Невеста хозяина подземелья

Ирина Юрьева

Невеста хозяина подземелья

Пролог

Время тянется непростительно медленно. Сколько я здесь? Час? Два? Десять? Чёрт его знает! Фонарик не включаю, экономя заряд батареи. Хотя глупо, конечно. Что поменяется? Кто будет меня здесь искать? Правильно – никто! Бешеный ёжик! Никто! Запишут в без вести пропавшие, и дело с концом. Отличный отпуск выходит! Природа, мраморный карьер…

Какого лешего я согласилась?! Сидела бы сейчас дома, пила чай, доедая очередное пирожное. Нет, решила очаровать однокурсника, напросилась с ним! Идиотка! Нет! Два идиота!

Надеюсь, где-то, по ту сторону, он жив. Хотя какая мне теперь разница? Сама одной ногой на том свете.

От злости пинаю ближайшую глыбу здоровой ногой. В тишине пещеры звук кажется особенно громким. Несколько мелких камешков осыпаются вниз. И снова ничего…

Правая голень болит, джинсы пропитаны кровью. При обвале один из обломков пропорол ногу, но хотя бы не придавил.

Ёлки зелёные! Неожиданно в темноте раздаётся странный шорох, словно что-то скользит по камням, медленно приближаясь. Сердце делает два торопливых удара подряд и переворачивается, чтобы потом ретироваться куда-то в область пяток. Чувствую себя голливудской актрисой. Так и тянет задать идиотский вопрос, как в фильмах.

– Эни бади… кто там? – спрашиваю вслух, надеясь, что никто не ответит.

В ответ темнота смущённо кашляет, заставляя меня жалеть о содеянном. Лучше бы молчала, честное слово.

– Кто тут? – перехожу на сдавленный шепот, боясь включить фонарик.

От ужаса даже боль в ноге отступает на второй план. Кто-то напротив шумно дышит, вдобавок можно различить какой-то стрекочущий звук.

Сидеть и ждать активных действий от пустоты становится невыносимо. Дрожащими пальцами нажимаю кнопку, разрезая окружающее пространство тусклым лучом света.

В двух метрах от меня, свернув тело клубком, находится огромная кобра. Нет! Мать её! ОГРОМНАЯ. Тёмная чешуя переливается синими отблесками в бледном свете.

Заметив мой взгляд, она начинает кокетливо поигрывать капюшоном, то расправляя полностью, то пряча.

– Крас-с-сиво? – раздаётся шипящий голос.

Ёлки зелёные! Говорящая!

– Без-зумно, – клацаю зубами, пытаясь отползти подальше.

Змея смущённо наклоняет голову, рассматривая меня зелёным глазом.

Ну вот. Конечная. Это галлюцинации от недостатка кислорода? Или уже предсмертная агония? Вообще, что чувствует человек при недостатке воздуха? Эх, Яша, матчасть учить надо!

– Тс-ы мне нравишься. Да-с-же с-жалко, – кобра неспешно разворачивает кольца, чтобы подползти поближе. – С-зачем потрево-с-жила древние камни?

– Я?! – взвизгиваю, смотря, как трепещет раздвоенный язык.

– Тс-ы…

Ничего не тревожила! Это Макс со своей идеей устроить прогулку в гроте, а я только на какую-то чёрную штуку оперлась. А потом обвал, грохот. Ногу камнем распороло. И сижу теперь здесь в темноте, наслаждаясь обществом говорящего пресмыкающегося.

Кончик змеиного хвоста касается раны на ноге.

– Ай! – визжу, одновременно запуская фонариком в чешуйчатую голову. – Больно же!

– Са-а-а-й! – вторит змея. – Это мой глаз-с-с-с!

А в следующую секунду сильные кольца сдавливают моё тело. Чувствую, как в темноте раздвоенный язык касается лица.

– З-с-ачем?

– Что зачем? – переспрашиваю дрожащим от страха голосом.

– З-с-ачем потрево-с-жила древние камни? – чужое дыхание щекочет кожу.

– Это не я! – визжу, стараясь вывернуться. – Меня подставили!

– С-с-что? – улавливаю какое-то движение. – С-что т-с-ы несёшь, человечка? Откуда т-с-ы здесь?

– Замуж сильно хотела, – говорю совершенно честно, потому что, если бы не это желание, фиг бы Макс меня сюда затащил.

– С-с-замуж-с… это с-с-хорошо…

Кобра разворачивается, продолжая удерживать меня хвостом, и устремляется куда-то в кромешную темноту. Мы несёмся на бешеной скорости, кажется, прямиком в ад.

Мать моя родная! Что же делается?!

– Стой! Стой, гадина чешуйчатая!

Глава 1

Марьяша Лескова, студентка третьего курса.

В сон врывается тихое мелодичное пение. Грустные мотивы народной песни проникают в душу, задевая самые тонкие струны. Каждое слово находит отклик внутри.

Нежный женский голос с тоской и болью выводит мелодию. Отчего-то вспоминается бабушка, которая тоже любила мурлыкать себе под нос что-то, перерабатывая тонны яблок и груш на варенье.

Так! Стоп! А, собственно, почему? Откуда в пещере кто-то ещё?

Осторожно открываю один глаз. Бежевая стена с вычурными бордовыми узорами в арабском стиле, чуть подальше винного цвета шторы с золотыми вензелями, отделяющие спальное место от основного помещения.

На пещеру не похоже, на больницу – тем более.

Делаю глубокий вдох, готовясь к худшему, и открываю второй глаз.

Рядом, скрестив ноги по-турецки, сидит сухонькая пожилая женщина. Седые волосы слегка выбиваются из-под чёрной косынки. Темно-коричневое платье из плотного хлопка украшено складочками у горловины. Незнакомка поёт, вышивая что-то на пяльцах. Иголка снует туда-сюда в такт песни.

– О! Слава Силам Земли! Ты очнулась, девочка!

Зажмуриваюсь изо всех сил, стараясь понять происходящее. Прохладная ладонь касается лба.

– Что с тобой? – женщина выглядит крайне обеспокоенной.

– Где я? – спрашиваю, борясь с желанием накрыться одеялом с головой.

– Во дворце Великого, – спокойно отвечает. – Хозяин принёс тебя уже за полночь, велев не отходить ни на минуту. Даже покои выделил на этаже фавориток… Ох, не быть добру, как только Госпожа прознает.

Стоп! Бешеные лысые ёжики! Какой дворец? У меня же нога распоротая! Аккуратно под одеялом пытаюсь нащупать страшную рану или ампутированную конечность. Незаметно это сделать не получается, потому что дотянуться до голени, не согнувшись пополам, сложно. К тому же чужое платье кажется жутко неудобным.

– Как тебя зовут, девочка? – женщина удивленно наблюдает за моими ухищрениями.

– Яша, – пыхчу в ответ.

– Странное имя, – качает головой. – Больше для мальчика подходит.

– Родители Марьяшой записали в детстве, – бросаю, наконец, свои попытки и просто отбрасываю одеяло. – Яша сокращение.

На голени аккуратная повязка из плотной ткани, не имеющей ничего общего с нашими махрящимися бинтами.

– А я Рухама. Можешь обращаться просто по имени.

Отлично! Теперь можно выпить за знакомство, а лучше съесть что-нибудь. От нервов желудок скручивает узлом, давая понять, что в него нужно срочно закинуть вкусную еду.

– Рухама, – сглатываю ком, стоящий в горле, – а как я здесь оказалась?

– Хозяин принёс, – невозмутимо повторяет она, поправляя косынку.

Так… Картинка реальности не складывается ни справа, ни слева, ни наоборот. По диагонали тоже не получается. Либо я, мать вашу, в параллельной реальности, либо в психбольнице, есть ещё вариант комы. Но мне ни один из них не нравится.

– Хозяин чего? – тру с усилием виски в надежде простимулировать мозговую активность.

– Царства, – Рухама откладывает вышивку в сторону. – Если есть вопросы, то спрашивай.

Бинго! Конечно, есть вопросы! Их целое море!

– Понимаешь… – тереблю ворот платья. – В пещере, расположенной совершенно точно на территории России, на меня напала огромная кобра, – для убедительности развожу руки в стороны, будто заядлый рыбак. – А потом – бац, – хлопаю в ладоши так, что Рухама отшатывается, начиная творить какие-то символы. – Я просыпаюсь в этой комнате.

– О, священная сила земли! – всплескивает ладонями женщина. – Так он тебя против воли взял?

– Взял? – подозрительно заглядываю за ворот платья.

Обидно, если все самое интересное пропустила.

– Все невесты должны согласиться, прежде чем прийти в Царство. Нельзя же против воли девушку пленить! Это ещё прапрапрапрадед Великого ввёл.

– Невесту?! – чувствую, как от эмоций начинает не хватать воздуха.

– Да, – Рухама искренне удивляется моей непонятливости.

Мы смотрим друг на друга одинаково диким взглядом, пытаясь понять, кто из нас издевается.

– Он спросил, зачем кого-то или что-то потревожила, – прокручиваю в голове немногочисленные воспоминания. – А я сказала, что замуж хочу.

– Тогда все в порядке, – облегченно выдыхает женщина. – Что ж ты мне голову морочишь?

– Так то змея была, – озадаченно чешу голову.

– Чёрная кобра?

– Да, – киваю, задумчиво почесывая затылок.

– Так это и есть Хозяин Подземного Царства. Он же наг, – Рухама демонстративно стучит костяшками пальцев по лбу.

– Ну, может быть, одежды не видно было, – представляю отчего-то кобру в брючном костюме с галстуком-бабочкой.

– Наг! Полузмей-получеловек! – от эмоций почти переходит на крик она.

Полузмей… Так там полностью змея была! И хвост присутствовал, и голова. Посередине, что ли, от человека принадлежности?

Бред какой-то.

– Я умерла? – озвучиваю страшную догадку.

– Типун тебе на язык! Жива и почти здорова, – наклоняется к самому уху, переходя на заговорческий шепот. – А будешь меня слушать, так ещё госпожой станешь! Старая Рухама знает, что делать.

На меня накатывает паника пополам с истерикой.

Наги! Подземное Царство! Ёжики лысые! Это ж надо так попасть! Красочные галлюцинации, хорошие. А если ещё покормят, то можно оставаться жить.

– Э-э, – стараюсь сдержать накатывающий истеричный смех, – Рухама, что тут насчёт еды?

– После перехода лучше кушать фрукты и отварные овощи. Сейчас распоряжусь, чтобы с кухни принесли.

– А сала нет? – спрашиваю, осознавая свою безнадёжность на пути похудения.

Нет, Яша, это не твоё. Смирись. Ты даже при смерти будешь жрать. В любой непонятной ситуации нужно покушать.

Женщина смотрит с таким ужасом, будто я предлагаю закусить человечиной.

– В нашем доме нельзя кушать такое, – делает строгое выражение лица и поднимает вверх указательный палец.

Надо же… а с виду приличные люди…

– Почему? – прищуриваю левый глаз, думая, как бы покорректнее выспросить. Мало ли. Может, у них тут религия какая? И вид сала с тонкими прожилками мяса оскорбляет их чувства?

– Госпожа не ест и другим не велит, – качает головой.

Понятно. Видимо, вечно худеющая особа, которая настолько отвыкла от еды, что воспринимает её как прямую угрозу. Обидно даже.

Рухама выходит, не переставая творить незнакомые жесты, закрывает дверь. Поворота ключа не слышно. Не запирают.

Определиться, насколько все вокруг реально, не получается. Стены расписаны в арабском стиле, кровать с жёстким матрасом отделена от остальной комнаты шторами. Последние кажутся очень настоящими, даже пробую на зуб. Ткань плотная, рисунок чёткий, двусторонний, вкус насыщенный, пыльный.

– Тьфу! Идиотка! – выплевываю край шторы. – Остаётся ещё пол лизнуть для полного счастья.

Прямо слышу, как с моей побитой крыши один за одним – другим – падают фрагменты черепицы. Пол, кстати, выглядит грязным, как и вся комната, будто в ней давно никто не живёт. Рядом с кроватью куча мелких подушек с выдавленным золотым орнаментом, посередине ковёр с мягким длинным ворсом. Чуть дальше, справа, несколько пуфиков у занавешенного окна. Освещают помещение несколько люстр, стилизованных под природные минералы. Работа настолько искусная, что создается впечатление настоящих светящихся камней. Мне хочется понять, какое сейчас время суток: когда мы заходили в пещеру, был полдень. Отодвигаю тяжёлую ткань и замираю. Вместо оконного проёма тут просто глухая стена. Каменный мешок…

Остальная обстановка не вызывает уже никаких эмоций. Где я, в конце концов? Что теперь делать? Куда бежать? И надо ли? Зачем я им? Гостья? Враг? Основное блюдо?

Амрит, Хозяин Подземного Царства. Царь Северного клана.Стаскиваю надоевший за целый день немес и захожу в кабинет. Следом тут же проскальзывает Улаш.

– Повелитель, – произносит хранитель покоев с поклоном, – всё готово к празднику. Госпожа просила передать, что ожидает вас.

Невысокого роста наг нервно одергивает полы коричневой жилетки, бросая взгляды в мою сторону.

– Что с девушками? – беру чашу со стола.

Сегодня день полон суеты, но желания участвовать в балагане с отбором нет никакого желания. Мама прекрасно справляется с этим сама.

– Всех привезли, разместили, – радостно подхватывает мужчина. – Ваша матушка лично следит, чтобы невесты ни в чем не нуждались. Ткани, еда, подарки. Охраны достаточно. Ни один ужик не пролезет, – делает жест, похожий на движение змеиного хвоста.

Хмыкаю, оценив сравнение. Прошлый раз тоже так говорил.

– Замечательно. Улаш, – делаю глоток, морщась от кислого привкуса, – а ты проследи за всем сам, потому что, зная мою матушку, за девушек нужно опасаться. К тому же, мы так и не нашли убийцу.

Хранитель кивает, наклоняясь все ниже, кончик змеиного хвоста заметно подрагивает, выдавая все эмоции.

– Кого из девушек прислать сегодня в ваши покои, Повелитель?

Содержать гарем не только накладно, но и утомительно. Стоит немного отойти от графика, они сразу поднимут вой.

– Какая следующая по списку. Мне все равно, – откидываюсь на спинку кресла.

Все одинаково красивые, ладные, способные завораживающе двигаться в танце, и… кхм… не только… Но разницы в них нет, как у конфет, лежащих на подносе. Можно взять сверху, снизу, из самой середины – вкус не изменится.

Мужчина низко кланяется и выходит, бесшумно прикрывая дверь.

Задумчиво смотрю на розетку голубых кристаллов в потолке. Как же я смертельно устал.

Матушка все устраивает бесконечные отборы невест, надеясь найти ту, единственную, способную зачать ребёнка от змея. Это так утомляет. Двадцать лет! Двадцать демоновых лет!

Допиваю залпом содержимое чаши, проклиная традиции вместе со змеиной сущностью. Глубокий вдох. Обвожу взглядом кабинет.

Нужно направить энергию моей матери в безобидное русло. Только как это сделать? Проще повернуть реки назад.

Неожиданно татуировка на запястье начинает гореть огнём. Что за демон? Смотрю, не веря собственным глазам. Кто-то потревожил древний алтарь возле врат. Как такое может быть? Место глухое, люди туда не заходят.

Оборачиваюсь, чтобы быстрее добраться до врат. Каменные коридоры сменяются один за другим.

Обвал перекрывает проход от врат, а у противоположной стены сидит девушка в рваных джинсах и грязной футболке, опустив голову на грудь. Короткие волосы свисают, закрывая лицо.

Принюхиваюсь. Как человечка смогла открыть врата?

Контур врат сильно поврежден, а алтарь полностью разрушен. Нужно прислать сюда нагов, чтобы восстановить первый уровень защиты.

Смотрю на нее. Совсем не похожа на наших женщин. Волосы короткие, брюки, полненькая, ещё и злится почему-то.

Подползаю ближе, в темноте сложно разобрать детали. Я не бываю в Верхнем мире, туда могут ходить только воины. Царь не должен надолго уходить из дворца. Отец когда-то нарушил это правило и исчез навсегда.

Неожиданно девушка испуганно вскидывает голову, лопочет что-то непонятное. Замираю. Не хочется пугать.

Судорожно сжимает своей крохотной рукой какой-то предмет. Иногда наги сталкиваются с людьми в пещерах, они часто гибнут под каменными сводами, оставляя кучу какого-то барахла, названия которому мы не знаем.

Луч света разрезает темноту. Щурюсь.– Крас-с-сиво? – расправляю капюшон, следя за её реакцией.

– Без-зумно, – отползает к стене, вжимаясь спиной.

Смешная.

– Тс-ы мне нравишься, – зеваю, разворачивая кольца. – С-зачем потрево-с-жила древние камни?

– Я?! – возмущенно взвизгивает, подпрыгивая на месте.

От нее пахнет страхом и кровью. Ранена? Наклоняю голову, чтобы рассмотреть лучше. Случайно задеваю кончиком хвоста ногу девушки. Учитывая габариты, надеюсь, что не сломал, хотя не факт. От её визга закладывает уши, в голове начинает звенеть. Когда же она заткнется?! Следом уже мой глаз пронзает острая боль от того предмета. От злости теряю контроль, обвивая хрупкое человеческое тело мощными кольцами.

– Зс-ачем? – намеренно касаюсь языком щеки.

– Что зачем? – переспрашивает дрожащим от страха голосом, кажется, даже дышит реже.

– Зс-ачем потрево-с-жила древние камни? – с трудом сдерживаю желание надавить сильнее.

– Это не я! – визжит, пытаясь вывернуться.

– С-что тс-ы несёшь, человечка? Откуда тс-ы здесь? – ужасно злит этот нечленораздельный лепет.

Глаза широко распахнуты от страха, сердце бешено колотится в грудной клетке. Я чувствую пульс. Мой змей очень хочет попробовать ее на вкус, вдыхать запах страха, ловить сбитое дыхание. Усилием воли возвращаюсь в реальность, вслушиваясь. Что-то говорит про замужество. Хочет стать женой? Чьей? Или Улаш соврал, и кто-то из невест отстал от процессии? Не похоже… Ладно, разберусь потом.

Разворачиваюсь, чтобы вернуться в Царство. Здесь нам делать нечего.

Девушка кричит, вырывается, что сильно осложняет путь. Все время боюсь или выронить её, или придушить. Возникает даже кощунственная мысль приложить слегка о камни свода. Но снова есть риск не рассчитать силы.

Вход в Нижнее Царство охраняет древняя магическая печать. Чтобы провести кого-то, необходимо совершить обряд жертвоприношения. Духи Подземного мира тысячи лет принимают кровавую дань моего народа за право обзавестись женой. Останавливаюсь, скептически рассматривая вырывающуюся девушку. Не сомневаюсь, что если её отпустить хоть на секунду, обязательно покалечится. Она даже пару раз пробует прокусить твердую чешую.

Решение приходит неожиданно. Провожу языком по голени, собирая капли свернувшейся крови. Девчонка пронзительно взвизгивает, теряя сознание, видимо, от страха. Надо же, нежная какая… Черчу языком символ перехода на камне. Вообще, кровь должна быть свежей, но не грызть же девушку ради этого. Проход пару раз мигает голубоватым светом и открывается. Нижнее Царство признает ее достойной.

На женской половине ещё все спят. Вокруг тишина, так несвойственная этому месту.

– Няня, – тихо зову, проходя в комнату.

Рухама вздрагивает, прерывая молитву, а потом зажимает рот ладонями, видя девушку на моих руках.

– О, Рит! – причитает пожилая женщина. – Кто это? Мальчик мой, что случилось?

– Позаботься о ней, няня, – осматриваю скромную комнату, ища, куда сгрузить ношу, – Пока никто не должен знать о ней.

– Рит, почему у девочки кровь?

– Это не я! – сразу пресекаю глупые домыслы. – Мне давно не десять лет, могу прекрасно контролировать змея.

Няня осуждающе качает головой, поправляя подушку на единственной кровати.

– Твоя мать, Рит, – женщина надевает чёрный платок. – От неё сложно что-то скрыть в гареме.

– Разместим её в восточных покоях, – принимаю решение.

– Госпожа Кальяни будет в гневе, – качает головой. – Она хозяйка.

Сжимаю челюсти до хруста. О, великий наг! Дай терпения с этими женщинами!

– А я Повелитель Нижнего Царства, и гарем принадлежит мне, Рухама! С матерью разберусь сам! А ты позаботься о девушке!

– Слушаюсь, Повелитель, – женщина склоняет спину в знак почтения, что вызывает болезненный укол совести в моей душе.

– Прости, няня, – прикрываю глаза, восстанавливая дыхание. – Мне больше не на кого здесь положиться.

– Девушка из невест? – спрашивает, рассматривая гостью.

– Не знаю, – честно пожимаю плечами.

Глава 2

Марьяша Лескова, студентка третьего курса.– Мне все время придётся сидеть в этой комнате? – спрашиваю Рухаму, дожевывая последний финик.

Паника в душе сдается, согласившись отступить на время обеда. Мы сидим на куче подушек возле низкого столика, заставленного блюдами с фруктами. Очень непривычно обходиться без стула, поэтому мне приходится часто менять позу.

– Пока Повелитель не решит иначе, – уклончиво отвечает женщина.

Нет, так дело не пойдёт. Нужно точно знать, в качестве кого здесь нахожусь.

– Я не могу так, – на эмоциях ударяю ладонью, задевая поднос с фруктами.

Возмущенное таким обращением яблоко скатывается на пол, а поддерживающий его персик растекается рядом с ним сочным пятном. Женщина осуждающе качает головой. Согласна, неудобно выходит.

– Ты слишком резкая для приличной девушки, – берет салфетку, чтобы убрать останки несчастного фрукта. – Нельзя так. В гареме свои правила, которым ты должна подчиняться.

Конечно, только я – слон в посудной лавке, танцующий микс из канкана и гопака.

– Каков мой статус? – опираюсь обеими руками на стол между нами. – Свободная? Пленница? Рабыня? Кто?

– Ты – гостья нашего Повелителя, – произносит совершенно спокойно, не обращая внимания на мои эмоции.

– Почему тогда идёт речь о правилах?

– Воспитанные гости соблюдают их.

– Если не подчиняться? – в душе все сильнее поднимается гадкое чувство безысходности.

– Госпожа прикажет наказать такую неразумную девушку, – все тем же спокойным, ровным голосом, словно речь идёт об урожае кабачков.

Елки зеленые!

От этого заявления у меня волосы встают дыбом, причем во всех местах, включая самые труднодоступные.

– Как?

– Все зависит от тяжести проступка, – Рухама поправляет сползший платок. – От лишесходство добавляет диадема из звёзд в каштановых волосах. Сзади, смиренно склонив головы, стоят две девушки в простых белых платьях прямого покроя.

– Встань, – умоляюще шепчет Рухама.

– Мой сын, верно, считает меня глупой, – говорит вошедшая. – Он действительно думает, что в гареме можно что-то скрыть?

– Здравствуйте, – не придумываю ничего лучше этого. – Грушу хотите?

Рухама бледнеет, становясь похожей на лист бумаги, девушки делают шаг назад.

– Откуда мой сын достал эту дикарку? – морщит нос Кальяни. – И как она посмела занять восточные покои?! Рухама!

– Простите, Госпожа, – женщина кланяется ниже. – Повелитель сказал, что сам сообщит вам о гостье.

– Не перекладывай свою вину на моего сына! – произносит резко. – Ты должна была доложить мне! Повелитель владеет всем Царством, но в гареме правлю я!

– Простите, Госпожа.

– Она из числа невест?

– Вообще-то, – проглатываю остатки груши, – невежливо говорить о присутствующих в третьем лице.

Рухама бледнеет ещё сильнее, чуть не падая в обморок.

– Научите эту дикарку мыть полы и держать язык за зубами, – фыркает Кальяни. – Не знаю, зачем такой зверёк сыну, но видеть ее не желаю.

– Взаимно, – замечаю, что руки дрожат от страха, но остановиться уже не могу.

– Яша! – сокрушенно закрывает лицо ладонями женщина. – Умоляю! Молчи!

– До вечера пусть посидит в темнице, – бросает Кальяни, разворачиваясь к выходу.

– Что? – возмущенно подскакиваю.

Но мне никто не отвечает. Только одна из девиц зовёт кого-то, эмоционально размахивая руками. Спустя минуту в комнату входят две мощные женщины, всем видом показывающие свои решительные намерения.

– Пошли! – рявкает одна из них, хватая меня за воротник.

– А на посошок? – уныло спрашиваю, чувствуя, как пятки отрываются от пола, а ткань платья больно врезается в шею.

Ощутимый тычок в спину от второй заставляет смириться с вопиющим несоблюдением традиций. Посошка не будет. Зе энд.

Последнее время я с завидной частотой сижу в каких-то малоприятных местах. Нет, конечно, темница тут вполне себе достойная, подозреваю, что, по сравнению с отечественными камерами, даже комфортабельная.

Лавка обита темной кожей, свет из окошка под потолком освещает помещение, особенно бросается в глаза ведро, многозначительно стоящее в углу. Крысы не бегают, пауков не видно. А вообще, в этом мире есть крысы? Надо будет спросить у кого-нибудь.

Время тянется невыносимо медленно. Как назло даже спать не хочется.

– Эй! – дверь открывается со скрипом. – Дикарка! Вставай! Работать пора.

У входа стоит женщина лет сорока, одетая в темно-коричневое платье, на голове такого же цвета платок. Единственное, что выбивается из образа – это пояс из металлических прямоугольников примерно пять-шесть сантиметров в ширину. Суровый вид не предполагает возражений.

– Переоденься, – она бросает кусок серой материи.

На мне сейчас платье гораздо лучшего качества, но, похоже, его не оставят.

– А обувь? – спрашиваю, сравнивая свои голые пятки с её аккуратными туфельками.

– Не заслужила, – резко бросает в мою сторону. – Поторапливайся.

Тряпка оказывается платьем, фасон которого взяли у мешка. Абсолютно прямое, без единой вытачки. Цвет тоже соответствует – грязно-серый. На голову велено повязать белый платок. С непокрытой головой могут ходить только госпожи и наложницы, как выясняется. Ни первого, ни второго я недостойна.

– Меньше слов – больше дела! – поторапливает женщина. – Не успеешь – твои проблемы! Но учти, еды не будет.