Брат подруги. Тайны прошлого

Юлия Крынская

Брат подруги. Тайны прошлого

Брат подруги. Тайны прошлого

Глава 1

Вера

Я переступаю порог кабинета Фила и тут же смущаюсь своего короткого, белого кружевного платья. Оно кажется мне неуместным и слишком романтичным в этом царстве стекла и стали. О чём я думала, когда надевала его сегодня? Старший брат Лили – моей школьной подруги, ныне руководитель компании, одетый в дорогой костюм, восседает в кожаном кресле и разглядывает меня так, словно впервые видит.

От его оценивающего взгляда тело охватывает дрожь, и сердце разом заполняет всю мою грудь. Стучит словно летящий на всех парах поезд. Нервно облизнув вмиг пересохшие губы, пытаюсь собрать в кучу крохи самообладания, но вместо этого вспоминаю, как в воскресенье Фил подошёл ко мне на свадьбе своей сестры. Вдобавок начинает кружиться голова.

Обычно аккуратно уложенные чёрные волосы Фила тогда немного растрепались, пронзительные карие глаза оставляли лёгкий ожог на коже. Широкая грудь Лилиного брата с каждым вздохом вздымалась под белой рубашкой, натягивая ткань так, словно он пробежал марафон. От одной мысли, что Фил, возможно, хочет пригласить меня танцевать, я затрепетала как бабочка на ветру. Но он, переведя дыхание, всего лишь сказал, что я могу к нему обращаться по любому вопросу и оставил мне свою визитку. Оглянувшись по сторонам, Фил поцеловал мне руку и исчез в толпе гостей.

Всю неделю я, гладила бархатистый картон именной карточки и придумывала вопрос, с которым могла бы обратиться к Филу. Он никогда раньше особо и не замечал меня. Ничего лучше, как попроситься работать в его компанию я не придумала. Поэтому и время для звонка я вчера выбрала рабочее. Мне показалось, что Фил был очень занят или взволнован. Он спросил на сколько дело срочное, и я, желая поскорее его увидеть, попросила принять меня на следующий день в одиннадцать часов утра.

И вот я стою в его кабинете с огромными панорамными окнами с видом на Неву и не могу выдавить из себя ни слова. Молчание затягивается. За окном летний солнечный день, а я холодею от ужаса. Фил рассматривает меня, как статую в летнем саду, и вертит в длинных пальцах серебристую ручку. Наконец он отбрасывает её, поглаживает подбородок, покрытый идеально ровной щетиной, и задумчивый взгляд карих глаз снова останавливается на моём лице.

– Что-то случилось, Вера? Ты сказала по телефону, что у тебя важное дело.

– Я… Мне… Мне нужна работа. Я хочу работать у тебя… у вас.

Фил приподнимает брови:

– Но ты же вместе с Лилей закончила факультет дизайна. К моему бизнесу это не имеет никакого отношения.

– Может, вам нужна помощница?

Фил вдруг начинает смеяться так, как когда-то, будучи старше нас всего на семь лет, хохотал над нашими с Лилей детскими проказами.

– Я не сказала ничего смешного, – сжимаю пальцы в кулаки. Уж лучше бы Фил продолжал пожирать меня взглядом.

Точно услышав моё пожелание, Фил пронизывает меня тем самым обжигающим взглядом, от которого я краснею и плыву.

– Прости. Я думал это какой-то очередной ваш с Лилей розыгрыш.

– Так вам нужна помощница?

– Смотря, что ты имеешь ввиду. Секретарь у меня есть, как ты, наверное, заметила, – Фил встаёт из-за стола и вплотную подходит ко мне. – А в офисе и дома ремонт уже сделан.

Голова предательски кружится, но я заставляю себя смотреть в любимые, ставшие серьёзными, глаза. К головокружениям мне не привыкать, они случались всякий раз, когда я встречала Фила, приходя к Лиле в гости. С подругой, до её свадьбы, мы не виделись год. Отец настоял на моём отъезде в Москву, где его брат работал на административной должности в процветающей дизайнерской компании. Я не хотела, даже плакала, но потом согласилась. Решила, уеду и выброшу из головы парня, который меня не желал замечать. Увы, чувства, подпитанные фантазией, лишь стали крепче. Вернулась я аккурат к свадьбе Лили и, приехав в дом её родителей во всеоружии, снова встретила Фила. Он и тогда будто увидел меня впервые, и даже обрадовался.

В загсе, а потом в ресторане я пребывала в непонятной эйфории и в предвкушении чуда. Но из чудесного оказалось только визитка в моих руках. У меня подкосились ноги, когда, вручив её мне, Фил тут же пригласил на танец блондинку, которая сидела с ним весь вечер за одним столом и уже один раз с ним кружила по паркету. Меня же пригласил на танец отец Фила.

От близости Фила и аромата его роскошного парфюма, у меня и сейчас подкашиваются ноги.

– Простите, я тогда пойду, – не зная, куда деть взгляд, я снова утопила его в Неве за окном. Впору самой туда бежать с камнем на шее.

– Вер, подожди, – Фил делает ещё шаг, и наше дыхание словно становится одним на двоих. Крылья его носа дрожат, точно он старается незаметно меня обнюхать. Касается моих плеч, поглаживает их. – Может, тебе нужны деньги?

Приехали! Неужели за столько лет он так и не понял, что я люблю его? Мне хочется топать ногами и кричат от бессилия. Вместо этого я отвечаю еле слышно:

– Нет. Деньги мне не нужны.

Фил похлопывает меня по плечам, и мои глаза предательски наполняются слезами.

– Ну что ты расстроилась, маленькая? – Он никогда не называл меня так ласково. —Уверен, что работа в финансовой компании тебе тоже не нужна. Не курьером же ты хочешь устроиться?

– Нет.

– Но я рад, что ты пришла, Вера, – Фил проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. – Смелый поступок. И давай по-прежнему на «ты».

По громкой связи раздаётся мелодичный голос секретаря:

– Филипп Алексеевич, ваш отец приехал.

По телу пробегает холодок. Я всю жизнь робею перед Лилиным отцом.

– Подожди немного в соседнем кабинете, – Фил хватает меня за руку и быстро подводит к двери справа от рабочего стола. Только успевает её закрыть, как я слышу знакомый хриплый голос.

Дорогие читатели! Приветствую вас в моей новой истории, мне очень нравятся её герои. Надеюсь, и вам они придутся по душе. А чтобы я узнала об этом, поддержите, пожалуйста, книгу библиотеками, лайками и комментариями.

Глава 2

Вера

Отец Фила, статный седовласый мужчина, возрастом за пятьдесят, вылитый хищник, опасный и беспринципный. Высокий, холеный, всегда в дорогом костюме, он смотрит на других, как на недоразвитых детей. С долей снисхождения, но без права на какие бы то ни было поблажки с его стороны.

Когда мы танцевали на свадьбе Лили, я ощущала себя птицей, попавшей в когтистые лапы тигра. Алексей Матвеевич, не стесняясь, прижимал меня к себе, его пальцы ощупывали мою спину, а взгляд карих, как у Фила, глаз прожигал насквозь.

– У тебя есть парень, Верочка? – от хриплого голоса Алексея Матвеевича мороз гулял по моему пленённому сильными объятиями телу.

– Нет, – я тут же отругала себя за правду. Потому что, Алексей Матвеевич склонился к моему уху и его горячее дыхание обожгло мне кожу. От такого контрастного душа мне совсем поплохело.

– А тебе нравятся мужчины постарше?

Мне не хотелось показаться невежливой, и я ответила уклончиво:

– Не знаю.

– Ты девочка ещё? – вопрос Алексея Матвеевича резанул мой слух. Я попыталась отстраниться, но это оказалось невозможным.

– Пустите меня.

Но Алексей Матвеевич пропустил мои слова мимо ушей.

– Девочка, значит. Поедем ко мне после ресторана, – он не спрашивал, а утверждал. – Познакомимся поближе. Поговорим за жизнь.

– У меня другие планы, – во рту у меня пересохло, и я невольно облизнулась.

Замерев, Алексей Матвеевич отпустил мою руку и пальцем прошёлся по моим губам.

– Аппетитные какие… Хочешь насмешить Бога, Верочка, расскажи ему о своих планах. Знаешь такую пословицу?

Убрав его руку от лица, я предпочла оставить этот вопрос без ответа. Насколько мне нравился Филипп, настолько был неприятен его отец. Я приходила к Лиле домой, в надежде увидеть её брата, но всякий раз впадала в панику при встрече с их отцом.

– Я никуда не поеду с вами, – мне с трудом удалось заставить себя взглянуть на Алексея Матвеевича.

– Люблю строптивых, – улыбнулся он. – Не дури. Сама не знаешь от чего отказываешься, дурочка. Я могу дать то, что тебе и не снилось.

Набравшись смелости, я выпалила:

– Да вы даже старше моего отца! Как вам не стыдно вообще предлагать такое подруге своей дочери?

– Не стыдно! Старый конь борозды не портит…

– Но и глубоко не вспашет! – от отчаяния я ляпнула обидные для любого мужчины слова.

– Прямо сегодня проверим? – Алексей Матвеевич прижался ко мне сильнее, и я ощутила, как нечто твёрдое упёрлось мне в живот.

На моё счастье, песня закончилась, и к нам подошёл Фил. Мазнув по мне взглядом, он обратился к отцу.

– Есть вопрос, надо обсудить срочно.

– Вера, подумай над моим предложением, – Алексей Матвеевич неохотно выпустил меня из объятий и кивнул сыну. – Идём.

Я быстро попрощалась с Лилей, сославшись на головную боль и сбежала домой. Мой отец не одобрял нашей дружбы, и я ему, конечно же, ничего не рассказала, чтобы не нагнетать ещё больше.

Мне казалось, что Алексей Матвеевич теперь будет преследовать меня, но он больше никак не проявлялся. К концу недели страхи улеглись, и я решилась на то, ради чего вернулась из Москвы. Попробовать приблизиться к Филу, которого так и не смогла выбросить из головы.

***

Сейчас, прячась в маленькой комнате, примыкающей к его рабочему кабинету, я слушаю разговор отца и сына. Голос Фила звучит для меня волшебной музыкой, но голос Алексея Матвеевича режет слух.

– Жучка твоя из приёмной сказала, что у тебя встреча.

– И тебя это, конечно же, не остановило. Здорово, отец!

– Здоровее видали! Так с кем встреча-то? Что-то я не вижу никого.

– Это была не встреча… Курьер привез мне дизайн-проект типовой больницы. Мы будем строить такие в новых кварталах. Светлана, видимо, не заметила, как девушка вышла.

– Покажешь проект?

– На столе лежит.

– Ладно, я не за этим приехал. Почему ты тянешь с подписанием брачного контракта?

– Да не хочу я жениться!

– Ты дал согласие месяц назад! А на свадьбе Лили вёл себя так, будто собрался сдать назад. Или мне померещилось? Успокой старика.

– Не померещилось. Я передумал. Ты напирал, я дал слабину, но кровью нигде не подписывался.

– Конечно, напирал! От отца этой курицы зависит будущее нашей компании. У нас сейчас из-за блокировки заграничных счетов очень шаткое положение.

– Так женись сам на Марте. Ты так же свободен, как и я.

– У меня другие планы, и вряд ли Кирилыч мечтает, чтобы на его дочь взобрался я. Сегодня четверг. В понедельник ты должен подписать контракт!

– Должен? Ты мне угрожаешь?

– Предупреждаю. Жить будешь весело, но бедно.

– Не надо бла-бла.

– Не надо лохматить бабушку. Слушай меня, Фил!

– Раньше ты советовал жить своим умом.

– Я всё тебе сказал.

Удаляющиеся шаги, грохочут в полнейшей тишине. Дверь с треском захлопывается, и я выхожу из комнаты, не дожидаясь приглашения и замираю в опасной близости от Фила.

– Ты женишься? – поднимаю я на него промокшие глаза. То, что я услышала, прозвучало как смертный приговор нашим не начавшимся отношениям.

– Вера, я…

– Прости. Всё как-то глупо вышло! – Мне хочется провалиться под пол от собственной дурости. – Не надо мне было приходить.

– Ты уже не хочешь, чтобы я был твоим боссом? – Фил снова берёт меня за плечи и говорит с такими новыми для меня интонациями. Ласково, но не как с ребёнком. – Такая нарядная пришла на собеседование и вдруг слёзы. У меня сейчас много работы, давай вечером встретимся, и всё обсудим. В семь вечера у Казанского собора. У фонтана. Идёт?

– Хорошо, – шепчу я, не веря собственным ушам. Сердце не бьётся, а летает в груди. Господи, я даже дыхание сейчас не могу контролировать. Ещё немного и умру от счастья. – Я… пойду?

– До вечера. И не смей больше плакать. – Фил склоняется к моему лицу, и моя щека загорается от его поцелуя. – Я всё решу.

Мама дорогая, это какой-то сон! Почему я раньше не решилась сделать этот самый первый шаг? Не чуя под собой ног, покидаю кабинет Фила. В лифте щипаю себя за ухо, всё ещё не веря своему счастью. Ещё немного и рухну прямо здесь от переизбытка эмоций.

На улице летний день обдаёт меня полуденным жаром после приятной прохлады бизнес-центра. Пританцовывая, я иду к остановке, но солнце вмиг меркнет, когда на моё плечо ложится тяжёлая рука.

Глава 3

Вера

Мне даже не нужно оглядываться, чтобы понять кто стоит за моей спиной. Я узнаю его по сладковатому аромату парфюма. Мои ноги врастают в асфальт, а сердце колотится как у загнанного зайца.

Возле поребрика тут же притормаживает чёрный микроавтобус. С переднего пассажирского сиденья вылезает лысый мужик, по виду ненамного младше того, кто стоит за моей спиной. Только Алексей Матвеевич скорее всего при полном параде, а этот – в чёрной майке и такого же цвета джинсах.

Он молча отодвигает в сторону дверь микроавтобуса, и в следующий миг мою талию сжимают сильные пальцы, а ноги отрываются от земли. Я мяукнуть не успеваю, как отец Фила вносит меня в микроавтобус. Дверь со скрежетом захлопывается. Водитель с лысым мужиком в чёрной майке скрыты от моих глаз тёмной стеной.

Тонированные стёкла почти не пропускают свет, но в салоне горят лампочки. По одной его стороне вытянулся кожаный узкий топчан с валиком для головы, по другой стороне расположились четыре пассажирских кресла, два из них друг напротив друга. Их разделяет небольшой стол. В одно из кресел меня и толкает Алексей Матвеевич, а сам садится напротив и жмёт на кнопку в стене. Машина тут же резко срывается с места и несётся вперёд.

– Что ты делала в офисе моего сына? – без предисловий спрашивает Алексей Матвеевич, впиваясь взглядом в моё лицо. Кадык дёргается на его крепкой шее.

– Какое вам дело? Немедленно отпустите меня, – вжимаюсь я в кресло, безуспешно силясь унять дрожь в теле. Мысли в голове проносятся со скоростью мощнейшей центрифуги. Если я встану на пути этого зверя, он сметёт меня не задумываясь. Его пьяный бред на свадьбе ничто по сравнению с тем разговором, что ждёт меня сейчас.

– Что ты делала офисе моего сына? – рыча, повторяет Алексей Матвеевич и грохает кулаком по столу. Передо мной сидит разъярённый хищник, и я, лепечу еле слышно, простодушно хлопая глазами.

– Филипп оставил мне номер телефона. Мне нужна работа. Я позвонила ему… Он предложил приехать.

– И на какую должность ты решила претендовать, приехав в таком развратном платье? – Алексей Матвеевич пялится на мою грудь, обтянутую белым кружевом. Кровь приливает к моим щекам. Вырез на спине исключает ношение лифчика под этим нарядом, и сейчас я ощущаю себя почти голой.

– Я хотела… – от страха во рту пустыня Сахара, а от оценивающего взгляда отца Фила все слова вылетают из головы. – Я думала… Что, может, ему нужен помощник… Помощница.

– И что тебе ответил Фил? – Алексей Матвеевич двигает гладко выбритым подбородком, выдавая высшую степень негодования.

– Что у него уже есть секретарь, – мысленно я уже покупаю обратный билет в Москву, понимая, что этот монстр от меня теперь не отстанет.

– Если тебе нужны деньги, то почему не обратилась ко мне? – сцепляет он на животе длинные пальцы. – Я ведь предлагал тебе полное обеспечение.

– Мне нужны не деньги, а работа.

– То есть ты готова работать у Фила даром? Интересно, – язвит Алексей Матвеевич, глядя на меня скептически.

Лукавить у меня получается так себе.

– Нет. Мне нужна работа за зарплату, а вы… Вы сделали мне неприличное предложение.

Лицо Алексея Матвеевича становится непроницаемым.

– Я выпил лишнего на свадьбе. Ты мне нравишься, не буду скрывать. Красивая выросла и уже пахнешь совсем как женщина. Но давай о работе. Мне сейчас как раз нужен помощник. Помощница. Сколько ты хочешь за свои услуги?

– Простите, я не готова работать на вас, – я с тоской вглядываюсь в тёмное окно. Куда меня вообще везут? Находиться долго под давлением этого властного мужчины просто невыносимо. Хозяином жизни себя возомнил.

– Почему? – Алексей Матвеевич подаётся вперёд, приглаживая волосы. Золотые часы на его запястье поблескивают в свете лампы. – Тебе нужна работа, я готов тебе её предоставить. Поверь, столько сколько я буду платить тебе, ни один работодатель не потянет.

– И что же я должна буду делать? – работать я на него не собираюсь, спрашиваю скорее для того, чтобы не вызвать подозрений. Не удержавшись, добавляю. – Продать вам душу?

Глава 4

Вера

Алексей Матвеевич ухмыляется:

– Душа – это забота дьявола.

– Тогда что?

– Ты будешь сопровождать меня везде. Варить для меня кофе, подавать ручку для подписания договоров, собирать мои вещи в командировку.

– Разве вещами не ваша горничная занимается? – Нервный смешок слетает с моих губ.

– Ей хватает работы по дому. Ну так что? По рукам? – Алексей Матвеевич протягивает мне раскрытую ладонь. – Полагаю, пятизвёздочные отели с белоснежными пляжами и широкой кроватью придутся тебе по душе.

– Нет… Мы…

– Ах, да. Мы же не обсудили зарплату. Сколько ты хочешь? Триста тысяч устроит? Всё что вне графика, я буду оплачивать дополнительно.

– Нет, спасибо. Филипп сказал…

Алексей Матвеевич дёргается так, словно я влепила ему пощёчину.

– Про Филиппа забудь. Он скоро женится на дочери моего партнёра, так что даже на пушечный выстрел не приближайся к моему сыну.

– При чём здесь работа и личные отношения? – лукавлю я.

– Думаешь, я не знаю, что ты течёшь при виде него?

От слов Алексея Матвеевича кровь вскипает в венах. Да, всем своим существом мне хочется принадлежать Филу. За мной в институте приударяли многие парни, но ни один из них не дотягивал до образа Лилиного брата, выпестованного в моём воображении. Я люблю Фила, но с чего вдруг его отец считает меня какой-то течной сукой!

– Я не понимаю, о чём вы говорите.

– Ах, не понимаешь! – Алексей Матвеевич срывает меня с места и прижимает грудью к холодной поверхности стола. – Девочкой невинной прикидываешься? Зайчика пасхального из себя строишь? – Удерживая меня рукой между лопаток, он задирает мне юбку и разрывает на мне тесёмки кружевного белья. – Может ты вообще от всех мужиков течёшь, и сейчас просто цену набиваешь?

– Пустите! Пустите меня! – ору я, коченея от страха. Будучи распластанной на столешнице лягушкой, шевельнуться не представляется возможности, мне остаётся лишь пытаться достать наглеца каблуком. Чужие пальцы касаются меня там, где я сама себя трогать стесняюсь. Тело моё пылает, и я вою от страха и унижения. – Нет! Не надо! Пожалуйста.

– Ха, не надо! Да ты ведь кончишь сейчас, – хрипит он над моим ухом.

Страх придаёт сил, и я, извернувшись, не глядя бью локтем назад. Алексей Матвеевич вскрикивает, а я вырываюсь из его цепких рук, бросаюсь к двери, пытаясь открыть её на ходу.

– Да чтоб тебя! – несётся мне вслед. – Ты реально, что ли, девочка? Сколько тебе? Двадцать четыре?

– Двадцать три, – хоть головой эту броню пробивай. – И это не ваше дело.

Замок не поддаётся. Машина в этот момент поворачивает, и я падаю на колени возле двери.

– Я напишу заявление в полицию.

– Валяй, пиши. И сама окажешься за решёткой. Веришь, что я это тебе вмиг устрою? И твоему отцу, если ты вдруг вздумаешь мне им угрожать, – Алексей Матвеевич прижимает мои разорванные трусы к своей покрасневшей скуле.

Лиля рассказывала, что в деловых кругах её отца кличут «Неуязвимый», и что со своими врагами он поступает жёстко. Войны с этим человеком мне разжигать не хочется.

– Я никому ничего не скажу, – чеканю каждое слово. – Просто, оставьте меня в покое, пожалуйста.

Он кидает мне лоскуты разорванного кружева.

– Оправься. Это была проверка боем.

Дотянувшись до сумки, прячу туда трусы и усаживаюсь в кресло. Не хочу больше разговаривать с этим человеком, но и сидеть перед ним на коленях не собираюсь.

Алексей Матвеевич усмехается и, наклонившись, заглядывает мне под подол.

– Дурёха сладкая, не знаешь ведь от чего отказываешься.

Закидываю ногу на ногу.

– Остановите машину.

– Я сегодня не за рулём.

– Остановите машину! – кричу я и кулаком бью по стенке, отделяющей водителя от нас.

– Да можешь хоть вся обораться. Давай лучше вернёмся к нашим делам. И, кстати, ты мне так и не рассказала, о чём вы договорились с моим сыном?

Глава 5

Филипп

Как устоять перед этой девочкой, если Вера в одно мгновение проломила мою защиту, служившую мне верой и правдой долгие годы. Просочилась под кожу, впиталась в каждую мою клетку, и вот уже неделю я не могу думать ни о ком другом.

Повёл себя как дурак. Вера вошла в кабинет, я залип взглядом на её точёной фигуре и неприлично долго молчал. Мысленно сорвав с неё платье, я рисовал в воображении себе её грудь, а по изгибу бёдер пытался представить как она выглядит со спины. Наконец, вспомнил, что я не художник и пришёл к окончательному выводу, что Вера создана для меня, вытесана из моего ребра. Я в этот же вечер встречусь с ней и больше не отпущу от себя.

Малышка Верочка… Как же она расцвела за тот год, что мы не виделись. Они дружили с Лилей ещё в школе, но потом наш отец построил дом за городом, и их пути казалось разошлись. Но девчонки всё равно встречались время от времени. Вера приезжала к нам домой. Забавная, с тёмными кудряшками на голове, девчонка исподтишка стреляла в меня голубыми глазами и, поймав мой взгляд, краснела и прятала их тут же под пушистыми длинными ресницами.

Помню, я вернулся домой с вечеринки никакой и рухнул прямо возле дивана в гостиной. Стыдно сейчас даже вспоминать. Не знаю почему, но девчонки решили, что меня непременно нужно помыть. Им лет по шестнадцать уже было тогда. С Лилиных слов, они дотащили меня до ванной, раздели до трусов, но засунуть в джакузи им меня не удалось. Тогда они, не знаю как, уговорили меня наклониться над ванной и зачем-то помыли мне голову, посушили и отправили спать. До дивана я добрался на четвереньках и вырубился до утра.

Лиля рассказывала, что Вера тогда долго сидела возле меня, поправляла плед, меняла холодный компресс на лбу и очень боялась, что я перестану дышать.

Девчонки поступили в один институт. Вера прошла на бюджет, а Лиля немного недобрала баллов и училась платно. Иногда они готовились вместе к экзаменам. Вера мне всегда очень нравилась, но, зная малышку с детства, я всегда воспринимал её скорее как сестру. Они с Лилей обе тёмненькие, худенькие. Я заглядывал к ним в комнату в основном для того, чтобы поздороваться. Они то сидели у компьютера как два галчонка, то корпели над макетом рабочего проекта, вырезая из картона миниатюрные детали.

Носили девчонки в основном джинсы и безразмерные футболки с рубашками. В отличие от своих сверстниц не красились и не тусили в клубах. Даже на вручение дипломов в институте девочки отказались от вычурных нарядов. Не знаю за что, Верин отец очень недолюбливал нашу семью. Но моя сестра не давала повода, чтобы он запретил девочкам общаться.

Мне было жаль, что Вера уехала в Москву. Я привык, что она всегда рядом с Лилей, хоть и виделись мы редко. Последние годы в плане работы были очень напряжёнными, и я пользовался услугами доступных, хотя и очень дорогих в плане денег, женщин. О семье пока мысли не приходили в голову.

На свадьбе я обалдел, увидев свою сестру в облегающем, длинном, белом платье, на каблуках и при макияже. Фата струилась по её чёрным волосам и, действительно, служила символом чистоты невесты. Замуж Лиля пошла девственницей. Отец хотел, чтобы она вышла замуж за одного из его молодых партнёров. Но Лиля год уже как встречалась с одним головастым программистом. Отец пригласил его к себе на разговор, он длился три часа. После отец вышел из кабинета и благословил Лилю и её жениха.

Вера приехала к нам домой в день свадьбы задолго до регистрации. Я вернулся почти к самому отъезду во Дворец Бракосочетания. С трудом узнав сестру, спустившуюся встретить меня при полном параде в гостиную, я налил нам с ней по бокалу шампанского.

– Если не возражаете, я присоединюсь к вам, – раздался знакомый голос за моей спиной.

Совершенно неподготовленный, я повернулся чтобы поприветствовать Веру, и с этого момента для меня не стало больше в мире деления на мужчин и женщин. Они стали просто люди. Вера завладела всем моим существом. Электрический ток промчался от затылка по телу, оставляя на коже острые мурашки. Тёмные волосы красавицы, уложенные красивыми локонами, переливались в свете ламп. Голубые глаза смотрели на меня, пронзая насквозь. Высокие скулы, казалось, были вылеплены самим всевышним, губы, тронутые блеском, манили. Красное, длинное платье подчёркивало округлые как у русалки бёдра, а его тугой корсет выталкивал наружу упругую грудь.