Пленница пророчества

– Дорожит своими мертвецами? – Я нервно огляделась. Большую часть сада мы миновали без приключений, лишь изредка замирая и прислушиваясь, но мертвяков больше не встретили.

– Нет, для мертвых столько усилий прикладывать не надо, – покачал головой колдун и, видя мое непонимание, пояснил: – Открыл дырку в пространстве, и готово, куда-нибудь да попадут. А тут очень тонкая работа.

– Для себя, может быть, сделал?

– Надежнее было бы себя просто перенести.

– Может, хочет украсть что-нибудь?

– Кого-нибудь, – мрачно кивнул Фэрфакс. – Что гадать? Пойду и спрошу.

– С ума сошел? – Я вцепилась в него, не позволяя встать из-за укрытия. – Он же маг!

– Я, если забыла, тоже. – Мужчина одарил меня холодным взглядом. – А два мага всегда могут договориться.

– Да ты едва на ногах стоишь!

– Тебе кажется. – Колдун сбросил мою руку и выпрямился. – Жди здесь.

От досады оставалось только зубами скрипеть. Фэрфакс расправил плечи и зашагал навстречу незнакомцу. Прижимаясь к живой изгороди, я поспешила проскочить на другую сторону, чтобы лучше видеть происходящее.

Маг встретил Фэрфакса оскорбительным безразличием – безропотно подпустил на расстояние десяти шагов и только потом удостоил взглядом. Вопросы о том, кто он и что это он тут устроил, желтоглазый проигнорировал; зато на вопрос «зачем пожаловал» неожиданно дал ответ:

– За первородным.

– За кем? – Фэрфакс удивился, явно не надеясь вообще что-то услышать. Он гордо вскинул голову и заговорил слегка заплетающимся языком. – Ты напал на имение Гектора Хёрста, верного слуги короля Ульриха. Полный запрет Ковена на использование некромантии действует более пятидесяти лет, и темный, нарушивший этот запрет, лишается всех…

– Ковен? Запретил? – незнакомец хрипло рассмеялся. – Вот что: просто уйди.

– То же самое могу сказать тебе, – процедил колдун.

Напряжение между ними было почти осязаемым: воздух стал липким, душным, тяжелым, а в уши словно ваты натолкали. Вдобавок ко всему прошиб холодный пот, когда я заметила, что вокруг рук обоих магов появляется едва уловимая рябь.

Магический поединок в моем представлении должен был быть красочным, ярким и эффектным: со сверкающими молниями, взрывающимися огненными шарами, ураганным ветром и громогласными заклинаниями. А еще колдовать должны были непременно по очереди, чтобы зрители успели рассмотреть, кто кого побеждает.

В реальности все оказалось не так. Я не поняла, что сделал незнакомец, но Фэрфакс успел отскочить, а место, где он стоял секунду назад, покрылось склизкой черно-зеленой гнилью. В ответ колдун сделал пасс раскрытыми ладонями, что-то сверкнуло, и желтоглазый пошатнулся. Не упал, сраженный насмерть, а лишь переступил с ноги на ногу и досадливо отряхнулся, словно Фэрфакс в него не заклинанием швырнул, а нечистотами.

– Мальчишка, – вынес он вердикт, резко воздел руки к небу и гортанно прокричал заклинание. Фэрфакса подбросило в воздух, а затем, с силой припечатав о землю, подтащило по гравию к ногам незнакомца и не позволило подняться. Голубоватые всполохи портала осветили побелевшее лицо колдуна, залитое кровью из рассеченной брови. – Мои слуги его все равно найдут. Но ты этого уже не увидишь.

В подтверждение своих слов, незнакомец сложил ладони лодочкой и принялся над ними что-то нашептывать. Сквозь бледные пальцы потекло лиловое колдовское пламя. Несколько капель с громким шипением упали на гравий, и тот почернел.

Наверное, мое второе «я» рассудило, что если даже у Фэрфакса силенок не хватает победить напавшего врага, то ни у кого в поместье тем более не получится. Иначе просто не могу объяснить, почему я вылетела из укрытия, в два шага подскочила к застывшему магу и встала между ним и Фэрфаксом. И уж тем более вряд ли смогла бы найти объяснение тому, почему магия желтоглазого на меня не подействовала. Вместо того чтобы испепелить на месте, превратить в жабу или камень, она просто исчезла, заставив всех нас троих на секунду замереть.

– Значит, это ты, – констатировал желтоглазый. – Ты пойдешь…

Договорить он не успел: путы, удерживающие Фэрфакса, пропали, и тот поднялся на ноги. С силой взмахнув руками, он оттолкнул мага назад.

– Беги, – одними губами выдохнул колдун, но я не послушалась. Желтоглазый застыл у самой кромки портала и выглядел по меньшей мере удивленным. Причем стоял так близко, что кончик короткого меча у него на поясе прошел через сияющую расщелину.

– Не сопротивляйся, – начал маг, но я не дослушала: зажмурившись, бросилась вперед и вытянутыми руками оттолкнула его еще на два шага с такой силой, что незнакомец спиной влетел в собственный портал. Снаружи осталась только цепкая холодная рука, в последний момент схватившая меня за предплечье.

– Закрывай! – Я попыталась разжать пальцы, но маг был явно сильнее. Одним рывком подтянул меня к краю так, что растрепанные волосы пересекли невидимую границу, и желтоглазый, не особо церемонясь, схватил и их. Еще чуть-чуть, и я бы последовала за ним, но тут Фэрфакс наконец пришел в себя: проорал что-то на своем колдовском, и портал закрылся, отсекая половину моих прядей вместе с левой кистью мага. Взвизгнув от отвращения, я отцепила конечность и зашвырнула ее в кусты.

– Цела? – обеспокоенно поинтересовался колдун, прикладывая ладонь ко лбу. – Куда ты ее кинула?! Пригодится!

– Сам ищи, – меня била крупная дрожь. Храбрость, доселе мне не свойственная, исчезла, и я в полной мере ощутила, каково это – остаться без сил. Происходящее вокруг вдруг резко стало каким-то серым, плоским и безразличным.

– Иди скажи Севилле, что все закончилось. Я, – Фэрфакс закашлялся, сплевывая кровью на землю, – восстановлю ее хваленую защиту. Напомни потом содрать с нее двойную плату.

– Не пойду, там эти…

– Без магии темного это всего лишь гниющие тела. Иди, мне надо минут двадцать. И… спасибо. Ты мне жизнь спасла, – нехотя, через силу добавил колдун.

– Уже об этом жалею, – заверила я и покорно поплелась к дому. Беспрепятственно миновала разбитый холл, брезгливо перешагнув через несколько тел нападавших, и уже собиралась войти в столовую, чтобы поздравить всех с победой, как на глаза попался мой походный мешок. Он так и лежал под лестницей, никем не тронутый и не разграбленный.

Вряд ли у меня будет другой шанс. Дня через два поместье отмоют от вони и сыграют запланированную свадьбу, сдобрив ее рассказами об очередном подвиге Гектора.

– Скажи, что мастер Фэрфакс велел еще полчаса не выходить. А я буду у себя. – Я поймала какую-то измученную служанку, спешащую с тазом чистой воды. Женщина коротко кивнула, даже не разобрав, кто перед ней.

Никем больше не замеченная, я пробралась на кухню и быстро сложила в мешок немного провизии: краюху хлеба да пару недоеденных ломтиков вяленого мяса. На выходе столкнулась с главным поваром, но он был полностью сосредоточен на прокушенной правой руке, которую нежно баюкал, прижимая к объемному животу.

Все так же тихо, не привлекая внимания, я вышла на задний двор. Небо чуть-чуть посветлело, утренняя звезда почти скрылась из виду, и до восхода оставалось не больше часа. Закинув мешок на плечо, я быстрым шагом направилась к лесу, надеясь, что хватятся меня в лучшем случае к полудню.

Глава 10

Принцесс не готовят к путешествиям по дремучим лесам. Досадное упущение, которое я в мыслях торжественно поклялась исправить, едва доберусь до дома. Издам какой-нибудь указ, чтобы знатные девушки не прохлаждались за вышиванием, а учились охотиться, разводить костры и читать следы на лесных тропах. Ибо мало ли, куда их заведет судьба. Умение определять север будет полезней, чем все правила этикета, вместе взятые.

В отличие от большинства знакомых мне аристократок я могла похвастаться расширенным набором навыков, которые приобрела в Острогах: умением таскать воду из колодца, готовить, стирать и даже полоть грядки. Но все это никак не могло помочь мне благополучно выбраться из леса.

Поначалу я шла бодро, памятуя, что от поместья до тракта не более пяти часов верхом. То ли я свернула куда-то не туда, то ли не рассчитала силы, но тракт не показался ни к вечеру, ни даже к полудню следующего дня. Заночевать пришлось в лесу. Я старательно попробовала все известные мне способы развести костер: набрала веток, листьев, коры, но под рукой не было ни солнца, ни лупы, ни настоящего огнива. Я не сдавалась: подобрала камешки посимпатичнее и принялась чиркать ими друг о друга. Как и ожидалось, искры не получилось, но результат был – несколько раз попала по своим же пальцам, разодрав кожу до крови. Посасывая кровоточащую ранку, я вспомнила, как Лоренц еще мальчишкой доводил садовника до припадка, разводя костер на клумбах с помощью дощечки и прута. Увы, но ни подходящей дощечки, ни прута, ни веревки поблизости тоже не нашлось, а стемнело так быстро, что я не могла ничего разглядеть на расстоянии десяти шагов. Вдобавок ко всему небо заволокло тяжелыми тучами, сверкнула молния, и раздался первый осторожный раскат грома.

Удача не полностью покинула меня: я укрылась в неглубокой пещерке под корнями раскидистого дерева. Земля была усыпана толстым слоем сухих листьев, и первые полчаса лежать было даже тепло. А затем разразился ливень.

У всех моих планов была общая черта: они всегда шли не так, как задумывалось.

Еще на рассвете идея сбежать из поместья казалась самой правильной и удачной за последнее время. В воображении план был идеальным: через несколько часов я бы вышла на дорогу, а там обязательно нашла подходящий торговый обоз или в меру отзывчивого путника, который согласился бы подбросить до столицы. Я не сомневалась, что очень быстро смогу достучаться до местного короля. Главное, чтоб колдун не догнал раньше.

Эти мысли придавали сил нестись по лесу без оглядки, и в конечном итоге я окончательно заблудилась и не представляла, где нахожусь. Мысль о том, что Фэрфакс может меня искать, уже не мотивировала шагать вперед, а, наоборот, – подмывала остановиться и подождать. Но в голову настойчиво лезли мысли о темном маге: кто он, зачем напал на Хёрстов, и вот бы мне такое заклинание, которое бы обездвиживало всех по первому зову.

Почти всю ночь я предавалась мрачным размышлениям о своих неудачах и заснула только под утро, когда солнечные лучи проникли в пещеру, согрели ее, а заодно и мои промерзшие кости. К полудню нехотя пришлось продолжить путь, надеясь, что я доберусь если не до тракта, то хотя бы до каких-нибудь людей: накануне я необдуманно заела свою горечь остатками провизии, и у меня было одно яблоко, и то изрядно помятое сбоку.

Лес и не думал заканчиваться. Даже казалось, он становился все гуще и гуще, окружая почти непроходимой зеленой стеной. За несколько часов до заката я решила подыскать дерево повыше: забраться и попробовать разглядеть среди крон проблеск дороги. Или какого-нибудь поселения. Или в самом худшем случае путь назад.

Дерево отыскалось почти сразу: толстое, огромное, как по заказу увитое узловатыми лианами, с виду идеальными для моих целей. Я попробовала их на прочность – крепкие. Подпрыгнула, подтянулась на руках, поставив ноги в древесные петли, перевела дух и тут почувствовала, что что-то не так. Лиана под моими пальцами мерно пульсировала, словно живая. Испугавшись, я разжала ладони, но не упала: несколько веток оплели лодыжки, прижимая к стволу дерева. Вскрикнув, я с силой взбрыкнула, поломав их, соскочила вниз, но отбежать не успела – толстая плеть обвилась вокруг талии, повалив на спину и подтащив обратно к широкому стволу. Чем больше я сопротивлялась, тем сильнее лиана сжималась, выбивая воздух из груди. Я пыталась разжать узел, но вскоре гибкие ветки размером поменьше оплели кисти, и мне оставалось только стучать ногами, пока и их не обездвижило треклятое дерево.

Время текло медленно: первые бесконечные десять минут я не оставляла попыток выбраться, зло рыча. Следующие полчаса – выла от досады, обнаружив, что сделала только хуже. А в конце, когда побеги полностью одеревенели и перестали реагировать на мое шевеление, тихо разревелась.

Все в моей жизни шло не так. Да уж, подходящее имечко мне выбрали родители: приносящая удачу. Еще бы этой самой удачи мне хоть чуть-чуть при рождении перепало. Мало того, что бастард, так еще и похищенный, едва насильно не выданный замуж, а теперь и вовсе заживо похороненный в дремучей чаще! От злости я заорала так, что с ближайших веток вспорхнула крупная птица.

– Тебя не учили вести себя в лесу тихо? – раздалось откуда-то из-за спины. Я даже не удивилась: пора привыкнуть, что, если ситуация кажется безнадежной, с моим везением она может стать по-настоящему катастрофической.