Грааль творчества Фельтрона Бринта

Юлия Муравьева

Грааль творчества Фельтрона Бринта

Глава 1

"Зима в этом году выдалась неснежная: сугробы не поднимались выше щиколотки, снег не укрывал крышу толстым, хрустящим, белоснежным пирогом, а окна не индевели, покрываясь кучерявым узором. Всё было безрадостно.

Вот прошлой зимой взрослые смастерили ледяную горку, начинающуюся прямо на крыше дома. Она круто закручивалась, изгибалась вокруг занесённых стен и плавно убегала в глубь сада, прямо в наполненные сеном мешки. Радостные крики; шуршание мешковины, укатанной по горке, что почти звенела; красные щёки и горячие чашки с дымящимся клюквенным морсом на крыльце. Дни, полные счастливого предвкушения и радости… А в этом году снег, словно забыл сюда дорогу. Какое может быть веселье, если не тонуть в сугробах, не лепить огромных истуканов и не строить запутанные туннели, чтобы пробраться ночью в сарай?.."

– Фельтрон Бринт! Ради всего святого! Почему ты всё ещё здесь?

– Мадам Клеменс, вы ещё не ушли?

– Как я уйду, когда ты всё ещё торчишь здесь! А ну выметайся домой!

– Но я ещё не закончил рождественскую главу…

– Ничего не хочу слышать! – Старушка-уборщица гневно затрясла руками, указывая на разбросанные по всему полу скомканные листы бумаги. – После тебя тут одна сплошная помойка! Если это увидит мистер Экрери, то кого он первым накажет, а? Меня! Выметайся сейчас же!

– Но…

– Без всяких "но"! Мне тут уборки на целый час. Или, что, по-твоему, старушке вроде меня спать совсем не нужно? Во-о-о-он!

Фельтрон Бринт шёл по снежным улицам Риклифа, то и дело поправляя сползающие круглые очки. Не по сезону лёгкая куртка продувалась холодными, звенящими ветрами, а длинный шарф крупной вязки со спущенными петлями совершенно не грел.

Вечер был так же безрадостен, как и текст, который не получилось дописать. А значит, ему за него не заплатят, и завтра придётся выдать двойную норму. Издатели не любят платить за воздух, только по факту выполненной работы.

– Купите мелки! – Звонкий голос вырвал его из мрачных и тягостных раздумий. – Разноцветные мелки! Можно рисовать на асфальте, на графитных досках, на кирпичах…

Девушка за уличным прилавком приветливо улыбалась прохожим, несмотря на царивший холод. Её румяные щеки и большие глаза привлекали покупателей. Прямо сейчас у прилавка толпилась стайка детей, смотрящих на аккуратно сложенные коробочки с заветными мелками.

– Покупайте мелки, коробочка за две серебрушки! – Продолжала кричать девушка, игнорируя маленьких, безденежных любителей рисовать. – Купите три и заплатите как за две!

" – Кому нужны зимой мелки?" – подумал Фельтрон, перебирая в кармане монеты. " – Снег кругом, как рисовать ими прикажешь?"

– Создайте свою рождественскую историю при помощи этих чудесных мелков! В каждом наборе двенадцать цветов. Они прекрасно смешиваются, создавая разные оттенки!

" – А ещё их можно есть, если есть нечего…" – Фельтрон выдохнул, и стекла очков запотели.

– Мистер! Да-да, вы, что протираете очки! – Девушка довольно улыбалась, призывно махая рукой. – Сегодня вам суждено купить у меня мелки! Ведь в такой холодный вечер каждому хочется ощутить тепло детства!

– Обойдусь! – Замерзшие пальцы плохо слушались, почти не сгибаясь. – Только дурак станет покупать мелки зимой.

– Не соглашусь, ведь нет ничего прекраснее, чем создавать и творить своими руками!

– Вот и творите… – Фельтрон надел очки и побрел дальше, продолжая игнорировать девушку, что тут же переключилась на новую жертву. – Куда ни плюнь, все хотят подзаработать…

Отойдя достаточно далеко, он оглянулся назад. Улица искрилась светом гирлянд и фонарей с живым пламенем. Здесь ощущалось то предвкушение праздника, о котором легко забывалось, стоило переступить порог детства и окунуться в проблемы и задачи.

" – Где-то я свернул не туда, " – с грустью подумал он, поправляя сползший шарф. Его жизнь никогда не складывалась ярко и празднично, и вся эта, залитая светом улица, слишком явно подчеркивала эти различия.

– Ловите! Держите воров!

Громкие крики пронзили улицу, словно булавка насекомое. Кричала девушка, торгующая мелками, а по улице, прижимая заветные коробочки к груди, бежала стайка детей, что не так давно тёрлась возле прилавка.

– Вот ещё, – ворчал Фельтрон, с легкой долей зависти смотря на их счастливые лица. – Кто-нибудь другой пусть их ловит…

Он осмотрелся и сделал несколько шагов в сторону, уходя с траектории бега воришек. Именно в этот момент они решили разбежаться, стараясь не быть пойманными. Один из них, не учитывая ледяную корку на дороге, поскользнулся. Продолжая крепко прижимать к себе коробочку, он покатился, набивая шишки и ссадины. Замедлившись, снова вскочил на ноги, убегая вперёд по улице, подгоняемый криками и бегущими следом констеблями.

– Эти праздники – одно сплошное сумасшествие!

Под ногой что-то хрустнуло. Длинный зелёный мелок, лежащий на льду, разломился пополам. " – Наверно, он выпал, когда мальчика кувыркался."

Фельтрон долго смотрел на него. Таким белым мелком он рисовал в детстве, на чёрной графитной дощечке. " – Рисовал… Это громко сказано! Был бит за каракули и трату драгоценного мела!"

Он тронул мыском ботинка мелок. Зелёный, яркий. На льду оставались мелкие крошки. " – Ты тоже свернул не туда?"

Фельтрон поднял обломки мелка и положил в карман куртки. Одной рукой перебирая монеты, а другой грея холодный и сломанный мелок, он шёл, освещаемый ярким светом улицы.

Дом встретил его холодом. Огонь в печи никто не топил, отчего воздух тут был также морозен. Выдвинув стул, он устало на него рухнул. Вода в графине превратилась в лёд, а хлеб, завернутый в полотенце, был жесток, как камень. " – Надо бы развести огонь и поесть…"

Очки постоянно запотевали, а спички никак не держались в замерзших пальцах. Горячий воздух вырывался изо рта, разлетаясь по комнате небольшими белыми барашками, стремительно тая.

Стоило пальцам согреться, как они тут же заныли, обжигая изнутри жаром. Огонь плясал, лениво облизывая поленья, словно согревал их своим дыханием. Сидя напротив, Фельтрон грыз жёсткий хлеб. Зелёный мелок оставил на его пальцах зеленоватый оттенок.

" – Почему бы и нет? " – подумал он, поднимаясь с пола и подходя к стене. " – Она есть у всех, пусть будет и у меня!"

Зажав зелёный мелок, он принялся быстро, отрывистыми мазками, рисовать. Время от времени отходил, откусывал кусок хлеба и снова возвращался к творчеству. Полчаса – и на стене в его мрачном и холодном доме появилась зелёная, ладная красавица – рождественская ель!

" – Ну и пусть, что нарисованная… Главное – есть!"

Огонь трещал, жадно жуя согретые поленья, а барашки перестали вылетать изо рта. Комната заполнялась теплом, вытесняя из себя холод улицы. Фельтрон лежал под одеялом. Он так и не снял куртку, забравшись под него прямо в обуви. Нарисованная ель слегка танцевала в свете огня. Казалось, что её ветки колышет ветер, задувающий в открытое окно. Если ветер подует чуть сильнее, то его силы хватит поднять в воздух шлейф лёгких снежинок, мерцающим жемчугом украсивших пушистые ветки.

Фельтрон моргнул, сгоняя захлестнувшее его наваждение, потом ещё раз, но в воздухе продолжали кружить, искрясь, пушистые, холодные снежинки. С каждым мгновением их становилось всё больше. Из лёгкого, едва различимого потока они превратились в мощный снежный шквал, что бушевал в самом центре комнаты.

– Окно! – Фельтрон сбросил одеяло, спеша поскорее закрыть лазейку. Тепло, с таким трудом найденное, стремительно исчезало, поглощаясь холодом, прорвавшимся в распахнутую форточку. Очки тут же запотели. – Дурак, мог бы проверить щеколду!

Ругая самого себя, он обернулся. Огонь в печи заметно ослаб, хранимое одеялом тепло было утеряно, но вот ель… Ель на стене сияла, преломляя свет. Ветки, словно присыпанные битым стеклом, мерцали. А на полу копошилось что-то непонятное. Оно не издавало ни звука. Пытаясь подняться, снова падало и опять вставало…

– Какого?.. – Фельтрон медленно отступал к углу, в котором стояла старая, давно не использовавшаяся метла. Целый год она кормила его, пока издательство не согласилось подписать с ним рабский и унизительный, но всё же договор. – Ты что такое?

Звук голоса нарушил укромную тишину комнаты, вспугнув несколько снежинок с веток ели. Но существо, будто не замечая этого, продолжало свои тщетные попытки встать.

" – Крысюк, наверно!" – рассуждал Фельтрон, удобнее перехватывая метлу. " – Задуло ветром и об стену оглушило."

Шаг. Ещё шаг. Конденсат на очках медленно сходил, позволяя наконец рассмотреть возившегося "крысюка".

У стены, дрожа, ворочалось нечто, чему не было названия и имени. Состоящее из кусочков льда с кружевными узорами и обрывков исписанных листов бумаги, существо неуклюже передвигало лапами, ярко светя двумя горящими не то глазами, не то фонарями.

– Что ты такое? – Фельтрон выставил вперёд метлу, готовый в любую секунду использовать её как оружие. – Что ты за зверь такой?

Существо не то фыркнуло, не то зарычало, сделав первый, неуверенный шаг в его сторону. Потом ещё один. И ещё… С каждым шагом на полу под лапами проступал иней, в котором мелькали слова и целые фразы.

"…безрадостно…", "белоснежный пирог…", "… ледяную горку…", "… клюквенный морс…"

– Это то, что я сегодня писал… – Ошеломлённо бормотал Фельтрон, садясь на корточки и вглядываясь в проступающие слова. – Что ты такое?

Ещё один шаг – и новая фраза: "… Ледяной шуршатель…". Шаг: "… Снежный письмовёрт…".

" – Ты правда веришь, что существует Ледяной шуршатель? Фель, что за глупости!

– А ты слышишь, как ночью на чердаке зимой что-то шуршит?

– Ты ещё такой маленький, Фелли…"

Воспоминания о детстве, как вода из прорвавшейся дамбы, обрушились на Фельтрона…

– Ты… Ты и правда существуешь! – Сказал он, раздираемый давно позабытыми чувствами. – Или же я сошёл с ума, наконец-то…

В ту же секунду существо сделало ещё один шаг, уткнувшись своей бумажно-льдистой головой в человеческую руку, обжигая её холодом. Мелькнувшее в инее на полу слово: "…чудо…" – вырвало Фельтрона Бринта из начавшейся, захлестывающей рефлексии…

– Чудо! Такое же болезненное, как зимний холод, текущий по венам…