Ведьмочка в Боевой Академии

– Та-ак… Твои проделки, негодник ты этакий?

Я тряхнула котелок еще раз, да как следует. А ему, гаду, все равно. Похоже, опять свалил в пространственный карман. Да уж… Повезло мне с фамильяром, нечего сказать.

Я вздохнула и сказала уже тише:

– Ладно, вылезай.

Рыська сразу почувствовал изменение моего настроения и из котелка высунулось маленькое ушко, свернутое трубочкой. А вот глаз Рыська не казал. Чуял свою вину.

– Рассказывай, – строго сказала я. И он тотчас откликнулся. Понимает, что когда так строго – то не шучу совсем.

– Признавайся, хоть не специально? – буркнула я. Злилась, конечно, сильно. Иначе б про “специально” даже не сказала бы. Какой же фамильяр своей ведьме напакостит по злому-то умыслу? Нету таких фамильяров в природе.

Да я так сильно разозлилась, что даже и аппетит пропал и всякое желание посетить местные места, похоже, все-таки общего пользования.

Из котелка показался вслед за ушком возмущенная мордочка Рыськи. Оранжевые глаза сверкали, а шикарные усы, которые висели как сломанные веточки, поднялись к самим ушам:

– Ты же -шь, шь, – зашипел обиженно Рыська. Ведянка… Ты говори, да не заговаривайся. Фамильяр обиженно сверкнул глазами и незаметным глазу движением вытек из котелка.

Красавец.

Все таки какой он у меня красавец. И размера такого, подходящего. С приличного волкодава будет.

Рыська стоял и смотрел на меня обиженно и в то же время виновато. Глазки-то забегали, ага.

Я вздохнула и повторила:

– Рассказывай давай. Не тяни.

– Эх, Ведянка, – приободрился Рыська. – Ну, чутка не то направление задал… Так когда ж мне было сосредоточиться-то? Когда? Селяне ж эти уже почти на хвост наступали. Да ты еще за травками рванула. Конечно, дал маху. Но ведь немного совсем!

Рыська, по мере того, как рассказывал, приободрялся все больше и больше. Я тут же вспомнила тяжелый старостин бас и нетерпеливый голос Тимошки. Дрожь прошла по телу. Мы, ведьмы, существа уж больно чувствительные.

Я вздохнула.

Вдохновленный моим молчанием Рыська поднял лапку вверх указующим жестом:

– Ты, Ведянка, посмотри на энто дело под другим углом-то. Ну, промахнулись малость. Не в Академию чародейства попали. Но ведь в Академию! Да еще какую, – фамильяр распалился, глаза засверкали пуще прежнего. Правда, ушки все таки он держал прижатыми.

– Эх, Вядяна… Боевая Академия, ты это пойми…

Тут я не выдержала:

– Что, что я должна понять-то? Знаю про нее. А вот что в моей-то, чародейной, вдруг займет кто мое место?

Рыська ошалело на меня посмотрел и даже головой затряс:

– Не-ет, Ведянка…Ты после портала и правда как-то… Да кто ж твое место занять может, оно ж наследственное?

И правда. Я точно от переживаний голову чуть не потеряла.

– Во-от. Так что успокойся, Ведянка, и скажи мне, между прочим, большое ведьминское спасибо! – Рыська муркнул как обычный домашний котик.

А я вот опять взбеленилась:

– Как вот огрею тебя чем ни попадя, узнаешь тогда мое спасибо!

– Да за что же спасибо-то? За то, что и переодеться не во что, и жить вот придется невесть где, и выйти не могу даже в туалет? Вот за это?!

Фамильяр сложил лапки на груди и прислонился к стене:

– Нет, все-таки непонятливая ты ведьма, Ведяна. Счастья своего не понимаешь.

Вот тут я окончательно разозлилась.

– Счастья?! – завопила я как ополоумевшая базарная торговка, у которой только что мальчишка выхватил из корзинки теплую, свежую булку.

– Я тебе покажу счастье! – я огляделась вокруг, в поисках чего-то тяжелого.

И тут раздался осторожный стук в дверь.

Глава 6

Я тотчас насторожилась и махнула Рыське. Рыська, который уже прижал уши так, что те почти приклеились к голове, тотчас исчез.

Прямо на глазах. Был Рыська, и весь вышел.

Еще бы. Он же у меня редкой породы-то. Сумрачные рыси, не слышали? Ну, о них мало кто слышал. Это мне одной вот так повезло. Характерный, конечно, Рыська у меня. Но и достоинств не малых. Вот раз – и опять нырнул в котелок, а оттуда и в подпространство, в свой родной дом.

Я отмерла:

– Кто там? Входите, не заперто, – и сама дверь-то и открыла пошире.

На пороге нарисовался, ошалело глядя на меня, тот самый парнишка, который попался нам с дядькой Сименом по дороге. Лавром он его тогда назвал. Молоденький совсем. Вот у меня мог бы быть такой младший братец. Наверное. Но, увы, не было. Глаза у парнишки, чистые, голубые. Уши этаким лопухшом.

Прыщи на лбу да на щеках.

Вот нет у них тут ведьмы-то. Нормальная ведьма уж помогла бы. Да и я могла бы. Есть у меня одна травка, кровавица называется. Уж больно хорошо кровь-то очищала.

Парнишка от моего взгляда прямо совсем стушевался. Наверное, слишком уж я на него пристально смотрела.

Хоть и неприлично вот так уставиться девушке на юношу. Но я ж по-ведьмински смотрела-то и как на братца, вот честное слово. Ведьма я, что поделать. Мы ведь вот сразу видим, где какая неполадка у человека, ну или не человека. И сразу думаем, чем помочь можем.

Натура наша такая.

А глаза поскорее все равно опустила. И правильно сделала.

Ведь в руках у первокурсника был поднос с тремя горшочками под крышечками и маленький чайничек. Я прямо почувствовала, что там свеже заваренные травки мои любимые – зверобой, мелисса и чабрец.

– Да что ж ты стоишь-то, Лаврик, – залилась я соловьем и скорее отступила в сторону.

– Заходи, заходи скорее! –

Глаза у меня загорелись, в желудке заурчало, рот наполнился слюной.

Лаврик тяжело вздохнул и затоптался на месте.

– Ну что ты медлишь-то? – и тут до меня стало доходить, что парнишка-то боится. Ну, может это и сильно сказано, но опасается. Точно. Неужели меня?!

Стало вот обидно даже. Меня, юной и беспомощной ведьмочки, опасается адепт Боевой Академи? Неужели я так страшна-то?

Я нахмурилась:

– Ну что, так и будешь стоять? Давай тогда поднос сюда, – и я с великой готовностью потянулась к подносу.

Паренек сглотнул и с готовностью протянул его мне. Ничего не понимаю. Обычно я произвожу на парней совершенно другое впечатление.

Я схватила поднос и скорее отнесла его на стоящий у окна колченогий столик. Грязноватый, конечно. Но что делать?

Есть-то хочется.

Услышала, как Лавр облегченно вздохнул и скорее повернулась. Еще уйдет, чего доброго, а мне столько нужно у него узнать.

– Спасибо тебе, Лавр, – по-доброму сказала я, – и дядьке Симеону передай спасибо. Спасли вы от голодной смерти бедную ведьмочку.

Лавр только головой качнул.

Странный юноша, странный.

– На тебя что, молчун напал? – пошутила я. Надо же разрядить обстановку и хоть какой контакт наладить с первым встреченным мною адептом.

Парень открыл было рот, но потом все-таки закрыл и покраснел еще сильнее.

Да что с ним такое-то?

Ничего не понимаю. Может, со мной что-то не то?

Скорее оглядела себя.

Вроде одета прилично. Ну, юбки-то помялись чутка, да на рукаве приличных размеров дыра. А так вся при всем я девушка. Русая коса, как водится, до пояса и все девичьи прелести при мне. Правда, худовата я, конечно. Зато глаза у меня синие-синие, как лазурит камень, да на пол лица.

– Иль ты меня боишься? – вдруг дернул меня черт за язык. Я подбоченилась и тряхнула косой. И по затравленному взгляду Лаврика поняла, что – боится. Меня.

– Еще чего! – отмер наконец паренек. – Мне, адепту Боевой Академии бояться какой-то там необученной ведьмы?

Я вздохнула.

Ничего он не понимает. Как раз необученной-то и надо бояться. Хорошо еще, что я хоть ведьмочка и молодая, но обученная неплохо. Бабуле спасибо.

А ведь, похоже, паренек-то никогда с нашим братом не встречался. Слухов-то про ведьмочек полно ходит.

Да и…

Тут я вспомнила, что вроде слышала от бабули-то, что есть какие-то терки между боевыми магами и ведьмами.

Или были. Когда-то.

Светлая мать… Я раздраженно покосилась на котелок. Сидит себе там Рыська и в ус не дует. Спасибо ему еще говори, а? Придумал чего.

Я оказалась не где-нибудь, а именно в Боевой Академии. И прямо сейчас наблюдаю результат этих терок и вот это вот все.

Вот почему мне так не везет, а?

– Ну, а раз не боишься, то и заходи, Лаврик. Не съем я тебя, – вздохнула я и приглашающе махнула рукой.

– Кстати, а почему у вас домовых нету? – неожиданно спросила я.

Лаврик моргнул и немного расслабился. Но тут вдруг зашебуршился в котелке Рыська. Вот кто запах еды уловит даже через закрытую наглухо крышку!

Паренек покосился на котелок и тут глаза его расширились.

Я тоже покосилась. Чего это он? Видеть моего фамильяра он никак не может. Это только я могу, ну, и те, кому дам разрешение, конечно. До сих пор это была только бабуля.

Лаврик сглотнул и с восхищением зацокал языком:

– Ты, это…ведьма… Красавец, да какой красавец, – вдруг засюсюкал первокурсник, а я с подозрением на него посмотрела и на всякий случай подошла поближе к своей собственности.

Странный парнишка. Котелок у меня, конечно, не самый простецкий. Бабуля в свое время за него отдала очень неплохие деньги плюс три сложных зелья. Но чтобы совершенно посторонний человек его еще и красавцем величал?

Лаврик же прямо вот глаз с него не сводил. И тут вдруг мой Рыська решил предстать во всей красе перед этим вот совершенно посторонним прыщавым парнишкой!

Сначала из котелка показались торчащие вверх усы, потом сияющие оранжевым цветом глаза, и наконец этот поганец взял и выскочил наружу.

Да как еще выскочил-то!

Выгнул спину, потянулся от души, показывая клыки и розовый длинный язык. Поскреб острыми как лезвия когтями пыльный пол, проделав нехилые такие царапины.

А потом вдруг зашипел:

– Ты чьих будешь, маль-ши-ик?

Лаврик так и бухнулся на пятую точку, не сводя глаз с моего единственного родного существа.

А я только стояла и, разинув рот, как рыба, вытащенная из воды, переводила глаза с парнишки на своего фамильяра.

Глава 7

– С-сумрачная ры-ы-сь… – только и прошептал парнишка и позорно упал прямо на грязный пол.

Ну что ты будешь делать-то! И не девица ведь и близко, а туда же, падает.

Конечно, Рыська может поразить воображение, не спорю.

Но это ж адепт Боевой Академии… Походу, у них тут в адепты берут всех без разбору. И не проверяют состояние нервной системы. Странно, вообще-то.

Я с расстройства бухнулась рядом. Грязный пол, ну и ладно.

У меня, может, тоже нервы не железные. И так денек выдался вон какой.

А тут еще и Лаврик этот. Такой весь из себя тощенький, боязливый. Но вот подишь ты, сумел разглядеть моего Рыську!

Это вообще как? Откуда бы ему знать этих магических и очень даже редких существ…

Я вздохнула и грозно посмотрела на своего фамильяра:

– Ну и как это понимать, а? Почто показался чужому?

Рыська моргнул и будто стал меньше ростом. Усы тотчас приняли горизонтальное положение. Но вовсе не поникли. Значит, фамильяр не считает себя виноватым. Что тоже очень странно. Или правда, день такой вот?

– Ты, это… Ведянка… Ведь он меня увидел! – глаза Рыськи расширились от удивления.

Я скривилась. Тут Рыська прав. Каким-то непонятным мне образом парнишка его увидел. Смог. А если смог, то куда ж Рыське деваться, пришлось вылезать. Такая у них, сумрачных рысей, планида. Я-то и забыла, вот тоже дуреха.

Ну, и не мудрено. Сроду фамильяра моего никто чужой не видел, вот я и забыла, как оно на самом деле у них устроено.

– А чем это так вкусно пахнет? – Рыська одним прыжком оказался около стола и нагло снес лапкой все крышечки.

– Ур-р, – довольно заурчал мой фамильяр. – А ничего так у них кормят.

– Да ты иди, Ведянка, иди к столу. А то ведь, как говорится, в большой семье не щелкай клювом.

– Я тебе покажу, не щелкай, – проворчала я. Поскорее поднялась, и тотчас спохватилась.

– Так Лаврик-то в обмороке, что делать прикажешь? А тебе бы только лопать, – сердито сказала я и полезла в глубокий карман за нужным пузырьком с зельем.

Надо ли говорить, что с десяток пузыречков из зачарованного в огне саламандры стекла я всегда носила с собой.

Исключительно на всякий случай. Бабулина наука опять, ага.

Эх, бабуля. Как же мне тебя не хватает… Сижу вот на грязном полу совсем в другой Академии. Рядом валяется бездыханный парнишка. А фамильяр уже уплетает ужин за обе щеки. Мясное рагу, судя по его вытаращенным глазам и быстрому, довольному чавканью.

– Ох-х, горе ты мое, – недовольно бурчал в перерывах между чавканьем Рыська.

– Иди ешь-шь, говорю. Ничего с ним не сделается. Молодой, здоровый. Да и я чар чуток прибавил, – сознался этот поганец.

Но, с другой стороны, и облегчение я испытала. Ну, раз такое дело, то и пусть полежит.

Вздохнула, встала, отряхнула юбки и пошла к столу. Как бы все и правда не слопал, аппетитом Светлая мать его не обидела.

И кто там у сумрачных рысей? Сложная у них какая-то система верований, закрытая, я вот не до конца еще разобралась.

Но тут резко подвело живот и я поморщилась. Придется выходить в коридор, что делать. Страшно? Страшно. Но организму не прикажешь. И так сколько терпел, бедный.

Я решительно повернула к двери.

– Э-эй! Ведянка, ты чего это? Куда собралась? – фамильяр насторожился, запихивая за щеку очередной кусочек мяса.

– Куда-куда. На кудыкину гору, – огрызнулась я. – Надо мне. А тут нету никаких удобств, чтоб ты знал.

Чавканье тотчас прекратилось и Рыська мигом оказался у двери:

– Не пущу! Дуреха ты, Ведянка. Хочешь, чтобы тебя тут тихо прикопали под кустиком или вот развеяли по ветру?

– Это же Боевая Академия! – усы у него от возмущения грозно встопорщились и

поднялись вверх.

– А что же прикажешь делать, Рысенька, – печально сказала я, уже выглядывая в щелочку.

– Поселили вон где, и даже не подумал дядька Симеон про самые нужные удобства.

– Да стой ты, вот же на мою голову, – глаза Рыськи сверкнули.

– У тебя же я есть! А я кто? – грозно, но тихо прошептал он.

– Ох, отстань ты, Рыська. Не до тебя. Фамильяр ты, – ответствовала тем не менее я, уже высунув голову из дверей.

– Нет, нету у меня на тебя, Ведянка, никаких нервов, – и наглый Рыська схватил меня за юбки да и втащил назад.

Зашипел обиженно и насупился:

– Плохо, видать, учила тебя бабка-то.

– А вот бабулю мою трогать не надо! – я нахмурилась и уперла руки в бока.

Рыська малехо примолк, а потом и лапой махнул. Принюхался, прошел вдоль всех стен и неожиданно уперся острым когтем в одному ему видимую точку.

Вокруг когтя тотчас появилось едва заметное свечение, которое вскоре превратилось в мерцающий портал.

Я ахнула и головой замотала:

– Нет, нет и нет! Хватило мне одного перехода, тобою сооруженного.

Рыська обиженно насупился:

– Спасибо еще мне скажешь, Ведяночка. И не боись ты. Это портал местный, недалече ведет.

Да подойди ты, вот на мою-то голову ведьмочка досталась, – фамильяр даже лапой топнул, благодаря чему пол обзавелся еще одной мощной бороздой.

Я вздохнула, но подошла. Так-то Рыська толковый фамильяр, опытный. Местами.

– Ну, загляни-ка. Что видишь-шь? – миролюбиво прошипел.

Я прищурилась.

И увидела! Вот то, что надо, сразу и увидела.

Ладно, была не была. Светлая мать не выдаст, лич горбатый не съест.

Я вздохнула, забросила косу за спину и шагнула в туннель.

Глава 8

И я оказалась в знакомом месте… Ну, почти знакомом. На меня смотрела покосившаяся на один бок приличного размера изба с разрисованными когда-то красными петухами.

Но это я заметила мельком. Ноги понесли сразу в заветное местечко. Тоже покосившийся и с висевшей на одной петле дверцей обычный деревенский домик, к которому уже давно стремилась моя душа.

А вот когда я наконец покинула гостеприимное заведение, то и поняла, что ошиблась. Вовсе это место не было мне знакомо. Вот нисколечко не было.

Да и чем?

Тем, что дом деревенский, явно давно заброшенный?

Я вздохнула. Как же хочется домой-то, Светлая мать…

Вот чтобы наш с бабулей домик, травы, зелья и никакой Боевой Академии и близко чтоб не было.

Но выбирать, похоже, не приходится. И я нехотя потащилась к все еще мерцающему порталу. Рыська у меня все-таки молодец. До сих пор его держит. А ведь то мало кто может.

Тут я сразу вспомнила об ожидающем меня на столе ужине.

Если он еще остался, конечно.

Вот тогда понеслась к порталу вприпрыжку. И только я в него вскочила, как услышала чье-то удивленное аханье.

– Вилка, ты смотри-ка! Видела же? Вот, вот по той тропинке только что она пронеслась! Говорила я тебе, что никуда старая ведьма не делась, – звонкий девичий голос прорезал вечернюю тишину.

– Да брось ты, Тильдушка. Это просто до сих пор фантом держится, – ответил ей другой голос, тихий, но уверенный.

Как же жалко, что ничего дальше не удалось мне услышать. Портал выкинул меня в ту же комнату, где уже вовсе не лежал, а сидел, глуповато улыбаясь и не сводя глаз с моего Рыськи, пришедший таки в себя Лавр.

Я нахмурилась и сердито посмотрела на своего фамильяра. Тот только тот одно ушко прижал к голове и, вот каков нахал, мгновенно растаял в воздухе. Сбежал в пространственный карман. Ну, конечно. Ужин-то съеден, можно теперь меня бросить одну разбираться с этим вот всем.

Я вздохнула:

– Так, Лаврик. Вижу, ты в себя пришел. Поднимайся и давай к столу. А то ты хилый какой-то.

– Ведь не ужинал еще?

Парнишка потряс головой, удивленно захлопал глазами и неловко поднялся с пола.

Форма его, вот красиво одевают в Боевой Академии адептов-то, помялась да покрылась серой пылью.

– А… а где она? – он повел глазами по сторонам и с огорчением прошептал:

– Или мне все это почудилось…

Вот хоть и не хотелось мне его обманывать, но и сказать, что парнишка и правда видел сумеречную рысь, очень не хотелось. Пусть думает, что почудилось. Ну, по крайней мере, пока. Мне еще самой нужно в себя прийти от всех этих новостей.

– Ты о чем, Лаврик? – я с удивлением посмотрела на первокурсника.

А тот только судорожно вздохнул и выпрямился.

– Так. Не обращай внимания, ведьма, – сказал он вдруг и неприязненно на меня посмотрел.

– Не ведьма, а Ведяна, – отчеканила я и посмотрела на него с возмущением. Да у меня даже пузырьки в кармане звякнули, такая вдруг поднялась волна негодования.

И вот с чего бы? Ведь я и правда ведьма. И слово это совсем даже не ругательное. И никогда таким не было. А вот подишь ты.

– Так ел ты или нет? – я ведь такая, всегда на своем стою. И пока не даст мне кто ответа, не отстану. Лаврик только посмотрел на меня да и сознался, махнув рукой:

– Не успел. Магистр сразу сказал тебе отнести, Ведяна.

Вот то-то же. Сразу запомнил, как меня зовут.

Главное – с самого начала себя поставить. Пусть уважает ведьмочку-то.

А на счет ужина я права тоже оказалась. То-то он на стол посмотрел и сглотнул.

– Ну, так пойдем, перекусим, наконец, – я схватила его за руку и потащила к столу.

Что сказать.

Я, конечно, понимаю, что Рыське нужно много энергии, чтобы порталы-то открывать. Но вот всегда думала, что он ее черпает из своего подпространства.

И ведь так оно и есть, на самом-то деле. А то я не помню, бабуля вон много чего про сумрачных рысей говорила.

Но вот оставить мне только один горшочек из трех, это как-то совсем не по-фамильярски, вот что я вам скажу!

– Эмм, – начала я, заглядывая в горшочек, где в густой подливке плавали несколько кусочков мяса и нарезанный дольками картофель. Ну, ничего. На двоих вполне хватит. У нас с бабулей, бывало, особенно по зиме, и того не было. Редко, конечно, но бывало. Когда зимы стояли лютые да снежные, тогда мы и малым обходились. А тут целый почти горшочек с гуляшом.

Неожиданно Лаврик вздрогнул и повернулся к двери.

– Ты куда? – удивленно крикнула я.

Парнишка только рукой махнул. И на руке его я увидела вдруг браслет с изображением пятиконечной звезды, в центре которой сиял и переливался самый настоящий огонь.

Я ахнула.

Да что же это? Ведь сгорит, сгорит паренек ни за грош. И было кинулась за ним, но вовремя остановилась.

Ведь Лаврик будто совсем не чувствовал того огня. Выходит, огонь-то не был настоящим. Да и горелым не пахло, и Лавр даже вот не дернулся.

Так это, наверное, магия? Точно. Это магия… Я ж в Боевой Академии-то. Магию в действии я практически и не видела. Жили мы с бабулей уединенно, магов у себя не принимали. Да и маги от нас как-то вот подальше держались.

– А это что у тебя на руке-то, горит? – крикнула я ему вдогонку, не сдержалась. Парнишка остановился на секунду, повернул голову, сверкнул глазами и выпалил:

– Допуск это. Когда вот так горит, значит Сандр Огненный в Академии.

– Ладно, некогда мне тут с тобой, – он махнул рукой и вприпрыжку понесся по коридору, только подошвы засверкали.

Глава 9

Я оторопело глядела ему вслед. Сандр Огненный! Ой-й… Маг такой силы и мощи, ректор Боевой Академии, вернулся.

Мне почему-то стало не по себе. Кожа покрылась мурашками и желудок заныл. Еще бы ему не заныть. До сих пор я без ужина-то.

А мурашки…Ну, бывает. И причем тут ректор Академии?

Я ведь его еще и видеть не видела.

Захлопнула дверь, которая теперь слушалась меня как своего создателя, и магический замок защелкнулся будто так и надо.

Я только головой покачала. Вот вам и зачарованные замки. И это в Академии, цитадели боевых магов-то.

Желудок издал мученическую трель, и я кинулась наконец к столу. Опустошила горшочек в одно мгновенье и скорее налила себе травяного чаю.

А хорошо готовят в Академии-то. Да просто отлично! Мясо мягкое, сочное. Соус тоже не подкачал. А картошечка ну прямо как у нас с бабулей была. Рассыпчатая, чуть сладковатая. Да такую картошечку и без мяса умять можно за милую душу.

Я сделала глоточек чая и чуть не поперхнулась. Горячо-то как.

Скорее поставила назад и потянулась к чайничку, чтобы получше его рассмотреть.

Да, чудеса у них тут, в Академии-то. Чайник на ощупь был холодным и сделан точно не из глины. Поверхность блестящая да ровная. Хоть как в зеркало в нее смотрись. Я и посмотрела. Ужас! Растрепанная, глаза на пол лица, бледная как смерть.

А чайничек точно зачарованный. Правда, никаких чар я не почувствовала. Значит, не ведьминские. Это что же, у них вот таких чайничков полно? А может быть, это тоже артефакт, как дядька Симеон ту кладовочку называл, что сюда нас подняла…

Я потянулась к чуть остывшему напитку и пригубила. Пить можно. Горячий, но все ж не кипяток крутой. А на вкус… Вполне себе. Вот очень даже неплохо. Конечно, до домашнего настоя этому чаю далековато, не говоря уж о том душистом напитке, что получался у бабули. Но вот мне прямо захотелось поближе познакомиться со здешней кухаркой.

Я одобрительно кивнула и допила приятный, чуть терпкий чаек.

Хорошо-то как…

И вдруг почувствовала, как меня стало клонить в сон.

Откинулась на спинку ветхого стула и закрыла глаза.

Вот что за невезение,а!

Конечно, она не выдержала даже моего куриного веса и с тихим извиняющимся треском раскололась на несколько частей.

Понятное дело, я свалилась на грязный пол. Зато сонливость почти прошла. Почти, да не совсем. Я потерла пострадавшую пятую точку и, зевая во весь рот, поднялась. Да посмотрела на кровать, в которой придется мне провести сегодняшнюю ночь.

Сразу захотелось помянуть недобрым словом дядьку Сименона.

Вот как можно поселить адептку-первокурсницу, пусть даже и не в ту академию попавшую, в такую вот комнату, с позволения сказать?

Мало того, что грязища, так еще и белья-то нет постельного. Но недобрые слова застряли где-то на полпути и я даже не поняла как оказалась рядом с постелью.

С полузакрытыми глазами раскатала матрац да и как была, в юбках, которыми уже не раз подмела здешний пол и даже успела на нем поваляться, легла и сразу провалилась в сон.

Жалко, что ненадолго. Вот что тут за место такое, а? Уж с чем-с чем, а со сном у меня никогда не было никаких проблем.

А тут на тебе.

Только уснула, а перед глазами откуда не возьмись нарисовалась мужское лицо. Да такое суровое! Вот смотрит он на меня, глаза-то зеленые как трава первая, волосы вьются, до плеч спускаются. Хмурится мужчина-то, и в глазах-то, зеленых его глазах, вдруг загораются яркие алые искры.

“Так вот ты какой, Сандр Огненный”, – вдруг пришло мне в гудящую от усталости и недосыпа голову.

Сандр Огненный?

Вот с какого перепугу он мне привиделся? Наверное, потому, что вспомнила вдруг рассказы бабули. Ведь она, рассказывая о магах и об огненных магах в особенности, чуть не с придыханием произносила его имя.