Новый год и прочие неприятности

Алина Аркади

Новый год и прочие неприятности

Глава 1

– Вик, не ломайся, – нудит Марина в трубку. – Хорошие деньги за то, что ты постоишь два часа в костюме Снегурочки.

– Слушай, ты хозяйка агентства, устраивающего праздники. У тебя, что, нет человека для Снегурочки?

– Есть, но ты идеальная: миниатюрная, с длинными светлыми волосами, а когда надеваешь костюм и линзы, превращаешься в сказочного персонажа.

– Я на трёх детских ёлках отскакала в роли сказочного персонажа. Я устала, – не знаю, как ещё отказать двоюродной сестре.

– Пятьдесят тысяч за два часа.

– Так много…

– Они хотят самую красивую Снегурочку.

– А «они» – это кто? Можешь уточнить?

– Несколько семей, решивших встретить вместе Новый год. Мужчины серьёзные и при высоких должностях. В общем, из тех, кого иногда можно увидеть по телевизору.

– Я даже не знаю… – сомнения не отступают, но озвученная сумма очень привлекательна. – А почему тридцать первого?

– Так захотели. Поедем к шести, два часа отработаем и домой. Так что вполне успеем поднять бокалы под бой курантов.

– Я подумаю.

– Думай быстрее. Новый год уже завтра.

– А если я не соглашусь?

– Я такой вариант не рассматривала, – Марина смеётся, уверенная, что названная сумма должна была лишить меня сомнений. – Ну, давай…

– Ладно. Я поеду. Надеюсь, заплатят сразу, а не через месяц?

– Расчёт на месте. Ну всё, заеду за тобой в четыре. Ехать почти два часа.

– Стоп, я думала это в городе.

– Нет. В области. Коттеджный посёлок. Не переживай, вернуться успеем. До завтра.

Звонок завершается, а я так и сижу с телефоном в руке. На что я только что согласилась? Зная сестру, на что-то сомнительное.

Каждый год Маринка подначивает меня на какую-нибудь авантюру. Вспомнить хотя бы прошлый год, когда я отработала Снегурочкой в каком-то полуподвальном помещении для детей, ни слова не понимающих по-русски. Складывается впечатление, что у неё вообще не бывает нормальных заказов. Или бывают, но я попадаю только на неоднозначные.

Да, я с детства мечтала быть воспитателем в детском саду, но, как оказалось, работа это не прибыльная. Поэтому вот уже третий год подряд соглашаюсь на всякого рода подработки в праздники. А чем ещё, по сути, мне заняться? Подруги отмечают в семейном кругу: я же, находясь далеко от родителей, снова встречу Новый год в одиночестве. Можно, конечно, напроситься в гости к Марине, но её муж, как всегда так «наотмечается», что перестанет себя контролировать. В итоге праздник превратится в затяжной скандал между супругами. Уж лучше в одиночестве, чем так.

Сегодня был короткий рабочий день, обмен небольшими подарками и добрыми пожеланиями перед наступающим праздником. Успела поговорить с мамой и рассказать о своих планах, которых нет, а также пообщаться с девчонками, чтобы выяснить, как они планируют провести десять дней выходных. У всех планы, поездки, приём гостей и веселье. У всех, кроме меня.

Что ж, завтрашний выезд в область станет хоть каким-нибудь развлечением. К тому же оплачиваемым. Выезд…

Отставляю кружку с чаем, натягиваю тёплый костюм, прыгая на одной ноге в направлении двери, хватаю ключи и уже через десять минут спускаюсь в метро, чтобы добраться до детского сада и взять костюм. Голубой, отороченный густым белым мехом и расшитый пайеткам, – он идеален. И сшит для меня, так как три года именно я Снегурочка для малышей.

Зевающий охранник сразу меня узнаёт и позволяет пройти внутрь. Говорю, что забыла кошелёк на работе, забегаю в комнату воспитателей и, сняв с вешалки костюм, заталкиваю в пакет. Не забываю о шапочке и варежках. Высокие сапоги, обклеенные стразами и белой опушкой, уже унесла домой. Когда-то купила их на распродаже за небольшую сумму, посчитав интересными, но пригодились они именно в образе Снегурочки.

Попрощавшись с охранником, который откровенно рад, что я быстро покинула учреждение, теперь уже не спеша направляюсь к станции метро. Обращаю внимание на людей, которые спешат в предпраздничной суете закончить важные дела и запастись подарками. А мне их дарить некому. То есть, подругам уже подарила, зная, что до Рождества не увидимся, родителям перевела деньги, чтобы мама купила очередную расписную тарелку для своей коллекции, а папа побаловал себя сладким, а Марину поздравлю завтра. На этом всё.

Возвращаюсь домой и достаю костюм, отметив, что помяться он не успел, а значит, снова отпаривать его нет необходимости. Главное, вернуть в первозданном виде, чтобы заведующая не поняла, что я его использовала вне периметра учреждения. В предыдущие разы никто не заметил, как в первый рабочий день костюм вернулся на место, а после был убран на год.

Осматриваю сапожки на высоком толстом каблуке и танкетке. Несмотря на его высоту, обувь вполне пригодна для двухчасового представления. Да, после я не чувствую стоп, но красота, как известно, требует жертв. А за пятьдесят тысяч можно и потерпеть.

Листаю ленту в популярном приложении, просматривая фотографии в новогоднем антураже: изысканные девушки в вечерних платьях, пижамная атмосфера и семейные фотосессии в свитерах с оленями. И последнее настолько избито, что уже не удивляет, но… Я бы тоже хотела такие. Сколько ни упрашивала родителей, ни разу не согласились. Мама ещё готова облачиться в яркую одежду и позировать человеку с камерой, а вот папа наотрез отказывается от подобного рода мероприятий. А мне тоже хочется выложить что-то с подписью «Моя семья в ожидании праздника». Не в этом году. Да и не в каком, наверное.

И вообще, сколько себя помню, новогодние застолья у нас проходили тихо: соседи не заходили с поздравлениями, мы не участвовали в запусках фейерверка, а в первом часу уже ложились спать, чтобы первое января встретить в девять утра и продолжить свою обычную жизнь. А мне всегда хотелось иначе. Когда родители засыпали, я прилипала к окну и смотрела, как люди во дворе встречают Новый год, не отказывая себе в развлечениях. И мечтала хоть раз веселиться всю ночь в компании людей, к которым буду испытывать самые тёплые чувства. И такие ночи у нас девочками были, вот только когда они обзавелись парами, их праздники действительно превратился в семейные, а мои в одиночные с тем же тоскливым взглядом в окно.

Откладываю телефон и прикидываю список продуктов для приготовления салата и чего-нибудь вкусного к новогоднему столу для себя одной. Приготовлю что-то простое из разряда мяса по-французски, оливье или винегрета. Дополнить можно любым десертом, а лучше закупиться сладостями на все выходные, чтобы не выходить из квартиры и не отрываться от телевизора.

Чувствую, у меня намечается максимальное «веселье» наедине с самой собой.

***

– Вик, быстрее!

Марина придаёт мне ускорения, как только выхожу из подъезда. В руках костюм, заботливо помещённый в чехол, и сумка с необходимой мелочью в виде косметики, расчёски и запасных колготок.

– Я уже тут. – Устраиваюсь на заднем сиденье, мгновенно уловив недовольство таксиста. Тучный мужчина, буркнув нечто неразборчивое, окидывает нас хмурым взглядом и выезжает на дорогу. – Привет, Валер.

– Привет, – муж Марины отвечает, не оборачиваясь.

– Не в настроении? – шепчу на ухо сестре.

– Как всегда, – ухмыляется и закатывает глаза. – Не разрешила приступить к отмечанию праздника, – щёлкает двумя пальцами по шее. – Иначе уже не стоял бы на ногах.

– Не терпится?

– А то. Соседи сверху и снизу уже по две ходки в магазин сделали, а он даже не нюхал.

– Оставила бы его дома, – уже прикинула, что Валера спиртное найдёт даже там, где его в принципе не может быть, чем создаст проблемы.

– А кто за Дед Мороза будет?

– Наняла бы кого-нибудь.

– С «кем-нибудь» нужно делиться, Вик, а так все деньги останутся нам.

– А если им не понравится?

– Почему? – Марина смотрит в недоумении.

– Может, они ждут полноценное шоу с десятком актёров, а ты привезёшь меня и своего мужа. Ты уточняла?

– Да нет, они сказали «нужна Снегурочка для праздничной атмосферы». О Деде Морозе не говорили, но я решила, что с ним будет веселее.

И я вчера прочитала требования, которые мне переслала Марина, но не совсем поняла, что конкретно требуется. Стандартная программа для детей у меня имеется, но уж слишком часто мелькал пункт «танцевальная пауза». Хотя, если учесть наличие нескольких семей с детьми, перерывы необходимы.

– Ты выяснила, сколько их будет?

– Да. Двенадцать человек. Работаем два часа, получаем деньги и уезжаем. Поедешь к нам встречать Новый год?

Марина ждёт согласия, но при условии, что Валера едва сдерживается, чтобы не остановить машину и кинуться за бутылкой, не хочу портить себе праздник. Лучше одна, но с хорошим настроением, чем в компании людей, которые любой праздник завершают скандалом.

– Нет. Поеду домой. Хочу выспаться за выходные. Если честно, очень устала.

– Понимаю, – сестра снисходительно кивает.

Год был сложным во всех направлениях. Три раза меня перекидывали из одной группы в другую, потому что уволились воспитатели, а замещать никто не пожелал. Папе сделали сложную операцию: всё обошлось, но поволноваться пришлось. В личной жизни пока не складывается: первые свидания так и остаются первыми без надежды на продолжение. Может, мне попадаются не те мужчины? Или это я им попадаюсь? В любом случае мечты о семейном шумном празднике пока остаются лишь мечтами.

Мне кажется, что такси еле ползёт, а недовольство водителя, который взял заказ, не предполагая, что придётся ехать в область, сказывается и на моём настроении. Марине всё равно, она лишь изредка обменивается короткими фразами с мужем, не обращая внимания на бурчащего водителя.

Машина въезжает в посёлок, а я успеваю осмотреться в опускающихся на небольшой островок жизни сумерках. Десятка три домов исключительно в два этажа, огороженных высокими заграждениями. Несмотря на расположение в области, недвижимость здесь, уверена, стоит немало. Дороги расчищены, но снег, который валит уже несколько часов, почти скрыл усилия коммунальщиков.

И пока петляем по нескольким улицам, гадаю, к какому строению в итоге мы приедем. Такси останавливается около дома с номером двадцать один. С десяток чёрных джипов неосознанно напрягает, словно в этом доме находится то, что должно меня напугать. Но ведь Марина сказала о семьях с детьми, значит, волноваться не стоит. Но если учесть невезучесть сестры на странную клиентуру, то просто точно не будет.

Подхватываю костюм, пока Марина вытаскивает из багажника две сумки и заставляет мужа их взять. Подходим к воротам, на которых висит селектор с небольшим экраном. Марина жмёт на вызов, пока мы с Валерой топчемся за её спиной.

– Кто?

– Снегурочку вызывали? – весело произносит сестра, подмигивая мне.

– Проходите.

Заграждение отъезжает, пропуская нас на территорию, устланную тёмной плиткой. Здесь ещё несколько машин, видимо, принадлежащих владельцам. И никаких новогодних украшений, хотя соседние дома обвешены мигающими гирляндами. Хочу поделиться впечатлениями с Мариной, но перед нами вырастает двухметровый мужчина, преграждая путь.

– Вам туда, – указывает в сторону. Видимо, нужно обогнуть дом. – Там ждут.

– Понятно, – сестра рвётся вперёд.

– А это кто? – Охранник указывает на Валеру.

– Дед Мороз.

– Заказывали только Снегурочку.

– Он для компании, – сестра отшучивается, а у большого мужчины вытягивается лицо.

– Здесь такая компания никому не нужна.

– Он мой муж, – спешит оповестить Марина, потому что реакция охранника вызывает опасения.

– А-а-а… Понял. Следит за порядком?

– Можно и так сказать.

Пропускает нас, а мы обмениваемся непонимающими взглядами. Внутри настойчиво вибрирует предупреждение об опасности. Бежать, бежать, бежать – набатом бьётся мысль, но я продолжаю идти в указанную сторону.

Там нас встречает второй охранник, открывает массивную дверь и проводит в небольшую комнатку, оповещая, что здесь можно переодеться. И я уже собираюсь снять джинсы и свитер, чтобы облачиться в голубой наряд, когда мужчина озвучивает условие.

– Кстати, приказали, чтобы Снегурочка появилась из этого.

Смотрит в помещение напротив, и в это же мгновение три пары глаз устремляются туда же. А там огромный короб в виде подарка. И в него спокойно поместится человек. Даже два моей комплекции.

– Снегурочка забирается внутрь, борты закрепляются лентами вверху. Нужно дёрнуть за два конца одновременно, чтобы бант развязался и стенки открылись.

– Странно, конечно, – мямлит Маринка, – обычно так появляются стриптизёрши. По крайней мере, у меня именно такая ассоциация.

– Как сказано, так и делаете, – зло произносит охранник, которому не нравится, что кто-то позволяет спорить.

– Хорошо-хорошо, – сестра быстро соглашается.

– Короб поставят перед дверью, – указывает куда-то прямо. – Мне нужно два человека, чтобы перенести коробку, – диктует в рацию и ему тут же отвечают. – Снегурочка кто? – Переводит взгляд с Марины на меня.

Нестерпимо хочется сказать «не я», но я указываю на себя пальцем, и мужчина реагирует кивком головы.

– Переодевайся, – шепчет сестра, как только охранник отходит.

– Марин, что-то здесь не то. Тебе не кажется? Сначала сопровождение Валеры вызвало вопросы, а теперь я должна выскочить из короба. И правда, словно стриптизёрша.

– А что здесь такого? Эффектное появление Снегурочки, и только. – Пожимает плечами, ссылаясь на желание заказчика, но я чувствую, что сестра тоже насторожилась после объявления требований. – И вообще, даже хорошо, что они включились в программу. Видишь, и короб заранее подготовили.

– Главное, чтобы меня в этом коробе не похоронили.

– Вик, что за фантазии?

– Дай Бог, чтобы это осталось фантазиями.

Не нравится мне этот заказ. И охранник не нравится, и короб этот. Кошусь на место своего выпрыгивания, несколько раз сглатывая и борясь с нежеланием лезть внутрь.

– Снегурочка готова?

– А?.. Да, готова.

Длинные светлые волосы заплетаю в косу, закрепив голубым бантом. Последний элемент – шапочка и варежки. Мои серые глаза стали ярко-голубыми ещё дома благодаря линзам. В прошлом году Марина купила их, чтобы дополнить образ сказочной Снегурочки, которая, по её мнению, должна походить на фэнтезийное существо.

Трое парней выталкивают короб в коридор и двигают к двустворчатым дверям. И чем ближе мы к ним, тем отчётливее голоса. Много голосов, что примечательно мужских. Не слышу детского смеха или же щебетания, да и женских не имеется. По телу пробегает неприятная волна дрожи, как предзнаменование, что за дверью меня ждёт что-то неприятное.

– А ты не идёшь. – Охранник огибает меня, встав перед Валерой.

– А что мне делать?

– Погуляй. Или выпей.

– Он не будет пить, – тут же включается Марина.

– А что ему делать два часа, пока она, – кивает в мою сторону, – будет расслаблять хозяина и его друзей.

И это «расслаблять» прозвучало странно. И сколько их – друзей? Подмигиваю Маринке, которая, не обращая на меня внимания, уже вступила в перепалку с мужчиной, склоняющим её мужа к расслаблению алкоголем. Когда дело касается Валеры, сестра готова броситься в огонь и воду. И даже огромный охранник не повод бороться за трезвость мужа.

– Запрыгивай, – командует второй охранник и опускает борт короба. Осторожно занимаю место в центре, а затем мужчины поднимают стенки. – Завяжу на один оборот. По сигналу резко встанешь и борты откинутся.

– А какой сигнал? – Мужчины переглядываются, видимо, сами не зная, кто и когда этот сигнал подаст. – Может, она со мной пойдёт? – Указываю на Марину, которая встала между охранником и Валерой, что-то активно объясняя первому и подкрепляя слова жестикуляцией.

– Нет. Слишком старая.

– Чего?..

Марине тридцать семь и старой я уж точно её не назову. Невысокого роста, с длинными каштановыми волосами, всегда уложенными в пучок, и выдающимися формами, которым я со своими пятьюдесятью пятью килограммами могу только позавидовать.

– Неликвид, говорю. Уже лет пятнадцать.

Мужчины извергают гогот, что-то друг другу показывая, а опускаюсь на одно колено, чтобы найти точку опоры и не упасть, когда короб начнут двигать. И как только крышка закрывается, моё временное убежище приходит в движение. Толчки раскачивают меня, но я мгновенно забываю о них, когда голоса становятся громче и появляются новые звуки: негромкая музыка, активная мужские голоса и звон бокалов.

И видимо, они заждались, потому что встречают овациями короб, точно зная, кто находится внутри. Раздаётся даже короткий свист, свидетельствующий, что компания готова к развлечениям и моей программе. Но я так и не поняла, когда будет сигнал и кто его подаст.

Короб перестаёт двигаться, и пространство вне его погружается в тишину. Неразличимый шёпот, кашлянье и редкие шорохи, – всё, что я могу уловить.

– На правах хозяина дома, – доносится низкий хрипловатый голос, – хочу представить наш с вами подарок. Снегурочка!

Несколько секунд, чтобы понять – это сигнал. Резко поднимаюсь, как и говорил охранник, крышка откидывается, а стенки падают в стороны.

– С наступающим Новым годом! – Выкрикиваю как можно громче и замолкаю.

Передо мной и правда двенадцать человек. Но только мужчин, устроившихся за длинным столом, который ломится от всевозможных блюд и бутылок с напитками. Им всем за пятьдесят: чью-то голову уже тронула седина, а кто-то и вовсе не может похвастаться густой растительностью.

Не знаю, что делать, потому как представление было рассчитано на детей, а не на взрослую компанию, состоящую исключительно из лиц мужского пола. Они смотрят на меня – я на них. Заинтересованные взгляды с их стороны и недоумение с моей. А что дальше? И как развлекать такую компанию два часа?

– Ну как? – Спрашивает тот, кто подал сигнал. Вопрос адресован не мне, но реакция имеется – свист и улюлюканье. – Кто первый примет поздравления?

– Я. – Поднимается крупный лысый мужик лет шестидесяти. – На правах старшего.

– Давай, Семёныч.

Его подначивают остальные, а я не понимаю, о каком поздравлении идёт речь. Марина о подарках не говорила, то есть, никаких заготовок нет. Может, Валера на правах Дед Мороза должен был вручать какие-то презенты? Но контингент присутствующих точно не рассчитан на сладости и копеечные безделушки. Эти люди могут позволить себе многое, если не всё.

– Пошли, Снегурочка, – приближается, подхватывая меня под локоть.

– А мы куда?

Тащит к двери, но не к той, через которую я попала сюда, а к противоположной.

– Принимать поздравления.

– А, понятно…

Хотя ничего не понятно. Оказываемся в комнате, как мне кажется, полностью красной. В этом цвете выполнен даже потолок. Осматриваюсь, наблюдая лишь три широких дивана и несколько стульев.

– А что делать? – Кручусь на месте, не понимая, что требуется от меня, точнее, от Снегурочки.

– Как что? Поздравлять! – Смеётся и расстёгивает ремень.

Надвигается на меня, а я пячусь. И по мере того как разъезжается молния на ширинке его брюк, мои глаза всё больше округляются.

– Вы что делаете?

– Поиграла в Снегурку и хватит. Приступай к своим прямым обязанностям, – подаёт будрами вперёд, намекая на…

Твою мать! И только в этот момент всё становится ясно: мужчины приняли меня за проститутку. Я похожа на представительницу этой древней профессии? Точно нет. И как так вышло, что Марина приняла подобный заказ? Хотя чему удивляться? Странные клиенты липнут к ней как банный таз.

– Так, стоп, – выставляю ладони, обескураживая мужчину. – Я не та, за кого вы меня приняли. Я не оказываю услуги интимного характера. Я выступаю на детских праздниках в качестве Снегурочки. И «поздравлять", я вас не буду, ясно?

– Много говоришь.

– Ч-что?

– Много говоришь, – рявкает. – А должна уже стоять на коленях и работать.

– Я не буду!

Хочу прорваться к двери, но мужик успевает меня схватить за косу, а второй рукой обхватить за талию. Я в три раза меньше его и любое сопротивление бессмысленно, но попыток улизнуть не оставляю, поэтому размахиваю конечностями что есть силы. А их, сил, не так много, потому что я физически слабее и долго сопротивляться не смогу.

– Марина! – Ору во весь голос. – Марина! Валера! Помоги! Насилуют! Пожар! – кричу всё, что приходит в голову, надеясь на реакцию тех, кто за дверью.

– Заткнись ты! Я всё равно получу своё поздравление!

А затем меня, будто куклу бросают на диван. Ползу назад, находясь на грани истерики и понимая, что за дверью ещё одиннадцать мужчин, ожидающих «поздравления». От этой мысли становится жутко настолько, что к горлу подступает тошнота, а глаза застилают слёзы. Но всё это не останавливает мужика, который, расстегнув ремень, стягивает брюки и ныряет рукой в трусы.

Зажмуриваюсь, приготовившись отбиваться. Что я могу? Немного. Но сопротивляться буду до последнего. Вот ты и встретила праздник, Вика… Любые сожаления о несбывшемся гаснут в потоке мыслей и предположений, как выбраться. И если я даже прорвусь через того, кто находится в комнате, за её пределами ещё одиннадцать человек. Плюсом охрана и закрытая территория.

И вот когда слышу его сдавленное дыхание над головой, приготовившись кусаться и царапаться, дверь открывается и незнакомый мужской голос спокойно произносит:

– Работает СОБР. Всем лечь на пол.

Глава 2

Принуждаю себя открыть глаза и посмотреть на хозяина голоса. Увиденное шокирует больше, чем осознание, что больше десятка мужчин планировали использовать меня в качестве удовлетворения своих сексуальных потребностей.

На меня направлен автомат. Наверное, так это называется. Не двигаюсь и не дышу, сосредоточившись на оружии. Тело оцепенело и не слушается.

– Лечь на пол, – повторяет приказ, и я не сразу осознаю, что повторил он специально для меня.

С трудом поднимаю голову, наконец рассмотрев мужчину в форме: бронежилет, дополнительная кобура на ноге, каска и балаклава. И последняя позволяет рассмотреть лишь глаза: светло-серые, обрамлённые пушистыми ресницами. Заворожённо пялюсь на него, совершенно забыв, что он чего-то ждёт. А чего?

– Глухонемая? – Отрицательно кручу головой. – Лечь на пол.

Сползаю с дивана, не разрывая зрительный контакт с мужчиной, и ложусь лицом вниз. Так правильно? Или нужно как-то иначе? Повернув голову, сбоку замечаю лежащего лысого, руки которого заведены за спину, а ноги широко раздвинуты.

– Поднимай.

Второй в форме и маске закидывает автомат на плечо, а на запястьях лысого защёлкиваются наручники. Его поднимают, сложив пополам, и выводят из комнаты.

– Встать! – Гремит над головой, но я не сразу понимаю, что именно мне адресован приказ, поэтому лежу и не двигаюсь, чтобы не провоцировать человека с оружием.

Недолгая пауза, а затем чья-то рука хватает меня за шиворот, и я оказываюсь в вертикальном положении настолько резко, что не могу быстро сориентироваться.

– Глухонемая проститутка – это что-то новенькое, – присвистывает сероглазый и улыбается.

Точнее, я вижу лишь глаза, но отчего-то уверена, что именно эта эмоция отражается на его лице.

– Я не проститутка. Я Снегурочка, – произношу тихо, потому что не уверена, имею ли право спорить с ним.

– А они кто? Двенадцать месяцев?

Кивок в сторону заставляет проследовать в указанном направлении и увидеть, что на полу в большой комнате рядком уложены мужчины в такой же позе, как и лысый несколько минут назад.

– У моей сестры агентство по организации праздников. Они, – не отрываю взгляда от мужчин, – заказали двухчасовую программу с поздравлением для детей, а когда мы приехали… – хватаю ртом воздух, чтобы парой предложений описать всё, что произошло. – В общем, они приняли меня за кого-то другого. Спросите Марину. И Валеру. Её мужа.

– Грек, – кого-то окликает мужчина, – мужа с женой находили в доме?

– Нет. Она, – указывает на меня, – единственная женщина.

– Они где-то здесь, – вступаю в беседу, – они не могли меня бросить. Не могли бросить… – становится обидно, что Марина уехала, оставив меня с кучей мужчиной, планировавших развлечься.

Как она могла? Это ведь она уговорила меня на этот заказ. Она вообще переживала? Марина неоднократно подставляла меня, подбивая на довольно сомнительные авантюры, а сейчас ситуация критическая. И кто знает, выберусь ли я из неё.

– Хорош реветь.

А я даже не заметила, что уже вовсю всхлипываю, заполняя пространство странным мычанием, сетуя на ситуацию и непонимание действий сестры. Но я уже не контролирую себя, осознав, что если бы мужчины с непонятной мне аббревиатурой СОБР на бронежилетах не появились в комнате, сейчас я, возможно, сожалела бы о более страшных моментах.