Искупление рода Лестер

– А ты, как оказалось, слишком застенчива. – Развеселившись, Джен стянула ещё одну конфету и подмигнула сестре. – Ладно. Не хочешь – не говори. Только в следующий раз прежде, чем уединяться в ванной, учитывайте, что тут паршивая звукоизоляция. Как вовремя, – в дверь позвонили, и Джен слезла со стула. – Пойду, открою, а ты дыши глубже.

Глен не изменил себе и пришёл в тёмных джинсах, серой футболке и фиолетовой рубашке навыпуск.

– Здравствуй, Дженнифер.

Вместо приветствия Джен выругалась  и шире открыла дверь.

– Входи скорее, нам тут больные не нужны. – Девушка засуетилась в прихожей, выдавая ему тапочки, потом побежала в ванную за чистым полотенцем. –  Вот. Вытирайся и проходи в гостиную, а я сейчас принесу чая. Надо же, весь вымок….

– Дженнифер. – Парень поймал её за руку. – Поставишь в вазу?

Что? О чём он говорит? Девушка заставила себя перевести взгляд на его другую руку: в ней он держал два букета роз – красных и ассорти из жёлтых и розовых. Оба перевязаны ленточками, в каждом – миниатюрная карточка-открытка, которые вымокли и стали почти неразборчивыми. Она взяла цветы и увидела своё имя на пёстром букете.

– Очень красиво, – прошептала она и, приподнявшись на цыпочки, легонько коснулась губами его  колючей щеки. – Спасибо, что пришёл.

Глен не ответил, а девушка почувствовала знакомую тяжесть в груди. Она взяла его за руку и потянула в гостиную. Эбигейл превзошла саму себя. Всё сверкало, словно только что из магазина.

– Ну, ты присаживайся, – Джен старалась сделать голос как можно бодрее, хотя лёгкая дрожь всё же выдавала её нервозность.

Парень нахмурился, когда посмотрел на стол.

– Сомневаюсь, что я когда-то сидел за таким шикарным столом.

– Я так точно не сидела, – хохотнула Джен, – но Эби решила подарить нам всем сегодня кусочек счастья на…прощание.

– Ты говоришь так, будто не вернёшься.

Джен видела, как он сжал челюсть, когда она виновато улыбнулась и пожала плечами. Ей и самой это не нравилось. Но с другой стороны…. Эбигейл была права: жить в этом городе сейчас – не многим лучше жизни утки в сезон охоты. А жизнь, когда нужно маскироваться и бояться каждой тени была не для неё.

Парень засунул руки в карманы и отвернулся. На его лице играли желваки. Он снова посмотрел на стол.

– Мы ждём ещё кого-то?

– Да. Друга Эбигейл. Он повёз наши вещи на вокзал. Располагайся. Я принесу чай.

В ванной Джен привела себя в порядок. Она умылась и посмотрела на своё отражение в зеркале. Некогда разводить сопли. На ней ответственность не только за себя, но и за Миранду. И ради них обеих она не имеет права раскисать. Они с Мирандой задумали этот ужин, чтобы получить ответы. И чёрт её побери, если она не постарается.

Спустя примерно двадцать минут Эбигейл пригласила всех за стол, сказав, что её друг задерживается. Глен сидел рядом и с удовольствием уплетал стряпню сестры. Эби тоже ела молча, а Джен кусок в горло не лез. У неё было множество вопросов, но она боялась задавать их. Она хотела просто насладиться этим моментом.

– Джен, ты ничего не съела. У тебя что-то болит?

Дженнифер положила вилку, которую крутила в руках последние несколько минут. Она откинулась на спинку стула и посмотрела на Глена.

– Кто из моей семьи оставил на тебе метку?

Глава 13

Глен смотрел на девушку, задавшую этот вопрос. Никаких эмоций. Абсолютно бесстрастное лицо, спокойные глаза. В отличие от Эбигейл. За весь вечер они едва сказали друг другу два-три слова, и сейчас девушка была под не меньшим впечатлением. Однако, что интересно: она поджала губы, но была скорее растерянной, чем шокированной.

– Как ты узнала? Ты только за этим пригласила меня? – Глен не понимал, почему разозлился. Она заслуживает знать правду, учитывая водоворот событий, в который попала. Но было задето его самолюбие. – Могла не утруждаться и спросить днём.

– Может, и спросила бы, если бы не появилась твоя расфуфыренная подружка.

Взгляд Дженнифер на мгновение стал пустым, словно она уснула с открытыми глазами. Потом она встала, обошла стол и вышла из гостиной, но вскоре вернулась с гигантским зеркалом. Глен помог ей убрать один из стульев и поставить зеркало за стол таким образом, чтобы его отражение видели все присутствующие. Девушка уселась напротив него и прикрыла глаза.

– Дженнифер, не смей. – Глен удивился. Эбигейл, похоже, была в курсе происходящего. Женщина встала и стала медленно подходить к сестре, но её сдержал невидимый барьер.

– Что происходит?

 Глен уже подумал, что Эбигейл проигнорирует его, но она махнула рукой.

– Я предупреждала её, просила, чтобы она не шла у неё на поводу…Сестра, прекрати это безумие, – крикнула она, когда небольшой разряд электричества, появившийся изниоткуда, ударил в зеркальную поверхность.

Голова Джен безвольно повисла. Глен присел на корточки возле неё и облокотил на спинку.

– Не ругайте её. В конце концов, это я придумала.

Глен протёр глаза: за зеркальной гладью появилась прекрасная рыжеволосая женщина. Черты её лица на фарфоровой коже были тонкими, словно высеченными искусным скульптором. Буйные рыжие кудряшки придавали очарования, но взгляд был острым, цепким. Жутким.

Она осматривалась с нескрываемым изумлением. Её губы растянулись в хитрой ухмылке, когда к ним подошла Эбигейл. Лицо девушки выражало неприкрытую ярость. Предметы в гостиной задрожали как при землетрясении, вот только он не почувствовал ни одного толчка.

– Эбигейл, – голос незнакомки был подобен песне соловья, – ты прелестна, как и всегда. А где твой друг? Я надеялась поболтать с вами обоими.

– Ты…мелочный, хитрый божок…. Как ты посмела?

– Посмела что?

– Что ты сделала с моей сестрой? Клянусь, Миранда, если ты овладела её телом…

Глен сжимал тело Дженнифер, пытаясь собрать воедино те комочки информации, которая тут прозвучала. Он знал, что клан Лестер —могущественный клан чародеев. Руперт Лестер, дядя Эбигейл и Джен, глава их клана и тот, кого в давние времена называли Верховным чародеем.  Сейчас такая формулировка вышла из моды, но суть неизменна: можно быть гуманным главой, или тираном, но Руперт Лестер – самое страшное, что могло произойти и среди общины чародеев, и среди людей.

Этот человек четвертовал своих отца и мать, когда те были Главами, а старшую сестру связал и отдал на съедение своему домашнему питомцу – громадному бенгальскому тигру.

Получив задание на убийство Дженнифер, Глен удивился не тому, что он хочет её смерти, а тому, что он делает это не собственноручно. Возможно, причина в этой самой Миранде.

Возможно, он просто не допускает встречи Миранды с духом Гарлаана, занявшим его тело.

– Кто там кем овладел?

Джен выглядела так, словно была разбужена спустя пару часов после сильной попойки. Она выбралась из хватки Глена и, перегнувшись через стол, провела рукой по безупречной зеркальной глади. Миранда сделала то же самое.

– Ну, надо же, получилось, – прошептала она. Она слегка постучала по стеклу зеркала, чему Миранда не очень обрадовалась.

– Эй, у меня от этого голова болит.

– Прошу прощения. – Джен встала и отошла достаточно, чтобы видеть всех присутствующих. Она  посмотрела на старшую сестру. – Прекрати вести себя как наседка, Эбигейл. Я сдержала обещание, и больше не ходила в её темницу, однако о том, чтобы пригласить её в наш мир, мы ничего не говорили.

– Ты не можешь винить меня в том, что я о тебе забочусь.

– Могу, если это напрягает меня. – Девушка отвела взгляд от сестры и посмотрела на Миранду. – Ты как?

– Ну…– женщина в зеркале размяла шею, – за триста лет легко отвыкнуть смотреть на мир под таким углом. Но мне определённо нравится.

Глен сжал кулаки. Складывалось впечатление, что о нём забыли. Каждая из этих особ была поглощена появлением Миранды, но никто, почему-то, не подумал о том, что это прежде всего шокировало того, кто о ней ни сном, ни духом.

Парень медленно поднялся на ноги. Джен сразу повернулась к нему, и он с каким-то подлым удовольствием отметил вину в её глазах.

– Ты была не обязана рассказывать мне, но могла предупредить об этом трюке за пару минут до случившегося. – Девушка молча кивнула и опустила голову. Сейчас нельзя замолкать. Нужно всё прояснить. – Итак, всё это время в тебе была другая девушка?

Миранда захохотала. Джен поморщилась.

– Звучит отвратительно.

– Да, согласен.  – Парень почесал затылок. – Кто она?

– Этот рассказ не для сегодняшней вечеринки, – резко вмешалась Эбигейл. – Мы завтра уезжаем, не зачем откровенничать перед тем, кого ты больше не увидишь. Тем более, – её бездонные глаза впились в его лицо, – его это не касается. Он – простой наёмник.

– Ещё как касается, если ваш дядя предпочёл действовать через других вместо того, чтобы самолично прикончить Дженнифер. Учитывая, что он сделал с собственной семьёй, сомневаюсь, что его смутило бы убийство племянницы.

Джен вскинула голову. В её широко открытых глазах читалось недоверие. Она перевела взгляд на сестру, которая закусила губу.

– Дядя? Дядя Руперт? Да ну, бред какой-то… – Она неосознанно отступила назад. Её глаза бродили по лицам присутствующих, словно ища поддержки или опровержения. – Быть того не может! Он…он не убийца.

Глен пожал плечами.

– Он был чертовски убедителен, разрывая на части своих родителей.

***

Джен прижала руку ко рту, словно боролась с подступившей тошнотой. Она ничего не знала о смерти Дакоты и Говарда Лестер. Пару раз она слышала о трагической смерти их старшей дочери, но в её семье не откуда было ждать подробного рассказа, а дядю Руперта она спросить не решалась.

Нет. Дядя Рупер не убийца…. Перед её глазами появился его образ: худощавое лицо, практически лишённое морщин, с зализанными назад волосами цвета тёмного каштана, с редкой проседью на висках. Он был довольно стройным и гибким, несмотря на свой возраст.

Джен снова посмотрела на сестру, но наткнулась на её твёрдый взгляд. Сейчас перед ней стояла женщина-гранит, непреодолимая скала. Она сложила руки на груди, словно собиралась стоять насмерть несмотря ни на что.

– Ты знала, – упавшим голосом прошептала Джен, убирая руку ото рта. В глазах не было ни слёз, ни злобы. Лишь два лазурных океана обиды. – Знала, и ничего мне не сказала.

– А что я должна была сказать? Что твой любимый дядя нанял киллера, чтобы пристрелить тебя?

– А родители? Хочешь сказать, что все эти годы они знали, что такое случится? О том, что Руперт захочет меня… – Слова не желали срываться с губ. Нет, одно дело игнорировать ребёнка, и совсем другое – знать о его неминуемой смерти… Джен поморщилась, почувствовав новый приступ тошноты. – Меня растили, как на убой.

– Наши отец и мать – трусы,–  твёрдо сказала Эбигейл. – Они, как и прочие члены нашей общины, дрожат от страха при одном упоминании Руперта Лестер.

– Но он за всю жизнь мне и слова плохого не сказал! – Джен всплеснула руками. Во многих романах, которые она прочла, часто упоминается ощущение «будто земля уходит из-под ног»…теперь она поняла, каково это. Ей было непросто смириться с пренебрежительным отношением своих родителей, когда она была ребёнком, но дядя Руперт  – совсем другое дело! – Ты знала это.

– Я не была уверена.

– Ты знала – и всё равно позволяла мне и дальше непринуждённо болтать с ним по телефону. – Джен похолодела. Они ведь говорили на днях. Джен ещё спросила, что у него с голосом. Он словно очень удивился её звонку. Что ж, теперь всё встало на свои места. – В какую игру ты играешь, Эбигейл? Что ты, чёрт возьми, задумала?

– Как давно ты мечен?

Голос Миранды разрядил обстановку. Она не сводила глаз с Глена. Джен тоже посмотрела на него. Она видела, как напряглись его плечи, когда Миранда задала вопрос, словно воспоминания об этом причиняли ему физическую боль. Но они должны знать. И пусть это эгоистично, но она вытянет это из Глена, как бы то ни было.

– Чуть больше трёх лет.

Его голос прозвучал глухо, словно эхо в пустом коридоре. Джен не понравилось, как Миранда прикрыла глаза, словно это означало что-то плохое. Он не хотел говорить об этом, возможно, боялся жалости. Но они встретились взглядами – всего на секунду, и Джен поняла: он расскажет правду. Он будет честен. Похоже, Миранда тоже это поняла. Где-то на уровне подсознания она почувствовала эмоции духа. Она расслабилась, и её отношение к парню потеплело.

– Есть ли кто-то, кто носит метку дольше?

– Да. Нас было четверо, когда полупрозрачная чёрная дымка поглотила нас. – Взгляд парня потух. Он смотрел вперёд, словно видел там прошлое. – Двое умерли на месте, третий – через год. Получилось, что они как-бы прикрыли меня собой. – Парень взял вино со стола и опрокинул в себя целый бокал. – За два года до этого случая на моём месте в качестве шпиона был другой парень. И он огрёб по полной программе.

– Как и вы.

Глен покачал головой.

– Нет. Мы не были пойманы. Руперт считал нас союзниками, когда эта дрянь начала распространяться из его тела, отравляя воздух и жизни окружавших нас врагов. Ему было плевать, если бы мы все подохли там. Для него люди – инструменты, и если один пришёл в негодность, его всегда можно заменить новым. Его впечатлило то, что я выжил. Сказал, что я не похож на прочий мусор и заслуживаю жизни чуточку больше прочих отбросов. Я стал его «рукой правосудия».

– Что стало с тем, которого он проклял раньше? – Прошептала Джен.

– Ему досталось сильнее, чем нам всем вместе взятым. Он по глупости попался, и Руперт…или Гарлаан ударил в полную мощь, после чего бросил его бессознательное тело гнить в канализации.

– Но…как он выжил?

– Это возможно, – голос Миранды отозвался в сердцах всех присутствующих. Миранда хмуро посмотрела на Джен. – Он выжил, потому что чародей.

Глен присвистнул и провёл рукой по волосам.

– Вот это новости….

– В чём тогда смысл одержимости Руперта, если сила того демона…

– Духа.

– Неважно, Джен! Если сила того духа не способна навредить кому-либо из нашей общины?

– Эбигейл, дорогая, от твоего пристального взгляда моё стекло запотело, – невинным голоском пропела Миранда, но лицо её было сосредоточенным. – Объясню. Я не говорила, что сила Гарлаана безвредна для вас. Когда он проклинает человека – человек умирает в любом случае. Либо сразу, либо через какое-то время, это неизбежно.– Джен задрожала. Нет, должна быть лазейка. – Но если проклятие коснётся чародея…– Миранда покачала головой. – Метка способна годами отравлять тело носителя, пока его разум не помутнеет, а органы не иссохнут и не превратятся в бесполезные тряпицы. Если твой друг до сих пор жив, – она смотрела на Глена, который был белее оконной занавески, – быстрая смерть была бы лучшем проявлением дружбы.

Образ Миранды начал прыгать, как картинка при плохом сигнале в телевизоре. Джен казалось, что кто-то пытается вскрыть её череп электродрелью. Шум в голове стал невыносимым, но всё закончилось также внезапно, как и началось.

Когда она открыла глаза, Миранды в зеркале уже не было.

Она чувствовала себя отвратительно, словно её мозг пропустили через мясорубку. И снова Глен, не Эбигейл, придержал её и помог присесть на стул. Когда Миранда предложила попробовать провернуть этот трюк, она предупреждала, что ценой этому будет большая потеря сил с обеих сторон, но Джен всё равно согласилась, и даже сейчас не жалела об этом.

Глухой звук дверного молота отвлёк от раздумий. Все посмотрели в сторону двери.

– Странно, – Эбигейл нахмурилась и пошла открывать, – кто бы это мог быть….

Когда она скрылась, Джен опустила голову на сложенные руки, но перед этим успела заметить настороженность на лице Глена.

– В чём дело?

Парень лишь посмотрел на неё и вышел вслед за сестрой, бросив через плечо «не высовывайся». Джен охотно подчинилась. Сейчас она была просто не в состоянии о чём-либо спорить.

Глава 14

Стук повторился, и в этот раз прозвучал настойчивее. Из гостиной донёсся ворчливый голос Джен, требующий открыть уже «эту чёртову дверь». Стараясь не высовываться, Глен выглянул в окно, слегка сдвинув ажурную занавеску. И достал пистолет, который прятал за ремнём на пояснице. Он дал знак Эбигейл, чтобы она отошла от двери и, надо отдать ей должное, она прожгла в нём дыру и осыпала безмолвными проклятиями прежде, чем подчиниться.

– Эбигейл, бери Дженнифер и убирайтесь отсюда.

– Кто…

– Второй исполнитель. Просто…уходите.

Они встретились взглядами. Эбигейл так сильно сжала губы, что они превратились в тонкую белую полоску.

– Кто бы там ни был, я не пущу его на порог. И я не сбегу, как жалкая трусика, – добавила она, предупреждая его возражения.

Дорогой, опьяняющий аромат наполнил прихожую вместе с ворвавшимся запахом дождя и свежести. И знакомый сладострастный голос промурлыкал:

– Долго шла, хозяйка.

Глен толкнул дверь, Гвинет изящно уклонилась от неё и переместилась правее. Это была другая её грань, о которой он иногда забывал. Когда образ современной куртизанки крепко врастал в её кожу, скрывая её истинную природу.

Психопатка.

Пряди мокрых чёрных волос беспорядочно прилипли к лицу, потёкшая подводка добавляла безумства её взгляду. Но страшнее всего была улыбка.

Когда-то с такой же дружелюбной улыбкой она перерезала глотки всем пленным Руперта Лестер, провинившихся за недостаточное преклонение и, что важнее, несвоевременную уплату налогов.

Их было почти пятьдесят человек.

Гвинет перебросила волну мокрых волос на одну сторону. В чёрных облегающих брюках и футболке она была воплощением ночи, а старинный пистолет в вытянутой руке был словно её продолжением.

– Я надеялась, что откроет малышка Джен, но так даже веселее. Глен, дорогуша, убери пушку.

Плечи Эбигейл заметно напряглись. Храбрость храбростью, но он сразу понял, что в подобных ситуациях девушка прежде не оказывалась. Однако она распрямилась и словно выросла над гостьей. Медленно, едва сдерживая свой гнев, она выставила нож перед собой.

– Если ты не уберёшься из моего дома, я порежу тебя, как рыбное филе, за одну лишь мысль об убийстве моей сестры.

Даже он поверил, что она сделает это, и, судя по ухмылке Гвинет – она тоже поверила. Но Эбигейл не могла знать, что этот выпад только раззадорил незваную гостью. Гвинет не любила быструю смерть, она любила играть с противником, особенно если противник интересный.

Эбигейл её заинтересовала.

– Я здорово повеселюсь, отнимая твою жизнь, дорогая, – промурлыкала она. – Хотя и жаль, что пропадает такая красота.

Нужно, чтобы Джен уходила отсюда. Нет, убегала, исчезала. Эбигейл будет стоять до конца, но он не может этого позволить. Если он допустит её смерть, если лишит Джен единственного родного человека…. Она не простит его.

– Гвинет…

– Только не проси для них пощады, умоляю. Ты, мерзкий предатель, – прошипела она и наставила на него пушку. – Ты будешь гореть в аду за то, что предпочёл мне другую.

Глен понял, что оказался в невыгодном положении. Ему нельзя сейчас погибать, иначе всё зря. И получится, что он не спасал Дженнифер, а сам вручил её в руки садистки. Она не убьёт её быстро. Нет. Она будет резать её во всех мыслимых и немыслимых местах, заставит страдать от кровопотери.

 Что-то розовое промелькнуло слева, и через секунду на Гвинет обрушилась напольная вешалка с висящими на ней зонтами. Глену хватило секунды замешательства и суеты Гвинет, чтобы отпрянуть в сторону, когда она чисто механически спустила курок.

Выстрел пришёлся в зеркало над комодом, и на нём расцвела паутина трещин, делая его абсолютно непригодным, но Гвинет уже на него не смотрела. Её внимание было приковано к Эбигейл, посмевшей нарушить её планы.

Эбигейл ринулась в атаку. Глена удивила её манера обращения с ножом: она двигалась стремительно, немного пригнувшись, словно обучалась этому. Гвинет ловко уклонялась, умудряясь при этом не споткнуться о повалившуюся вешалку или разбросанные зонты. Она находилась в неудобной позиции, будучи зажатой между противником и дверью в узкой прихожей. Глен не заметил, как она спрятала пистолет в кобуру, её руки были свободны и напряжены, готовые воспользоваться любой оплошностью соперницы.

Эбигейл сделала ложный выпад, но Гвинет раскусила её и, ловко перехватив запястье, дёрнула на себя и прижала спиной к себе, выхватила её нож и вплотную вжала лезвие в её шею.

– Ну что за прелесть. – Глен давно не видел Гвинет такой довольной. Её губы расплылись в блаженной улыбке. Она не сводила глаз с парня. Гвинет надавила немного сильнее, и тонкая струйка крови стекла вниз до ключицы и ниже, в сарафан. Немного наклонившись, слизала её, будто это был карамельный соус.

Глен встретился глазами с сестрой Джен и прочёл в её глазах страх.

– Гвинет, лучше отпусти её. – Глену надоели эти штучки. – Отпусти, или я сломаю твою чёртову шею.

– Это вряд ли, красавчик, – она посмотрела ему за спину.

Он обернулся, и увидел Дженнифер, на лице которой застыл неподдельный ужас.

***

Джен утомила связь с Мирандой, поэтому она отключилась, едва опустив голову на руки, когда все вышли. Но звук выстрела и последующий за ним звон разбитого стекла выдернули её из царства Морфея. Её голова всё ещё была, как в тумане, когда она, покачиваясь, выходила из гостиной, но от увиденного в прихожей сон как рукой сняло.

Она держала её. Джен видела по глазам этой мерзавки, что она готова была перерезать горло её сестре.

– Малышка Дженнифер,–  промурлыкала Гвинет, – ты всё же решила к нам присоединиться? Дядя передаёт привет.

Джен пыталась нащупать их связь с Мирандой, но ниточка, связывающая их, была практически неосязаема. Она осталась одна.

Джен спятила бы, окажись она на месте Эби. Но её сестра была абсолютно собрана, словно прокручивала в голове варианты удачного для себя развития событий. И поэтому Джен должна сделать всё, чтобы дать ей время.

– Да, ему тоже передавай,  – медленно проговорила она и посмотрела на Глена. Почему он стоит? Почему ничего не делает?

– Не думаю, что мистеру Лестер будет интересно. Привет от мёртвой племянницы, – она хмыкнула, – неплохой сюжет.

– Да, для второсортного ужастика. Отпусти мою сестру, стерва.

– Дженнифер, убегай отсюда!

Гвинет прошипела проклятия и сильнее надавила на нож. Эбигейл вскрикнула и закусила губу, но глаза оставались сухими.

Крик сестры заставил её дёрнуться, и она только тогда осознала, что дрожит. Она не может просто стоять и смотреть. С одной стороны жизнь сестры, которая была её крыльями и якорем, силой и слабостью, и она может попытаться спасти её. Но в таком случае она сама…и Миранда тоже…

– Почему ты не колдуешь, Эбигейл? Восемь лет назад ты поклялась больше никогда не использовать магию, но сейчас, кажется, особый случай.

– Я никогда…никогда не признавалась тебе, что случилось с Миком. – Нехорошее предчувствие затаилось в сердце девушки. Она много раз спрашивала, почему Мик не приехал и не увёз Эбигейл? Он ведь американец, не скованный глупыми законами их общины. Но сестра всегда отмахивалась от неё, иногда из-за этого они даже ссорились. Но почему она решила признаться сейчас? – Он приехал ко мне вскоре после моего возвращения сюда. Отец принёс мне фотографии, на которых мой Мик….Ублюдки вроде них убили его. Я не хочу иметь ничего общего с этим прогнившим миром, в котором убивают всякого, кто не пришёлся ко двору.

Дженнифер незаметно подходила ближе, пока все, даже Гвинет, слушали рассказ Эбигейл. Тихо, шаг за шагом. Она уже подошла к комоду и была всего в паре шагов от выпавших их зеркала осколков, когда Эбигейл произнесла последнюю фразу. Она вспомнила, что когда ей было лет шестнадцать, назвала Мика бесчестным мерзавцем за то, что так легко отказался от её сестры.

Тогда она впервые видела сестру такой взбешённой. Она не кричала на неё и не бросалась посудой. В её глазах залегла глубокая тень, после чего она влепила Джен звонкую пощёчину.

Они не разговаривали почти неделю.

Не в силах проглотить ком в горле, она могла задать лишь один вопрос:

– Как?

– Родной отец показал мне фотографию, на которой мой жених был подвешен за крюки в спине. Он был нагим и весь в порезах. Ему вспороли живот, лицо было всё в отёках, а вокруг бёдер…

– Бант из красной атласной ленты, да? – Гвинет была задумчива, словно что-то вспоминала.

Джен заметила, как сестра побагровела. Она  хотела, чтобы Гвинет сказала то, о чём все догадались.

– Откуда ты знаешь?

Гвинет заулыбалась, словно вспомнила любимого щеночка.

– О, это было так давно. Мы с предыдущим напарником получили невероятное удово…

Она не договорила. Эбигейл пронзительно закричала. От её крика у Джен пошли мурашки по коже. Словно горе, копившееся внутри неё столько лет, наконец, нашло выход.