Лига Плюща

– Что ж, я так понимаю, от Джерри мне лучше держаться подальше, а то вдруг он и мне какую-нибудь подлянку сделает, – подытожил я сведения об одном из учеников, пропуская Ребекку вперёд на ступеньках, но поднимаясь сразу же за ней.

– И да, и нет, – ответила моя подруга. – Просто потерпи его, если он начнёт снова вести себя как зазнайка. Поверь, это очень утомительно, но так будет проще, чем начинать с ним какие-либо дискуссии.

– Хорошо, понял. Слушай, а как закончилась та история его конфликта с хоккеистами?

В этот момент мы уже были у аудитории и, так как часть студентов заняла уже половину кабинета, решили закончить разговор в коридоре, чтобы нас никто не услышал.

– Мирным договором, – ответила мне Ребекка и, видя моё недоумённое лицо, постаралась объяснить немного поподробнее. – Джерри теперь не появляется на радаре у ребят и старается не умничать в их сторону, а Шон и Дин не воздействуют физически на него.

– И правда мирно, – заметил я. – И что, неужели у них получается так сосуществовать?

– Да, почти.

– Это как?

– Ну, иногда Джерри пытается умничать сверх меры, в его поведении ко всем это обычное дело, и в сторону ребят-хоккеистов, а те на словах его запугивают. И на этом всё заканчивается. Но после того случая за Джерри пошла слава немного скользкого и гнусненького человека.

– Что ж, мне всё понятно, – подытожил я.

– Может, продолжим в следующий раз? Всё-таки наше занятие вот-вот уже начнётся, и нам пора занимать свои места. – С небольшим волнением и в нетерпении проговорила Ребекка, заглядывая через моё плечо в кабинет, наверное, подыскивая свободные и более удобные для учёбы места.

– Конечно, – ответил я. – Спасибо тебе большое за то, что уже рассказала мне кое-что об окружающих меня студентах. Это очень важная для меня информация.

– Не за что, – смутившись немного, произнесла моя подруга.

И на этом закончив наш разговор, мы отправились в кабинет, занимать свои места. Я подумал о том, что эти частицы информации об учениках, с которыми у меня больше всего общих предметов, в будущем могут мне пригодиться. Но как бы я не пытался направить мысли на то, о чём и о ком ещё мне необходимо было расспросить Ребекку, они всё равно предательски возвращались на один момент, который я до этих пор не замечал. А именно, моя подруга очень мило поправляла свои очки, которые так и норовили спуститься вниз по её маленькому и аккуратненькому носику. И вот, спрашивается, зачем мне нужна была эта информация?

Глава 4.

Сегодня после занятий я отправился на очередную тренировку по футболу, которая в этот раз должна была отличаться тем, что мы не просто поделаем различные беговые, а также упражнения с мячом и без него, но и, возможно, сыграем небольшую двухстороннюю игру, хотя в субботу нас и так ожидал полноценный товарищеский матч с одним из других университетов. Тем самым сегодня я должен был показать свои лучшие качества как игрока, чтобы получить возможность в выходные в предстоящем матче появиться на поле хотя бы на некоторое время. Это было необходимо мне для того, чтобы у меня появилась неплохая возможность последить, а может даже повзаимодействовать, с одним из тех ребят, что интересовали меня в большей степени.

Один из тех студентов, что был в лекционном зале в тот момент, когда меня представляли, оказался главной звездой университетской футбольной команды. Его звали Брэдли Адамс. Я толком ничего не успел узнать о нём у Ребекки, так как он был в той группе ребят, что окружали Кристину в первый день моего появления в институте. Из всей их компании мы пока коснулись, и то на мой взгляд весьма поверхностно, хоккеистов, которые как две капли воды были похожи друг на друга, и непосредственно самой Кристины. Но в ближайшем будущем я надеялся поживиться ещё какой-нибудь информацией на каждого представителя данной группы, и, возможно, именно Ребекка мне сможет в этом помочь.

Конечно, ещё одним важным способом получения какой-либо информации выступала наблюдательность, к чему я довольно часто и пытался прибегать в своей жизни. Но тяжело выискивать какие-то особенности поведения и общения у человека, который редко появляется в твоём поле зрения. Да, именно, Брэдли Адамс был не частым гостем на учебных занятиях, поэтому собрать самому какую-либо информацию по нему за счёт одних наблюдений, практически, не представлялось возможным. За те полторы недели, что я провёл в стенах университета, футбольную звезду на учебных занятиях я видел буквально два или три раза. И в эти моменты он представлял собой человека, которому всё равно, что происходит вокруг.

По-другому дело обстояло на футбольных тренировках. Здесь Брэдли Адамс оживал, становился куда более общительным, но мало кого к себе подпускал, так как считал, что не каждому, кто даже играет в его собственной команде, разрешено общаться со звездой, которой его все считали. Поэтому и здесь толком понаблюдать за ним не представлялось возможным, так как на тренировках нас делили на определённые группы, и, конечно, я оказывался не просто в другой компании для футбольных занятий, но и, как правило, мы занимали место на поле довольно далёкое от Брэдли Адамса.

На вид этот парень был немногим выше среднего роста, брюнетом с острыми чертами лица. Чего-то конкретного о поведении Брэдли Адамса на данный момент я сказать не мог и надеялся, что совместная игра в футбол, подскажет мне куда больше о нём. Но для этого мне сначала необходимо было доказать тренеру, что я заслуживаю появиться на поле вместе с главной звездой института, и что меня не просто так взяли в сборную команду университета по футболу.

Как и планировалось ранее, сегодня мы провели небольшую беговую и предыгровую разминку, после которых тренер поделил нас на две команды для полноценной игры в футбол на протяжении сорока пяти минут. Именно столько в этом виде спорта длится один игровой тайм. Так как тренировочная форма каждого из нас была одинаковой, то на игроков и той, и другой команды одели тренировочные манишки, которые как раз и используются в футболе для того, чтобы разделять людей во время тренировок на разные группы в зависимости от выполнения того или иного упражнения, а также для разминки запасных игроков во время футбольных матчей. Таким образом, одна команда получила яркие салатовые манишки, в то время как у других оказались не менее контрастные оранжевые цвета.

Думаю, и так понятно, что новичка никто не поставит в один состав со звездой университета. Так произошло и в моём случае. Тренер надеялся наиграть стартовый состав, который и так уже некоторое время выступал в одном сочетании, перед субботним матчем. Так сказать, устроить ребятам контрольный прогон.

Брэдли Адамс оказался основным нападающим футбольной команды, этакой девяткой, как говорят в профессиональной сфере, целью которого было забивать голы и приносить университету победы. Чем он с успехом и занимался бы, если бы кроме него было ещё несколько действительно приличных футболистов, одни из которых отвечали бы за оборону своих ворот, другие – за создание тех самых опасных моментов, которые необходимы были нападающему, чтобы забивать голы. Но зато была понятна одна из причин успеха Брэдли Адамса, ведь в современном футболе главными звёздами становятся именно игроки этого амплуа, то есть форварды.

Так уж получилось, что на футбольном поле я был именно тем, кто должен создавать эти опасные моменты, снаряжая нападающих удобными передачами для того, чтобы им было проще забивать голы. Таких людей в футболе называют плеймейкерами. Зачастую этот вид игрока располагается в полузащите в любой позиции, но для меня удобнее всего было место десятки, то есть непосредственно под нападающим.

Поэтому и получалось так, что, играя в атаке своей команды, я находился на противоположной стороне от Брэдли Адамса, который был ударной силой наших оппонентов на этой тренировке. Но так как очень продолжительное время основной состав больше контролировал мяч и наседал на наши ворота, то мне приходилось наблюдать за игрой вообще со стороны, периодически совершая рывки в сторону мяча, если он оказывался близко к той зоне, в которой располагался я. Для показательности тренеру, какого игрока я из себя представляю, это было категорически неудачно, так как я практически не встречался с мячом, а это значит, что и проявить себя мне пока не удавалось. Но для наблюдения за поведением Брэдли Адамса во время игры оказалось весьма удобным моментом.

Первое, что бросалось в глаза, звёздный, по меркам нашего университета, форвард был полностью сконцентрирован на игре, постоянно наблюдая за мячом, отходя в глубину поля, чтобы обыграться со своими партнёрами или открывался в свободные зоны для их передач. В отличие от учебных пар, на которых ему было плевать на всё вокруг, во время матча Брэдли Адамс буквально жил игрой, сохраняя постоянный интерес к происходящему. Но это сказывалось и на его поведении, когда кто-то отдавал неточную передачу или промахивался мимо ворот, форвард постоянно негодовал от подобных действий партнёров по команде. Но не редко любил и сам заигрываться, попросту передерживая мяч или перетягивая одеяло на себя, хотя в той ситуации лучше было отдать на игрока, располагающегося в более качественной позиции. Это второе, что бросалось в глаза. То есть Брэдли Адамс на футбольном поле был эгоистом. Это, с одной стороны, хорошо для нападающего, но с другой – может влиять на командный успех, если подобного наблюдается у игрока сверх меры. И чем больше проходило времени, и чем дольше не поражал ворота наш звёздный нападающий, тем более нервным он становился. Хотя к тридцать первой минуте ему удалось забить-таки гол, после чего он стал играть более пассивно, как будто постепенно теряя интерес к происходящему, так как их оппоненты, мы, до этого опасно ни разу не атаковали, а значит, для победы его команды хватит и одного единственного забитого мяча.

Вот тут-то и наступило моё время. Перестав наблюдать за интересующим меня студентом, я сосредоточился на своей игре. Для начала необходимо было забрать мяч себе, и, когда это удалось сделать моей команде, я стал реализовывать то, что лучше всего у меня получалось на футбольном поле. Дирижировать. Для начала я показал своим партнёрам, что необходимо подержать мяч на своей половине поля, а затем несколькими удачными сольными проходами и точными передачами организовал пару неплохих моментов у чужих ворот. Из-за чего наши соперники занервничали, а тренер уже с большим интересом включился в игру. Внимание его я смог привлечь, теперь оставалось самое главное – сравнять счёт. Но, как оказалось, попасть хоть на более-менее удачную позицию, с которой я сам мог бы поразить ворота, мне не удавалось, а мои партнёры запарывали все моменты, ещё не доходя до ворот. Поэтому я взял дело в свои руки, а мяч в ноги, и после обыгрыша нескольких игроков подставился под фол недалеко от линии штрафной, сразу показав своим, что сам же и исполню этот удар. Всё получилось, как нельзя удачно. Шла сорок четвёртая минута, когда я точным ударом в девятку, в верхний угол ворот, забил гол, сделав счёт, таким образом, ничейным. И времени, обыграть у основного состава своих запасных, практически не осталось.

– Да, ребятки, – протянул наш тренер, когда мы всей гурьбой подошли к нему после игры. – Он один вас сделал! Надеюсь, в субботу вы будете более собранными! – Пылко обратился тренер к игрокам основного состава. – А ты, новенький, молодец! – Последняя похвала досталась именно мне.

После того как произошёл небольшой разбор ошибок и последние наставления были даны, каждый отправился в раздевалку и по своим делам.

Для себя я мог отметить тот факт, что Брэдли Адамс был крайне недоволен результатом и смотрел на меня с нескрываемой злобой. Но, к моему сожалению, судить по игре в футбол не имело практически никакого смысла, так как очень частыми были ситуации, когда человек по жизни создавал о себе одно впечатление, а на футбольном поле зачастую превращался в кого-то другого. Пока невозможно было сказать, относился ли к подобным людям Брэдли Адамс, но всё равно я чувствовал, что сегодняшний день и лично моё выступление на футбольном поле может принести мне некоторую пользу в будущем. Правда, я пока не знал какую именно.

Глава 5.

В последующие два дня я пытался Ребекку расспросить как можно больше о той группе студентов, в которую входил Брэдли Адамс. Но то ли из-за того, что так или иначе нам пришлось бы рано или поздно поговорить о Кристине, то ли ввиду других, неизвестных мне причин она тяжело переходила к рассказу об интересующих меня студентах. Хотя всё же нет-нет, да и получал я об отдельных представителях этой компании крупицы информации, которые в будущем намеревался, вместе со своими наблюдениями, собрать в общую картину о каждом конкретном человеке.

Таким образом в четверг на обеденном перерыве, который мы проводили вне стен нашей университетской столовой, а в ближайшем кафе, располагающимся на территории кампуса, я получил больше информации о ребятах-хоккеистах Шоне и Дине. Что было заметно и так, это что оба они были высокого роста и крупного телосложения, которые явно помогали им заниматься спортом и славиться на весь наш университет, а может и на другие, как самая жёсткая пара защитников. Они и внешне очень напоминали друг друга, к тому же всегда и везде присутствовали вместе. Я даже слышал, как Джерри Стивенсон в окружении своих геймеров говорил, что у них один мозг на двоих. Благо ребята-хоккеисты этого не слышали, а то нашему зазнайке было бы несдобровать.

Свои наблюдения я передал Ребекке и попросил её дополнить мои знания об этих ребятах тем, что я мог упустить.

– Ну, если ты помнишь по ситуации с Джерри Стивенсоном, которую я тебе прежде рассказала, то эти двоя любят решать всё силой. Конечно, хоккей позволяет выплёскивать им свою жестокость в рамках правил на льду, иначе я не знаю, как бы по-дикарски они вели себя на людях. Но всё равно этого им явно мало, и они подобное поведение переносят на общение с другими студентами.

– Хочешь сказать, что они лезут со всеми подраться? – весело поинтересовался я.

– Нет, точнее, не совсем, – ответила Ребекка, задумавшись на некоторое время.

– Просто скажи, как есть на самом деле, не надо подбирать слова.

– Ну, ты сам просил, – предупредила меня подруга. – С большинством студентов мужского пола эти двое общаются жёстко, грубо, не признавая ничего авторитета, кроме нескольких человек, а также людей, которые входят в их группу. С девушками дела обстоят ещё хуже.

– Куда ещё-то? – вырвалось у меня.

– С девушками Шон и Дин ведут себя по-хамски, приставая, откровенно лапая понравившихся им студенток за грудь и попы, иногда публично приподнимая юбки. Они считают себя суперпривлекательными, а такое поведение, по их же мнению, свойственно всем самцам.

– Ужас какой, – я был потрясён услышанным, так как не ожидал, что столкнусь в этом университете с чем-то подобным. – А как же преподаватели? Неужели им никто не пытался сделать замечание?

– Делали, и это работало какое-то время. Пока Шон и Дин не додумались заниматься своими приставаниями в тот момент, когда вокруг их целей присутствует малое количество людей. Но и это не самое противное, меня больше всего удивляют те девушки, которые с каждым разом попадаются на их уловки. Поэтому эти двое ещё славятся в нашем институте не только как наглые и грубые неандертальцы, но и как подхалимы, готовые в нужный момент сплести сладкую лесть для любых ушей, будь то для студенточки или для профессора, лишь бы их не наказали. Соответственно, Шон и Дин ещё являются и заядлыми бабниками, которые постоянно меняют множество девушек. Вот, почему ещё в большей степени меня от них воротит.

– А что насчёт Кристины и её подруги Вэл? Как к ним они относятся?

– Как к богиням, конечно же, – недовольно заметила Ребекка. – Готовы им ноги целовать и пальцем их не трогают. К тому же выполняют любой их каприз. Правда, это относится скорее только к Кристине.

– А, – протянул я. – Могу я задать ещё один вопрос тебе? Он, возможно, окажется не очень приятным.

– Валяй, что уж там, – бросила мне в ответ Ребекка.

– А к тебе они приставали? Пытались с тобой распускать свои руки?

– Немного, – смущённо ответила Ребекка, пряча свои глаза.

– Это как?

– Ну, попытки у Шона были в самом начале нашего обучения, но после того, как понял, что ему вряд ли что-то перепадёт, быстро отвалил от меня, – как мне показалось, отстранённо произнесла Ребекка, как будто что-то скрыла от меня, но я не стал наседать в этом случае.

– Извини, что спросил, – смущённо произнёс я.

– Ничего страшного, – ответила моя подруга.

Я понял, что настроение Ребекки сейчас находится не в лучшем состоянии, а значит, продолжать разговор о ком-то ещё из этой компании бессмысленно, так как в приподнятом настроении собеседник лучше открывается и рассказывает больше информации, чем когда немного грустит или зол на кого-то. Поэтому я отвлёк её разговором о выходе новой книги её любимого автора, о которой она уже прежде мне пыталась рассказать. И мы продолжили свой обед уже в более лёгком и дружеском тоне. Хотя мысль о том, что какой-то парень отвратительным образом приставал к Ребекке, ещё долгое время не выходила у меня из головы.

Следующий раз, когда мне удалось снова поговорить с Ребеккой об интересующей группе ребят, стала пятница. В тот момент мы находились на улице, направляясь в местную библиотеку, так как по расписанию у нас оказалось окно. Из-за того, что до следующего занятия была ещё уйма времени, моя подруга решила показать своё любимое место на территории университета, где она больше всего проводит времени.

Честно признаться, я никогда не был книжный червём, хоть в своей жизни был и не прочь прочитать интересную книгу. В основном меня привлекали романы в жанре детектива, либо триллеры. Но библиотеки я посещал крайне редко, так что за всю мою жизнь набралось только несколько таких походов, и то зачастую они были в учебно-подготовительных целях.

И не смотря на свой небольшой опыт посещения подобных мест, каждый раз встречаясь с огромными стеллажами, которые сверху донизу были забиты всякими произведениями различных авторов, я восхищённо оглядывался по сторонам, диву даваясь, сколько знаний и фантазий хранит каждая библиотека.

Если верить словам Ребекки, то в нашем университете находится одна из самых больших и современных библиотек в высших учебных заведениях по всей стране, которая к тому же и постоянно пополняется. Безусловно, как и многие другие, она разделена на определённые секции. И так как сейчас у нас не было никакого учебного задания, в котором нам могла бы помочь библиотека, а точнее различные трактаты, собранные здесь, то мы отправились в отдел художественной литературы в поисках стеллажей с любовными романами.

Собственно, тут можно было и не удивляться любимому жанру Ребекки. Какая девушка в независимости от возраста не мечтает о принце, в наши дни, на белом мерседесе, для которого она станет единственной и неповторимой на всю оставшуюся жизнь. Но я не в коем случае не пытался как-то высмеивать вкусы своей подруги, так как у каждого свои мечты. И вспоминая, о чём мне рассказывала Ребекка, то могу сказать, что моя подруга читала книги ведущих современных авторов, как нашей страны, так и зарубежных, в своём жанре.

К тому же я никому и никогда об этом не говорил, но в душе я также надеялся встретить девушку, которая полюбит меня. Настоящего меня! Со всеми плюсами и минуса. И хотя у меня и прежде были отношения, в которых я отдавал всего себя, надеясь, что и в ответ меня глубоко и искренне полюбят, но в итоге я не чувствовал себя любимым. Как будто не было той нужной связи, той обратной работы со стороны моей партнёрши, и поэтому довольно быстро я заканчивал подобные отношения, провстречавшись максимум полгода с одной из девушек. И при этом я никогда не являлся бабником, хотя и женским вниманием обделён также не был. За всю жизнь у меня было порядка пяти отношений, и каждый раз они заканчивались одинаково и достаточно, на мой взгляд, быстро. Но я не оставлял надежды, что когда-нибудь всё же встречу свою истинную любовь.

После того как Ребекка пробежалась по стеллажу с новинками, она отобрала несколько книг, которые взяла с собой к ближайшему столику, чтобы ознакомиться с аннотацией каждой, а затем выбрать ту, которую возьмёт на руки. Я присел рядом с ней и обратил внимание, что вокруг совсем не было народу. Это и понятно, так как была середина учебного дня, и большинство учеников были на занятиях, а те, кто всё же решил посетить библиотеку в данный час, в основном находились в отделах, по направлениям которых обучались.

– Я думал, что все из их компании такие высокомерные, но неужели я ошибался, – произнёс я как бы невзначай предложение, которое, на мой взгляд, лучше всего подходило для образа “мысли в слух”.

– Что ты сказал? – обратилась ко мне Ребекка, отрываясь от первой из книг.

– Извини, я просто задумался, и, наверное, в какой-то момент не обратил внимание, как что-то произнёс вслух. Продолжай читать, я постараюсь тебя не отвлекать своими мыслями.

– Ничего страшного, – мило улыбнувшись, ответила моя подруга. – Если бы ты мне хоть как-то мог помешать, то я не пригласила бы тебя присоединиться ко мне. Так, что ты там сказал? Кого ты считал высокомерным, и теперь думаешь, что это, возможно, ошибочное мнение?

– Да я сегодня в коридоре столкнулся с одним из учеников, который постоянно находится в компании Кристины, – ох, зря я произнёс это имя, так как Ребекка буквально сразу напряглась, – и остальных. Мы смачно столкнулись, так как за поворотом не видели друг друга, возможно, оба на что-то постороннее отвлеклись. Вроде бы его зовут Джон. Так мало того, что он извинился передо мной и был весьма любезен, но и вспомнил, что я новенький и сказал, что я могу обращаться к нему с различными вопросами в любое время. Вот я и не понимаю, как он попал в группу друзей Кристины, и действительно ли Джон такой, каким предстал сегодня передо мной?

Эту историю я не выдумал, чтобы втянуть Ребекку в разговор об интересующих меня студентах. Она действительно произошла, только не сегодня, а вчера. И я решил оставить эту ситуацию на потом, когда мне необходимо будет завести разговор с Ребеккой о той компании студентов, что в большей степени интересовала меня. И вот сегодня я шансом и воспользовался.

– Тебе не показалось, и Джон действительно такой. Можно сказать, что он ложка мёда в бочке дёгтя, если говорить о компании Кристины. Он очень добрый, светлый и мягкий, несмотря на его высокий рост и крупное телосложение, он буквально похож на большого плюшевого мишку. – Когда Ребекка рассказывала о Джоне, её лицо практически начинало светиться, сиять чистой радостью. – Он участвует в волонтёрском движении, помогает бедным, всегда готов прийти на помощь ближнему.

– Идеальный парень? – поинтересовался я.

– Нет, просто очень добрый ко всем. Но, если кто-то попытается причинить зло или вред людям, которых он любит и оберегает, Джон может жёстко вступиться за своих. Ещё он, кстати, играет в баскетбол, и на площадке, как поговаривают, является аккуратным и честным игроком, но при этом весьма неуступчивым. Наверное поэтому, защита нашей баскетбольной команды является одной из самых лучших в лиге, ведь в её составе есть Джон Милманн.

– Погоди, так он является братом Вэл Милманн, лучшей подруги Кристины?! – поражённо воскликнул я.

– Тише ты! – шикнула на меня полушёпотом Ребекка. – Это всё же библиотека, пусть и вокруг почти никого сейчас нет.

– Извини, – виновато ответил я, понизив тон своего голоса. – Просто я был сильно удивлён, что Вэл и Джон брат и сестра. Ведь они совсем друг на друга не похожи. К тому же я считал, что они одного возраста. В чём теперь не уверен.

– Они одного возраста.

– Тогда как может брат и сестра быть на столько разными?! – полушёпотом воскликнул я. – Джон очень высокий, метра под два ростом и крупного телосложения, а Вэл немаленькая для девушки, но примерно сантиметров на двадцать пять-тридцать ниже его. К тому же она очень худенькая, пускай и обладает небольшими, но упругими, как кажется со стороны, формами. Как близнецы оказались настолько разными? Разве такое возможно?

– Не знаю, может и возможно, – пожала плечами моя подруга. – Но они не близнецы.

– Тогда кто они? – недоумённо спросил я.

– Они сводные брат и сестра.

– А, – протянул я. – Тогда ясно. Всё оказалось куда проще, чем я себе напредставлял с самого начала.

– Вот именно, – весело улыбаясь, смотрела на меня Ребекка.

К тому моменту мы уже сидели, развернувшись вполоборота друг к другу.

– Отец Джона женился на матери Вэл, когда те были ещё маленькими детьми. Поэтому брат и сестра являются одногодками, но были рождены в предыдущих браках своих родителей. Вроде бы совместных потомков у них так и не появилось, так что Джон и Вэл провели вместе очень много времени. К тому же их родители сосредоточились каждый на своей карьере. Отец входит в совет директоров одного из самых крупных мужских журналов, а у матери свой модельный бизнес. Наверное, они таким образом и познакомились между собой. Кстати, имя Велла или сокращённо, как все её называют, Вэл в переводе означает “красивая”. Думаю, её мама заранее планировала, что дочь станет моделью. И на самом деле Вэл уже сейчас имеет несколько топовых фотосетов от известных в мире моды фотографов, тем самым засветившись на нескольких страницах в различных журналах и рекламах. Так что она всеми силами пытается оправдать надежды, которая мать возложила на свою дочь с раннего детства. Ты ведь представляешь, каково это ребёнку с малых лет придерживаться различных диет и постоянно заниматься спортом?