госбезопасности Судоплатов и сказал:
– Вам предстоит срочно вылететь в Минск. Смершевцы тридцать первой армии взяли в плен капитана Карла Бремека. Он служил в «Абвере» и был временно прикомандирован к подразделению «Абверштелле-Восток». Мне звонил начальник отдела «Смерш» армии, полковник Акопян и сказал, что Бремек знает, где находится архив «Абверштелле-Восток». Оказывается, его не успели вывезти из Минска. Помешали наши танки, внезапно ворвавшиеся в город. Ваша задача – найти этот архив. Старшим назначается майор Скавронская. Всё, выполняйте!
Через два часа Зося Скавронская вместе с Алесей Кебич уже летели на самолёте в Минск. Зося решила, чтобы не привлекать лишнего внимания, ехать туда в гражданской одежде. Вокруг Минска еще шли бои. Восточнее него были окружены части немецкой четвертой полевой армии, и Зося не исключала того, что в поисках архива им придётся побывать и на территории, на которой находились немецкие войска.
Глядя в окно самолёта на, проплывающие внизу поля и перелески Белоруссии, Зося вспоминала свою поездку в Минск летом тысяча девятьсот сорок второго года. Марию Ольховскую, Бориса Сандлера и своего погибшего брата Анджея… Война разлучила её со многими близкими ей людьми. Восемь месяцев назад она потеряла свою первую и единственную любовь – майора Андрея Николаева. Его смерть оставила кровоточащую рану на её сердце. Андрей снился ей почти каждую ночь, и лишь работа помогала Зосе на какое-то время забыть о нём. Ее состояние видел, и начальник четвертого управления НКВД комиссар госбезопасности Судоплатов и поэтому поручал ей сложные и необычные задания.
Зося хорошо понимала, что архив «Абверштелле-Восток» позволит установить личности многих агентов «Абвера», которые тот оставил на территории Советского Союза. Помимо НКВД, поиском архива будут заниматься также органы военной контрразведки «Смерш». Судоплатов посоветовал Зосе тесно сотрудничать с ними. Он хорошо знал полковника Акопяна и считал его отличным профессионалом и опытным контрразведчиком. Первая встреча с полковником Акопяном оставила у Зоси противоречивые чувства. Полковник вёл себя учтиво и вежливо, но Зося чувствовала, что серьёзный помощи ждать от него не стоит. Она знала о той конкуренции, которая существовала между НКВД и «Смерш». Руководители этих ведомств Берия и Абакумов не ладили друг с другом. Это сказывалось и на отношениях их подчиненных. Зося поняла, что «Смерш» будет искать архив «Абвера» параллельно с ней и постарается опередить НКВД. В свою очередь Зося тоже не хотела ударить в грязь лицом. Она понимала, что в Минске ей предстоит вступить в поединок не только с немецким «Абвером», но и с советской военной контрразведкой.
Приехав в посёлок Киржачи, Зося решила первым делом допросить капитана Карла Бремека. Его уже доставили туда. Бремек, понуро опустив голову, сидел на скамейке в саду, окружавшем один из домиков посёлка. Сделав знак автоматчикам отойти в сторону, Зося присела рядом с ним. Бремек с удивлением посмотрел на нее. Зося поднесла к его глазам своё удостоверение и затем сказала:
– Я, майор госбезопасности Скавронская и срочно прилетела в Минск, чтобы найти тот архив, о котором вы, капитан, сообщили представителям «Смерша». Я читала протокол вашего допроса и хотела бы кое-что уточнить в ваших показаниях.
– Я с удовольствием отвечу на ваши вопросы, госпожа майор, – сказал капитан Бремек.
– Очень хорошо, – Зося на несколько секунд задумалась и затем спросила. – В своих показаниях вы утверждаете, что часть архива «Абверштелле-Восток» не успели вывести из Минска, и он хранится где-то в городе, но где вы не знаете?
– Да, госпожа майор, – ответил Бремек. – Об этой тайне знал лишь шеф «Абверштелле-Восток» майор Дитрих.
– Но архив находится в городе или в его окрестностях? – задала новый вопрос Зося
Бремек пожал плечами.
– Не знаю, госпожа майор, – ответил он.
Зося знаком подозвала к себе, стоящую чуть поодаль, Олесю Кебич. Та подошла к скамейке и села рядом с Бремеком. Их глаза встретились. Бремек растерянно смотрел на Олесю.
– Извините, фрау, – спросил он. – Я вас где-то видел, но не помню, где?..
Олеся невесело усмехнулась.
– Вы меня видели, господин капитан, в особняке гауляйтера Кубе, – чуть помедлив, ответила она.
Глаза Бремека удивленно расширились.
– Не может быть! – пораженно воскликнул он. – Действительно, я вас там видел, фрау. Вы были переводчицей гауляйтера и… – Бремек вдруг замолчал и опустил вниз глаза.
Олеся недовольно нахмурилась.
– Это к делу не относится… – сухо, сказала она и затем спросила. – Вы и майор Дитрих просили гауляйтера передать в ведение «Абвера» недостроенную штольню минского метро? Это так?
– Да, – ответил Бремек.
– Там может находиться архив? – спросила Олеся.
Бремек наморщил лоб, видимо что-то вспоминая и затем ответил.
– Возможно… Эта штольня очень заинтересовала майора Дитриха. С территории «Абверштелле-Восток» туда был проход. Не исключено, что архив могли спрятать именно там.
– Вы там были? – спросила Зося Бремека.
– Был… – ответил тот.
– Тогда мы сейчас с вами поедем туда и осмотрим эту штольню. – решительно сказала Зося, вставая со скамейки.
Берлин. Штаб-квартира «Абвер»
Вернувшись из Берна в Берлин, Анна на квартире, в которой они жили с Гансом, переоделась в военную форму и затем поехала в штаб-квартиру «Абвера». Учитывая особенности характера адмирала Канариса, сотрудники «Абвера» звали ее «Лисьей норой». Доложив своему начальнику майору Кребсу о выполнении задания, Анна пошла разыскивать Ганса. Его она нашла в комнате, стены которой были увешаны картами всех стран мира. Ганс и еще несколько офицеров что-то рассматривали на них. Выслушав множество комплиментов, Анна попросила Ганса уделить ей несколько минут.
Они вышли в коридор и затем, спустившись на первый этаж здания, покинули его. Яркое летнее солнце освещало текущие в канале темно-серые воды реки Шпрее. Остановившись на набережной, Ганс тревогой спросил:
– Что-то случилось?
Анна рассказала ему о том, что произошло в Берне.
– Значит, теперь у нас нет связи с Москвой? – спросил ее Ганс.
– Нет, – ответила Анна.
Ганс надолго задумался.
– Что будем делать? – наконец, спросил он.
– Придётся передать сообщение через наших радистов в Потсдаме, – ответила ему, Анна. – Это очень опасно, но другого выхода я не вижу.
– Согласен, – сказал Ганс. Затем он наклонился к уху Анны и прошептал. – Генералы, готовят заговор против Гитлера. Он должен состояться в ближайшее время. Мне сказал это Ханс Остер. Он предложил предупредить об этом Москву. – внимательно слушая Ганса, Анна кивнула головой. – Полковник Штауффенберг хочет взорвать на совещании в бункере Гитлера бомбу, – продолжил Ганс. – После его смерти генералы-заговорщики объявят в Германии военное положение и возьмут власть в свои руки. Но это только планы! – со значением, заметил Ганс. – В реальности все может оказаться по-другому.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Ганса Анна.
– Неизвестно, как поведут себя соратники Гитлера – Гиммлер, Борман, Геринг и Геббельс. Да и не вся армия может поддержать заговор, – пояснил Ганс. – Не исключено, что заговор провалится и тогда в Берлине начнутся массовые репрессии.
Анна в задумчивости посмотрела на искрящиеся в лучах солнца воды Шпрее.
– В случае провала заговора, – убежденно сказала она. – Нас наверняка арестует Гестапо.
– Я тоже так считаю, – согласился с Анной Ганс.
– Тогда нам придется бежать из Берлина, – с тревогой сказала Анна.
– В Швейцарию путь будет перекрыт, – заметил Ганс.
– Гестапо сделает это в первую очередь, – согласилась с ним Анна. – В случае неудачи заговорщики наверняка попробуют туда уехать.
Глаза Анны и Ганса встретились. Тот взял руку Анны и затем сказал:
– Я долго думал про это, и у меня возникла одна идея…
– Какая? – спросила Анна.
– Нам придётся попросить помощи у твоего злейшего врага… – с чуть заметной усмешкой, сказал Ганс.
Анна посмотрел на него и затем тоже усмехнулась.
– У этой шведки? – спросила она.
Ганс кивнул. Лицо Анны скривилось словно она съела что-то кислое. Затем она со вздохом спросила:
– Ты знаешь, где ее найти?
– В ресторане «Лейпциг», – ответил Ганс. – Она строчит там свои статейки для газеты.
– Тогда я поеду к ней, – решительно, сказала Анна.
Она взмахом руки остановила такси и, сев в него, попросила водителя отвезти её в ресторан «Лейпциг».
Белоруссия. Минск
Территория «Абверштелле-Восток» была покрыта воронками от снарядов и сгоревшими немецкими танками и бронетранспортерами. Видимо, здесь шел ожесточенный бой. Все кирпичные здания были разрушены. Зося в раздумье постояла около того места, где летом тысяча девятьсот сорок второго года её расстрелял майор Ганс Бауэр и затем тяжело вздохнув, приказала лейтенанту, командиру взвода автоматчиков, которые приехали вместе с ней рассыпаться цепью и искать вход в штольню метро. Капитан Бремек сказал, что вход штольню был в одном из блиндажей. Спустя два часа лейтенант доложил, что вход в штольню найден. Спустившись в один из блиндажей Зося, увидела в его углу металлическую дверь, на которой висела табличка с надписью на немецком языке «Посторонним вход категорически запрещён». Лейтенант осмотрел дверь и затем приказал саперам открыть ее. Дверь была заварена автогеном. Заложив под ней взрывчатку, саперы попросили всех выйти из блиндажа. Зося, Олеся и лейтенант легли на землю недалеко от него. Спустя секунду земля под ними вздрогнула из блиндажа повалил густой черный дым.
Зося снова спустилась в блиндаж. На месте двери она увидела чёрное отверстие, из которого тянуло холодом и сыростью.
– Нам надо бы во что-то переодеться, товарищ лейтенант, – сказала Зося лейтенанту.
Через десять минут Зося и Олеся облачились в пестрые маскхалаты, каски и сапоги. На груди у них висели автоматы «ППШ». Вначале в отверстие спустились два сапера.
– Можете входить, товарищ майор! – вскоре громко крикнул один из них.
Зося зажгла электрический фонарик и, согнувшись, почти вползла в отверстие в стене. Освещая лучом фонарика сырые стены туннеля, она медленно и осторожно пошла по нему. Впереди нее мелькали лучи фонариков саперов. Вдруг сильный звук взрыва потряс тоннель. Зосю отбросило на стену туннеля и затем она почти, потеряв сознание, медленно сползла на его пол. В её нос ударил кисловатый запах порохового дыма. Она закашлялась, закрывая рот ладонью. Когда дым рассеялся, Зося увидела лежащих у своих ног сапёров. Их лица были до неузнаваемости обезображены взрывом. Зосю замутило, но она пересилила себя и громко крикнула:
– Лейтенант, пришлите других сапёров и пусть они будут очень осторожны!
Через несколько минут мимо Зоси по тоннелю прошли четыре человека с миноискателями. Сзади них шел лейтенант. Он помог Зосе подняться с пола, и они вдвоём пошли за сапёрами. Вскоре туннель стал расширяться и впереди послышался звук бурлящей воды. Зося увидела, что сапёры остановились. Она подошла к ним и увидела, что туннель закончился, а почти у самых ног саперов бурным потоком текла вода, образуя то там то здесь глубокие водовороты. Вода текла по большому туннелю высотой и шириной до двух десятков метров.
– Здесь нам не пройти, – сказал один из сапёров. – Придется надувные лодки сюда тащить.
Зося отрицательно покачала головой.
– Пока хватит, – сказала она. – Давайте возвращаться. Надо выяснить, куда ведёт этот тоннель. В городском архиве наверняка есть планы строительства минского метро. Нам нельзя двигаться вслепую.
Берлин. Ресторан «Лейпциг»
Шведскую журналистку Камиллу Ларсен Анна нашла быстро. Как и говорил Ганс, она сидела за одним из столиков в ресторане «Лейпциг» и что-то печатала на пишущей машинке. Увидев, подходящую к столику Анну, Камилла Ларсен удивленно вскинула выщипанные в дугу брови и затем её лицо стало злым и настороженным. Анна села напротив Ларсен и, сняв перчатки и пилотку, сказала:
– Вы удивлены моим визитом, фрау Ларсен?
Рот Камиллы Ларсен скривился, и она, окинув Анну долгим и презрительным взглядом, ответила:
– После нашей встречи в прошлом году, во время которой пострадал мой нос, – Камила Ларсен дотронулась кончиком указательного пальца до своего носа. – Я попросила подполковника Бауэра избавить меня от встреч с вами, фрау Зегерс.
Анна усмехнулась.
– Я также не горю желанием вас видеть, – ответила она, просматривая меню, которое лежало на столике. – Но… – Анна сделала паузу и тяжело вздохнула. – обстоятельства вынуждают меня это делать.
Камилла Ларсен бросила на Анну вопросительный взгляд.
– Что-то случилось с вашим любимым Гансом? – спросила она с иронией.
– Пока не случилось, – ответила Анна. – Но в ближайшее время может случиться. И не только с ним.
Камилла Ларсен насторожилась.
– И что же такое может случиться? – спросила она с явным интересом.
После некоторого раздумья Анна ответила:
– Давайте заключим с вами, Камилла, договор Я помогу вам, а вы поможете нам с Гансом.
Камилла Ларсен презрительно фыркнула.
– Договор между нами невозможен… – ледяным голосом, ответила она.
Анна наклонилась над столиком и стала говорить тише.
– Выслушайте меня внимательно, фрау Ларсен, – сказала она. – В ближайшее время вермахт осуществит государственный переворот в Германии. Гитлера хотят убить и власть перейдёт к верхушке генералитета.
Камилл Ларсен подняла на Анну удивленные глаза. Та покачала головой.
– Я говорю вам правду Камилла, – продолжила свою речь Анна. – Мне про это, рассказал Ганс. А ему начальник штаба «Абвера» генерал-майор Ханс Остер.
Камилла Ларсен откинулась на спинку стула и задумалась.
– Но это же прекрасно! – с довольной улыбкой, сказала она.
Анна скептически покачала головой.
– Пока все это только планы, – возразила она. – Ганс не уверен, что заговор будет успешным.
Улыбка с лица Камиллы Ларсен исчезла.
– Если заговорщики потерпят поражение, тогда в Германии начнётся расправа над ними, – продолжила Анна. – И Ганс уверен, что нас с ним тогда обязательно арестует Гестапо.
Камилла Ларсен бросила на Анну настороженный взгляд.
– Что вы хотите от меня? – спросила она.
– Вы имеете дипломатический статус, – ответила Анна. – Помогите нам с Гансом бежать из Берлина.
Камила Ларсен с холодной усмешкой ответила:
– Мне нет никакого дела до вас.
– Если нас Гансом арестует Гестапо, – пояснила Анна. – То вслед за нами арестуют и вас Камилла. Скрывать вас ни мне, ни Гансу нет никакого смысла. Пока мы находимся на свободе, вам ничто не угрожает.
– Гестапо меня не арестует, – с вызовом возразила Камилла Ларсен. – Я шведский дипломат.
Анна усмехнулось.
– Они не будут вас арестовывать официально, – ответила она. – Вы просто исчезнете, как исчезли многие немцы в ночь «длинных ножей» в тысяча девятьсот тридцать четвертом году. Вас посадят в гестаповский подвал, выбьют из вас показания, а затем ликвидируют. Я хорошо знаю, как работает Гестапо. Поверьте мне, они так и сделают.
Камилла Ларсен долго молчала, изредка бросая взгляды на Анну. Наконец она сказала:
– Я вас поняла, фрау Зегерс. Хорошо, я согласна вам помочь. Но для этого мне надо получить санкцию моего патрона – Алена Даллеса. В ближайшие дни я поеду к нему в Швейцарию. Пусть он решит вашу судьбу.
Москва. Стадион «Динамо»
В начале двадцатых годов рядом с посёлком Динамо на Ленинградском проспекте сотрудники ВЧК построили небольшой стадион. На нём они играли в футбол и занимались гимнастикой и бегом. Постепенно стадион рос. На нем появлялись новые спортивные площадки. В конце концов Моссовет решил создать на Динамо комплекс спортивных сооружений ядром которых должна была стать футбольная арена, вмещающая пятьдесят тысяч болельщиков. По-прежнему на стадионе любили заниматься спортом сотрудники силовых ведомств, включая НКВД.
Приехав поздним вечером на стадион, комиссар госбезопасности Судоплатов оставил машину на стоянке, а сам направился в тир. Он находился в подвале одного из зданий стадиона. В тире часто собирались руководителей центрального аппарата НКВД. Здесь можно было поговорить в непринуждённой обстановке. Обсудить те вопросы, которые выходили за рамки служебной деятельности.
Зайдя в помещение тира, Судоплатов увидел в нём наркома Берию и его заместителей: Меркулова, Кобулова и Цанаву. Берия стоял у барьера и, держа в руках старенький «Наган», выпускал из него по мишени одну пулю за другой. Поздоровавшись с наркомом, Судоплатов встал рядом с ним и вытащил из кобуры свой табельный «ТТ». Берия усмехнулся.
– Хочешь из этого пугача пострелять? – спросил он.
– По уставу положено, товарищ нарком, – ответил ему Судоплатов.
Сделав несколько выстрелов, Судоплатов тихим голосом, спросил:
– Вы, товарищ нарком, читали мою докладную?
Берия кивнул.
– Что вы решили? – спросил Судоплатов.
На лице Берии появилось недовольное выражение. Он опустил руку с «Наганом» и повернулся к Судоплатову.
– Ты в самом деле считаешь, что люди Абакумова станут чинить нам препятствия в Минске? – спросил он.
Судоплатов пожал плечами.