Среда. Мозг. Старение. Как то, что вокруг, меняет то, что внутри

Сергей Верещагин

Среда. Мозг. Старение. Как то, что вокруг, меняет то, что внутри

От автора

В этой книге нет попытки навязать правильный образ жизни. Она о другом – о связях. О том, как среда, привычки и наше отношение к себе сплетаются в одну историю, которую мы называем возрастом.

Мы часто игнорируем мелочи, считая их фоном, пока они не начинают управлять нами. Я хотел написать о реальности без прикрас и обещаний чудес. О том, что забота о себе – это не героический штурм, а ежедневная, почти незаметная настройка своего мира.

Здесь нет требований и готовых решений. Только предложение – внимательно посмотреть на то, в каких условиях мы живём, и что мы можем сделать для себя, не разрушая жизнь до основания.

Если эта книга поможет вам увидеть свою среду чуть яснее, услышать себя чуть внимательнее и сделать хоть один небольшой шаг туда, где телу и голове будет немного легче – значит, она написана не зря.

Введение

Иногда день начинается с очень простого момента. Утро, будильник, немного сна, телефон в руке раньше, чем голова успела проснуться. Надо встать, собраться, что-то успеть… А внутри уже есть многим привычная тяжесть: «я опять не отдохнул». И так не первый день, не первый месяц, а у кого-то – не первый год.

Мы привыкли думать о здоровье как о чём-то отдельном. Вот есть анализы, таблетки, врачи. А вот – работа, семья, деньги, новости, подъезд, транспорт, холодильник, люди вокруг. Как будто это разные миры, не связанные друг с другом. Врач занимается телом, новости – нервами, окружение – настроением, а жизнь как-то сама всё это перемешивает.

На самом деле организм всё время живёт внутри конкретной среды. Он каждую секунду считывает, чем вы дышите, что кладёте на тарелку, как спите, сколько двигаетесь, с кем разговариваете, о чём думаете перед сном, какие лица видите в очереди, какие слова чаще всего звучат дома. Для него это не фон, а условия работы. И именно в этих условиях он взрослеет, устаёт, восстанавливается или нет.

Эта книга родилась из наблюдения: многие люди стареют раньше, чем им положено по паспорту. И нет, не потому, что «плохо живут» или «не следят за собой», а потому что та среда, в которой они существуют, слишком много просит и слишком мало даёт взамен. При этом далеко не всё в этой среде можно изменить. Нельзя одним решением сделать зарплаты выше, медицину – идеальной, город – удобным, страну – спокойной.

Но почти у каждого из нас остаётся небольшой круг того, что всё-таки в наших руках. То, как мы обращаемся с собой в этих условиях. Какие привычки считаем «нормальными». Что считаем допустимым по отношению к своему телу и психике, а с чем внутри уже не согласны. Какую жизнь передаём дальше тем, кто смотрит на нас – детям, внукам, или просто близким людям.

Здесь не будет советов в духе «начните с понедельника новую жизнь» и обещаний вечной молодости. Не будет строгого голоса, который учит, как правильно, и перечисляет ваши ошибки. Скорее это будет спокойный, иногда довольно прямой разговор на кухне о том, что нас окружает, как это вмешивается в работу мозга и тела, и что можно сделать, не переезжая в идеальный мир и не становясь другим человеком.

Мы поговорим о среде, которая кажется само собой разумеющейся: о подъездах и магазинах, транспорте и очередях, воздухе, еде, шуме. О людях, рядом с которыми проходят годы – родных, партнёрах, коллегах, соседях. О нервной системе, которой приходится держать всё это на себе. О том, как новости и устройство страны незаметно влияют даже на пульс и сон. О небольших шагах, которые не требуют больших денег, но меняют то, как организм проживает свой день.

Если кратко, эта книга – приглашение посмотреть на свою жизнь целиком, а не по отдельным ящикам. Вовсе не для того, чтобы испугаться, а чтобы увидеть, где именно среда нас подтачивает, а где мы сами, по привычке, подталкиваем себя к более раннему износу. И заодно – где у нас всё ещё есть пространство для выбора, даже если оно кажется небольшим.

Можно читать её по порядку, можно перескакивать к тем главам, которые сейчас ближе. Можно спорить, соглашаться, откладывать, возвращаться позже. Главное – не воспринимать её как экзамен на «правильную жизнь». Скорее как попытку тихо подсветить места, о которых мы обычно не думаем, пока организм не начинает говорить с нами слишком громко.

Если после чтения вы хотя бы пару раз задумаетесь: «а то, что я сейчас делаю, помогает мне жить чуть легче или делает мне хуже?» – значит, эта книга уже сработала. Остальное – дело времени, обстоятельств и вашего собственного отношения к себе в том мире, который достался.

ЧАСТЬ 1. Мир вокруг, который незаметно формирует нас

Глава 1. Место, которое кажется нормой

С детства место, в котором мы растём, предлагается нам как единственный возможный вариант мира. Ребёнок не выбирает, где родиться. Он просто смотрит вокруг и записывает – так устроена жизнь

«Так жили все вокруг, и по-другому будто не бывает».

Эта фраза редко звучит вслух, но почти у каждого есть своё место, про которое она подходит слишком хорошо.

Место – это не только точка на карте. Это утренний свет из окна или его отсутствие. Это подъезд, в который выходишь первым делом, запах лестничной клетки, звуки за стеной. Это дорога до школы или работы, витрины по пути, лица в транспорте, разговоры в очереди, цены на прилавках магазинов, то, что едят вокруг, как ругаются, как шутят, о чём мечтают – если вообще всё ещё позволяют себе мечтать.

Когда человек живёт в одном и том же окружении годами, мозг перестаёт замечать бóльшую часть деталей. Всё сливается в одно спокойное «ну у нас нормально». Будильник, кухня с приглушенным светом, одна и та же остановка, один и тот же магазин, знакомый набор продуктов, одинаковые вечерние звуки. День за днём, год за годом. Кажется, что это просто фон, на котором разворачивается «настоящая» жизнь – работа, семья, здоровье. Но чаще всё наоборот: именно фон и является главным режиссёром.

С детства место, в котором мы растём, предлагается нам как единственный возможный вариант мира. Ребёнок не выбирает, где родиться. Он просто смотрит вокруг и записывает: «так устроена жизнь». Если вокруг вечно торопящиеся взрослые, которые приходят домой уставшими и ругаются из-за денег – это и есть базовая картинка. Если в доме постоянно включён телевизор, за окном серый двор, а разговоры крутятся вокруг «кто сколько получает» и «как всё подорожало», – это становится нормой. Не хорошей и не плохой. Просто единственной.

Мозг устроен экономно. Он не любит каждый день заново анализировать реальность, ему удобно однажды сделать вывод: «вот так здесь всё работает», – и дальше уже не тратить на это лишнюю энергию. Так формируется ощущение замкнутого мира: есть дом, есть район, есть несколько привычных маршрутов. Всё, что за их пределами, – смутная абстракция. Где-то там что-то может быть «по-другому», но это словно другой фильм, а ты живёшь в своём.

Отсюда рождаются знакомые нам фразы: «У нас так принято». «У нас по-другому не бывает». «Ну да, где-то живут лучше, но это не про нас».

Иногда место действительно даёт мало вариантов. Небольшой посёлок, один супермаркет, несколько школ, одна больница, пара кафе, один-два крупных работодателя. Люди годами ходят по одним и тем же тропинкам – и постепенно эти тропинки превращаются не только в дорожки под окнами, но и в дорожки в голове. Если все вокруг рано смиряются с усталостью, болячками и тяжестью в теле, мозг записывает: «вот так выглядит взрослая жизнь». Если нормой считается пить по выходным «чтобы расслабиться», заедать стресс сладким или жирным, годами не показываться к врачам – это перестаёт казаться выбором. Это превращается в фон.

Важно заметить, что место – это не только «бедный посёлок» или «застывший город». Даже в большом и внешне благополучном городе можно жить так, словно вокруг вообще нет других вариантов. Те же маршруты, те же люди, те же разговоры. Можно десятилетиями не выходить за пределы своего района, своего круга общения и своих сценариев, даже если технически вокруг куча возможностей. Среда – это не только инфраструктура, но и то, к чему мозг привык.

Выходишь утром из подъезда – и уже по нескольким штрихам понятно, что здесь считается нормой. Насколько чисто или грязно. Окрашены ли стены хоть как-то или их оставили «как есть». Свалены ли кучи старой мебели у мусорки. Стоят ли во дворе живые деревья или только голый асфальт и ржавые конструкции с очень тонким намёком на детскую площадку. Если такое окружение не меняется годами, оно постепенно врастает в представление о том, «на что я вообще имею право».

Если вокруг тебя с детства нет ничего особенно аккуратного, красивого, хорошо сделанного, то планка ожиданий тоже опускается. Человек привыкает к мысли, что всё в жизни – немного «так себе». Что ремонт – это вечно недоделанная штукатурка и торчащие провода. Что магазин – это место, где громко орёт музыка, пахнет фастфудом и всё расставлено для удобства продавца, а не покупателя. Что врачу нужно «добывать талон», а не спокойно записываться. Это мелочи по отдельности, но в сумме они транслируют мозгу: миру вокруг, по большому счёту, не до тебя.

Когда среда так устроена, любое улучшение воспринимается как праздник и чудо. Открыли аккуратную кофейню – все обсуждают. Положили нормальный асфальт – выкладывают фото в соцсети. Появился новый маршрут автобуса – «ничего себе, забота». В норме базовые вещи не должны выглядеть событием, но если место годами жило по принципу «и так сойдёт», мозг вынужден относиться к любому шагу вперёд как к подарку. И это тоже часть сценария: привыкать к малому, не требовать лишнего, терпеть.

К этому добавляется социальная среда – люди, с которыми человек живёт бок о бок. Они тоже часть «места». В маленьком мире привычные фразы звучат почти одинаково: «главное, чтобы была работа», «лишь бы не было войны», «здоровье бы сохранить – и ладно». Это понятные, человеческие желания. Но если кроме этого вокруг почти нет разговоров о развитии, путешествиях, новых навыках, здоровом старении, мозг постепенно перестаёт воспринимать такие темы как реальные. Всё, что выходит за пределы «выжить и дотянуть», становится чем-то чужим.

Есть ещё одна тонкая деталь: внутренний запрет на сравнение. Даже если человек когда-то видел другие города, страны или просто более ухоженный район, внутри часто включается защита: «зачем себя мучить, всё равно у нас так никогда не будет». Вместо честного «да, мне здесь тяжело» рождается более удобное: «ну и там не всё идеально», «везде свои проблемы», «нечего нос задирать». Так сохраняется хрупкое равновесие – и одновременно закрепляется ощущение, что место, в котором ты живёшь, – твоя окончательная судьба.

Мозг в такой атмосфере делает важный вывод: «выбираться не надо, надо адаптироваться». На первый взгляд это даже помогает: человек меньше страдает от сравнения, меньше злится, меньше испытывает зависть. Но вместе с этим гасится и любопытство, и ощущение собственной пластичности. Если вокруг никто особенно не меняется, не меняет профессию, не переезжает, не пробует новые форматы жизни, то и твоё внутреннее «я могу иначе» постепенно засыпает.

Все эти процессы почти не осознаются. Если спросить: «почему ты живёшь именно здесь?», многие ответят: «так получилось», «так удобнее», «а куда ещё?». За словами «так получилось» обычно стоит целая система: родители, которые никогда не рассматривали другие варианты; школы, которые не показывали других дорог; общество, которое скорее высмеет смелую попытку, чем поддержит. В какой-то момент место перестаёт быть точкой старта и становится клеткой, только без решёток – потому что человек сам перестал искать выход.

При этом речь не о том, что каждый обязан срочно менять город или страну. Важно другое – увидеть, как сильно место участвует в твоей жизни прямо сейчас. Как оно формирует твои привычки, отношения с телом, отношение к возрасту, к возможностям. Как оно объясняет тебе, что «в сорок уже поздно что-то начинать», что «здоровье с годами у всех одно и то же», что «в нашем возрасте уже не до…». Сам по себе возраст этого не говорит. Это говорит среда, в которой стареют твои знакомые.

Даже простые бытовые вещи постепенно работают как тихие учителя. Если вокруг почти нет людей, которые в зрелом возрасте чему-то учатся, меняют профессию, начинают заботиться о себе – мозг записывает: «поздно». Если вокруг много тех, кто к пятидесяти уже махнул рукой на здоровье, живёт на обезболивающих и шутит про «старость – не радость», – это становится базовым фоном. Неважно, что ты думаешь головой; день за днём ты смотришь на живые примеры, и мозг делает выводы именно по ним.

Иногда достаточно небольшого контраста, чтобы увидеть всё это. Приехать в другой город на пару дней. Попасть в район, где чистые подъезды, тихие дворы, ухоженные парки и люди другого темпа. Или наоборот – из такого места приехать туда, где всё давно обветшало. В эти моменты особенно ясно чувствуется, как сильно «место» пробирается под кожу. Но эта тема – уже для следующей главы, где будет разговор о городах и посёлках, которые как будто застряли во времени.

Сейчас важен один, на первый взгляд простой, но непривычный вывод. Место, в котором человек живёт, – не просто фон. Это постоянный участник его старения или омоложения, его выборов или отказа от выбора. Окружение объясняет, что нормально хотеть, а что «слишком». Оно задаёт потолок – именно тот уровень, который человек считает для себя возможным. И пока это не замечаешь, очень легко прожить всю жизнь с ощущением: «я просто жил там, где родился», – хотя на деле место всё это время тихо жило в тебе и решало за тебя больше, чем казалось.

Как выезд в другое место впервые показывает контраст

Первый выезд в другое место почти всегда кажется просто поездкой. Турпоездка, командировка, визит к родственникам, тренировки в другом городе – мало кто в этот момент думает: «Сейчас я проверю, как устроена моя реальность». Кажется, что человек просто временно вырвался «отдохнуть». Но мозг воспринимает это иначе: как эксперимент с двумя разными мирами.

Поначалу всё внимание съедают очевидные вещи: куда идти, как не заблудиться, где купить воду, как работает транспорт. Но параллельно с этим тихо идёт другой процесс – сравнение. Даже если сознание занято бытовыми вопросами, органы чувств уже собирают информацию: как здесь пахнет, какие звуки на улице, как выглядят дома, в каком состоянии дороги, что за люди вокруг.

Контраст может проявляться в мелочах. В каком-то месте по вечерам тихо, слышно, как люди разговаривают обычным голосом. В другом – постоянный крик, сигналящие машины, гул музыки из соседних окон. Где-то подъезды освещены и чистые, двери закрываются мягко, стены окрашены. В другом месте лампочка на лестнице не горит годами, краска облупилась, а мусор возле дома лежит так, будто часть интерьера. Эти детали не требуют специальных знаний, их не нужно долго анализировать. Мозг просто фиксирует: «так тоже бывает» – или, наоборот, впервые видит, что так бывает не везде.

Особенно заметен контраст в людях. В одном месте большинство жителей выглядят уставшими, немного сутулыми, с тяжёлой походкой и сероватым лицом. В другом – больше прямых спин, более живой мимики, свободной одежды, и вообще, людей разного возраста на улице. Это не значит, что где-то все здоровы и счастливы, а где-то – нет. Но даже общий темп ходьбы, выражения лиц и манера говорить создают ощущение: «здесь тело живёт в одном режиме, а там – в другом».

Мозг очень быстро подмечает разницу в базовом отношении к человеку. В одном городе нормой считаются очереди к врачу с ночи, хамство на ресепшене и фраза «вам что, больше всех надо?». В другом – электронная запись, вежливое обращение, привычка объяснять, а не отмахиваться. Где-то привычно, что работник сервиса раздражён и устал, а клиент заранее внутренне оправдывается, что «отвлекает». Где-то наоборот, считается естественным, что человеку улыбаются и хотя бы пытаются помочь. Это тоже среда, и мозг не может этого не заметить.

Интересно, что первый сильный контраст часто вызывает не радость, а растерянность. Если человек привык к мысли, что «так живут все», и вдруг видит, что в другом месте будни устроены мягче, спокойнее, чище, у него появляется внутренний вопрос: «почему у нас не так?» Ответ на него обычно неприятен, поэтому психика спешит включить защиту. «Ну да, здесь красиво, но и проблем тоже полно». «У нас зато люди душевные». «Это тебе кажется, ты тут турист». Так легче, чем признаться себе: «оказывается, моя норма – не единственная возможная».

Бывает и другой вариант. Человек выезжает из более благополучного места в город или посёлок, где всё устроено грубее и тяжелее. Тогда контраст срабатывает наоборот: многие вещи, которые раньше казались само собой разумеющимися, вдруг начинают цениться. Чистая вода из-под крана. Тротуар, по которому можно пройти пешком. Магазин, где выбор не ограничивается парой дешёвых марок. Спокойная речь на улице. В такие моменты видно, что ощущение «нормальности» тоже относительное. То, что в одном месте воспринималось как минимум, в другом оказалось почти роскошью.

Для организма важно не только то, куда человек выехал, но и то, как часто он позволяет себе такие сравнения. Если поездка случилась один раз за десять лет, мозг может отнести увиденное к разряду: «ну, бывает и так, но это не про нас». В этом случае контраст почти не успевает повлиять на реальные решения. Впечатления складываются в отдельный ящик: «интересный опыт», «красивые картинки», но повседневная норма остаётся прежней.

Совсем иначе начинает работать голова, когда выезды повторяются. Даже недолгие, даже не слишком дальние. Мозг постепенно перестаёт относиться к другим местам как к кино и начинает складывать простую, но важную мысль: «вариантов устройства жизни больше, чем один». Не обязательно кардинально переезжать, чтобы это повлияло на отношение к собственному месту. Иногда достаточно увидеть своими глазами другой темп, другой уровень шума, другую картинку улиц, чтобы перестать оправдывать всё привычное фразой «ну у всех так».

Для кого-то контраст становится толчком к переезду. Для кого-то – поводом хотя бы слегка перестроить свой быт: меньше времени в агрессивной среде, больше – где тише и спокойнее. Кто-то после таких поездок по-другому смотрит на своё окружение и начинает осознанно выбирать, с кем проводить время. Даже если внешне ничего не меняется, внутри появляется важное ощущение: на самом деле мир устроен не только так, как принято у нас.

Тело тоже реагирует. В одном месте уже через пару дней может становиться легче дышать, лучше засыпаться, меньше болеть голова. В другом, наоборот, даже короткий визит вызывает усталость, тяжесть, раздражительность. Организм не знает названий городов и не читает рейтингов качества жизни, но он очень чётко «голосует» самочувствием. Этот сигнал часто тонет в суете, но он есть: разница в среде измеряется не только красивыми фасадами, но и тем, как себя чувствует человек внутри.

Со временем именно такие маленькие, но честные сравнения формируют новый угол зрения. Место, где человек живёт, перестаёт казаться единственно возможным вариантом вселенной. Это уже не «так сложилось и точка», а один из сценариев. Потом к этому добавятся другие наблюдения – о том, как люди болеют и стареют в разных системах, как влияет движение, питание, отношения. Но отправная точка всё равно одна: первый реальный контраст, когда вдруг становится видно, что чужое «обычно» совсем не похоже на твоё.

Почему мы защищаем то, что нам вредит

Самый простой ответ на вопрос «почему человек защищает привычное окружение» звучит так: потому что оно знакомое. Но за этим «знакомое» скрывается куда больше, чем кажется.

Для мозга привычное означает, прежде всего, предсказуемое. Даже если день устроен тяжело и нервно, он всё равно повторяется по понятному сценарию. Известно, какие лица встретятся в подъезде, кто как отреагирует в магазине, какие слова скажет начальник, как выглядят дворы по пути. Организм подстраивает под это давление, режим сна, питание. Он учится обходить острые углы, заранее угадывать раздражители, экономить силы. Любое вмешательство в эту схему, даже потенциально положительное, воспринимается как риск. Неизвестное для мозга почти всегда выглядит опаснее, чем плохо знакомое.

Когда человек живёт в одной среде долго, она становится частью его идентичности. «Я – отсюда», «мы – такие». И в этих «мы» – язык, шутки, местные выражения, привычные жалобы, общие воспоминания. Даже если большинство людей вокруг живут тяжело и постоянно жалуются, это всё равно даёт чувство принадлежности. А выйти из такого круга – значит на какое-то время оказаться между мирами. Там, где лучше, ты «чужой» и ещё ничего не понимаешь. Здесь, где привык, – тебя уже знают, но могут не понять: зачем что-то менять, если «все так живут». Мозг нередко выбирает не здоровье и благополучие, а принадлежность. Быть своим среди выгорающих, уставших, или рано стареющих – психологически безопаснее, чем оказаться одному на территории изменений.

Есть и другой слой – связанный с уважением к прошлому. Привычное окружение часто связывается с семьёй, детством, историей рода. Дом, в котором жили родители или бабушка, двор, где играли в детстве, школа, на которую столько раз жаловались, – всё это заодно становится хранителем памяти. И когда человек сталкивается с контрастом («где-то можно жить мягче и легче»), внутри поднимается не только вопрос про себя, но и про близких. Если признать, что место реально вредит, то вместе с этим придётся признать, что многие годы жизни близких прошли в среде, которая истощала, а не поддерживала. Для многих это слишком болезненная мысль. Гораздо проще сказать: «зато у нас…» – и найти любую компенсацию, лишь бы не трогать больное.

Привычное окружение даёт ещё одну иллюзию – ощущение контроля. В знакомой среде человек знает, к кому обратиться «по знакомству», в какой аптеке дешевле, как обойти очереди, с кем можно договориться. Это компенсирует объективные минусы. Да, официально система работает плохо, но на практике удаётся что-то решать через связи, личные договорённости, хитрость. В таком мире статус и опыт измеряются не формальными правами, а умением лавировать. Если перенести этого же человека туда, где система прозрачнее и больше завязана на правила, часть старых навыков внезапно окажется ненужной. Вместо «знать людей» нужно будет учиться заполнять формы, читать инструкции, разбираться в других законах. Это не только сложно, но и ударяет по самоуважению: то, в чём был силён, перестаёт быть ценным. Защищая привычное окружение, человек заодно защищает ощущение собственной компетентности.

Добавим к этому простой биологический факт: изменения требуют энергии. Любой серьёзный шаг – переезд, смена работы, изменение образа жизни – на время увеличивает нагрузку на нервную систему. Нужно привыкать к новым маршрутам, новым лицам, новым правилам. Организм какое-то время будет работать «на повышенных оборотах». Если человек и так живёт на грани усталости, у него нет внутреннего запаса под лозунгом «я ещё чуть-чуть выдержу, зато потом станет лучше». Логика мозга в такие периоды очень приземлённая: «выжить сегодня». В этих условиях даже мысли о переменах начинают казаться роскошью. Защищая своё окружение, человек на самом деле защищает остатки сил, как умеет.

Есть ещё страх столкнуться с собственной неготовностью. Пока человек остаётся в привычной среде, ему проще объяснить свои ограничения внешними факторами: «тут нет нормальной работы», «здесь невозможно правильно питаться», «в такой системе никто здоровым не будет». Эти фразы нередко справедливы, но в них есть удобство: ответственность почти полностью лежит на среде. Если же человек выбирается в место, где условия объективно лучше, часть вины за своё состояние придётся разделить с собой. Признавать: «да, теперь многое зависит от моих действий» – сложно. В этом признании нет обвинения, но появляется необходимость двигаться. А движение – это снова энергия, время, усилия.

Защитные реакции на критику среды часто звучат одинаково. Стоит сказать, что в другом месте люди стареют медленнее, меньше болеют, больше двигаются, как тут же поднимается целый хор возражений: «у нас климат другой», «у нас менталитет», «у нас зарплаты ниже», «у нас зато…». Часто это не спор по сути, а попытка сохранить целостность внутренней картины. Если среда, в которой прожито много лет, признаётся явно вредной, встаёт тяжёлый вопрос: «почему я всё это время это терпел?» На него нет простого и безболезненного ответа. Защищая окружение, человек защищает в том числе свои прошлые решения.

Нельзя забывать и о простом страхе быть осуждённым. Принятая в кругу норма – сильная вещь. Если все вокруг считают, что «всякое нытьё про здоровье – это слабость», сложно первым начать открыто заботиться о себе. Если большинство живёт так, будто жизнь закончится к сорока, и шутит над теми, кто учится или меняет привычки, то попытка выбрать другой путь воспринимается как вызов. Защищая среду, люди как бы говорят друг другу: «мы все делаем правильно, не выделяйся». Порвать с этим соглашением рискованно – можно потерять поддержку, уважение, чувство «своего человека».