Точка падения.

Погорельская Екатерина

Точка падения.

Глава 1. Дело начинается.

Раннее утро только начинало просыпаться вместе с городом. Солнце робко выглянуло из-за домов и залило золотистым светом стройку. Железные балки и серые бетонные плиты засияли в этом свете, словно на мгновение перестали быть холодными. В воздухе стоял запах сырости и пыли, смешанный с ароматом свежесваренного кофе – его приносили в термосах рабочие.

Сначала показался первый человек – плотник Гена, сутулый, с неизменной кепкой на голове. Он зевнул так, что чуть не уронил вязанку инструментов.

– Опять как будто и не спал, – пробормотал он себе под нос, оглядывая стройку. – А ведь сегодня работы невпроворот…

Следом подошёл молодой паренёк в яркой жилетке, новенький в бригаде. Он остановился, вскинул голову к огромному крану и чуть растерянно усмехнулся.

– Ничего себе… а я думал, на картинках оно больше, – сказал он, и Гена, проходя мимо, хмыкнул.

– Подожди, к вечеру оно тебе таким здоровенным покажется, что будешь проклинать.

Рабочие собирались один за другим. Кто-то шутил, кто-то ворчал, кто-то молча потягивал из кружки чай. Шум становился всё громче: загремели металлические листы, щёлкнули замки на касках, кто-то включил музыку с телефона – весёлую, бодрую, чтобы прогнать сон.

Бригадир Степаныч, мужчина лет пятидесяти с суровым лицом, обошёл стройку, проверяя, всё ли на местах. Его взгляд был строг, но заботлив.

– Ну что, мужики, поехали. Сегодня нам надо залить фундамент вот этого блока. Работы море, так что не рассиживаемся.

– Степаныч, а завтрак когда? – в шутку выкрикнул кто-то из бригады.

– Завтрак у тебя дома был, – буркнул бригадир, но уголки губ его дрогнули в улыбке.

Над стройкой повисло гулкое эхо голосов, металлический звон и первые удары молотков. Солнце поднималось всё выше, и казалось, что город вокруг ещё только дремлет, а здесь, на строительной площадке, жизнь уже кипит вовсю.

– Зовут-то тебя как? – спросил бригадир, идя рядом с новеньким. Они как раз свернули за угол бетонной стены, где тени ещё прятались от утреннего солнца.

– Фёдор, – коротко ответил парень, поправляя каску.

– Ну что, Федька… – Степаныч кивнул, слегка усмехнувшись. – Ты главное работай, не ленись, и всё будет легко. А там, глядишь, и втяниш.....

Он резко оборвал фразу. Перед ними, прямо на сырой земле, раскинув руки и неестественно вывернув шею, лежал человек. Сначала показалось, что это просто пьяный бродяга забрёл на стройку. Но кровь… густая, тёмная, уже начавшая впитываться в бетонную пыль, тут же привлекла взгляд.

Фёдор побледнел.

– Господи… – выдохнул он и машинально сделал шаг назад, едва не уронив каску. – Это что… он мёртвый?

Степаныч замер, сжав челюсти так, что заскрипели зубы. Он узнал его сразу – дорогой костюм, часы на запястье, лицо, которое не раз появлялось на стройке, отдавая распоряжения. Это был Сергей Ковалёв, владелец комплекса. Их заказчик.

– Чёрт возьми… – глухо сказал бригадир, и голос его прозвучал так, что все шутки и улыбки с лица исчезли окончательно. – Это ж сам хозяин…

Фёдор не знал, куда девать руки, он растерянно смотрел то на бригадира, то на неподвижное тело.

– Может, это… несчастный случай? – спросил он дрожащим голосом.

Степаныч присел рядом, но касаться не решился. Лицо Ковалева было бледным, с мертвенной синевой, а кровь на груди ясно говорила, что никакой это не «случай».

– Нет, парень… это не похоже на аварию, – выдавил он, вставая. – Тут… дело серьёзное.

Из-за угла начали подтягиваться остальные рабочие. Кто-то воскликнул:

– Степаныч, что там у вас?

– Отойдите! – рявкнул бригадир, и голос его был непривычно жёстким. – Никому сюда не подходить!

Но было поздно – уже несколько человек увидели тело. В толпе послышался испуганный шёпот:

– Да это же сам Ковалёв…

– Господи, кто ж его так?..

– Нам теперь что делать?

Фёдор стоял бледный как мел. Его первая смена на стройке обернулась кошмаром. Он сжал кулаки, пытаясь не дрожать, и только думал:

Зачем я вообще сюда пришёл?

Степаныч тяжело вздохнул, достал из кармана телефон и, нахмурившись, пробормотал:

– Придётся звонить в полицию… И, чует моё сердце, просто так это не закончится.

Дмитрий сидел за своим столом, обложенный папками и серыми протоколами. За окном ещё дрожало утреннее солнце, пробиваясь сквозь жалюзи, и от этого полоски света резали глаза. В кабинете стояла привычная тишина: скрип ручки по бумаге да слабое жужжание кондиционера.

Телефон на столе вдруг резко зазвонил, заставив Дмитрия вздрогнуть. Он машинально потянулся к трубке, глянул на дисплей и увидел знакомое имя.

– Слушаю, – отозвался он.

Голос старшего следователя, Дениса Романовича, был сухим и без предисловий:

– Дима, собирайся. У нас труп.

Дмитрий выпрямился в кресле, напряжение мгновенно отразилось на лице.

– Где? – спросил он коротко, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– На стройке, – отозвался старший. – Пока говорят, несчастный случай. Упал, может, или чем-то придавило. Но что-то мне не нравится. Надо проверить самим.

Дмитрий нахмурился, закрывая лежащую перед ним папку. Мысли о рутине мигом исчезли.

– Несчастный случай, говорите… – пробормотал он себе под нос, будто размышляя. – Что-то мне подсказывает, не всё так просто.

В трубке послышался тяжёлый смешок.

– Ты уже начинаешь думать, как настоящий следак, – сказал Денис Романович. – Но давай без догадок. Сначала посмотрим. Я заеду за тобой через десять минут. Будь готов.

– Принято, – ответил Дмитрий, положив трубку.

Он остался на мгновение сидеть в тишине, слушая собственное сердце, которое стучало быстрее, чем несколько минут назад. Стройка… Несчастный случай… Но почему у Романовича в голосе прозвучало это «надо проверить самим»?

Дмитрий быстро натянул куртку, захватил со стола блокнот и ручку. В зеркале, мимоходом, он увидел своё лицо – молодое, но с лёгкими следами усталости под глазами. Он тихо усмехнулся.

– Первый рабочий день у кого-то на стройке, а у меня – снова труп, – сказал он самому себе.

В коридоре гулко щёлкали шаги. Впереди предстояло расследование, и внутри всё уже настраивалось на привычный лад – внимание, холодный ум и никаких лишних эмоций.

Дима вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь. Коридор отдела встретил его запахом кофе и старых бумаг, гулом шагов и приглушёнными разговорами коллег. Кто-то в соседнем кабинете смеялся, кто-то спорил, но всё это казалось далёким и ненастоящим.

Он шёл быстрым шагом, папка с бумагами под мышкой, куртка накинута небрежно. Внутри постепенно нарастало знакомое чувство – смесь напряжения и сосредоточенности. Каждое новое дело было словно вызов, и в этот раз предчувствие подсказывало: дело не окажется простым.

На выходе из здания он на секунду задержался. Утренний воздух был прохладным, с лёгким запахом мокрого асфальта. Солнце уже поднималось, но город всё ещё выглядел сонным. Дмитрий глубоко вдохнул и шагнул к крыльцу, где у обочины уже стояла машина.

За рулём сидел Денис Романович. Он опустил окно, и сразу показался клуб сигаретного дыма. Старший следователь кивнул ему с привычной серьёзностью:

– Ну что, Димка, поехали?

Дмитрий усмехнулся уголком губ и кивнул:

– Поехали.

Он сел в автомобиль, и та с лёгким рывком тронулась с места, унося их навстречу новому расследованию.

Машина плавно свернула к стройке. Сквозь ветровое стекло открывался вид на серые бетонные стены, металлические балки и высокие башенные краны, нависшие над площадкой, будто стражи. Воздух здесь был тяжелее, чем в городе: пахло влажным цементом, железом и пылью.

У ворот уже столпились рабочие. Они сбились в кучку, кто-то курил, кто-то переговаривался шёпотом. В их глазах смешались тревога и любопытство. Никто не спешил расходиться – все ждали, что скажут следователи.

Машина остановилась. Первым вышел Денис Романович – высокий, широкоплечий, с тяжёлым взглядом, к которому рабочие моментально отнеслись с уважением. За ним выбрался Дмитрий. Он оглядел стройку и невольно отметил про себя:

«Место как место… но что-то здесь уже давит».

– Ну, где тут у вас «несчастный случай»? – хрипловато спросил Романович, глядя на бригадира.

Степаныч, мрачный и растерянный, подошёл ближе, снял каску и протёр лоб ладонью.

– Тут, товарищи следователи… за углом, – сказал он и понизил голос. – Но я сразу скажу: это не похоже на случайность.

– Посмотрим, – коротко бросил Денис и махнул рукой, чтобы их провели.

Они двинулись вперёд. Рабочие расступались, провожая взглядами – кто с надеждой, кто с опаской. Фёдор, новенький, стоял в стороне, переминаясь с ноги на ногу. Он пытался выглядеть спокойным, но руки у него дрожали, и это сразу бросалось в глаза Дмитрию.

– Ты что, парень, первый раз мёртвого видишь? – неожиданно обратился к нему Романович, не оборачиваясь.

Фёдор едва слышно пробормотал:

– Да… первый.

– Привыкай, – сухо ответил старший следователь. – Жизнь такая.

Дмитрий бросил на Фёдора быстрый взгляд и подумал: А он явно что-то знает. Надо будет позже расспросить.

Когда они свернули за угол, запах крови ударил в нос сразу. Тело Ковалева лежало всё так же – в дорогом костюме, с лицом, искажённым смертной мукой. Пятно под ним стало ещё темнее и шире.

Денис Романович присел, внимательно оглядываясь, а затем хмуро произнёс:

– Несчастный случай? – Он вскинул глаза на бригадира. – Да тут за версту убийством пахнет.

Дмитрий стоял рядом, наблюдая за каждой деталью: следы ботинок на пыли, странный блеск на рукаве пиджака, взгляд рабочих, которые старались не смотреть на труп. Внутри у него уже складывалась картина – неясная, но тревожная.

Он тихо сказал, почти самому себе:

– Начинается…

Бригадир снял каску, переминаясь с ноги на ногу, и жестом позвал:

– Идите за мной… там, за блоками.

Он шёл впереди, широкий, грузный, но в этот момент походка у него была тяжёлая, будто он нёс на плечах не только тело, а весь груз случившегося.

Дмитрий и Денис Романович двинулись следом. Стройка встретила их гулкой тишиной: даже рабочие, обычно шумные и разговорчивые, словно боялись говорить в полный голос. Где-то вдалеке хлопнула металлическая дверь, загудел кран, и звук прозвучал особенно резко на фоне напряжённого молчания.

Денис бросил взгляд на бригадира:

– Ты первый нашёл?

– Не я… – Степаныч сжал каску в руках, пальцы побелели. – Новенький парень. Федька. Он вместе со мной за угол зашёл… да и наткнулись.

– Угу, – хмыкнул Романович. – Парень-то хоть в себя пришёл?

– Стоит вон там, трясётся, – кивнул бригадир назад. – Но он чист, точно говорю.

Дмитрий молча слушал. Он шагал рядом, взгляд его то и дело скользил по земле: следы обуви в пыли, оброненный окурок, тёмные пятна цементной влаги.

«Надо всё запомнить. Здесь любая мелочь может оказаться важной».

Наконец они свернули за угол бетонной стены.

Запах крови ударил резко, металлический и густой. На серой земле, среди пыли и мелкого щебня, лежало тело Сергея Ковалева. Его дорогой костюм был испачкан грязью, белая рубашка пропиталась кровью, которая расплылась тёмным пятном по груди. Руки раскинуты в стороны, глаза открыты и смотрят в никуда, будто человек до последнего не понял, что произошло.

Денис Романович остановился первым. Он присвистнул сквозь зубы, но лицо его оставалось каменным.

– Ну и «несчастный случай»… – произнёс он хрипловато. – Крепко же у вас тут работает судьба.

Степаныч перекрестился, глядя на бывшего хозяина стройки.

– Мы ничего не трогали, клянусь. Только заглянули – и сразу вас вызвали.

Дмитрий сделал пару шагов вперёд и присел на корточки рядом с телом. Его глаза внимательно бегали по деталям: часы на руке – дорогие, но не снятые; ботинки – начищенные, но на левом носке свежая царапина; вокруг пятна крови – отпечатки подошв. Несколько. И не все они совпадали по размеру.

Он прищурился.

– Здесь явно кто-то ещё был… – тихо сказал Дмитрий, не отрывая взгляда от земли.

– Вижу, – кивнул Романович. Он обернулся к бригадиру:

– Никто посторонний сюда пройти не мог?

– Да мы сами в шоке… – бригадир замялся. – Охрана была, но… может, ночью кто-то пролез.

Дмитрий поднялся, глянул на старшего и тихо произнёс:

– Похоже, у нас убийство.

Романович хмыкнул, закуривая сигарету прямо на месте:

– Я это понял как только зашёл сюда.

В стороне, у бетонной стены, рабочие стояли, стараясь не подходить ближе, но их глаза были прикованы к следователям. В толпе снова кто-то шепнул:

– Господи, да что ж теперь будет…

– Пойдём поднимемся наверх, посмотрим, – первым нарушил тишину Денис Романович, глядя на тело, а затем на бетонные громады, что возвышались над ними.

Бригадир кивнул, мрачно потерев шею.

– Вы знаете, откуда он упал?

– Ну… судя по травмам, – нерешительно сказал Степаныч, избегая смотреть на мёртвого Ковалева, – с последнего этажа.

Денис прищурился и перевёл взгляд на недостроенное здание. Серый каркас, торчащие арматурины, деревянные леса – всё это казалось хрупким и неустойчивым, хотя на самом деле здание уверенно росло ввысь. Он окинул его взглядом снизу доверху, и взгляд остановился на краю верхнего перекрытия.

– Это пятый, – сказал он, сжимая губы. – Высота приличная…

Дмитрий поднял голову следом, и в его груди неприятно кольнуло: С такого падать – живым точно не останешься. Но внутри у него уже вертелась мысль:

«Что-то не сходится. Почему хозяин стройки оказался на верхнем этаже ночью или ранним утром?»

– Планировалось десять этажей, – добавил Степаныч, будто оправдываясь, – но пока только пять подняли.

– А что за проект вообще? – спросил Дмитрий, доставая блокнот и делая пометку.

– Отель, – ответил бригадир, и в голосе его прозвучала едва заметная гордость. – Большой, красивый должен был быть… Вон даже рекламный щит стоит у дороги. «Ковалёв Плаза» называться хотел.

Денис фыркнул, глядя на тело у ног.

– Красиво начинал… а закончил – как обычный труп в пыли.

Рабочие, стоявшие в стороне, переглянулись, и кто-то нервно перекрестился. Фёдор, тот самый новенький, поёжился, будто слова следователя были слишком жёсткими.

– Ладно, – Денис откинул окурок и раздавил его каблуком. – Поднимемся на пятый. Надо понять, откуда именно он «сорвался».

Дмитрий кивнул и, убирая блокнот в карман, отметил про себя:

«Если он упал случайно, то зачем ему было туда лезть? Если нет – кто его туда затащил?»

И эта мысль не отпускала его, пока они направлялись к лестнице, ведущей на верх стройки.

Они подошли к недостроенному зданию. Высокие бетонные плиты, ещё сырые на вид, тянулись вверх, и в их трещинах осела пыль. Вход напоминал тёмный зев пещеры: ни дверей, ни стёкол, только грубые стены и холодный сквозняк, который сразу ударил в лицо.

– Прошу, – тихо сказал Степаныч, кивнув в сторону проёма. Голос его звучал неуверенно, будто он и сам не хотел туда заходить.

Дмитрий и Денис Романович шагнули первыми. Внутри пахло сыростью, бетоном и железом. Каждый шаг отдавался гулким эхом. Под ногами скрипел мелкий щебень и обрывки досок, кое-где валялись пустые бутылки из-под воды, мешки с цементом и ржавые гвозди.

– Место не для хозяев, – пробормотал Дмитрий, оглядывая полутёмное помещение. – С чего бы ему сюда тащиться?

– Вот и я думаю, – откликнулся Денис, чуть приглушив голос. Он шёл медленно, руки в карманах, но глаза внимательные, цепкие.

С потолка свисали арматурины, на стенах – следы свежих подтёков влаги. Где-то наверху хлопнула доска, и звук заставил Фёдора, идущего следом, вздрогнуть.

– Да чтоб тебя… – выдохнул он. – Здесь даже днём жутко.

– А ночью, наверное, ещё веселее, – хмыкнул Романович, и бросил взгляд на бригадира. – Охрана у тебя что, слепая?

Степаныч нахмурился, оправдываясь:

– Был сторож. Один. Мы же не думали… Утро раннее, кто ж знал, что такое случится.

Дмитрий провёл ладонью по холодной стене, оставляя след пыли на пальцах.

«Сторож… один… на таком объекте? Странно. Или специально оставили всё без присмотра?»

– Ладно, не будем гадать, – сказал он вслух. – Нам надо наверх.

– Лестница там, – бригадир указал рукой в глубину.

Коридор уходил в темноту, и лишь сквозь редкие оконные проёмы пробивался свет. Ступени бетонной лестницы казались сырыми и неровными. По ним уже поднимались многие рабочие, но сейчас каждый шаг отдавался каким-то особенным гулом.

– Давай, Димка, вперёд, – сказал Романович, затушив вторую сигарету и наступая на неё каблуком. – Молодым дорога.

Дмитрий только усмехнулся краем губ и пошёл первым. В груди у него нарастало знакомое чувство: дело только начинается, и каждое движение, каждый след сейчас важен.

Они подошли к лестнице – массивной, но недостроенной. Серые бетонные ступени были покрыты пылью и мелкими кусочками щебня. С первого взгляда лестница казалась надёжной, но стоило сделать шаг – и каждый звук шагов гулко отдавался по всему зданию, будто где-то наверху кто-то повторял их ритм.

– Осторожней, – предупредил Степаныч, поднимаясь следом. – Перила пока не поставили, только закладные сделали. Тут ветер гуляет – как поднимешься, голову может сдувать.

Денис Романович усмехнулся, шагая вверх:

– Да уж, не отель, а полоса препятствий. И это у вас, значит, "премиум-класс"?

Бригадир неловко хмыкнул, не зная, как ответить.

– Так это… только черновые работы. Потом всё будет красиво.

Дима шёл впереди, внимательно глядя под ноги. Каждый шаг был осторожным, выверенным – то ли по привычке следователя, то ли из-за лёгкой тревоги, поселившейся внутри. Воздух на каждом пролёте становился холоднее, пахло пылью, цементом и чем-то металлическим – ржавым, острым.

– Слышишь? – тихо сказал он, оборачиваясь к Романовичу. – Где-то капает.

Старший поднял глаза, прислушался. Действительно, где-то наверху, с бетонной балки, с редкими звуками падали капли воды. В гулком пустом здании это звучало зловеще – будто кто-то медленно стучал пальцем по металлу.

– Дождя-то нет, – пробормотал Дмитрий.

– Конденсат, – отмахнулся бригадир. – Здесь после ночи часто сырость выступает.

Но ни Романович, ни Дима не ответили – оба уловили в воздухе другое. Там, где-то выше, пахло не просто пылью или влагой. Был лёгкий, еле различимый запах – металлический, тяжёлый, и слишком знакомый. Запах крови.

– Вот чёрт… – прошептал Денис, поднимая голову. – Он, значит, не просто упал. Его могли скинуть.

Степаныч побледнел.

– Скинуть? С пятого этажа? Да вы что, кто ж…

Дмитрий обернулся к нему.

– Вот это мы и хотим узнать, – тихо сказал он.

Они поднялись ещё выше. Сквозняк усиливался, свистел в пустых проёмах окон. С каждым этажом вид открывался всё шире – город внизу медленно оживал, гудели машины, солнце отражалось в стёклах соседних домов.

– Эх, высота приличная, – пробормотал Денис, глядя вниз. – Даже смотреть страшно.

– Представь теперь, что он отсюда летел, – ответил Дмитрий, не отводя взгляда от верхнего пролёта.

Бригадир сглотнул.

– Да уж… – выдохнул он. – Молюсь, чтоб это всё же несчастье, а не убийство.

– А мы сейчас проверим, – сказал Романович, и его голос прозвучал твёрдо.

Ещё несколько ступеней – и они вышли на пятый этаж, где начиналась самая мрачная часть стройки. Сквозняк бил сильнее, тени ложились длиннее. Что-то там, наверху, уже ждало их.

Они вышли на последний пролёт и остановились у бетонного проёма, откуда открывался вид вниз. Внизу, на утоптанной глинистой площадке, темным пятном выделялось тело. Солнечные лучи только-только пробивались сквозь облака и падали на него под острым углом, отчего тень выглядела особенно вытянутой, нереальной.

Денис Романович прищурился, придерживая край окна рукой, чтобы не осыпалась пыль.

– Если бы сам упал, – тихо произнёс он, не отводя взгляда, – лежал бы по-другому. Ноги не так, и голова не в ту сторону.

Дмитрий, стоявший чуть позади, молчал. Он наблюдал, как ветер шевелит кусок полиэтилена у подножия, будто ткань всё ещё дышала.

– Думаешь, столкнули? – спросил он наконец, неуверенно, будто надеясь услышать обратное.

Денис медленно выдохнул, потер переносицу, потом покачал головой:

– Не думаю. Уверен. Видишь? – он указал пальцем вниз. – След от ботинка рядом, не его. И вон там, у края – борозда на цементе. Словно кто-то его подтолкнул… или держал, пока не отпустил.

Дима нахмурился. Внутри неприятно кольнуло – то ли от ветра, то ли от осознания, что перед ними не просто несчастный случай. Он достал телефон, коротко сказал:

– Сейчас вызову экспертов. Пусть снимут всё, до последней пылинки.

Он набрал номер, прислонился к стене. В трубке потрескивал сигнал, потом послышался знакомый голос дежурного.

– Это Дмитрий, стройка на Восточной. У нас подтверждение – падение, но, похоже, не случайное. Собери группу, криминалистов, фотографа и следователя на осмотр. Да, срочно.

Он закончил разговор, убрал телефон.

– Скоро будут, – коротко сказал он.

Бригадир, стоявший рядом, побледнел. Его руки нервно теребили каску, взгляд метался то вниз, то на следователей.

– Господи… – пробормотал он. – А я думал, парень просто оступился. Он ведь… только вчера говорил, что боится высоты…

Денис перевёл на него тяжёлый взгляд:

– Вот именно. Боится высоты – но оказался на самом краю. Странно, правда?

Бригадир опустил глаза, кивнул, но ничего не сказал. В воздухе повисла густая, гнетущая тишина. Только ветер завывал в пустых оконных проёмах, перекатываясь по бетонным стенам, словно сам знал ответ, но не собирался его выдавать.

Дима снова посмотрел вниз – тело лежало неподвижно, и от этого зрелища внутри всё сжалось.

Он тихо произнёс:

– Кто бы ты ни был… надеюсь, мы узнаем, почему ты оказался там.

Денис коротко глянул на него, слегка кивнул:

– Узнаем. Всегда узнаём.

Они ещё раз бросили взгляд вниз, потом Денис тяжело вздохнул:

– Пойдём. Надо встретить экспертов.

Бетон под ногами гулко откликался шагам, и каждый удар отдавался эхом в пустом каркасе здания. Ветер гулял по этажам, завывая в металлических перекрытиях, словно кто-то тихо стонал где-то в глубине стройки.

Глава 2. Дорога к истине.

Дмитрий шёл следом, осторожно держась за холодные перила. Лестница была пыльной, кое-где липкой от цемента и краски. Под подошвами хрустели камешки и песок.

«Как же люди тут работают каждый день? – мелькнула мысль. – Каждый шаг – как на краю».

– И всё-таки, – сказал он вслух, – что этот Ковалёв тут делал в такую рань? Не похож он был на того, кто сам проверяет стройку.

– Да и одет был не по-рабочему, – буркнул Денис. – Пиджак, туфли… Видел? Не иначе как кто-то его сюда позвал. Или он кого-то застукал.

– Думаешь, встреча пошла не по плану?

– А ты сам как считаешь? – Денис обернулся, спускаясь на пролёт ниже. – Сколько мы таких видели? Сначала всё гладко – контракты, деньги, партнёры. А потом… один падает, другой исчезает, третий вспоминает, что у него срочный отпуск.

Дмитрий чуть усмехнулся, хотя было не до смеха.

– Классика.

– Вот именно, – кивнул Денис. – Только каждый раз – новый сценарий.

На втором этаже их догнал бригадир. Он спускался торопливо, каска подпрыгивала на затылке.

– Товарищи следователи, – выдохнул он, – а нам работать можно? Люди ждут указаний…

Денис остановился, посмотрел на него сверху вниз.

– Пока – никому ничего не трогать. Пусть всё останется как есть. Эксперты скоро будут.

– Понял, – бригадир кивнул, но видно было, что ему не по себе. Он украдкой оглянулся вверх, будто ожидал, что с потолка вот-вот что-то упадёт.

Они продолжили спуск. Внизу уже слышались голоса рабочих – глухие, тревожные. Кто-то ругался шёпотом, кто-то крестился. Один парень стоял, курил, уставившись в землю, не решаясь смотреть на тело.

Когда следователи вышли на площадку, солнце уже поднялось выше. Свет ложился на бетон мягко, но холодно, не придавая тепла.

Денис подошёл ближе к телу, присел на корточки, глядя на неподвижное лицо Ковалева.

– Видишь, – тихо сказал он Дмитрию, – ни страха, ни паники… Просто удивление. Он не успел понять, что его сбросили.

Дмитрий молча кивнул. Где-то вдалеке послышался вой сирены – эксперты уже приближались.

Он глубоко вдохнул, ощущая запах пыли, железа и чего-то тяжёлого, металлического – запах смерти, который ни с чем не спутаешь.

«Вот и началось, – подумал он. – Первая ниточка.»