Сказки тамбовской глубинки. Второй том. Тамбовский пес. Первая книга. Пламя Сварога. Вторая книга

Лариса подошла к ждущей ее Венере,– привет, ну что в кино идем.

Однокурсницы Ларисы перешёптывались увидев ее подружку. Венера была красивой, самоуверенной поглядывала на них всех свысока, и они искренне не понимали, как они дружат, они ведь такие разные.

Венера на их перешептывания усмехнулась,– ну и с противными сучками ты учишься, они же все из твоей группы.

Лариса покраснела и молча кивнула. Прямолинейность Венеры ее смущала, и она запереживала что девчонки могут услышать.

Венера же никуда не торопилась и Ларису придержала,– подожди минутку, а вот и он, глянь. – Какой же он парень интересный,– восхищалась Венера открыто разглядывая Тимофея который как раз вышел из здания и задумчиво ни на кого ни глядя пошел по своим делам даже не посмотрев по сторонам,– да я бы на твоем месте его уже захомутала, жаль, что я намного его старше.

Лариса привычно покраснела и потупилась. Зря когда-то она призналась подруге что он ей нравится, теперь она постоянно приходит вот так перед окончанием занятий что бы встретить не только Ларису, а еще и пообсуждать Тимофея.

Тимофей высокий, симпатичный парень держался уверенно и особняком как Лариса, только она от неуверенности, а он потому что знал себе цену и в компании не нуждался. Он тоже был приезжим, но жил в городе, а не в общаге. Лариса знала многие девчонки и с ее курса пытались флиртовать с ним, но он избегал знакомств и довольно грубо отшивал девчонок, а если его доставали он мог и послать говоря ему не нужны романы, а спать ему есть с кем и без них. Лариса себя по сравнению с ним чувствовала себя серой мышкой. Если уж он вон каких крутых девчонок отшивал и на Венеру не смотрел, то ей и ловить нечего рядом с ним. Да он проходил мимо нее как через пустое место. Поэтому в разговорах с Венерой она помалкивала и даже не спорила, знала ей все равно ничего не светит, а та наоборот всегда старалась завести разговор про него, как назло. Лариса злилась и в тоже время радовалась этому, сама она не смела обсуждать Тимофея ни с кем, а слушать про него ей было приятно. Мазохизм влюбленных, одним словом. Первые полгода обучения, да еще с такими переживаниями и волнениями пролетели быстро. Перед новым годом Лариса с трудом сдала все зачеты и так вымоталась что даже не хотела идти на студенческую дискотеку. Что ей там делать. Она вся была в депрессии и понимала эта учеба не для нее, и она все равно вылетит. Одной зубрежки для учебы мало и с каждым днем ей учится сложнее и сложнее. В то что потом будет легче она не верила, душа тоже не лежала у нее к этой экономике. Она с первого дня жалела, что не смогла отказаться от ненавистной учебы и теперь зря тратила родительские деньги. Скоро домой ехать на каникулы и как бы ей с родителями поговорить и все им объяснить. Как бы они не хотели, но экономист с нее не получится. Работать по профессии она не сможет кто ее такую тупую возьмет к себе без блата на работу, а просто так получать диплом слишком дорого. Да и не вытянет она, кого смешить свои возможности она знала лучше.

Накануне дискотеки вечером в общагу заглянула Венера и принесла тортик узнав, что Лариса собирается уехать домой и даже не собирается на дискотеку со всеми студентами раскричалась на нее.

– Ты как дурочка деревенская тем более дискотека сборная и Тимофей там будет, а может он твоя судьба. – Сидя ровно на попе и ничего не делая, а только ноя так и будешь жить старой девой. – Тем более раз у тебя с учебой плохо надо хоть жениха захомутать, а так что зря ты здесь болтаешься.

Лариса только отмахнулась раздражённо,– не умею и не могу, а парня еще встречу, подумаешь, только жить начала, вечно ты все преувеличиваешь.

– Не злись,– Венера вдруг успокоилась,– давай – ка по чайку, зря я что ли торт тащила, ты ведь завтра на каникулы уедешь, а я тут совсем одна останусь.

– Ой можно подумать,– засмеялась Лариса,– в Тамбове я что твоя единственная знакомая.

– Ты соседка, а это почти родственница,– тоже засмеялась Венера, – да и привыкла я к тебе как к родной.

Венера уговаривала ее весь вечер все-таки одуматься и пойти на дискотеку, Лариса вяло отбивалась…. Вроде о чем-то они болтали с Венерой, и она даже расслабилась отложив переживания на потом. Будущий разговор с родными отошел на второй план, а потом Лариса неожиданно уснула и даже не помнила, как легла и как подруга ушла от нее и во сколько это было.

– Надо же я так вымоталась,– пробормотала она про себя уже утром,– что уже в провалы в памяти и чувство как выпила вчера, а мы точно не пили. Она с трудом встала с кровати, чувствовала она себя неважно, еще подумала,– неужели простыла, вот обидно то будет болеть на каникулах.

Странное состояние, ее немного тошнило, немного знобило и голова как в тумане. Огляделась, пытаясь вспомнить, когда же вчера ушла Венера. В комнате чистота, остатки тортика в холодильнике, чашки вымыты. Венера обычно не заморачивается с уборкой, а вчера видимо пожалела Ларису и все убрала. Лариса в комнате жила не одна, была еще соседка, но появлялась она редко. Жила она с приятелем на съемной квартире, но на всякий случай держала за собой место в общаге. Лариса снова легла в кровать. Тащиться на вокзал в таком состоянии было невозможно и снова крепко уснула, хотя собиралась просто немного полежать. Встала поздно часа в три дня и снова с тяжелой головой. Уехать домой еще можно было вполне. Лариса собрала вещи в дорогу… и осталась в общаге неожиданно для себя. Промучилась бездельем до вечера затем зачем-то накрасилась, оделась и … потащилась на эту дискотеку чувствуя себя полной дурой и не понимая, что же она делает. … А ведь и чувствовала она себя так же плохо и все перед ней было как в легком тумане. Она еще подивилась своему состоянию … и все равно пошла, как толкал ее кто против ее воли. В таком состоянии она мало чего запомнила. Перед ней толпа чужих людей в огромном зале и все вокруг слишком ярко, все мелькает, кто-то толкается. Лариса бродила не понимая, что она здесь делает и жалея, что пришла раз за разом все пыталась выбраться из толпы. Столько людей ее окружают и все они слегка или сильно пьяные, толкаются, танцуют, а она здесь явно лишняя. Даже ее однокурсницы увидев Ларису удивились чего это она приперлась, позвали к себе, но девушка отмахнулась от них и снова стала бродить по залу не понимая, что ей здесь нужно. В душном зале Ларисе стало плохо, и она еле – еле вытолкалась из толпы, покачиваясь вышла в коридор и облегченно вздохнула. Здесь было прохладней, свежей и после духоты зала ей стало легче. На душе было муторно, хотелось где-то отдохнуть, отсидеться и уйти. В таком состоянии она побоялась выйти на мороз. Понимала упадет где ни будь на улице и запросто замерзнет потеряв сознание, лучше отсидеться да уйти позже и чего она сюда притащилась. В коридоре народу тоже было много не одной ей требовалось подышать воздухом, и она боком – боком отошла подальше к аудиториям в темноту и облокотившись на какую-то дверь. Вдруг дверь открылась сильным толчком, и Лариса от неожиданности улетела от удара больно упав на каменный пол пятой точкой, хорошо хоть не головой. Она с трудом села на полу и потерла затылок глянула на надвигающийся на нее силуэт и обомлела… за дверью оказывается стоял … Тимофей. Лариса от стыда даже всхлипнула и закрыла горящее лицо руками,– вот так влипла, так разложится на полу перед парнем, который нравится, какой позор. Тимофей испугался что убил девушку, подскочил к ней поставил ее на ноги и стал отряхивать тряся ее и спрашивая где болит. Он стал отводить ей руки стараясь заглянуть в лицо понять, что с девушкой. Лариса сама не ожидая от себя такого вдруг молча протянула руки к нему … обняла его за шею и поцеловала. Тимофей посмотрел на нее странно, но ответил на поцелуй сначала робко, а затем настойчиво. Бывает ведь такое в секунду буквально искра желания превратилась в факел безумства и захватила их обоих. Лариса потащила так же молча Тимофея в аудиторию из которой он только так удачно вышел, и он тоже не сопротивлялся.

Лариса и сама была в шоке от своего поступка и уже входя в аудиторию оглянулась и ей показалась что она увидела довольно улыбающуюся Венеру в темном коридоре,– да ну чушь,– подумала она и … вцепилась в Тимофея, желание обладать им раздирало ее.

У Тимофея были ошарашенные глаза, но он ответил на призыв Ларисы и ее первый секс произошел на столе в учебной аудитории. Все произошло быстро, странно – непонятно и как-то … скомкано. Нет пару раз было замечательно. Лариса от невероятного наслаждения чуть не умерла от восторга подивившись таким чувствам в первый раз. М-мм даже вспомнила рассказы девочек что первый секс самый неприятный, нечувствительный и болезненный, а тут фейерверк ярких чувств. Только вот после секса Лариса снова почувствовала себя полной дурой, и Тимофей тоже был заметно растерян явно не понимая, что он здесь делает с этой серой мышкой и как так у них все это получилось. Не в техническом смысле конечно, но это ведь ненормально, когда малознакомые люди так рьяно накидываются друг на друга.

– Как тебя хоть зовут,– спросил он помогая ей одеться.

Он тоже был заметно растерян и у него подрагивали пальцы, когда он застегивал Ларисе блузку, и он отводил взгляд смущая девушку еще больше.

– Лариса,– тихо ответила она стыдясь своего поведения, почему она так на него накинулась, она не понимала.

Ей сейчас хотелось закричать, заплакать и убежать быстрее отсюда. Он ей нравился, но она сама на него прыгнула как какая то девка гулящая, а ведь у нее еще никого не было. Она быстро оделась и оттолкнув по-прежнему растерянного Тимофея побежала в общагу. Одно радовало, голова уже не болела, и тошнота тоже прошла и чувствовала она себя здоровой только растерянной от своего поступка. Всю ночь она пролежала на кровати в ужасе от того что натворила сжавшись в комок чувствуя, как полыхают от стыда щеки, а утром первым автобусом уехала домой. Утром Ларису отпустило и вчерашние события как-то странно выветрились, нет она все прекрасно помнила, но уже спокойно не переживая думала о прошедшем вчера. Подумаешь переспала с симпатичным парнем, пора уже, жаль, что так скомкано получилось, но начинать тоже надо было когда-то. Родители ждали дома дочь с нетерпением и любовью. Они уже строили планы на ее будущее и никакие разговоры Ларисы не заставили их переменить решение и позволить бросить институт. Пожив дома Лариса успокоилась, повеселела. Родители не только уговорили ее продолжать учебу, но и успокоили разговорами что первый год всем страшно, дальше будет легче.

– Ты у нас слишком домашняя и стеснительная,– говорила мама почти каждый день, – и одной в чужом городе страшно и одиноко, но ты милая наша единственная доченька, нам также тяжко без тебя, и ты потерпи немного родная ради нас.

Лариса кивала головой и соглашалась, ну как скажешь родителям,– не хочу не буду. Она ведь тоже заметила, как они вымотаны работая чтобы ей там жилось хорошо. Мама шила даже в праздничные дни, и Лариса ей с удовольствием помогала мечтая никуда больше не уезжать из дома. Отца тоже без конца вызванивали по телефону, и он тут же уходил со своим рабочим чемоданчиком спокойно без жалоб на тяжелую жизнь. Если бы родители ругались или упрекали ее, то может она бы и возмутилась, а так … ну как с ними спорить, когда они все делают для дочери и смотрят на нее с такой надеждой. Так что Лариса хоть и не хотела, а вернулась обратно в Тамбов серьезно решив закончить ненавистную учебу и только на хорошие оценки. Диплом ей не помешает, а расстраивать стареньких родителей она не могла. Но все снова пошло наперекосяк и только в худшую сторону.

Когда Лариса вернулась к учебе, то спустя какое-то время поняла, все очень – очень плохо. Она беременна и что ей теперь делать совсем не понятно. Она ведь сама повисла у парня на шее и ей до сих пор было стыдно за свой поступок и подойти и сказать ему что она ждет ребенка не могла. Ну как это можно, они ведь и дня не встречались и интереса к ней Тимофей никогда не испытывал. Навяжется она к нему и что! Он возьмет и скажет в лучшем случае,– это твои проблемы,– в худшем обматерит или ударит. Были у них уже такие случаи и Лариса знала после свободной любви парни возможное отцовство как-то не воспринимали, тем более радостно, расплачиваться за удовольствия нужным обязательным браком никому не хотелось и страсти на факультетах порой кипели не шуточные. Лариса стала от переживаний и недосыпов совсем худой и прозрачной. Как она смогла так вляпаться в проблемы она до сих пор не понимала и что ей делать дальше тоже. Но время шло и нужно было что-то решать. Лариса хоть и не хотела этой беременности, но и убивать ребенка она не решилась, он то точно не виноват в дурном поступке своей непутевой матери. Она первое время в институте постоянно оглядывалась стараясь не попасться Тимофею на глаза, а потом как-то расслабилась и увидела его. Тимофей прошел мимо нее чуть не зацепив ее плечом привычно равнодушно, потом нахмурился и повернулся к ней, а Лариса увидев, что он ее узнал … в испуге убежала. Все произошло быстро и глупо. Она снова поступила как дурочка. Ведь могла бы остановится, просто поздороваться с ним, поговорить и может сказать ему правду, но. Если бы он помнил ее или хотя бы обрадовался ей при встрече может все бы пошло по-другому, а так она решила даже не подходить к нему больше, хотя и рыдала после этой нечаянной встречи несколько дней. Венера тоже куда то пропала. Ларисе чувствовала себя нехорошо и одиноко и не могла ни с кем посоветоваться или поговорить. К тому же у нее начался жуткий токсикоз, и она плюнув на все собрала свои вещи вернулась домой и … все рассказала родителям в том числе что она сама кинулась на шею парню и не собирается вешать на него ребенка и не стала ему говорить о своей беременности. Родители конечно не желали такой участи дочери, но они ее очень любили и ее поступок оправдали своим давлением на нее. Решив, что стресс и прочее вынудили их девочку так поступить и посовещавшись постановили,– да ну нафиг этот институт, а ребенок не проблема они помогут и если что заберут внука, а Лариса пусть учится, как и хотела на модельера. Беременность не конец света, а ломать и –за этого жизнь девочке не стоит, аборт тоже не выход. Вон мама Ларисы сколько лет забеременеть не могла, а после такой операции детей вообще может не быть. Плохо конечно, что их дочь родит ребеночка без мужа, но внук их родная кровиночка и отказываться от него старики не собирались. … А что с дочкой так получилось не беда. Она не одна такая и что теперь, люди поговорят да забудут, а ребеночек останется. Пока они могут, то будут помогать ей и смогут поднять малыша. Лариса выдохнула облегченно, она боялась что ее родители не примут. Она надеялась, что ее жизнь хоть сейчас будет к ней милосерднее. Беременность вроде протекала спокойно без осложнений, Лариса хоть и не горела материнством, но и не злилась на ребенка или себя. Все происходящее с ней она восприняла спокойно. Забота, и помощь родителей ей помогли пережить этот нелегкий для нее период и не обращать внимание на любопытствующих знакомых интересующихся ее интересным положением. Она регулярно ходила в консультацию, правильно питалась, гуляла, только скучала от безделья и одиночества. Ведь все ее подружки или учились, или вышли замуж, а вот в таком положении оказалась только она одна. Заниматься домашней работой или пойти в пошивочный цех до родов ей не позволили мама с папой. Они переживали за нее и следили за ней как за маленькой окружив ее излишней заботой. Венера неожиданно тоже приехала в Рассказово взяв отпуск на работе и теперь к неудовольствию родителей забегала частенько к Ларисе в гости. Вроде, как и выгнать ее нельзя все – таки с соседями у них всегда отношения были хорошими, но и Венера почему-то раздражала их всех даже Ларису, тем более что все ее разговоры сводились к одному,– зачем ей нужен этот ребенок.

Венера почти ежедневно приходя в гости рассуждала,– Лариса зачем тебе обуза, когда столько желающих взять ребенка. – Оставь его в роддоме, а я помогу с хорошими родителями и еще так заработаешь на учебу, ты молодая, здоровая девушка и у тебя ребенок от здорового парня … такие дети ценятся, а себе потом еще родишь от мужа. – Ты не представляешь сколько сейчас есть семей, желающих купить ребенка. – Ты просто подумай, кому ты потом будешь нужна с огрызком, неужели хочешь потом одна доживать. – Ведь нормальный мужик не женится на бабе с ребенком, вон сколько примеров, когда и свои дети не нужны.

Сначала мама и Лариса просто отмахивались от Венеры стараясь перевести такие разговоры в шутку, а потом эти разговоры услышал отец, разгневался и просто выставил соседку из дома сказав, что ноги ей переломает если она еще раз предложит им продать внука.

– Сами разберемся со своим дитем,– заявил он,– и чтоб я тебя больше у нас не видел, советчица.

Венера тут же исчезла и долго не появлялась на горизонте. Перед началом учебного года Лариса поехала в Тамбов забрать документы с института и с грустью услышала от однокурсниц,– Тимофей тоже бросил учебу и исчез.

– Не судьба,– решила она, все-таки глубоко в душе она надеялась встретить его и поговорить, рассказать ему все.

Она много думала и поняла все равно нужно было сказать Тимофею и как-то объяснить свой поступок, ясно понятно, что парню в его возрасте проблемы такие не нужны, но знать то про ребенка он был должен. Может от расстройства, но ей стало нехорошо. На улице было пыльно и душно, а ведь мама говорила ей не ездить в Тамбов с животом по дороге растрясти может. Документы можно было и позже забрать что бы с ними случилось.

Лариса еле держась на ногах добрела до скамеечки и присела на нее отдохнуть и вдруг услышала голос Венеры,– о ты откуда здесь и выглядишь так хреново, тебе что плохо.

Как ей повезло что ее соседка мимо проходила и узнала Ларису. Венера забеспокоилась, засуетилась вокруг Ларисы, откуда то принесла молодой женщине воды, проследила что бы та ее выпила. Вода показалась Ларисе горьковатой, но ей все равно даже легче стало, тошнота отступила. Она уже собралась попрощаться с Венерой и ехать на вокзал как вдруг боль ее захлестнула так что она стала терять сознание. Ларисе показалось она умирает, она попыталась привстать и провались в темноту. Она очнулась ненадолго в больнице ослепнув от светящих в лицо ламп. Казалось, что все это происходит не с ней, она попыталась что-то сказать окружающим ее силуэтам и снова провалилась в темноту и боль.

Лариса пролежала несколько дней без сознания, а когда оклемалась немного, то узнала от медсестры что роды были стремительные, опасные и ребенок погиб, а ее саму еле вытащили с огромной кровопотерей и выжила она чудом. Затем врачи с ней разговаривали, хмурились и допрашивали ее как преступницу, что она пила, какие лекарства принимала. Лариса была слаба и чувствовала себя плохо, их вопросы выматывали, раздражали, она не понимала, чего они от нее добиваются.

Лариса разозлилась и стала почти кричать,– я не понимаю, что происходит, я не принимала никаких лекарств и ничего с собой не делала. – Мне стало плохо я выпила немного воды и все, может вы мне объясните, что происходит.

– Мм,– замялся врач который ее как раз-таки допрашивал в этот момент,– понимаешь картина с которой ты поступила напоминает выкидыш медикаментозный и все так стремительно произошло. – Ты ведь одна без мужа, и мы подумали… ты решила избавится от ребенка, а на таком сроке это очень опасно в первую очередь для тебя, и мы еле тебя откачали вот и пытаемся разобраться.

Лариса опешила,– я ничего не принимала и не понимаю вас, а как же мои анализы.

Врач рассмеялся,– девочка мы столько в тебя всякого влили пока ты была у нас на столе, что… какие-то анализы бесполезны, общая картинка смазана. – Ладно будем считать, что этот вопрос закрыт и давай выздоравливай.

– Погодите,– вцепилась в него Лариса,– я хочу глянуть на ребенка.

– Это невозможно,– отмахнулся врач,– ты была без сознания и ребенка похоронили, он был не доношен и уже родился мертвым, так что там все ясно, – и он торопливо ушел.

Лариса же задумалась, чувствовала, что врач что-то темнит, недоговаривает, может они просто не стали возится с ребенком или еще какая халатность и вот так поэтому с ней и разговаривают, боятся ее претензий, но с другой стороны она почувствовала облегчение. Ей было стыдно за свои мысли, но беременность ей была не нужна, врач прав и нет ее вины в том, что произошло.

Врач переживал и не только он, а вся бригада которая работала в тот день с Ларисой, … и они действительно кое что скрывали. Молодая женщина поступила к ним очень тяжелой и им пришлось с ней повозится. Ребенок действительно родился вроде как мертвым, он не кричал, но они точно этого не знают, проверить и провести какие-то тесты с ним они не успели. Пока они занимались матерью, то ребенка положили в лоток на пеленку. Пытаясь спасти именно мать. Время было такое и лишний сирота был бы никому не нужен, а молодую женщину им было жаль, вот и пришлось им выбирать кого спасать в тот момент. Лекарств в больницах, нужных препаратов, и крови в больницах не хватало. Все шло наперекосяк в то время, все выживали как могли, и пациенты тоже. Хорошо если у родных пациентов был блат, и они могли достать нужные лекарства, а Лариса поступила одна и есть ли у нее родные врачи не знали и вытаскивали ее как могли. Врачи в то время спасали людей вопреки всему, одним профессионализмом так получилось и с Ларисой. … И картина ее родов с самого начала была странной. Когда же все закончилось, и Лариса задышала, а ее показатели пришли в норму врачи хотели заняться младенцем, а оказалось лоток пустой, … ребенок исчез. В операционную никто не входил, врачи все обыскали даже вывернув ведро для медицинских отходов, а ребенок как испарился и теперь они все думали, что им делать, вернее уже сделали. Врач зашел в свой кабинет там уже вся операционная бригада была в сборе.

Он запер дверь и сказал,– она ничего не помнит, и мы тоже будем молчать, ребенка по документам похоронили с медицинскими отходами, если что мне влепят за халатность, … а не похищение, предупреждать о молчании надеюсь не надо, если что мы все в одной связке.

Ну что скажешь такое у них было впервые, и они сами в шоке и попытались все скрыть, а что делать у них всех тоже семьи и дети. Ребенок выжить без медицинской помощи никак не мог, а раз за неделю младенец нигде не появился значит и найти его шансов нет, … и точка на этой истории.

Лариса еще неделю пролежала в больнице в отдельной палате. Удивляясь про себя,– Венера ведь вызвала ей скорую и помогла доехать до больницы, здесь она кстати и работала в этом же роддоме, а родителям ее она так не позвонила, и пока они сами нашли ее здорово переволновались. Когда она поинтересовалась у медсестры в какой день работает Венера та ответила, что она уволилась и уехала из города.

– Надо же могла бы хоть зайти попрощаться, а в общем то она всегда ведь такой была, чему удивляться хорошо хоть умереть ей не дала и помогла,– решила Лариса и выбросила странную соседку из головы.

Она ведь и представить себе не могла кто такая Венера и что она делает сейчас… с ее ребенком. Родители Ларисы тоже были сильно расстроены, но подумав и поплакав тоже решили все что случилось к лучшему и забрали ее домой. Какое-то время она еще приходила в себя и долго восстанавливалась. Все-таки она потеряла много крови была бледной и слабой, вдобавок после пережитого спала плохо и маялась по ночам кошмарами. Отец решил, лучший способ вернуть Ларисе душевное здоровье – это занять ее учебой и работой, и он используя свои связи и соответственно подмазав где нужно определил дочь в техникум куда она и хотела поступить изначально, на модельера. Техникум тоже находился в Тамбове, но Ларисе было уже проще. Она не боялась города как год назад и самостоятельной жизни в общежитии тоже. Да и как-то уютней что ли ей было в тот момент учится в техникуме. Она устала от заботы родителей, а в доме ей все напоминало о ее трагедии и этом неудачном куске жизни, ей хотелось вырваться из круга неудач, занять себя работой. И… Лариса вся полностью ушла в учебу забыв о всех своих проблемах. Здесь все ей нравилось, казалось ее неприятности ушли совсем. Вроде все у нее стало налаживаться. Только одно стало мучить Ларису ей стало казаться что она чувствует своего ребенка, … и он жив. Она даже гулять по улицам боялась. Боялась увидеть своего малыша в чужой коляске у очередной гуляющей по парку мамочке. Иногда ей казалось ее сыну плохо, и он плачет, кричит и никто его не берет на руки, и малыш захлебывается от крика до икоты. Как-то во сне она увидела малыша так похожего на Тимофея, он сладко спал причмокивал своими пухленькими губами и осознано улыбался увидев что-то хорошее в своем сне. Только вот от его плача она просыпалась все чаще и чаще. Вот и сейчас она подскочила с кровати от детского рева в своих ушах, как же ей больно кто бы знал. Ну за что ей такие муки, что такого она сделала что бы заслужить такие кошмары. Она обняла себя руками и тихо проревела всю ночь, а такие вот ночи становились у нее слишком часто. Днем она нагружала себя работой, а ночью боялась засыпать, боялась услышать детский крик. Такие кошмары стали постоянными, и Лариса почти не спала, не ела, много работала и в короткое время высохла и еле двигалась став похожей на мумию и все чаще поглядывала на закрытое окно, … пока закрытое. Неизвестно как бы это все закончилось, но спасла ее мать. Лариса замкнулась избегая общения направляя всю энергию только в учебу, но от матери свое состояние скрыть не смогла, та почувствовала, что ее дочери плохо и приехала к ней. Лариса все ей рассказала о своих видениях и ощущениях боясь того, что она просто сходит с ума или уже сошла только не понимает этого.