В плену грёз. Том 1

– Не понимаю – дослушав чёткое и от того ещё более жуткое объяснение Александра, смогла из себя выдавить Роза.

– Возложить на себя сан монахини, продолжить жить во дворце как и прежде…

– Это я поняла. Я про другое. Описанный тобою способ почти ничем не отличается оттого, что предложили мне родители – Роза теряла остатки самообладания – отбросив детали я в любом случае останусь во дворце на очень-очень долго, если не на остаток дней.

– Да.

– Тогда какая мне разница? – Розу стало одолевать какое-то новое гнетущее, мрачное чувство, которого она сильно устрашилась.

– Тебе не нужно будет замуж. Сможешь продолжить также жить, как жила.

– И зачем это мне?

– Твоя реакция не понятна.

– Ничего, дядя Ал! Мне просто нужно подумать – сделав последний рывок дружелюбия, отмерила несколько неуверенных шагов в сторону принцесса.

– Решать нужно как можно быстрее. Понадобиться время, чтобы обратиться к сестре Еве и уладить все нюансы. Время выйдет – свадьбы не миновать.

Роза лишь уныло кивнула на прощание и спешно зашагала прочь. Ещё бы немного и слезы покатились бы прямо при дяде Але, который по итогу оказался безразличен к терзаниям принцессы. Принцесса не привыкла сдерживать накатывавшие на неё эмоции и то, что истерики не случилось перед королём и королевой, и тем более Александром, было равносильно подвигу и пытке по её меркам. Но она и не могла иначе. Родители пусть и озвучили саму новость, но всё же сострадали дочери, а тот, от кого Роза ожидала сочувствия… Даже так она не верила, что любимый дядя Ал желает ей зла. Но почему тогда он? Больно, от всего произошедшего больно. Где-то в груди, разливаясь сдавленными обжигающими осколками по всему телу, застревая в горле, так что становилось тяжело дышать, заставляя глаза источать солёные до горечи капли.

* * *

Лино скучал, созерцая вяло цедивший за окном мелкий дождь. До конца дня ему особо заняться было нечем. Роза занята, а погода не предрасполагает к брождениям по Колыбели в поисках время препровождения.

Чудно оно в итоге вышло. Джузеппе и правда оказался не причастен к колдовству. Если не считать чарующей внешности он вполне обычный странствующий фокусник. А вот Изабель на деле оказалась ещё той плутовкой. Ведьма захотела поиграть с мальчишкой и сотворила тёмное таинство. Дальше раскрытие тайны, очищение Джузеппе от злых чар, он всё равно любит Изабель. Лино усмехнулся. На сколько же Изабель была одинока, что за неё заступился только тот, кого она обманывала. Сцена, где они вдвоём горят на костре, и девушка раскаивается в сотворённом перед Джузеппе – так вообще нечто. Книга вполне сносная. Если бы не авторский запредельный выпендрёж мастерством достать уха пяткой, Лино даже бы сокрушился, что пролистал её, бегло освоив сюжет. А так…Слишком заумно.

Темные тучи превратили день в полусумрак. Молодой Бенедетти пожалел, что они с Розой не прихватили диковинный светильник эльфийской работы, который Кони достала в последнюю свою ходку по делам. Захлопнув книжку, он томительно бездеятельно уставился в окно. Зря прочитал – надо было всё же с ней продолжить. Как всегда я…Не успел Лино глубоко уйти в самокопание, как входная дверь отворилась, привлекая его внимание.

Лино тут же вскочил с лежбища, и застанный врасплох судорожно осмотрел источник всхлипывающих звуков. Перед ним с распустившимися слегка наводопевшими волосами, в измаранном вероятнее всего в нескольких встречах с землёй платье, раскраснелыми щеками и глазами, из которых струились неиссушаемые ручейки, то и дело утираемые рукавами. Какое-то время Лино и Роза стояли неподвижно. Роза за стеной солёного водопада не заметила Молодого Бенедетти, а он в свою очередь едва не трясся от волнения и не знал, как подойти к принцессе. Наконец, Роза ошарашенно провела взглядом по фигуре Лино и тотчас роняя новый заряд слёз прильнула к нему и уткнулась в его грудь. Лино в страхе, будто бы перед ним не человек, а хрупкая фарфоровая ваза, сделать лишнее движение застыл на месте, а затем медленно положил руки на спину Розы.

Так они и стояли. Тихо. В приглушённом свете осеннего пасмурного дня. Лишь дождь и редкие гортанные звуки и вздохи прорывали мертвенную тишину. Трепетно прислушиваясь к глухим стенаниям принцессы, Лино уловил трезвонно надрывный стук её сердца, как тогда казалось, готового вырваться из груди с любым следующим ударом.

Молодой Бенедетти не знал, что же случилось, как утешить Розу. Слов на языке не было, а, открывая рот в порыве влюбленного отчаяния развеять непостижимую тоску, звуки не вылетали. Просто исчезали, ещё и не родившись где-то в глубине. Так бы и стояли они в безмолвии, кабы слово не взяла принцесса.

– Ты ведь не врал, когда говорил – голос Розы тихий словно шёпот и глубокий, глухой словно из печной трубы, прерываемый то и дело вздохами и шмыганьем, заставил Лино скрепить сердце – когда грозился, что заберёшь меня. Что мы вместе пойдём наружу. Неважно куда. Хоть куда-нибудь. Ты ведь не врал? – подняла глаза Роза, так что у Лино перехватило дыхание.

Она имела ввиду их разговоры. Отрешённые, пустые, но похоже очень для неё важные. Ответ на вопрос, который она задала, Лино и сам не знал. Не мог же он тешить её эфимерным, несбыточным, зная как она к этому относится. Не мог же?

– Да, конечно – смог выдавить Лино и утёр слезу, шально выкатившуюся из-под век.

– Тогда сделай то, что задумал. Прошу тебя. – отказать столь жалостливому и неподдельно истошному и наравне с тем еле слышному прошению принцессы он никак не мог, хотя и совершенно не знал, что он может сделать.

Приподняв голову, Молодой Бенедетти обнаружил поразительный своей тревожностью взгляд Кони. Сжимая в руках курчавое полотенце, она молча смотрела на него, однако чёрными, точно двумя вороными, глазами Кони выдавала доселе за ней не замеченное беспокойство. Дрожавшие чёрные диски больше не источали того уверенного холода – лишь заботливую тревогу и откровенное незнание, что делать. Будто бы вопрошая к Лино, Кони не отрывала взгляда, отчего Молодой Бенедетти набрался духа и поглаживая Розу по волосам заявил:

– Я всё сделаю, чтобы ты была счастлива. Я клянусь.

Глава 3. Рассвет.

– Вправду ль это единственный выход, Ваше Святейшество? – королева Ада искала утешения в пространных глазах Александра – мы верим, вы бы дурного нашей дочери не пожелали, но ведь она же словно пленница здесь.

– Люди – пленники самих себя – безжалостно безразлично прозвучали слова кардинала, заставляя короля Эрика сжимать кулаки.

– Как вы можете…

– Так говорил Всесоздатель – снимая возникшие возражения, возвестил Александр – во дворце Роза свободна, здесь есть всё, что нужно для её жизни. Вступив в сан, она должна обрести полноту достижимого счастья.

– Счастья, да? – фыркнул Эрик – пусть…а что делать со свадьбой? Король Николас был чёток в своих требованиях. Вообще я до сих пор не понимаю, как он смог так быстро овладеть побережьем. Ходят слухи, что при штурме Страйвбея использовалась магия. К слову, не нарушает ли это Церковных норм?

– Вполне вероятно. На ближайшем собрании этот вопрос будет поднят – не сильно воодушевляя королевскую чету, дал заключение Александр – там будет время и обсудить ситуацию Розы, потому лучше бы получить ясность к тому времени.

– Пусть она решает. Верно, дорогой?

– Да, мы не в праве. И примем любое её решение.

– Только вот что нам сказать южанам? – помолчал и затем, почесав лощёную бороду, спросил Эрик.

– Пока не стоит расшатывать ситуацию. Включение в конфликт новых лиц нам не к чему – прагматично декламировал кардинал.

– Вы про Силенд, Ваше Святейшество? – скосила брови домиком Ада.

– Да – кивнул, не моргая, Александр – нельзя исключать их сговора с южанами. Когда должна состояться свадьба?

– Николас не уточнял сроков. Он, конечно, странный, даже делая скидку на магию связи, но не думаю, что водить его за нос датой свадьбы долго удастся – сказал Эрик.

– В том нет нужды. Просто сошлитесь на несовершеннолетие принцессы и поставьте дату бракосочетания после этой даты.

– Можно настоять на Летнем Солнцестоянии – придумала вдруг Ада – скажем, что хотим отметить данное событие с максимальным масштабом, а во время летних праздников на архипелаге собирается море людей. Пригласим и южан. Так и нам будет сподручнее, если они что этакое выкинут. Весь мир узнает. В качестве гарантии ты, дорогой, можешь предложить заключить официальную помолвку. Для людей по обе стороны всё будет выглядеть достаточно резонно, да и разорвать помолвку при удобном поводе не проблема.

– Иногда мне становится страшно за того, кто переступит тебе дорогу, Адочка – Эрик понуро усмехнулся – я тоже попытаюсь собрать к тому моменту всю возможную поддержку среди ленников и не вовлечённых.

– Поговоришь с Роузлендской знатью за меня, а я с Астрийцами – предложила королева – Хоть я уже сколько лет их регент, они меня всё ещё не жалуют. Особенно тот хлыщ, как его…герцог Хорсис кажется.

– Каждый баркас, хочет стать фрегатом – Король потупился и, памятуя прошлое, дал характеристику герцогу в нескольких ёмких высокопарных ругательных словах – Не переживай, Адочка. Я уж побеседую с ними. А с сэром устричного берега я отдельно поговорю про чтимые им традиции и порядки. Наслышен я про его устриц, сколько их там в его хоромах собирается и что они там вытворяют. Я ему проясню что к чему. По-мужски, так сказать, потолкуем.

– Только не переусердствуй, дорогой. Ради Всесоздателя – сделала успокоительное наставление королева.

– Вынужден откланяться.

– Да, Ваше Святейшество – почти синхронно оторвались от деловых разглагольствований Эрик и Ада, словно дети при взрослом, отдающие Александру соизмеримую его регалиям долю почтения – Благодарим за Ваши старания.

Дверь захлопнулась.

– Старания, да? – желчно заметила Ада – и так было много проблем, а теперь ещё и свадьба, а его Святейшество как-то не шевелится. Разве только для того, чтобы Розу удержать во дворце. Кстати, об этом. Дорогой, я не та кто, конечно, может о том подымать вопрос, но его пристрастие к нашей дочери.

–Знаю. Признаюсь, что до последнего думал, что всё дело в благополучии династии. Его Святейшество я знаю с самых малых лет, как и деда Реймонда. А они знают нас, при том куда как лучше, чем мы сами. Так я думал. Но сейчас… уже не уверен. А может это опять мой грех? Грех неверия на этот раз. Смерть Блейка…тяжкое и долгое зрелище. Не хотел бы ещё раз пережить подобное – сник как цвет в засуху Эрик, буравя взглядом пол.

– Дорогой… – Ада подлезла к самому лицу и одарила любимого мужа необычайно кротким поцелуем, слегка задевая за его ресницы своими – всё будет хорошо, иначе и быть не может. И дело не в том, что я так сильно верю в волю и порядок Всесоздателя. Нет, дорогой, я верю в нас. То, что мы как бы не были виновны перед нашей дочерью, сделаем всё, чтобы она прожила свою жизнь счастливо.

Эрик промолчал. Выразить своих чувств словами он не мог, и только утопил свои губы в губах Ады, сливаясь с ней, будто в раскалённых недрах земли, где безумно давит само мироздание, в одно несокрушимое как алмаз целое.

* * *

Дождь постукивал по стеклу в такт дивным заводным часам на стене. Тучи плыли так низко, что казалось вот-вот упадут на землю и похоронят видные из окна спальни сад, стену, гладь запредельного леса. Горбыльки окна образовывали ромбовидную сетку, порубая отражение комнаты на множество фрагментов будто вовсе с друг другом не связанных. Тем не менее, разглядеть себя поджавшая вплотную колени Роза, сидевшая в оконном проёме, могла, но оттого становилось ещё тревожнее.

Комната отдалённо напоминала старое монаршее гнездо в каком-нибудь древнем Междуморском замке. Каменные стены с неровной кладкой, люстры, подвешенные к балкам под потолком, узкие прорези окон. Однако, приволоченная по велению хозяйки мебель быстро возвращала в комнату Розы современность. Резные стулья и трюмо, шкафчики и стол – составляли аскетичный по меркам королей будуар принцессы.

Постучались в дверь, щелкнула ручка. Роза и Кони встретились взглядом, и притянулись как железо и магнит, в районе колоссальной королевской перины.

– Как всё прошло?! – надрывая подсипающий голосок, с порога спросила принцесса.

– Мы всё обсудили – придерживаясь стандартного для себя уважительного и меж тем на сколько можно мягкого тона, начала рассказ фрейлина – его план, в той части, где важна моя роль мне ясен. Я всё подготовлю к Мрачной седмице, когда господина Александра не будет. Кстати, об этом. В конце прямо у кордегардии он нас перехватил. Сказал, что Лино не место при дворе помолвленной и велел ему больше не являться.

– Почему дядя Ал? Ты же хороший, тогда зачем так? – пробубнила Роза, почти не шевеля обветренными губами.

– По дороге ко дворцу, он сказал мне, что таков порядок. Что ваш спутник по жизни теперь другой человек. И сакцентировал внимание на том, что монашеский обет не станет преградой для вашего с Лино общения, если оно не будет выходить за границы порядка. Думаю, он хочет убедить вас до своего отъезда на собрание ангелов в Сириусе. Месяц Шемс уже перевалил за свой экватор, поэтому у него не так много времени в запасе. Потому он и прибегает ко всем средствам. Зачем ему вас удерживать во дворце, мне знать не позволено. Но рискну предположить, госпожа, что дурного в его намерениях нет, просто его благие чувства к вам имеют чуждую обычным людям, как мы с вами, форму. Он всегда делал всё для вашей защиты и благополучия, и границы в этом не знает, вот, пожалуй, и всё.

– Я верю, Дядя Ал не стал бы мне вредить. Но тем не менее понять его не могу – Роза опустила голову, волосы пучками повалились вниз.

– Госпожа, не терзайте себя сомнениями – Кони серьёзно и деликатно продолжила свои увещевания – если для него важно, чтобы вы пребывали в добром здравии телом и умом, чтобы дни ваши были наполнены радостью и счастьем, он не осудит вас за поступок, на который вы решились.

– Я уже не знаю, правильно ли я поступаю – через долгую пропасть молчания ответила Роза – мы с Лино всегда говорили об этом, и оттого мне не верится, что это возможно. Лино хороший человек, но временами я его не понимаю. И тебя тоже. Это меня и гложет. Я знаю вас так давно, а иногда мне кажется, что вы словно чужие мне. Может оно мне всё кажется, и все мои пустые желания просто высосанный из пальца бред. Ведь мне действительно хорошо здесь. Моя болезнь под контролем, и вы рядом со мной.

– Не говорите так – вороные глаза Кони сверкали нехарактерно ярко и живо – Ваши мечты пусть и наивны, но всё же они ваши. По большому счёту, у вас всего одно большое желание – побывать за пределами дворца, погулять по городским улицам, посмотреть своими глазами на колдовство, посмеяться над уличным скоморохом и всё в этом духе. Маленькие части одной картины. Вы просто хотите жить. Что же тут плохого, госпожа?

– Ты всё помнишь… – умиленно тоскливо прошептала Роза – я думала ты не слушаешь, когда я о таком болтать начинаю…

– Я вас всегда слушаю – положила свою ладонь поверх пальцев принцессы Кони – Для меня вы дорогой человек. Член моей семьи. Также как и Лино. Пусть я и строга к нему временами, сама тому отдаю отчёт, но ему нужно немного заботливого наставления. Особенно в моменты нерешительности, когда его одолевают сомнения. Порой мне хочется его огреть чем-нибудь, а иногда наоборот прислонить к груди и выслушать все его тревоги. Для меня вы, не сочтите за дерзость госпожа, и он, словно младшие брат и сестра, которых я безумно люблю.

Роза приподнялась, перенесла голову на колени фрейлины. Кони провела ласковым поглаживанием по расплескавшейся белизне волос.

– Ты говоришь это так уверенно, так искренне – пробурчала Роза еле слышно, как ворошащаяся в осенних листьях крохотная мышка – мне приятно и горько одновременно. Я не благодарная сестра, которая даже хорошего слова сказать в ответ не может. Какая же я мерзкая.

– Зачем же так на себя наговаривать? Я вас, госпожа, такой не считаю. Также как и Лино, я уверена. Ваша сердобольная открытость, добрый нрав не дают вашим устам озвучивать, то, во что вы сами не уверовали. Господин Александр всегда взращивал в вас добродетели, посему вам так тяжко дается решение за его спиной. Вы не выносите ложь, в разных её ипостасях. Я верю, что вы сможете подобрать слова, как только окунётесь в поток жизни и для меня, и для Лино. Хотя мы и без того вас прекрасно понимаем, госпожа, и вам это нужно больше, чем нам.

– Ты всегда знаешь, как меня успокоить, Кони. Однажды, я смогу отплатить тебе. Обещаю.

– Как скажете, буду ждать того момента с нетерпением – подыграла госпоже Кони приподняв словно гигант небо углы рта – а пока, хотите принесу вам чаю с пирожным. Вы с утра ничего не ели.

– Пирожное с покрытоцветом? – спустя безмолвные сумления проговорила, по-детски вытягивая звуки, Роза.

– Медовые завитушки, облитые соком покрытоцвета, как вы любите.

– Неси скорее – взметнув себя с колен Кони взбудоражено и даже хищно выпалила принцесса.

* * *

Застать Фабриса за праздным делом было крайне затруднительно. То он копошился в колбах и эссенциях, то отбывал на вызов к старому Дженкинсу или кому другому из местных престарелых крестьян с компрессами и отварами наготове. Кто руку сломает, кто вина переберёт, а кто дитятку не там нагуляет. Все скопом стояли в очереди к Фабрису. Деньги за свои услуги перепадали врачевателю редко, зато в остальном отказа не было. Мясник притащит кабанчика, конюший даст лошадь в пользование, женщины не обидят готовой едой и разносолами. Удивительно, но Фабрис ни разу не был замечен в сколько-нибудь близких отношениях с кем-то из деревенских престарелых дам. Многие пытались, но твердый как кремень врачеватель кодексу врачебной этики не изменял. За этого его деревенские особенно ценили. Обращаясь к нему за помощью, они не питали и толики сомнений, что он сохранит всё что нужно в тайне.

Лино всегда поражался, как легко со всем разбирается Фабрис. Старость брала своё, но и давала не мало. А важнее всего опыт. Хотя и без таланта тут не обошлось, само собой. По излечении Молодого Бенедетти и его регулярном отсутствии в их с врачевателем домишке, Фабрис перестал давать Лино те зловонные, застревавшие в горле и терзавшие внутренности мальчика отвары. Почти всё время он посвятил сельскому приработку, но покинуть мальчика по какой-то причине не решился. Сколько бы Лино не гадал, почему Фабрис ему помогает и опекает он не мог найти удобоваримого объяснения. Врачеватель же в свою очередь не спешил откровенничать с ним. Эта отстраненная непринужденность ничуть не мешала им уживаться под крышей одного дома и в определённой степени доверять друг другу.

Как и всегда, Лино поспел к ужину, когда Фабрис выбравшись из своего лабораторного уголка начинал разбирать принесённую клиентами еду, готовясь трапезничать.

– Почему не остался во дворце сегодня? Дождь же. Вымок весь небось – побрюзжал, приветствуя Лино, врачеватель – если хочешь мне работки подбросить, то уваж. Загоняли как сивого мерина. У всех старух спина из-за погоды разболелась. Один оттого плюс – есть выбор на ужин. Тебе птицу или мясо, или рыбки сушёной?

– Прости, я не буду, нет аппетита – ответил Лино, отрываясь от раздумий над вымокшим до нитки плащом.

– Чего так? Что-то беспокоит – сгустил седые брови Фабрис и помавал банкой из лукошка – может корня имбиря толчёного, от хвори помогает, пусть и не так как концентрированная эссенция.

– Нет, это лишнее.

– Что стряслось? – уперевшись о стол руками как бык перед броском, напрямую спросил врачеватель – поссорился с принцессой?

– Нет – Лино присел на лавку у стола и обтёр капли, сливавшиеся со лба – не в этом дело.

– А что тогда?

– Её выдают замуж – констатировал сам для себя и для Фабриса Молодой Бенедетти – а Александр хочет, чтобы она приняла сан в монашеском сестринстве.

– Воно как – надув щёки, дал своё суждение врачеватель – Первое – предсказуемо, второе – странно, как и все его начинания. Её место подразумевает династийный брак во имя общего блага династии и государства – выдыхая заключил Фабрис – как бы ниточка не вилась… ты же не питал иллюзий, что такой день не настанет?

– Нет, вернее… не знаю – замялся Лино, сжимая и морща лицо – Я мало думал, что будет потом. Даже когда говорил с ней о будущем. Не прямо, но она, как показало время, всему внимала и, быть может, даже питала надежды. А я… – Лино взялся за голову и сжал её словно тыкву – когда она сказала… когда попросила о помощи…

– Ты же не думал соглашаться? Не думал же? – проговорил, подозревая не ладное, Фабрис и, снискав в ответ лишь мрачный взгляд Лино, разрывая тишину комнаты и надрывая в несвойственной себе манере живот, захохотал.

Молодой Бенедетти с нескрываемой озадаченностью и смущением наблюдал как старик до слёз смеётся. Его больше удивляло, чем оскорбляло такое его поведение, ведь доселе Фабрис всегда чудился ему суровым и сосредоточенным человеком не способным на такие выкрутасы.

– Да, действительно, согласился. А как же? – пробормотал он, глотая воздух как запыхавшаяся животина – ты и не мог по-другому, верно?

– Не мог – точно ученик, боящийся оценки мастера, пролепетал Лино, пыжась понять эмоции и слова старика.

Что за ними скрывалось? Лино вдруг осознал, как он мало знает о своём единственном друге за пределами дворца. Стоило ли тогда удивляться его реакции? Один Всесоздатель знает, какая судьба была у этого человека и какие испытания его встретили на пути.

– И как? У тебя есть план? – заговорщически щерясь, поинтересовался Фабрис.

– В том то и проблема – обречённо увял Лино – из дворца то мы выберемся, а вот что дальше делать? Где бы мы не прятались, Александр нас найдёт. Пусть не сразу, но довольно-таки скоро. И пока выхода я не нашёл. Некуда бежать, и негде прятаться. Да и тогда её жизнь станет только хуже, ведь мы не сможем спокойно жить, постоянно ожидая погони.

– Дело бесперспективное – почесав мохнатую бороду, прогундосил Фабрис, но тут же крайне внезапно для Лино озвучил предложение – но я могу помочь.

– Как? – скепсис Лино заставил старика быть чуть серьёзнее.

– Скажем у меня есть старые знакомые в Ораёве, в Циемнии. Подробностей пока не скажу, не хочу голословить. Да и всех деталей дела я предсказать сейчас не возьмусь. Но эффект я тебе готов гарантировать.

Лино ещё сильнее скривил мину, недоверчиво буравя Фабриса.

– Не веришь мне или в то, что я могу помочь?

– Прости уж, но ты просишь меня согласиться сам не знаешь на что. Чего ты ещё ждёшь?

– Ну ровно в такой же ситуации каких-то несколько часов назад тебя никто за язык не тянул – буркнул, вздымая щёки, старик – что уж теперь мяться.

– А если я поступаю неправильно? Если понапрасну подвергну её опасности? Или того хуже…

– Тот, кто не рискует, тот не забирает куш – не оставляя у Лино доводов, сказал врачеватель и скорчил деловое выражение лица – так что решай верить мне и получить шанс быть с той, кого любишь, или смириться с непостоянной бестией судьбой.

Молодой Бенедетти согбенно проседая под взором голубых глаз, медлил с ответом.

– Если у тебя есть другие варианты, то… – развёл руками Фабрис и тут же был прервал Лино.

– Я согласен.

– Хорошо. Тогда доставь принцессу в Ораёву, в Циемнистаун. Там и решим твои проблемы. Я буду ждать на месте, поеду всё обговорю и приготовлю. Когда ты предполагаешь её выкрасть?

– Выкрасть? Эм…В Мрачную седмицу, пока Александра не будет во дворце и в стране.

– Значит придётся отбывать на днях. Дорога не близкая, да и дел не мало – кивая и хмыкая подытожил старик – да уж…

– Ты уверен, что всё будет нормально? – поддаваясь последнему наступлению сомнений вопросил Лино.

– Если ты про мою часть план, то не беспокойся, я ручаюсь, что всё сделаю как надо. Бобыль там серьезный, надеюсь всё такой же осторожный.

* * *

Прошли условленные недели. Лино не объявлялся во дворце, как ему было велено. Александр, так и не дождавшись ответа от Розы, отбыл на собрание ангелов, нечто вроде производственного совещания среди руководителей Святой Церкви. Молодой Бенедетти прогоняя словно табун лошадей по мосту, с треском обдумывал все детали и впадал в истовый тремор от всей ненадёжности плана. На душе сосало и крутило, от чего по ночам в беспокойном ворочании Лино каялся сам себе во всех возможных промахах и проступках, будто их побег уже не удался. Однако, всё что мог он сделал, ждать и считать минуты до намеченного рокового часа.

И вот он уже стоит по щиколотку в грязной сточной воде одного из дворцовых коллекторов. Повезло, что дожди были не такими сильными и вода не поднялась выше, а прохладная погода не дала местному смраду сильно настояться. Иначе пришлось бы тяжко. Сквозь щели дренажного люка тусклый свет узкого месяца позволял хоть что-то разглядеть в кромешной тьме канализации.