Улей: Изгнание из ада

И команде «Собутыльника» удалось обучить машину восстанавливать утерянные за ненадобностью слова.

На груди у «андроида» находился экран, на котором бегущей строкой выводились титры «перевода».

На выставке партнером «Собутыльника» был редкий экспонат – яркий представитель питерской алкашни и звезда фокус-группы «Собутыльника» Яшка-Перец. Парень беспробудно бухал все три дня выставки, найдя в «Собутыльнике» уважительного и понимающего собеседника, а в посетителях – благодарных зрителей и поклонников таланта.

На стенде была оборудована некая условная коммунальная кухня, и в этом интерьере парочка производила неизгладимое впечатление. Яшка был одет, как положено: в некогда белую майку-алкоголичку, синие треники, растянутые на коленях, и тапочки на босу ногу. «Собутыльника» нарядили в безразмерную тельняшку и специально сшитый для него кепарь.

Спал Яшка-Перец здесь же, допиваясь к концу дня до чертей, соответственно, не мылся, и на третий день обстановка в павильоне стала настолько аутентичной, что Яшку попытались выдворить с выставки охранники. Отбили и отстояли всем коллективом при поддержке неравнодушных поклонников Яшкиного таланта из числа посетителей выставки.

К их павильону на выставке стояла очередь. Яшка довольно быстро смекнул, за что тут наливают, и рассказывал за своем ломанном языке похабные анекдоты публике, скармливая их частями «Собутыльнику», который выдавал на экране перевод для зевак. Видя, как появляется на экране текст перевода его безумной речи, Яшка довольно скалился своим почти беззубым ртом, тыкая в экран пальцем. Верхом совершенства проекта считался, скажем так, симметричный ответ «Собутыльника», на таком же ломанном языке, но, очевидно, значимый для Яшки и вызывающий у того эмоциональный отклик. Этот момент всегда срывал аплодисменты. Куда там Алисе и Сири!

Проект «Собутыльник» был очень высоко оценен коллегами по цеху, но совершенно не понят чиновниками, что организовали конкурс. «Собутыльника» даже пытались смешать с грязью в СМИ, и в их компанию пришло ядовитое письмо, с множеством отсылок к национальной культуре и различным духовным скрепам. Особенно порадовал всех в офисе пассаж об оскорбительном, как считали авторы письма, представлении изобретателей «Собутыльника» о целевой аудитории технологий искусственного интеллекта в Российской Федерации.

Но кому было до этого дело? Письмо поместили в рамку и повесили среди сертификатов и дипломов компании на почетное место. Статья о «Собутыльнике» висела в топе Хабра целый месяц. Они стали героями! А мемчики с Яшкой и «Собутыльником» моментально разошлись по Рунету. Парней узнавали в любой, даже далекой от ИТ, тусовке, угощали, задавали вопросы, приглашали на различные мероприятия. А модуль предиктивного речевого анализа ушел за очень хорошие деньги в несколько проектов, где нашел себе применение. Особенно значимым был проект по голосовому управлению строительной техникой, задача совершенно непосильная для других решений на рынке, вот здесь «Собутыльник» смог раскрыться во всей своей красе.

Но на этом карьерный рост Сергея и закончился. Он застрял в последней конторе, дорабатывая и допиливая прошлые наработки под новых заказчиков, по сути, гоняя по кругу одно и то же до тошноты.

Вот тут Сергей и получил предложение, от которого впоследствии не смог отказаться. Пришло оно, как ни странно, не из ИТ-компании, а из рекламного агентства. Получив письмо с приглашением на собеседование, Сергей некоторое время недоуменно рассматривал красивый конверт. Получить «мыло» от HR с оффером или приглашением на собеседование – это было нормально. Но бумажное письмо с курьером… экзотично. Еще его удивил логотип на их конверте – рекламное агентство «Хрустальный мозг» – там и вправду был мозг, испещренный сетями, трехмерный, очень стильно прорисованный.

Сергей тут же полез в Гугл – проверить потенциального работодателя, но сайт агентства вызвал больше вопросов, чем предоставил информации. Он так и не понял, зачем им может понадобиться специалист его уровня и профиля. Единственным, что как-то намекало на его род деятельности, в списке услуг агентства «Хрустальный мозг» был загадочный нейромаркетинг. Как Сергей понял из пояснений, что дала Вики, – так называли комплекс достижений современной нейрофизиологии, поставленный на службу золотому тельцу.

«Удивительно устроен мир, – подумал Сергей, – бьются люди, проводят многолетние исследования, получают нобелевки – и все для того, чтобы нам, несчастным, крышу поправить. И тут ушлые дядьки, а может, и тетки, будем политкорректны, берут и используют все это доброе и светлое именно для того, чтобы закачать нам поглубже в мозг некий зловонный контент, жажду потреблять, быть в моменте, ресурсе, умение быть и торговать собой. Тьфу», – он мысленно сплюнул, потом вспомнил свой собственный «Вконтакте» – и сплюнул еще раз, уже по-настоящему.

В письме некая Екатерина Гейн растекалась в комплиментах его заслугам и достоинствам, прозрачно намекая на знакомство и, как ни странно, понимание технической стороны и сути проекта «Собутыльник», равно как и других проектов Сергея. «Собутыльника» она даже называла знаковым достижением в области машинного обучения, причем не только в масштабе России, но и всего мира. Подпись под напечатанным текстом была настоящей, изысканной, со множеством завитушек. Екатерина серьезно заморочилась. В мире, где все меньше людей в состоянии пользоваться рукописным вводом информации, такая витиеватая подпись вызывала уважение.

«А что? – подумал Сергей. – «Собутыльник» – это для наших широт, может быть, образец лучшего применения искусственному интеллекту. Не роботов же делать человекоподобных, рубежи Родины охранять, в самом-то деле. Эх, не поняли нас чиновники, не посмотрели вглубь. Ну да ладно, на этом хайпе, оказывается, еще можно поездить».

Из всего изложенного в письме от агентства делался краткий вывод – Сергей им жизненно необходим для технического руководства новым проектом, революционным направлением, достойным его гения. И, как говорится, «оплату гарантируем». Засим приглашаем обсудить детали к нам в офис.

«Как-то уже перебор. Приятно, конечно, но больно много патоки, как бы не влипнуть. Хотя ведь сам уже мучаюсь второй месяц. Тут мне больше ловить нечего и расти некуда. Ходят слухи, что наш проект и всю его команду хочет перекупить трехбуквенный банк. А у них с ИТ все насколько строго, что какой проект не возьмут, все в говно превращают», – пачкаться не хотелось. Поэтому Сергей уже давно аккуратно разместил резюме на Нead Нunter, но под другой фамилией и с анонимными местами работы, чтобы не спалили их вездесущие HR, неусыпным оком следящие за утечкой ресурсов. Ловись, как говорится, рыбка, большая и маленькая. Но до сего момента ничего путного не ловилось. А тут вдруг прямо письмо, бумажное, курьером и лично в руки! Учитывая, что резюме у него было на другое имя, вряд ли вышли по нему, скорее всего, отработали профессиональные хантеры.

«Ну что же, Екатерина Гейн, встретимся, посмотрим, что вы там за революцию зачинаете. Может быть, и у меня начнется новая жизнь. В конце концов – no pain, no gain, пора бы уже начать что-то менять», – Сергей улыбнулся, отправил с личной почты подтверждение встречи на указанный в письме адрес и, аккуратно сложив письмо, убрал его обратно в конверт, на котором были напечатаны только его имя и логотип «Хрустального мозга».

Хрустальный мозг

На следующий день, за полчаса до назначенного времени, Сергей въехал на парковку перед бизнес-центром, где находилось рекламное агентство. Ему было заказано место, и автоматика на взъезде услужливо открыла шлагбаум.

Денег рекламщики не жалели: современный небоскреб в центре Москвы, где их логотип красовался на стеле у входа среди названий крупнейших российских компаний, вызывал уважение к бюджету организации.

Получив на рецепции внизу карточку-пропуск, Сергей вошел в лифтовой холл и огляделся: кнопок вызова лифта не было, только одинокая стойка-сканер. Он догадался приложить к ней карту, и на табло загорелся номер лифта, который тут же открыл свои двери.

Войдя в лифт, Сергей поискал панель управления, но таковой там тоже не оказалось. Лифт закрыл двери и самостоятельно его куда-то повез, так мягко, что и определить, куда именно, вверх или вниз, было невозможно. В лифте не было даже счетчика этажей. Просто зеркальная коробка.

«Некоторым гражданам может стать очень неуютно при такой перевозке, и это мягко говоря. Стальной ящик с зеркалами, без единой кнопки и понимания, куда ты вообще передвигаешься. Жуткая штука», – Сергей вздохнул и от безысходности уставился в пол.

Лифт вдруг остановился, проиграв приятную мелодию, и двери открылись. На выходе его уже ждала стройная брюнетка в черном деловом костюме. Волосы ниже плеч распущены, большие зеленые глаза – взгляд приветливый, но одновременно внимательный, минимум косметики и украшений.

Она приветливо улыбнулась вышедшему из лифта Сергею

– Екатерина, это я написала вам приглашение, – сделав шаг вперед, она представилась и протянула руку.

– Сергей, очень приятно, – он пожал ее руку, отметив про себя, как медленно и нежно она выскользнула из его ладони, задержавшись чуть дольше, чем необходимо для формального рукопожатия. Екатерина смотрела Сергею в глаза, и от ее взгляда у него потеплело внутри. Ему показалось, что она смотрит на него с некоторой ноткой восхищения, а искорки в зеленых глазах заставили Сергея улыбнуться в ответ.

– Прошу вас, – Екатерина сделала приглашающий жест и пошла вперед. Сергей с удовольствием шел позади, невольно залюбовавшись движением бедер Екатерины. Обтягивающая юбка средней длины, стройные ноги, туфли на довольно высоком каблуке и завораживающая походка. Мысли выскользнули из рабочего русла. Сергей встряхнул головой и осмотрелся по сторонам.

Пространство, занимаемое агентством, впечатляло. Целый этаж с оригинальным ремонтом, в интерьерах которого было много стекла, проекций человеческого мозга и условных нейронных сетей.

Множество людей, очевидно, увлеченных работой, сидели за рабочими столами в комнатах с прозрачными стенами, что-то обсуждали в переговорных, рисуя сложные схемы на досках, бегали с бумагами в руках по проходам, а некоторые оккупировали звукоизолированные будки, стоявшие посреди офиса, и что-то обсуждали там по мобильным телефонам.

«Хорошо мотивированный и увлеченный работой коллектив, – подумал Сергей, – это плюс, большой плюс. Выглядит так, будто все они знают, зачем сегодня здесь собрались, в отличие от множества других офисов, в которых случалось поработать».

– Вот мы и пришли, – Екатерина остановилась и показала рукой на вход в отделенную непрозрачной перегородкой часть офиса. Помещение находилось на финальной стадии ремонта, над дверью виднелась надпись, выложенная буквами из полированного металла с мягкой голубой подсветкой, – «NeuroCube».

У входной двери был установлен ридер для карт, сканер отпечатка пальца и, судя по торчащим на уровне лица проводам, будет еще и сканер сетчатки. Сергей удивленно посмотрел на Екатерину.

– Проект очень инновационный, серьезный и дорогостоящий. Поэтому меры безопасности соответствующие, – ответила на его немой вопрос Екатерина

– «NeuroCube»?

– Не обращайте внимания. Название ничего не значит, просто придумали интересную вывеску, не более. Официально здесь российское подразделение по разработке решений по нейромаркетингу. Основное у нас находится в США, в головном офисе компании. Название вполне подходящее, вопросов у сотрудников не вызовет, а так как все разработки в этой области сейчас достаточно дорогостоящие, и каждая компания свято охраняет свои секреты, меры безопасности не вызывают вопросов.

– Понятно, интригует.

– Я рада, – Екатерина улыбнулась и, открыв дверь, жестом пригласила Сергея войти.

Они прошли в пахнущее свежим ремонтом помещение. Стены здесь были глухие, непрозрачные, освящение приглушенное, в дизайне преобладали темные, мягкие и такие уютные цвета и текстуры, что сразу захотелось присесть и провести время в неспешной беседе за чашечкой кофе. Екатерина, видимо, заметила реакцию Сергея.

– Вот примерно этим мы и будем заниматься, – сказала она.

– Чем? – удивился Сергей.

– Вам сейчас захотелось расслабиться, присесть в уютное кресло, типа вон того, – она показала на кресло, стоящее в зоне отдыха впереди по коридору, действительно очень уютное и даже с пледом, лежащим на подлокотнике, – выпить кофе и неспешно поговорить. Правда?

– Да, правда. Но как вы узнали?

– Вопрос неправильный. Как мы это сделали – вот правильный вопрос.

– Сделали? – Сергей недоумевал.

– Да, ваше желание и само состояние создано искусственно.

– Какое-то внушение? Откуда? – Сергей оглянулся по сторонам.

– Нет, конечно – Екатерина улыбнулась и отрицательно покачала головой. – Просто часть технологии. И она работает, как вы можете убедиться, – она обвела пространство руками.

– И? – Сергей остановился и посмотрел Екатерине в глаза. – Это и есть ваш проект?

– Нет, что вы. Это просто применение разработанной нами технологии для создания правильного настроя. При входе – вот такая программа, в каждом кабинете и переговорной она своя.

– И в какую переговорную мы пойдем сейчас? – спросил Сергей.

– «Креатив» – вот что нам с вами сейчас необходимо, – ответила Екатерина, кивнув головой, и бодро пошла вперед – к ярко-желтой двери, до боли в глазах выделяющейся на общем темном фоне офиса. Сергей невольно сощурился, как будто от яркого солнечного света. Екатерина открыла дверь, и они вошли в переговорную. Войдя, Сергей остановился в недоумении. В дизайне переговорной он ожидал увидеть продолжение кислотной тематики с цветами типа «вырви глаз». Такое сейчас часто встречается в модных офисах, раскрашенных психованными и невероятно дорогими дизайнерами. Прикольно смотрится на трехмерных визуализациях, но вызывает стойкую головную боль при продолжительном нахождении в подобных помещениях, становясь еще одной причиной популярности удаленки.

Здесь же Сергей первую секунду пребывал в ступоре: дверь настроила его на одно, внутри оказалось совершенно другое. Нечто среднее, не так мягко и уютно, как снаружи, но свежо, бодро и по-деловому. Сергей невольно сделал вдох полной грудью, расправил плечи, слегка потянулся и прошелся пружинящей походкой вокруг стола, оглядывая помещение.

– Бодрит, да? – спросила Екатерина, с улыбкой наблюдая за Сергеем.

– Да, на удивление, – он кивнул, – та же магия? Или кокаин в вентиляции?

– Нет, мы предпочитаем обходиться внутренней химией тела через внешнюю стимуляцию. Плюс чуть выше кислород и немного других, скажем так, «приправ», – она сделала пальцами знак кавычек, – но в целом – да, та же магия, что и снаружи.

– Присаживайтесь, пожалуйста, где будет удобно, – Екатерина указала на стулья. – Чай, кофе?

– Знаете, к повышенному кислороду я, пожалуй, предпочту черный кофе и немного холодного молока, пожалуйста, – ответил Сергей, усаживаясь в удобное кресло.

– Как пожелаете, – Екатерина присела за стол напротив Сергея и нажала панель на столе, открыв дисплей, на котором быстро выбрала нужные опции, после чего закрыла его.

– Пока мы ждем, позвольте представиться, так сказать, по форме. Мое имя Екатерина Гейн, и я – руководитель нового направления, именно направления, а не просто нового проекта, в нашей компании. В рамках направления будет разработано множество смежных проектов, один из которых мы и планируем поручить вам.

– Интересно, – Сергей качнул головой.

– То, что мы собираемся разработать, откроет совершенно новые горизонты в разработке коммуникационных материалов – не только в маркетинге, но и в политике, работе с персоналом, и в целом изменит коммуникацию, как инструмент. Под коммуникацией я подразумеваю передачу информации с целью получения определенного результата, точнее, реакции реципиента. Это может быть продвижение продукта, мотивация сотрудников, победа на выборах, стимуляция патриотизма или лояльности – все, что угодно.

– Разработка национальной идеи? – усмехнулся Сергей.

– Нет. Задачей нового направления является разработка действующих моделей и инструментов, которые можно применять, а не освоение государственного бюджета. У нас нет внешнего заказчика. Я придумала концепт, мы провели ряд экспериментов, создали технологии-прототипы, воплощающие некоторые элементы концепции, вот дизайн, например, – Екатерина показала рукой на стены помещения, – и в результате получили добро на развитие нового направления от акционеров. Когда замысел будет реализован, мы будем продавать услуги по разработке различных материалов под задачи заказчиков, также представим на очень узкий рынок специализированное ПО, которое позволит его обладателю самостоятельно разрабатывать коммуникационные продукты под собственные задачи.

– Звучит все это очень абстрактно, но увлекательно, – прокомментировал Сергей.

– Мы сейчас поговорим более конкретно. Но сначала я бы хотела задать вам вопрос. Готовы ли вы сменить сферу вашей деятельности, уйти из ИТ в чистом, так сказать, виде и включиться в проект, где ваши опыт и навыки, несомненно, пригодятся, но это будет очень специфическое применение?

– Ну, это все еще очень абстрактный вопрос. Но я постараюсь ответить максимально конкретно. От ИТ в чистом, так сказать, виде я уже порядком устал. Я много лет делаю, по сути, одно и то же, но в разных масштабах. Расти дальше в этой области в доступном мне масштабе попросту некуда.

– В доступном вам масштабе? – уточнила Екатерина.

– Да, именно так. Из каждой точки пространства-времени для конкретного индивида всегда есть определенный набор векторов движения, которые он видит и понимает. Конечно, всегда необходимо оставлять шанс на чудо, ведь волшебников в голубых вертолетах никто не отменял, особенно в наших широтах, – Сергей грустно улыбнулся.

– Но, находясь здесь и сейчас, я понимаю, что подрасти могу, только уйдя в Google или, там, к Илону Маску, и получив доступ к проектам большего масштаба. А для меня сегодняшнего такой поворот событий сродни прилету волшебника на упомянутом вертолете. Вероятность, в принципе, равна нулю.

– И почему же?

– Раз до сих пор не пригласили, значит, уже и не пригласят. Они буквально пылесосят рынок и любой мало-мальски заметный специалист, если он им интересен, получает приглашение. Я без ложной скромности могу сказать, что достаточно заметен в своем виде деятельности, и предложения работы получаю регулярно. Но не от Google, ну, и не от Маска, понятно. А остальное мне не интересно, так как все это – старые песни о главном, там я могу расти только в деньгах, словно актер, застрявший в своем амплуа, или как лошадка в ярмарочной карусели. Меняются только жопы, что на тебя усаживаются, а маршрут все тот же, – Сергей пожал плечами и вздохнул.

– Поняла вас, именно так и написал Карпатов в вашем профайле – и даже нечто, образно похожее на вашу грустную картинку с лошадкой.

– Карпатов? Это тот парень из YouTube с каналом о мозге? – Сергей улыбнулся.

– И да, и нет, – ответила Екатерина.

– Поясните.

– Да, он, как вы выразились, «тот парень из интернета», он действительно ведет серьезную деятельность по популяризации определенных знаний о работе мозга и пишет книги, которые призваны помочь – и помогают! – многим людям улучшить свою жизнь. Но он еще и выдающийся ученый, с которым мы сотрудничаем в нашем новом направлении. И именно его группа, помимо всего прочего, отвечает за профилирование наших ведущих сотрудников.

– И что же там в моем профиле?

– Вот все то, что вы сказали. Чтобы не быть голословной, я вам покажу, – Екатерина встала и, подойдя к стеллажу с документами в углу переговорной, достала оттуда папку. Вернувшись к столу, она протянула ее Сергею.

– Вот, почитайте пока. Нам как раз принесли кофе, – Екатерина снова открыла дисплей, прикоснулась к нему пальцем. Щелкнул замок в двери, она открылась. В переговорную зашла девушка с подносом, поставила его на стол и ушла.

– У нас тут клуб любителей кофе, поэтому очень большой выбор сортов. Я позволила себе заказать Лювак. Надеюсь, вы не против?

– Лювак? – Сергей оторвался от чтения документов из папки. – Это тот, которым мышки какают?

– Примерно так, да, – Екатерина улыбнулась.

– Да вроде нет, пахнет волшебно, – Сергей втянул носом воздух и потянулся к подносу.

– Не отвлекайтесь, пожалуйста, я вам налью, – жестом остановила его Екатерина. Она налила в чашку кофе из блестящего кофейника, добавила немного молока и передала Сергею. Он принял чашку, поднес к лицу и вдохнул аромат, затем осторожно попробовал. Закрыл глаза, посмаковав напиток, поставил чашку на стол и вернулся к документам. Через некоторое время он положил папку на стол, закончив чтение.

– Спасибо! Очень интересный материал, – Сергей кивнул на папку и сделал небольшой глоток кофе, – чувствую себя этакой лягушкой со вспоротым брюшком на столе под микроскопом.

– Возражений по написанному нет?

– Нет, все точно. Совершенно верная оценка. Очень удобно, кстати. И не надо проходить собеседование. Все за тебя уже сделано, и плюсы, и минусы взвешены на весах беспристрастной аналитики. Так что эту часть собеседования мы можем пропустить? Я имею в виду, все эти «кем вы себя видите через сто лет в нашей компании?» и далее в том же духе.

– Думаю, можем. Там, в папке, лежит NDA, если вы готовы пойти дальше, подпишите два экземпляра, пожалуйста, и перейдем к конкретике.

Сергей полистал бумаги из папки, нашел искомые и, взяв ручку из стакана на столе, подписал два экземпляра. Один передал Екатерине через стол, второй сложил и убрал в карман.

– Спасибо! Тогда я позову Карпатова, и мы продолжим, тут нужна будет теория, и лучше него ее никто не расскажет, – Екатерина снова открыла дисплей, прикоснулась к нему несколько раз.

– Да! – раздался мужской голос из динамиков.

– Антон Владимирович, мы вас ждем в «Креативе», – сказала Екатерина и закрыла дисплей.

Особенности восприятия

Ожидая прихода Антона Владимировича, Сергей еще раз перечитал рассказ о себе, составленный группой Карпатова.

«А ведь действительно, крайне удобно, – подумал он. – Дана объективная оценка личности кандидата. На основе публичных данных, никакого вмешательства в личную жизнь или данных из закрытых баз. Сноуден давно всем все пояснил про метадату, а вот и применение для той информации, которую мы сами о себе старательно постим и оставляем в сети в виде цифрового следа. Конечно, есть вопросы к методике сбора данных, тут явно не ручками собирали, а где-то оптом закупили. Интересно, а где он, этот волшебный магазин, в котором по имени и фамилии тебе отвалят на вес данные на любого гражданина любой страны?

А тут еще и лайки в соцсетях учтены, избранное, расшаренная история покупок и история поиска на ряде сайтов (а вот это явно «на грани добра и зла»). Неплохо, кстати, прошлись и по друзьям с подругами, зарегистрированными в различных соцсетях. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты». Воистину! М-да, и вот он я – как ранее упомянутый лягушонок со вспоротым брюшком под микроскопом. Со всеми своими амбициями, возможностями, неврозами и «уникальным внутренним миром». Особенно понравился пассаж: «С ориентацией на будущее, неадекватным ситуации поведением, плохо приспособлен к иерархической структуре», из чего делался вывод о способности генерировать идеи, создавать сложные модели, концепции и формировать видения. Ну, да, это про меня, могу. Но почему вдруг «плохо приспособлен к иерархической структуре»? Я что, не могу в коллективе работать? Но, вроде, до сего момента получалось – проекты до конца доводил, команду по пути не терял. Надо будет спросить, что тут имеется в виду. Интересно, а возможно автоматизировать этот анализ? Ведь это ж какие деньги можно зарабатывать, если процесс поставить на поток? Хотя, может, они уже?» – Сергей вздохнул и поднял взгляд на стену напротив, продолжая размышлять о перспективах автоматизации процесса проработки психологических портретов. Мысль пошла дальше, к возможности разработки цифровых двойников и моделированию поведения конкретного человека и целых коллективов. Вот тут перспективы открывались действительно интересные. Вдруг его внимание привлекло движение на периферии. Он резко повернул голову, неожиданно обнаружил стоящего рядом с ним молодого человека и вздрогнул.

Брюнет с аккуратной бородкой смотрел на него сверху вниз свозь стекла очков, взгляд его карих глаз был немного насмешливым. В уголках тонких губ пряталась легкая улыбка. Он был одет в идеально отглаженный белый халат, руки – в карманах брюк, под халатом Сергей с удивлением увидел костюм-тройку. Он уже давно не видел, чтобы кто-то так аккуратно и стильно одевался. Сам Сергей одевался дорого, но достаточно просто, как и большинство его коллег. А Антон Владимирович явно не жалел времени и средств на свой гардероб, точнее сказать – образ.