Джентльмены не поймут

Алексей Грашин

Джентльмены не поймут

Алексей Грашин

ДЖЕНТЛЬМЕНЫ НЕ ПОЙМУТ

фантастический рассказ

1

– Слушать в отсеках!

Только что кают-компания была наполнена негромким гулом, голоса и смех офицеров привычным фоном стояли в ушах – и вот уже полная тишина. Голос капитана раум1-крейсера «Император Петр Великий» разносится по всем помещениям межпланетного корабля – от мостика до машинного отделения, где бранд-инженеры пережигают в плазму металлизированный водород. Вице-адмирал князь Зайков, даже невидимый команде за динамиками системы оповещения, на зайку вовсе не похож – рык у него драконий.

– Учебная тревога! Ракетная атака!

И сразу помещения наполняются топотом бегущих ног – хотя по сверхстеклу особенно не потопаешь. Но его жесткость на военных кораблях специально усиливают – для поднятия боевого духа команды.

– Противника наблюдаю с кормы, удаление до пятисот тысяч, цель атаки – силовая установка!

В межпланетном пространстве аршинами никто не мерит, понятно, что пятьсот тысяч – это раум-мили, а в каждой такой миле – 2312 метров.

Мичман Андреев и лейтенант барон Трауб уже на своих местах. Сектора возможной атаки надежно прикрыты – лучевыми орудиями и плазменными скорострельными пушками, а также суровыми двухсотдюймовыми мортирами. Такая мортира стреляет страшной сверхъядерной бомбой, выжигающей все вокруг на тысячи миль.

– БП-12 к бою готов! Вижу противника! Веду огонь по целям!

На своем боевом посту офицеры видят на широких обзорных панелях, как условные ракеты противника чертят замысловатые кривые, стараясь поразить сердце корабля – его двигатели. Руки офицеров погружены в фульбар2-поле, которое реагирует на любое движение их пальцев. Легкими касаниями, словно по клавишам старинного пианино, они направляют навстречу ракетам пучки плазмы и пляску смертоносных лазерных лучей. Волна за волной большой палец каждого посылает в пространство выплески ионного излучения – на случай, если за ракетами прячется что-то еще. Излучение остановит плазму и сожжет умную начинку снарядов и бомб.

– БП-12 докладывает: атака отражена! Ждем указаний!

Андреев и Трауб напряженно всматриваются в панели – вдруг где-то спряталась незамеченная угроза? Барон на мгновение наклоняет голову и быстро вытирает рукавом со лба маленькие бисеринки пота. С начала тревоги прошло уже четыре минуты.

– Слушать в отсеках! Попадание по левому борту! Отказ систем жизнеобеспечения! Разгерметизация главной палубы!

Новая вводная от капитана. Но они теперь могут немного стряхнуть напряжение – борьбу за живучесть будут вести специальные аварийные группы. Боевой расчет артиллеристов отвечает за свои БП, склады вооружения и оружейные комнаты экипажа. Главная палуба не в их зоне ответственности.

Андреев имитирует герметизацию БП, задраивает люк, в то время как Трауб запускает автономный режим. За переборкой гулко топают магнитные башмаки аварийной команды. Сейчас они «загерметизируют» условные пробоины и «оживят» крейсер. Это еще минут на семь.

Барон поворачивается к Андрееву:

– Колян, ну мы дали, а? Девять секунд сверх норматива! Так скоро и первый класс дадут!

– Да ладно, Серега, дадут они, как же, – отмахивается Андреев, но оба при этом широко улыбаются – это их новый личный рекорд. В эти годы так хочется ставить рекорды – ведь мальчишкам всего четырнадцать и пятнадцать лет.

2

– Становись! Ррравняйсь! Под знамя – смиррно!

Из динамиков раздаются первые такты гимна, и экипаж, загодя распахивая рты, дружно грохает «Боже, царя храни!..»

Старший помощник капитана, Великий князь Андрей Владимирович, лично следит за тем, как поднимается над палубой подвешенный в стазисе Андреевский флаг. Восьмилучевая серебряная Полярная звезда в его верхней четверти – эмблема Императорского раум-флота России. Слабые токи поля волнуют полотнище, и кажется, что флаг развевается на ветру.

Больше ни на одном корабле раум-флота члены августейшей семьи не служат. Это еще раз показывает, какое значение придает их миссии государь Император.

Вахтенные офицеры несут службу в синих комбинезонах с серебром (их по привычке все еще называют «роба»). Повседневная форма – черная куртка и брюки с позументом. Но сейчас весь экипаж в парадной – и поэтому кажется, что палуба залита бело-золотым светом. Рядового состава на «Петре Великом» нет – только офицерские чины, и свет ламп отражается от трехсот двадцати пар золотых погон.

– Здравия желаю, господа офицеры! – зычный бас капитана раум-крейсера разносится над палубой. Сорок человек, несущие сейчас вахту, слышат его через динамики системы связи.

– Здрав… жела… господин вице-адмирал!..

Эхо приветствия проносится над палубой и отдается в самых дальних отсеках.

Князь Зайков опускает руку из-под козырька белоснежной фуражки.

– Вольно!..

Экипаж, стоящий в четыре ряда по обе стороны палубы, слегка ослабляет одну ногу, но глаза их все так же напряженно смотрят на могучую фигуру капитана.

– Господа! Четыре месяца нашего похода близятся к завершению. До точки рандеву нас отделяют двадцать восемь часов корабельного времени.

Вице-адмирал делает паузу и на стенах палубы возникают координаты точки встречи.

– Мы пока не знаем, что нас там ждет.

Масштаб на панелях растет. Солнечная система сдвигается, уползая за край экрана, и в центре безликой пустоты пространства стремительно вырисовывается нечто – похожее на черное базальтовое веретено, подсвеченное адскими багровыми сполохами.

– Но мы уже достаточно близко, чтобы наши приборы могли дать более подробную картину объекта.

Веретено заполняет весь экран. Кажется, что оно медленно вращается, мотая на себя невидимую пряжу.

– Вы все знаете предысторию. На нас возложена великая миссия – возможно, более великой еще не знал ни один корабль Империи. На вверенном мне крейсере собраны лучшие представители флота, дипломатии и науки.

Правый фланг построения производит некоторое шевеление. Там стоят сто двадцать человек прикомандированных, чины Дипломатического корпуса – в основном лингвисты, и ученые, посвятившие себя служению Отчизне. Командир корабельной морской пехоты, стоящий напротив, косится на них с неодобрением.

– Я верю, что мы с честью выполним свою задачу. На нас смотрит без исключения вся Система – от солнечных станций до баз Юпитера. Ваши родные на Земле ждут и надеются, что мы вернемся домой с победой или доброй вестью. От наших усилий зависят мир и спокойствие целой планеты.

«Надо же, какое красноречие у мужика, – в который раз с легкой завистью думает Коля Андреев. – Складно, черт, заворачивает, аж за душу берет. А по виду так и не скажешь, богатырь не краснобай».

– Месяцы боевой учебы были не напрасны – и сегодня корабль находится в состоянии постоянной боевой готовности. Причину, думаю, никому объяснять не надо.

На панелях изображение таинственного веретена сменяется другим – гораздо более привычным флотскому глазу. Это конструкция из ажурных лент и трубок, оплетающая центральную трубу. На одном конце у трубы шарик, а другой заканчивается шестью лепестками.

– Параллельным курсом с нами к точке встречи подходит боевой корабль Британской Империи класса «спейскилллер». По данным разведки, это новейший «Кинг Майкл», а командует им лично принц Эндрю. Думаю, что радости от нашего с вами вида они точно не испытывают.

Князь Зайков кивает старпому.

– Смиррна! – рявкает тот.

Капитан вновь прикладывает руку к козырьку.

– Экипаж! Слушай боевую задачу! В час «М» – минус восемь часов до точки встречи привести крейсер в полную боевую готовность! Предельная собранность и осторожность! Быть готовыми к любому развитию событий!

После торжественного молебна – шесть часов для связи с Землей! Это будет последний сеанс! Затем будем хранить полное радиомолчание! Если у вас есть что передать вашим родным, воспользуйтесь этим временем. Начальнику связи – обеспечить!

– Есть обеспечить!

– Господа офицеры! С нами Бог и Андреевский флаг!

– Урра!.. Урра!.. Урра!..

– Вольно! На молебен!..

Экипаж преклоняет колени. Молебен проводит отец Федор – по совместительству начальник корабельной медслужбы. С ликом Спасителя в руке он кропит православных святой водой, прохаживаясь вдоль строя.

В экипаже есть католики и мусульмане – у них молитву проводят выбранные из их числа члены экипажа, прошедшие специальную богословскую подготовку.

У кабин связи уже собралась очередь.

Коля Андреев отправляет небольшое послание родителям – о том, что у него все отлично, служба проходит прекрасно, и они, видимо, скоро вернутся домой. Потом он записывает письмо для Ани. Письмо достигнет Земли только через пять часов, но он не знает, когда удастся отправить следующее и удастся ли вообще.

– Люблю тебя, курносая, – шепчет он в конце.

Из кабин они выходят почти одновременно с Сергеем. Светловолосый, голубоглазый, с ликом истинного германца барон Трауб против обыкновения тоже невесел. Николай хлопает его по плечу.

– Пойдемте-ка в кают-компанию, ваше баронство, – говорит он. – А то у меня что-то в брюхе заурчало.

Во время сна Коля видит, как в точке рандеву каменное веретено превращается в огромную черную пасть. Зубы сжимаются у него на горле. Он просыпается, и лежит, глядя в темный потолок. Темные волосы юноши слиплись от пота.

3

Сигнал со скоростью света летел по Системе.

Миновав базы Юпитера, он проскочил Пояс, прокатился по марсианским колониям, и за пять часов двадцать минут достиг Земли. Затем еще восемь минут – и его поймали солнечные исследовательские станции.

Сигнал шел на всех частотах. Имеющие глаза да увидели.

В зале Большого Государственного совета царило молчание.

Большой настенный экран раз за разом прокручивал записанное сообщение.

По лужайке с зеленой травой идет человекоподобная фигура. Она подходит к серой каменной стене, окружающей лужайку. В стене – простая белая дверь. Фигура останавливается у двери, и тут раздается отчетливый стук: тук-тук-тук! Условный «человек» протягивает руку, и открывает дверь на себя. Все.

Государь отошел от окна, выходящего на Дворцовую площадь.

– По-моему, предельно ясно, господа, – сказал он. – У нас гости. Вопрос в том, кто откроет им дверь?

Он оглядел собравшихся.

– В такой ситуации должно работать Министерство иностранных дел, не так ли? – Легкая усмешка тронула его тонкие губы. – Господин Круглов, прошу вас.

Представитель МИДа встал, разогнувшись, как сложенная линейка. Был он тощ и длинен, в традиционном сером костюме в тонкую полоску.

– Сигнал поступил из-за орбиты Плутона, господа. Он продолжался девять часов, семь минут и пятьдесят две секунды, затем прекратился. Астрономы Империи вычислили точку, откуда он исходит. Там действительно находится некий объект, его засекли, и насколько это возможно, рассмотрели.

На экране возник словно бы астероид, только был он непривычно вытянут в длину, с утолщением в центре.

– Объект непроницаем для нашей исследовательской аппаратуры. Испускаемый им сигнал позволяет предположить его искусственное происхождение.

– Это нам известно, – нетерпеливо махнул рукой премьер-министр Алабердыев, огромный татарин со сложением штангиста-тяжеловеса. – Государь же спросил – что с ним делать?

Круглов поправил галстук.

– По сведениям Департамента разведки, Британская Империя, наш заклятый друг, начала скрытую мобилизацию. По всему Западному полушарию, особенно в САСШ, да и кое-где в Восточном, начаты тайные приготовления к войне. В Королевском парламенте шла ожесточенная дискуссия – экспедиционный корпус какого состава посылать навстречу гостям. Сошлись на том, что демонстрировать откровенно враждебные намерения не стоит – и надо отправить только один корабль. Выбран «Кинг Майкл», новейший «спейскиллер». Командование принял лично принц Эндрю, наследник престола.

– Сам наследник? – удивился председатель Государственной Думы.

– У короля есть еще двое, – хохотнул Алабердыев. – Кстати, а какого размера эта штуковина?

– Размер объекта составляет порядка четырнадцати километров, – ответил Круглов.

Кто-то присвистнул. Самый большой боевой корабль, построенный на Земле – пресловутый «Кинг Майкл» – имел в длину шестьсот четырнадцать метров.

– Они собираются воевать с нами из-за этого астероида?

– Они сами точно не знают. Кто-то полагает, что возможно вторжение. Это же целый город – если предположить, что внутри него живые существа. Кто-то считает, что необходимо быть во всеоружии, чтобы не дать нам случайного преимущества.

– Ваше мнение? – спросил Государь министра обороны, сухонького старичка в форме фельдмаршала.

– У нас тоже все готово к скрытой мобилизации, Ваше Величество, – с достоинством поднявшись, ответил тот. – Чтоб не давать повода для провокаций, мы тоже можем отправить к объекту один из раум-крейсеров поновее.

– У вас, наверное, есть уже и на примете такой?

– Мы обсудили вопрос с Генеральным штабом. Считаем возможным отправку раум-крейсера «Император Петр Великий».

Император перевел взгляд на Великого князя Андрея Владимировича, пристроившегося в конце стола.

– Не вы ли хлопотали об этом, брат мой?

Тот поднялся – высокий, статный, с погонами контр-адмирала, прямо глядя в глаза самодержцу.

– Осмелюсь сказать, да – я, Ваше Величество. Мой крейсер – новейший во Флоте не только по оснащению и вооружению, но и по составу команды. Средний возраст офицеров – двадцать пять лет. Мне, как вы знаете, двадцать девять, а нашему капитану князю Зайкову – тридцать шесть.

– Не наломают ваши юнцы дров, Андрей Владимирович? Не лучше ли послать экипаж более зрелый и опытный?

– Уверен, что нет, Виктор Владимирович. Более зрелые и опытные люди часто коснеют и начинают мыслить догматично, полны стереотипов и предвзятости. Мои же сослуживцы молоды и открыты для нового, тем более, если мы говорим о первом контакте, – Великий князь особо выделил это слово, – долгожданном первом контакте с инопланетным разумом. Они прекрасно подготовлены и, я уверен, с честью выдержат любое испытание.

– Ну что ж. Будут ли возражения у господ членов Совета?

Возражений не воспоследовало.

– На том и порешим. Когда стартует «Кинг Майкл»?

– В сей четверг, семь утра по Гринвичу.

– Стартуйте через час после них. Негоже телеге бежать впереди лошади, – Государь улыбнулся собственной шутке. – И когда корабли окажутся на месте?

– С предельной тягой в две тысячных световой – через четыре месяца.

– Хорошо. Держите меня в курсе. А мы (и все поняли, что имеется в виду августейшая семья – Государыня, двое наследников и малышка Великая княгиня Светлана) будем молиться за сих славных сынов нашего Отечества, чьими стараниями и усилиями должны возобладать свет разума, мир в сердцах и воля Господа нашего. Ибо, как мне видится, за последние сто восемьдесят лет мы с британцами еще никогда не были так близко к войне.

Он потер лоб, и на мгновение сквозь всегдашнюю невозмутимость проступила тень страшной ответственности за судьбы двенадцати миллиардов подданных, лежащая на этом челе.

– Благодарю вас, господа. Вы свободны.

4

В точке рандеву – почти идеальный равносторонний треугольник.

Одна вершина его – это адское, подсвеченное багровым пламенем, веретено. Оно вращается, вращается, вращается. И молчит.

Две других вершины – боевые корабли землян, созданные для завоевания межпланетного пространства. Они похожи друг на друга почти до идентичности, только один немного побольше. Они тоже вращаются вдоль своих продольных осей – благодаря этому люди внутри них могут чувствовать поверхность под ногами. На головном утолщении того, что поменьше, нанесен триколор с двуглавым орлом в центре. На том, что побольше – «Юнион Джек». Они висят на расстоянии в несколько тысяч миль от объекта и друг от друга. Силовые установки заглушены.

От каждого из них к веретену тянется невидимый лазерный луч – направленный сигнал. Эти лучи пляшут по поверхности веретена, сканируя все его выбоины, впадины и трещины. Они показывают практически одно и то же – открытую дверь.

Они говорят: мы пришли.

Ответа нет.

На поверхности объекта же люков, шлюзов, причальных доков и тому подобного не наблюдается. Дверь пока закрыта. Пока ли? Может, ее и нет?

В первый же день капитан распорядился дать связь англичанам. Связисты подтвердили прием, но ответа не последовало.

Через двое суток ожидания вице-адмирал князь Зайков смягчил режим несения службы. У людей снова появилось свободное время.

Чем можно заняться в свободное время на раум-крейсере в глубинах пространства? О, ответов предостаточно.

Корабельная сила тяжести в 0,4 g позволяет ходить, не стукаясь головой о потолок, но мышцы привыкают к полурасслабленному состоянию. Поэтому каждые 24 часа – два часа обязательных тренировок в спортзале. Некоторые фанаты спорта так и вообще из него не вылазят, благо сенситивный проектор представляет все возможности – от футбола до виндсерфинга.

Отточить боевые навыки можно и на тактическом проекторе с полным погружением. Все сражения человечества, от походов Ганнибала до битвы на Сомме позволяют участнику почувствовать себя солдатом любой из армий. Более всего любимы, конечно, славные победы русского оружия. Лидируют переход Суворова через Альпы и взятие Берлина в 1918-м. Тут тоже есть фанаты, особенно среди морпехов, хотя у тех есть свой, отдельный проектор пространственного боя.

Популярны и обычные настольные игры, пальму первенства среди которых заслуженно держат шахматы.

Можно посмотреть любимую синему – в своей одиночной каюте, или в малом синемазале. Популярно чтение – от греко-римской классики до современной славогерманской философской мысли (по статистике запросов в библиотечную базу данных). Изучают и британских авторов, у которых сильна фантастическая литература.

Между занятиями можно заскочить в буфет при кают-компании – там серворобот тетя Клавдия всегда угостит румяной плюшкой или рогаликом со сладким ароматным чаем.

Пока летели, начался Великий пост, но для экипажей раум-флота делались определенные послабления в питании.

Конечно, люди используют драгоценные часы отдыха для вознесения молитв и общения с Творцом. Работает корабельная часовня, специальный участок палубы выделен для намаза. Штурман капитан-лейтенант Сигизмунд Леваневский держит на прикроватной тумбочке трехсотлетнюю статуэтку Девы Марии. Бранд-инженера братья Дворковичи (вот как они так умудряются – попали служить на один корабль, в один отсек, а?) взяли в поход свои тифлины. На время похода Главный раввин Империи освободил их от соблюдения шаббата. Инженер систем жизнеобеспечения поручик Муса Магомедов имеет, страшно сказать, пятисотлетний Коран, который до сих пор используется для богослужений. У Коли Андреева в каюте стоит отданная ему в поход отцом семейная икона святого Николая Чудотворца, его святого покровителя, а у Сережи Трауба – Сергия Радонежского. Коля еще и носит на груди рядом с крестом образок Богородицы, надетый на него Аней.

– Она будет хранить тебя, – шепнула ему тогда девушка.

Команда крейсера знает, что Бог видит их помыслы, читает в сердцах и хранит Своей Благодатью.

Лейтенант барон Трауб, отпихнув ногой маленького робота-уборщика, коротко стукнул в люк каюты друга.

– Войдите, – отозвался мичман Андреев.

Коля лежал на застеленной койке, листая на висящем перед глазами экранчике чей-то труд.

– Что читаешь?

– Да вот Бжезинский. «Великая шахматная доска». Как нам переиграть Британию в Западном полушарии.

– Аа. Понятно.

Сергей сел на стул у кровати.

– Уже неделю здесь торчим. Зачем, спрашивается, они нас звали, если теперь сами затаились?

Коля выключил книгу и сем на кровати, обхватив колени руками.

– Не знаю, Серега. И мы тут притихли. На Земле, наверно, родные с ума сходят.

Барон понимающе улыбнулся.

– По Аньке, небось, сохнешь?

Потомственный военный аристократ барон Трауб и выходец из разночинцев Андреев крепко сдружились еще в Севастопольском флотском училище, несмотря на разницу в год, и секретов друг от друга у них не было.

– Да фиг его знает, Серега. Сердце что-то ноет.

– Покажи, – попросил Сергей.

Коля достал из тумбочки голосферу, нажал кнопочку в основании.

Волшебные звуки вальса поплыли по каюте. В полумраке возникли фигуры юноши и девушки, кружащиеся в танце. Это были Коля – в своем первом офицерском кителе, и княжна Анна Трубецкая в бальном платье. Огромные глаза девушки неотрывно смотрели в лицо кавалера. Запись сделал Сергей полгода назад на выпускном балу училища.

– Эх, любовь, любовь. – Барон покачал головой. – Вы как картинка, Колька, не налюбуюсь на вас. Родители-то ее что?

Николай усмехнулся.

– Что родители? Говорят, рано вам еще в любовь играть. А она: служить ему, значит, не рано, а любить рано. Люблю, говорит, и буду ждать. Как семнадцать исполнится – пойду за него замуж.

– Везет тебе. – Сергей покачал ногой. – А помнишь, как улетали?

Конечно, Коля помнил. Крейсер ждал наверху, в орбитальном доке, а команду благословляли в поход лично Император и Патриарх. На севастопольской площади Нахимова ярко светило солнце, синело море. Несмотря на январский день, было очень тепло. Аня висела у него на шее, пока ее не оттащила мать, намочила весь воротник.

Потом торопливо строились. Суровый Нахимов довольно благосклонно, как показалось Коле, взирал на их экипаж. Что-то говорили Государь и Предстоятель, а Коля высматривал Аню за ограждением, и высмотрел – зареванную, с распухшим носом. А еще ему помнилось, как из-за спины Виктора Первого Императрица мелко крестила их всех и что-то шептала, шевеля губами. Наследники шести и четырех лет держались стойко, и было видно, как отчаянно хочется мальчишкам такой же белый китель и золотой кортик.

…Через два часа капитана разбудил старпом – «Кинг Майкл» вышел на связь.

5

– Ожидание несколько затянулось, князь, не находите? – глаза принца Эндрю постоянно перепрыгивали с лица капитана «Императора Петра Великого» куда-то вверх. Там, за креслом вице-адмирала, в следующем ряду сидел его старший помощник – Великий князь Андрей Владимирович.

Наследник престола Британской Империи обладал всеми фамильными чертами своих выдающихся предков – лошадиными зубами, оттопыренными ушами, маленькими глазками и плутоватой физиономией.

– Вы что-то хотите предложить, Ваше Высочество? – осведомился князь Зайков.

Командование корабля, конечно, уже обсуждало этот вопрос. Было разработано несколько вариантов облета и высадки на поверхность «веретена», но в условиях, когда «Кинг Майкл» не выходил на связь, сошлись на том, что торопиться не надо. Ученые корпели над приборами, хоть и давало это до обидного мало. Теперь терпение оказалось вознаграждено.

– Мы, пожалуй, хотим предложить вам сделку. Ваши десантники высадятся на поверхность объекта, так сказать, постучатся в дверь. Наш десантный бот в это время будет страховать вашу группу с близкого расстояния, готовый немедленно принять их на борт в случае разных непредвиденных обстоятельств.

«Хочешь нашими руками таскать для себя каштаны из огня? – с холодной неприязнью подумал Всеволод Максимович Зайков. – Хрен тебе, а не каштаны». Исследовательских зондов пока к объекту не запускали: во-первых, аппаратура крейсера позволяла «рассмотреть» объект во всех подробностях, во-вторых, британцы могли счесть это за провокацию.

– Это очень хорошее предложение, Ваше Высочество, – ответил он. – Добавлю, что мы прорабатывали этот вопрос, и у нас есть встречное предложение. Пусть по два бота от каждого корабля направятся к объекту. Один – для высадки, другой для прикрытия. Так мы вдвое увеличим обследуемую площадь, и вдвое повысим плотность прикрытия.

Британцам нужно время подумать. Через некоторое время приходит ответ: они согласны.

Готовятся команды высадки и прикрытия. Боты отправляются к объекту.

Через несколько часов они возвращаются ни с чем. Поле неизвестной природы отворачивает боты от объекта в нескольких милях от него. Противометеорная защита, вроде той, что генерировали головные части земных кораблей при полете через пространство, или что-то иное? Как бы то ни было, дверь гостям открывать никто не собирался.

Режим радиомолчания был прерван. Шифровки в метрополию теперь уходили каждый час, а оттуда приходили с периодичностью в четыре. Стали ходить слухи о скором отбытии домой, ибо зачем же тогда здесь оставаться, господа?