Механические преступления

– Присаживайтесь, Нэнси, – указал мне на стул лейтенант Мале, сам же разместился напротив и окинул меня внимательным взглядом.

Несколько секунд Джон молчал, затем, нахмурившись, выдал:

– Никак не возьму в толк, зачем вы в тот раз сбежали?

– Сбежала?!– удивлённо воскликнула я.

– Именно так, – скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула, ответил страж, продолжая внимательно смотреть на меня.

– Но я не сбегала – меня отпустили! – возразила я.

– Кто?!– Джон Мале вскочил со стула и, уперевшись ладонями о столешницу, навис надо мной. – Кто вас отпустил, Нэнси?!

Я задумалась, вспоминая лицо молчаливого стража, который в тот день освободил меня из заключения и позволил уйти из следственного управления, и подробно описала его лейтенанту.

– Нэнси, оставайтесь здесь и никуда… Слышите, Нэнси? НИКУДА не выходите!

С этими словами Джон Мале в несколько широких шагов преодолел расстояние до входной двери и тут же скрылся за ней. Я же осталась в растерянности сидеть в допросной. Что происходит?! Неужели в прошлый раз меня не освободили? Тогда почему сняли браслеты и позволили беспрепятственно покинуть здание? С другой стороны, если бы меня по-прежнему хотели обвинить в ограблении, Джон Мале ни за что не оставил бы меня без присмотра или без ограничительных браслетов.

Все время отсутствия лейтенанта я мучилась сомнениями, и как только дверь отворилась, тут же нетерпеливо вскочила навстречу стражу.

Джон прикрыл за собой дверь и, посмотрев на меня, с усталым вздохом сказал:

– Тот человек, что отпустил вас, уволился в тот же день. Я отправил на его поиски отряд, но что-то мне подсказывает, бывший страж уже покинул город.

– Но почему мне нельзя было покидать следственное управление? – задала я самый важный на данный момент для себя вопрос.

– Потому что вы единственный оставшийся в живых свидетель ограбления дома Лукреции Доунтон!

– Что значит, единственный оставшийся в живых?!– мои глаза стали круглыми от ужаса.

Джон Мале вновь вздохнул и, пройдя мимо меня, плюхнулся на стул.

– Присаживайтесь, Нэнси, я сейчас вам расскажу то, что, думаю, вам не очень понравится.

Мне ничего не оставалось, как последовать совету лейтенанта, и с замиранием сердца слушать то, что он принялся мне рассказывать.

– В ночь ограбления молодой извозчик Бен Кросс, работающий у соседки Лукреции Доунтон- мисс Вайолет Принстон, задержался допоздна в спальне у одной из служанок – Кики Льюис. Когда парочка решила проститься, Кики вышла проводить своего кавалера до ворот дома, где они стали свидетелями пробегающих по улице механических людей. Правда они не обратили внимания на груз, который механизмы переносили в своих железных ручках, но даже этого было достаточно, чтобы снять с вас, Нэнси, обвинение в ограблении и начать расследовать механическое преступление.

Джон сделал паузу, наблюдая за моей реакцией на его слова.

– Но вы же сказали, что я единственный свидетель! – вновь зацепилась я за эту фразу лейтенанта, предвидя, что услышу в ответ, и холодея от ужаса.

– Кики Льюис пырнули ножом, когда она отправилась на рынок за покупками, а тело Бена Кросса обнаружили в ближайшем трактире. Он был отравлен, также как Сесиль Фостер, на месте которой должны были оказаться вы. Первые два убийства произошли в тот же день, вас же преступникам пришлось постараться отыскать…

– Хотите сказать, что тот или те, кто организовал ограбление дома Лукреции Доунтон, избавляются от всех свидетелей? – затаив дыхание, спросила я.

– Так и есть, Нэнси, и вам невероятно повезло, что сегодня ночью соперница решила устроить вам расстройство желудка, иначе бы мы здесь с вами сейчас не сидели…

– Но Сесиль… Бедная Сесиль.. .– всхлипывая начала я, понимая, что певица приняла мою смерть на себя, сама того не желая.

Да мы с ней недолюбливали друг друга, Сесиль видела во мне соперницу, но ничего действительно плохого, женщина мне не сделала.

Я судорожно вздохнула, собираясь с мыслями.

– Я готова сотрудничать со следствием, – заявила я.– Я расскажу все, что знаю и буду свидетельствовать в суде, если понадобится…

– Хорошо, Нэнси, а я в свою очередь приставлю к вам стражей для охраны. Думаю, одной попыткой убийства преступники не ограничатся.

6 глава

После того, как я в мельчайших подробностях пересказала все, что видела в ночь ограбления дома Лукреции Доунтон, Джон Мале застыл в задумчивой позе. Он отстукивал мерный ритм по полу носком ботинка и смотрел в одну точку перед собой, явно обдумывая услышанное.

– Либо тот, кто управлял механическими людьми, находился где-то неподалеку, либо кому-то в Верегосе известен секрет механических драконов.

Что такое "секрет механических драконов" знал каждый житель королевства, потому что именно из-за него и произошла война между Авранией и соседствующей с ней Танванией, а после ее окончания и злополучный мятеж, в котором участвовали многие недовольные военной политикой короля.

Так что же такое "секрет механических драконов"? Некий очень выдающийся механик-артефактор по имени Джейкоб Клифтон нашел способ управлять механическими изделиями с большого расстояния. Каким образом он это делал, механик никому не рассказывал, лишь передавал готовых механических драконов и инструкции к ним владельцу.

Почему именно драконов, а не каких-то других созданий, никто точно не знал, но предполагали, что летающих огнедышащих рептилий Джейкоб Клифтон сконструировал специально по заказу Георга 17. И вот с этих то боевых драконов все и началось. Жителям соседнего королевства не понравилось, что у Аврании есть столь мощное оружие, и их король Карл 12 просил поделиться с ними "секретами механических драконов", тем более что сконструировавший рептилий Джейкоб Клифтон был уроженцем Танвании. Но Георг 17 отказался выдавать столь важный секрет, наделяющий Авранию невиданной мощью. Тогда шпионы Карла 12 проникли в Верегос и пытались похитить механика – создателя механических драконов, но им это не удалось. Георг 17 не смог стерпеть наглости танванцев и объявил войну.

– То, что Джейкоб Клифтон сбежал, не означает, что никто кроме него больше не сможет догадаться, каким образом механику удавалось управлять механическими драконами на большом расстоянии. Я думаю, дело было так: некий талантливый механик изучал оставшихся в Верегосе механических драконов и догадался, как именно они работают.

– Но первый приказ, который издал Георг 17 после побега Джейкоба Клифтона, был именно воссоздать механического дракона со всеми его способностями. Многие талантливые механики пытались это сделать, но никому не удалось, – возразила я.

– Вероятно, все же удалось, – покачал головой Джон Мале. – Только вот изобретатель решил не передавать свои разработки монарху, а использовать их по-другому.

– Для того, чтобы грабить дома богатых горожан? – поморщилась я.– Такое себе использование столь великого достижения.

– Это мы с вами так считаем, Нэнси, а вот те, кто стоят за этим, думают иначе. Механические люди, управляемые на расстоянии – это же очень удобно. Во-первых, их пропускают все охранки. Во-вторых, механизмы практически не оставляют следов. И, в-третьих, невозможно догадаться кто за всем этим стоит, потому что владелец может быть где угодно.

–Не могу не согласиться. Должна признаться, что первая мысль, которая пронеслась в моей голове при виде механических воришек, что это просто гениально, – сказала я, краснея.

– И вы правы! – резко поднялся на ноги Джон Мале. – Но я рад, что дело сдвинулось с мертвой точки. По крайней мере теперь мы знаем, что нужно искать механика-артефактора.

– Но их же сотни тысяч в Верегосе!

– Но наш-то самый талантливый, – хитро прищурившись, улыбнулся лейтенант.

– Но кто-то же ему помогает. Иначе как объяснить, что всех свидетелей пытаются убить. Не один же человек все это делает?

– Конечно же нет. Но когда найдем механика, сможем вычислить и его подельников.

Я не была настроена столь оптимистично, как Джон Мале, глаза которого буквально горели азартом.

– Я могу ещё чем-то вам помочь? – спросила я, поднимаясь со стула.

–Да, Нэнси, – ответил лейтенант, одарив меня серьезным взглядом. – Постарайтесь выжить, потому что без вашего свидетельства в суде, доказать то, что в деле замешаны механические изделия будет невозможно.

Я стояла, хлопая глазами, и, не отрываясь, смотрела на Джона Мале. Постараться выжить? Как мне это сделать, если даже еда и вода могут быть отравлены?! К тому же у меня нет абсолютно никакого оружия, чтобы себя защитить.

– Вы собираетесь вернуться на постоялый двор? – спросил Джон, верно истолковав мое замешательство.

Я кивнула.

– Не лучшая идея, – покачал головой страж. – В "Механическом волке" вы станете лёгкой мишенью, даже если я прикреплю к вам круглосуточную охрану.

– Но мне больше некуда идти! – воскликнула я в отчаянии. Я и сама понимала, что в столь людном месте, как постоялый двор, на меня будет проще совершить нападение, а отравить еду или питье и вовсе задача из легких.

– Есть у меня одна идея, но не уверен, что она вам понравится, – сказал Джон и замолчал, выжидающе глядя на меня.

– Говорите же! – нетерпеливо воскликнула я.

– Что если вам на время устроиться на работу в городскую стражу?

– Что?!– такого поворота я точно не ожидала. Меня меньше удивило бы, если б лейтенант сейчас предложил мне бежать из королевства или стать его женой. – Стать городским стражем?! Но я совершенно не подхожу на эту роль!

– Вам и не нужно подходить, Нэнси. Это вынужденная мера, для того чтобы защитить вашу жизнь. Подумайте сами, на жалованье городского стража вы сможете снять квартиру и оснастить ее охранками, а до этого времени перекантоваться в общежитии для новичков. Там все строго, как в казарме, и не то что посторонний, даже муха мимо не пролетит. К тому же городские стражи – одни из немногих, кому после восстания позволено иметь при себе оружие и боевые артефакты.

Это были очень весомые доводы. Расставаться с жизнью я не хотела, поэтому быстро согласилась на работу городским стражем. Оставалось лишь одно НО.

– Но вы уверены, что меня примут на эту работу?

– Не волнуйтесь, этот вопрос я возьму на себя.

Джон Мале вновь покинул допросную, оставив меня одну, а когда вернулся, с улыбкой сказал:

– Поздравляю, Нэнси Брукс, с сегодняшнего дня вы приняты на работу в следственное управление Верегоса. Теперь вы городской страж и работаете под моим началом.

7 глава

Однако позже, когда дело дошло до трудоустройства, возникли кое-какие сложности. Когда выяснилось, что я из семьи мятежников, в канцелярии меня наотрез отказывались оформлять. Молоденькая курносая сотрудница перенаправила меня в кабинет к начальнице по трудоустройству, где я целых пол часа пыталась объяснить, что не имею никакого отношения к неудавшемуся перевороту, и в момент, когда он происходил, находилась дома и даже не была в курсе, что происходит за стенами родового замка.

– Не положено и все тут, – выдала полная дама в больших круглых очках, скрывающих большую половину лица.

– Но лейтенант Мале сказал, что договорился о моем приеме на работу городским стражем! – возмутилась я.

– Бумагу я вижу, но с учетом вашего происхождения вынуждена отказать, – без капли сожаления ответила женщина.

Я начинала закипать от злости. От этой работы зависит моя жизнь. Не получив оружие и боевые артефакты, я останусь беззащитной перед лицом опасности. Неужели из-за этой грымзы в очках я лишусь возможности защитить себя?

Чтобы не наговорить лишнего вредной дамочке из канцелярии я развернулась на пятках и отправилась на поиски Джона Мале в надежде, что он сможет разрешить создавшуюся ситуацию.

Дорогу до нужного мне отдела я почти не запомнила, потому что лейтенант вел меня по бесконечным коридорам и лестницам то спускаясь, то поднимаясь, то сворачивая направо, то вновь налево.

Я брела по зданию следственного управления, напоминающему для человека, не привыкшего к его обстановке, настоящий лабиринт, положившись больше на свою интуицию, чем на память, которая покинула меня уже на третьем повороте.

Все коридоры были похожи друг на друга: в серых тонах, с мраморной плиткой на полу и рядами расположенных дверями кабинетов в тон стен здания.

Спрашивать дорогу у торопливо проходивших мимо стражей, снующих по следственному управлению и ныряющих в распахивающиеся двери кабинетов, я не хотела. Мне казалось, что если уж я не в состоянии найти нужный мне отдел, то какой из меня страж. Как я буду расследовать преступления, если не могу даже сориентироваться на месте.

Я остановилась и перевела дыхание, сводя на нет начинающуюся панику. Не хватало ещё расплакаться как маленькая девчонка, оказавшаяся совершенно одна в незнакомом месте. Я повзрослела ровно два года назад в тот момент, когда лишилась родных и осталась на улице без гроша в кармане.

Справилась тогда, справлюсь и сейчас. Я вгляделась в золотые таблички с выбитыми на них надписями. Там было имена и фамилии следователей, ни одна из которых была мне не знакома. Значит, нужно идти дальше. Я могу обойти хоть все следственное управление пока не доберусь до отдела, где должен находиться Джон Мале. Не знаю есть у лейтенанта свой кабинет или нет, но выясню это.

Я двинулась дальше по коридорам, внимательно вчитываясь в надписи в попытке разгадать в каком из отделов следственного управления нахожусь, когда впереди послышались знакомые голоса. Это были те двое наглецов, что в прошлый раз провожали меня до изолятора после допроса. Я их хорошо запомнила, потому что мужчины вели себя по отношению ко мне грубо и развязно.

Я резко остановилась, вслушиваясь в разговор стражей. Я их не видела, но слова толстяка, сказанные противным сальным голосом, различила хорошо.

– Лейтенант нашел себе развлечение. Взял под опеку ту рыженькую симпатичную бродяжку в надежде получить от нее благодарность. И сам понимаешь какого рода благодарностью может одарить такая сочная деваха.

– А куда смотрит начальство?!– возмутился второй. – Разве девчонке место в следственном управлении, тем более в особом отделе? Мне вот пришлось немало попотеть, чтобы выбить себе это место…

– Ну, Рич, будь у тебя грудь, как у нее, да ноги от ушей, не пришлось бы годами лебезить перед начальством, чтобы оказаться в особом отделе.

Мужчина рассмеялся, а я, сжав руки в кулаки, двинулась в сторону сплетников, но не успела дойти нескольких шагов до поворота, как послышался голос Джона Мале.

– Вам двоим больше нечем заняться, как точить лясы в коридорах управления? – спросил он строгим голосом.

– Мы с Полом как раз собирались отправиться по вашему поручению, – проблеял Ричард, растеряв всю свою уверенность и спесь перед лицом непосредственного начальника.

– Которое я, между прочим, дал вам более двадцати минут назад, – прошипел Джон. – Если через час по-прежнему не будет никаких результатов, донос на вас двоих будет лежать на столе у генерала Джонсона. Думаю, особому отделу ни к чему держать в своем составе лодырей и деревенских сплетников!

После этих слов лейтенанта я поняла, что он, так же, как и я, стал свидетелем неприятного разговора между стражами.

Меня до сих пор потряхивало от злости и желания врезать этим двоим по их наглым физиономиям, но вряд ли стоило начинать с разборок свой первый рабочий день. Если Джон Мале сумеет помочь мне с укрощением работницы канцелярии, у меня ещё будет время отомстить за оскорбления, нанесенные мне двумя тупыми типами по нелепой случайности именуемыми городскими стражами.

Выпрямив спину и приняв безмятежный вид, чтобы не подать вида, что стала свидетельницей разговора, я вышла из-за поворота, где встретилась с лейтенантом Мале. Его подчинённых Рича и Пола уже след простыл, что меня несомненно обрадовало. Смотреть в наглые лица сплетников, вообразивших меня девицей лёгкого поведения, сейчас не хотелось. Разберусь с ними позже, а сейчас главное заполучить вакантное место городского стража особого отдела со всеми вытекающими из этого бонусами в виде оружия, боевых артефактов, крыши над головой и зарплаты.

– Нэнси, вы уже закончили? – немного удивился при виде меня Джон.

– У меня возникли кое-какие трудности…– я же при встрече с лейтенантом растеряла весь свой боевой запал и неуверенно переминалась с ноги на ногу, словно гимназистка перед экзаменатором.

– Слушаю, – командирским тоном сказал Джон.

– Начальница канцелярского отдела отказывается оформлять меня в связи с моим происхождением, – набрав полную грудь воздуха, выпалила я на одном дыхании.

– А что не так с вашим происхождением? – не понял лейтенант.

– Я… Я из рода Вильерс…

– И что из этого? – в недоумении спросил парень.

Ох, я совсем забыла, что лейтенант приехал из Танвании! Откуда ему знать одну из самых известных фамилий Верегоса, представители которой до мятежа являлись одними из приближенных Георга 17?

Я подошла ближе и, приподнявшись на цыпочки, как можно тише, чтобы мои слова услышал лишь адресат, сказала:

– Я из семьи организаторов восстания.

Я тут же отодвинулась от лейтенанта, чтобы никто не стал свидетелем наших перешептываний, но успела уловить аромат одеколона и мыла, исходивший от парня.

Несколько секунд Джон удивлённо хлопал глазами, пытаясь сообразить, о чем я говорю. Затем в его взгляде появилась осознанность, словно он вспомнил перечень имён и фамилий тех людей, кто навсегда впал в немилость короля Танвании. Джон окинул меня внимательным взглядом и задумчиво произнес:

– По правде сказать, я думал, что вы простолюдинка, Нэнси.

– Значит, ваш план по моему трудоустройству провалился?

– Отнюдь, – покачал головой лейтенант. – Ваши знания могут пригодиться в расследовании механических преступлений, ведь все жертвы поголовно из самых верхов общества. Самые сливки, так сказать.

– Но меня отказываются оформлять! – повторила я.

–Значит, получим новое разрешение на вашу работу и вместе отправимся к зловредной начальнице отдела по трудоустройству мисс Женевьеве Контело.

Теперь мне известно имя той, кто стала камнем преткновения на пути к моему спасению. Только неизвестно, кто окажется упрямее: Джон Мале, решивший во что бы то ни стало взять меня под свое крыло, или Женевьева Контело, воспротивившаяся моему вступлению в ряды городской стражи?

8 глава

Джон Мале – самый упрямый человек из мне известных. Вот что я могла сказать спустя несколько часов бесконечных мотаний по кабинетам следственного управления, благодаря которым мы заполучили кипу бумаг с разрешением на работу от разных инстанций и руководителей отделов.

– Теперь даже миссис Женевьева Контело не сможет отказать вам в трудоустройстве, Нэнси, – удовлетворённо сказал лейтенант, когда последний кабинет, скрывающий за своими дверями начальника особого отдела генерала Джонсона, остался позади.

– Спасибо вам, лейтенант Мале, вы столько всего для меня делаете, – одарила я парня благодарной улыбкой.

– Даже не думайте, что я делаю это по доброте душевной, – вернул меня с небес на землю Джон Мале. – С того момента, как вы попадете на службу, придется выполнять все, что я вам поручу. И даже не надейтесь на снисходительное отношение, Нэнси. Несмотря на то, что вы девушка, вы такой же сотрудник следственного управления, как и прочие стражи, и обязаны выполнять все требования непосредственного начальника, то есть меня. Вы все поняли, Нэнси?

– Поняла, – уныло ответила я.

Джон Мале только что умело разрушил созданный моим воображением образ спасителя и мужчины моей мечты.

– Как я уже говорил, мне необходимы ваши знания. Сколько бы мы не изучали жизнь аристократов, все равно остаются пробелы, но вы были воспитаны в этой среде и знаете о верхушке общества то, что неизвестно даже самым начитанным простолюдинам.

Понятное дело, никто просто так не станет помогать совершенно незнакомому человеку, и Джон Мале не исключение. Так что хватит витать в облаках и строить иллюзии в отношении лейтенанта. Он не герой, а обычный человек со своими амбициями. И по всему видно, что этот молодой мужчина нацелился подняться как можно выше по карьерной лестнице, а в этом ему поможет раскрытие громкого дела. А что может быть более громким и скандальным, чем ограбление фаворитки короля Аврании -Лукреции Доунтон? А если ещё это преступление было совершено при помощи механизмов, тогда успех и повышение тому, кто раскроет это дело, точно обеспечены.

Ну, Джон Мале, ну хитрец. Я по-другому взглянула на лейтенанта. Сейчас, когда розовые очки спали, и я рассмотрела истинные мотивы стража, я вовсе не разочаровалась, даже наоборот. Человек, у которого есть стремления, заслуживает уважения. Тем более Джон Мале не сделал мне абсолютно ничего плохого. Пока что все его поступки, хоть и шли не от доброты душевной, но несли мне лишь пользу.

– Сделаю все, что от меня потребуется, чтобы раскрыть ограбление Лукреции Доунтон, – заявила я решительно.

Я докажу, что способна на многое. Пусть Джон Мале не думает, что зря старался, снимая с меня обвинения и устраивая на работу в городскую стражу.

– Давайте сперва уладим вопрос с трудоустройством, а уж потом приступим к расследованию, —сказал лейтенант, затем, улыбнувшись, добавил. – Но мне нравится ваш настрой, Нэнси. Думаю, из вас получится неплохой городской страж.

Вместе мы отправились к начальнице отдела по трудоустройству, и не без потерь для своего психического здоровья добились желаемого – меня зачислили в особый отдел следственного управления на должность городского стража. Звания у меня пока не было, поэтому я значилась в документах как рядовая Нэнси Брукс.

– Поздравляю, Нэнси, – сказал лейтенант Мале, когда мы покинули кабинет зловредной миссис Женевьевы Контело, вдоволь напившейся нашей крови за то время, что мы пробыли в ее обществе.

– Спасибо, – устало ответила я и задала вопрос, который интересовал меня больше всего. – Когда я получу вооружение?

– Прямо сейчас вы получите самое основное оружие городского стража: револьвер, браслеты и кортик, а позже мы наведаемся в механическую лавку и закупим для вас более-менее достойные боевые артефакты.

– Но у меня нет денег! – возразила я.

– Оружейный мастер предоставляет рассрочку работникам следственного управления, тем более тем, кто работает там уже некоторое время и успел зарекомендовать себя. Я могу взять для вас кое-какие изделия, а потраченные средства вернете позже. Без боевых артефактов вы будете совершенно беспомощны перед лицом преступного мира, поэтому не стоит тянуть с вооружением, ожидая, когда заработаете нужную сумму.

– Как скажете, – тут же согласилась я.

Вскоре я получила старенький местами проржавевший револьвер с потертой кобурой, такие же не новые с вмятинами и потертостями браслеты и небольшой острый ножик. Оружие я тут же прицепила к своему корсету, сразу же почувствовав себя намного увереннее. Стрелять и пользоваться холодным оружием я умела. Этому всех аристократов без исключения учили с раннего детства наравне с уроками манер, музыкальными занятиями и танцами. Принцип работы браслетов, блокирующих передвижения, тоже был понятен, поэтому трудностей с ними возникнуть не должно было. Мне не терпелось получить боевые артефакты, только вот я знала сколько стоят подобные изделия и жалованья городского стража, которое было указано в документах о приеме на работу, на их покупку явно не хватит. Я тут же изложила ход своих мыслей лейтенанту, на что он снисходительным тоном ответил:

– За каждого пойманного преступника и каждое раскрытое дело следственное управление начисляет своим сотрудникам премии, которые порой превышают оклад в несколько раз.

– Выходит те, кто хорошо выполняют свою работу, с лихвой вознаграждаются за свои старания?

– Все верно, Нэнси, поэтому есть стимул проявить себя. Здесь вы можете неплохо заработать и со временем, если пожелаете, покинуть следственное управление вполне обеспеченной особой.

Довольно неплохо для тех, кто не получил хорошего наследства и не купался в роскоши с рождения, да и для таких, как я, лишившихся всего, тоже вариант обжиться имуществом и небольшими сбережениями. Во всяком случае, мне работа городского стража больше импонировала, чем выступление на сцене постоялых дворов и низкосортных трактиров под сальными взглядами и посвистываниями посетителей. Стражей местные жители недолюбливали, ведь именно на их долю выпала незавидная участь отлавливать и судить мятежников Верегоса, но побаивались и старались не связываться. Пусть лучше меня будут сторониться, чем принимать за распутную девку, коими принято считать певиц и танцовщиц.

Мы покинули здание следственного управления и пешком отправились в мастерскую, где изготавливались и продавались боевые артефакты. Идти нужно было всего пару кварталов, и лейтенант решил не занимать свободный кэб ради этой вылазки, да и привлекать ненужное внимание транспортом городской стражи не хотелось.