Terra Insapiens. Небеса

– Лучший отдых – новая работа.

– Боже мой! Как это замечательно. Ты незаменимый помощник!

– Это именно так, и даже без той доли иронии, которую чувствую в твоём голосе.

– Ну что ты! Тебе показалось.

Ранним вечером Паскаль, сидя за столом во дворе, допрашивал Роджера. Артур сидел рядом и с улыбкой наблюдал за ними.

– Есть ли у хелперов незыблемые законы? – спросил Паскаль.

– Разумеется, – радостно ответил Роджер.

– И какой самый первый закон?

– Не причинять вреда действием или бездействием.

– Правильно! – подтвердил Паскаль. – А сейчас мы проверим – как ты выполняешь законы?

Он протянул Роджеру палку и сказал:

– Ну-ка, стукни меня этой палкой!

Роджер взял её, оглядел и посмотрел на Паскаля.

– Требуется уточнение. Глагол «стукнуть» слишком неопределённый. Требуется указать силу и направление удара.

– Какой ты зануда! – мотнул головой Паскаль. – Направление – по плечу, сила средняя.

Роджер размахнулся и стукнул Паскаля так, что тот взвыл и схватился за плечо рукой.

– Да ты что делаешь?! Это разве средняя?

– Средняя! – подтвердил Роджер. – Могу показать максимальную и вы сравните.

– Да пошёл ты к чёрту! Как ты можешь бить человека?! Это нарушение первого закона!

– Вы ошибаетесь. Я не могу нарушить законы. Это невозможно.

– Но ты это сделал! – настаивал Паскаль.

– Повтори-ка первый закон, – попросил Артур, уже что-то подозревая.

– Хелпер не может причинять вред сэйнам действием или бездействием.

– Сэйнам? – Паскаль был обескуражен. – А людям, значит, можно?!

– Про людей в законах не сказано. У меня есть только инструкция – помогать вам и выполнять ваши приказания. Разумеется, если они не нарушают законы.

– Ты забыл, что в этом мире человек уже не царь природы, – пояснил Артур Паскалю. – В этом мире другие хозяева.

– Значит, если я прикажу тебе меня убить, – строго сказал Паскаль, – ты это выполнишь?

– Нет! – покачал головой Роджер. – Это нарушает инструкцию. Первым пунктом идёт – помогать вам и только потом – выполнять ваши приказания. А, если я вас убью, помогать будет некому.

– Ну, хоть на этом спасибо! – успокоился Паскаль. – Слушай, Роджер! Мне хочется от тебя отдохнуть. Можешь мне в этом помочь?

– Я прислан сюда для помощи вам.

– Прекрасно! Тогда иди в свою комнату, ложись на кровать и спи до утра.

– Если я понадоблюсь, вам стоит только произнести моё имя, – сказал Роджер и послушно направился в свою комнату.

– Вот что мне в нём нравится, – сказал Паскаль Артуру, – это его послушание.

Прямо над головой «Мыслителя» снова завертелось облачко пыли, раздался небольшой хлопок и облачко пыли превратилось в Адама, который мягко шмякнулся прямо на шею каменной статуи, словно оседлав её.

– Адам, – рассмеялся Артур, – мы очень рады вас видеть, но зачем вы сели на шею нашего Мыслителя?

– Они сделали фиксированную точку телепортации прямо над статуей, – растерянно пояснил Адам. – Не знаю – в чью умную голову пришла эта идея?

Он спрыгнул на землю и подошёл к друзьям.

– Может, это такое своеобразное чувство юмора? – спросил, улыбаясь, Паскаль.

– О, да! Чувство юмора у них действительно своеобразное. Я вам как-нибудь потом расскажу.

– Чем закончился суд? – спросил Артур.

– Мне повезло, что среди судей оказался мой старый знакомый сэйн. Мы знакомы всю мою жизнь, я вырос в его семье. Когда-то я его выручил, скрыл его серьёзный проступок. Он это не забыл. Сэйны тоже могут быть благодарными. Всё-таки что-то от нас, своих предков, они взяли… Мне разрешили стать хранителем «Музея». Мне запрещено перемещаться в пространстве-времени без разрешения. Разумеется, это касается и вас. Я за вас поручился.

– Значит, мы не можем покинуть Землю?

– Вы не можете, а я могу. Но надо запрашивать разрешение и обосновать цель.

– А почему мы не можем? – разочаровано спросил Паскаль.

– Вы извините, – замялся Адам, – но к вам у них нет никаких вопросов только потому, что вы в их понимании проходите как животные, человекообразные обезьяны. А животные должны бегать по Земле, в Космосе им делать нечего.

– Обидно! – сказал Паскаль. – Получается, мы по-прежнему в тюрьме. Только тюрьмой для нас теперь стала вся Земля.

– Неплохая тюрьма, – сказал Андрон. – Я не против. Этот ваш Космос мне и даром не нужен.

– Я рад за вас, Адам, – сказал Судья. – Рад, что Верховный Суд вас оправдал. Мы за вас переживали.

Адам налил себе чаю и сделал глоток.

– Всё хорошо, что хорошо кончается. Я был готов к худшему.

– Какое наказание вам грозило? – поинтересовался Судья.

– Самое печальное… Для своих у них три наказания – трудовая повинность, зачистка и утилизация… Сэйнов изначально приучают к послушанию. Тех, кто провинился по мелочи, наказывают принудительными работами – отправляют в Космический Дозор на год. Эта работа считается скучной и постыдной. Обычно этим занимаются хелперы. Тех, кто провинился повторно, отправляют на зачистку. Это означает перепрограммирование и полное стирание памяти. Тех же немногих, кто серьёзно нарушил закон, наказывают строго – направляют на утилизацию.

– Утилизацию?

– Ага. Отправляют на завод, где разбирают на части, чтобы использовать повторно на производстве… Но это всё касается сэйнов. С трумэнами и другими существами низшей расы не церемонятся. За любой проступок – ликвидация. Выбрасывают на мусорную звезду.

– Мусорную звезду? Что это такое?

– Космическая мусорная свалка… Выбирают небольшую звезду, и сбрасывают на неё ненужный мусор. В нашей Галактике я знаю несколько таких звёзд.

– Я так и знал! И как теперь жить романтикам? – возмутился Поэт.

– Они тут и не живут. Сэйны не знают слова «романтика». Оно в их лексиконе отсутствует. В словарях его можно найти, но с пометкой: «архаичное, эмэновское».

– Я бы согласился на звёздную кремацию, – сказал Паскаль. – Откуда пришёл, туда и вернусь.

Адам усмехнулся, но промолчал.

– Значит, вам грозила «ликвидация»? – спросил Артур.

– А что со мной церемониться? Какой-то недоразвитый трумэн возомнил о себе что-то.

– Гуманизм уже умер?

– Ещё одно незнакомое сэйнам слово… Гуманизм исчез вместе с человеком. Никакого нового «сэйнизма» на смену ему не появилось. Изменился цивилизационный вектор, изменились приоритеты. Личность у них одна – сама цивилизация сэйнов. Всё её население – не более, чем атомы этой личности.

– Неужели сэйнов это устраивает? Неужели они не жалеют об утраченной свободе?

– Зачем им свобода? Что они с ней будут делать?.. Вот тебя возьмём, например. Смешно ведь, если твоя левая рука будет заявлять о своей свободе от правой руки. Или левый глаз захочет отделиться от правого, и вообще переселиться на какую-нибудь другую физиономию. Смеёшься? Вот так вот… Сэйны не являются личностями. Личность характеризует автономность её существования. Сэйны плотно связаны друг с другом на глубинном уровне. Они как единое существо. Это прообраз Всемирного Разума.

– Торжество мирового Разума! – кивнул Ньютон. – Что может быть лучше?

Адам сочувственно посмотрел на него.

– Было время я верил в это… Но мои мечты изменились.

Он задумался, вглядываясь в своё прошлое.

– Люди наивно думали, что в царстве Разума будет процветать гуманизм. А царство Разума – это о другом. Гуманизмом там не болеют. Все разговоры про гуманизм и свободу личности – продвинутые цивилизации давно пережевали и выплюнули. Я говорю это с горькой иронией, если вы не заметили. Потому что не ассоциирую себя с этими «продвинутыми цивилизациями».

– Расскажу вам одну историю, чтобы не быть голословным, – продолжил Адам. – Был такой случай, мне рассказывал мой знакомый эмэн. Это было, когда ещё существовала двухвидовая цивилизация эмэнов и сэйнов. Из Оплота поступил приказ собрать космическую экспедицию для освоения соседней галактики. Десятки кораблей с несколькими тысячами эмэнов и сэйнов отправились в полёт. Так получилось, по вине ли командиров или по непредвиденным обстоятельствам, в данном случае это неважно, корабли попали в аварию. Они не могли ни продолжать свой путь, ни вернуться назад. Необходима была помощь. Но в тот момент произошли некие события, и у Великого поменялись планы. Что же сделал Великий Разум с терпящими бедствие? Может быть, отправил за ними спасательную команду? Нет. Они просто были отключены от космонета – что для них означало неминуемую гибель. Ни эмэны, ни тем более сэйны не могли уже существовать без связи с мозгом цивилизации. Эта связь им была так же необходима, как руке твоей необходимо управление мозгом. Без этого управления и снабжения рука твоя просто кусок мяса с костями. Так что тысячи эмэнов и сэйнов были обречены на гибель. Великий Разум просчитал, что их спасение нецелесообразно, проще говоря, невыгодно. Утилитарность пришла на смену гуманизма. Хорошо всё, что выгодно.

Паскаль обдумывал услышанное, сжимая губы и морща лоб. Наконец он выпрямился и бросил серьёзный взгляд прямо в лицо Адама.

– Как-то это далеко от наших мечтаний о торжестве Разума…

– Значит, мечтания были наивными, – пожал плечами Адам. – Я не поклонник Великого, но в его рождении вижу закономерный этап эволюции. Протестовать против этого – всё равно что протестовать против физических законов, требовать – долой земное притяжение, отмените насилие гравитации!

Адам помолчал и продолжил.

– Человечество было суммой личностей. Цивилизация сэйнов сама стала личностью. Её мозг – Великий Разум. Все её подданые – части её тела. Они обязаны служить, а не мечтать о свободе. Это подобно человеческому организму. Головной мозг наш диктатор, и мечты мизинца левой ноги его не интересуют.

– Мне трудно представить – как цивилизация может быть личностью, – сказал Паскаль.

– А я поясню тебе на простом примере, – ответил Адам. – Наша Земля изначально была кучей обломков. Но постепенно сила притяжения сплотила их в единое тело Земли. То же самое произошло с обломками человеческих личностей, которые, объединившись, сформировали Великий Разум.

– Но вам это не нравится? – уточнил Ньютон.

– Я остался человеком, трумэном, – ответил Адам. – Трумэны – те немногие остатки человечества, которые выпали из процесса эволюции на обочину мира.

– И вы не можете с этим смириться? – спросил Ньютон.

– Я не могу, – согласился Адам, – а другие именно так и поступили. Они смирились со своим положением, и проводят жизнь наблюдая приятные сны.

Во двор вышел Роджер и подошёл к ним.

– Здравствуйте, Адам! – сказал он со своей безмятежной улыбкой. – Меня зовут хелпер Роджер. Мне приказали поступить в прямое подчинение вам.

– Вы уже познакомились? – Адам оглядел собравшихся. – Этот хелпер будет помогать нам в нашей работе. Постарайтесь с ним подружиться.

Он поднялся из-за стола.

– Я пойду высплюсь. Завтра обговорим всё подробнее… Кстати, Роджер, – обратился он к хелперу, – трансмат нам уже прислали?

– Уважаемый Адам, вы знаете, что проект временно заморожен. Поэтому все поставки приостановлены.

– Ну это чёрт знает что! – рассердился Адам. – Свяжись с Верховным Советом нашей провинции. Передай, что я требую выполнить уже согласованные поставки. У нас заканчивается пресная вода. Нам нужен трансмат хотя бы для опреснения морской воды.

Адам ушёл и все разошлись по комнатам, ведь было уже поздно. За столом остались Артур с Паскалем и Роджер, который стоял рядом, по-прежнему излучая энергию непобедимого оптимизма.

– Что такое трансмат? – спросил Артур.

– Трансформатор материи, – ответил Роджер.

– И что он делает?

– Это должно быть понятно из названия – он преобразует один вид материи в другой.

– Например?

– Например, чтобы из морской воды получить пресную.

– Это дело нужное конечно… А что он ещё может?

Роджер оглядел Паскаля.

– Он может заменить вашу одежду. Вам бы это пригодилось. Ваша одежда, мягко говоря, изношена и грязна.

– А что – после трансформации она будет лучше? – спросил Артур.

– Безусловно! – подтвердил Роджер. – Будет, как новая.

– А-а! – осенило Паскаля. – Это хорошее дело. И покупать одежду не надо, и стирать не надо. Давай, связывайся со своим Верховным Советом. Пусть подгонят нам такую машину.

– Я сделаю это завтра, – ответил Роджер. – Мне выделено пять минут в сутки. Нельзя отвлекать Верховный Совет. У него очень много важных дел.

– А мы, значит, не важные?! – рассердился Паскаль. – Тебя направили помогать нам, вот и выполняй наши приказания!

– Я сделаю это завтра, – невозмутимо повторил Роджер, мило улыбаясь.

– Одного меня его улыбка раздражает? – посмотрел на Артура Паскаль.

– Расскажи о себе, Роджер, – попросил Артур. – Как ты жил до нашего к вам пришествия?

– Расскажи, – где делают таких радостных идиотов? – буркнул Паскаль.

– Я пылился на складе двести сорок лет, – охотно сообщил Роджер. – Но про меня вспомнили, меня зарядили, апгрейдили, дали новые установки и вот я здесь. Как же мне не радоваться – я снова живу!

– А как ты попал на склад? – нахмурился Паскаль. – За какие провинности?

– Я до этого работал уже двести лет, – охотно пояснил хелпер. – Был помощником сэйна номер … Забыл! Но это не важно.

– Ты умеешь забывать, железяка? – поддел Роджера Паскаль. – Не хватает памяти?

– Памяти у меня в избытке. Мы пользуемся облачным хранилищем Галактики. Мне приказали его забыть.

– Кого? – не понял Паскаль.

– Того сэйна, которому я служил.

– Почему? – удивился Артур.

– Его отправили на утилизацию. А меня списали на склад.

– Значит, тебе повезло больше, чем ему, – кивнул понимающе Артур. – А за что его отправили на утилизацию?

– Не знаю. Или забыл. Теперь уже не поймёшь.

– Так ты его даже не помнишь?

– Кое-что помню. Он всегда хорошо относился ко мне.

– А за что вообще могут отправить сэйна на утилизацию?

– За невыполнение задания, за отклонения от веры, за лишние личные качества.

– Как это – лишние?

– Образцовый сэйн, – пояснил Роджер, – не должен отвлекаться на вещи, не связанные с его работой. Позволяются хобби, но они не должны мешать работе. Так, я знаю, одного из них отправили на утилизацию за то, что его хобби стало для него слишком важным делом. Хобби положено иметь только для развлечения и отдыха.

– А какое у него было хобби?

– Он собирал коллекцию афоризмов и анекдотов.

– И что в этом плохого?

– Ничего. Просто он увлёкся и это стало мешать его основной работе. Ему сделали предупреждение, но он не смог вовремя остановится. Второе предупреждение уже не делают.

– Суровая, однако, у них жизнь! – заметил Паскаль. – Чуть что не так – сразу в утиль!

– Адам говорил, что про гуманизм и его производные можно забыть, – напомнил Артур. – Это люди считали свободу личности главной своей заботой. Здесь царство прагматики – без соплей.

– Почему же? – не согласился Роджер. – Разумная свобода личности заявлена во «Всеобщих правах сэйнов» – есть такой документ.

– И кто отмеряет «разумную свободу личности»? – саркастически спросил Паскаль.

– Великий Разум! – не замедлил с ответом Роджер. – Кто же ещё?

– И в чём её измеряют, вашу свободу, в процентах?

– Именно так. В последнем декрете Великого указано, что сэйны имеют право тратить на личные нужды пять процентов своего времени. Остальные девяносто пять должны посвящаться работе.

– А сколько свободы у хелперов? – так же саркастически спросил Паскаль. – Ноль целых, пять десятых?

– Нет! – расцвел в улыбке Роджер. – Целых два процента!

– Ну это лучше, чем ничего, – поддержал хелпера Артур.

– Так почему тебя-то отправили на склад? – продолжил подзуживать Роджера Паскаль. – Тоже за лишние качества?

– Вышла новая модель хелперов, – пояснил Роджер, – и старые стали списывать на склад.

– Так ты устаревшая модель? – развёл руками Паскаль. – Ну правильно – что нам ещё могли подсунуть! То, что самим не нужно.

– А какое у тебя хобби, Роджер? – спросил Артур.

– Я изучаю другие формы жизни. В частности, я изучал трумэнов. Поскольку вы на них похожи, меня и направили к вам.

– И что ты можешь сказать про трумэнов?

– Примитивная форма жизни. Но зачатки разума имеются.

– Ах, ты дрянь такая! – закипел от негодования Паскаль. – А мы, стало быть, тоже – примитивная форма жизни?

– Ещё на порядок ниже, – согласился Роджер. – Но это не должно вас расстраивать. Каждому своё.

– Нет, ну ты посмотри на него! – обернулся к Артуру Паскаль. – Он ещё нам нацистские лозунги будет декламировать! Всё я понял про вашу цивилизацию – вы фашисты, нацисты и расисты в одном флаконе.

– Вы говорите много устаревших слов, – заметил Паскалю Роджер. – Это не имеет смысла.

– Спи! – решительно крикнул Паскаль и поднялся. – И я пошёл спать, уже поздно. Пойдём, Артур. Ну его в баню! Пусть тут стоит.

Утром всех расстроило известие, что Ева приболела. Об этом за завтраком сообщил Андрон. Артур с Паскалем пошли её навестить. Это было похоже на простуду, но стандартное в таких случаях лечение не помогло. Хозяин терялся в догадках и подозревал, что имеет дело с каким-то новым вирусом гриппа, от которого у человека нет иммунитета. Офелия поила дочь горячим чаем с малиной, Хозяин заставлял её пить таблетки, но Ева по-прежнему чувствовала слабость, апатию и сонливость. Когда друзья заглянули к ней, она спала. Офелия сидела на стуле рядом с кроватью дочери, сложив руки на коленях. Она приложила палец к губам, чтобы друзья не шумели. Артур подошёл к ней и спросил шёпотом – «как она?». Офелия неопределённо пожала плечами и вздохнула. Постояв немного, друзья тихо вышли, и зашли в кабинет Хозяина. Он сидел задумчиво за столом, просматривая какие-то таблицы на экране компьютера.

– Есть улучшения? – спросил Артур, и Хозяин, внимательно посмотрев на него, отрицательно покачал головой.

– Температура не высокая, 37 и 5, но она и не падает, что бы я не делал. Впервые чувствую себя беспомощным. И мне это ужасно не нравится.

Входная дверь приоткрылась, и в комнату зашёл Роджер, со своей неизменной лучезарной улыбкой. Хозяина посмотрел на него строго и спросил:

– Что вам угодно?

– Я не могу быть один, я обязан быть рядом с вами, чтобы вы всегда имели под рукой помощника.

– Мы не нуждаемся в вашей помощи, оставьте нас!

Роджер повертел головой, разглядывая присутствующих, и сказал:

– Я вижу, что у вас есть проблема, которую вы почему-то от меня скрываете. Напрасно. Я умею читать мысли. У вас заболела дочь, и вы не знаете – как её лечить?

Хозяин побагровел, поднялся с кресла и стиснул кулаки. Артур поспешил разрядить ситуацию.

– Роджер, у Хозяина действительно приболела дочь. Ты не врач, ты не можешь нам помочь. Пожалуйста, подожди нас внизу, мы скоро выйдем.

– Я умею и знаю многое, – продолжал упорствовать хелпер. – Я могу быть полезным. Я лечил трумэнов, когда был на Эльдоре, смогу помочь и вашей девочке.

– Нет какая наглость, – возмутился Хозяин, – какое нахальное самомнение!

– Ну, может быть, стоит попробовать? – обратился к Хозяину Артур.

– Я не позволю какому-то роботу пичкать мою дочь лекарствами, – возмутился Хозяин. – А если он причинит ей вред? Кто будет виноват?

– Я не робот, и я не буду давать ей никаких лекарств, – ответил Роджер. – Разрешите мне только осмотреть её.

– В вашем присутствии! – обращаясь к Хозяину, поддержал Роджера Артур.

– Нет, это чёрт знает что такое! – развёл руками Хозяин. – Самозваный целитель!

Он на секунду задумался, а потом взглянув на Роджера, погрозил ему пальцем.

– Если вы причините ей вред, клянусь, я верну себе пистолет, и сделаю в вашей голове ровно семь дырок. Так и знайте!

Через пять минут все стояли у постели Евы, Роджер взял её за руку. Потом присев у постели, положил правую ладонь ей на голову. Девочка открыла глаза и, увидев Роджера… улыбнулась. Она хотела что-то сказать, но Роджер приложил указательный палец левой руки к своим губам.

– Спи маленькая девочка, – неожиданно ласковым голосом сказал он. – Спи… И, когда ты проснёшься, ты будешь здорова.

Ева послушно закрыла глаза. Роджер посидел так ещё минуту. Потом поднялся, повернулся к Хозяину и сказал:

– Я погрузил её в глубокий сон и запустил работу иммунной системы. Она будет спать до следующего утра, а затем проснётся и захочет есть. С завтрашнего утра она пойдёт на поправку.

Хозяин выслушал его молча, поджав губы.

Роджер оглядел всех собравшихся и сказал:

– Теперь мы должны оставить её в покое.

Он пошёл к двери, вслед за ним потянулись и Артур с Паскалем. В комнате остались только Хозяин с Офелией.

Во дворе Паскаль недоверчиво спросил Артура:

– Он действительно умеет читать мысли?

– Похоже, да, – подтвердил Артур. – Он мне тоже говорил об этом.

– Значит, надо быть с ним поосторожнее. А то ведь я такое о нём думал! Как бы он на меня не обозлился.

– По-моему, он не умеет злиться, – успокоил друга Артур.

– Думаешь? Хорошо, если так.

Они уселись за столом, где лежала шахматная доска с рассыпанными фигурами. Артур аккуратно собрал все фигуры и закрыл коробку.

– Наверно полезно было бы научиться читать чужие мысли, – сказал Паскаль. – Знать, что о тебе думают люди на самом деле.

Артур неуверенно пожал плечами.

– Бертран Рассел говорил, что, если бы люди научились читать чужие мысли, на Земле невозможна была бы не только любовь, но даже дружба.

Еве действительно стало лучше, и на следующий день, встретив во дворе Офелию, Артур сразу заметил перемену в её настроении. Она светилась внутренним светом радости.

– Девочка моя сегодня хорошо покушала, – поделилась она своей радостью с Артуром. – Я приготовила ей паровые котлетки. Уж я так рада, так рада.

Артур поцеловал ей руку, и она продолжила поливать цветы, время от времени улыбаясь своим мыслям.

Тёплым вечером лежали на берегу, наблюдая закат, слушая тихий плеск волн, и Паскаль попросил:

– Адам, расскажите что-нибудь о себе, о своей жизни. Ведь у вас наверно богатая биография.

– Что же вам рассказать? – задумался Адам. – Я родился на Земле, на одном из искусственных островов в Тихом океане. Там была колония трумэнов ещё до моего рождения. Цивилизация эмэнов была тогда в самом расцвете, сэйны числились ещё роботами. Когда мне исполнилось двадцать лет, наш народ принудительно депортировали. Сначала на Луну, а потом на Эльдору – маленькую планету в пятидесяти световых годах отсюда… Трумэны трудолюбивый и неунывающий народ. Иначе бы мы не выжили. Сейчас это уже вполне уютная планета, к которой мы привыкли.

Он замолчал, и Паскаль задал вопрос:

– Чем отличается Эльдора от Земли?

Адам посмотрел на него и улыбнулся.

– Она маленькая, сила тяжести там в два раза меньше. Атмосфера её из-за этого более разряжённая, как на Эвересте. Но спасает то, что она насыщена кислородом. Вся поверхность Эльдоры покрыта пёстрым ковром порсены. Это полу-трава, полу-мох. Вот она и производит весь кислород. Деревьев на Эльдоре немного, и они в большинстве своём малорослые, вроде наших кустарников.

Адам мечтательно улыбнулся, вспоминая свою малую родину.

– Жить там комфортно. Меньше тяжести, ниже давление. Воздух такой, что дышится легко… Маленькая планета… Но и трумэнов осталось немного – чуть больше полутора миллионов. Население одного города.

– Плохая демография? – спросил Паскаль.

– Утрата смыслов, – коротко ответил Адам.

Немного помолчали.

– Небо там красивое, зеленоватое, – продолжил воспоминания Адам. – Изумрудное небо… Алхасис – небольшая звезда, красный карлик. Она меньше Солнца, но ближе к планете, поэтому на небе диск её почти в два раза больше. Красивые восходы и закаты. Более богатые красками, чем земные. Хорошая планета. Мы её полюбили… Воды там мало. Нет океанов, только озёра и малые реки.

– А кем вы работали? – продолжил интересоваться Паскаль.

– Я покинул Эльдору в детстве. Был помощником сэйна… Впрочем, вру… – слугой… Потом устроился на работу в Космический Дозор. Летал на малом дозорном корабле по нашей Галактике.

– Космический Дозор – это ДПС или полиция?

– Не то, и не другое. У ДПС и полиции есть административные права и оружие. Дозорник – это просто наблюдатель. Он не воздействует на ситуацию. Он наблюдает происходящее в его секторе, собирает информацию и докладывает в Центр Управления. А там уже определяют – кто и как проблему будет решать.

– Тогда почему не доверить эту работу хелперам?

– Такие Дозоры тоже есть. На спокойных участках, где уже сто лет не было происшествий. На более проблемных участках, трумэны оказывались эффективней. У хелперов отсутствует критический разум, их разум аналитический. Они умеют считать, умеют просчитывать ситуацию, вычислять вероятности того или иного события. Но трумэн способен на алогичный анализ, способен принимать нестандартные решения, которые невозможно обосновать логически… Впрочем, трумэн не является командиром дозорного корабля. Он всего лишь дополнение. Ему выделяется только часть полномочий, всё основное выполняет хелпер, следуя указаниям Центра Управления.