Смерть стояла над ещё тёплым телом молодой девушки, которое вертикально вошло головой в сугроб так, что только ноги забавно торчали из него, чесала затылок и периодически заглядывала в свой журнал.

«Ничего не понимаю… Как? А главное – где?» – Смерть трогала ноги, пытаясь нащупать душу.

Судя по записям, девушка залезла на конёк крыши, чтобы прогнать мешающих ей спать голубей, поскользнулась, полетела вниз по скату, ударилась головой о вентиляционный канал и, пролетев пять этажей, вошла головой в сугроб. Но умерла она не от этого, а от жвачки, которая застряла в горле. Голуби, к слову, не пострадали.

– Нелепость какая-то, – плевалась Смерть.

– Меня ищете? – раздался внезапно за спиной радостный голос, отчего Смерть подпрыгнула.

– Мама дорогая! Ух! Бес мне в ребро! Ты с ума сошла – так пугать? – обернулась Смерть к душе.

– Ой, простите, я тут просто решила немного прогуляться, ос-мот-реть-ся, так сказать, – задумчиво стреляла по сторонам взглядом только что преставившаяся молодая особа. – Блин, что у меня с ногами? С этого ракурса я их никогда не видела, колени стрёмные такие. – Девушка потрогала себя за ботинок, и нога качнулась.

– Так. Хватит! Не трогай. Пошли, я тебя провожу на ту сторону. – Смерть нервно схватила душу за руку и повела подальше от тела.

– Слу-у-у-у-шай-те, погодите вы с той стороной, вы ведь – та самая, правильно я поняла?

– Я не та, я – то, – поправила её Смерть.

– То? Вы тоже не определились? – девушка семенила за Смертью, которая очень спешила.

– С чем не определилась?

– Ну с гендером. Не, я всё понимаю и уважаю, просто от вас не ожидала. Вы ведь старуха с косой… А в паспорте вы как записаны?

– Как тентованный фургон, – брякнула Смерть. – Всё, хватит вопросов, полезай в кузов, поехали. И так из-за тебя отчёт придётся писать.

– А чего вы нервничаете?

– Да потому, что ты не так должна была умереть!

– Ой, а как? – сгорала от любопытства молодая душа.

– Ка́ком кверху! Хотя да, именно так у тебя и вышло. Короче, неважно, – бубнила Смерть, – стыд и позор какой-то.

Девушка хихикнула:

– А вам помощница не нужна?

– Мне?! Помощница?

– Ну да. Знаете, тут такое дело… Родители и бывший муж всегда мне говорили, что с моими талантами только людей гробить.

– М-да? – задумчиво произнесла Смерть. – Ты вроде не убийца, – заглянула она на ходу в журнал.

– Ага-ага. Как-то раз я помогала папе чинить розетку, и он попросил меня отключить весь свет. Ну я походила по комнатам, выключила все люстры. В общем, папа долго ругался потом, сказал, что я его чуть не убила.

– Припоминаю… Меня в тот день резко с объекта сдёрнули… Хорошо, что я его тогда вовремя оттолкнула, – цыкнула Смерть. – Ну нет уж. У меня всё должно быть строго по инструкции: что предначертано, то и… сама понимаешь, – ударила Смерть костлявыми пальцами по древнему журналу.

– Ну я прошу вас! Ну хотя бы пару заказов! Ну по-жалуй-ста! – дёргала девушка Смерть за накидку.

– Ладно! Ладно, пошли! – Смерть вырвалась из цепких наманикюренных пальцев. – Всё равно мне сменщика готовить.

– Смен-щи-ка?! – загорелись глаза у девушки.

– Ага, а уж какой он там будет в итоге – не мое дело, лишь бы все экзамены сданы были.

– Супер! Экзамены я люблю! Я как-то сдавала экзамен по вождению. Ой, смеха было! – захохотала девушка. – Я вам сейчас расскажу. Меня, кстати, Марина зовут. В общем, перепутала я педали…

«Ох, ну за что мне это?..» – Смерть потрогала свой вечно холодный лоб.

* * *

Заткнуть Марину было сложнее, чем чёрную дыру. За разговором они добрались до нового заказа, где мужчина напивался вусмерть.

– Депрессия, потеря смысла жизни, долги, – перечисляла Смерть подробности, записанные в журнале. – Всё сходится. Ещё сто двенадцать грамм, и забираем.

– Ого! Как у вас всё строго – до грамма, – восторгалась Марина. – А он нас видит? – она глядела в абсолютно стеклянные глаза мужчины, который, кажется, мало что различал.

– Может увидеть, если допьётся до чёртиков. Но не успеет. Там всего пятьдесят грамм осталось, а он стаканами залпом пьёт.

Мужчина налил себе до краёв новый стакан и начал стремительно загружать в себя алкоголь. Ещё пару секунд, и всё должно было закончиться. Смерть уже приготовилась делать запись, как вдруг Марина начала орать и корчить рожи: «Буу-у! А-а-а-а!»

Мужик, не допив и половины, выплюнул алкоголь и швырнул стакан на пол. Выскочив из-за стола, он ошарашенно посмотрел через бутылку на Марину, которая заливалась громким смехом.

– Видали?! Видали, как труханул?! – била себя по колену Марина. – Успела я на пятидесяти граммах! У меня глаз-алмаз! Вот умора!

Челюсть у Смерти отвалилась и закатилась куда-то под стол.

Мужик, наполовину протрезвев, вылил остатки из бутылки в раковину и со словами «Ну его нахрен!» побежал в ванную промывать желудок.

* * *

– Ладно, ладно, чего орать-то? Ну подумаешь, не умер сейчас – умрёт через день. Алкоголики – они такие: полегчает, и по новой, – оправдывалась Марина после того, как Смерть её отчитала, словно школьницу.

– Больше ничего без спросу не делай. Ясно тебе? – успокоившись, завершила Смерть моральную порку.

– Ясно, чего ж неясного-то… Ой, котик! – Марина подбежала к шипящему на неё коту. Его выгуливала пожилая женщина, за которой они и пришли.

– Фу! Брысь! – зашипела в ответ Смерть. – Не трогай его! Терпеть кошек не могу.

– Неправда, – обиженно показала язык Марина. – Котиков все любят!

– Я не уважаю тех, у кого в запасе больше трёх жизней! Котов я не уважаю в кубе!

– Вы Смерть или Евгения Борисовна?

– Кто-кто?

– Это моя учительница математики из школы.

Смерть пропустила её слова мимо ушей и приготовилась к выполнению задания. Восьмидесятипятилетнюю клиентку должен был хватить инсульт.

Смерть смотрела в старые полузакрытые глаза и ждала. Марина тем временем продолжала сюсюкаться с котом, который её видел и даже тёрся об её эфемерные ноги.

– Не трогай ко-та, – процедила сквозь зубы Смерть.

– Не могу. Он же меня трогает, – гладила ластящееся животное Марина.

– Бес-толочь. Они же нас видят, чувствуют. И вообще, мы с ними на одной волне.

– Это что получается, что я его и на руки могу, что ли, взять?! – обрадовалась Марина и потянулась к животному.

– Сто-о-ой! – завопила Смерть, но было поздно.

Кот взлетел над землей и, будто младенец, блаженно свернулся в руках Маринки, которая не переставала его тискать. Завидев такое чудо, клиентка тут же получила удар, правда, немного не тот.

– Инфаркт?! Инфаркт, мать-перемать! – разразилась ругательствами Смерть.

– Евгения Борисовна, не кричите так, вы кота спугнёте. Тихо, мой хороший, не дёргайся.

– Кто вы? Что происходит? – добавился новый слабенький приторно-любезный голос.

– Это Евгения Борисовна, – представила Смерть Марина. – А я Марина. А вас как звать?

– Какая я тебе Евгения Борисовна?

– Не какая, а какое, – поправила её Марина. – Относитесь с уважением к собственной идентификации.

– Ох, Сатир меня забодай! – вознесла руки к небу Смерть. – Проще утопиться в Стиксе, чем продолжать с тобой работать! – уже окончательно сорвалась на крик она.

– Простите, я повторю вопрос: что происходит? Вы новые жильцы из шестьдесят шестой?

– Мяу!

– Балаган какой-то, – сплюнула на землю Смерть, а затем повернулась к клиентке и, сделав глубокий вздох, сказала: – Прошу прощения, мне очень жаль, но пришло ваше время.

– Я что, умерла?

Призрачные губы задрожали, потекли невидимые слезы.

– Да, – скорбно подтвердила Смерть. – Пойдёмте, я провожу вас в новый дом. Там у вас всё будет хорошо.

– А как же Паганини?! – испугалась женщина.

– Он по четвергам выступает, не переживайте, билетов на всех хватит и даже в первом ряду.

– Да я про кота моего! – женщина бросилась к животному и выхватила его из рук Маринки. – Паганинчик мой сладкий, как же я тебя брошу? – целовала она усатую морду, которой это не шибко нравилось.

– А почему Паганини?

– Да у него струн с одной стороны не хватает, одна всего осталась, – намекнула старушка на усы.

– Ой как интересно! А вы не переживайте, мы его с собой возьмём! – ответственно заявила Марина.

– Чего-о-о? Какое ещё «с собой»? Какие «мы»? Да я тебя больше никуда не возьму!

– Ой, только вы с ним поаккуратнее, он у меня бойкий и самовлюбленный. А главное, не кормите его натуральными продуктами!

– Мяу!

– Стоп! Хватит! Хватит! – Смерть рухнула на бордюр и схватилась за голову. Все затихли.

– Значит, так! Слушай мою команду! Вы, – показала Смерть пальцем на женщину, – в Рай, бегом! Ты, – показала она на кота, – в приют для животных, строевым ша-а-гом марш! А ты, – Смерть обратила свой пылающий взор на Марину, – тебе последнее шумерское предупреждение! Либо слушаешься меня, либо будешь вечно у Харона педали крутить на катамаране.

Все кивнули, даже Паганини.

Бабушку проводили до райских турникетов, кота отвели в приют, а Марине выдали карандаш, чтобы работала исключительно как секретарь.

* * *

Следующий клиент участвовал в поножовщине. Отважный молодой человек вступился за незнакомую девушку и принял на себя смертельный удар.

– Простейшее дело, – констатировала Смерть, глядя, как парень лежит на раскрашенном кровью снегу и тает вместе с ним. Спасенная им девушка и сам нападавший разбежались в разные стороны. Парень был один в тёмном переулке и не мог позвать на помощь – силы его угасали.

– Чего мне делать? – спросила Марина.

– Ничего. Записывай обстоятельства смерти – и как можно подробней. Я пока отзвонюсь начальству, на завтра что-то много заявок упало с переписыванием судьбы. И ничего не трогай!

– Поняла… – недовольно буркнула Марина и начала записывать.

Пока Смерть ходила взад-вперёд, общаясь с руководством каким-то неведомым способом, а точнее, говорила в пустоту, Марина строчила слово за словом, стараясь раскрасить скучный технический текст:

– Клиент лежит перпедик… перпединкуляр… Блин, как же пишется? – спрашивала она себя, усаживаясь поудобнее на тело клиента, вернее, на его грудь.

Марина и сама не заметила, как своим задом плотно закрыла рану, а тут ещё из-за мусорных баков появился недавно осиротевший кот.

– Ой, Паганинчик, ты откуда тут? – радостно закричала Марина и протянула руки. – Ты специально ко мне сбежал? Молодчинка какой! Знаешь, как пишется слово «перпиднекулярно»?

Кот уселся рядом с Мариной на грудь парню и положил хвост ему на лицо, отчего тот начал громко и часто чихать.

– Будьте здоровы, – раздалось где-то неподалеку.

– По-моги-те, – еле слышно прохрипел парень.

– Не слышу, что вы говорите. С вами всё в порядке? – Из-за угла появился мужчина в плотном пуховике и очках. – Господи! Да вы же весь в крови! Так, подождите, я сейчас вызову скорую, но сначала давайте попробуем зажать рану. Ох, держитесь только, прошу.

Марина отпрыгнула в сторону. А заметившая неожиданные перемены Смерть сбросила вызов и подскочила к своей помощнице:

– Что произошло?!

– Ничего, я ничего не делала, – пожала плечами Марина. – Просто села на него, а потом прибежал Паганини, и парень расчихался.

– Что? Откуда этот блохастый тут?! И почему у тебя все джинсы к крови клиента?

Марина выглядела ещё более озадаченной, чем её наставница.

– А ну, пни его, – приказала Смерть.

– Кого? Кота?

– Мяу?

– Да нет же, парня! Пни его.

Марина не стала медлить и пнула. Парень тут же вздрогнул и издал недовольное мычание. Его нога шевельнулась.

– Вот же чертовщина! – выругалась Смерть. – У тебя не должно это получаться.

– Чего? Пинать людей? Да я с детства знаете как брата старшего пинала? Сейчас покажу! – снова занесла ногу Марина.

– Стой! Не надо! Я не о том. Ты же дух бестелесный! У тебя не должно получаться касаться вещей и людей, если только ты не… – Смерть выхватила журнал из рук Марины и нашла её фамилию в списке. – Так и знала. Ты не умерла.

– Правда?! Значит, я могу вернуться домой?!

– Нет. Не можешь. Ты в коме. Тебя откачали, но пока неясно, как долго ты продержишься, шансы пятьдесят на пятьдесят.

– А каких пятьдесят больше?

Смерть смерила Марину взглядом и тяжело вздохнула:

– Знаешь, а ведь твоя особенность может мне пригодиться завтра, – сказала она. И тут же пожалела о своих словах.

– Правда?! Вот здорово! А как?

– Здорово – не то слово… Надо будет спасать людей, им судьбы переписали. Нельзя, чтобы они умерли.

– Класс! Мне это даже больше нравится, чем то, чем мы сегодня занимались. Но без Паганини я никуда не пойду! – Марина уперла руки в бока, и кот, гуляющий между её ног, согласно мяукнул.

– И за что мне всё это? Ладно, Мо́рок с тобой, бери своего блохастого, глядишь, завтра с твоей помощью он окажется с хозяйкой намного раньше.

* * *

Рябов был спортсменом: не пил, не курил, не ел мучного и не ругался матом. По всем классическим законам судьбы ему был уготован кирпич на голову, и сегодня путь Рябова пролегал как раз мимо стройплощадки.

– Алло, Вась, слушай, – разговаривал он на ходу по телефону с другом. – Если чёрный кот дорогу перебежит – это к несчастью, а вот если, допустим, рыжий? У него ещё взгляд такой был, словно я ему денег должен.

– Рыжий – это хорошо. Это значит, день у тебя будет прекрасный, – ответил друг, и тут всего в метре от Рябова разбился кирпич.

Потеряв дар речи, Рябов взглянул вверх. К его голове стремительно приближался ещё один кирпич. Рябов отпрыгнул в последний момент, но смертельный дождь не заканчивался – кирпичи продолжали падать.

– Убери своего ненормального кота с парапета! Он же всё испортит! Мужик выжить должен! – глядя в бинокль, сказала Смерть своей ученице, которая стояла рядом, наблюдая за тем, как Паганини ходит по крыше здания и своей невероятно сильной лапкой пододвигает кирпичи к краю.

– Он просто кушать хочет, вот и шкодит.

– Он что, питается человеческими страданиями? Я сейчас из него весь дух выбью!

Смерть бросила бинокль и полетела вверх. Марина зацепилась за косу и тоже взмыла в воздух.

– Ваш засранец? – набросился на Смерть и Марину странный истеричный мужик в кимоно, когда они прибыли на крышу.

– Наш, – тяжело вздохнула Смерть.

– Вы совсем оборзели? Клиенту ещё вчера судьбу переписали! У меня выходной должен был быть! А ну, пошёл прочь, гад! – мужчина попытался столкнуть кота с крыши, но тут на него налетела Марина и саданула по голове металлическим уголком.

– Не трогай котика, он хороший! – крикнула она, и, словно в подтверждение её слов, кот сбросил вниз пескоцементный блок.

– Молодец! Умница! – заверещала Смерть, глядя вниз на перебегающего дорогу на красный свет Рябова, которого чуть не сбило несколько машин.

– Спасибо, – улыбнулась Марина.

– Бестолочь! Ты его ангела-хранителя вырубила!

– Вот этого, что ли? – пнула Марина распластавшегося мужика.

– Его самого! Он три года просил Рябову судьбу переписать, чтобы в отпуск уйти на месяц, а теперь посмотри, что происходит!

Смерть вручила Марине бинокль, и та взглянула в него: Рябов как раз вылезал из канализационного люка, куда провалился пару секунд назад.

– Но он хотел котика обидеть…

– Это не котик – это слуга дьявола! Ладно, пошли. Теперь этот крендель на нашей с тобой совести. Если помрёт, я премии лишусь, а тебя отстраню от людей. Будешь вечность хомяков откачивать, пока у тебя хоть один не состарится.

* * *

Обещанный Рябову другом Васей хороший день вызывал кучу сомнений и вопросов. На работе вдруг всё стало представлять смертельную опасность. Принтер зажевал галстук, кулер обжёг, на пару миллионов не сошёлся акт сверки. Рябов чувствовал себя каким-то незащищённым, а ещё ему везде слышалось злобное кошачье урчание и отовсюду пахло влажным кормом.

– Вон видишь, саморез вылез наполовину – надо вкрутить, – показала Смерть на полку, висевшую на противоположной от стола Рябова стене. – Сверху острый кубок – убьёт. И кота не подпускай!

– Так полка же далеко. И чем мне вкручивать?

– Да хоть маникюром своим – это не моя проблема. Я пока пойду к его директору, там у меня тоже дела. – Смерть надеялась, что саморез займёт Марину на некоторое время и клиент останется жив без контакта с ней.

Как назло, сегодня директор оказался в том же списке переписанных судеб, что и Рябов. По старым данным он должен был погибнуть от рук ревнивой любовницы и по совместительству его секретарши, а та как раз зашла в кабинет с канцелярским ножом в руках.

Разворачивалась настоящая мелодрама: сцены ревности, упрёки, слёзы. Если бы у Смерти был желудок, он бы уже среагировал, но у Смерти был только журнал, им она и собиралась выбить дурь из голов подопечных, пока не увидела кота.

Паганини сидел на руках у директора и нервно махал хвостом. Смерть зашипела на кота, но тот сделал вид, что ничего не слышит. Отвлекшись на животное, Смерть упустила момент.

– Умри, кобелина! – закричала секретарша и бросилась с ножом на директора.

Опомнившись, Смерть бросилась на неё, чтобы выбить нож, а Паганини бросился в непонятном направлении, расцарапав всем троим лица. На крики в кабинет ворвалась бухгалтер и, заметив переполох, решила под шумок вклиниться в него:

– Всё пропало! Поставщик обанкротился! Нам нечего везти контрагентам!

– Что тут происходит?! – заверещал заспанный ангел-хранитель, который отвечал за директора и также был вызван из отпуска.

В кабинете творился бардак: всюду сверкали когти, ножи и долговые обязательства. Не придумав ничего лучше, Смерть свернула в трубочку журнал и оглушила всех присутствующих, словно карасей в лодке.

* * *

– Надо уходить! Я выбила выходной для всей фирмы! – влетела она в кабинет Рябова и чуть не потеряла дар речи.

Рябов пил кофе, стоя возле полки, и разглядывал поворачивающийся саморез, который прямо над его головой невидимая Марина закручивала идеально заточенной косой, что одним ударом может рассечь пополам бетонный блок.

– Уже почти готово, – кряхтела Марина, поворачивая длинную ручку.

Раздался щелчок, у косы обломился кончик, у Смерти заныло отсутствующее сердце. Коса выскочила из рук девушки и только чудом не убила клиента, сделав виски́ косыми с одной стороны.

По внутреннему телефону Рябову сообщили, что на сегодня рабочий день закончен. Вызвав такси, он радостно поскакал на улицу, собираясь остаток дня провести дома, валяясь на диване с пультом.

Все четверо – Рябов, Марина, Смерть и кот – забрались в «Киа Рио» чёрного цвета с номером 666.

– Этот поганец чуть всё не испортил!

– Вы хотели сказать Паганини, а не поганец? Это не однокоренные слова.

– Я хотела сказать другое слово, но мне воспитание не позволяет. Вот что за день такой? – Смерть открыла журнал и тяжело вздохнула. – Этому сегодня тоже судьбу переписывать, – показала она на водителя, который явно клевал носом из-за того, что просидел за рулём всю предыдущую ночь.

– Ерунда, ему просто надо по щекам постучать! – предложила Марина и, не дожидаясь одобрения, влепила таксисту хорошую пощёчину.

Таксист был человеком гордым и обидчивым. На любые оскорбления он привык реагировать немедленно, что и сделал по отношению к единственному пассажиру в лице Рябова, разбив ему нос.

Рябов не знал, как себя вести в подобных ситуациях и просто распылил в салоне перцовый баллончик.

Наблюдавшая за происходящим Смерть задумалась о том, что, если бы она работала с Мариной во времена Одиссея, Троя пала бы за полдня.

Вышедшие из строя пассажир и водитель, чьи жизни сегодня нужно было хранить как зеницу ока, летели в неуправляемом такси прямиком на встречную полосу.

– Спокойствие! – крикнула Марина и, схватив водителя за плечи и закинув его на заднее сиденье, начала рулить сама. – Я только в горку плохо трогаюсь, а в остальном экзамен почти сдала!

«Спокойней» всех стал Рябов, который, вытерев слёзы, внезапно увидел водителя на заднем сиденье, рядом с ним – утреннего кота, что в страхе пытался открыть лапой дверь, а ещё – коробку передач, переключающуюся без посторонней помощи. Марина следовала строго по навигатору, курила в приоткрытое окно и даже приняла на телефоне таксиста следующий заказ.

– У вас всё под контролем? – спросил ангел-хранитель, приставленный к таксисту, появившись рядом со Смертью. Но, увидев происходящее, молча начал писать заявление на увольнение.

Как ни странно, Марина привезла всех целыми и невредимыми точно по адресу, правда, заглохла на повороте во двор.

Расплатившись за проезд, Рябов вышел из машины весь в слезах и с разбитым носом, но всё равно поставил водителю высшую оценку за чудный автопилот, который курил, переключал радио и регулировал зеркала на ходу.

До подъезда Рябов шёл аккуратно и, поглядывая во все стороны сразу, ожидал атаки. Дома он облегченно выдохнул и, достав из холодильника пиво, упал на диван.

* * *

– Ну, вроде всё в порядке, – расслабленно сказала Смерть, записывая в журнал данные.

Марина кивнула. У Рябова ей понравилось. Красивая квартира, современная, только вот цветок на шкафу её напрягал. Ему явно не хватало солнца, и пока Смерть делала пометки, Марина схватила горшок и переставила его на подоконник. Ещё её жутко бесил беспорядок. Она аккуратно сложила на столе салфетки и отнесла грязные кружки на кухню. Всё это Марина делала бесшумно, чтобы не отвлекать своё руководство. Рябов с открытым ртом и застывшей в руке бутылкой пива наблюдал за происходящим.

То, что творится что-то неладное, Смерть поняла, когда услышала из кухни звук затачиваемых ножей.

– Ты с ума сошла?!

– Это я-то с ума сошла? Да вы посмотрите на эти хлебные крошки на столе! Были бы ножи заточены – всё бы резалось как по маслу. Вечно у мужиков в квартире ножи женщины точат.

Закончив с ножами, Марина открыла кран и принялась мыть посуду.

– Прекрати немедленно!

– Ой, я что-то забылась.

Не прошло и полчаса, как к Рябову приехал батюшка и, пообещав изгнать нечисть, принялся освящать квартиру.

– Нам пора уходить, он в надежных руках, – рявкнула Смерть на Марину.

– Да, пойдёмте.

Святой отец ходил по квартире, держа в одной руке кадило, а в другой – Библию.

– Эх, а ведь я так давно с Господом не разговаривала, даже стыдно, – призналась Марина.

– Главное, чтобы по твоей вине никто с ним раньше времени не пообщался, – серьёзно ответила Смерть.

– Всё бы вам ёрничать, – обиженно буркнула Марина. Увидев, как у батюшки выпала Библия из руки, она подняла её и протянула ему со словами: – Вот, держите, батюшка. – После чего пошла к выходу.

Священник догнал их уже на первом этаже, стараясь как можно скорее унести ноги из квартиры Рябова.

* * *

Следуя за Смертью, Марина и Паганини дошли до кафе, где за столиком их ждал очередной клиент. По старой судьбе он должен был подавиться куском теста. Всё, что требовалось от Смерти, – треснуть мужчину по спине, чтобы тесто вылетело из горла.

– Справишься? – спросила Смерть, с сомнением глядя на Марину.

– Зря сомневаетесь, я ведь никого не убила сегодня, – фыркнула ученица и, подойдя к закашлявшемуся мужчине, саданула ему как следует по спине. Тот сразу спокойно задышал и, озираясь по сторонам, начал благодарить за невиданную помощь.

– Делов-то! – потерла руки Марина.

Откашлявшись, мужчина вытер рот, встал из-за стола и достал из кармана пистолет. А затем, сделав выстрел в пустой угол, объявил:

– Всем лежать, это ограбление!

– Не поняла, – обернулась Марина на преступника.

– Чего ты не поняла? Переписывание судеб закончилось, возвращаемся к основной работе, – спокойно ответила Смерть и достала свой журнал.

* * *

– Я же сказал – это ограбление, всем на пол! – снова закричал мужчина и выстрелил в пустоту.

Пустотой оказалась Марина, пуля прошла сквозь её эфемерную грудь, и девушка тут же обиделась.

– Мало того, что собирается ограбить моё любимое кафе, так ещё и стреляется! – негодовала ученица, глядя на Смерть.

– Не лезь. Тут сейчас настоящий сенокос будет, у меня по записям – пятнадцать смертей, – строго ответила наставница.

– Это у всех судьба так совпала?

– Нет, здесь оптовый заказ. Важно не качество, а количество. Конец месяца, дают возможность заработать на премию, – сказала Смерть и, приготовившись записывать, добавила: – Забудь, все кафе – одинаковые. Поверь мне: вас везде травят при помощи усилителя вкуса, старого фритюра и накрутки в триста процентов. Им клиенты безразличны.

– Ха! Да были бы им клиенты безразличны, стали бы они подавать здесь окрошку на кефире и острую пиццу с ананасами? – победно заявила Марина.

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2