Убийство в гараже. Когда правда опаздывает

– Том.. Кто это?

– Том – лучший друг Джордана, чуть ли не каждый день тут вместе ошивались. Приятный парень, открытый, всегда радостный. Полагаю, что он всё знает про Джордана. Только, увы, знаю я только его имя и всё.

– Тогда спасибо.

– Только… – он понизил голос, – вы аккуратнее. В Грейфорде любят, когда прошлое остаётся в прошлом.

Кристиан кивнул, после чего развернулся, бросил последний взгляд на ряд гаражей, уходящих в туман.

– Интересные новости, – пробормотал Кристиан. – Заеду-ка сегодня к матери Джордана, узнаю что за Том.

Это было в тот же день, когда Кристиан покинул гараж Джордана. Солнце медленно опускалось за крыши Грейфорда, и город начинал звучать глуше, будто сам прислушивался.

Кристиан не стал возвращаться в таверну. Он пошёл дальше – к дому, ключ от которого несколькими часами ранее дала ему мать Джордана.

Дом находился за пределами Грейфорда, всего в нескольких минутах езды от города. Гул улиц сюда не доходил – только приглушённые звуки ветра и редкие шаги по влажной земле.

Небольшой деревянный дом, тёмный от времени и дождей, стоял чуть в стороне от дороги. Крыша просела, ставни были закрыты не до конца. Он выглядел скромно, почти незаметно – как место, куда приходят, чтобы спрятаться от города, а не жить напоказ.

Кристиан постучал по привычке. Ответа не было.

Он отпер дверь ключом и вошёл.

Внутри царила тишина. Не мертвая, а живая, наполненная ожиданием хозяев.

В прихожей висела куртка Джордана. Обувь стояла аккуратно, рядом с дверью, как если бы хозяин снял ее не торопясь.

Кристиан прошел дальше.

Гостиная комната была небольшой, с низким потолком и деревянными стенами. Стол у окна, два простых стула. На столе – чашка с темным следом на дне.

На стене над узкой полкой висела картина. Единственное, что бросалось в глаза в этой комнате.

Она висела чуть криво, на одном гвозде, без рамки – просто плотная фотобумага, слегка выгнутая от времени. Края потёрлись, один угол был загнут, будто ее не раз снимали и снова вешали.

На фотографии Джордан рядом с каким-то мужчиной. Они были сняты на улице – фон угадывался смутно: старая каменная стена, размытая зелень, возможно, окраина города. Оба в простой одежде.

Джордан на фотографии был очень молод. Он не улыбался в привычном смысле – скорее, уголки губ были приподняты, как у человека, которому спокойно рядом с тем, кто стоит рядом.

Мужчина рядом с ним держался иначе. Плечи напряжены, руки скрещены, взгляд направлен не в объектив, а куда-то в сторону. Лицо серьёзное, даже хмурое, будто момент съемки застал его врасплох.

Они стояли близко, почти касаясь плечами. Если Джордан повесил здесь, в доме, значит, она имела для него значение куда большее, чем просто память.

Невольно в голове сразу вспомнилось имя Том, которое назвал старик.

Спальная комната была еще меньше. Деревянная кровать, простыня смята. Окно закрыто неплотно, занавеска колыхалась от сквозняка.

На тумбочке лежал блокнот.

Кристиан открыл его.

Записи были короткие, без дат:

«Вина – это не страх.»

«Мы все сделали ошибку.»

«Говорить сложнее, чем молчать.»

Он удивился, закрыл блокнот и взял его с собой.

Кухня была частью той же комнаты – скромная, но обжитая. Хлеб под полотенцем, нож рядом, окно приоткрыто.

Снаружи – пустая дорога, ведущая обратно в Грейфорд.

Кристиан задержался у окна, затем закрыл его.

Кристиан уже собирался выходить, когда взгляд зацепился за край стола на кухне.

Там, почти у стены, лежала небольшая контактная книжка, потертая, с мягкой обложкой. Такие не прячут и не убирают далеко: ими пользуются.

Он взял ее в руки.

Страницы были исписаны аккуратным, немного угловатым почерком. Имена, адреса, иногда короткие пометки на полях. Ничего лишнего, все по делу.

Кристиан пролистал несколько страниц – быстро, не вчитываясь, просто отмечая выборочно фамилии, пока не остановился.

Том Брэйторн.

Адрес был выписан полностью, без сокращений.

Имя задержало взгляд.

Кристиан достал карандаш и аккуратно переписал адрес в свой блокнот. Книжку он также взял с собой.

Он оглядел кухню еще раз, без суеты, без надежды найти что-то ещё.

– Здесь больше нечего ловить, – тихо сказал он, словно дому, а не себе.

Кристиан вышел, аккуратно закрыл дверь и на мгновение задержался на пороге.

Теперь путь был понятен.

Вечером Кристиан вернулся в таверну, когда было уже затемно. Огни за мутными стёклами отражались в лужах, туман стелился ниже колен, и Грейфорд звучал тише, чем днём.

Он поднялся в свою комнату, закрыл дверь и сел за небольшой стол у окна.

Сначала – тишина.

Потом Кристиан достал блокнот Джордана.

Кристиан положил дневник на стол рядом с блокнотом. Он забрал его с собой без колебаний – не как улику, а как попытку понять.

Перелистывал медленно.

Записи были неровные: где-то уверенные, где-то оборванные на полуслове. Ни дат, ни имён. Только состояния.

Помимо уже обнаруженной записи, странной казалась другая, которая была сразу же на следующей странице, она звучала как дополнение прошлой.

«Вина – это не страх.

Это ожидание.

Я знаю, что разговор будет, но не знаю – каким.»

Кристиан перечитал еедважды.

Кристиан поднял голову и тихо сказал вслух:

– Значит, Кристиан чувствовал свою вину перед кем-то.. И ожидал, что все еще можно просто обсудить.

Непроизвольно в голове зазвучало:

А убийца решил не обсуждать.

– Если это вообще не древняя запись, и его чувство вины как-то связано со смертью.., – произнес Кристиан себе, в ответ на навязчивые мысли.

Кристиан достал свой блокнот, затем закурил еще одну сигарету. Перед ним лежал дневник погибшего, его телефонная книга, неизвестного происхождения медальон и бумажка, на которой отдельно был выписан адрес Тома Брэйторна.

Сигарета дотлела почти до фильтра. Кристиан затушил ее и не сразу убрал руку со стола. Пальцы слушались хуже, чем обычно. Усталость наваливалась медленно, тяжело. Это была та самая усталость, что приходит не от дороги, а от мыслей, которые не дают лечь.

За окном туман начинал редеть, и в нём проступали первые бледные полосы рассвета. Кристиан, открывая бутылку виски, смотрел в окно и думал, что утро не приносит ответов.

Глава 4

Проснулся Кристиан во второй половине дня. Бессонная ночь сказывалась на его состоянии, чувствовал себя он не лучшим образом. Выпив чашку кофе, Кристиан медленно начал собираться.