Выбор

Алексей Загуляев

Выбор

Не знаю даже с чего начать…

В общем, Новый год был. Ну, как был-то… Так-то ещё не было, потому что тридцатое число только, декабрь. Но настроение у всех новогоднее. Так раньше всегда перед Новым годом случалось. В клубе, что напротив нашего дома, ёлку устраивали для детей. Дед Мороз, Снегурочка, хороводы и всё в таком духе. Мандаринами пахло сразу уже на входе. Подарки дарили тем, кто чем-нибудь особенно отличился – песенку там спел, например, или стих какой прочитал. На это в основном самые маленькие решались, а мы-то с Саней уже не маленькие давно – мне десять, а ему целых одиннадцать несколько дней назад исполнилось. По этой причине мы, конечно же, ни петь, ни стихи читать не стали бы. По возрасту как бы с некоторых пор не положено. Но на ёлку всё равно пошли. Ну а как же? Гостинцы надо получить? Надо. И на Веронику Горшкову посмотреть тоже хотелось. Влюблены мы в неё были: и Саня, и Серёга, да и я, чего уж скрывать-то. Но она даже не из нашей школы была. Возникла ещё прошлой зимой как бы из ниоткуда. Раз – и все мы, как один, рты раскрыли и сделать с собой уже ничего не можем. Любовь. Она такая. У неё нет особых причин. Не спрашивает, а просто приходит, словно к себе домой. Эх… Короче, на этой ёлке Вероника была Снежинкой. Ладненькая вся такая, в синем платье с блёстками, в белых колготках, щёки румяные, глаза блестят, и улыбка во всё лицо. А лицо у неё прямо какое-то неуловимое, всякую минуту разное, так что иногда и не узнать, если, конечно, не любишь. Любимых узнаёшь сердцем. Без вариантов. Нравилось Веронике быть на виду, роли всякие исполнять, становиться кем-то другим, а не просто девочкой из третьего класса. А нам нравилось, что ей это нравится. Она радовала нас в любом образе.

Но что я буду вам о любви-то… Тут как бы не о ней речь.

Получили мы, значит, свои гостинцы и пошли на второй этаж, где имелся просторный открытый зал, в обычное время служивший танцполом. На Новый год там устанавливали большую ёлку, всю такую в гирляндах, игрушках и огоньках. Декорации были всякие, изображавшие сугробы, домики, оленят и гномов. Детей толпа, музыка, визги, смех. Запах мандаринов смешивался с ароматом хвои и с гарью хлопушек. И Дед Мороз, само собой, басил всякие присказки да прибаутки, вытаскивая из здорового мешка сувениры.

Даже не знаю, как мы с Саней оказались вдруг в центре событий. Сначала хоровод водили с другими детьми и подпевали Снегурочке, а потом вдруг бац! – Дед Мороз вытаскивает меня из толпы и говорит:

– А вот и наш следующий смельчак. Как тебя зовут, мальчик? Скажи нам своё имя.

Я, конечно, сказал, но сам думаю, с чего это я вдруг смельчаком стал, вовсе и не было у меня никакого желания выделяться среди других. Тем более что Вероника смотрит прямо вот на меня и улыбается так, точно чего нехорошее относительно моей внезапной смелости задумала.

– И что же ты для нас подготовил? Чем удивишь? – продолжает пытать меня Дед Мороз.

– Давайте поддержим Андрюшу, – заорала в микрофон Снегурочка и начала хлопать в ладоши. А за ней и другие дети захлопали, будто стая голубей стала спускаться с неба и меня окружать. Если что, Андрюша – это я и есть.

Признаюсь, струхнул я в тот раз не на шутку. Больше от неподготовленности и от настроя совершенно не поэтического. Все стишки, которые в школе учили, из головы испарились, а песенки на ум полезли какие-то похабные, не подобающие случаю.

Вдохнул я в себя воздуха побольше да и прочитал первое, что сумел вспомнить:

– Утром ранним, на заре, из лесов дремучих, по родимой по земле, нет которой лучше, вышел маленький медведь и, на солнце щурясь, стал валяться и реветь, на зарю любуясь.

– Это всё? – спросил Дед Мороз, когда я замолк.

– Всё, – выдохнул я с облегчением и добавил на всякий случай: – Это я сам сочинил.

И это была правда. Поэтом я был, конечно, начинающим и особенно как-то творениями своими не гордился, но в этот раз прочитал с выражением и сам удивился тому, насколько хорошо у меня получилось.

– Это меняет всё дело, – пробасил дедушка, убрал обратно в мешок приготовленный было подарок (кажется, это была железная дорога с поездом), и вместо него достал свистушку в форме ракеты.

– Держи, – сказал он. – Постигай вселенную, мальчик.

Мне показалось, что кто-то из детей засмеялся. Даже Саня едва сдерживал себя, чтобы не подключиться к этой компании. Я это точно видел. И мне сделалось стыдно. Я поискал глазами Веронику – она стояла бледная и глядела на меня с жалостью, словно мне не подарок вручили, а влепили двойку за четверть. И я почувствовал, что краснею. Я даже «спасибо» не сказал, а только выбежал в вестибюль и бросился по лестнице вниз, к выходу.

Саня догнал меня только на улице.

– Ну ты чего, Андрюх? – спросил он.

– А ты чего? – сразу набросился на него я. – Смешно? Тебя бы вот вытащили, чего бы ты рассказал?

– Да не смешно ни разу, – надулся Санёк. – С чего ты взял, что смешно-то?

– Видел я.

– Чего видел? Ты на Веронику пялился.

Я покраснел ещё больше. Благо, что на улице было морозно, градусов примерно восемнадцать, так что сошло бы за здоровый румянец.

– А чего она потом? – быстро успокоившись, спросил я.

– Тоже ушла.

– Куда?

– Да почём я знаю.

В этот момент Вероника как раз вышла из клуба. Снова посмотрела на меня и даже – или мне померещилось – подмигнула игриво.

Саня толкнул меня локтем в бок.

– Да вижу, – шёпотом сказал я.

Вероника направилась к дороге, где стояли сани на полозьях, запряжённые грустной кау́рой лошадью. Девочка ловко запрыгнула на них, что-то сказала кучеру, тот дёрнул вожжами, и грустная лошадь, наследив на прощанье пахучим навозом, медленно двинулась в сторону церкви.

Я снова вздохнул.

– Дай свистнуть, – сказал Санёк.

– Чего?

– Свистнуть дай, – для большего понимания он показал на мою честно заработанную свистушку, которую я продолжал сжимать в руке.

– Да иди ты, – огрызнулся я и от обиды изо всех сил свистнул сам.

И что тут случилось – я совершенно не понял. Всё, что до этого меня окружало, исчезло в один миг. И Сани не было рядом, и клуба, и даже зимы с минус восемнадцатью. Вместо этого меня окружали деревья с розовыми цветами. И вся земля тоже была усыпана розовыми лепестками. Вверху низко-низко нависало насыщенно-голубое небо. И ни души. Один только я стою и ничегошеньки не понимаю. И пахло как-то по-особенному. Не навозом уже и не мандаринами, а чем-то кисло-сладким, похожим на вишню.

– Андрюша, – раздалось у меня из-за спины.

Я обернулся. И глазам своим не поверил. Метрах в пятидесяти от меня, прячась за стволом одного из деревьев, стояла Вероника. На ней было тоже розовое платье, сотканное как бы из этих же лепестков.

– Андрюша, – повторила она, звонко рассмеялась и побежала, скрывшись в розовой дымке сада.

Не подумайте, что я какой-нибудь там сопливый романтик и мечтал о чём-то подобном. Мне все эти розовенькие побрякушки вовсе и ни к чему. Я не любитель подобных картинок, потому что это всё девчачье. Но я решил, что стану писать честно, поэтому призна́юсь, что в тот момент, забыв обо всём на свете, я был очарован. Вот.

Я даже было дёрнулся, чтобы пуститься за Никой вдогонку. А потом подумал, да какого чёрта тут происходит?! Это же не взаправду. Такого не может быть. Я посмотрел на свистушку, прижал её к губам и дунул…

И снова стала зима, знакомые жёлтые колонны балкона перед входом в клуб, и Саня. Но в Сане что-то всё-таки изменилось. Потому что он был удивлён, судя по его виду, не меньше моего. Нет. Не тем, что я побывал в розовом саду, этого он видеть не мог, а тем, что и у него в руках появилась точно такая же свистушка, как и у меня.

– Это чо? – спросил он и посмотрел на меня.

Я показал ему свою.

– Откуда? – продолжал недоумевать он.

Я пожал плечами, всё ещё не в силах переварить пережитое и не зная, следует ли об этом рассказать своему другу.

– Я тут ни при чём, – сказал я, решив пока не делиться случившимся со мной чудом.

– Бред какой-то, – прошептал Саня и тихонько дунул в свою свистушку.

Я, честно говоря, снова испугался. Подумал, что он исчезнет. Но Саня продолжил стоять на месте, морща лоб под мохнатой ушанкой.

***

На целых четыре дня я заперся у себя дома. В сам Новый год родители мои ушли в гости и вернулись только в шестом часу утра. Так что я успел по полной программе насвистеть себе приключений.

Сначала, перед тем как пробили Куранты, я свистнул на кухне и тут же оказался в Китае. Ну, так я подумал, потому что видел несколько фильмов с Брюсом Ли и мог отличить китайский пейзаж от какого-либо другого. Китай предстал передо мной в виде огромного базара, больше похожего на посёлок. Там ходило множество людей в поисках чего бы себе купить. А накупить можно было всякого барахла, от экзотической еды до вееров, зонтиков и цветастой одежды. Я бы, может, тоже потратился на что-то для доказательства моего здесь пребывания, но, во-первых, у меня не было китайских денег, а во-вторых, стоял я возле вонючей рыбной лавки, а не у прилавка с сувенирами. Да и видок у меня к тому же был довольно престранный: трусы и майка без рукавов. Что-то я совсем не позаботился об одежде. Наверное, от излишнего желания снова оказаться в каком-нибудь интересном месте. Мне думалось, что все эти переходы случаются только у меня в голове, что я сам выдумываю как-то подсознательно места́ и людей, и что на самом деле меня никто по-настоящему там не воспринимает, если даже и присутствует помимо меня на сцене. Но оказалось, что очень даже воспринимает. Мой необычный и растерянный вид привлёк внимание какой-то женщины. Та начала что-то у меня спрашивать. На китайском, само собой. Я не понял ни сло́ва, а только отчего-то рассмеялся. Речь её и интонации мне показались забавными. Вот уж не думал, что можно так говорить, то повышая, то понижая тон го́лоса. Пришлось свистнуть прежде, чем я смог освоиться и что-либо рассмотреть по-настоящему. Слава Богу, вернулся на родную кухню. До этого засёк на секундомере время. Сравнил. Оказалось, что в реальном мире моё путешествие не заняло ни одной лишней секунды. Это стало вторым моим открытием. Ах, ну да… Первым-то было то, что сбывались мои желания. Небольшие, правда, не выходящие за рамки здравого смысла, если таковой вообще можно было найти во всём этом. Это я понял ещё в тот раз, когда в руках у Сани оказалась вторая свистушка. Я ведь перед этим как бы между прочим пожелал, чтобы он оказался на моём месте – вот так это моё желание и вылилось в форме дубликата ракеты-свистушки (правда, уже не волшебного).

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.