Про деда Макара

Ирина Лучко

Про деда Макара

Любая дорога начинается с первого шага. Банально, но верно. (Чеширский кот)

1. Проводник

Извилистая тонкая тропка вела деда Макара через степь. Конца и края не было видно. По обе стороны тропки кипела жизнь. Столько живности уж и не помнит дед когда было. Но на тропку ту никто не решался ступить. Ни трава, ни животина какая. Потому что тропка та непростая была.

Долго ли коротко ли шёл дед, да повстречался ему молодой человек на пути. Сидит на пеньке и вздыхает. Хотел мимо пройти дед Макар, да сердце доброе не позволило. Начал расспрашивать он человека:

– Кто такой? Как звать? Откуда путь держишь? Да зачем? Чего хотел?

– Звать меня Михаилом. С далёких земель я. Отсюда не видно. Учусь уму разуму. Хочу жизнь познать, да зачем я на Земле. А чего хотел? Тебя я искал дед, всю жизнь искал. У тебя и буду учиться.

– Вот те на! На кой черт ты мне сдался. Обуза. Мне и одному идти неплохо. Ну да ладно. Там видно будет. Пошли. Чего расселся-то. День поди не резиновый. Макаром меня зови. Да говори поменьше, а слушай больше, коли учиться решил.

И пошли они уже вдвоём по тропке. Дед почти всю дорогу молчал, но иногда рассказывал что-нибудь интересное. Многое конечно непонятно было. Но Михаил не переспрашивал. Боялся разгневать старца. Слушал, запоминал.

Долго шли. Михаил диву давался, сколько же всего дед знал! И как мир устроен, и желания как правильно загадывать, и найти себя как, чем заняться надо, да сколько раз в день.

Остановился дед Макар, ученик ему чуть в спину-то и не врезался. Подняв голову, Михаил увидел, что стоят они на развилке. Дорога, по которой шли, так и идёт прямо, а от неё маленькая дорожка берет свой путь неведомо куда. Только дорожку ту не видно почти. Трава высокая скрывает да деревья.

Тут дед Макар и говорит:

– Ну все, Мишаня, дальше сам. Свою тропку прокладывай. Я тебе все рассказал.

Не ожидал Михаил такого поворота:

– Как же так? Я думал мы всю жизнь вместе идти будем?

– А зачем? Своего опыта-то как набираться будешь? Иди-иди, примени хоть какую-то часть того, что я дал, – ответил дед.

– Мы больше не увидимся? – не верил Михаил.

– Я думал ты умнее…, – Грустно сказал старик. – Увидимся, коли дойдёшь до следующего уровня. Ты так и не понял? Не старик я вовсе. Я принимаю такой образ, который ты хочешь. Могу прекрасной девой стать.

Дед обернулся девой прекрасною. У Михаила аж дар речи пропал от такого.

– Ну?! Чего уставился-то? Не до знаний уже? – рассмеялась дева.

А смеялась дева голосом деда Макара, что привело сразу в чувство парня.

– Проводник я твой, – уже серьезно сказал дед Макар.

Слыхал Михаил, что проводник необычный будет, но никто толком ничего рассказать-то не мог.

– Ну так вот, держи задание Миша. Поброди по Земле, да собери людей, охочих до знаний да расскажи чего сам узнал. Как и что делать знаний у тебя достаточно. Главное говорить нужно начать, оно и польётся само. А человек тебя сам найдёт. Ты же меня нашёл. Ну, ступай. Жизнь не резиновая поди.

– А можно спросить, дед Макар? –  решился задать вопрос Михаил.

– Ну наконец-то! Решился спросить. А то я уж думал экого дурака ко мне занесло! Давай уж свой вопрос.

– Почему степь? Почему ты по степи идёшь? Если ты тот самый, ты же можешь выбрать все, что захочешь?!

– А степь и хочу! Запах мне её нравится. Выжженная солнцем полынь особенно пахнет. Ну, не дорос ты ещё до таких знаний. Придёт время расскажу. Иди уже, тебя люди заждались.

– А лет тебе сколько? – расхрабрился Михаил.

– Ты откуда взялся, невежда-то такой? Откуда припёрся? Триста наверно, да я и не считал. Иди уже, дубина стоеросовая. Наговоримся ещё. Устал я от тебя. Последнее время таких, как ты и присылают только. Что ж поделать. А учить-то надо. Знания передавать.

И только тут замечает Михаил, что развилок много. Не замечал их раньше он. Уходить не торопится. Уж больно интересно с дедом, расставаться не хочется. И спрашивает он:

– А почему развилок много? Они для таких же как я? А где остальные тогда?

Дед уж сердиться начал:

– Ты уйдёшь, окаянный?! Или я сейчас посохом мудрым-то огрею! В миг образумишься! А ну иди уже! Пока добрый я…

И ушёл Михаил. А дед Макар ему долго вслед смотрел, опершись на посох, и думал о чем-то…

2. (Не)умная Маша

Дождался дед Макар, когда за горизонтом скроется Михаил. А то неровен час принесёт его обратно. Покачал головой и пошёл дальше своей дорогой, бормоча под нос, что вот время раньше было! Какие люди приходили к нему! Один Боня чего стоил! Весь мир хотел поработить! Вот это сила! Вот это масштаб! А сейчас че?? Хочу квартиру в ипотеку, хочу машину и дачу на Мальдивах! Тьфу!

А Сашка? А Володька? Мммм, хороши ребята. Стихи какие писали! Моя школа! Жаль ушли рано. Им бы писать да писать! А Володька-то как матерился! Учителя своего превзошёл! Ну, это и хорошо. Это и правильно. Ученики и должны превосходить своих учителей. Иначе-то как? Что ж я за учитель тогда?

А эти, Алик с Николаем?! Ой, головы! Как приятно было с умными-то людьми пообщаться! Квантовые поля, энергии, вибрации… Эххх! Приободрился Макар. Кого ни вспомни, все с талантом да изюминкой. Значит и в Михаиле что-то есть. Не может быть по-другому. Если сюда дорогу нашёл, однозначно что-то в нем есть. Проснулся значить.

Тут сзади раздаётся всхлип. Дед Макар чуть не подпрыгнул от неожиданности.

– Что б тебя! Раз туды тебя нихай! Ты откуда взялась-то?

Перед ним стояла женщина лет тридцати пяти, с растрепанными волосами и заплаканными глазами. Она явно не понимала где она и что происходит. Придя немного в себя, она начала икать.

– Оттуда, – махнула она рукой в сторону леса.

– Че припёрлась-то? Пространство портишь. Не люблю нытиков. Ох как не люблю! Посохом огрел бы, да баба ты!

– Не очень-то вы дружелюбный. А мне про вас по-другому говорили! Ик!

– О как! Не Михаил ли? Говорил-то?

Женщина аж икать перестала от удивления, чему несказанно обрадовался дед Макар.

– А вы откуда знаете? – спросила она.

– Ого! Быстро он! Эхх, не ошибся я! Сразу почуял, что есть у парня талант. Значит скоро припрется опять. – и улыбнулся  довольный. А, взглянув на заплаканное чудо, покачал головой.–  Че поделать-то, время такое. Что ж, доля моя такая. Будем работать с тем, что есть…

– Что вы там бормочите? Я не понимаю.

– Кто ты, да зачем пришла, говорю. – отвлёкся от своих мыслей дед.

– Аа. Маша я. Оттуда. – и опять махнула в сторону леса.

– Ааа, оттуууда. – повторил дед. – Ну это многое объясняет. А че хотела-то? Че надо здесь? Я не звал. Чего припёрлась-то?

Маша достала огромный носовой платок, высморкалась и открыла было рот, чтобы сказать, да деда рядом не оказалось. Он уже по тропке шёл дальше. Маша поторопилась догнать его. А то никак опять искать придётся. А вдруг уже не найду никогда больше?, – испугалась она.

Догнала и следом идёт.

– Так я…, – начала было она, да дед прервал её.

– Больше помалкивай, да слушай че говорить буду. Не люблю нытиков и болтунов. Коли услышишь, весь мир для тебя откроется. А коли нет, дак и терять нечего. – и пошёл дальше.

– Дак вы же не дослушали зачем я здесь!?

Можно подумать что-то новенькое скажет.

– Ну, давай, излагай! Аж интересно стало. Что же ты такого новенького расскажешь, чего я не слышал ещё. Жги, подруга!

У Маши опять дар речи пропал. Ну никак не ожидала она, что дед такой, такой…

– Какой? Ну, че молчишь? – спросил Макар.

– Эээ…

– То то же! Заткнись и внимай уже, а то так дурой и останешься. – и пошёл дальше, а Маша за ним ковыляет. Молча уже.

Дед Макар много чего говорил. Про природу, про Вселенную, как что устроено, да размышлял много. Как ни обернётся, а Маша то в одну сторону смотрит, то в другую. Как будто и не слушает его вовсе. Остановился и наблюдает за ней. А она не сразу-то и заметила, что дед стоит и молчит.

– Че делаешь?, – спросил Макар.

– Дак пока идём по пути бабочек пересчитать можно, да травинки разгладить! Поле-то не ухоженное какое-то!

– Ты на себя посмотри, Кикимора! Поле у неё не ухожено! Ты волосы-то давно прибирала??

Молчит Маша, не понимая, чего дед взъелся.

– Вот сейчас, что мешает говорить? То не заткнешь тебя, то слова не вытянешь! Сказать нечего? Что может быть проще? Слушать, слушать, слушать, запоминать, да идти и делать! Не готова ты ещё, не нагулялась.

– Я готова! Готова! Я исправлюсь!

– Ты даже не спросила как звать меня. Надо ли тебе это все вообще??

– Ой! И правда. Это я от неожиданности, растерялась. Как звать вас?

– Макар я. Дед Макар. Можно просто Макар.

– Ааа, ясно.

И пошли они дальше. Дед давай дальше рассказывать что да как на этом, да на другом свете устроено. Ещё шуточками приправляет. Идёт довольный, аж самому себе нравится. Эк, я сегодня удалой молодец! Почуяв опять что-то неладное, оборачивается, нет Маши.

– Раз тудыть её! Где она опять!?

Пригляделся, а Маша старушке что-то рассказывает.

– Я сейчас! – крикнула она деду.

Управившись, подбегает к деду:

– Ну все, я готова дальше идти!

– Ты, Маша, добрая очень, но дура, к сожалению…

– А как же добрые дела? – изумилась она.

– Я и говорю – добрая ты. Да дура. Потому что здесь ты, чтобы научиться уму разуму! А старушку ту, я испытанием привлёк. Испытывал тебя. Отвлечешься али нет. Средоточения тебе не хватает.

Призадумалась Маша. Да пошли дальше. Пришли уже почти, да опять дед Макар почуял, что нет Маши за его спиной. Оглянулся, ну, так и есть! Спит! Улеглась на бревнышке, что вдоль дороги путники положили, да храпит, что ветки трясутся, да шишки еловые падают. Присел и дед Макар рядом. Достал варган и давай мелодии извлекать. Да красиво так! Заслушаешься. Тут и Маша проснулась.

– Че это? Что это за штука такая? – спросила она.

– Выспалась? Ну Слава Богу. Вот я и говорю, учиться тебе да учиться ещё! А дорога твоя вона идёт, – и махнул в сторону леса.

– Как такое может быть? Я ж из него и вышла?! Мы по кругу что ль ходили? Как так? Удивилась Маша.

– Всё круги. Просто у кого-то они поболя будут, а у кого-то, как у тебя. Иди-иди, пора уже. Поумнеешь, дак придёшь ещё.

Отправилась Маша в лес, обратно, откуда и пришла. Дождался дед Макар, когда скроется фигура за деревьями, да вздохнул облегчённо. Да уж, Михаил. Парень-то ты талантливый, да опыта у тебя ещё маловато…

Ну, в путь! А то работы непочатый край.

3. Приметы

Шёл дед Макар, шёл. День шёл, неделю, год. Не суть. Решил присесть на пенёк да отдохнуть.

Прикрыл глаза. Птички летают, гомонят на разный лад.

– Эк, какие довольные носятся, трещат без умолку, – улыбнулся дед. – Много в этом году им пропитания разного. Урожайный год выдался. Хороший год…

Тут на тропке возникает знакомая фигура и потихоньку приближается к нему.

– А-а, Марь Гаврилна, здра-а-авствуйте. Куда путь держите?

– Так тебя искала, Макар Степаныч. Девок тут на дороге встретила, шибко умные попались. Тебя спрашивали, как найти. Расскажите, помогите. Ты знаешь меня, абы кого к тебе не приведу. А эти приглянулись мне. Может грамотностью своей, а может ещё чем. Ну и решила я им помочь. Вона поодаль стоят, ждут когда позовём.

– Ну так зови, раз привела. Че уж там, выслушаю.

Подходят две. Красивые, с виду уверенные. А как к деду подошли, так замялись чего-то.

– Зачем пожаловали? Что хотели? Может ошиблись и не я вовсе нужен?

– Нет, вы. Нам про вас рассказали. И нам интересно стало. И мы решили лично познакомиться.

– О, я что скоморох какой, что ли? Интересно им стало. Поглазеть пришли из любопытства? Ну? Поглазели, так и идите дальше своею дорогой! Некогда мне тут лясы точить, – начал сердиться старик.

– Нет, мы не поглазеть. Нам совет ваш нужен, – не отступали девки.

– Вона как! А чего это я вам советы буду просто так раздавать? Заслужили что ли?

Девки ещё больше замялись, переминаются с ноги на ногу.

– За сорок перевалило, а все стесняетесь.

– Нам больше тридцати пяти никто не даёт!

– А мне и говорить не надо. Я вас насквозь вижу. И души ваши, и намерения. Так что знать-то я знаю зачем пришли, да только от вас услышать хотел.

Девки глаза в пол опустили и украдкой на деда поглядывают.

– Ну? Че? Воды в рот набрали? Ну да ладно. Одни вы чего-ль такие. Отдохну чуток да пойдём. А вы тоже можете с дороги отдохнуть.

Девки встали в сторонке и по сторонам озираются. Дед исподволь наблюдает за ними.

– Ну. Отдохнул я. Пойдём.

– Дед Макар, так дождик скоро! Может обождать-то?

– Это вы как учуяли?

– Да не учуяли вовсе. А помним со школы, когда ласточки низко летают, то это к дождю! – выдали девки в один голос и стоят довольные. Проявили перед дедом знания свои.

Да дед-то непростой был. Читал много, да видел дальше.

– О как! Эк, какие девки-то умные! А почему, знаете?

– Что почему??

– Ну, почему низко летают и это к дождю? – прищурился дед.

– Ну так наверно чуют дождь, боятся молний или ещё чего.

– Хэх! – усмехнулся дед. – Насекомых там много просто! Обед у ласточек! Где еда, там и летают. Давно это известно уже, что не связаны ласточки и дождь. Э-эх! В школе-то вас научили, а думать – нет.

И пошёл дальше по тропке дед Макар. А девки за ним, покрасневши да опустивши глаза. Не понравилось девкам-то, что дед больше них знает. Да ничего не сказали. Не прошли и версты, как заголосят:

– Ой, дед Макар! Дед Макар! Дальше нельзя!!

– Че это??

– Кошка чёрная дорогу перебежала! Ты не видел что ли?

– Тьфу! Бабы недалёкие! Видел и че? Почему идти-то нельзя?

– Нужно переждать!

– Чего переждать-то?

– Чёрная кошка, перебегающая дорогу, к несчастью! – заговорщически сказали девки.

– А че шёпотом-то говорите? – подыграл им таким же тихим голосом дед

– Ну так чтобы не привлечь!

– И-и? Дальше-то че делать?

– Обождать надо. Кто другой пройдёт, либо обход искать.

– А вы вопросом не задавались, что кошке нет никакого дела до вас. Она просто шла по своим кошачьи делам.

– Ну так с детства нам говорили…

– А вы до сих пор верите. А узнать тямы не хватило-то. Ну и ну.

И пошёл дальше. Девкам деваться некуда было, они и пошли следом, в надежде, что дед первый идёт, значит и несчастья на его голову посыпятся…

4. Вся соль

Притомились девки. Есть захотели. А Макару все ни по чем, как будто ни есть, ни пить не надо. Идёт себе, идёт. Мысли вслух разные говорит.

Идут, переглядываются девки. Уж и сомневаться начали, а надо ли это все им? Да отставать потихоньку. Дед идёт, а сам-то знает, чего за спиной творится. Молчит, выжидает, что дальше будет. А те плетутся позади. Косынки-то уж набекрень, раскраснелись, задохлись, спотыкаться начали.

Ладно, – думает дед, – Всего помаленьку. Испытания тоже надо уметь давать.

Остановился Макар и говорит девкам:

– Устал я, отдохнуть пора. Мне-то не как вам, не тридцать пять, чай! – и усмехнулся.

Те сразу на землю и повалились. Лежат стонут:

– Ой, устали! Ой, сил больше нет!

– Так мы ещё и идти не начали! А они скулят уже! Че дальше-то будет? – ответил дед.

– Может поедим? – предложили девки.

– Вы и еду притащили??

– Ну да! – удивились они. – А как без еды-то?

– А вы на сколько приперлись-то, если не секрет??

– Так на всю жизнь!

– На кой-черт вы мне сдались на всю жизнь?

– Мы учениками твоими будем! – гордо выдали они.

– Так ученики на то и ученики, что научились, да сами мастерами стали! А не всю жизнь на шее учителя сидеть! Чтобы превзойти однажды учителя своего. Да чтоб он знал, что знания те не зря давал. Иначе все без толку. Это, как сажать семена, а всходов нет, а плодов и подавно.

Сидят девки. Луп-луп глазами. Ничего не поняли. Какие всходы? Одно поняли, что проголодались жутко! А тут дед со своими плодами да ростками. И так есть охота!

– Мы кушать хотим! – осмелели девки.

– Так ко мне сюда не жрать приходят! Я другую пищу даю! Вы точно меня искали? Может все-таки путаете?

Заплакали девки, да горько так. Сжалился дед.

– Ну, полно вам. Хватит слезы-то крокодильи лить. Доставайте, че у вас там покушать имеется.

Обрадовались девки. Слез как не бывало! Давай доставать из сумки бутерброды да пирожки разные. А дед смотрит на них, прищурившись, да под нос ворчит что-то. А девки не замечают. Заняты очень. Тут заполошились что-то.

– Потеряли че? – спросил дед.

– Соль забыли!! Как без соли есть-то теперь??

Дед полез в свою видавшую виды сумку и достал маленький тряпичный мешочек.

– На-те!

Довольные девки схватили мешочек и давай развязывать. Да от радости-то выронили из рук и просыпали. Давно дед Макар такого ужаса в глазах не видывал. Ручонки к губам прижали и смотрят друг на друга.

– Вы чего? Че случилось-то?

–…, – тишина в ответ.

– Че молчите-то, окаянные?

– Боимся слово сказать. – говорит одна.

– Просыпанная соль – быть ссоре!– вторит другая.

– И долго так молчать надо? – спросил дед.

– Не знаем,– переглянулись девки.

– Соль в давнишние времена что золото была! Только у бояр всяких да у купцов на столе стояла. Простому люду в диковинку. И если уж счастье такое случилось, соль на столе, то и просыпать её было, значит несчастье накликать. Несчастье, ссору. А вам сказали к ссоре, так вы до сих пор и боитесь! А почему вопросом не задавались. Вот и вся соль, как говорится, знаний ваших. Что за люд пошёл бестолковый?

И пошёл дальше, ни слова не говоря больше. Версту прошёл, две, три, нету девок. Постоял, облокотившись о посох свой, подождал. Вздохнул грустно:

– Ну, че. Один я опять остался. Да мне не привыкать уж.

5. Незнакомец

Шёл дед, да не долго. До первого пенёчка. Не просто это знания носить. Передавать их надо, делиться. А то под грузом таким и согнуться-то запросто можно. Какой в них толк-то, в знаниях, ежели в себе держишь? Как куркуль. А знания они свободу любят. А не передашь, как в болоте и утопнет все, мхом все порастёт, да заилится. Бррр.

Вздрогнул дед Макар от таких мыслей. Грустных мыслей. Ждал он все, что из-за поворота выйдет сейчас кто.

– Вот он-то мне и нужен. Толковый. Думчатый…

– Нет такого слова!, – сказал кто-то в кустах.

– Это кто ещё мне тут? Что за черт?, – обернулся дед и стал вглядываться в кусты. А они густые такие, ничего не видно. Только два горящих глаза и видно там.

– Не черт я! – обидчивым голосом сказал незнакомец.

– Так черт и есть, если боишься на свет выйти! – подначил дед.

– Не черт я! И слова такого нет в русском языке! – стоял на своём незнакомец.

– Много ты понимаешь в русском языке-то? – усмехнулся дед.

– Может и немного, но слова такого знаю, что нет.

– А теперь есть! Нравится, так на заметку возьми, а коли нет – нечё подслушивать тогда! И думать мешать! – начал сердиться дед.

– Это я-то мешал?! Это ты пришёл и сел здесь! А я спал себе, никому не мешал. А ты ворчать начал да разглагольствовать!

– Не ворчал я, а думу думал. Я люблю подумать да поразмышлять. И тебе советую.

– А слово то, думчатый, не от слова думать? – спросил незнакомец.

– Вот с этого и следовало начать, а не базар разводить! – упрекнул незнакомца дед, – Да поздороваться. Али тебя не учили вежливости?

– Здра-а-а-авствуй, дед Макар!

– О как! – удивился дед.– Ты меня знаешь, а я тебя нет!

– Митрофан я! А тебя все здесь знают.

– Митрофанушка значит…

– Пффхшшшш!, – возмутился незнакомец. – Не смей меня так называть! Я – Митрофан! Сурьёзный, между прочим, тип.

– А ну, иди сюда бес! А то посохом огрею по пятаку твоему мокрому, чтоб неповадно было в следующий раз! – чуть повысив голос сказал дед Макар.

Надо признаться, дед Макар никогда не кричал и голос не повышал. Силища голоса его такова была, что и шёпотом скажет, трава пригибается. Не в крике сила. А в силе, которую ты в голос свой вкладываешь.

Сухой треск, хлопок и тишина. Испарился незнакомец.

– Тьфу, чертовщина!

– Не черт я! – крикнул из пустоты обидчивым  голосом все тот же незнакомец.

Пустился в путь дед Макар, а то с этим чертом каши не сваришь. Он бы и поговорил с удовольствием, да обидчивая больно нечисть попалась. Тьфу!

То ли раньше дело было, огреешь посохом, а они в услужение просятся. А сейчас что? Самостоятельные черти пошли. Самозанятые! – ухмыльнулся дед.

– А ты и не просил поговорить-то, да с собой не звал! Я бы пошёл. А начал сразу посохом грозить.

– Раз тудыть тебя нихай, чертяка! Опять ты!

– Я, я, Митрофан я.

– А ты умничать влез, да не показываешься. А я с такими разговоры не веду. Выйди на свет, покажись, да там посмотрим. Смотри-ка, гордый какой! Позва-а-ать надо было! Сам-то чё попроситься? Переломился че-ль?

– А вот! Гордый! Ты деда моего ещё не знал.

– Потом расскажешь. Марь Гаврилна идёт.

– О-о-ой, вижу нравится тебе она.

– Много ты видишь, смотрю я! Глазастый какой! Да трусливый! – ответил дед.

Опять треск, хлопок и пропал незнакомец.

– Здоровьичка вам, Марь Гаврилна. С новостями какими, али так?

– Я по делу, Макар Степаныч.

– Тили-тили тесто, жаних да невеста!! – загорланил из кустов незнакомец.

– Кто это? – подпрыгнула Марья Гавриловна.

– А-а-а, черт один, – махнув рукой, сказал Макар.

– Я не черт!! А меня представить надо! Али тебя не учили вежливости? – дразнился незнакомец.

– Знать я тебя не знаю, чтобы представлять-то! Явись на свет, чертяка, а там видно будет.

– Митрофан я, Марь Гавриловна! – вкрадчивым голосом сказал незнакомец.

– Сурьёзный тип, но трусливый! – как бы между прочим подытожил дед.

– Пф! – отреагировал незнакомец.

– Да ну тебя к лешему, – отмахнулся опять дед.

– Пойдём отсюдова, Марь Гаврилна. А то черти совсем распоясались.

6. Изба с краю

Стемнело уж. Деда Макара ночь никогда не останавливала. Но раз уж так случилось, что не один он, значит на ночлег попроситься надо в избу какую.

Дошли они до первой деревни, да постучались в избу, что с краю дороги. Пустили путников хозяева добрые.

– Вечер добрый, хозяева гостеприимные! – говорит дед.

– И вам добрый, дед Макар! – отвечает старший. – Куда путь держите?

– Эк, как! И здесь меня знают!?

– А как не знать-то! Молва впереди вас бежит, известно дело.

– Надеюсь молва-то добрая?

– Разная, дед Макар. Разная. Не серчай на меня. Правду говорю.

– А зачем мне на тебя-то серчать, дубина ты великовозрастная. – Нахмурил лоб дед, да пустился в думы думные.

Не обиделся мужик на слова такие. Знал он, что дед Макар не со зла это. Доброй он души человек. А говорит так, чтоб нечисть от себя сразу отвадить, да тех, кто остался, сокровищами-то бесценными одарить.

– Мудрый ты мужик, смотрю. Доволен я,– сказал дед. – Да что это я?? А где же Марь Гаврилна?

– Притомился ты, бать, с дороги. Отдохни. Жена твоя с моей Акулиной о чем-то толкуют, да на стол собирают. Бабы ведь. Всегда разговор найдется.

Хотел Макар сказать, что не жена ему вовсе Марья Гавриловна, да не стал отчего-то. Промолчал. И ещё раз отметил, что мужик-то непростой перед ним.

– А тебя-то как звать? Меня ты знаешь, а я тебя первый раз вижу, – спохватился дед.

– Андреем меня кличут. Много люду всякого повидал. Изба-то наша с краю, значит и путники все к нам идут. Кто воды испить, кто душу излить, а кто и переночевать. Вот и слыхал от них, есть такой дед Макар. Да слыхал разное. Кто благодарен тебе. Пока по свету ходит, будет всем жаждущим разъяснять, как найти тебя. А кто зло затаил. Потому что у самого сердце нечисто, потому и разум затуманен. От таких и ждать нечего. Ни себе добра, ни другим. О тебе говорить будет гадости всякие.

– Хм-м-м.

Ничего не сказал дед на это. Присел на лавку, что у порога стояла, да оперся на посох. Всегда так сидел. Удобно ему. Спина прямая, да не затекает.

– Дед Макар, к столу пойдём. Проголодались поди? Сейчас Акулина моя на стол накроет, – и ручищами-то своими показывает, что вот мол, стол-то.