Весна безумия

– А что у вас школа в таком состоянии? – расспрашивал Тим.

– Её начали строить, здание было уже готово, оставалось окна вставить, но потом поняли, что проще в райцентр детей возить, учителей в селе нет, да и детей мало. Мы с Ящером и две девчонки только в одиннадцатом. Нас сейчас забирает автобус по утрам и отвозит, после уроков гонит назад. А школу так и не достроили.

– И чем вы здесь занимаетесь?

– А мы тут тоже воркаутом промышляем, у нас тут свои вайбы, – не без гордости добавил Нерв. – Вы про это место-то как узнали?

– Паштет, ты откуда про заброшку узнал?

– В группе «заброшки Подмосковья» кто-то выложил. Я адрес чекнул, оказалось, недалеко от нас, – обернулся Паша, ответил и снова принялся что-то бурно рассказывать пацанам.

Магазинчик оказался небольшим. Стоял в конце улицы, там было тепло, пахло пряниками и брагой. Какой-то мужик, явно нетрезвый, так как он заполнил весь магазин хмельными ароматами, облокотился на прилавок и заплетающимся языком рассказывал усталой продавщице, как надо жить.

Когда мы ввалились всей гурьбой, продавщица вылупилась на нас, как на инопланетян.

– Можно нам фанту? – подошёл к прилавку Тим. – И фисташки. И эмэндэмс, только жёлтый.

Оказалось, что картой расплатиться нельзя, и Тим судорожно выгребал из карманов деньги, а когда нашёл пятисотку во внутреннем кармане, успокоился. Паша зашёл последним, задержавшись, чтобы заказать такси. Он купил себе кефир, предложил угостить пацанов пивом, но те отказались, заявили, что они тоже спортсмены и не пьют. Мы все стояли у магазина. Местные спрашивали про тренировки, где занимаются Паша с Тимом, подписались на их канал в ТикТоке, а когда подъехало такси, даже позвали ещё раз в гости.

Глава 17. Не смотри ТикТок на ночь

– На тренировку всё-таки опоздаем, – взглянул на часы и нахмурился Тим. Потом посмотрел на меня. – Прости, что так вышло, плохая была идея тебя сюда тащить.

– Что ты опять душнишь?! – встрял в разговор Паша. – Побегали отлично, весело ж было.

– Отвали, Паштет, я не с тобой разговариваю, – Тим накрыл его лицо ладонью и развернул к дороге.

Он посмотрел на меня с беспокойством. Я действительно перепугалась до чёртиков, и до сих пор страх ползал мурашками по загривку.

– Ты испугалась? – Тим приблизился и заговорил чуть тише, чтобы нас не мог расслышать Паша.

Я кивнула, и Тим так крепко обнял меня двумя руками, что сразу окутал своим ореховым ароматом. Стало гораздо спокойнее, и я чуть улыбнулась, наслаждаясь его запахом и объятиями, перестала дрожать. Тим был так близко, что щекотал своим дыханием ухо:

– Ничего не бойся со мной! Если что, я возьму удар на себя, и, пока отвлекаю, ты в это время беги сама. За меня не переживай, ещё никому не удавалось меня догнать! С Паштетом мы всегда можем смыться, а за тебя мне страшно. Почему ты не ушла? Пухлый вроде безобидный.

– Растерялась, когда увидела, что сети нет, – я опустила глаза и уставилась на пачку эмэндэмс, которую мне отдал Тим.

Он сказал, что с орехами его любимые. Я их ещё не распаковала, была в каком-то смятении, и теперь нервно теребила жёлтую пачку.

– Тогда запомни наш план, на будущее: всегда уходи, пока я отвлекаю. Что бы ни было! Хорошо?

Я неопределённо кивнула, но была не уверена, что смогу уйти, если Тим окажется в опасности. Он будто считал мои сомнения.

– Просто знай, если ты в безопасности, со мной точно всё будет хорошо! Давай орешки есть!

Он выпустил меня из объятий и открыл пачку с фисташками, а я распаковала эмэндэмс. Но так хотелось, чтобы Тим ещё меня обнимал, что я слегка подалась к нему и чуть не ляпнула: «Обними меня ещё». Тим улыбнулся и кивнул на драже, заговорил громче, видимо, чтобы нас услышал Паша.

– Только мои, чур, все оранжевые!

К нам тут же обернулся Паша с протянутой рукой, чтобы получить свою порцию орешков. И когда он принялся болтать, напряжение в машине спало, и обратный путь прошёл весело.

Дома я заглянула в телефон. Инга меня искала. Прислала кучу сообщений. Потом и мама зашла в комнату:

– К тебе Инга заходила. Где ты была?

– На катке, – коротко ответила я, переодеваясь в домашние леггинсы и футболку.

– А с кем? – любопытничала мама.

– С одноклассник…ами, – ответила я.

– С кем именно?

– Мам, какая разница? Покатались и в «Маяке» посидели.

– Инга сказала, что ты ей не отвечаешь.

– Не слышала телефон.

– Ты какая-то странная. Всё нормально? – мама смотрела на меня пристально, недоверчиво.

– Да, всё хорошо, – я тоже уставилась прямо на неё. – Сейчас Инге отвечу.

Взяла телефон и черкнула подруге: «Я дома». Мама постояла рядом ещё пару минут, наверное, надеялась на подробности, но не стала больше ничего расспрашивать и ушла. Мне тут же ответила Инга:

«Ты куда пропала? Пишу тебе, названиваю, а у тебя телефон вне сети. Думала, тебя Клячик похитил».

«Ездили в одно место, потом расскажу».

«Пришли войс, а то я изведусь. У меня мать уехала. Ты придёшь сегодня? Я думала Дождика в гости призвать, он у меня ещё не был».

«Призывай Дождика, а я останусь дома. Про остальное расскажу завтра в школе, писать влом».

После уроков я зависла в ТикТоке и разглядывала Тима на их с Пашей канале. Некоторые ролики были очень смешные, и, чтобы не разбудить Соню, я хихикала в кулак. Паша здорово подбирал музыкальное сопровождение. Когда в одном ролике Тим разбегался, подпрыгивал на каком-то трамплине и, перекувыркнувшись несколько раз, падал в кучу поролона под звуки из игры Angry Birds, я смеялась до слёз.

Насмешил ещё меня ролик с Пашей. Оказывается, он раньше был шатеном с волосами до плеч, которые собирал в хвостик. А потом на ролике с подписью «когда неудачно чихнул» Паша опустил руки в тазик с мелом и чихнул, следом уже весь белый с озадаченным лицом, новой причёской и высветленными волосами.

Было на их канале много смешной дури, но ещё больше профессионализма. Что Тим творил на турниках, заброшках, кольцах, на ковре и спортивных снарядах – меня завораживало до мурашек. Я смотрела с трепетом и восхищением, как он медленно вставал на руки, так же медленно поднимал тело над турником, а потом отпускал одну руку и вытягивал в сторону. С таким контролем над телом Тиму нужно было в цирке выступать, такой талантливый эквилибрист пропадал.

Все их ролики были связаны со спортом. На некоторых, в основном снятых на улице, Тим был с голым торсом, в одних трениках и напульсниках. И я чувствовала, что краснею, глядя на него в таком виде, но всё равно бесстыдно разглядывала. Потом даже пролистывала одетого Тима и по несколько раз просматривала ролики, где он был раздет. Выглядел он отлично! Я просто не могла оторваться и наглядеться. На худом поджаром теле отчётливо проступал рельеф мышц, крепкие мускулистые руки, пресс. Он постоянно демонстрировал выкрутасы на турнике, делал сальто, бесконечно куда-то лез и спрыгивал, перекручиваясь через себя. Это было так красиво, ловко и профессионально, что невозможно отвести взгляд. Раньше я никогда не обращала внимания на мужские тела, а теперь так и залипла на Тиме. Самой стало стыдно, но оторваться не могла до двух часов ночи.

А ещё почти под всеми роликами с Тимом замечала розовую анимешную аватарку с ником PinkKitty, оставляющую один и тот же комментарий «Тим краш!» и сердечки. С каким-то даже злорадным превосходством над PinkKitty осознавала, что Тим мой, хоть червь ревности чуть покусывал изнутри.

Видимо, я пересмотрела ТикТоков на ночь, и мне приснился Тим:

Он стоит ко мне спиной с голым торсом, в трениках, а я, почему-то тоже топлес, подхожу к нему, прижимаюсь всем телом к его разгорячённой широкой мускулистой спине. Он оборачивается, улыбается, и я млею от его взгляда, запаха, улыбки:

– Я тебя ждал, – шепчет Тим и целует. Целует и обнимает так, что даже просыпаться не хочется.

Но я проснулась, сгорая от смущения. Во сне будто была и не я: смелая, раскрепощённая. Там я хотела обнимать Тима, целовать, прижиматься к нему. Может, сюжет сна развивался бы дальше, но я не досмотрела.

Это был всего лишь сон! Это не я! Придя в себя, я, смущённая и возбуждённая, выгоняла наваждение из мыслей, но губы горели, сердце билось, как сумасшедшее. Мысли продолжали раскручивать эротические фантазии. Глянула на часы – пять утра. Пошла в ванную, долго держала руки под струёй холодной воды, хотя хотелось под кран засунуть и голову с дурацкими мыслями. Смотрела на себя красную в зеркало, потом приложила онемевшие от холода ладони к разгорячённым щекам. В глазах отражался блеск. Я что, заболела? Лоб был не горячий, хотя сердце сбивалось с ритма и уходило в тахикардию. Приплыли, Яна!

Я ругала себя за бесстыдные мысли, отгоняла их как могла, но они то и дело мелькали картинками из сна в голове. Проворочавшись до самого утра в кровати, я с облегчением вскочила по будильнику. И как бы ни отгоняла образы из сна, но мне и в жизни захотелось, чтобы Тим меня так же поцеловал.

На большой перемене в столовой я описала вчерашнюю поездку Инге, но она мне не поверила.

– Чтобы ты поехала куда-то? За город? С парнями?! Ты прикалываешься?!

Тогда я открыла ТикТок и показала ей один из роликов с Тимом. Лицо подруги нужно было заснять в этот момент, брови заползли под чёлку, челюсть отвисла. Инга взяла в руки телефон и пересмотрела ролик раз пять.

– Только прошу, никому не говори! Тим шифруется и не хочет это афишировать.

– Янка, ты посмотри, здесь почти лям просмотров! – Инга перевела ошеломлённый взгляд на меня. – Вот уж Клячик! Действительно тёмная лошадка!

– Ты только никому, ладно?

– Обещаю, – кивнула Инга, всё ещё пребывая в шоке. – А ты зачем с ними поехала? Вдруг там в этой глуши что-то произошло бы? Ты хотя бы предупреждай меня, а то потом ищи твоё расчленённое тело неизвестно где.

– Инга! – одёрнула подругу я.

– Кто его знает, твоего Тима, какие у него ещё скелеты в шкафу.

На Тима я старалась не смотреть весь день. Тело тут же бросало в жар, а лицо в краску. Образы из сна стыдили и, похоже, прочно засели в голове.

«Ян, у тебя всё хорошо?» – написал Тим.

«Всё ОК», – поспешно ответила я.

«После школы буду тебя ждать, где обычно».

Но после занятий меня отловила Алла Константиновна, пришлось идти с ней и обсуждать предстоящую олимпиаду. Я написала Тиму и Инге по одинаковому сообщению:

«Буду с Аллкой готовиться к олимпиаде, меня не жди».

С химичкой мы просидели три урока, она дала мне ещё кучу задач. Мы решали и разбирали их вместе. И вроде Алла Константиновна осталась довольна, хотя мой мозг, казалось, сварился в собственном соку. Но как же хорошо, что олимпиадные задачи напрочь вытравили все пошлые образы из моей головы.

Домой я шла совершенно с пустым мозгом. Навалилась дикая усталость из-за того, что полночи не спала, а химия окончательно выжала из меня все соки. Поэтому я написала и Тиму, и Инге, что сегодня меня нет, и завалилась спать вместе с Соней, прочитав ей перед этим «Мойдодыра» и «Бармалея». Вот что мне надо читать на ночь для здорового сна, а не разглядывать полуголого Тима полночи.

Глава 18. Место силы

Но в ближайшее воскресенье тоже не удалось отоспаться – с утра пораньше поехала на олимпиаду. В этот раз успела решить всё, не знаю, насколько верно, но сделала всё, что было в моих силах.

По дороге домой переписывалась одновременно и с Тимом, и с Ингой. Инга ныла, что Дождик сегодня работает до вечера, и требовала, чтобы я пришла к ней, а Тим настойчиво зазывал погулять и обещал показать одно классное место. Чтобы никого не обидеть, я написала Инге, что зайду к ней днём, а вечером договорилась встретиться с Тимом.

Сон стёрся из памяти, и наваждения отступили. Я надеялась, что не буду теперь так смущаться при встрече с ним. Да и вечером стемнеет, и даже если я покраснею, это не будет так заметно.

Инга ходила по дому в коротких шортах и всё чаще задерживалась перед зеркалом, любуясь своей татуировкой, всё никак не могла на неё наглядеться. Мы наделали уже сотни фотографий со всевозможных ракурсов. Выглядело это круто: тату ещё была свежая, яркая, и при любой активности создавалась иллюзия движения механического протеза.

– Выглядит круто! – наверное, в десятый раз оценила я.

– Да, Дождик – талантище! Хочешь себе такую же? – прищурилась она.

Мы любили с Ингой тему будущего, киберпанка, антиутопий и прочего, но       её больше захватывали идеи роботизации, искусственного интеллекта, программирования, а меня привлекала тема развития генетики, когда была бы возможность как-то влиять на генетический код, что-то добавлять, убирать, модифицировать тело. В этом наши вкусы совпадали, и почти все фильмы и сериалы мы смотрели вместе.

– Ой нет, ты же знаешь, какая я трусиха, – открестилась от этой идеи я. – Тем более, ты говоришь, на кости нереально больно бить.

– Да, на кости прям жесть, в остальном терпимо. И я ещё хочу! Дождик сейчас рисует эскиз в продолжение темы протезов, но для предплечья.

– Я, конечно, слышала, что на татуировки подсаживаются, но, может, сто́ит подождать, вы эту-то делали три недели. Или тату как легальный селфхарм21?

– Хочется ещё! Мне кажется, через тату Дождик проявляет свою любовь.

– К кому любовь? К тем, кто платит ему деньги? – усмехнулась я.

Инга завалилась на кровать и тут же протянула мне ногу под самый нос, чтобы я детально рассмотрела татуировку.

– Без любви такую красоту не сотворить!

Подруга не хотела отпускать меня к Тиму, ныла, чтобы я осталась у неё. То ли в ней говорила ревность, то ли она до сих не оттаяла по отношению к нему. Хотя после роликов в ТикТоке мне показалось, чуть зауважала Тима, начала присматриваться. И перед уходом подозрительно прищурилась:

– Вы, конечно, такая милота, из школы за ручку ходите. Почему между вами ничего нет? Вы ж так до пенсии не поцелуетесь. Это ты держишь Клячика на расстоянии?

– Не держу, но мне нравится, что он не форсит.

– Как-то он совсем не спешит, – засмеялась Инга. – Такими темпами ты успеешь ещё с кем-нибудь замутить параллельно.

– Зачем мне это? Мне и Тима хватает, – отмахнулась от подруги и обмоталась шарфом. – Ладно, мне пора.

Тим ждал меня рядом с гимназией. Мы обогнули школьный двор и пошли в сторону их ЖК.

– И куда мы идём?

– Это будет сюрприз. Не боишься высоты?

– Нет, высоты не боюсь, а вот сюрпризов боюсь. Скажи мне, пожалуйста.

Тим улыбнулся и покачал головой.

– Хотя бы намекни, это далеко? – расспрашивала я и нервничала.

Неожиданности зарождали во мне панику, и порой я страдала сюрпризофобией.

– Нет, в моём доме.

– Мы к тебе идём? – остановилась я. Одно дело – зайти на минуту с Пашей. А в выходной у Тима наверняка дома родные, к встрече с которыми я не готовилась.

– Не совсем. Ты мне доверяешь? Хочу показать тебе своё место силы.

Я до последнего не верила, что мы не идём к Тиму домой. Ведь мы зашли в его подъезд, но вместо одиннадцатого этажа на лифте поехали на двадцатый. Тим отпер замок, закрывающий дверь чердака, и мы вылезли на крышу. Здесь было ветрено, но вид открывался потрясающий.

Весь наш городок как на ладони, а с другой стороны расстилался мрачный лес с одинокой проплешиной озера посередине. По дорогам ездили маленькие машины, маленькие люди спешили по своим делам, а над нами было бескрайнее серое небо.

– Вау! – оборачивалась кругом я, чтобы оценить вид со всех сторон.

– Это ещё не «вау»! – Тим завёл меня за выступ выхода на крышу, и здесь был оборудован уголок.

Стояли два пластиковых стула и стол. Вдоль выступа, загораживающего это место от входа, крепилась гирлянда в виде разноцветных маленьких лампочек.

– Самое вау здесь на закате, – Тим подошёл ближе к краю, облокотился на перила. – Жаль, сейчас пасмурно, но, кстати, вон на западе проясняется небо, так что, может быть, и повезёт. Это и есть моё место силы! – затем он уселся на стул, приглашая меня присоединиться. – Когда сильно устаю или нет настроения, прихожу сюда, слушаю музыку и отключаюсь от реальности.

– А ключ есть только у тебя?

– У меня отец главный по подъезду, ключ у него, но я сделал себе дубликат. И здесь я заряжаюсь, – Тим вытащил из рюкзака портативную колонку, поставил её на стол и включил музыку.

– А у меня, наверное, место силы в горах, – задумалась я. – Там всё по-другому ощущается, чувствуется масштаб и мощь, и будто время замедляется.

И я рассказала про наши походы с папой в горы. Тим признался, что ни разу не был в горах. Он рассказывал про свои каникулы в спортивных лагерях. Мы делились своими историями о лете, даже музыку выключили. Когда солнце мелькнуло в прогалине на хмуром небе, мы оба заметили этот момент, солнце коснулось наших лиц прощальным лучом. Мы замолчали и в тишине проводили оранжевый круг за горизонт.

Казалось бы, ничего не изменилось, но резко стало темнеть. Я поёжилась. А уже через десять минут сгустились сумерки. Стало темно. Тим включил разноцветную гирлянду и опять подошёл к самому краю, посмотрел на горизонт. Я тоже подошла и встала рядом. Мы смотрели на городок, на постепенно зажигающиеся огни. Вид завораживал.

– Мне здесь очень нравится, – улыбнулась я Тиму.

– Пусть это место будет и твоим. – Тим повернулся ко мне.

И то ли вечерние тени так ложились на его лицо, то ли его взгляд стал другим. Но нам обоим хватило буквально трёх секунд, чтобы поддаться неведомому притяжению, что подтолкнуло нас к друг другу.

У нас получился долгий и довольно осторожный поцелуй, но он точно навсегда сохранился и в памяти, и на губах.

Стоило мне закрыть глаза, как в голове тут же всплывал образ счастливого Тима: он сам стал светиться, как разноцветные лампочки в гирлянде. А у меня внутри разливалось приятное тепло, мне было мало, и я всё время улыбалась. Впервые хотелось кого-то поцеловать, и, возможно, поэтому было так вкусно, нежно и приятно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Краш(сленг.) – (от англ. сrush – сломать.) Человек, к которому/к внешности которого питают симпатию.

2

Топ, топчик, топовый(сленг.) – (от англ. top – «высший», «максимальный», «первый») – лучший.

3

Чилить(сленг.) – (от англ. chill – расслабляться) отдыхать, наслаждаться, не напрягаться.

4

Рили(сленг.) – (от англ. Really – на самом деле) сокращение слова «реально»

5

Кринж, кринжово(сленг.) – (от англ. Cringe – чувствовать раздражение, досаду) «испанский стыд», сильное чувство стыда или неловкости из-за действий другого человека

6

Сорян(сленг.) –(от англ. Sorry – извиняться) прости, извини

7

ЧСВ(сленг.) – чувство собственной важности, завышенная самооценка. Термин принадлежит Карлосу Кастанеде, описывается им нарциссическое поведение, сильно завышенная самооценка.

8

Чекать(сленг.) – (от англ. Check – проверять) проверять/смотреть

9

Буллинг(сленг) – (от англ. Bulling – травля) травля и осуждение человека по любому поводу

10

Фиксить(сленг.) – от англ. fix – чинить, исправлять, решать

11

Шипперить(сленг.) – от англ. Relationship – отношения – Приписывать кому-либо романтические отношения, сводить.

12

Душный(душнила)(сленг.) – зануда.

13

Лук(сленг.) – (от англ. «look») – внешний вид, образ

14

Троллинг(сленг.) – издеваться, подстрекать

15

Позер(сленг.) – это человек, который ведёт себя притворно и позирует для определённой цели

16

Вайб(сленг.) – (от англ. Vibe – атмосфера) – атмосфера, возникающая при каких-либо обстоятельствах

17

Криповый(сленг.) – (от англ. Creepy – причудливый) – вызывающий чувство страха, пугающий

18

Яблоко(сленг.) – Смартфоны фирмы IPhone

19

Порево(сленг.) – Порнография

20

Кун, тян(японс.) – суффикс "Кун" используется по отношению к мальчикам, а "тян" – к девочкам

21

Селфхарм – форма аутоагрессии, которая выражается в умышленном или подсознательном стремлении наносить телесные повреждения самому себе.