Когда взорвётся Бетельгейзе

Ну, тут море отзывов:

– А ведь малец прав, смотри-ка…

– Гениальный ребёнок! Какая наблюдательность и умение делать блестящие выводы.

– Акимчик, тебе пять лет или сто? Ты рассуждаешь как старик-ворчун. В пять лет такой пессимизм и неверие в людей… Тяжело тебе придётся в этой жизни, малыш.

– В пять лет такая логическая рассудительность и мудрость! Руки прочь от Акима, мы его в обиду не дадим!

– Ну ведь ясно как божий день, что сценку сочиняла мамочка, а выдаёт за экспромт…

Так, а это у нас как проскочило? Удаляем комментарий и безжалостно баним слишком проницательного товарища.

***

– Не хочу! Тебе надо – ты и говори эту чушь собачью!

Мы записывали ролик, долго не получалось – Аким распсиховался. Покраснел, тяжело дышит, сжал зубы и что-то шепчет под нос.

– Чушь собачья?! Ты сам не мог такое сказать. Кто тебя подучил?

– Никто не подучил, – он смотрит в сторону.

– Смотри на меня, – приказываю я.

– Не хочу смотреть на тебя, самой-то не противно?

Я не сдержалась и.. дала ему пощёчину. Смазанную, скользящую – и пощёчиной не назовёшь. Через минуту мы, оба мокрые от слёз, обнялись и притихли друг у друга в объятиях. Акимушка признался, что над ним смеются и дразнят его. Обзывают «звезда» и дальше в рифму… «Мама, это нехорошее слово, его пьяные дядьки во дворе говорят».

Вот тебе и частный садик. Придётся переходить на домашнее обучение. Никого не слушай, сынок. Они все завидуют тебе лютой, чёрной завистью – потому что они никто, а ты всё! Перед тобой открываются такие дали, горизонты, такие высоты. Куда ни придёшь, всюду: – «Ах, это тот самый Аким, наша звёздочка!». Все двери распахиваются, весь мир тебя знает!

– Не весь мир, – буркнул Аким. – Ты врачу Вере Петровне обо мне говорила, а она: «Я разных ютубов не смотрю, у меня времени на это нет».

– Нашёл кого слушать. Вера Петровна – замшелый пенёк, кроме своих градусников и клизм, ни в чём не разбирается. Да и в них, честно говоря, не очень.

Акимушка хлюпнул носом, вжался ко мне под крылышко. Птенчик мой, никому не дам тебя в обиду. Сколько вокруг завистников, злопыхателей – этот свет жесток. Благодаря своей популярности мой малыш окунулся во взрослую жизнь слишком рано.

***

А мы снова радуем миллионы подписчиков новыми «жемчужинками». Нам пишут:

– Аким, каждое утро начинается с тебя. Ты член нашей семьи!

– Здоровья и удачи тебе, малыш!

А он всё чаще противится, вредничает:

– Я давно знаю букву «р-р-р» – зачем я должен говорить: «темпелятуля», – вместо «температура» и «холёсий» – вместо»хороший» – как дурак какой-то?! И заставляешь пищать тонким голосом, как девчонка. Я уже не маленький! И не хочу учить по бумажке, что ты пишешь.

Упирается ручонками в мою грудь, выскальзывает ужом – «я уже большой, зачем ты меня вечно таскаешь на ручках?».

Потому что, сынок, ты растёшь и теряешь детскую непосредственность и очарование – а именно их хотят видеть зрители. Им нужно, чтобы ты прелестно картавил и заикался – это твоя изюминка, фишечка. Ты так стремительно вытягиваешься, и я стараюсь изо всех сил задержать в тебе детство, затормозить взросление. И немножко, самую малость тебя недокармливаю – чтобы подольше оставался худеньким, бледненьким, трогательно болезненным…

***

В детстве я мечтала, чтобы мой котёнок навсегда остался маленьким и игривым, и не превращался в жирного ленивого кота. Прочитала, что котята растут во сне, поэтому и спят по двадцать часов в сутки. Значит, нужно не давать ему спать!

Котёнок прятался от меня во всевозможных укромных местах, я его находила, тормошила, заставляла играть. Он сидел покачиваясь, моргал сонными глазками и равнодушно смотрел на пляшущий у него под носом, привязанный к нитке фантик. Но я училась в школе с продлёнкой – и он вволю отсыпался во время моего отсутствия.

Идея-фикс не оставляла меня. В одной книжке прочитала, как мальчик упал с высоты и перестал расти. Стал карликом. Что, если для остановки роста котёнка сбрасывать с высоты – со шкафа, например? Но это не помогало, котёнок растопыривался как белка-летяга, и был такой лёгкий, что, казалось, парил в воздухе. И тогда я решила вытолкнуть его с подоконника, с третьего этажа, где мы жили. Он цеплялся, царапался и орал дурным голосом. Это его спасло: вошла мама, отобрала котёнка и потом увезла бабушке в деревню.

Когда я приехала туда на лето – это был жирный ленивый, равнодушный кот, который не узнал меня – или не захотел узнать.

– Снова со своей дурацкой камерой, я бегать на улице хочу! И мне завтра рано в школу вставать, а ты дрыхнешь до обеда. Устройся уже на работу, как все нормальные мамы. И детского мотоцикла мне не надо – что я, как дурак, один по двору буду носиться? И на тёплое море не хочу, меня в самолёте тошнит, а на теплоходе ещё больше.

А в прошлый раз я в лужу упал прямо лицом, песок в роте скрипел, а ты смеялась и снимала. Это ты меня в спину незаметно толкнула, думаешь, не видел? Оставь меня в покое, наконец! – он визжит и топает ногами. – Ты… мерзкая! Ты – Акчус, вот! Акчус, Акчус, Акчус!

***

– Доктор, ну как Акимушка? Срывов больше не наблюдалось? Поспокойнее стал? Да, да, я понимаю, нужно время… У вас в неврологии хорошо кормят или как везде? Я ему тут апельсинов принесла, батончиков с мюсли, чипсов – они банановые. Чипсов нельзя? Он их так любит…

– Аким любит обычную кашу и лапшу на молоке, просит добавки. Принесите лучше домашнее, пирожок какой-нибудь… Пока никого не хочет видеть, вспоминает какую-то Акчус. Спрашиваю, кто это – молчит. Возможно, плод детской фантазии, страшилка, выдуманное существо. Вы не слышали? Имя странное.

Она идёт по больничному дворику, бледная, худенькая, обиженная как девочка – они похожи с сыном. Оглядывается: не увидит ли Акимчика в окне? Останавливается, перекладывает в светлой сумке пакет с нераспечатанными гостинцами. И исчезает за углом. Только тогда Аким медленно вылезает из-за оконной шторы, откуда всё это время наблюдал за мамой.

ША!

На улице Тихой, вопреки её названию, разгорелся громкий скандал – а именно напротив дома номер 34. Никто не удивился, потому что хозяин дома Михеев и слово «конфликт» – близнецы-братья. Все считали, что Михеев был очень нехороший человек: вздорный и вредный. При том дотошный законник – полжизни работал юрисконсультом на предприятии.

Никогда не смолчит, на одно слово заготовлено десять. От него, отмахиваясь, убегали, не рады что связались: «Вот пристал, как банный лист к заднице». – «Допустим, я банный лист. А вы тогда кто? К кому я пристал? Хе-хе-хе». Не человек- язва.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.