Сага о Максиме

Нас было пятеро, а их восемь, не считая того, что любовался водопадом. Я лично убил двоих. Остальные тоже не сплоховали. Император прикончив своего, поднял «Адриана» на дыбы. Черт, ну красиво у него все-таки это получается. Я так не могу. Хотя и пробовал пару раз. Дайте шампур с мясом кто-нибудь. Спасибо. Ну а дальше началось самое интересное.»

Завершив скоротечный бой с охранниками царя, Максим потрясая мечом прокричал, перекрывая шум водопада:

– Итак, Имад теперь ты надеюсь понимаешь, что от заслуженного возмездия тебе не уйти? Сражайся сарацинская собака, или сдохни как трус. Хватит смотреть на воду, она тебе не поможет. Больше в этой жизни тебе уже ни что не поможет. Молись перед смертью, проклятый кочевник. За моих погибших братьев, за всех кого ты подло убил и принес страданья, за Корсу! Смерть тебе!

Кинувшись на врага, император замахнулся мечом, намереваясь отрубить тому голову. Увернувшись, вдруг как будто чудесным образом оживший Имад, выхватив кривую саблю, что есть силы пришпорил коня, намереваясь выскочить обратно на узкую тропу. Появившиеся там несколько десятков грозных ниндзя, убили его последнюю надежду. Молча рассредоточившись по широкому кругу, ниндзя и двое корсанянских солдат, дали места для сражающихся титанов. Спрыгнув с лошадей, оба непримиримых врага стали медленно приближаться друг к другу. Макс шел чуть с ленцой, спокойно распрямив плечи, смело глядя в глаза Имаду. А тот напротив, крался как кошка, нервно подергивая своей окровавленной саблей. Такой цвет она приобрела в тот момент, когда сарацин поняв, что орда будет в скором времени разбита и уничтожена, ворвался в свой гарем. Больше знаменитого гарема царя царей, состоящего из сотни самых красивых девушек и женщин, населявших когда-либо землю, не существовало.

Неожиданно сарацин прыгнул вперед, выставив саблю. Классически уйдя в сторону, корсанянец проведя мечом по широкой дуге, попытался разрубить кочевника напополам. Каким-то чудом увернувшись, тот снова совершил прыжок, горя желанием проткнуть своей юркой саблей врага. И битва закипела что есть силы…

Хотя царь орды и был на протяжении всей своей жизни самовлюбленным трусливым подонком, однако нельзя не признать, когда он окончательно осознал, что жить ему при любых раскладах осталось немного, то стал бесстрашно сражаться, и не помышляя молить о пощаде.

Минуты таяли, растворяясь в начавшихся сумерках, а бой и не думал затихать. Уже давно воткнув меч короля Артура в землю, император сжимал в правой руке более легкую шпагу. Чрезвычайно уставший, тяжело дышащий, измученный Максимус, скинув теплую накидку, снова и снова атаковал человека, которого ненавидел больше всего на свете. Сабля и шпага. Шпага и сабля. Они тупили свои концы, продолжая отчаянно остро, точить друг об друга грани. Суровые ниндзя, сжимая в руках японские мечи – катаны, все также стоя по кругу, молча наблюдали за схваткой. Два неразлучных друга Давид и Гаске, уже несколько раз порывались прийти на помощь императору. Но каждый раз обескуражено замирали на месте, остановленные мрачными взглядами ниндзя. Кодекс чести был непреложен для всех. Битва один на один должна была закончиться победой лишь одного. Второй мог умереть только от руки противника.

Таков закон.

Наконец, Имад тоже почувствовал усталость. Пот застилал глаза. Движения стали неторопливы и тяжелы. Все с большим трудом отбивая атаки наседающего противника, хозяин поверженной орды понял, что долго ему не продержаться. Вспомнив о чем-то, он прищурившись засунул левую руку за пазуху, вытаскивая оттуда тонкий кинжал. Сильно им замахнувшись, целясь в замершего на месте Максима, коварный Имад гадко усмехнулся:

– Я может быть и сарацинская собака, но зато про меня скажут – это тот, кто убил самого императора Корсы. Получай, корсанянец, ты сам напросился!

Все-таки чудо появилось в этом месте. И надо признать, сделало это как нельзя вовремя. На себе ощутив дыхание смерти, Макс падая назад на спину, даже почувствовал легкое дуновение ветерка от молнией промелькнувшего перед глазами кинжала. Выставив небольшой щит перед собой, один из ниндзя поймал стремительно летящий нож. Окончательно поверив в божественное спасение, император поднявшись, отбросил в сторону шпагу, вырывая из земли свой славный меч. Сделав ровно три шага, он что есть силы размахнувшись, отрубил опустившемуся на колени, морально сломленному Имаду, голову. Так закончилась эта славная битва двух могущественнейших вождей того времени.

Бросив голову поверженного врага в мешок, Максимильян оседлав коня, отправился в обратный путь. Слева и справа от него скакали Гаске с Давидом, делясь со своим командиром впечатлениями о событиях сегодняшнего дня, который наконец-то подходил к концу. Все трое смеялись, кричали и несчетное количество раз перебивали друг друга, стремясь вспоминать лишь хорошее. За ними как всегда молча, следовали ниндзя.

С большим трудом дождавшись окончания поединка двух людей, медведь шатун вылез откуда-то из-под скалы, нависающей над водопадом, и с нетерпением принялся за ужин. Царские останки были главным и единственным блюдом у него в тот час.

ГЛАВА 5

Ориентируясь по огромным кострам горящим вдалеке, император и его люди уже в полной темноте наконец достигли лагеря, разбитого в двух километрах южнее места недавнего сражения. Попросив его извинить, Максим схватив за волосы отрубленную голову царя Имада, поднял ее высоко над головой, направив гарцующего «Адриана» мимо приветствующих его восторженными криками тысяч и тысяч солдат священной Корсы, одержавших сегодня героическую победу. Достигнув частокола за которым находились плененные сарацины, главнокомандующий корсанянской армии галопом проскакал и мимо них. Каждый из презренных кочевников мог разглядеть, что их победитель, крепко сжимал в своей руке. Горестный стон прокатился по рядам пленников, наполняя души корсанянцев радостью и счастьем. Три раза проскакав вдоль частокола, император вернулся к своим солдатам, споро выстроившихся более менее четким строем перед ним. Наверное раз в десятый за день, Макс поднял на дыбы «Адриана», вскидывая еще выше вверх руку с отрубленной головой своего личного врага.

– Победа! Ура! Ура! Ура! – Кричали все корсанянцы как один, вместе со своим вождем.

Затем, главнокомандующий презрительно отбросил в сторону завоеванный трофей и позволив уставшему коню опуститься всеми четырьмя копытами на землю, поднял левую руку, призывая к тишине:

– Братья. Сегодня воистину великий день для всех нас. Для всех кто верит в свободу. Мы вновь завоевали ее, как и было предначертано свыше. Возблагодарим богов за эту славную победу. И поклянемся никогда не забыть наших братьев погибших сегодня. Они погибли сражаясь, как настоящие герои. Так, как мечтает умереть каждый из нас. Слава героям! Слава! – Переждав, когда стихнуть крики солдат, император продолжил, – теперь мне остается сказать вам лишь одно. Друзья. Боги не дали мне единоутробных братьев, но зато они сделали кое-что получше, они дали мне вас. Моих настоящих братьев по крови. Клянусь вам в этом! Клянусь, на крови своего врага! – Мощно закончив свою речь, император приложил к сердцу руку, красную от крови царя орды.

Огненные языки трех десятков костров, вознося в небо миллиарды угольков, торжественно и невероятно величественно освещали императора и его бесстрашную армию, внемлющую ему затаив дыхание, во время этих слов.

Раздавшийся громоподобный взрыв, казалось сотряс небеса, повергнув их на землю. Во всяком случаи так показалось большинству плененных сарацин. Но это был лишь дикий крик счастья, исторгнутый из глоток победителей. Ни когда еще эти места не слышали подобного. И вряд ли услышат когда-нибудь еще.

Судорожно поперхнувшись особо вкусной косточкой, которую он самозабвенно обгладывал уже добрых минут десять, медведь шатун недовольно заурчав, уставился на небо. Выдержав минутную паузу, он снова принялся за еду. Впереди его ждало самое вкусное – ноги царя царей.

Соскочив с лошади, император направился к солдатам. Дружеских рукопожатий и объятий было не счесть. Неизвестно сколько прошло после этого времени, но вконец уставший и счастливый Максим все-таки добрался до своей палатки. Прежде чем зайти внутрь, он подошел к флагу благословенной Корсы и преклонив колено, торжественно его поцеловал. Лишь после этого, корсанянец скрылся у себя. Не прошло и десяти минут, как оттуда выбежал, ставший в этот день личным ординарцем императора, не без известный Гаске с сосредоточенным лицом.

«Выяснить где на данный момент находится крупное войсковое соединение, шедшее со стороны Мадрида этим утром. Выставить часовых на поле боя и с первыми лучами солнца аккуратно собрать останки погибших солдат Корсы, с целью придания их огню. Собрать точные данные, сколько погибло, сколько ранено с той и с другой стороны. Сколько захвачено в плен. Всем воинам вина, пива, мясо и женщин сколько влезет. И шестое, через пятнадцать минут всем командирам собраться в палатке главнокомандующего.» Сосредоточенно держа все шесть приказов в голове, ординарец Гаске подозвал к себе второго ординарца, верного друга Давида. Разделив команды пополам, они шустро привели их в исполнение. Начав естественно с вина и женщин.

Настала глубокая ночь. Но казалось этим храбрецам, все было нипочем. Отчаянно сражаясь целый день с сильным, многочисленным врагом, теперь, они также храбро сражались с алкоголем льющимся рекой и женщинами не самого тяжелого поведенья. Над не спящим лагерем, казалось кружили невидимые ангелы распевая бравурные песни. Вторя им, подпевали трубачи, цыгане и шуты. Крики, шум и гам стояли такие, что пожалуй не только ангелы, но и черти лично присутствовали на попойке в честь славно одержанной недавней победы.

Во всяком случаи именно так думал веселый, беззаботный император, периодически выглядывая из своей палатки, где тоже все было в полном порядке. Его самые любимые военноначальники Милорад и Хардкор сидели рядом с ним. За исключением трех лейтенантов и одного генерала погибших в бою, все командиры были живы. Здесь, хоть и происходило все культурней чем в лагере, но на самом деле разницы не было ни какой. Все вспоминали перипетии сражения, поднимая каждую минуту кубки с вином. Хардкор все ни как не мог успокоиться, повторяя раз за разом, как он испугался за императора, увидев, как тот спускается на своем «Адриане»с горы и скачет прямо на сарацин. Отважный генерал даже забыл упомянуть, что чуть ранее совершил точно такой же не менее храбрый поступок. Капитан разведчиков Милорад, периодически перебивая старшего по званию, кричал на всю палатку, что это был самый счастливый день в его жизни. Особенно больше всего ему запомнилось, как он чудом увернувшись от какого-то здоровенного сарацина, умудрился проткнуть того своей длинной хорватской шпагой. Постоянно вытаскивая ее из ножен, не очень трезвый капитан, с шумом поднимаясь со стула, делал в который раз стремительный выпад вперед, показывая как было дело. Напуганные его грозным видом, сверкающими глазами и не менее блестящей шпагой, испуганные девушки, чудесным образом оказавшиеся в палатке императора, восторженно визжали, разбегаясь во все стороны. Остальным командирам тоже было что вспомнить, чем они усиленно и занимались, не очень слушая друг друга. Наблюдая за всем этим легким безобразием, главнокомандующий лишь довольно усмехался, не забывая прикладываться к кубку с добрым французским вином. Он тоже мог многое вспомнить, но император молчал, лишь внимая своим братьям по оружию. Был замечательный вечер, достойный прошедшего замечательного дня.

Наконец подустав от веселья, Максимус решил немного пройтись, развеяться. Сопровождать его вызвались Милорад вместе с Хардкором. Выйдя из палатки, они накинули на себя легкие походные плащи, которые в те времена носили абсолютно все воины корсанянцы, и не спеша отправились бродить по лагерю. Ни кем не узнанные, военноначальники пару раз остановившись у больших костров и послушав там разговоры солдат, не спеша подошли к третьему костру. Там в это время собрались самые стойкие ветераны, которые усевшись кружком, делились впечатлениями о прошедшем дне. Заняв место неподалеку в тени от костра, Максим со своими командирами потихоньку откупорив бутыль вина, предусмотрительно взятую с собой Милорадом, приготовились неплохо провести время, слушая о чем будут говорить их славные воины.

Разговор у костра:

Первым из присутствующих солдат, который взял слово, был невысокого роста лучник. Во всяком случаи его одежда и лежащий рядом колчан со стрелами, свидетельствовали об этом со всей очевидностью. Ухватив за подол какую-то миловидную девушку, обходившую всех по кругу с кувшином вина, он не обращая внимания на ее возмущенные крики, поцеловал ее крепко в губы, на долго приложившись затем к кувшину. Все присутствующие довольно расхохотались, наблюдая за этой сценой, продолжив как ни в чем не бывало веселиться. Дождавшись когда лучник наконец оторвется от вина, зацелованная женщина отвесила ему звонкую оплеуху и сама в свою очередь поцеловала того в губы. Еле избавившись от настырной красотки, лучник поднял руку со стаканом вина:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.